- А что еще?
- Еще темно дышать, и «космос», будто лишний литр водки выпил.
Да, хакер был нормальным на все сто процентов, в отличие от нас, выродков.
- Не беспокойтесь, Леня, сейчас всё пройдет. - И мы опять в реальном мире, окруженные фантастическими пейзажами обезлюдевшего города. Оставив «у Лены» комп и все книги, что были обнаружены в доме, мы продолжили. Дальше наш путь лежал в книгохранилище. «Хакнув», как выразился Ленька, всё, что там было, и «скачав на винт», то есть оставив «у Лены», стали держать совет.
- Какие будут предложения? - спросил я.
- В смысле? - не понял Ленька.
- Ну, можно обосноваться здесь стационарно, но я за амбулаторный курс.
- Так что, уже домой?
- Не навсегда ведь, подумаем, книжки полистаем.
- Надо бы еще пару машин прихватить. Уверен, что кроме детских стрелялок на том винте ничего нет.
- Так предлагай, вернее даже, веди и мародерствуй не стесняясь.
Глаза у Леньки за блестели, и мы отправились мародерствовать дальше.
* * *
- Ты как себя чувствуешь? - спросил я у возбужденного программиста, сволакивающего в кучу, по-моему, двадцатый компьютер. При этом на каждый вешалась соответствующая бирочка вроде: «Комн. 19. мож. быть проекта, инст. возм. строит», и всё в таком же духе. Я помогал таскать, а девочки остались на соседней улице у останков магазина одежды. Да уж, Париж вздрогнет и пластом ляжет у ног принарядившихся модниц.
- Да нормально чувствую, - выдержав паузу, ответил он. - За последний месяц никогда так хорошо себя не ощущал. Жаль, конечно, немного мне осталось, но всё равно спасибо.
- Потом поблагодаришь, лет через двадцать. - Несмотря на отсутствие доказательств, во мне жила какая-то отчаянная надежда, что всё будет хорошо. - Ты лучше скажи, как по-твоему, нам одним по силам освоить всё это хозяйство?
Он покачал головой.
- То-то и оно, что нет. - Я пытливо посмотрел на друга. - Сможешь найти человек десять пофигистов с мозгами? За бабки отвечаю я, и условия те же.
- Да хоть двадцать, - ответили мне, - но ты меня что-то пугаешь.
Мы были знакомы с первого курса, то есть лет семнадцать, а потому я просто сказал ему:
- Иди ты.
Он же спросил:
- А что это?.. Когда пропал свет.
- Как раз то, через что сюда попадают. И ты, выходит, можешь заблудиться.
- И это не лечится?
По-моему, рак так не расстроил его, как это отличие, без которого миллионы людей спокойно живут.
- К сожалению, не лечится. Но мы же команда, и ты ее полноправный член.
- Скорее уж убогий и на окладе.
Врать не хотелось, но такой Ленька, с развивающимся комплексом неполноценности, мне не нужен.
- Все мы тут на жалованье, просто профили разные. И к счастью, у каждого свой. Короче, так. На сегодня закругляемся и валим обратно. Ты уж извини, но придется тебе опять вздремнуть. Дома денька три покопаешься в железе, может, и удастся оживить. А уж потом, смотря что нароем, начнем думать, кого привлечь. Но инспектором по кадрам я назначаю тебя. Понял?
Он отдал честь, а я выдал:
- К пустой голове…
- Важна не форма, а содержание. - Я помолчал и добавил:
- Да, Лень, это ведь опасно. И, ты понимаешь, можно ведь не вернуться.
- Это я давно понял, но ты не дрейфь. - Ну как вам это нравится?
Увидев кучу, Инна захохотала, а Лена начала насвистывать «Из чего же, из чего же, из чего же сделаны наши мальчишки». Но «забрала» всё в одно касание, хитро глянув на очумелого добытчика. Ничего, пусть привыкает, что у каждого своя специализация.
Спустя три минуты настала очередь ржать нам с Ленькой, заставив Лену пожалеть о том, что не «уволокла» эту Джомолунгму одежды потихоньку от нас. Блин, не занести бы домой какую-нибудь заразу. Но кто не рискует, тот, как говорится… Да и с тряпками я уговорю их подождать. На железе же вряд ли много осело. Ну, протрем спиртом. И отлакируем для профилактики тонким слоем.
Лена забрала шмотки, потом достала пистолет и взглянула на Леньку. Тот послушно улегся прямо на пол.
- Ин, ты как, может, подежуришь?
- Да, в общем, хотелось бы пройтись. Любопытно всё-таки. - Пройтись так пройтись, ничего со спящим не станется.
