положив клинок на колено, драконопас затачивал лезвие угловатым камнем. Позади мальчика маячила десятифутовая голова какой-то разбитой статуи. Скатившись, голова перевернулась макушкой вниз и застряла в дыре полуразрушенной стены древнего храма. Над головой выросло скелетное дерево, опутав ее змееподобными корнями, но глаза по-прежнему было видно; они смотрели на горы Ульмо, откуда пришел тот враг, что уничтожил создателей этой статуи и поверг в прах храмы и их богов.
Дракон подошел и присел на корточки. По тому, как вилял его хвост, и по счастливому шипению, исторгавшемуся из могучей груди, Релкин понял, что Баз хоть и голоден, но доволен.
Релкин закончил с лезвием малого меча. Теперь оно было достаточно острым, чтобы перерубить что угодно, когда Базил пристроит его на кончик своего странного «сломанного» хвоста.
— Как вода, не холодная? — спросил Релкин рассеянно.
— Холодная, будь она проклята. Мальчик враз посинеет.
— Хм.
Релкин рассматривал свой арбалет, изящное маленькое кунфшонское оружие, сделанное из стального тростника и закаленной проволоки. Он был легок, но бил сильно, и его было легко заряжать хитроумными кунфшонскими стрелами. Поражает с расстояния сорок ярдов и перезаряжается удобно и быстро.
— Мне нужно оперение. Я скоро вернусь.
— Мальчику нужно много стрел, ведь они так редко попадают в цель.
Отправляйся и возьми столько, сколы сможешь унести.
— М-м-м.
Но вместо того, чтобы разыскивать оружейника. Релкин прошел вдоль расположения бригады к интендантскому фургону и выпросил у поваренка Уилбри пару буханок пресного хлеба. Они разломили хлеб пополам, и Уилбри помазал его толстым слоем акха, любимой приправой, но не для мяса, а для драконьих утроб.
Акх приготовляли из лука, имбиря, чеснока и клюквы у людей от него немело небо, но аргонатские дракон потребляли его с чем угодно.
Релкин прокрался обратно к перевернутой голове статуи и обнаружил, что Базил исследует свой длинный меч Пиокар, пригнув голову и шепелявя какой-то стишок на языке вивернов.
Релкин осторожно запихнул одну буханку за камень а со второй подошел к дракону.
— Я подумал, может, ты захочешь вот этого — у нас сегодня был долгий переход.
Взгляд драконьих глаз остановился на мальчике, затем ноздри унюхали акх, и внимание дракона переключилось на буханку, разломанную и густо сдобренную тягучим коричневым соусом. Раздражение вмиг испарилось.
— Парень, иногда, будь ты проклят, ты бываешь таким хорошим, знаешь?
Буханка исчезла в считанные секунды. Релкин вновь принялся осматривать стрелы, краем глаза наблюдая Базилом.
Дракон был само беспокойство. Где-то поблизости в воздухе чувствовался запах акха, и этого было достаточно, чтобы у кожистоспинника потекли слюнки.
Внезапно драконий ум пришел к логичному выводу. Мальчишка Релкин опять играет в свои игры.
Дракону придется просить, потом клянчить, а после пообещать что-нибудь взамен, прежде чем ему достанется вторая буханка.
Базил фыркнул. То есть, конечно, если он не отыщет ее по запаху. Но делать это придется достойно, не пристало дракону ползать вокруг в поисках проклятой буханки с акхом. По крайней мере, не на виду у мальчишки.
Релкин, похоже, целиком поглощен своим арбалетом. Базил постарался беззвучно подняться и двинулся налево, где, как он чувствовал, была спрятана буханка.
Релкин поднял взгляд, ласково улыбнулся дракону и стал смотреть куда-то за реку. Его внимание привлекло какое-то движение в воздухе.
— Смотри, Баз! — показал он.
Над долиной ленивыми кругами парили два ястреба. Птицы улетали все дальше, по пути к ним присоединилась еще одна пара. Теперь над лесом Тунины кружили уже четыре ястреба, а дальше над кронами деревьев поднималась гора Снежный Пояс.
