Мы погрузились в черный «Ниссан», Ко: лян понял, что с нами на заднем сиденье ему не поместиться по причине своих габаритов, и сел впереди.
Я прикрыла подругу своей дубленкой, но дрожь не проходила, вообще ее вид очень меня беспокоил.
— Что вы там возитесь? — Колян недовольно повернулся к нам, когда машина тронулась с места.
— Плохо ей, не видишь, что ли? — сказала я.
— Ничего, не помрет! — буркнул он в ответ.
— Слушай, у вас совсем, что ли, совести нет? — не выдержала я. — Женщина, беременная, ничем перед вами не виноватая, ни сном ни духом, как говорится, а вы ее в багажник…
— При чем тут совесть? — Колян пожал огромными плечами и засопел. — Это работа…
— А ребенка тоже можешь убить, если это для дела понадобится? — полюбопытствовала я.
Он ничего не ответил.
— Хорошая у тебя работа, Колян, — сказала я, — душевная очень…
При въезде в поселок навстречу нашей машине попался джип «Лендкрузер» с затемненными стеклами. Мы разминулись, но Крыса встревоженно хмыкнул и поглядел на Коляна. Тот безмолвствовал.
«Лендкрузер» разминулся на узкой дороге с черной «Ниссан» и свернул к дому Горлового.
— Притормози! — приказал шоферу сидевший рядом с ним сорокалетний мужчина с кривым шрамом через все лицо. — Тут, похоже, гости.
Он достал сотовый телефон, отщелкнул крышку и коротко, по-военному сообщил:
— Босс, в вашем доме посторонние люди.
— Разберись!
Джип остановился у обочины, четверо бойцов выскочили из него и, пригибаясь, бросились к ограде особняка. Один из них наклонился, пристегнул к ботинкам крючья странной формы и взбежал по стене, как огромное насекомое. На секунду замерев на гребне ограды, он беззвучно соскользнул во двор.
Выждав полминуты, человек со шрамом вразвалку, неторопливой, уверенной походкой подошел к калитке, достал из кармана прямоугольную коробочку пульта и набрал код. Калитка послушно распахнулась. Навстречу гостю бросился оставленный предыдущими посетителями часовой, на ходу вскидывая короткий десантный автомат.
— Ты кто? — крикнул часовой, направляя автомат на вошедшего.
— Конь в пальто, — неоригинально ответил тот, — плохо службу несешь!
В ту же секунду часовой коротко вскрикнул и повалился на снег как подкошенный. Из шеи у него торчал нож, брошенный бойцом, перебравшимся через стену.
В калитку вошли остальные бойцы и по сигналу своего командира побежали к окнам первого этажа.
Человек со шрамом по-прежнему неторопливо и уверенно подошел к дому и поднялся на крыльцо. Уверенно распахнув дверь, поднялся по широкой мраморной лестнице и вошел в богато обставленную комнату.
— Что за хрень? — обернулся к нему худой мужчина с прилизанными темными волосами и узким подвижным лицом.
— Хозяева вернулись, — насмешливо сообщил человек со шрамом, — а у нас, я смотрю, гости? Ну, раз уж пришли, не стесняйтесь, будьте как дома!
Худой прилизанный бандит неуверенно оглянулся по сторонам, пытаясь понять, что происходит, а кудрявый боец с бараньими глазами поднял на вошедшего короткое тяжелое ружье.
В эту секунду два окна с хрустальным звоном рассыпались, и в комнату влетели двое бойцов. В руке одного из них беззвучно полыхнул огнем черный пистолет, кудрявый парень отлетел к стене и затих, уставившись в потолок мертвыми круглыми глазами.
— Все довольны? — осведомился человек со шрамом, оглядываясь. — Надеюсь, мы не очень помешали вашей вечеринке?
— Матвей, как хорошо, что ты вовремя подоспел! — слабым голосом произнесла связанная женщина, полулежавшая в кожаном кресле. — Эти бандиты ворвались в дом, связали меня… Не знаю, чего они хотели — наверное, похитить меня и потребовать у Вадима выкуп…
— Надежда Михайловна? — удивленно спросил человек со шрамом. — А вы что тут делали?
