Клерк тотчас же вернулся. Механик протянул ему ключ. Клерк вошёл в кабину, протянул ключи Герсену и прошептал:
— Уходите быстрее, сэр. Что-то мне не нравится сегодняшнее поведение контролёра.
— А на чьё имя зарегистрирован монитор? — нетерпеливо спросил Кирт.
— Здесь я вам ничем не могу помочь. Монсенсен забрал карточку из картотеки раньше меня.
Герсен хмуро посмотрел на ключ. Главной его целью было узнать, кто зарегистрирован как владелец монитора. Ключ, конечно же, был лучше, чем ничего — информацию, хранящуюся в мониторе, было гораздо легче спрятать, чем сам монитор! Но времени было в обрез. Нельзя было тянуть его дальше.
— Возьмите и остальные деньги, — сказал он — Они, в общем-то, от Малагате. Купите своему ребёнку подарок. Клерк отрицательно покачал головой.
— Я не беру плату за то, что я не отработал. Моему ребёнку не нужен подарок.
— Как хотите. — Герсен спрятал деньги в карман. — Скажите, как мне выйти отсюда, не возбуждая подозрений?
— Лучше всего тем же путём, каким пришли, — посоветовал клерк. — Если вы попробуете выйти через запасной выход, вас может остановить охрана.
— Спасибо, — поблагодарил Герсен. — Вы, похоже, не с этой планеты?
— Нет, но я прожил здесь так долго, что уже забыл, что бывают места получше
Герсен осторожно выглянул из кабины. Все было как и раньше. Он выскользнул из конторки и быстро пошёл вдоль стены. Оказавшись в бетонном туннеле, он невольно замедлил шаг, проходя мимо двери, ведущей в контору, и увидел, что Монсенсен расхаживает взад и вперёд по комнате, очевидно, будучи в дурном настроении. Герсен проскользнул мимо него и поспешил по коридору к наружной двери.
Но эта дверь неожиданно открылась. Внутрь вошёл мужчина, черты лица которого было трудно различить против света с улицы.
Герсен продолжал уверенно шагать, как будто был здесь по самым обычным делам. Человек приблизился, их взгляды встретились. Незнакомец остановился и удивлённо пронзительно вскрикнул — это был Тристано-землянин.
— Какая удача! — второй возглас этого человека был уже членоразделен. Он прямо-таки светился радостью. — В самом деле, какая удача!
Герсен ничего не ответил. Медленно, осторожно он попытался пройти мимо, его нервы были напряжены, но страха он не ощущал.
Тристано сделал шаг в сторону и загородил ему дорогу. Герсен остановился и оценивающе посмотрел на противника.
Тристано был ниже его ростом почти на дюйм, но обладал более мощной шеей и плечами а также довольно широкими бёдрами — качествами, указывающими на ловкость и хорошее состояние мышц. Уши его были хирургически подрезаны, нос приплюснутый, вокруг рта бугрились желваки. Выражение лица его светилось спокойствием, а безмятежная улыбка изгибала уголки рта. Он казался скорее безрассудно смелым, нежели страшным, у него было чувство ненависти и в то же время не было чувства жалости. Казалось, этим мужчиной движет лишь необходимость проявлять себя только на грани своих обязанностей. В высшей степени опасный человек! — отметил про себя Герсен, а вслух тихо сказал:
— Отойдите в сторону!
Тристано почти вежливо отвёл левую руку.
— Как бы вас не звали, сэр, будьте благоразумны и следуйте за мной.
Размахивая из стороны в сторону вытянутой рукой, он подался вперёд. Герсен следил за движением глаз противника, не обращая внимания на отвлекающие действия левой руки. Как только взметнулась правая рука, он отвёл удар в сторону и ударил кулаком прямо в лицо Тристано.
