Не торопись! Не промедли!..»
Туала вдруг умолкла, дернулась и скатилась с камня к ногам Ниты. Девочка подняла крохотного котенка с опаленной шерстью. Рюкзак куда-то запропастился, и Нита сунула вздрагивающее тельце за пазуху. Кошечка вцепилась в голое плечо, но истерзанное болью тело Ниты даже не почувствовало острых, царапающих коготков. Эту боль можно побороть, можно, нужно! Рядом с Нитой кто-то застонал. Кит!
– Поднимайся, – прохрипела она, протягивая ему руку и пытаясь поднять его хотя бы на четвереньки. – Давай, Кит! О, Господи! Ронан! Где ты?
Она подняла голову и увидела, что ГЛАЗ открылся почти полностью. Но Ронан продолжал удерживать Копье. Теперь оно ревело, испуская струю пламени, как рвущаяся в небо ракета. Миг настал! Ронан не разжимал ладоней, не отпускал Копья… «Что случилось?»
– Ронан!
Он стоял между ней и Всадником и виделся просвеченным по контуру темным силуэтом, словно вырезанный из черной бумаги. Этот плоский силуэт корчился, дрожал, но удерживался на месте влившейся в него Силой. ОНА держала его, прибывая, наполняя тело Ронана, как пустую оболочку.
– Ронан! БРОСАЙ ЕГО! – вскричала Нита. – Кит, он не хочет…
Их мысли, как и прежде в самые опасные минуты, соединились. Нита чувствовала, что Кита, так же как и ее, охватило смятение. «Что с ним случилось? – услышала она мысленный вопрос Кита. – Вместе, Нита! Единым порывом!..» «Ронан!» – послали они в пространство общий импульс-призыв.
Их сдвоенная мысль проникла в его мозг. Казалось, Ронан заколебался. Копье рванулось вперед. Но страшным усилием он сдержал пламенное оружие. Нита услышала бившуюся в нем лихорадочным пульсом волну ужаса: «Если я отпущу его сейчас, если брошу Копье, то стану просто Силой! Стану Лугом, стану воителем. Но никогда больше не буду смертным… Я, Ронан, исчезну!..»
– Заставь его! – яростно закричал Кит, обращаясь к ТОЙ, кто слушала их. – Из-за него погибнет весь мир!
– Нет! Не смей! – с той же яростью выкрикнула Нита, хватая Кита за руку. – Он должен решиться сам! Ронан! – Она задохнулась. – Ронан, миленький, давай!..
Тишина…
…и Ронан отвел Копье назад. Оно победно задрожало, когда Ронан разжал ладони, и рванулось, объятое ревущим пламенем. Воздух раскалился. Горячий ветер устремился следом за слепящей огненной стрелой. Ужасный глаз чудовища резко раскрылся. В нем застыл ужас. И одновременно поток белого огня окатил долину. Боль, казалось, разорвала Ниту в клочья. Она упала…
…и Копье вонзилось. Пылающая Сила прожгла Тьму до самой сердцевины. Взорвалась, черным облаком всклубилась, рассеялась Тьма. Но черные пылинки, словно прожигая душу, проникли в каждого смертного. Боль ушла, но мучительное томление охватило всех, потому что знали, ведали волшебники, что эта маленькая, почти незаметная пылинка тьмы уйдет с ними в реальный мир, останется в них навсегда.
А небо прорезал вопль Одинокой Силы, покидающей разрушенную оболочку безобразного Балора. И не будь небо таким же бесплотным и податливым, как воздух, уносящимся вихрем разодрало бы его в клочья. Долго еще отдавался эхом в горах и холмах, перекатывался по долине безумный протяжный вой, пока не истаял окончательно.
И прошла, улетучилась боль. Нита поднялась на одно колено, огляделась. В ушах звенело. Перед глазами бежали черные круги. Кит поднялся тоже. Они, поддерживая друг друга, распрямились.
– Как ты? – спросила Нита.