— Во-во, — осклабился узколицый, которого в этот момент обыскивал один из бойцов, — попроси, пусть расскажет, что они со своим дружком тут делали. — Он насмешливо кивнул на второе кресло, в котором съежился бледный от страха парень. — И еще попроси, чтобы поведала, как она крутую изображала, как наркотой торговать вздумала и кинуть нас попыталась… Нет, пацаны, реально, мы не знали, что это Горла дом, хотели с этой бабой разобраться, а она здесь со своим хахалем…
В это время один из бойцов разрезал веревки на руках Надежды, она вскочила, схватила ружье, которое уронил мертвый Баран, и выстрелила в своего недавнего мучителя. Узколицый захрипел, глаза его удивленно округлились, и он тяжело рухнул на пол.
— Надежда Михайловна! — укоризненно сказал человек со шрамом. — Зря вы так… Я с ним еще поговорить хотел!
Он подошел к женщине и осторожно отобрал у нее оружие.
— Ну, куда ехать-то? — спросил Крыса, когда мы были уже в городе.
Я назвала адрес. Ленка перестала дрожать, но впала в забытье.
Машина заехала в нужный двор и остановилась.
Начинало смеркаться, и некоторые окна загорались уютными желтыми прямоугольниками. Я с завистью смотрела на них: там люди жили спокойной обыденной жизнью, разговаривали, смеялись, обедали, может, даже ссорились, но эти ссоры были такими пустяковыми, такими домашними, непохожими на то, что происходило последнее время вокруг меня, — на все эти перестрелки, бандитские разборки, убийства, чемоданы с деньгами и наркотиками…
— Ну, чего ждешь? — прервал Колян мои печальные раздумья. — Куда теперь?
— Приехали! — отозвалась я с тяжелым вздохом и повернулась к Ленке.
Подруга полулежала на сиденье. Вид у нее был такой, что краше в фоб кладут. Лицо землисто-зеленоватое, под глазами темные круги, дышит неровно и тяжело, словно долго бежала в гору…
— Ленка, — сказала я как можно увереннее, — потерпи еще чуть-чуть, скоро я вернусь и отвезу тебя в больницу…
Она ничего не ответила, и я не знала, расслышала ли мои слова. Зато Колян, взглянув на меня, так цинично усмехнулся, что я отчетливо поняла: он вовсе не собирается нас отпускать, получив деньги. У него совершенно другие планы…
Поздно это до меня дошло, но лучше поздно, чем никогда. Хотя, чем лучше, не знаю, пользы от моей догадки не было никакой.
— Ну, чего застряла? — рявкнул Колян. — Давай двигай! Мы тут не собираемся до ночи сидеть!
Ему изменило его всегдашнее спокойствие, очевидно, все же мои речи насчет его работы как-то проникли через дубленую кожу.
Я выбралась из машины и огляделась. Мы находились возле котельной. Помню, как в детстве я заглядывала в маленькое закопченное окошко, за которым виднелись широкая, лоснящаяся от пота спина кочегара Трофима и выбивающиеся из топки языки багрового пламени. Это было интереснее любого телевизора.
Теперь кочегарка не работала — окрестные дома давно уже перевели на центральное отопление, и детей возле нее не наблюдалось. И вообще во дворе не было ни души, только бежала вдоль гаражей бездомная собака.
— Ну, что встала? — прикрикнул на меня Колян. — Двигай копытами! И чтобы без фокусов!
Он приподнял наброшенную на руку куртку, показав мне пистолет, и выразительно повел черным стволом снизу вверх, как бы выбирая, какое место мне прострелить.
Я покосилась на полуживое Ленкино лицо за стеклом машины и двинулась к тому дому, где спрятала злополучную сумку.
Подойдя к подвальному окошку, показала на висячий замок:
— Открой, нам сюда.
