Все более и более нервничая и опасаясь, что придется уезжать без них, Руари побежал к загонам, где они оставили канков. Кирр опять завыл, как только почувствовал его запах. Он едва расслышал, когда кто-то позвал его по имени.
— Руари! Здесь!
Это оказался Звайн, скрывавшийся в тени пустых боченков между загонами для канков и таверной. Руари осмелился надеяться, что тень, скорчившаяся позади Звайна, это Матра, но надежда тут же рассеялась, когда он осознал, что тень стоит и вовсе не сгибается. Серое ночное видение иногда играет злые шутки с привычным к цвету умом. Руари так и не сумел определить, кого он видит: незнакомец был слишком высок и плотен для халфлинга, а его голова была покрыта густой шапкой волос, которые падали ему на плечи, так что это не мог быть безволосый дварф. Он уже было решил, что Звайн нашел кого-то из Новой Расы, когда незнакомец потянулся, схватил свои волосы и снял шапку, сделанную из шкуры мертвого животного, со своей лысой головы.
Незнакомец оказался дварфом, а его шапку Руари не хотел бы увидеть при свете дня.
— Я решил все наши проблемы, Ру, — возбужденно прошептал Звайн, выталкивая дварфа вперед. — Это Орекэл. Он говорит, что отведет нас к черному дереву.
Это была правда, что бриджи Руари все еще были мокрые, а пахло от него потом и элем, но воздух вокруг Орекэла опреденно был легко воспламеняющимся. Руари на ощупь потряс руку дварфа — не вдыхая — потом отступил. Даже учитывая то, на что он пошел, чтобы избавиться от Мади, Орекэл был не слишком большим улучшением.
— Мы уже обо всем договорились — Орекэл и я, — продолжал тараторить Зевайн, не обращая внимания на молчаливое недовольство Руари. — Мы должны отдать Орекэлу наших канков — он уплатит ими свои долги бармену — а потом будет нашим проводником. Это хорошая сделка, Ру — в любом случае мы не сможем взять жуков в горы. А Орекэл много раз пересекал горы и леса. Ты бы только послушал истории, которые он рассказывает! Он сказал, что сможет найти все, что-Постой, постой, — прервал его Руари. — Ты сказал, что мы дадим ему своих канков? А как мы сможем вернуться домой без жуков?
— Никаких проблем, — сказал Звайн, поворачиваясь к дварфу. — Расскажи ему, Орекэл.
— Золото, — сипло сказал дварф, хватая запястье Руари и так сильно дергая его на себя, что полуэльфу пришлось согнуться. Черное дерево — оно полно золота и серебра, рубинов и алмазов. Великое сокровище халфлингов! Понимаешь, мой друг?
Похоже все в Джекте считали Руари своим другом. — Нет, — пробормотал он, стараясь высвободить запястье.
Но кулак дварфа был как каменный. Орекэл потянул сильнее, и Руари невольно упал на колено, чтобы сохранить равновесие. Сейчас они были лицом с лицу. Руари даже слегка захмелел от дыхания дварфа.
— Гляди здесь, — Орекэл указал Руари на горы. — Ты видишь эти два пика, которые очень похожи друг на друга? Мы пройдем между ними, мой друг, и спустимся в лес. Это дорога, правильная дорога в сердце священной земли халфлингов, прямо к стволу этого огромного черного дерева. Теперь ты понимаешь? Там так много сокровищ, что у тебя не хватит рук, чтобы унести их. Купишь себе канков на золото халфлингов. Да купи хоть птицу-рок и лети домой. Теперь ты понимаешь, сынок?
На этот раз Руари изогнул руку и сумел вырваться из хватки дварфа. — Если ты знаешь все это, почему бы тебе не стать богатым самому?
— Ру-, — прошипел Звайн и стукнул Руари в подбородок.
Орекэл перекинул свою ужасную шапку из одной руки в другую, было такое сильное ощущение, что он в замешательстве. — О, я так и делал. Я там был по меньшей мере тысячу раз и был богатым, как дракон. Но у меня есть свои маленькие слабости, ты понимаешь, особенно когда у меня что-то звенит в поясе. Да, есть у меня маленькая слабость к вину, оно такое сладкое на вкус… А когда я прихожу в себя, мне уже плохо, голова болит, а этот бармен ругает меня последними словами. Я сожалею о своей слабости, Лорд, я очень сожалею и раскаиваюсь. Никогда больше, говорю я себе каждый следующий раз, а потом что-то опять звенит в моем поясе, и все повторяется сначала. Кирка и лопата, я понимаю свои пороки, я прекрасно вижу их, но они кидаются на меня сзади и держат мертвой хваткой. Но ты пришел в правильное время, сынок. Сейчас я трезв, уже целый день, и все из-за этого проклятого бармена, которому ты не хочешь продавать твоих жуков. Мы будем партнеры, все трое, верно, сынок?
