— А ну двигай ластами, — сквозь зубы выдавил я, обращаясь к медвежатнику. — И без лишней болтовни. Сделаешь дело, загуляешь смело. Иначе попрошу перевести тебя в южно-пустынную колонию строго режима. Тамошние ребята давно меня просили подкинуть им на перевоспитание хоть одного махрового преступника.
Пискун чертыхнулся и, правдоподобно ковыляя, направился прямиком к месту работы.
Телевизионщики и журналисты аж запищали от удивления. Временно отложили снимать скандальную хронику с командиром спасателей в главной роли и переключились на съемки героических новостей с теми же лицами в главных ролях.
На входе всех встречал американец и, тщательно проверяя аккредитацию, рассаживал журналистов на пронумерованные квадратики на полу. Телевизионщиков, как более серьезную и дорогостоящую организацию, янкель усадил на диваны. Любимого Директора второй номер втиснул на кресло вахтера, отправив того в неоплачиваемый однодневный отпуск.
— Прошу подписать расписку о неразглашение строго государственной тайны. — Боб быстро прокатил между рядов контрольно-кассовый аппарат, который вместе с распиской вручал журналистам трехстраничный контракт, предписывающий зрителям перевести энную сумму на счета Службы 000 в двухдневный срок после просмотра работы сына подразделения 000 ученого пингвина.
Директор от подписи отказался, что и было занесено в протокол замечаний.
Я обтер ордена и медали рукавом, для лучшего блеска, и дождавшись, пока американец соберет контракты, выступил вперед:
— Товарищи, — многозначительная пауза, сопровождающаяся красноречивым вглядыванием в лица. — Надеюсь, не надо объяснять важность события, при котором вы присутствуете. Некоторые средства массовой информации рассказывают о спасателях подразделения 000, как о людях, у которых в груди вместо пламенного сердца обычный ядерный мотор. Да, это можно записать. Майор Сергеев, к вашим услугам.
Журналисты подчеркнули высказывание двумя черточками.
— Смею заверить, что это далеко от истины. Спасатели подразделения 000 самые аккуратные, самые понимающие спасатели в мире. И сегодня мы лишний раз докажем этот факт.
С дальних рядов послышались одинокие хлопки. Рукоплескало заинтересованное лицо. Роберт Клинроуз.
— Спасибо. Мы хотим, чтобы сегодня вы посмотрели и сняли, конечно, как бережно и нежно обращаемся мы с имуществом честных налогоплательщиков. А заодно продемонстрировать последние научные разработки в этой области. Дежурный экземпляр пингвина-спасателя, выполняющего самую черную, самую э-э…
— «Неблагодарную…» — подсказал мысленно медвежатник
— Неблагодарную работу. Хочу также отметить тот факт, что согласно подписанным заявлениям о неразглашении вы не имеете права упоминать или показывать возможные неточности в работе опытного образца. И никаких конкретных имен и фамилий. Кроме майора Сергеева, лейтенанта Роберта Клинроуза и, безусловно, наставника пингвина-спасателя Директора.
— "А груду железа и капитана, который дрыхнет во время работы? — мысленно напомнил Пискун-медвежатник.
— «Много чести. Газеты не резиновые» — подумал я.
— «И то верно» — согласился вор и преступник .
Я поймал растерянный взгляд Директора. По его мнению, я совершал самую непростительную глупость за все время работы в подразделении 000. Заваливал не только себя и свою команду, но и самое святое, начальство в лице Директора.
Взглянув на настенные часы, я быстренько подсчитал, что до начала сериала осталось полторы минуты.
— Эти супер прочные шлюзовые двери, — я красивым жестом руки указал на бронированного монстра. — Эту неприступную крепость пингвин-спасатель вскроет без всяческих разрушений и без посторонней помощи ровно за одну минуту!
— «Двадцать секунд, шеф!» — поправил меня последний преступник страны.
— Двадцать секунд!? — вырвалось у меня в открытый эфир. Народ даже привстал от удивления. Я быстро пришел в себя, и привел в чувство остальных. — Поправка! Вскрытие неприступной крепости произойдет за двадцать секунд!
Шквал аплодисментов заглушил звук падающего в обморок Директора.
— Пингвин-спасатель! — я незаметно пнул ногой по ласту и добавил мысленно: — «Двадцать секунд или остаток жизни в южно-песчаной колонии».
— «Гад!» — без всякой злобы подумал Пискун-медвежатник, — «Убивать таких гадов надо, а не командирами назначать».
На площадке стихли овации, тихо заскрежетали камерами киношники и несколько десятков глаз в ожидании скрестились на пингвине.