Колян посмотрел на меня с сомнением, но спорить не стал. Он в секунду сковырнул замок и посторонился:
— Полезай!
— Мог бы и первым залезть, — поморщилась я, — подал бы женщине руку!
— Перебьешься!
Я тяжело вздохнула и пролезла в узкое окошко. Спрыгнула, приземлившись на кучу опилок, и отскочила в сторону, чтобы здоровенный Колян, с пыхтением протискивавшийся следом, не свалился на меня и не сломал мне шею.
Он все-таки просочился в окно, как верблюд через игольное ушко, и с грохотом приземлился рядом со мной.
В подвале было почти совсем темно, свет, проникавший сквозь маленькие грязные окошки, едва освещал пространство на метр, от силы на полтора от наружной стены, дальше все пряталось в густой тени. Я отпрыгнула в самый темный угол, и Колян тут же рявкнул:
— А ну, кошка драная, стой на месте, а то пристрелю!
— Ага, — отозвалась я из угла, — а как же ты потом деньги найдешь!
В ответ он разразился порцией отборного мата.
Я не собиралась убегать: перед моими глазами стояло бледное, измученное Ленкино лицо, и не хотелось даже думать, что с ней будет, если я скроюсь. Поэтому, выйдя ближе к слабому свету, я произнесла:
— Пошли, нам вон туда, налево.
Колян довольно крякнул и вперевалку двинулся за мной, угрожающе выставив перед собой пистолет. Пройдя метров двадцать, мы оказались в том самом помещении, которым Багратион пользовался для своих естественных нужд. Кое-что здесь изменилось за время моего отсутствия: видно, лопнула какая-то труба, и на полу образовалась основательная лужа. Правда, огромная куча песка, под которой я устроила тайник, была расположена чуть выше, и вода до нее пока не добралась.
— Рой здесь, — приказала я Коляну, показав на песок.
— Еще чего! — огрызнулся он. — Хочешь, чтобы я убрал пистолет и встал к тебе спиной? Нашла лоха! Сама рой! Может, там и нет ничего, ты мне просто мозги пудришь?
Я тяжело вздохнула, взяла фанерку и принялась за работу.
За прошедшее время песок еще больше слежался, и копать его было очень тяжело, кроме того, становилось все темнее и темнее. Я распрямилась, чтобы немного передохнуть, и покосилась на Коляна. Он стоял, широко расставив ноги, и смотрел на меня, злобно набычившись.
— Работай! — прикрикнул, увидев, что я остановилась. — Или ты нас обманула и здесь нет никаких бабок?
— Есть, — отозвалась я, — подожди, дай отдышаться!
— Некогда! — Он поднял ствол пистолета. — Шевелись, зараза, а то я тебе ногу прострелю!
Я посмотрела на него с ненавистью. Здоровенный мужик, рослый и накачанный, издевается над слабой женщиной… и это он считает работой! Впрочем, относительно моей слабости это мы еще посмотрим — кто кого!
Злость разрасталась во мне, как снежный ком, хотя, казалось бы, куда уж больше. В последнее время я только и делаю, что злюсь. Злилась на Маргариту из-за кота, злилась на Никиту, потом на бандитов. Теперь объектом моей ненависти был Колян. Я мысленно сосредоточилась на нем, но все же понимала, что никакими ведьмиными штучками с ним не справиться. Если даже прабабка Софья и присматривает за мной сверху, в случае с Коляном она должна умыть руки. Его на испуг не возьмешь — уж больно здоров. Нет, тут должно быть что-то более материальное…
Он стоял в стороне от меня, на залитом водой полу. Я перевела взгляд чуть вправо и увидела валяющийся в луже оголенный провод. Проследив этот провод, увидела на стене, совсем рядом со мной, рубильник. Колян, очевидно, ничего не заметил, он наблюдал только за мной, да еще в подвале было темновато.
Под потолком висела голая электрическая лампочка, но она не светила, поскольку рубильник был выключен. В голове у меня мелькнула неожиданная мысль. Дикая, конечно, совершенно сумасшедшая мысль, но в моем теперешнем положении это было лучше, чем ничего.