Руари отступил еще на шаг. — Звайн, — сказал он более вежливо, чем надо и чем он чувствовал. — Пожалуйста, ты не мог бы подойти ко мне? Звайн заколебался, но потом сделал пару шагов к нему. — Что ты хочешь? Неужели ты считаешь, что лучше заключить сделку с этой женщиной?
— Да ты только взгляни на него. И вдохни — если осмелишься. Твой Орекэл — непроходимый болван. Я бы не дал ему и мертвого жука.
Но мальчишка стоял на своем. — А твоя сделка лучше?
— Я кое-что узнал. Мы должны пройти через эти две горы-А ты говоришь на языке халфлингов? А ты знаешь, что они обожают приносить в жертву полуэльфов?
Нет, он не знал не того ни другого. — Это не имеет значения. Ветер и огонь — я вообще не люблю такие места. Да я охотнее заблудился бы на эльфийском рынке, чем провести ночь в этом месте, где все так хотят помочь нам. Ты бы доверил ему свою жизнь, Звайн? Потому что если вещи и дальшеТирада Руари резко оборвалаось вместе с ударом грома, разорвавшего сухую, безоблачную ночь. Звайн выругался, дварф нырнул в укрытие, поклявшись, что он тут не при чем, а Руари уставился на одно из зданий, через ставни верхнего этажа которого повалили клубы пыли.
— Эта белокожая девица ваш друг? — спросил Орекэл из своего укрытия.
— Да, — рассеянно ответил Руари. Он спросил себя, что еще пойдет не так, как надо, а голос Павека от основания черепа посоветовал ему перестать спрашивать и начать действовать.
— И с кем она пошла?
— Мул. Большие плечи. Чудовищно большие плечи.
— Бевт. Это плохо, очень плохо. Вы — мы — должны бежать из Джекта сейчас, сынок. Прямо сейчас. Забудь о ней. Слишком поздно. Извини, сынок, но Бевт — у него бывают приступы. Не стоит оказываться на его пути в это время, совсем не стоит, сынок. Мы просто оставляем канков и делаем ноги, на цыпочках. Сынок, сынок — ты меня слушаешь, сынок?
— Руари? — добавил Звайн тревожным шепотом. — Руари — что нам делать?
Он не знал — он еще не принял решение, еще нет. Матра вылетела из дома и помчалась к ним по единственной улице Джекта, полы ее одежды летели за ней. У нее не было ночного видения Руари; им пришлось громко позвать ее по имени, чтобы она поняла, где они стоят. На улице стал появлятся народ, все оглядывались по сторонам и видели Матру, бегущую к ним.
— Она — Ее — Она наверно убила его, — пробормотал Орекэл дрожащим голосом.
Вот это было вполне возможно. Похоже им лучше бежать со всех ног, пока жители Джекта не обнаружили мертвое тело мула. А тогда остается единственное, совершенно ненавистное Руари решение: Орекэл с его бегом на цыпочках по горам. Конечно возможно прыгнуть на канков и помчаться в пустыню, тоже выход. Нет. Он был уверен, что позже пожалеет об этом, но он выбрал Орекэла, а не канков, потому что кто-то уже расседлал их.
А без седел они не смогут ни ехать ни управлять канками.
Разозленный мул — Бевт — вывалился на улицу. — Где она? — заревел он, глядя налево и направо. Мулы обычно брали о своих родителей-дварфов силу, но не ночное зрение.
Руари повернулся к дварфу. — Выводи нас отсюда, быстро. Прежде, чем он нас заметит.
Орекэл бросил озабоченный взгляд на таверну.
— Немедленно — если хочешь идти с нами к черному дереву. Идите. Я вас догоню. — На земле полуэльф в состоянии буквально бегать кругами вокруг самого быстрого дварфа. — Присмотри за Матрой; у нее обычное человеческое зрение, а я еще должен кое-что сделать, прежде чем догнать вас.
— Ру-!
— Я должен улучшить наши шансы, — сказал он Звайну. — Вперед!
С последним взглядом на таверну, Звайн и Орекэл бросились в лабиринт между загонами для животных. Руари вытащил стальной нож Павека, когда Матра подбежала к нему.
— Я сказала ему, что не сниму маску. Я сказала ему!
Руари подумал, что эти слова как извинение, так и объяснение. С Матрой было очень трудно говорить; ее голос никогда не менялся, независимо от того, о чем шла речь. Бевт наверняка просто не сообразил, на какой риск он пошел, когда она предупредила его, но в любом случае он не должен был пытаться снять с нее маску силой.