— «Уроды!» — подумал про всех Пискун. Поплевал, как мог, на кончики коротких крыльев и отвернулся к шлюзу. Присутствующим осталось только разглядывать кончик опаленного Милашкой хвоста.
Настенные часы неторопливо, словно подчиняясь воле коварного и безжалостного преступника, неторопливо отсчитывали секунды. Восемь, семь, …
Директор пришел в себя, посмотрел на стрелки с снова ушел.
— Боб, Разведчик все еще в коридоре? — чуть слышно просил я в связь-намокшую-потом-бейсболку. — Если что, взрывай все к чертовой матери.
…пять, четыре…
— Палец на крючке, командир!
…два…
— «…и в колонии строгой прокурор навещал…» — мысленно подбодрил я медвежатника.
…один…
— «Фиг тебе!»
Внутри шлюзовой двери щелкнуло и она, скрипнув давно несмазанными подшипниками, въехала в стену.
Мимо меня, оттолкнув в сторону радостно улыбающегося Пискуна-медвежатника, в квартиру пронеслась пострадавшая. У нее еще есть время, чтобы включить домашний кинотеатр, налить чашечку кофе, разложить компактный диван и, развалясь на нем, приготовиться к долгожданной встрече с любимыми телегероями.
Следом за Объектом, на ходу сверкая вспышками, ломанулись в кинозал журналисты, киношники, осветители, продюсеры, режиссеры, стажеры и ассистенты. Если старушка не дура, то сможет сделать на сегодняшнем просмотре неплохие брюлики.
— Повезло! — второй номер завистливо посмотрел вслед последнему, скрывшемуся в квартире объекта, звукорежиссеру. — А нам что делать?
— Готовить дырки для новых звездочек, — улыбнулся я. — Подними пока Директора, а я займусь нашим спасителем.
Пискун-медвежатник топтался у шлюзовых дверей и терпеливо ждал своей порции благодарности.
— Молоток! — не удержался я. — Сто не сто, а лет двести с судимости скинем. Слово майора Сергеева. Отлично работаешь. Не будь ты злодеем и вором, непременно бы взял тебя в свою команду. Милашка! Срочно требую почетное сопровождение для нашего заключенного героя. Разбуди Герасима, пусть готовит охранников в обратную дорогу.
— Командор! — запищал в ухе взволнованный голос спецмашины подразделения 000 за номером тринадцать. — Проблема у нас.
— У нас сегодня праздник, Мыша, — перебил я спецмашину. — Все проблемы переносятся на завтра. Готовь банкетный зал. Мы сейчас с Директором припремся очередные звания обмывать. Только в чувство его приведем.
— Не надо приводить Директора в чувство, — тихо попросила Милашка.
— Да в чем дело?
— «Завидует!» — медвежатник почесал крылом, на котором синела татуировка, белый живот
— Дело такое… Вы не того пингвина с собой на работу взяли.
Эпизод 17.
— Але! Але! Привет! Какие новости! Давно я не был в Америке. Уже пятнадцать сезонов я в России, ну как идут у вас дела? Все хорошо? И хороши у вас дела? Ни одного печального сюрприза? Пустяк один? А что это за пустяк?
Я перестал любоваться заснеженным городом и прислушался к переговорам второго номера с сородичами из бывшей родины.
— Что? Упала и разбилась моя любимая керосиновая лампа времен короля Джима? И подпалила ковер, который мне подарила бабушка на день рождения? Сгорела комната? И огонь перекинулся на ферму? И штат весь выгорел дотла? Командир! Представляешь, в Америке очередная революция!
— Какая по счету? — никак успокоиться не могут. Не золотуха, так другие неизлечимые болезни.
— Последняя, — обиделся почему-то Боб и выключил сеанс дальней связи.
Раз в году нам разрешают подключиться к почтовым службам и поздравить родственников с Новогодними праздниками. Я лично считаю, что это настоящее баловство. Вот американец, например, сейчас расстроится. А какой из расстроившегося спасателя спасатель? А может, я просто завидую американцу, которому есть, кого поздравлять?
Я вздохнул и снова уткнулся в стекло.
За окном кабины шел последний предновогодний снег. Команда спецмашины подразделения 000 за номером тринадцать занималась расчисткой улиц от этой холодной заразы. Главный метеоролог столицы перед самыми праздниками ушел в беспробудный загул и забыл перекрыть клапан двухчасового снегопада. Пока начальство спохватилось, пока разобралось, что к чему, столицу засыпало по самые пончики.