– Я жив! – изумленно воскликнул он. – А где Ронан? Только теперь Нита заметила стоящего неподалеку Ронана. Он тоже выглядел ошарашенным. Копье было снова у него. Но теперь оно потускнело и покорно приткнулось к ноге, как обыкновенная старинная пика. Ронан опирался на него, уткнувшись лбом в древко. Закрыв глаза, он замер в неподвижности. И не видел выраставшую над ним тень. Она становилась все выше и выше, принимая облик одетой во все черное женщины. Ее длинные черные, словно враново крыло, волосы шевелил спускавшийся с гор ветер. Он разгонял рваные тучи, гнал их за море, и небо постепенно очистилось, стало темно-синим. Венчиками игольчатых лучей вспыхивали на нем звезды.
Женщина подняла руки и словно бы смахнула с неба остатки тьмы. Голос ее громом прозвучал в тишине.
– Пусть силы небесные и горы Ирландии слышат это! – провозгласила Морриган, и все, даже безучастный, казалось, Ронан, подняли на нее глаза. – Пусть слышат реки и деревья, каждый камень, каждая травинка – фоморы повержены и больше никогда не появятся на этой земле! Мир вознесся к небесам. Небеса спустились на землю. Мир всем!
Волшебники и сиды издали крик радости. И поднялся ветер. И отнес облака. И огромная фигура Морриган потянулась, распласталась по ветру и истаяла, как туман. Но прежде чем она исчезла, Нита успела заметить ее долгий, пристальный взгляд, устремленный на Ронана.
«Ты будешь смеяться, – мысленно обратился к Ните Кит, – но мне кажется, она слегка походит на Бидди…»
Нита смущенно пожала плечами и направилась к Ронану. Кит не отставал. Ронан стоял, все еще опираясь на Копье, и смотрел в небо вслед растаявшей Морриган. Услышав их шаги, Ронан оглянулся, и на его бледных губах появилась слабая улыбка. Нита почувствовала, как усталость и напряжение спали разом: еще недавно пустой, потусторонний взгляд его наполнился человеческой теплотой.
– Оно возвратилось, – кивнул Ронан на стоящее у ноги Копье, – Само. – Он смотрел вперед, будто видел исчезнувшую, расплывшуюся вдали, за холмами тучу, которая поначалу была Балором, потом Охотником, окруженным мифическими волками. Теперь на месте этой глыбы высился небольшой холм, поросший свежей травой и колючими кустиками. Вдруг из куста выглянул кролик, пугливо огляделся и принялся жадно щипать траву. Ребята улыбнулись друг другу. – Но я не поддался, не позволил ему поглотить меня. – Ронан облегченно вздохнул.
– Я знаю, – тихо сказала Нита. – Но с тобой все в порядке?
Ронан кинул на нее пронзительный взгляд.
– Оно все еще во мне, – так же тихо ответил он. Кит положил ему руку на плечо.
– Пусть остается частью тебя. Ты покорил ЕГО, и останешься самим собой. Если тебе посчастливится. ОНО больше не проявит себя…
– А если не посчастливится? – сощурился Ронан.
– ТЕ, КТО СЛУЖИТ СИЛАМ, – раздался у его ног тоненький мяукающий голосок, – САМИ СТАНОВЯТСЯ СИЛАМИ.
– Это ты! – обрадовалась Нита, поднимая Туалу. – Не надоело тебе пророчествовать, кошечка?
– Меня занесло, – промурлыкала Туала и блаженно зажмурилась, устраиваясь на руках у Ниты.
Свет прибывал. Нита взглянула на небо. Облака уплывали, рассеивались, становилось все светлее и светлее, хотя солнце уже зашло и землю окутывали прозрачные фиолетовые сумерки. Все вокруг вырисовывалось с такой отчетливостью, какой Нита не видела даже тогда, в холмах сидов.
Свет, обливавший долину, был особенным. Он как бы озарял людей изнутри. Волшебники, собравшиеся здесь, казались прекрасными. В них высвечивалось самое лучшее, то, что и есть сущность человека. Силы, напротив, как бы удалялись, становились силуэтами, тенями. Словно бы древность укрывала их своей непроницаемой пеленой веков.