Я сделала шаг.
— Эй, ты чего? — подал голос Колян.
— Темно, не вижу, где копать! — отозвалась я и изо всех сил дернула рубильник.
Раздался сильный треск, и из лужи забил фонтан синеватых искр.
Колян С жутким криком грохнулся на пол, задергался в судорогах, как припадочный Баран, и через несколько секунд замолчал.
Я вернула переключатель в прежнее положение. В подвале воцарилась мертвая тишина. После сверкавших только что ослепительных электрических разрядов стало еще темнее.
— Извини, Колян, — вслух сказала я, — это, конечно, не моя работа. Не могу сказать, что я сделала это с удовольствием, но и угрызений совести особенных испытывать не буду.
Бандит лежал на полу, не подавая признаков жизни.
Мне не хотелось приближаться к нему и выяснять, жив он или умер, хотя второй вариант казался гораздо более вероятным. Главное, что в ближайшее время опасности он не представляет и мне нужно этим воспользоваться и попытаться спасти Ленку. Хотя я совсем не представляла, как справлюсь с Крысой…
Можно, конечно, взять пистолет Коляна, но я абсолютно не умею обращаться с оружием и еще не настолько озверела, чтобы убить человека собственными руками…
«А как же Колян? — подумала, покосившись на неподвижное тело. — Его-то я, судя по всему, убила!»
«Ну, это другое дело, — ответила я самой себе, — я просто включила рубильник, не зная точно, что из этого получится…»
«Ну-ну!»
Разговоры с самой собой очень напоминали веселенькую сценку в сумасшедшем доме, и я решила это немедленно прекратить. Поспешно закидала песком свой тайник, чтобы все выглядело как прежде, и отправилась в обратный путь.
Перед окном, через которое мы пролезли в подвал, валялся большой ящик. Вскарабкавшись на него, я дотянулась до окна и выбралась наружу.
За время моего отсутствия сумерки еще больше сгустились. Стоя в тени возле самой стены, я была почти невидима.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
Я прикрыла подругу своей дубленкой, но дрожь не проходила, вообще ее вид очень меня беспокоил.
— Что вы там возитесь? — Колян недовольно повернулся к нам, когда машина тронулась с места.
— Плохо ей, не видишь, что ли? — сказала я.
— Ничего, не помрет! — буркнул он в ответ.
— Слушай, у вас совсем, что ли, совести нет? — не выдержала я. — Женщина, беременная, ничем перед вами не виноватая, ни сном ни духом, как говорится, а вы ее в багажник…
— При чем тут совесть? — Колян пожал огромными плечами и засопел. — Это работа…
— А ребенка тоже можешь убить, если это для дела понадобится? — полюбопытствовала я.
Он ничего не ответил.
— Хорошая у тебя работа, Колян, — сказала я, — душевная очень…
При въезде в поселок навстречу нашей машине попался джип «Лендкрузер» с затемненными стеклами. Мы разминулись, но Крыса встревоженно хмыкнул и поглядел на Коляна. Тот безмолвствовал.
«Лендкрузер» разминулся на узкой дороге с черной «Ниссан» и свернул к дому Горлового.
— Притормози! — приказал шоферу сидевший рядом с ним сорокалетний мужчина с кривым шрамом через все лицо. — Тут, похоже, гости.
Он достал сотовый телефон, отщелкнул крышку и коротко, по-военному сообщил:
— Босс, в вашем доме посторонние люди.
— Разберись!
Джип остановился у обочины, четверо бойцов выскочили из него и, пригибаясь, бросились к ограде особняка. Один из них наклонился, пристегнул к ботинкам крючья странной формы и взбежал по стене, как огромное насекомое. На секунду замерев на гребне ограды, он беззвучно соскользнул во двор.