Тот отлетел, громко вскрикнув от боли, и Герсен притворился, что попался на эту удочку. Он бросился вперёд с рукой, занесённой для повторного удара, но внезапно остановился, когда Тристано с невероятной ловкостью взмахнул ногой — удар, предназначенный для того, чтобы искалечить или убить. Когда нога пролетела мимо цели, Герсен схватил её за носок и пятку и резко повернул. Тристано, мгновенно расслабившись, перевернулся в воздухе и сгруппировался, используя момент своего переворота и падения для того, чтобы, не повредя ногу, освободить её от захвата Герсена. Он, как кошка; упал на четвереньки и попытался откатиться в сторону, но Кирт успел схватить его за голову и резко ударить её о своё колено. Хрустнули хрящи, затрещали зубы.
Совершенно ошеломлённый Тристано опрокинулся на спину. В течение какого-то мгновения он бессильно опустил руки — Герсен воспользовался этим моментом. Схватив ногу своего противника и сделав замок, он всем своим весом навалился на неё; Кирт почувствовал, как с треском сломалась чужая кость. Тристано задохнулся и, схватившись за нож, оставил неприкрытым горло. Герсен тотчас нанёс сильный удар тыльной стороной кисти по гортани. Шея противника была мускулистой, и он не потерял сознания, продолжая беспощадно махать ножом. Кирт выбил это оружие, но больше не решался приближаться к Тристано, так как у этого землянина на критический момент его жизни вполне могло быть припасено ещё одно или даже дюжина хорошо припрятанных средств нападения.
— Оставь меня, — прохрипел убийца. — Пусти, а сам убирайся куда хочешь!
Он стал подтягиваться к стене.
Герсен осторожно двинулся вперёд, тем самым давая возможность Тристано для нападения, но тот не решился. Герсену пришлось протискиваться мимо его широких плеч. Тристано все прекрасно видел. Взгляды их встретились. Внезапно землянин сделал захват, одновременно приведя в действие свою здоровую ногу, но Герсен успел выскользнуть от него, схватил другую ногу Тристано и приготовился сломать её. Внезапно позади него раздались крики, поднялась суматоха. С искажённым от ярости лицом по коридору неуклюже бежал главный контролёр Монсенсен. За ним семенили двое или трое служащих
— Прекратите, — орал контролёр. — Что вы это делаете в нашем здании? — Он буквально брызгал слюной перед Герсеном. — Вы дьявол! Преступник самого низкого пошиба! Вы оскорбили меня! Вы напали на моего клиента! Я постараюсь, чтобы Опекуны внимательно присмотрелись к вам!
— Как вам будет угодно, — пыхтя ответил Герсен. Неожиданно он ощутил приступ мстительности. — Ну-ка, зови те Опекунов!
Монсенсен поднял брови.
— Что!? У вас хватит наглости на это?
— В этом нет никакой наглости, — Кирт злобно усмехнулся. Просто добропорядочный гражданин помогает полиции в задержании преступника.
— Что вы имеете в виду?
— Есть только одно имя, которое мне нужно будет лишь раз произнести перед Опекунами. Стоит мне хоть раз намекнуть им, что вы и это лицо являетесь сообщниками. Этот человек, — он взглянул вниз на то ли улыбающегося, то ли ошеломлённого Тристане, — он вам знаком?
— Нет, Конечно же, я не знаком с ним.
— Но вы же только что опознали его в качестве одного из своих клиентов?
— Мне показалось, но сейчас я вижу, что обознался.
— Этот человек — наёмный убийца!
— Вы ошибаетесь, мой ловкий друг, — прохрипел Тристано. — Я не убийца.
— Луго Тихальта нет в живых, чтобы опровергнуть твоё заявление!
Тристано скривил лицо в выражении оскорблённой невинности.
— Мы ведь беседовали друг с другом, разве не помните? Вы и я. Когда этот Тихальт умер.
— В таком случае ни Даске, ни саркоит не могли убить Тихальта. Кто же ещё прибыл с вами на планету Смейда?
— Там были только мы трое. Герсен изумлённо уставился на него.
— Мне трудно этому поверить. Хильдемар Даске сказал Тихальту, что Малагате ждёт его снаружи.
В ответ Тристано едва заметно пожал плечами. Герсен стоял и глядел на него сверху вниз.