— На Снежном Поясе по-прежнему полно снега, до самых уступов, — сказал Релкин.
— В северных лесах будет холоднее. Но мы должны оставаться здесь и ждать сражения с бесами и троллями. Такова драконья жизнь.
— Не навсегда. Баз. Когда-нибудь мы уйдем в отставку. Может, мы смогли бы жить здесь, в лесу Тунины.
— В эльфийском лесу?! Который кишмя кишит древесным народом и неизвестно еще какими тварями? Нет, это не для драконов.
Релкин разглядывал огромное зеленое пространство леса. Каково это, интересно, жить здесь, в лесу, в дикости и свободе?
Леса изобиловали белками и оленями, озера и реки — пищей. Зимой, наверное, тяжело. Пришлось бы питаться орехами и запасами клубней, но это была бы свободная жизнь, не отягощенная ежедневными заботами легионерской службы.
Конечно, в Тунине правили эльфы, так что пришлось бы как-то уживаться с народом деревьев, но Релкин считал, что это не слишком сложно. Он всегда полагал, что с лесным народом поладить легко, и они вполне великодушны к тем, кто, по их понятиям, добр к их деревьям.
А какие чудеса можно подглядеть в полнолуние, когда в эльфийских рощах исполняются ритуальные танцы! Тогда по лесу разносится странная музыка, очаровывая всякого, кто ее слышит, и грубый взгляд постороннего наслаждается великолепием эльфийской жизни.
Длинная шея Базила вытянулась влево — хлеб был где-то там. У дракона заурчало в животе. Одной буханки ему было мало.
Базил оглянулся и встретился взглядом с мальчишкой. Попался! Теперь единственный выход из положения — признаться.
— Парень, у тебя на попечении голодный дракон.
— Знаю, знаю, и этот дракон устал, слишком устал. Он не может поднять меч и срубить несколько веток, чтобы его пастух мог устроиться на ночь. Да и зачем, когда вокруг столько отличной твердой земли.
— Я устал, я очень устал. Ты же знаешь, сколько мы вчера прошли.
— Да, я знаю, и еще знаю, чей драконопас сохранил немного воды и тащил ее полдня только для того, чтобы его дракон мог промочить длинную сухую глотку.
Дракон раскаялся.
— Ладно, я был не прав. В будущем я всегда буду рубить ветки, чтобы драконопас мог прилечь. Ведь страшно подумать, как это драконопас разложит свои драгоценные кости на холодной твердой земле.
— Спасибо, Базил. Кстати, там есть краюха с акхом, прямо за этой разбитой колонной слева.
В мгновение ока буханка была обнаружена и прожевана. Проклятые драконопасы — всегда знают, с какого браться конца!
Хруст гравия позади заставил Релкина повернуть голову. Из зарослей, тяжело ступая, выбрался Кепабар; он всегда ходил тяжело, когда разгуливал на задних лапах. Старина Кеп был самым грузным драконом в подразделении, целиком «укрытый медью» доспехов из роговых и костяных пластин, характерных для его рода. В походе, в отличие от остальных, он частенько опускался на четвереньки.
За ним шел Томас, его пастух, голубоглазый парень с холмов Сеанта, что по другую сторону залива, напротив Марнери.
Кеп и Базил Хвостолом дружили. В зимних битвах они сражались бок о бок, а теперь на левом фланге боевого порядка эскадрона были объединены с Несесситас, оставшейся без пары.
Драконы приветствовали друг друга тяжелыми шлепками передних лап.
— Я так оголодал, что готов испускать пламя, — проворчал Кепабар.
— Длинный день, все идем и идем, и никакой еды, — отозвался Базил.
Почти никакой. Базил старался на Релкина не смотреть. К счастью, у Кепа нюх был слабоват, он не сумел различить слабый запах акха, все еще висящий в воздухе.