Выждав полминуты, человек со шрамом вразвалку, неторопливой, уверенной походкой подошел к калитке, достал из кармана прямоугольную коробочку пульта и набрал код. Калитка послушно распахнулась. Навстречу гостю бросился оставленный предыдущими посетителями часовой, на ходу вскидывая короткий десантный автомат.
— Ты кто? — крикнул часовой, направляя автомат на вошедшего.
— Конь в пальто, — неоригинально ответил тот, — плохо службу несешь!
В ту же секунду часовой коротко вскрикнул и повалился на снег как подкошенный. Из шеи у него торчал нож, брошенный бойцом, перебравшимся через стену.
В калитку вошли остальные бойцы и по сигналу своего командира побежали к окнам первого этажа.
Человек со шрамом по-прежнему неторопливо и уверенно подошел к дому и поднялся на крыльцо. Уверенно распахнув дверь, поднялся по широкой мраморной лестнице и вошел в богато обставленную комнату.
— Что за хрень? — обернулся к нему худой мужчина с прилизанными темными волосами и узким подвижным лицом.
— Хозяева вернулись, — насмешливо сообщил человек со шрамом, — а у нас, я смотрю, гости? Ну, раз уж пришли, не стесняйтесь, будьте как дома!
Худой прилизанный бандит неуверенно оглянулся по сторонам, пытаясь понять, что происходит, а кудрявый боец с бараньими глазами поднял на вошедшего короткое тяжелое ружье.
В эту секунду два окна с хрустальным звоном рассыпались, и в комнату влетели двое бойцов. В руке одного из них беззвучно полыхнул огнем черный пистолет, кудрявый парень отлетел к стене и затих, уставившись в потолок мертвыми круглыми глазами.
— Все довольны? — осведомился человек со шрамом, оглядываясь. — Надеюсь, мы не очень помешали вашей вечеринке?
— Матвей, как хорошо, что ты вовремя подоспел! — слабым голосом произнесла связанная женщина, полулежавшая в кожаном кресле. — Эти бандиты ворвались в дом, связали меня… Не знаю, чего они хотели — наверное, похитить меня и потребовать у Вадима выкуп…
— Надежда Михайловна? — удивленно спросил человек со шрамом. — А вы что тут делали?
— Во-во, — осклабился узколицый, которого в этот момент обыскивал один из бойцов, — попроси, пусть расскажет, что они со своим дружком тут делали. — Он насмешливо кивнул на второе кресло, в котором съежился бледный от страха парень. — И еще попроси, чтобы поведала, как она крутую изображала, как наркотой торговать вздумала и кинуть нас попыталась… Нет, пацаны, реально, мы не знали, что это Горла дом, хотели с этой бабой разобраться, а она здесь со своим хахалем…
В это время один из бойцов разрезал веревки на руках Надежды, она вскочила, схватила ружье, которое уронил мертвый Баран, и выстрелила в своего недавнего мучителя. Узколицый захрипел, глаза его удивленно округлились, и он тяжело рухнул на пол.
— Надежда Михайловна! — укоризненно сказал человек со шрамом. — Зря вы так… Я с ним еще поговорить хотел!
Он подошел к женщине и осторожно отобрал у нее оружие.
— Ну, куда ехать-то? — спросил Крыса, когда мы были уже в городе.
Я назвала адрес. Ленка перестала дрожать, но впала в забытье.
Машина заехала в нужный двор и остановилась.
Начинало смеркаться, и некоторые окна загорались уютными желтыми прямоугольниками. Я с завистью смотрела на них: там люди жили спокойной обыденной жизнью, разговаривали, смеялись, обедали, может, даже ссорились, но эти ссоры были такими пустяковыми, такими домашними, непохожими на то, что происходило последнее время вокруг меня, — на все эти перестрелки, бандитские разборки, убийства, чемоданы с деньгами и наркотиками…
— Ну, чего ждешь? — прервал Колян мои печальные раздумья. — Куда теперь?
— Приехали! — отозвалась я с тяжелым вздохом и повернулась к Ленке.