Джонни стоял рядом с королевой, восседавшей на гордой лошади. Он поднял глаза и вымолвил:
– Мадам, вы когда-то спросили меня, станет ли ваш мир ближе к Сердцевине Времени, закончится ли ваше изгнание в вечность? Тогда я знал лишь то, что пели барды: этого не случится, пока не придет Победитель с Копьем. – Он тихо засмеялся. – Но мы редко угадываем пророчества до конца. Нет, ваш мир не сдвинется с места, не приблизится к Сердцевине Времени, потому что… потому что Сердцевина Времени расширится настолько, что охватит, поглотит ваш мир.
Королева склонила голову.
– Да, ты прав. Верховный Волшебник. И потому поторопись увести отсюда своих людей. Им, оставшимся в живых, еще не время вступать в Сердцевину Времени. А мы… – Она глянула в сторону алеющего горизонта. – Мы приготовимся к закату.
Джонни обернулся к тете Анни.
– А нас ждет наш собственный закат, обыкновенный закат, омывающий на ночь ирландское небо, – улыбнулся он. – Ты готова, Анни?
Она подняла Фрагарах. Близкой голубой звездой вспыхнул он. И остальные Сокровища подхватили этот ровный свет, вспыхнули, замерцали. На востоке поднялся ветер. Он со свистом уходил в образовавшееся в воздухе невидимое отверстие, втягивая за собой людей одного за другим. Черные очертания замка Матрикс четко выделялись на фоне утреннего неба. В ИХ мире наступало утро. И одинокий черный дрозд звонкой песней приветствовал грядущий день.
Волшебники оказались в своем мире, но и тот, мир мифов, еще виделся им как в легком тумане воспоминаний. Они видели, что Люди Холмов повернули головы на звук птичьей песни. Потом все растущий свет растворил их в мерцающем потоке. Здесь не было уже закатов и рассветов. Все поглотила Сердцевина Времени, и свет неба стал сияющим, ликующим, победным…
Волшебники в молчании созерцали этот воздушный коридор, который медленно затягивался за последним из них. А последними были Нита, Кит, Туала и чуть поодаль Ронан. Они стояли на площадке перед замком Матрикс и, не отрываясь, смотрели на тающую Землю Юности.
– Жаль, – тихо произнесла тетя Анни, – грустно, что наши погибшие остались там. Другой мир, такой далекий и недоступный…
Джонни несколько мгновений стоял с печально опущенной головой. Вдруг он воспрянул:
– Ты не права, Анни. Это не просто иной мир. Он становится частью Сердцевины Времени, где обнажается суть вещей – то, что не умирает.
На северо-востоке над морем сверкнула слепящая, ярче солнца, полоска света. Копье Луин в руках Ронана вспыхнуло. И снова, уже в последний раз, в невероятном свете, разрезавшем воздух, подобно мечу, они увидели тот мир, с которым, прощались навеки…
Вход в иной мир закрылся.
– Итак, друзья, – сказал Джонни, – мы исполнили Клятву.
Нита, Кит и Ронан переглянулись. Снова взвилась в небо песня черного дрозда. И какой-то молодой волшебник громко спросил:
– Интересно, а что у нас на завтрак? И они отправились в дом.
– Теперь, когда все свершилось – сказал на другой день Джонни, сидя на кухне вместе с тетей Анни, – Чашу надо вернуть в музей. Камень, естественно, останется там, где лежит. А вот Фрагарах…
– Забери его у меня, – попросила тетя Анни, – увидят соседи, разговоров не оберешься. А у тебя старинный замок. Вот и повесь егогде-нибудь там на стене.
– Копье, – продолжал Джонни, – без сомнения останется у Ронана.
– Любого другого оно поглотит с потрохами, – крикнул Кит из гостиной, где увлеченно нажимал кнопки игровой приставки.