35
Я «провел» девочек в лагерь, мы немного отдохнули и двинулись в обратный путь. Опять на ум пришли велосипеды, и я поклялся на цыганский манер стегнуть себя плеткой по заднице. Дабы, каждый раз садясь, вспоминать причину, по которой болит, и освежать в памяти повод.
«Границу» мы даже не заметили, став для неведомого стража «своими». И вот он, домик. Я составил велосипеды прямо посреди стихийно образовавшегося дворика, решив повременить с членовредительством. Оп-ля, вот мы и дома.
- Давай за Ленькой. - Лена послушно «вышла», а мы с Инной принялись выкидывать на пальцах, кому готовить чай.
Пока будущий «инспектор по кадрам» спал, по очереди приняли душ. Надо отказываться от столь зверских мер с инъекциями, и пусть все желающие переходят на таблетки. Не так убийственно, и дозу можно подобрать, как раз чтоб обойтись без ожидания.
Я сбегал за водкой, и мы, вылив шесть бутылок в ведро, щедро протерли весь металлолом, ничтоже сумняшеся по поводу затекания жидкости внутрь. Ничё-ничё, окосеют - новых натаскаем.
Проснулось светило науки и выдало перл: нужно доставить всё это добро в институт. Дабы раскурочить парочку и поэкспериментировать с трансформаторами и частотой тока.
- Главным условием всего мероприятия является полная кон-спи-ра-ци-я. - Я был категоричен. - А институт я тебе собственный организую.
- Инна что, дочь Рокфеллера?
- А Ленка его двоюродная сестра.
- Вы что, серьезно, ребята?
- Серьезней некуда. Завтра подыщем что-нибудь под Москвой. Так что не дрейфь.
Прошло три дня. Ленька немного дулся за то, что ему не дали забрать с собой железо, но я был непреклонен.
- Собирай оборудование, - велел я, - да не экономь, не нищие.
А сам занялся поиском подходящего здания. Нужен двух-трехэтажный дом с подвалом. Комнат на тридцать - тридцать пять. Я рассчитывал, что десять отведем под лаборатории, офис должен занять комнат пять-семь. Плюс гостиница с кухней и столовой.
Желая привлечь как можно большее количество людей, сказав при этом как можно меньше правды, я рисковал перехитрить самого себя. Вызвав то самое большое недоверие, рождаемое маленькой ложью. И в самом деле, кто меня гонит? Впереди, надеюсь, длинная жизнь. И сам потихоньку раскопаю, что получится. А хлопот значительно меньше. Вот только что я смогу отыскать, а что пропущу, пройдя мимо, с глазами, зашоренными некомпетентностью? Тогда уж лучше просто пробежаться по безлюдной земле эдаким мародерским рейдом, взрывая золотохранилища и обирая ювелирные лавки. Насчет возможности чего-то посерьезней, вроде передовых технологий, я не обольщался. Но как ни крути, а для привлечения большого количества специалистов этот самый рейд придется совершить. Но сначала надо подыскать рынок сбыта, а то, выбрось я, скажем, тонну золота, и опять потянется шлейф трупов. Умерших с нашей помощью от золотой лихорадки. Снова некомпетентность, и нужен толковый финансист, знающий ситуацию на рынке и, желательно, не связанный с мафией. Финансистов знакомых у меня не было, зато имелся Виктор. И я набрал номер.
- Здравствуйте, сэнсэй, это ваш неправильный ученик.
- Здравствуйте, Юрий, что-то произошло? - Голос звучал бесстрастно, не выдавая и тени заинтересованности.
- Не то чтобы случилось, но хотелось бы тет-а-тет. Знаете, столько развелось любопытных.
- Тогда приезжайте в Сокольники. Через час устроит? - Меня устраивало, и я положил трубку.
Мы шли по дорожке, и я не знал с чего начать. Рассказать правду - сочтет за сумасшедшего. А полуправда ничего не давала, так как нужен единомышленник, а не цепной пес на жалованье. Он же, как человек, воспитанный Алексеем Степановичем, просто ждал, пока я созрею. А-а, была не была, в любом деле главное начать.
- Хочу предложить вам работу. - Удивленный взгляд в ответ.
Я мысленно хлопнул себя ладошкой по лбу. И с чего это я решил, что Виктор свободен? Да, он уделил мне какую-то часть своего времени по просьбе отца Алексия. Но это не значит, что я могу вот так вот взять и потащить его за собой.
- Работа - это хорошо, - наконец подал он голос, а я облегченно вздохнул, - и по какому же профилю?
- Полагаю, охрана материальных ценностей. Очень больших, и вознаграждение соответственное. Скорее, даже процент от каждого груза.
