Из квартиры вышла женщина в мешковатом пальто, глухо завязанном платке и темных очках. Она мало походила на Кристину, но это была она, должно быть, ей зачем-то нужно было изменить внешность.
— Выходи, Андрей, — сказала она, захлопнув дверь в квартиру. — Нечего за мной шпионить.
— Да я и не шпионил, — пробурчал он, спускаясь к ней, — ты же не сказала, где тебя искать, пришлось по своим каналам выяснять.
— По рекам и каналам, — сказала она и ухмыльнулась какой-то своей мысли.
Между тем они вышли из подворотни и повернули в сторону Невы. Кристина крепко держала его под руку и шла очень быстро, Андрей еле поспевал.
— Куда мы мчимся?
Он попробовал приостановить стремительное движение, но Кристина насильно повела его дальше, не меняя темпа.
— Иди, не оглядывайся, — сказала она сердито. — Нам нужно уйти от слежки.
— А кто за нами следит-то, твой муж, что ли?
— Не он сам, конечно. Своего идиота прислал — каждый день у нас во дворе пасется, мразь такая.
Андрей тем не менее исподтишка все-таки поглядывал назад: то вполоборота повернув голову и сильно скосив глаза, то используя старый шпионский метод, которому обучился в детстве, — через витрины магазинов. Они дошли до набережной, свернули на небольшой деревянный мостик к Петропавловской крепости.
— Этот тип в сереньком пальтишке? — догадался он. — Этот плюгавый придурок?
— Юра подсылает ко мне своих лучших людей.
Серенький тип, однако, вида был достаточно паршивого, хотя, по словам Кристины, один из лучших Юриных людей, а по наблюдениям Андрея — еще и глуп. Иногда он вел себя как законченный придурок: вдруг бросался к стене дома или, остановившись, глядел в другую сторону, прикидываясь приезжим зевакой, делая все это настолько старательно и бездарно, что возникало подозрение, в своем ли он уме. Они вошли в ворота Петропавловской крепости, здесь было мало людей. Кристина, нахально повернувшись к серенькому типу, покрутила указательным пальцем у виска. Мол, придурок. Андрей был с этим согласен.
— Ну, а теперь давай драпалять от него. Ты только меня слушайся.
— С удовольствием, — ответил Андрей, сквозь пальто чувствуя ее тело, и это было ему приятно. — С удовольствием…
— Он все равно сделать ничего не посмеет.
Почему ничего сделать не посмеет, Андрей спрашивать не стал.
Зайдя в ворота крепости, они повернули за угол направо и бегом бросились в дальний угол двора к двухэтажному зданию.
— Теперь вон к тому дому, — скомандовала Кристина.
Они добежали до следующего здания.
Кристина бегала здорово, Андрей еле за ней поспевал.
— Пусть нас поищет, придурок, — с насмешкой сказала она, опершись спиной о стену и снимая темные очки.
Кристина дала время отдышаться.
— А теперь дальше пойдем. Пока они выходы обложат, нам отсюда уйти нужно.
— Мы куда-то не туда идем.
— Эх, зря ты, Андрей, в это дело ввязался, предупреждала я тебя… — не обратив внимания на его замечание, проговорила Кристина задумчиво. — Теперь иди, куда ведут, хоть и не всегда захочешь.
Они вышли через ворота к Неве. Летом здесь располагался пляж, и песок вдоль стены усеивали тела загорающих, теперь же не было ни души. Лед на Неве потемнел и, несмотря на пасмурный и ветреный день, было видно, что он здесь ненадолго и скоро придет весна. Кристина решительно зашагала по мерзлому песку вдоль стены. Она знала здесь все ходы и выходы, через двести метров они дошли до ворот, а через них снова оказались за крепостными стенами.
Они проделали обратный путь до Петроградской, так и не встретив серенького типа.