– Вы оба оставляете нас? – спросил Джонни.
– Мама говорит, что я могу поменять билет и отправиться домой в конце недели, – сказала Нита. – Если честно, уезжать не хочется. Но каждый волшебник полезен там, где его дом. – И она улыбнулась Ронану.
Он чуть улыбнулся в ответ, но промолчал.
– Ты можешь вернуться в любой момент. – Тетя Анни обняла Ниту. – Она так здорово умеет мыть посуду, – подмигнула тетя идущему рядом Джонни. – И даже не пользуется при этом волшебством.
– Невероятна – воскликнул Джонни. – Но я собирался, друзья, сообщить вам еще кое-что… – Он отхлебнул чаю, – Странности, скажу вам, еще не кончились.
– О-оо? – Все головы разом повернулись к нему.
– Представьте себе. Прошлой ночью, после всего происшедшего, я прогуливался по улице. И увидел необыкновенную процессию. Группа котов несла крохотный гроб. Я остановился и с любопытством оглядел скорбную вереницу кошек. «Умерла Маграт на Куалинн», сказал мне один из котов. И они прошествовали мимо…
Дремавшая на столе Туала вздрогнула и подняла головку.
– Что? – пронзительно мяукнула она. – Что-о? Ты сказал, Маграт?
– Ну, з-ээ… – замялся Джонни, – если это твоя родственница, я…
– Родственница? Какая там родственница! О, Великие Силы! Если Маграт умерла, то я теперь Королева Кошек!
Она спрыгнула со стола и кинулась в гостиную. Затем что-то заскреблось, зашуршало, и раздался ошалелый крик Кита:
– Эй, тетя Анни! Ваша кошка спятила! Она полезла вверх по каминной трубе!..
Несколько мгновений на кухне стояла тишина.
– Вот так, – усмехнулась тетя Анни, – добро пожаловать в сказочную Ирландию!
– Ты уверена, что не хочешь остаться еще на пару недель? – спросил Джонни.
Нита улыбнулась и пошла в свой фургончик собирать вещи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
Туала вдруг умолкла, дернулась и скатилась с камня к ногам Ниты. Девочка подняла крохотного котенка с опаленной шерстью. Рюкзак куда-то запропастился, и Нита сунула вздрагивающее тельце за пазуху. Кошечка вцепилась в голое плечо, но истерзанное болью тело Ниты даже не почувствовало острых, царапающих коготков. Эту боль можно побороть, можно, нужно! Рядом с Нитой кто-то застонал. Кит!
– Поднимайся, – прохрипела она, протягивая ему руку и пытаясь поднять его хотя бы на четвереньки. – Давай, Кит! О, Господи! Ронан! Где ты?
Она подняла голову и увидела, что ГЛАЗ открылся почти полностью. Но Ронан продолжал удерживать Копье. Теперь оно ревело, испуская струю пламени, как рвущаяся в небо ракета. Миг настал! Ронан не разжимал ладоней, не отпускал Копья… «Что случилось?»
– Ронан!
Он стоял между ней и Всадником и виделся просвеченным по контуру темным силуэтом, словно вырезанный из черной бумаги. Этот плоский силуэт корчился, дрожал, но удерживался на месте влившейся в него Силой. ОНА держала его, прибывая, наполняя тело Ронана, как пустую оболочку.
– Ронан! БРОСАЙ ЕГО! – вскричала Нита. – Кит, он не хочет…
Их мысли, как и прежде в самые опасные минуты, соединились. Нита чувствовала, что Кита, так же как и ее, охватило смятение. «Что с ним случилось? – услышала она мысленный вопрос Кита. – Вместе, Нита! Единым порывом!..» «Ронан!» – послали они в пространство общий импульс-призыв.
Их сдвоенная мысль проникла в его мозг. Казалось, Ронан заколебался. Копье рванулось вперед. Но страшным усилием он сдержал пламенное оружие. Нита услышала бившуюся в нем лихорадочным пульсом волну ужаса: «Если я отпущу его сейчас, если брошу Копье, то стану просто Силой! Стану Лугом, стану воителем. Но никогда больше не буду смертным… Я, Ронан, исчезну!..»
