А почва под деревьями была усеяна золотистой пыльцой.
— Они прекрасны, — удовлетворенно произнес Мастер. — Как и само утро. А ваш корабль напоминает утреннюю звезду. Жаль с ним расставаться.
— На смену нам прилетят другие, — сказал Маккой.
— Но никто из них уже не будет первым, — грустно ответил эт. — Однако не обращайте на меня внимания. Память прошлого всегда окрашена печалью. А вы, по крайней мере, пробудете здесь еще неделю.
— Да, конечно, сказал Кирк. — Но я не помню, чтобы я говорил вам об этом. Может, кто-то еще проговорился?
— Нет, — ответило существо. — Просто вы должны пробыть здесь хотя бы еще неделю.
— Я должен? эт остановился.
— Конечно, вы должны, — подтвердил он. — Вернее, весь ваш корабль. Потому что я перенес вас в будущее примерно на неделю. После того, как я произведу точные измерения времени, я скажу вам конкретнее.
Кирк подумал, затем ответил:
— Да. «Энтерпрайз» еще должен ответить на тот мой запрос с поверхности планеты. Вот почему Ухура была тогда так озадачена.
— Это верно. И еще те молодые Клингоны, которых я тоже перенес в будущее, чтобы увидеть вашу реакцию на своих старинных врагов… Их тоже надо вернуть на корабль вовремя, — добавил Мастер. — Командир «Эккавы» пробудет здесь тоже около недели. Но мне кажется, что они с нетерпением ждут того дня, когда смогут улететь отсюда.
— Это ваша догадка? — спросил Маккой. — Или вы каким-то образом все это чувствуете?
— Думаю, что нет никакой разницы между первым и вторым, — задумчиво ответило существо.
Они продолжили прогулку, пересекая поляну и вдыхая чудесный аромат цветущих деревьев.
— Я хотел бы у вас кое-что уточнить, — обратился Кирк к Мастеру. — Помните, когда мы говорили — или будем говорить чуть позже на этой неделе — вы сказали, что сделали свой выбор. Или сделаете. Что за чертовщина! Совершенно запутался во временах!
Маккой рассмеялся. Мастер тоже издал свой низкий рокочущий звук, который уже давно был известен Кирку как смех.
— Скажите мне, сэр, — поинтересовался капитан. — Вы имели возможность побывать, увидеть и каким-то образом ощутить это будущее, поэтому должны были знать заранее, что мне удастся сохранить «Энтерпрайз» от разрушения в битве с пиратским кораблем.
— Нет, я ничего не знал. Но если бы даже каким-то образом мне и стало бы что-нибудь известно, то я все равно ничего бы вам не сказал, ибо при неблагоприятном исходе такое знание сделало бы вас скованным, что помешало бы вам защитить корабль. Или наоборот, неосторожным и самоуверенным — при результате благоприятном. Так что даже если бы я знал, то вряд ли посмел бы поделиться с вами этим знанием.
— Но вы ведь должны были знать это. Вы ведь на самом деле заглядывали в будущее!
— Это так. Но никто из нас не знает, что может сделать с нами настоящее. Надеюсь, вы меня понимаете. Настоящее — это практически все, оно важнее прошлого, ибо является его основой и колыбелью будущего — даже если вы сейчас находитесь в будущем. Настоящее очень опасно, пожалуй, слишком опасно, чтобы можно было отважиться ему мешать.
— Однако мы ведь живем в нем, — возразил Спок.
— Да, — согласился Мастер. — И это меня очень удивляет. Для меня пока остается загадкой то, как управляются некоторые другие миры. В любом случае, капитан, я рассказал вам ровно столько, сколько было необходимо для вашей успешной работы… Не больше, не меньше.
Они постояли у края поляны, там, где тропинка снова уходила в лес.
— Сэр, — обратился к эт Маккой. — Вы рады нашему появлению на вашей планете?