— Я уважаю Опекунов и их плети. Я не осмелюсь убить вас. Но я вполне могу сломать ещё пару ваших костей. Так что очень вероятно, что всю оставшуюся жизнь вы будете ходить боком, как краб! Я могу ещё растянуть в сторону мышцы ваших глаз — и весь остаток жизни вы будете смотреть в разные стороны.
Мышцы вокруг рта Тристано поджались в грустной улыбке. Он тяжело припёрся спиной к стене, безразличный, отупевший от боли.
— С каких это пор операции в Глуши стали называть убийством? — только и пробормотал он.
— Кто убил Тихальта?!
— Я ничего не видел. Я стоял с вами у дверей.
— Но ведь на планету прибыло только трое вас!
Тристано ничего не ответил и закрыл глаза. Герсен подался вперёд, сделав быстрый выразительный жест. Тристано открыл глаза и тупо уставился на занесённую над ним руку.
— Кто убил Тихальта? Тристано покачал головой.
— Больше я ничего не скажу. Лучше мне всю жизнь быть косоглазым и калекой, чем умереть от саркойского яда.
— Я и сам могу отравить тебя.
— Больше я ничего не скажу!
Герсен подался вперёд, но Монсенсен издал отрывистый, срывающийся крик:
— Это невыносимо! Я не допущу этого! У меня будут кошмары, я не смогу спать! Герсен зло посмотрел на него.
— Вам лучше не вмешиваться в это, сэр!
— Я вызову Опекунов. Ваши действия абсолютно незаконны! Вы нарушаете законы государства. Герсен засмеялся.
— Ну, зовите Опекунов! Тогда мы узнаем, кто нарушил законы государства и кто подлежит наказанию. Монсенсен стал тереть свои бледные щеки.
— Тогда уходите! Никогда не возвращайтесь сюда, и я ничего никому не скажу.
— Не так быстро, сэр, — медленно произнёс Герсен, чувствуя, что у него поднимается настроение. — Вы сейчас в крайне затруднительном положении. Я пришёл сюда с совершенно законным делом. Вы же немедленно вызвали по телефону убийцу, который напал на меня. Такое поведение вряд ли кто-нибудь оставит без внимания.
— Вы делаете ложное обвинение, сэр. Я это добавлю к тому, что сообщу Опекунам!
Герсен рассмеялся, подошёл к Тристано, перевернул его так, чтобы затруднить движение рук, и связал их его же поясом. Со сломанной ногой и связанными руками землянин уже не мог сделать ни одного движения. Затем Герсен повернулся к Монсенсену.
— Давайте пройдём в ваш кабинет.
Кирт двинулся вперёд, за ним неохотно поплёлся Главный контролёр. Как только они вошли в кабинет, ноги отказали Монсенсену, и он тяжело плюхнулся в кресло.
— А теперь, — сказал Герсен, обращаясь к контролёру, звоните Опекунам!
Монсенсен покачал головой.
— Лучше… может быть, не создавать лишних осложнений? Они парой бывают не слишком благоразумны.
— В таком случае вы сейчас же скажите мне все, что будет меня интересовать! Монсенсен склонил голову.
— Спрашивайте!
— Кому вы звонили по телефону, когда я появился в вашем офисе?
Монсенсен вновь оказался чрезвычайно взволнованным.
— Я не могу вам этого сказать, — выпалил он хрипло. — Неужели вы заинтересованы в том, чтобы я был убит?
— Опекуны зададут этот же самый вопрос, так же, как, впрочем, и многие другие, — засмеялся Герсен. — Так что выкладывайте, да побыстрее!
Монсенсен страдальчески посмотрел направо, налево, потом на потолок.
— Я позвонил одному человеку, — выдавил он наконец из себя. — В «Гранд Томадор Отель». Его имя Спок.
— Я знаю, что это не так, — сказал Герсен. — Вы лжёте. Но я дам вам ещё один шанс. Кому все-таки вы звонили? Монсенсен в отчаянии затряс головой.
— Я не лгу!
— Вы видели этого человека?