– Заставь его! – яростно закричал Кит, обращаясь к ТОЙ, кто слушала их. – Из-за него погибнет весь мир!
– Нет! Не смей! – с той же яростью выкрикнула Нита, хватая Кита за руку. – Он должен решиться сам! Ронан! – Она задохнулась. – Ронан, миленький, давай!..
Тишина…
…и Ронан отвел Копье назад. Оно победно задрожало, когда Ронан разжал ладони, и рванулось, объятое ревущим пламенем. Воздух раскалился. Горячий ветер устремился следом за слепящей огненной стрелой. Ужасный глаз чудовища резко раскрылся. В нем застыл ужас. И одновременно поток белого огня окатил долину. Боль, казалось, разорвала Ниту в клочья. Она упала…
…и Копье вонзилось. Пылающая Сила прожгла Тьму до самой сердцевины. Взорвалась, черным облаком всклубилась, рассеялась Тьма. Но черные пылинки, словно прожигая душу, проникли в каждого смертного. Боль ушла, но мучительное томление охватило всех, потому что знали, ведали волшебники, что эта маленькая, почти незаметная пылинка тьмы уйдет с ними в реальный мир, останется в них навсегда.
А небо прорезал вопль Одинокой Силы, покидающей разрушенную оболочку безобразного Балора. И не будь небо таким же бесплотным и податливым, как воздух, уносящимся вихрем разодрало бы его в клочья. Долго еще отдавался эхом в горах и холмах, перекатывался по долине безумный протяжный вой, пока не истаял окончательно.
И прошла, улетучилась боль. Нита поднялась на одно колено, огляделась. В ушах звенело. Перед глазами бежали черные круги. Кит поднялся тоже. Они, поддерживая друг друга, распрямились.
– Как ты? – спросила Нита.
– Я жив! – изумленно воскликнул он. – А где Ронан? Только теперь Нита заметила стоящего неподалеку Ронана. Он тоже выглядел ошарашенным. Копье было снова у него. Но теперь оно потускнело и покорно приткнулось к ноге, как обыкновенная старинная пика. Ронан опирался на него, уткнувшись лбом в древко. Закрыв глаза, он замер в неподвижности. И не видел выраставшую над ним тень. Она становилась все выше и выше, принимая облик одетой во все черное женщины. Ее длинные черные, словно враново крыло, волосы шевелил спускавшийся с гор ветер. Он разгонял рваные тучи, гнал их за море, и небо постепенно очистилось, стало темно-синим. Венчиками игольчатых лучей вспыхивали на нем звезды.
Женщина подняла руки и словно бы смахнула с неба остатки тьмы. Голос ее громом прозвучал в тишине.
– Пусть силы небесные и горы Ирландии слышат это! – провозгласила Морриган, и все, даже безучастный, казалось, Ронан, подняли на нее глаза. – Пусть слышат реки и деревья, каждый камень, каждая травинка – фоморы повержены и больше никогда не появятся на этой земле! Мир вознесся к небесам. Небеса спустились на землю. Мир всем!
Волшебники и сиды издали крик радости. И поднялся ветер. И отнес облака. И огромная фигура Морриган потянулась, распласталась по ветру и истаяла, как туман. Но прежде чем она исчезла, Нита успела заметить ее долгий, пристальный взгляд, устремленный на Ронана.
«Ты будешь смеяться, – мысленно обратился к Ните Кит, – но мне кажется, она слегка походит на Бидди…»
Нита смущенно пожала плечами и направилась к Ронану. Кит не отставал. Ронан стоял, все еще опираясь на Копье, и смотрел в небо вслед растаявшей Морриган. Услышав их шаги, Ронан оглянулся, и на его бледных губах появилась слабая улыбка. Нита почувствовала, как усталость и напряжение спали разом: еще недавно пустой, потусторонний взгляд его наполнился человеческой теплотой.