— Рад? Я бы но употреблял именно это слово. У вас когда-то родилась девочка, доктор. И вот она подросла и стала самостоятельно осваивать мир, полный тревог и опасностей, — как вы себя тогда чувствовали?
— Я волновался, — ответил Маккой. — Боялся за нее, переживал. И в то же время… — Он с трудом подыскивал нужные слова. — Давно ждал этого момента. Я много работал ради того, чтобы она выросла, стала наконец взрослой и самостоятельной женщиной, чтобы она была счастлива и добилась своего в жизни.
— Именно так я могу сказать и про себя, — произнес Мастер. — За минувшие несколько дней произошло очень многое. Орны начали в своей речи использовать слова, которые я никогда прежде от них не слышал: ваш язык обогатил их язык. Быть может, когда-нибудь кто-то из них выйдет в открытый космос вместе с вашими людьми. И лахиты сделались более болтливыми и открытыми. Но неизвестно, куда это может завести нас. Перемены есть перемены…
— Сэр, — сказал Кирк. — Не думаю, что вас теперь слишком часто будут тревожить всякого рода гости. Всего лишь несколько специалистов-лингвистов и других ученых. Мы не заинтересованы в разрушении столь совершенного мира, каким является ваша планета. После короткой паузы Мастер промолвил:
— Очень похоже на рай, вы это хотели сказать? А сколько таких «райских» уголков было разрушено и загажено вашими людьми? Пожалуй, немало. То, что вы озабочены этим, делает вам честь. Но не стоит уж так волноваться о судьбах идиллических существ где-то на задворках Галактики. Новости обладают свойством распространяться, порой, совершенно независимо от вас. Не будем вспоминать о людских грехах, все равно таких райских мест еще немало… Но благородно с вашей стороны волноваться о том, что ваша культура и ваш образ жизни могут вытеснить наши собственные. Сознаюсь, что вначале это тоже очень волновало и меня. Однако с тех пор многое изменилось, теперь я тоже отношусь ко всему спокойно. А если спокоен эт, вы тем более можете не волноваться. По моим оценкам, у вас слишком мало возможностей сделать нам что-либо неприятное или опасное, но их достаточно, чтобы обогатить нас… А наши три вида остаются только моей личной заботой. И лишь в далеком будущем, быть может, через тысячи лет вы сможете изобрести нечто такое, что повлияет на наш образ мыслей. Но это будет очень нескоро.
Кирк молчал. Он опять чувствовал исходившую от эт, многовековую мудрость, как это уже было с ним тогда, на поляне. «Мы прибыли сюда с благородными намерениями, — подумал он. — Это уже кое-что. Но почему мы считаем, что в состоянии понять все, что окружает нас? фактически, нас гонит в такие места не понимание происходящего, а что то иное. Наверное, таинство намного интереснее любого знания». Они продолжали свою прогулку по лесу.
— У меня нот никаких сомнений относительно результатов наших встреч и переговоров, капитан, — сказал Мастер. — Вы могли бы воспользоваться множеством различных уловок, чтобы повлиять на мое решение. Но вы так и не прибегнули к ним, и я знаю, что вы даже и не собирались. Хочу вам сказать, что наша история, включающая и элементы будущего, ваше появление на этой планете предсказывала…Может быть, не именно ваше, но кого-то похожего на вас. Настало время для нашего развития. Вот мы.., и развиваемся. Однако пусть вам никогда не приходит в голову мысль, что это ваша заслуга, — добавил он насмешливо. — Та история, которая пишется здесь, это наша история. А что касается того, кто се пишет… — Он немного отстал от всех и захихикал.
— Сэр, — обратился к нему Кирк. — При любых наших действиях мы будем стараться минимально вмешиваться в вашу жизнь и относиться бережно к вашим видам.
— А другие представители эт? — спросил Спок. — Как они? Они, похоже, склонны к уединению.
У Кирка возникло ощущение, что Мастер смеется над ними.