— Все в порядке, — сказал он Матре, присев рядом с дверью в загон кирра и стараясь перерезать веревку из кожи чатранга, которую жители Джекта использовали, чтобы держать дверь запертой. — Звайн бежит впереди — вот там — ты видишь его? Он с дварфом. — Заинтересованный кирр подошел к нему. Он осторожно коснулся рукой мохнатой лапы. Теперь между ними есть связь, главное заинтересовать кирра. Даже полуэльфам-друидам нужно время, чтобы привеязать к себе животное такого размера и жестокости — но времени у них нет вообще.
— Ты видишь их, Звайна с дварфом? Они пошли к горам. Было бы лучше, ели бы ты побежала за ними. Я даже не представляю, что сделает кирр, когда я открою загон.
— Я вижу тень, — ответила Матра, с опаской глядя на кирра. — Руари — быстрее. Они бегут сюда. Я уверена, что они видели, как я бежала вокруг таверны. Прости меня.
Руари тоже слышал приближающиеся крики возбужденной толпы. Он с еще большим ожесточением стал пилить жесткие нити. Без стали у него вообще не было бы шансов. — Просто иди. За дварфом и Звайном. Я догоню тебя.
— Хорошо, — сказала Матра и пошла, не произнеся слова ободрения или надежды.
Но она всегда была такой; Руари подумал, что он лучше понимает выражение темно-желтых глаз кирра, чем женщину из Новой Расы.
— А ну, пацан, отойди от загона, — издали крикнул один из подбегавших людей. — И позови своих друзей. Вы ответите за то, что сделали.
Некоторые из толпы отделились от нее и вернулись к таверне, где перед дверью стояло подставки с копьями. Остальные, однако, остановились не доходя до загона. Руари резко дернул ножем и перерезал последнюю нить из чатранга. Теперь он держал дверь только своим коленом.
Замечательный кирр, Руари осторожно ввел свою мысль в сознание дикой кошки. Храбрый кирр. Дикий кирр. Свободный кирр. Он вспомнил картину леса, которую увидел, держа в руках кусок белой коры. Уши кирра расслабились. Глаза начали закрываться и он довольно замурлыкал.
Эти люди. Руари передал вид деревни в сознание кирра, хотя ночное зрение кирра была скорее всего лучше, чем у него. Он не знал, сколько времени он был в неволе, но тут он вспомнил битву на развалинах Квирайта и передал ей те моменты, когда он сам был больше всего напуган и возбужден. Эти картины громко отозвались в памяти кирра. Он увидел копья, услышал шорох развертывающихся сетей и невразумительную болтовню людей. Эти люди, повторил Руари и открыл дверь.
Кирр сбил Руари на землю, выпрыгнув наружу. Он вскочил на ноги, пока жители Джекта кричали во весь голос, а кирр ревел. Убегая к своей собственной свободе, он старался заглушить ростки своей вины глупой мыслью: что бы не случилось с кирром теперь, все равно это лучше, чем смерть на арене Тира. Он еще слышал рев гигантской кошки, когда заметил Матру, чьи белые плечи сверкали в свете звезд, быстро идущую через пустыню за деревней.
— Ветер и огонь, накройся! — посоветовал он, догнав ее.
Звайн и этот дварф, Орекэл, тяжело дышали в изнеможении, стараясь не отстать от нее, ее ноги были длинные и тонкие, как у эрдлу, и такие же сильные.
— Мы можем идти помедленне. — Руари перешел на шаг, а потом совсем остановился, когда заметил, что Орекэл никак не может отдышаться. — Они сейчас слишком заняты, им не до нас. Успокойся и отдышись. Как далеко до укрытия?
Дварф указал дрожащей рукой на горы. Руари подавил рвущееся с языка ругательство. Без канков им потребуется вся удача без остатка, чтобы добраться до подножия гор раньше восхода солнца и…погони. Если гостеприимные жители Джекта решат поохотиться, они поймают их еще в пустыне.
Здесь не было абсолютно ничего, скрыться негде. Руари подгонял своих товарищей, но не осмеливался давить на них слишком сильно, особенно на дварфа. Медленно и безостановочно, вот так ходят дварфы. Любой дварф, даже такой вышедший из формы как пьяный Орекэл, мог идти так бесконечно, но заставь его бежать, и он упадет после сотни шагов. Если бы он начал жаловаться, Руари с удовольствием оставил бы его позади, но Орекэл молчал и шел всю ночь.
* * *
К утру Орекэл прорезвел, вино и эль вышли из него вместе с потом. Когда они дойдут до своей далекой цели, Какзима и черного дерева, Руари не поверит ему даже на ноготь гита, но в более простых делах — вроде того, как проложить дорогу через каменные россыпи у подножья гор — он дал дварфу вести их: лодыжки Орекэла рискуют ничуть не меньше, чем их.
Каменные россыпи, которых они достигли незадолго до рассвета, были, наверное, самым противным местом на Атхасе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49