— Говорят, мы снова выступаем, — сказал Томас. Релкин застонал — его ноги гудели от пяти лиг, которые они протопали за день. Томас был взволнован; он всегда нервничал перед сражением.
— Собираемся ли мы сегодня драться — вот что мне интересно, — продолжил Томас. — Терпеть не могу есть перед боем, меня всегда после этого тошнит. Но сейчас я по-настоящему голоден, и если мы не будем драться, то мне надо что-нибудь съесть, иначе желудок будет ворчать всю ночь.
Релкин никогда не страдал от этих проблем, но попытался проявить сочувствие.
— Сержант Дьюкс сказал приготовиться. Думаю, будет драка.
— Точно? Вот расстройство, все так устали. Релкин пожал плечами. День был долог, и он предпочел бы хорошенько поесть и растянуться часов этак на десять под одеялом. Но если уж им предстоит драться, они будут драться.
За зиму Релкин побывал во многих сражениях. Теперь у него внутри сидел стальной стержень, которого не было прежде, до кампании в Теитоле.
— Томас, если честно, то будь что будет, понимаешь? Будь что будет — вот девиз рядового.
Томас уныло хмыкнул, а затем указал на огромную каменную голову.
— Чья это?
— Не знаю, но выглядит очень древней.
— В старину строить умели, — хрипло прокомментировал Базил.
Кепабар размял ноги — одну, другую, разрабатывая узлы каждой группы мышц в повороте.
— Ноги болят, Хвостолом?
— Конечно, болят. Мы идем уже двадцать дней. Хорошо хоть не по снегу. Как ты думаешь, будем мы драться?
— Не знаю. Хотелось бы раздобыть мяса на ужин. А то сплошная лапша да клецки.
— Будет драка, будут и тролли на мясо, — сказал Базил.
— Отвратительная гадость, это только в крайнем случае, Базил пожал плечами.
— Если ты намерен оставаться таким разборчивым, то не знаю, чем тебе и помочь. Тролль не так уж плох — только следует его сделать помягче. Отбиваешь мечом, поджариваешь и потребляешь с акхом и диким луком.
— Куош! — фыркнул Кепабар. — Это там тебя научили жрать всякую дрянь?
Например, рыбу. Могу поспорить, ты ешь даже рыбу. — Последнее слово он произнес с отвращением.
Базил расхохотался.
— Рыба — штука хорошая, особенно жаренная на углях или запеченная в печке.
Впрочем, сырую я тоже люблю.
Кепабар хлопнул передней лапой по своему огромному брюху.
— Правду говорят, что драконы из Куоша не такие, как все.
— Земля Синего Камня — самая лучшая во всем Аргонате, — гордо сказал Релкин.
— Ах, драконопасы! — буркнул Кепабар. — Жареный тролль на обед, при условии, что будет драка.
— Думаю, будет. Я чувствую, — сказал Релкин.
— Чувствуешь? Не полагайся на чувства, мальчик Релкин.
— У меня всегда такое чувство перед боем. Я знаю, он будет.
— Там где-то налетчики. Только это мы и знаем, — сказал Томас.
Базил жестам обвел перевернутые камни древнего храма.
— Может, тут обитает бог войны, а? Может, бог войны знает, что сегодня мы будем сражаться. Может, бог войны сказал это мальчику, а? Знаешь, мальчишки восприимчивы к подобным вещам.
— М-м-м. — Кепабар посмотрел на Томаса, тот в ответ ухмыльнулся.
— Не знаю я, — сказал Кеп. — У некоторых драконопасов головы деревянные, поэтому я не понимаю, как они могут вообще что-нибудь воспринимать. Может, Релкин другой.
Томас пропустил это мимо ушей.
— Бьюсь об заклад, что Марко знает, кому построили храм.
Релкин кивнул.
— Возможно, очень даже возможно. Марко вырос в землях Арго.