— Все-таки позволь узнать, что это за тайны, кто за тобой следит, да и вообще…
— Я, честно говоря, поначалу не хотела тебе ничего говорить, но раз уж ты сам напросился, раз ты такой бестолковый и тебе не терпится влезть в это дело… То ты уж сам на себя пеняй.
— Конечно, на себя пенять буду, а на кого же еще…
— К бабушке не пойдем, она тебя не любит… она вообще мужиков всех не любит… Обидел ее один… Сволочь! Ну, ладно, давай найдем местечко, расскажу тебе.
Манера говорить у Кристины иногда становилась, как у ее бабушки, она, как бабушка, путала слова местами.
— Поехали уж тогда ко мне, — предложил Андрей, с немалым удовольствием, даже через пальто, чувствуя ее грудь. — У меня спокойно, никого нет, возьмем бутылочку водочки, такси и поедем. Обещаю, что приставать не буду, — приврал он без зазрения совести.
— Ну, насчет приставаний я не опасаюсь, — она бросила на Андрея такой взгляд, который выглядел как два зеленых глаза светофора. У Андрея все внутри перевернулось от этих сигналов. — К тебе я боюсь ехать совсем не поэтому. Юра наверняка о тебе справки навел. Пойдем лучше вон в тот дворик. Я здесь все дворы знаю.
Они обнаружили во дворике скамейку, уселись на нее. Андрей закурил, крупными затяжками глуша поднимавшееся внутри желание.
— Ну, короче, ты, Андрей, сам виноват. Говорила я тебе: не суйся, а ты не слушался… Не слушался, спрашиваю? — опять начала Кристина.
— Ну, не слушался, не слушался! Сам захотел! — рассердился Андрей, сейчас ему было не до всех этих тайн, он с удовольствием уединился бы с ней где-нибудь и… такое бы с ней сотворил!! — Чего ты все меня пугаешь?!
— Пеняй тогда на себя.
Взгляд ее сделался настороженным.
— Короче, труп Гоши нужно перепрятать. И учти, что больше мне положиться не на кого.
Кристина внимательно глядела в глаза Андрея. Он улыбнулся.
— Всего-то! Ночью на кладбище труп откопать и на другое кладбище в троллейбусе перевезти. Не вопрос. — Девушка молча смотрела на Андрея. — Ты чего, обиделась, что ли? — Андрей обнял ее за плечи.
— Нет, я думаю, — сказала она.
— Ты, вообще, что, серьезно? — Андрей перестал улыбаться, стало не до смеха. Ему показалось, что Кристина не шутит. Даже приятные мысли и желания, только что блуждавшие в теле, улетучились куда-то. Перезахоранивать труп неизвестного человека особой охоты не возникало: его отношения с покойниками нельзя было назвать теплыми.
— А зачем это нужно? Или тоже секрет?
— Это как раз не секрет. Я тебе все расскажу, только пообещай, что поможешь мне. Обещаешь?!
Андрей ответил не сразу. Он понимал, что, откажись сейчас, навсегда потеряет эту женщину, но и откапывать труп какого-то Гоши… тем более что еще за труп, кто его угробил, да и зачем его перепрятывать… Действительно, еще влипнешь в историю, или, пожалуй, уже влип.
— Ты расскажи сначала, в чем дело, может, без этого обойтись удастся.
— Гоша… Как бы это сказать… — она выдержала паузу. — Короче говоря, несколько лет я была замужем за врачом-хирургом. Если бы ты знал, какой это страшный человек! Если бы ты только знал! Я ненавижу его и боюсь, панически боюсь… Я до сих пор иногда просыпаюсь ночью и вспоминаю его руки, его мягкие, влажные пальцы с обкусанными ногтями, которые аккуратненько бродят по моему телу… Фу! Это непередаваемое ощущение…
Кристина сморщила носик, в зеленых ее глазах отразилось страдание. Андрею вдруг явственно представилось ее обнаженное тело, блуждающие по нему пальцы (почему-то в виде двух человечков), и ему мучительно захотелось поцеловать ее, но он сдержался.