— На ферму бы съездить. — Боб отложил в личный сейф недоеденный пакетик с сухими пельменями. — Говорят, без меня там плохо. Слышишь, командир!? Плохо там.
— Что с тобой, что без тебя, разницы никакой, — пробурчал я, наблюдая за работой Герасима.
Третий номер, вооружившись деревянной лопатой, двигался параллельно Милашке и очищал соседнюю полосу. Производительность у третьего номера и у спецмашины, вооруженной грейдером, была практически одинакова. Милашка разве что на полкорпуса отставала.
— Командир, а правда что в Управление пришла телефонограмма из Америки с просьбой прислать им команду спасателей для обмена опытом?
— Не телефонограмма, а голубиная почта, — поправил я американца. — Правда. Хочешь, чтобы я поговорил с Директором? Ладно. Только учти, лично мне эта идея не нравится. Зачахнем мы в твоей Америке.
Боб изобразил на лице мольбу, пустил пару слезинок и полез в карман за групповой фотографией всех своих родственников.
— Не сейчас, второй номер, у нас диспетчерская на проводе. Не дай бог вызов. До Нового года два часа осталось. Тринадцатая машина слушает. Пока что майор Сергеев на связи.
Красный фонарь вызова сменился зеленым, и в динамиках связь-ушанки захрипел незнакомый голос:
— Майор Сергеев?
Мы с Бобом недоуменно переглянулись. Доступ к секретной линии имели кроме диспетчера только Директор и товарищ, которого мы сняли с Восточной башни. Но товарищ с Восточной башни уже поздравил команду, а Директор ждал нас за накрытым столом в Управление.
— Да. Сергеев. Майор.
Неприятно засосало сначала под левой, а потом под правой лопаткой. Верный признак неприятностей.
— Майор Сергеев. Мужайтесь!
Точно неприятности.
— Вы готовы мужаться?
Одной рукой я уже наклеивал на лоб валидольный пластырь, а второй нажимал на кнопку экстренного сбора.
— Вам надлежит срочно прибыть в Управление, майор Сергеев. Вам, и вашей команде. С Директором Службы большие неприятности.
— Прощай Америка, — заскулил Боб, пристегиваясь к креслу ремнями безопасности.
— Что случилось? — я не узнал собственного голоса. — Что с Директором?
— Подробности на месте. Поспешите, майор Сергеев. Если конечно хотите увидеть Директора живым.
Третий номер, получив сигнал экстренного сбора, уже бежал к спецмашине. Следовавшая за Герасимом колонна машин, уткнулась мордами в вертикальную стену сугробов и уныло провожала спасателя протяжными сигналами клаксонов.
— Милашка! Командир на связи! Поднять парадный эскалатор. Задраить люк. Курс на Управление. Самый полный!
Спецмашина подразделения 000 захлопнула за третьим номером дверь и, взревев топками, рванула вперед, пробивая в толще снега тоннель.
Управление Службы располагалось в редко заселенном микрорайоне, на проспекте с романтическим названием «Сто восьмая садовая». Ничем не примечательный проспект. Район старых высоток. Несколько универсальных магазинов, две школы, один детский сад и восемьсот банков.
— Мм? — запыхавшийся Герасим, цепляясь за поручни, добрался до своего места.
— Черт с ней с лопатой, — с лопатой, конечно, не черт. Водители народ ушлый, приберут к рукам моментально. Надо бы вернуться и забрать инвентарь. Но уже поздно. Разворачиваться негде. — С Директором проблемы.
Герасим ахнул и прикрыл рот рукой. Зубы, что ли, болят?
— Подробностей нет. Но приказали срочно прибыть в Управление. Сказали, что можем и не застать Директора в живых.
Подпрыгивая на ледяных ухабах, вглядываясь в снежную пелену, стремительно летящую и разбивающуюся о лобовое стекло, я думал о нашем Директоре.
Жизнь странная штука. Вот вроде живет начальник, ругает по каждому поводу. А ты его ненавидишь, презираешь. А умрет начальник, и жалко. Жалко, что не успел сказать ему всего, что накипело в душе. Наш Директор не такой. По пустякам не приставал, зря разносов не устраивал. Бывало, вызовет к себе в кабинет, посмотрит жалостливо так, и махнет рукой. Иди, мол, ущербный. Что тебя обижать, ты жизнью обиженный. Такой вот был человек наш Директор. Хотя, почему был?
На проходной Службы нас даже не остановили. У шлагбаума с автоматической наводкой и слежением за целью, рядом со штатными охранниками роботами, стоял вохровец, который властно указал на центральный вход.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50