— Да. Он высокого роста. У него короткие красные волосы, большая длинная голова, шеи нет совсем. У его лица какой-то особенный красный цвет, и он ходит в тёмных очках с неким предохранительным устройством на носу — очень необычным. Похоже, что он, как рыба, лишён любых человеческих чувств.
Герсен кивнул. Монсенсен говорил правду. Это, должно быть, был Хильдемар Даске.
— А теперь перейдём к самому главному. Я хочу знать, на чьё имя зарегистрирован монитор?
Монсенсен покачал головой, обречено вздохнул и поднялся.
— Схожу за записями.
— Нет! — отрезал Герсен. — Мы пойдём вместе. И если мы не сможем найти запись, то, клянусь вам, я буду добиваться для вас самого сурового наказания.
Монсенсен устало потёр лоб.
— Я вспомнил. Запись здесь. — Он вытащил из стола карточку. — Приморский Университет, Авента, Альфанор. Пожертвование номер 291.
— Имени нет?
— Нет. Поэтому здесь вам не поможет и ключ. Университет использует ещё и кодирование для своих мониторов, причём для каждого разное. Для этой цели мы продали им несколько шифровальных устройств.
— Ну и ну! — только и смог вымолвить Герсен, хотя употребление шифраторов, с целью пресечения намерений недобросовестных разведчиков вести двойную игру, было вполне обычным делом.
В голосе Монсенсена звучала нескрываемая ирония:
— Университет, очевидно, продал вам монитор с шифратором без кодирующей перфокарты. На вашем месте я пожаловался бы властям в Авенте.
Герсен принял во внимание то, что подразумевалось в высказывании Монсенсена. Но с этим придётся столкнуться не скоро, особенно если будет выполнено одно определённое обстоятельство.
— Почему вы позвонили этому человеку? Он предлагал вам деньги?
Монсенсен жалко кивнул.
— Да. И.., он угрожал мне. Некоторые необдуманные поступки моего прошлого… — Он сделал не совсем понятный жест.
— Скажите, а Спок понимал, что содержимое монитора зашифровано?
— Конечно! Я ему напомнил об этом, но оказалось, что это обстоятельство ему уже было известно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
— Уходите быстрее, сэр. Что-то мне не нравится сегодняшнее поведение контролёра.
— А на чьё имя зарегистрирован монитор? — нетерпеливо спросил Кирт.
— Здесь я вам ничем не могу помочь. Монсенсен забрал карточку из картотеки раньше меня.
Герсен хмуро посмотрел на ключ. Главной его целью было узнать, кто зарегистрирован как владелец монитора. Ключ, конечно же, был лучше, чем ничего — информацию, хранящуюся в мониторе, было гораздо легче спрятать, чем сам монитор! Но времени было в обрез. Нельзя было тянуть его дальше.
— Возьмите и остальные деньги, — сказал он — Они, в общем-то, от Малагате. Купите своему ребёнку подарок. Клерк отрицательно покачал головой.
— Я не беру плату за то, что я не отработал. Моему ребёнку не нужен подарок.
— Как хотите. — Герсен спрятал деньги в карман. — Скажите, как мне выйти отсюда, не возбуждая подозрений?
— Лучше всего тем же путём, каким пришли, — посоветовал клерк. — Если вы попробуете выйти через запасной выход, вас может остановить охрана.
— Спасибо, — поблагодарил Герсен. — Вы, похоже, не с этой планеты?
— Нет, но я прожил здесь так долго, что уже забыл, что бывают места получше
Герсен осторожно выглянул из кабины. Все было как и раньше. Он выскользнул из конторки и быстро пошёл вдоль стены. Оказавшись в бетонном туннеле, он невольно замедлил шаг, проходя мимо двери, ведущей в контору, и увидел, что Монсенсен расхаживает взад и вперёд по комнате, очевидно, будучи в дурном настроении. Герсен проскользнул мимо него и поспешил по коридору к наружной двери.
Но эта дверь неожиданно открылась. Внутрь вошёл мужчина, черты лица которого было трудно различить против света с улицы.