— Так вот, — продолжала она, — год назад я решила уйти от него, чтобы начать жизнь заново. Я объявила это Юре, но он начал мне говорить такие гадости! Такие гадости!.. что я буквально чуть с ума не свихнулась, я не знала, что он такой негодяй… Он стал кричать, что я не получу его идиотские деньги, что уйду от него даже без одежды… Ты представляешь?! А я сказала, что мне ничего не нужно, что от него я готова бежать на край света и больше не хочу его знать…
— Подожди, а какой труп-то?! Какого Гоши?! — перебил Андрей, поняв, что разговор уходит в глубины личной жизни обиженной женщины.
— Ну, вот я же и говорю, — рассердилась Кристина. — Юрий Анатольевич — это мой муж, мой бывший муж, имеет свою клинику, где зарабатывает огромные деньги, делая пластические операции. Но он еще проделывает, так сказать «для души», всякие опыты по приращиванию разных частей тела. Ну, полный идиот, что с него возьмешь.
— Я о таких опытах в фантастических книжках читал.
— В фантастических — это что! Юра такие опыты делает!.. — Кристина выпучила глаза, что, должно быть, означало высшее проявление изумления. — Ты не знаешь, какой это страшный человек. Так вот, Гоша — это мой бывший одноклассник и его первая неудача. Ну, там история была… — Кристина смутилась, немного помолчала. — Ну, ладно, расскажу, только ты никому… Короче, Юра приревновал меня к Гоше… Ну и обозлился на него.
Кристина как-то скривила лицо, движение, которое могло означать все что угодно и однозначному толкованию не поддавалось.
— Он просто ошалел, обвинял меня черт знает в чем… Он очень ревнивый человек… Ну, в общем… Вот.
Кристина замолчала.
— Так что же, он его убил?! — спросил Андрей. История принимала не то что криминальный, а внутрисемейный характер, а лезть в семейные разборки — дело неблагодарное, там ничего не поймешь.
— Ну, как бы да, убил… — согласилась Кристина. — Вернее, он сам умер, своей смертью…
— Так убил или не убил?
— Он умер после операции, вот. Так что считается — своей смертью.
— Ну, тогда непонятно, зачем его перезакапывать нужно.
— Пойми, Андрюша, что Юра скрыл его смерть от всех и закопал труп в парке, оттуда-то его и нужно перепрятать.
Андрей закурил третью сигарету.
— Слушай, а не проще ли сходить в милицию, пусть они сами труп откапывают, а потом меры принимают.
— Пока они меры принимают, Юра со мной покончит, а если мы труп перепрячем, тогда он в моих руках, и, если со мной что-нибудь случится, тут труп-то и всплывет. Теперь понял?! Труп Гоши — это козырь! А если милиция за это дело возьмется, то тут еще нужно будет доказать, что это Юра с Гошей расправился, понимаешь?! А если не докажем? И потом, пойми, в его руках большие деньги. Он любой суд подкупит! Тут мне и каюк, он мне этого не простит. А если мы труп перепрячем, хоть какая-то надежда, что он меня в покое оставит. Ну, теперь понял, почему я тебя на помощь призвала?! Не Мелодия же мне просить. Сама Гошу не утащу, бабушка тоже никак не сможет… Это, вообще-то, ее идея.
— Заметно, — пробурчал Андрей, щелчком выбросил сигарету далеко на средину двора, она ударилась об асфальт, красиво разлетелись искры.
— Ну хорошо, предположим, что труп мы перепрячем, но как потом докажешь, что этого Гошу твой муж грохнул?
— В том-то и дело, что доказать это будет проще простого: на трупе все доказательства. И потом, труп — это типа залога, чтобы Юра со мной что-нибудь не сделал… Ну, так что? Поможешь мне или как?!
— Неужели ничего больше не придумать?
— Мы с бабушкой все перебрали, это лучший вариант.