– Оно возвратилось, – кивнул Ронан на стоящее у ноги Копье, – Само. – Он смотрел вперед, будто видел исчезнувшую, расплывшуюся вдали, за холмами тучу, которая поначалу была Балором, потом Охотником, окруженным мифическими волками. Теперь на месте этой глыбы высился небольшой холм, поросший свежей травой и колючими кустиками. Вдруг из куста выглянул кролик, пугливо огляделся и принялся жадно щипать траву. Ребята улыбнулись друг другу. – Но я не поддался, не позволил ему поглотить меня. – Ронан облегченно вздохнул.
– Я знаю, – тихо сказала Нита. – Но с тобой все в порядке?
Ронан кинул на нее пронзительный взгляд.
– Оно все еще во мне, – так же тихо ответил он. Кит положил ему руку на плечо.
– Пусть остается частью тебя. Ты покорил ЕГО, и останешься самим собой. Если тебе посчастливится. ОНО больше не проявит себя…
– А если не посчастливится? – сощурился Ронан.
– ТЕ, КТО СЛУЖИТ СИЛАМ, – раздался у его ног тоненький мяукающий голосок, – САМИ СТАНОВЯТСЯ СИЛАМИ.
– Это ты! – обрадовалась Нита, поднимая Туалу. – Не надоело тебе пророчествовать, кошечка?
– Меня занесло, – промурлыкала Туала и блаженно зажмурилась, устраиваясь на руках у Ниты.
Свет прибывал. Нита взглянула на небо. Облака уплывали, рассеивались, становилось все светлее и светлее, хотя солнце уже зашло и землю окутывали прозрачные фиолетовые сумерки. Все вокруг вырисовывалось с такой отчетливостью, какой Нита не видела даже тогда, в холмах сидов.
Свет, обливавший долину, был особенным. Он как бы озарял людей изнутри. Волшебники, собравшиеся здесь, казались прекрасными. В них высвечивалось самое лучшее, то, что и есть сущность человека. Силы, напротив, как бы удалялись, становились силуэтами, тенями. Словно бы древность укрывала их своей непроницаемой пеленой веков.
Джонни стоял рядом с королевой, восседавшей на гордой лошади. Он поднял глаза и вымолвил:
– Мадам, вы когда-то спросили меня, станет ли ваш мир ближе к Сердцевине Времени, закончится ли ваше изгнание в вечность? Тогда я знал лишь то, что пели барды: этого не случится, пока не придет Победитель с Копьем. – Он тихо засмеялся. – Но мы редко угадываем пророчества до конца. Нет, ваш мир не сдвинется с места, не приблизится к Сердцевине Времени, потому что… потому что Сердцевина Времени расширится настолько, что охватит, поглотит ваш мир.
Королева склонила голову.
– Да, ты прав. Верховный Волшебник. И потому поторопись увести отсюда своих людей. Им, оставшимся в живых, еще не время вступать в Сердцевину Времени. А мы… – Она глянула в сторону алеющего горизонта. – Мы приготовимся к закату.
Джонни обернулся к тете Анни.
– А нас ждет наш собственный закат, обыкновенный закат, омывающий на ночь ирландское небо, – улыбнулся он. – Ты готова, Анни?
Она подняла Фрагарах. Близкой голубой звездой вспыхнул он. И остальные Сокровища подхватили этот ровный свет, вспыхнули, замерцали. На востоке поднялся ветер. Он со свистом уходил в образовавшееся в воздухе невидимое отверстие, втягивая за собой людей одного за другим. Черные очертания замка Матрикс четко выделялись на фоне утреннего неба. В ИХ мире наступало утро. И одинокий черный дрозд звонкой песней приветствовал грядущий день.