— В свое время были и они. Мистер Спок, в настоящий момент я — единственный представитель своего вида здесь. Нас много, но в данный момент это место принадлежит мне.
Кирк удивленно поднял брови. Действительно, все сканограммы Мастера оказались пустыми, никаких физических признаков его нахождения в данной местности получить не удалось. У орнов и лахитов, возможно, в чем-то сходная с эт наследственность, но фактического сходства очень немного. Мастер — великолепный конспиратор.
— А вы не ощущаете одиночества при таком образе жизни? — спросил Кирк. Мастер рассмеялся.
— Опекая целую планету, да еще два других вида? Едва ли. И теперь мы узнали еще один вид, на который не распространяется наше влияние. Разве можно говорить тут об одиночестве и скуке?
— Какое влияние? — спросил Спок.
— Защищать и охранять своих подчиненных. — Существо замолчало на минутку. — Где-то, возможно, происходят чудеса, это нам понятно, но увидев их здесь, мы получили огромное удовольствие.
— Сэр, — произнес Маккой, — вы никогда не мечтали сами о космических путешествиях?
На некоторое время воцарилось молчание. Все стояли и рассматривали зеленовато-голубую траву по пояс высотой, увешанную капельками росы, сверкающими подобно алмазам. Вокруг все переливалось при каждом дуновений ветра.
— Кому временами не приходят в голову мысли бросить свою работу и заняться чем-нибудь еще, чем то более интересным и полезным, — сказал эт. — Но чувство долга оставляет вас там, где вы нужнее. Нет, доктор, это мой крест. Я остаюсь здесь. Но, возможно… — У капитана возникло впечатление, что Мастер как-то необычно взглянул на него и на Маккоя. — Вы, кого я успел так хорошо узнать, а также ваши люди еще когда-нибудь вернутся сюда.
Кирку очень хотелось ответить существу однозначно: «да», но говорить ему только правду стало уже привычкой.
— Мы, к сожалению, не принадлежим самим себе, Сэр, — ответил он. — Нам бы очень хотелось вернуться сюда. Возможно, это когда-нибудь и произойдет, по все будет зависеть не от нас, а от тех сил, которые проявят себя только в будущем.
— Да, — сказал Мастер грустно. — Но я привык к этой вашей особенности.
Они продолжали свою прогулку по траве и промокли до пояса, но никто не замечал этого. Мастер передвигался так, что ни былинка, ни росинка не шелохнулись.
— Неплохо у него это получается, — обронил Маккой, до этого он все больше молчал, лишь изредка вставляя в разговор слово или два. Он никогда не принадлежал к категории людей-жаворонков, и для него этот час был чересчур ранним.
— Но когда-нибудь вы справитесь с этой проблемой и научитесь заглядывать в будущее, — утешило их существо. — Нет повода для печали.
— За исключением того, что я похудею после этой прогулки, — пробормотал доктор.
Они вошли в рощу с необыкновенными деревьями, при взгляде на которые возникало впечатление, что стволы светятся изнутри.
— Нам сюда, — Мастер повел их по тропинке, пожалуй, самой узкой из всех. Подернутые утренней дымкой, большие, похожие на папоротник, листья деревьев мягко касались лиц путников.
— Это место, которое я хотел вам показать, — сказал эт.
Выйдя из леса, они оказались на прибрежной полосе, залитой золотистым мягким светом. Оранжевая дымка висела над голубой поверхностью воды, а легкие волны нежно ласкали песок персикового цвета. Маккой улыбнулся.
— Спасибо.
— Я подумал, что это вам обязательно должно поправиться, — произнес Мастер. — Одно из моих любимых мест. Я благодарен вам за то, что вы согласились полюбоваться моими владениями.
— Сэр, — обратился Кирк. — Мы всегда рады встрече с вами, и большое вам спасибо за гостеприимство.