Но задолго до того, как они повстречали Марко Вели, пастуха телки Несесситас, вышел приказ выступать. Со стоном они встали на ноги, водрузили на плечи вещмешки и снаряжение и отправились в путь. Они шагали среди разбросанных камней древнего храма. Загадочные пилоны, густо покрытые вырезанными на них рунами Вероната, поднимались из этих камней.
Храм остался позади, и они двинулись дальше» в глубину леса. Их окружали дубы и сосны, горный склон густо порос гемлоком.
Они вышли к небольшому святилищу с барельефами на каменных стенах. Мимо вместе со вторым командиром Пултерсом прошел сержант Дьюкс, высокий, бледный и сильно помятый.
— Поживее, — скомандовал он. — Двигайтесь по этой тропе, пока не увидите лейтенанта Уилда. Он вас расставит по местам.
— Значит, сержант, мы сегодня будем драться?
— Я бы сказал, что ты будешь драться меньше чем через двадцать минут.
Двигайте дальше. Нас ждет работа. В гору поднимается вражеский отряд, и идут они быстро.
Остановившись возле святилища, Релкин привел в порядок колчан и взглянул в холодные глаза божества, вырезанного в камне когда-то давным-давно. Бог войны?
Релкину лицо показалось довольно свирепым. Поможет ли им этот бог в предстоящем сражении? А если да, то как об этом узнать? У Релкина из Куоша всегда были пробелы по части мистики. Знаки настолько неуловимы, что в них легко ошибиться и принять за случайность.
Конечно, магия была всегда, и всегда ее было достаточно, но в мистической подоплеке великого искусства Релкин был полным профаном. Утомленный зубрежкой Биррака, он прогулял несколько уроков в маленьком храме Куоша.
Святилище осталось позади; они продолжали идти вниз по тропе, что вела через лес к широкому лугу.
Глава 19
Впервые в лесах Тунины видели налетчиков — толпу бесов, отряд троллей, и все под командованием беспощадных всадников.
Сначала их заметили на севере, когда они пересекали Тун по мелководью возле Риунны. Затем они подались к югу по склону великого Снежного Пояса и скалистого Хищника.
Здесь, неподалеку от Арго, в своих палатках были захвачены врасплох и взяты в плен четыре охотника. После допросов троих из них съели тролли.
Четвертый сбежал и бежал аж до самых сторожевых постов у пристани.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64
Дракон подошел и присел на корточки. По тому, как вилял его хвост, и по счастливому шипению, исторгавшемуся из могучей груди, Релкин понял, что Баз хоть и голоден, но доволен.
Релкин закончил с лезвием малого меча. Теперь оно было достаточно острым, чтобы перерубить что угодно, когда Базил пристроит его на кончик своего странного «сломанного» хвоста.
— Как вода, не холодная? — спросил Релкин рассеянно.
— Холодная, будь она проклята. Мальчик враз посинеет.
— Хм.
Релкин рассматривал свой арбалет, изящное маленькое кунфшонское оружие, сделанное из стального тростника и закаленной проволоки. Он был легок, но бил сильно, и его было легко заряжать хитроумными кунфшонскими стрелами. Поражает с расстояния сорок ярдов и перезаряжается удобно и быстро.
— Мне нужно оперение. Я скоро вернусь.
— Мальчику нужно много стрел, ведь они так редко попадают в цель.
Отправляйся и возьми столько, сколы сможешь унести.
— М-м-м.
Но вместо того, чтобы разыскивать оружейника. Релкин прошел вдоль расположения бригады к интендантскому фургону и выпросил у поваренка Уилбри пару буханок пресного хлеба. Они разломили хлеб пополам, и Уилбри помазал его толстым слоем акха, любимой приправой, но не для мяса, а для драконьих утроб.
Акх приготовляли из лука, имбиря, чеснока и клюквы у людей от него немело небо, но аргонатские дракон потребляли его с чем угодно.
Релкин прокрался обратно к перевернутой голове статуи и обнаружил, что Базил исследует свой длинный меч Пиокар, пригнув голову и шепелявя какой-то стишок на языке вивернов.