Волшебники оказались в своем мире, но и тот, мир мифов, еще виделся им как в легком тумане воспоминаний. Они видели, что Люди Холмов повернули головы на звук птичьей песни. Потом все растущий свет растворил их в мерцающем потоке. Здесь не было уже закатов и рассветов. Все поглотила Сердцевина Времени, и свет неба стал сияющим, ликующим, победным…
Волшебники в молчании созерцали этот воздушный коридор, который медленно затягивался за последним из них. А последними были Нита, Кит, Туала и чуть поодаль Ронан. Они стояли на площадке перед замком Матрикс и, не отрываясь, смотрели на тающую Землю Юности.
– Жаль, – тихо произнесла тетя Анни, – грустно, что наши погибшие остались там. Другой мир, такой далекий и недоступный…
Джонни несколько мгновений стоял с печально опущенной головой. Вдруг он воспрянул:
– Ты не права, Анни. Это не просто иной мир. Он становится частью Сердцевины Времени, где обнажается суть вещей – то, что не умирает.
На северо-востоке над морем сверкнула слепящая, ярче солнца, полоска света. Копье Луин в руках Ронана вспыхнуло. И снова, уже в последний раз, в невероятном свете, разрезавшем воздух, подобно мечу, они увидели тот мир, с которым, прощались навеки…
Вход в иной мир закрылся.
– Итак, друзья, – сказал Джонни, – мы исполнили Клятву.
Нита, Кит и Ронан переглянулись. Снова взвилась в небо песня черного дрозда. И какой-то молодой волшебник громко спросил:
– Интересно, а что у нас на завтрак? И они отправились в дом.
– Теперь, когда все свершилось – сказал на другой день Джонни, сидя на кухне вместе с тетей Анни, – Чашу надо вернуть в музей. Камень, естественно, останется там, где лежит. А вот Фрагарах…
– Забери его у меня, – попросила тетя Анни, – увидят соседи, разговоров не оберешься. А у тебя старинный замок. Вот и повесь егогде-нибудь там на стене.
– Копье, – продолжал Джонни, – без сомнения останется у Ронана.
– Любого другого оно поглотит с потрохами, – крикнул Кит из гостиной, где увлеченно нажимал кнопки игровой приставки.
– Вы оба оставляете нас? – спросил Джонни.
– Мама говорит, что я могу поменять билет и отправиться домой в конце недели, – сказала Нита. – Если честно, уезжать не хочется. Но каждый волшебник полезен там, где его дом. – И она улыбнулась Ронану.
Он чуть улыбнулся в ответ, но промолчал.
– Ты можешь вернуться в любой момент. – Тетя Анни обняла Ниту. – Она так здорово умеет мыть посуду, – подмигнула тетя идущему рядом Джонни. – И даже не пользуется при этом волшебством.
– Невероятна – воскликнул Джонни. – Но я собирался, друзья, сообщить вам еще кое-что… – Он отхлебнул чаю, – Странности, скажу вам, еще не кончились.
– О-оо? – Все головы разом повернулись к нему.
– Представьте себе. Прошлой ночью, после всего происшедшего, я прогуливался по улице. И увидел необыкновенную процессию. Группа котов несла крохотный гроб. Я остановился и с любопытством оглядел скорбную вереницу кошек. «Умерла Маграт на Куалинн», сказал мне один из котов. И они прошествовали мимо…
Дремавшая на столе Туала вздрогнула и подняла головку.
– Что? – пронзительно мяукнула она. – Что-о? Ты сказал, Маграт?
– Ну, з-ээ… – замялся Джонни, – если это твоя родственница, я…
– Родственница? Какая там родственница! О, Великие Силы! Если Маграт умерла, то я теперь Королева Кошек!
Она спрыгнула со стола и кинулась в гостиную. Затем что-то заскреблось, зашуршало, и раздался ошалелый крик Кита:
– Эй, тетя Анни! Ваша кошка спятила! Она полезла вверх по каминной трубе!..
Несколько мгновений на кухне стояла тишина.
– Вот так, – усмехнулась тетя Анни, – добро пожаловать в сказочную Ирландию!
– Ты уверена, что не хочешь остаться еще на пару недель? – спросил Джонни.
Нита улыбнулась и пошла в свой фургончик собирать вещи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30