— Ничего себе лучший! Слушай, а бабуся твоя все-таки с приветом.
— Ты мою бабушку не трогай, — рассердилась Кристина, в глазах ее блеснули гневные огоньки, она даже кулаки сжала. — Она умнее нас с тобой.
— Ну, ладно-ладно… — примирительно замахал рукой Андрей. — Где он закопан-то?
— А закопан он в парке, рядом с проспектом Ветеранов парк есть. Я туда вчера ездила, место разыскала, там все нормально. Видно, что никто не трогал.
— А везти куда? Транспорт нужен.
— Да ты что, Андрюша, — она положила ему на руку свою руку, он прижал ее сильнее. — Куда его везти?! Тут делов-то всего — отрыл и под соседним деревцем закопал. Юра ведь не станет весь лес в поисках Гоши перекапывать.
— Всего и делов-то! Я-то думал! — обрадовался Андрей. — Эт запросто! Лопата-то есть? Тогда хоть сейчас поехали. Только давай сначала возьмем бутылку водки — и ко мне, я знаешь, как вкусно хлеб жарю!..
— Это дело нехитрое мы на потом оставим, когда труп перепрячем.
Она улыбнулась, и была эта улыбка обещающей столько радостных минут сексуального восторга, быть может, сдобренного какими-то экзотическими извращениями или еще чем-то таким… Ну, словом, что-то очень неожиданное и восхитительное, отчего Андрея передернуло внутренне. Или все эти обещания просто причудились ему в улыбке симпатичной девушки — неизвестно, но он согласился.
Глава 6
Похоронный марш Мендельсона
Крылов надавил кнопку звонка, где-то глубоко в квартире еле слышно грянул похоронный марш.
«Странные вкусы у квартиросъемщиков, — подумал Крылов. — Интересно, а кто написал похоронный марш? Мендельсон, что ли…»
Он снова надавил кнопку звонка.
Замок щелкнул, дверь медленно, с протяжным омерзительным скрипом отворилась, на пороге стоял грузный грустный мужчина в тренировочных штанах с вытянутыми коленями и в майке.
— Заходи, Толя, — сказал он, близоруко щурясь.
Крылов вошел в прихожую.
— Я бы хотел видеть Николая Кузьмича.
— Николая Кузьмича? Я — Николай Кузьмич. А я думал, это племянник мой. Да вы проходите.
Они вошли в просторную комнату.
— Садитесь.
Крылов сел в кресло, Николай Кузьмич — напротив на диван.
— Чаю желаете?
— Нет, спасибо. Меня к вам привело одно дельце, — начал Крылов.
— Вам, что ли, дело с защекоченным передали?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26
— Выходи, Андрей, — сказала она, захлопнув дверь в квартиру. — Нечего за мной шпионить.
— Да я и не шпионил, — пробурчал он, спускаясь к ней, — ты же не сказала, где тебя искать, пришлось по своим каналам выяснять.
— По рекам и каналам, — сказала она и ухмыльнулась какой-то своей мысли.
Между тем они вышли из подворотни и повернули в сторону Невы. Кристина крепко держала его под руку и шла очень быстро, Андрей еле поспевал.
— Куда мы мчимся?
Он попробовал приостановить стремительное движение, но Кристина насильно повела его дальше, не меняя темпа.
— Иди, не оглядывайся, — сказала она сердито. — Нам нужно уйти от слежки.
— А кто за нами следит-то, твой муж, что ли?
— Не он сам, конечно. Своего идиота прислал — каждый день у нас во дворе пасется, мразь такая.
Андрей тем не менее исподтишка все-таки поглядывал назад: то вполоборота повернув голову и сильно скосив глаза, то используя старый шпионский метод, которому обучился в детстве, — через витрины магазинов. Они дошли до набережной, свернули на небольшой деревянный мостик к Петропавловской крепости.
— Этот тип в сереньком пальтишке? — догадался он. — Этот плюгавый придурок?