— Я со всеми стараюсь обходиться вежливо, ведь никогда заранее не знаешь, с кем имеешь дело… — сказал Мастер, засмеялся и исчез.
— Таинственное существо, — заключил Кирк. И, вздохнув, добавил. — Мне жаль покидать эту планету.
Зачарованный Спок продолжал любоваться открывшейся перед ним картиной, расцвеченной красками дивного утра.
— Капитан, — в конце концов произнес он, — полагаю, что могу понадобиться лейтенанту Ухуре для отладки алгоритма транслейтора. Нам удалось рассортировать глаголы и местоимения лахитов.
— Действуйте, Спок, — отозвался Кирк.
— Нет никакого смысла удерживать его здесь, когда у него столько работы, — высказался Маккой, не отрывая взора от утреннего моря.
— Разумеется, — согласился Кирк. И пройдя немного вдоль берега, приблизился к большому валуну, наполовину засыпанному песком. — Извините, — произнес он, смахивая с камня песчинки и присаживаясь на него.
— На всякий случай подстраховался, капитан? — спросил Маккой, прогуливавшийся по берегу неподалеку. Подняв из кучи песка раковину, он стал внимательно ее рассматривать.
— Я ведь не геолог. Для меня все камни кажутся одинаковыми, и не хотелось бы усесться на очередной говорящий валун. В любом случае, лучше сначала извиниться.
— Странное место, однако, — сказал доктор, присаживаясь рядом на песок.
— Да, необычное, — согласился Кирк. — Хотя, не самое странное из тех, где нам доводилось бывать, Необычна здесь не столько обстановка, сколько все, что здесь происходило.
— Это ты мне объясняешь, — проворчал Маккой. — А сам, наверное, собираешься спрятаться где-нибудь в местных кустах и ждать, пока не перенесешься еще на несколько дней вперед?
— Не беспокойся на этот счет. Находиться в одном месте и в одно время — вполне достаточно для меня. А Мастер пусть живет, как считает нужным.
— Так я и не выяснил, как правильно произносить его имя, — вздохнул доктор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
— Они прекрасны, — удовлетворенно произнес Мастер. — Как и само утро. А ваш корабль напоминает утреннюю звезду. Жаль с ним расставаться.
— На смену нам прилетят другие, — сказал Маккой.
— Но никто из них уже не будет первым, — грустно ответил эт. — Однако не обращайте на меня внимания. Память прошлого всегда окрашена печалью. А вы, по крайней мере, пробудете здесь еще неделю.
— Да, конечно, сказал Кирк. — Но я не помню, чтобы я говорил вам об этом. Может, кто-то еще проговорился?
— Нет, — ответило существо. — Просто вы должны пробыть здесь хотя бы еще неделю.
— Я должен? эт остановился.
— Конечно, вы должны, — подтвердил он. — Вернее, весь ваш корабль. Потому что я перенес вас в будущее примерно на неделю. После того, как я произведу точные измерения времени, я скажу вам конкретнее.
Кирк подумал, затем ответил:
— Да. «Энтерпрайз» еще должен ответить на тот мой запрос с поверхности планеты. Вот почему Ухура была тогда так озадачена.
— Это верно. И еще те молодые Клингоны, которых я тоже перенес в будущее, чтобы увидеть вашу реакцию на своих старинных врагов… Их тоже надо вернуть на корабль вовремя, — добавил Мастер. — Командир «Эккавы» пробудет здесь тоже около недели. Но мне кажется, что они с нетерпением ждут того дня, когда смогут улететь отсюда.
— Это ваша догадка? — спросил Маккой. — Или вы каким-то образом все это чувствуете?
— Думаю, что нет никакой разницы между первым и вторым, — задумчиво ответило существо.
Они продолжили прогулку, пересекая поляну и вдыхая чудесный аромат цветущих деревьев.
— Я хотел бы у вас кое-что уточнить, — обратился Кирк к Мастеру. — Помните, когда мы говорили — или будем говорить чуть позже на этой неделе — вы сказали, что сделали свой выбор. Или сделаете. Что за чертовщина! Совершенно запутался во временах!