Подруга полулежала на сиденье. Вид у нее был такой, что краше в фоб кладут. Лицо землисто-зеленоватое, под глазами темные круги, дышит неровно и тяжело, словно долго бежала в гору…
— Ленка, — сказала я как можно увереннее, — потерпи еще чуть-чуть, скоро я вернусь и отвезу тебя в больницу…
Она ничего не ответила, и я не знала, расслышала ли мои слова. Зато Колян, взглянув на меня, так цинично усмехнулся, что я отчетливо поняла: он вовсе не собирается нас отпускать, получив деньги. У него совершенно другие планы…
Поздно это до меня дошло, но лучше поздно, чем никогда. Хотя, чем лучше, не знаю, пользы от моей догадки не было никакой.
— Ну, чего застряла? — рявкнул Колян. — Давай двигай! Мы тут не собираемся до ночи сидеть!
Ему изменило его всегдашнее спокойствие, очевидно, все же мои речи насчет его работы как-то проникли через дубленую кожу.
Я выбралась из машины и огляделась. Мы находились возле котельной. Помню, как в детстве я заглядывала в маленькое закопченное окошко, за которым виднелись широкая, лоснящаяся от пота спина кочегара Трофима и выбивающиеся из топки языки багрового пламени. Это было интереснее любого телевизора.
Теперь кочегарка не работала — окрестные дома давно уже перевели на центральное отопление, и детей возле нее не наблюдалось. И вообще во дворе не было ни души, только бежала вдоль гаражей бездомная собака.
— Ну, что встала? — прикрикнул на меня Колян. — Двигай копытами! И чтобы без фокусов!
Он приподнял наброшенную на руку куртку, показав мне пистолет, и выразительно повел черным стволом снизу вверх, как бы выбирая, какое место мне прострелить.
Я покосилась на полуживое Ленкино лицо за стеклом машины и двинулась к тому дому, где спрятала злополучную сумку.
Подойдя к подвальному окошку, показала на висячий замок:
— Открой, нам сюда.
Колян посмотрел на меня с сомнением, но спорить не стал. Он в секунду сковырнул замок и посторонился:
— Полезай!
— Мог бы и первым залезть, — поморщилась я, — подал бы женщине руку!
— Перебьешься!
Я тяжело вздохнула и пролезла в узкое окошко. Спрыгнула, приземлившись на кучу опилок, и отскочила в сторону, чтобы здоровенный Колян, с пыхтением протискивавшийся следом, не свалился на меня и не сломал мне шею.
Он все-таки просочился в окно, как верблюд через игольное ушко, и с грохотом приземлился рядом со мной.
В подвале было почти совсем темно, свет, проникавший сквозь маленькие грязные окошки, едва освещал пространство на метр, от силы на полтора от наружной стены, дальше все пряталось в густой тени. Я отпрыгнула в самый темный угол, и Колян тут же рявкнул:
— А ну, кошка драная, стой на месте, а то пристрелю!
— Ага, — отозвалась я из угла, — а как же ты потом деньги найдешь!
В ответ он разразился порцией отборного мата.
Я не собиралась убегать: перед моими глазами стояло бледное, измученное Ленкино лицо, и не хотелось даже думать, что с ней будет, если я скроюсь. Поэтому, выйдя ближе к слабому свету, я произнесла:
— Пошли, нам вон туда, налево.
Колян довольно крякнул и вперевалку двинулся за мной, угрожающе выставив перед собой пистолет. Пройдя метров двадцать, мы оказались в том самом помещении, которым Багратион пользовался для своих естественных нужд. Кое-что здесь изменилось за время моего отсутствия: видно, лопнула какая-то труба, и на полу образовалась основательная лужа. Правда, огромная куча песка, под которой я устроила тайник, была расположена чуть выше, и вода до нее пока не добралась.
— Рой здесь, — приказала я Коляну, показав на песок.
— Еще чего! — огрызнулся он. — Хочешь, чтобы я убрал пистолет и встал к тебе спиной? Нашла лоха! Сама рой! Может, там и нет ничего, ты мне просто мозги пудришь?