— Юра подсылает ко мне своих лучших людей.
Серенький тип, однако, вида был достаточно паршивого, хотя, по словам Кристины, один из лучших Юриных людей, а по наблюдениям Андрея — еще и глуп. Иногда он вел себя как законченный придурок: вдруг бросался к стене дома или, остановившись, глядел в другую сторону, прикидываясь приезжим зевакой, делая все это настолько старательно и бездарно, что возникало подозрение, в своем ли он уме. Они вошли в ворота Петропавловской крепости, здесь было мало людей. Кристина, нахально повернувшись к серенькому типу, покрутила указательным пальцем у виска. Мол, придурок. Андрей был с этим согласен.
— Ну, а теперь давай драпалять от него. Ты только меня слушайся.
— С удовольствием, — ответил Андрей, сквозь пальто чувствуя ее тело, и это было ему приятно. — С удовольствием…
— Он все равно сделать ничего не посмеет.
Почему ничего сделать не посмеет, Андрей спрашивать не стал.
Зайдя в ворота крепости, они повернули за угол направо и бегом бросились в дальний угол двора к двухэтажному зданию.
— Теперь вон к тому дому, — скомандовала Кристина.
Они добежали до следующего здания.
Кристина бегала здорово, Андрей еле за ней поспевал.
— Пусть нас поищет, придурок, — с насмешкой сказала она, опершись спиной о стену и снимая темные очки.
Кристина дала время отдышаться.
— А теперь дальше пойдем. Пока они выходы обложат, нам отсюда уйти нужно.
— Мы куда-то не туда идем.
— Эх, зря ты, Андрей, в это дело ввязался, предупреждала я тебя… — не обратив внимания на его замечание, проговорила Кристина задумчиво. — Теперь иди, куда ведут, хоть и не всегда захочешь.
Они вышли через ворота к Неве. Летом здесь располагался пляж, и песок вдоль стены усеивали тела загорающих, теперь же не было ни души. Лед на Неве потемнел и, несмотря на пасмурный и ветреный день, было видно, что он здесь ненадолго и скоро придет весна. Кристина решительно зашагала по мерзлому песку вдоль стены. Она знала здесь все ходы и выходы, через двести метров они дошли до ворот, а через них снова оказались за крепостными стенами.
Они проделали обратный путь до Петроградской, так и не встретив серенького типа.
— Все-таки позволь узнать, что это за тайны, кто за тобой следит, да и вообще…
— Я, честно говоря, поначалу не хотела тебе ничего говорить, но раз уж ты сам напросился, раз ты такой бестолковый и тебе не терпится влезть в это дело… То ты уж сам на себя пеняй.
— Конечно, на себя пенять буду, а на кого же еще…
— К бабушке не пойдем, она тебя не любит… она вообще мужиков всех не любит… Обидел ее один… Сволочь! Ну, ладно, давай найдем местечко, расскажу тебе.
Манера говорить у Кристины иногда становилась, как у ее бабушки, она, как бабушка, путала слова местами.
— Поехали уж тогда ко мне, — предложил Андрей, с немалым удовольствием, даже через пальто, чувствуя ее грудь. — У меня спокойно, никого нет, возьмем бутылочку водочки, такси и поедем. Обещаю, что приставать не буду, — приврал он без зазрения совести.
— Ну, насчет приставаний я не опасаюсь, — она бросила на Андрея такой взгляд, который выглядел как два зеленых глаза светофора. У Андрея все внутри перевернулось от этих сигналов. — К тебе я боюсь ехать совсем не поэтому. Юра наверняка о тебе справки навел. Пойдем лучше вон в тот дворик. Я здесь все дворы знаю.
Они обнаружили во дворике скамейку, уселись на нее. Андрей закурил, крупными затяжками глуша поднимавшееся внутри желание.
— Ну, короче, ты, Андрей, сам виноват. Говорила я тебе: не суйся, а ты не слушался… Не слушался, спрашиваю? — опять начала Кристина.