Герсен продолжал уверенно шагать, как будто был здесь по самым обычным делам. Человек приблизился, их взгляды встретились. Незнакомец остановился и удивлённо пронзительно вскрикнул — это был Тристано-землянин.
— Какая удача! — второй возглас этого человека был уже членоразделен. Он прямо-таки светился радостью. — В самом деле, какая удача!
Герсен ничего не ответил. Медленно, осторожно он попытался пройти мимо, его нервы были напряжены, но страха он не ощущал.
Тристано сделал шаг в сторону и загородил ему дорогу. Герсен остановился и оценивающе посмотрел на противника.
Тристано был ниже его ростом почти на дюйм, но обладал более мощной шеей и плечами а также довольно широкими бёдрами — качествами, указывающими на ловкость и хорошее состояние мышц. Уши его были хирургически подрезаны, нос приплюснутый, вокруг рта бугрились желваки. Выражение лица его светилось спокойствием, а безмятежная улыбка изгибала уголки рта. Он казался скорее безрассудно смелым, нежели страшным, у него было чувство ненависти и в то же время не было чувства жалости. Казалось, этим мужчиной движет лишь необходимость проявлять себя только на грани своих обязанностей. В высшей степени опасный человек! — отметил про себя Герсен, а вслух тихо сказал:
— Отойдите в сторону!
Тристано почти вежливо отвёл левую руку.
— Как бы вас не звали, сэр, будьте благоразумны и следуйте за мной.
Размахивая из стороны в сторону вытянутой рукой, он подался вперёд. Герсен следил за движением глаз противника, не обращая внимания на отвлекающие действия левой руки. Как только взметнулась правая рука, он отвёл удар в сторону и ударил кулаком прямо в лицо Тристано.
Тот отлетел, громко вскрикнув от боли, и Герсен притворился, что попался на эту удочку. Он бросился вперёд с рукой, занесённой для повторного удара, но внезапно остановился, когда Тристано с невероятной ловкостью взмахнул ногой — удар, предназначенный для того, чтобы искалечить или убить. Когда нога пролетела мимо цели, Герсен схватил её за носок и пятку и резко повернул. Тристано, мгновенно расслабившись, перевернулся в воздухе и сгруппировался, используя момент своего переворота и падения для того, чтобы, не повредя ногу, освободить её от захвата Герсена. Он, как кошка; упал на четвереньки и попытался откатиться в сторону, но Кирт успел схватить его за голову и резко ударить её о своё колено. Хрустнули хрящи, затрещали зубы.
Совершенно ошеломлённый Тристано опрокинулся на спину. В течение какого-то мгновения он бессильно опустил руки — Герсен воспользовался этим моментом. Схватив ногу своего противника и сделав замок, он всем своим весом навалился на неё; Кирт почувствовал, как с треском сломалась чужая кость. Тристано задохнулся и, схватившись за нож, оставил неприкрытым горло. Герсен тотчас нанёс сильный удар тыльной стороной кисти по гортани. Шея противника была мускулистой, и он не потерял сознания, продолжая беспощадно махать ножом. Кирт выбил это оружие, но больше не решался приближаться к Тристано, так как у этого землянина на критический момент его жизни вполне могло быть припасено ещё одно или даже дюжина хорошо припрятанных средств нападения.
— Оставь меня, — прохрипел убийца. — Пусти, а сам убирайся куда хочешь!
Он стал подтягиваться к стене.
Герсен осторожно двинулся вперёд, тем самым давая возможность Тристано для нападения, но тот не решился. Герсену пришлось протискиваться мимо его широких плеч. Тристано все прекрасно видел. Взгляды их встретились. Внезапно землянин сделал захват, одновременно приведя в действие свою здоровую ногу, но Герсен успел выскользнуть от него, схватил другую ногу Тристано и приготовился сломать её. Внезапно позади него раздались крики, поднялась суматоха. С искажённым от ярости лицом по коридору неуклюже бежал главный контролёр Монсенсен. За ним семенили двое или трое служащих
— Прекратите, — орал контролёр. — Что вы это делаете в нашем здании? — Он буквально брызгал слюной перед Герсеном. — Вы дьявол! Преступник самого низкого пошиба! Вы оскорбили меня! Вы напали на моего клиента! Я постараюсь, чтобы Опекуны внимательно присмотрелись к вам!