Маккой рассмеялся. Мастер тоже издал свой низкий рокочущий звук, который уже давно был известен Кирку как смех.
— Скажите мне, сэр, — поинтересовался капитан. — Вы имели возможность побывать, увидеть и каким-то образом ощутить это будущее, поэтому должны были знать заранее, что мне удастся сохранить «Энтерпрайз» от разрушения в битве с пиратским кораблем.
— Нет, я ничего не знал. Но если бы даже каким-то образом мне и стало бы что-нибудь известно, то я все равно ничего бы вам не сказал, ибо при неблагоприятном исходе такое знание сделало бы вас скованным, что помешало бы вам защитить корабль. Или наоборот, неосторожным и самоуверенным — при результате благоприятном. Так что даже если бы я знал, то вряд ли посмел бы поделиться с вами этим знанием.
— Но вы ведь должны были знать это. Вы ведь на самом деле заглядывали в будущее!
— Это так. Но никто из нас не знает, что может сделать с нами настоящее. Надеюсь, вы меня понимаете. Настоящее — это практически все, оно важнее прошлого, ибо является его основой и колыбелью будущего — даже если вы сейчас находитесь в будущем. Настоящее очень опасно, пожалуй, слишком опасно, чтобы можно было отважиться ему мешать.
— Однако мы ведь живем в нем, — возразил Спок.
— Да, — согласился Мастер. — И это меня очень удивляет. Для меня пока остается загадкой то, как управляются некоторые другие миры. В любом случае, капитан, я рассказал вам ровно столько, сколько было необходимо для вашей успешной работы… Не больше, не меньше.
Они постояли у края поляны, там, где тропинка снова уходила в лес.
— Сэр, — обратился к эт Маккой. — Вы рады нашему появлению на вашей планете?
— Рад? Я бы но употреблял именно это слово. У вас когда-то родилась девочка, доктор. И вот она подросла и стала самостоятельно осваивать мир, полный тревог и опасностей, — как вы себя тогда чувствовали?
— Я волновался, — ответил Маккой. — Боялся за нее, переживал. И в то же время… — Он с трудом подыскивал нужные слова. — Давно ждал этого момента. Я много работал ради того, чтобы она выросла, стала наконец взрослой и самостоятельной женщиной, чтобы она была счастлива и добилась своего в жизни.
— Именно так я могу сказать и про себя, — произнес Мастер. — За минувшие несколько дней произошло очень многое. Орны начали в своей речи использовать слова, которые я никогда прежде от них не слышал: ваш язык обогатил их язык. Быть может, когда-нибудь кто-то из них выйдет в открытый космос вместе с вашими людьми. И лахиты сделались более болтливыми и открытыми. Но неизвестно, куда это может завести нас. Перемены есть перемены…
— Сэр, — сказал Кирк. — Не думаю, что вас теперь слишком часто будут тревожить всякого рода гости. Всего лишь несколько специалистов-лингвистов и других ученых. Мы не заинтересованы в разрушении столь совершенного мира, каким является ваша планета. После короткой паузы Мастер промолвил:
— Очень похоже на рай, вы это хотели сказать? А сколько таких «райских» уголков было разрушено и загажено вашими людьми? Пожалуй, немало. То, что вы озабочены этим, делает вам честь. Но не стоит уж так волноваться о судьбах идиллических существ где-то на задворках Галактики. Новости обладают свойством распространяться, порой, совершенно независимо от вас. Не будем вспоминать о людских грехах, все равно таких райских мест еще немало… Но благородно с вашей стороны волноваться о том, что ваша культура и ваш образ жизни могут вытеснить наши собственные. Сознаюсь, что вначале это тоже очень волновало и меня. Однако с тех пор многое изменилось, теперь я тоже отношусь ко всему спокойно. А если спокоен эт, вы тем более можете не волноваться. По моим оценкам, у вас слишком мало возможностей сделать нам что-либо неприятное или опасное, но их достаточно, чтобы обогатить нас… А наши три вида остаются только моей личной заботой. И лишь в далеком будущем, быть может, через тысячи лет вы сможете изобрести нечто такое, что повлияет на наш образ мыслей. Но это будет очень нескоро.