- И какова же примерная сумма?
Если бы я знал сам, какова эта сумма, и вообще, сколь высоки ставки в этой авантюре. Но обратной дороги не было, и я достал из кармана пачку денег.
- Здесь десять тысяч долларов. Аванс за подготовительный период, пока толком не начали. Если передумаете - аванс можете не возвращать. Ну а ежели вознамеритесь - тогда денька через три нам с вами предстоит ознакомительная экскурсия.
Он в задумчивости кивнул, а я стал прощаться. Не потому, что очень уж торопился, просто не знал, что еще сказать. Лучше уж пусть сам всё увидит и принимает решение.
- Представляешь, у них была республика. - В голосе Лены слышалось восхищение.
- Ну и что. - Мне было не до специфики общественного строя ушедших цивилизаций.
Да и мало ли стран выбрали именно такую форму правления.
- Всемирная, понимаешь? Одно государство на всю планету.
- Ага, и государственный язык - русский. - Прям утопия какая-то.
- Государственный что-то вроде пиджн-инглиш, но русский наравне с испанским входил в базовый минимум начальной школы.
До меня стало постепенно доходить, и я уставился на Лену.
- Тогда кто же их того? Ежели проклятых империалистов не существовало, а слуги джихада сменили зеленые повязки на овечьи шкуры?
- Об этом здесь не написано. Но мне кажется, Ленька что-то должен накопать. И вообще, надо бы залезть в какой-нибудь телецентр. Телевизионщики и перед лицом костлявой продолжают освещать и анализировать.
Тут подал голос Ленька, который, исповедуя принцип «если гора не идет к Магомету…», натащил гору разных трансформаторов ко мне, и вот уже второй день в спальне, из которой он выбросил всю мебель, что-то гудело. Ночевать уходили в «убежища». Лена к себе, я оставался у Инны, но, увлеченный реанимацией чужой аппаратуры, программер ничего не замечал. Или делал вид, что не замечает.
- У них всё на базе Люникса!
По мне, так хоть феникса, но из вежливости я спросил:
- И что это значит?
- Люникс - это операционная система с открытыми кодами, и, имея минимальные навыки программирования, можно доделывать ее самостоятельно.
- Каждый под себя, что ли?
Но он уже опять скрылся в комнате и уткнулся носом в экран монитора.
- Идите сюда, - позвал он еще минут через десять, и мы столпились у него за спиной.
На экране мужчина с профессорской внешностью вовсю разглагольствовал. На тему как раз из разряда наболевших. Немного мешало различие языков, но ведь любой россиянин при желании поймет белоруса или хохла. И наоборот.
- Вы говорите: «Этого никогда не происходило», - но это вовсе не означает, что «этого никогда не случится», иначе полное право имеют утверждения: «Моя рука не ломается, потому что я никогда не ломал руку», либо: «Я бессмертен, так как никогда не умирал».
Лектор, казалось, смотрел в глаза именно вам, и мне стало жутковато. Вот он, давно истлевший, вещает с экрана, стараясь сделать себе имя в научном мире и завоевать популярность у аудитории, не подозревая, насколько окажется прав.
- Если популяция насекомых, к примеру саранчи или кузнечиков, без видимых на то причин внезапно достигает непостижимых здравому уму размеров, а потом внезапно и совершенно непостижимым образом возвращается к своему первоначальному состоянию, мы обычно говорим: «Произошло нашествие насекомых».
Количество организмов, стоящих на более высокой ступени развития, также подвержено значительным изменениям в ту или иную сторону. К ним относятся лемминги, постоянно повторяющие свой цикл развития. Некоторое время мы не замечаем диких кроликов, пока они не размножатся до такой степени, что становятся настоящим стихийным бедствием. И вдруг на них нападает мор - все кролики исчезают. Мы склонны думать о существовании некоего биологического закона, утверждающего, что численность особей в роду есть величина переменная, меняющаяся от высшей до низшей точек. Чем выше ступень развития, тем медленнее идет процесс размножения и длительнее амплитуда достижения этих точек.
На протяжении почти ста лет африканский буйвол являлся царем вельда. Если бы в те времена существовала статистика животного мира, она бы, без сомнения, подтвердила, как десятилетиями происходил постоянный рост численности этого могучего, с минимальным количеством естественных врагов, зверя. К концу века вид этот достигает своей кульминационной точки и неожиданно падает жертвой страшной болезни - чумы крупного рогатого скота. Буйвол стал удивительной редкостью, а в некоторых районах вымер полностью. В последние пятьдесят лет вид этот медленно, но все же увеличивается в своем поголовье.
Камера повернулась и показала ведущую.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47