— Как вам будет угодно, — пыхтя ответил Герсен. Неожиданно он ощутил приступ мстительности. — Ну-ка, зови те Опекунов!
Монсенсен поднял брови.
— Что!? У вас хватит наглости на это?
— В этом нет никакой наглости, — Кирт злобно усмехнулся. Просто добропорядочный гражданин помогает полиции в задержании преступника.
— Что вы имеете в виду?
— Есть только одно имя, которое мне нужно будет лишь раз произнести перед Опекунами. Стоит мне хоть раз намекнуть им, что вы и это лицо являетесь сообщниками. Этот человек, — он взглянул вниз на то ли улыбающегося, то ли ошеломлённого Тристане, — он вам знаком?
— Нет, Конечно же, я не знаком с ним.
— Но вы же только что опознали его в качестве одного из своих клиентов?
— Мне показалось, но сейчас я вижу, что обознался.
— Этот человек — наёмный убийца!
— Вы ошибаетесь, мой ловкий друг, — прохрипел Тристано. — Я не убийца.
— Луго Тихальта нет в живых, чтобы опровергнуть твоё заявление!
Тристано скривил лицо в выражении оскорблённой невинности.
— Мы ведь беседовали друг с другом, разве не помните? Вы и я. Когда этот Тихальт умер.
— В таком случае ни Даске, ни саркоит не могли убить Тихальта. Кто же ещё прибыл с вами на планету Смейда?
— Там были только мы трое. Герсен изумлённо уставился на него.
— Мне трудно этому поверить. Хильдемар Даске сказал Тихальту, что Малагате ждёт его снаружи.
В ответ Тристано едва заметно пожал плечами. Герсен стоял и глядел на него сверху вниз.
— Я уважаю Опекунов и их плети. Я не осмелюсь убить вас. Но я вполне могу сломать ещё пару ваших костей. Так что очень вероятно, что всю оставшуюся жизнь вы будете ходить боком, как краб! Я могу ещё растянуть в сторону мышцы ваших глаз — и весь остаток жизни вы будете смотреть в разные стороны.
Мышцы вокруг рта Тристано поджались в грустной улыбке. Он тяжело припёрся спиной к стене, безразличный, отупевший от боли.
— С каких это пор операции в Глуши стали называть убийством? — только и пробормотал он.
— Кто убил Тихальта?!
— Я ничего не видел. Я стоял с вами у дверей.
— Но ведь на планету прибыло только трое вас!
Тристано ничего не ответил и закрыл глаза. Герсен подался вперёд, сделав быстрый выразительный жест. Тристано открыл глаза и тупо уставился на занесённую над ним руку.
— Кто убил Тихальта? Тристано покачал головой.
— Больше я ничего не скажу. Лучше мне всю жизнь быть косоглазым и калекой, чем умереть от саркойского яда.
— Я и сам могу отравить тебя.
— Больше я ничего не скажу!
Герсен подался вперёд, но Монсенсен издал отрывистый, срывающийся крик:
— Это невыносимо! Я не допущу этого! У меня будут кошмары, я не смогу спать! Герсен зло посмотрел на него.
— Вам лучше не вмешиваться в это, сэр!
— Я вызову Опекунов. Ваши действия абсолютно незаконны! Вы нарушаете законы государства. Герсен засмеялся.
— Ну, зовите Опекунов! Тогда мы узнаем, кто нарушил законы государства и кто подлежит наказанию. Монсенсен стал тереть свои бледные щеки.
— Тогда уходите! Никогда не возвращайтесь сюда, и я ничего никому не скажу.
— Не так быстро, сэр, — медленно произнёс Герсен, чувствуя, что у него поднимается настроение. — Вы сейчас в крайне затруднительном положении. Я пришёл сюда с совершенно законным делом. Вы же немедленно вызвали по телефону убийцу, который напал на меня. Такое поведение вряд ли кто-нибудь оставит без внимания.