Релкин осторожно запихнул одну буханку за камень а со второй подошел к дракону.
— Я подумал, может, ты захочешь вот этого — у нас сегодня был долгий переход.
Взгляд драконьих глаз остановился на мальчике, затем ноздри унюхали акх, и внимание дракона переключилось на буханку, разломанную и густо сдобренную тягучим коричневым соусом. Раздражение вмиг испарилось.
— Парень, иногда, будь ты проклят, ты бываешь таким хорошим, знаешь?
Буханка исчезла в считанные секунды. Релкин вновь принялся осматривать стрелы, краем глаза наблюдая Базилом.
Дракон был само беспокойство. Где-то поблизости в воздухе чувствовался запах акха, и этого было достаточно, чтобы у кожистоспинника потекли слюнки.
Внезапно драконий ум пришел к логичному выводу. Мальчишка Релкин опять играет в свои игры.
Дракону придется просить, потом клянчить, а после пообещать что-нибудь взамен, прежде чем ему достанется вторая буханка.
Базил фыркнул. То есть, конечно, если он не отыщет ее по запаху. Но делать это придется достойно, не пристало дракону ползать вокруг в поисках проклятой буханки с акхом. По крайней мере, не на виду у мальчишки.
Релкин, похоже, целиком поглощен своим арбалетом. Базил постарался беззвучно подняться и двинулся налево, где, как он чувствовал, была спрятана буханка.
Релкин поднял взгляд, ласково улыбнулся дракону и стал смотреть куда-то за реку. Его внимание привлекло какое-то движение в воздухе.
— Смотри, Баз! — показал он.
Над долиной ленивыми кругами парили два ястреба. Птицы улетали все дальше, по пути к ним присоединилась еще одна пара. Теперь над лесом Тунины кружили уже четыре ястреба, а дальше над кронами деревьев поднималась гора Снежный Пояс.
— На Снежном Поясе по-прежнему полно снега, до самых уступов, — сказал Релкин.
— В северных лесах будет холоднее. Но мы должны оставаться здесь и ждать сражения с бесами и троллями. Такова драконья жизнь.
— Не навсегда. Баз. Когда-нибудь мы уйдем в отставку. Может, мы смогли бы жить здесь, в лесу Тунины.
— В эльфийском лесу?! Который кишмя кишит древесным народом и неизвестно еще какими тварями? Нет, это не для драконов.
Релкин разглядывал огромное зеленое пространство леса. Каково это, интересно, жить здесь, в лесу, в дикости и свободе?
Леса изобиловали белками и оленями, озера и реки — пищей. Зимой, наверное, тяжело. Пришлось бы питаться орехами и запасами клубней, но это была бы свободная жизнь, не отягощенная ежедневными заботами легионерской службы.
Конечно, в Тунине правили эльфы, так что пришлось бы как-то уживаться с народом деревьев, но Релкин считал, что это не слишком сложно. Он всегда полагал, что с лесным народом поладить легко, и они вполне великодушны к тем, кто, по их понятиям, добр к их деревьям.
А какие чудеса можно подглядеть в полнолуние, когда в эльфийских рощах исполняются ритуальные танцы! Тогда по лесу разносится странная музыка, очаровывая всякого, кто ее слышит, и грубый взгляд постороннего наслаждается великолепием эльфийской жизни.
Длинная шея Базила вытянулась влево — хлеб был где-то там. У дракона заурчало в животе. Одной буханки ему было мало.
Базил оглянулся и встретился взглядом с мальчишкой. Попался! Теперь единственный выход из положения — признаться.
— Парень, у тебя на попечении голодный дракон.
— Знаю, знаю, и этот дракон устал, слишком устал. Он не может поднять меч и срубить несколько веток, чтобы его пастух мог устроиться на ночь. Да и зачем, когда вокруг столько отличной твердой земли.
— Я устал, я очень устал. Ты же знаешь, сколько мы вчера прошли.