Кирк молчал. Он опять чувствовал исходившую от эт, многовековую мудрость, как это уже было с ним тогда, на поляне. «Мы прибыли сюда с благородными намерениями, — подумал он. — Это уже кое-что. Но почему мы считаем, что в состоянии понять все, что окружает нас? фактически, нас гонит в такие места не понимание происходящего, а что то иное. Наверное, таинство намного интереснее любого знания». Они продолжали свою прогулку по лесу.
— У меня нот никаких сомнений относительно результатов наших встреч и переговоров, капитан, — сказал Мастер. — Вы могли бы воспользоваться множеством различных уловок, чтобы повлиять на мое решение. Но вы так и не прибегнули к ним, и я знаю, что вы даже и не собирались. Хочу вам сказать, что наша история, включающая и элементы будущего, ваше появление на этой планете предсказывала…Может быть, не именно ваше, но кого-то похожего на вас. Настало время для нашего развития. Вот мы.., и развиваемся. Однако пусть вам никогда не приходит в голову мысль, что это ваша заслуга, — добавил он насмешливо. — Та история, которая пишется здесь, это наша история. А что касается того, кто се пишет… — Он немного отстал от всех и захихикал.
— Сэр, — обратился к нему Кирк. — При любых наших действиях мы будем стараться минимально вмешиваться в вашу жизнь и относиться бережно к вашим видам.
— А другие представители эт? — спросил Спок. — Как они? Они, похоже, склонны к уединению.
У Кирка возникло ощущение, что Мастер смеется над ними.
— В свое время были и они. Мистер Спок, в настоящий момент я — единственный представитель своего вида здесь. Нас много, но в данный момент это место принадлежит мне.
Кирк удивленно поднял брови. Действительно, все сканограммы Мастера оказались пустыми, никаких физических признаков его нахождения в данной местности получить не удалось. У орнов и лахитов, возможно, в чем-то сходная с эт наследственность, но фактического сходства очень немного. Мастер — великолепный конспиратор.
— А вы не ощущаете одиночества при таком образе жизни? — спросил Кирк. Мастер рассмеялся.
— Опекая целую планету, да еще два других вида? Едва ли. И теперь мы узнали еще один вид, на который не распространяется наше влияние. Разве можно говорить тут об одиночестве и скуке?
— Какое влияние? — спросил Спок.
— Защищать и охранять своих подчиненных. — Существо замолчало на минутку. — Где-то, возможно, происходят чудеса, это нам понятно, но увидев их здесь, мы получили огромное удовольствие.
— Сэр, — произнес Маккой, — вы никогда не мечтали сами о космических путешествиях?
На некоторое время воцарилось молчание. Все стояли и рассматривали зеленовато-голубую траву по пояс высотой, увешанную капельками росы, сверкающими подобно алмазам. Вокруг все переливалось при каждом дуновений ветра.
— Кому временами не приходят в голову мысли бросить свою работу и заняться чем-нибудь еще, чем то более интересным и полезным, — сказал эт. — Но чувство долга оставляет вас там, где вы нужнее. Нет, доктор, это мой крест. Я остаюсь здесь. Но, возможно… — У капитана возникло впечатление, что Мастер как-то необычно взглянул на него и на Маккоя. — Вы, кого я успел так хорошо узнать, а также ваши люди еще когда-нибудь вернутся сюда.
Кирку очень хотелось ответить существу однозначно: «да», но говорить ему только правду стало уже привычкой.