— Вы делаете ложное обвинение, сэр. Я это добавлю к тому, что сообщу Опекунам!
Герсен рассмеялся, подошёл к Тристано, перевернул его так, чтобы затруднить движение рук, и связал их его же поясом. Со сломанной ногой и связанными руками землянин уже не мог сделать ни одного движения. Затем Герсен повернулся к Монсенсену.
— Давайте пройдём в ваш кабинет.
Кирт двинулся вперёд, за ним неохотно поплёлся Главный контролёр. Как только они вошли в кабинет, ноги отказали Монсенсену, и он тяжело плюхнулся в кресло.
— А теперь, — сказал Герсен, обращаясь к контролёру, звоните Опекунам!
Монсенсен покачал головой.
— Лучше… может быть, не создавать лишних осложнений? Они парой бывают не слишком благоразумны.
— В таком случае вы сейчас же скажите мне все, что будет меня интересовать! Монсенсен склонил голову.
— Спрашивайте!
— Кому вы звонили по телефону, когда я появился в вашем офисе?
Монсенсен вновь оказался чрезвычайно взволнованным.
— Я не могу вам этого сказать, — выпалил он хрипло. — Неужели вы заинтересованы в том, чтобы я был убит?
— Опекуны зададут этот же самый вопрос, так же, как, впрочем, и многие другие, — засмеялся Герсен. — Так что выкладывайте, да побыстрее!
Монсенсен страдальчески посмотрел направо, налево, потом на потолок.
— Я позвонил одному человеку, — выдавил он наконец из себя. — В «Гранд Томадор Отель». Его имя Спок.
— Я знаю, что это не так, — сказал Герсен. — Вы лжёте. Но я дам вам ещё один шанс. Кому все-таки вы звонили? Монсенсен в отчаянии затряс головой.
— Я не лгу!
— Вы видели этого человека?
— Да. Он высокого роста. У него короткие красные волосы, большая длинная голова, шеи нет совсем. У его лица какой-то особенный красный цвет, и он ходит в тёмных очках с неким предохранительным устройством на носу — очень необычным. Похоже, что он, как рыба, лишён любых человеческих чувств.
Герсен кивнул. Монсенсен говорил правду. Это, должно быть, был Хильдемар Даске.
— А теперь перейдём к самому главному. Я хочу знать, на чьё имя зарегистрирован монитор?
Монсенсен покачал головой, обречено вздохнул и поднялся.
— Схожу за записями.
— Нет! — отрезал Герсен. — Мы пойдём вместе. И если мы не сможем найти запись, то, клянусь вам, я буду добиваться для вас самого сурового наказания.
Монсенсен устало потёр лоб.
— Я вспомнил. Запись здесь. — Он вытащил из стола карточку. — Приморский Университет, Авента, Альфанор. Пожертвование номер 291.
— Имени нет?
— Нет. Поэтому здесь вам не поможет и ключ. Университет использует ещё и кодирование для своих мониторов, причём для каждого разное. Для этой цели мы продали им несколько шифровальных устройств.
— Ну и ну! — только и смог вымолвить Герсен, хотя употребление шифраторов, с целью пресечения намерений недобросовестных разведчиков вести двойную игру, было вполне обычным делом.
В голосе Монсенсена звучала нескрываемая ирония:
— Университет, очевидно, продал вам монитор с шифратором без кодирующей перфокарты. На вашем месте я пожаловался бы властям в Авенте.
Герсен принял во внимание то, что подразумевалось в высказывании Монсенсена. Но с этим придётся столкнуться не скоро, особенно если будет выполнено одно определённое обстоятельство.
— Почему вы позвонили этому человеку? Он предлагал вам деньги?
Монсенсен жалко кивнул.
— Да. И.., он угрожал мне. Некоторые необдуманные поступки моего прошлого… — Он сделал не совсем понятный жест.
— Скажите, а Спок понимал, что содержимое монитора зашифровано?
— Конечно! Я ему напомнил об этом, но оказалось, что это обстоятельство ему уже было известно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30