— Да, я знаю, и еще знаю, чей драконопас сохранил немного воды и тащил ее полдня только для того, чтобы его дракон мог промочить длинную сухую глотку.
Дракон раскаялся.
— Ладно, я был не прав. В будущем я всегда буду рубить ветки, чтобы драконопас мог прилечь. Ведь страшно подумать, как это драконопас разложит свои драгоценные кости на холодной твердой земле.
— Спасибо, Базил. Кстати, там есть краюха с акхом, прямо за этой разбитой колонной слева.
В мгновение ока буханка была обнаружена и прожевана. Проклятые драконопасы — всегда знают, с какого браться конца!
Хруст гравия позади заставил Релкина повернуть голову. Из зарослей, тяжело ступая, выбрался Кепабар; он всегда ходил тяжело, когда разгуливал на задних лапах. Старина Кеп был самым грузным драконом в подразделении, целиком «укрытый медью» доспехов из роговых и костяных пластин, характерных для его рода. В походе, в отличие от остальных, он частенько опускался на четвереньки.
За ним шел Томас, его пастух, голубоглазый парень с холмов Сеанта, что по другую сторону залива, напротив Марнери.
Кеп и Базил Хвостолом дружили. В зимних битвах они сражались бок о бок, а теперь на левом фланге боевого порядка эскадрона были объединены с Несесситас, оставшейся без пары.
Драконы приветствовали друг друга тяжелыми шлепками передних лап.
— Я так оголодал, что готов испускать пламя, — проворчал Кепабар.
— Длинный день, все идем и идем, и никакой еды, — отозвался Базил.
Почти никакой. Базил старался на Релкина не смотреть. К счастью, у Кепа нюх был слабоват, он не сумел различить слабый запах акха, все еще висящий в воздухе.
— Говорят, мы снова выступаем, — сказал Томас. Релкин застонал — его ноги гудели от пяти лиг, которые они протопали за день. Томас был взволнован; он всегда нервничал перед сражением.
— Собираемся ли мы сегодня драться — вот что мне интересно, — продолжил Томас. — Терпеть не могу есть перед боем, меня всегда после этого тошнит. Но сейчас я по-настоящему голоден, и если мы не будем драться, то мне надо что-нибудь съесть, иначе желудок будет ворчать всю ночь.
Релкин никогда не страдал от этих проблем, но попытался проявить сочувствие.
— Сержант Дьюкс сказал приготовиться. Думаю, будет драка.
— Точно? Вот расстройство, все так устали. Релкин пожал плечами. День был долог, и он предпочел бы хорошенько поесть и растянуться часов этак на десять под одеялом. Но если уж им предстоит драться, они будут драться.
За зиму Релкин побывал во многих сражениях. Теперь у него внутри сидел стальной стержень, которого не было прежде, до кампании в Теитоле.
— Томас, если честно, то будь что будет, понимаешь? Будь что будет — вот девиз рядового.
Томас уныло хмыкнул, а затем указал на огромную каменную голову.
— Чья это?
— Не знаю, но выглядит очень древней.
— В старину строить умели, — хрипло прокомментировал Базил.
Кепабар размял ноги — одну, другую, разрабатывая узлы каждой группы мышц в повороте.
— Ноги болят, Хвостолом?
— Конечно, болят. Мы идем уже двадцать дней. Хорошо хоть не по снегу. Как ты думаешь, будем мы драться?
— Не знаю. Хотелось бы раздобыть мяса на ужин. А то сплошная лапша да клецки.
— Будет драка, будут и тролли на мясо, — сказал Базил.
— Отвратительная гадость, это только в крайнем случае, Базил пожал плечами.
— Если ты намерен оставаться таким разборчивым, то не знаю, чем тебе и помочь. Тролль не так уж плох — только следует его сделать помягче. Отбиваешь мечом, поджариваешь и потребляешь с акхом и диким луком.
— Куош! — фыркнул Кепабар. — Это там тебя научили жрать всякую дрянь?
Например, рыбу. Могу поспорить, ты ешь даже рыбу. — Последнее слово он произнес с отвращением.