Я тяжело вздохнула, взяла фанерку и принялась за работу.
За прошедшее время песок еще больше слежался, и копать его было очень тяжело, кроме того, становилось все темнее и темнее. Я распрямилась, чтобы немного передохнуть, и покосилась на Коляна. Он стоял, широко расставив ноги, и смотрел на меня, злобно набычившись.
— Работай! — прикрикнул, увидев, что я остановилась. — Или ты нас обманула и здесь нет никаких бабок?
— Есть, — отозвалась я, — подожди, дай отдышаться!
— Некогда! — Он поднял ствол пистолета. — Шевелись, зараза, а то я тебе ногу прострелю!
Я посмотрела на него с ненавистью. Здоровенный мужик, рослый и накачанный, издевается над слабой женщиной… и это он считает работой! Впрочем, относительно моей слабости это мы еще посмотрим — кто кого!
Злость разрасталась во мне, как снежный ком, хотя, казалось бы, куда уж больше. В последнее время я только и делаю, что злюсь. Злилась на Маргариту из-за кота, злилась на Никиту, потом на бандитов. Теперь объектом моей ненависти был Колян. Я мысленно сосредоточилась на нем, но все же понимала, что никакими ведьмиными штучками с ним не справиться. Если даже прабабка Софья и присматривает за мной сверху, в случае с Коляном она должна умыть руки. Его на испуг не возьмешь — уж больно здоров. Нет, тут должно быть что-то более материальное…
Он стоял в стороне от меня, на залитом водой полу. Я перевела взгляд чуть вправо и увидела валяющийся в луже оголенный провод. Проследив этот провод, увидела на стене, совсем рядом со мной, рубильник. Колян, очевидно, ничего не заметил, он наблюдал только за мной, да еще в подвале было темновато.
Под потолком висела голая электрическая лампочка, но она не светила, поскольку рубильник был выключен. В голове у меня мелькнула неожиданная мысль. Дикая, конечно, совершенно сумасшедшая мысль, но в моем теперешнем положении это было лучше, чем ничего.
Я сделала шаг.
— Эй, ты чего? — подал голос Колян.
— Темно, не вижу, где копать! — отозвалась я и изо всех сил дернула рубильник.
Раздался сильный треск, и из лужи забил фонтан синеватых искр.
Колян С жутким криком грохнулся на пол, задергался в судорогах, как припадочный Баран, и через несколько секунд замолчал.
Я вернула переключатель в прежнее положение. В подвале воцарилась мертвая тишина. После сверкавших только что ослепительных электрических разрядов стало еще темнее.
— Извини, Колян, — вслух сказала я, — это, конечно, не моя работа. Не могу сказать, что я сделала это с удовольствием, но и угрызений совести особенных испытывать не буду.
Бандит лежал на полу, не подавая признаков жизни.
Мне не хотелось приближаться к нему и выяснять, жив он или умер, хотя второй вариант казался гораздо более вероятным. Главное, что в ближайшее время опасности он не представляет и мне нужно этим воспользоваться и попытаться спасти Ленку. Хотя я совсем не представляла, как справлюсь с Крысой…
Можно, конечно, взять пистолет Коляна, но я абсолютно не умею обращаться с оружием и еще не настолько озверела, чтобы убить человека собственными руками…
«А как же Колян? — подумала, покосившись на неподвижное тело. — Его-то я, судя по всему, убила!»
«Ну, это другое дело, — ответила я самой себе, — я просто включила рубильник, не зная точно, что из этого получится…»
«Ну-ну!»
Разговоры с самой собой очень напоминали веселенькую сценку в сумасшедшем доме, и я решила это немедленно прекратить. Поспешно закидала песком свой тайник, чтобы все выглядело как прежде, и отправилась в обратный путь.
Перед окном, через которое мы пролезли в подвал, валялся большой ящик. Вскарабкавшись на него, я дотянулась до окна и выбралась наружу.
За время моего отсутствия сумерки еще больше сгустились. Стоя в тени возле самой стены, я была почти невидима.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36