— Мы, к сожалению, не принадлежим самим себе, Сэр, — ответил он. — Нам бы очень хотелось вернуться сюда. Возможно, это когда-нибудь и произойдет, по все будет зависеть не от нас, а от тех сил, которые проявят себя только в будущем.
— Да, — сказал Мастер грустно. — Но я привык к этой вашей особенности.
Они продолжали свою прогулку по траве и промокли до пояса, но никто не замечал этого. Мастер передвигался так, что ни былинка, ни росинка не шелохнулись.
— Неплохо у него это получается, — обронил Маккой, до этого он все больше молчал, лишь изредка вставляя в разговор слово или два. Он никогда не принадлежал к категории людей-жаворонков, и для него этот час был чересчур ранним.
— Но когда-нибудь вы справитесь с этой проблемой и научитесь заглядывать в будущее, — утешило их существо. — Нет повода для печали.
— За исключением того, что я похудею после этой прогулки, — пробормотал доктор.
Они вошли в рощу с необыкновенными деревьями, при взгляде на которые возникало впечатление, что стволы светятся изнутри.
— Нам сюда, — Мастер повел их по тропинке, пожалуй, самой узкой из всех. Подернутые утренней дымкой, большие, похожие на папоротник, листья деревьев мягко касались лиц путников.
— Это место, которое я хотел вам показать, — сказал эт.
Выйдя из леса, они оказались на прибрежной полосе, залитой золотистым мягким светом. Оранжевая дымка висела над голубой поверхностью воды, а легкие волны нежно ласкали песок персикового цвета. Маккой улыбнулся.
— Спасибо.
— Я подумал, что это вам обязательно должно поправиться, — произнес Мастер. — Одно из моих любимых мест. Я благодарен вам за то, что вы согласились полюбоваться моими владениями.
— Сэр, — обратился Кирк. — Мы всегда рады встрече с вами, и большое вам спасибо за гостеприимство.
— Я со всеми стараюсь обходиться вежливо, ведь никогда заранее не знаешь, с кем имеешь дело… — сказал Мастер, засмеялся и исчез.
— Таинственное существо, — заключил Кирк. И, вздохнув, добавил. — Мне жаль покидать эту планету.
Зачарованный Спок продолжал любоваться открывшейся перед ним картиной, расцвеченной красками дивного утра.
— Капитан, — в конце концов произнес он, — полагаю, что могу понадобиться лейтенанту Ухуре для отладки алгоритма транслейтора. Нам удалось рассортировать глаголы и местоимения лахитов.
— Действуйте, Спок, — отозвался Кирк.
— Нет никакого смысла удерживать его здесь, когда у него столько работы, — высказался Маккой, не отрывая взора от утреннего моря.
— Разумеется, — согласился Кирк. И пройдя немного вдоль берега, приблизился к большому валуну, наполовину засыпанному песком. — Извините, — произнес он, смахивая с камня песчинки и присаживаясь на него.
— На всякий случай подстраховался, капитан? — спросил Маккой, прогуливавшийся по берегу неподалеку. Подняв из кучи песка раковину, он стал внимательно ее рассматривать.
— Я ведь не геолог. Для меня все камни кажутся одинаковыми, и не хотелось бы усесться на очередной говорящий валун. В любом случае, лучше сначала извиниться.
— Странное место, однако, — сказал доктор, присаживаясь рядом на песок.
— Да, необычное, — согласился Кирк. — Хотя, не самое странное из тех, где нам доводилось бывать, Необычна здесь не столько обстановка, сколько все, что здесь происходило.
— Это ты мне объясняешь, — проворчал Маккой. — А сам, наверное, собираешься спрятаться где-нибудь в местных кустах и ждать, пока не перенесешься еще на несколько дней вперед?
— Не беспокойся на этот счет. Находиться в одном месте и в одно время — вполне достаточно для меня. А Мастер пусть живет, как считает нужным.
— Так я и не выяснил, как правильно произносить его имя, — вздохнул доктор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38