Базил расхохотался.
— Рыба — штука хорошая, особенно жаренная на углях или запеченная в печке.
Впрочем, сырую я тоже люблю.
Кепабар хлопнул передней лапой по своему огромному брюху.
— Правду говорят, что драконы из Куоша не такие, как все.
— Земля Синего Камня — самая лучшая во всем Аргонате, — гордо сказал Релкин.
— Ах, драконопасы! — буркнул Кепабар. — Жареный тролль на обед, при условии, что будет драка.
— Думаю, будет. Я чувствую, — сказал Релкин.
— Чувствуешь? Не полагайся на чувства, мальчик Релкин.
— У меня всегда такое чувство перед боем. Я знаю, он будет.
— Там где-то налетчики. Только это мы и знаем, — сказал Томас.
Базил жестам обвел перевернутые камни древнего храма.
— Может, тут обитает бог войны, а? Может, бог войны знает, что сегодня мы будем сражаться. Может, бог войны сказал это мальчику, а? Знаешь, мальчишки восприимчивы к подобным вещам.
— М-м-м. — Кепабар посмотрел на Томаса, тот в ответ ухмыльнулся.
— Не знаю я, — сказал Кеп. — У некоторых драконопасов головы деревянные, поэтому я не понимаю, как они могут вообще что-нибудь воспринимать. Может, Релкин другой.
Томас пропустил это мимо ушей.
— Бьюсь об заклад, что Марко знает, кому построили храм.
Релкин кивнул.
— Возможно, очень даже возможно. Марко вырос в землях Арго.
Но задолго до того, как они повстречали Марко Вели, пастуха телки Несесситас, вышел приказ выступать. Со стоном они встали на ноги, водрузили на плечи вещмешки и снаряжение и отправились в путь. Они шагали среди разбросанных камней древнего храма. Загадочные пилоны, густо покрытые вырезанными на них рунами Вероната, поднимались из этих камней.
Храм остался позади, и они двинулись дальше» в глубину леса. Их окружали дубы и сосны, горный склон густо порос гемлоком.
Они вышли к небольшому святилищу с барельефами на каменных стенах. Мимо вместе со вторым командиром Пултерсом прошел сержант Дьюкс, высокий, бледный и сильно помятый.
— Поживее, — скомандовал он. — Двигайтесь по этой тропе, пока не увидите лейтенанта Уилда. Он вас расставит по местам.
— Значит, сержант, мы сегодня будем драться?
— Я бы сказал, что ты будешь драться меньше чем через двадцать минут.
Двигайте дальше. Нас ждет работа. В гору поднимается вражеский отряд, и идут они быстро.
Остановившись возле святилища, Релкин привел в порядок колчан и взглянул в холодные глаза божества, вырезанного в камне когда-то давным-давно. Бог войны?
Релкину лицо показалось довольно свирепым. Поможет ли им этот бог в предстоящем сражении? А если да, то как об этом узнать? У Релкина из Куоша всегда были пробелы по части мистики. Знаки настолько неуловимы, что в них легко ошибиться и принять за случайность.
Конечно, магия была всегда, и всегда ее было достаточно, но в мистической подоплеке великого искусства Релкин был полным профаном. Утомленный зубрежкой Биррака, он прогулял несколько уроков в маленьком храме Куоша.
Святилище осталось позади; они продолжали идти вниз по тропе, что вела через лес к широкому лугу.
Глава 19
Впервые в лесах Тунины видели налетчиков — толпу бесов, отряд троллей, и все под командованием беспощадных всадников.
Сначала их заметили на севере, когда они пересекали Тун по мелководью возле Риунны. Затем они подались к югу по склону великого Снежного Пояса и скалистого Хищника.
Здесь, неподалеку от Арго, в своих палатках были захвачены врасплох и взяты в плен четыре охотника. После допросов троих из них съели тролли.
Четвертый сбежал и бежал аж до самых сторожевых постов у пристани.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64