— Ну, не слушался, не слушался! Сам захотел! — рассердился Андрей, сейчас ему было не до всех этих тайн, он с удовольствием уединился бы с ней где-нибудь и… такое бы с ней сотворил!! — Чего ты все меня пугаешь?!
— Пеняй тогда на себя.
Взгляд ее сделался настороженным.
— Короче, труп Гоши нужно перепрятать. И учти, что больше мне положиться не на кого.
Кристина внимательно глядела в глаза Андрея. Он улыбнулся.
— Всего-то! Ночью на кладбище труп откопать и на другое кладбище в троллейбусе перевезти. Не вопрос. — Девушка молча смотрела на Андрея. — Ты чего, обиделась, что ли? — Андрей обнял ее за плечи.
— Нет, я думаю, — сказала она.
— Ты, вообще, что, серьезно? — Андрей перестал улыбаться, стало не до смеха. Ему показалось, что Кристина не шутит. Даже приятные мысли и желания, только что блуждавшие в теле, улетучились куда-то. Перезахоранивать труп неизвестного человека особой охоты не возникало: его отношения с покойниками нельзя было назвать теплыми.
— А зачем это нужно? Или тоже секрет?
— Это как раз не секрет. Я тебе все расскажу, только пообещай, что поможешь мне. Обещаешь?!
Андрей ответил не сразу. Он понимал, что, откажись сейчас, навсегда потеряет эту женщину, но и откапывать труп какого-то Гоши… тем более что еще за труп, кто его угробил, да и зачем его перепрятывать… Действительно, еще влипнешь в историю, или, пожалуй, уже влип.
— Ты расскажи сначала, в чем дело, может, без этого обойтись удастся.
— Гоша… Как бы это сказать… — она выдержала паузу. — Короче говоря, несколько лет я была замужем за врачом-хирургом. Если бы ты знал, какой это страшный человек! Если бы ты только знал! Я ненавижу его и боюсь, панически боюсь… Я до сих пор иногда просыпаюсь ночью и вспоминаю его руки, его мягкие, влажные пальцы с обкусанными ногтями, которые аккуратненько бродят по моему телу… Фу! Это непередаваемое ощущение…
Кристина сморщила носик, в зеленых ее глазах отразилось страдание. Андрею вдруг явственно представилось ее обнаженное тело, блуждающие по нему пальцы (почему-то в виде двух человечков), и ему мучительно захотелось поцеловать ее, но он сдержался.
— Так вот, — продолжала она, — год назад я решила уйти от него, чтобы начать жизнь заново. Я объявила это Юре, но он начал мне говорить такие гадости! Такие гадости!.. что я буквально чуть с ума не свихнулась, я не знала, что он такой негодяй… Он стал кричать, что я не получу его идиотские деньги, что уйду от него даже без одежды… Ты представляешь?! А я сказала, что мне ничего не нужно, что от него я готова бежать на край света и больше не хочу его знать…
— Подожди, а какой труп-то?! Какого Гоши?! — перебил Андрей, поняв, что разговор уходит в глубины личной жизни обиженной женщины.
— Ну, вот я же и говорю, — рассердилась Кристина. — Юрий Анатольевич — это мой муж, мой бывший муж, имеет свою клинику, где зарабатывает огромные деньги, делая пластические операции. Но он еще проделывает, так сказать «для души», всякие опыты по приращиванию разных частей тела. Ну, полный идиот, что с него возьмешь.
— Я о таких опытах в фантастических книжках читал.
— В фантастических — это что! Юра такие опыты делает!.. — Кристина выпучила глаза, что, должно быть, означало высшее проявление изумления. — Ты не знаешь, какой это страшный человек. Так вот, Гоша — это мой бывший одноклассник и его первая неудача. Ну, там история была… — Кристина смутилась, немного помолчала. — Ну, ладно, расскажу, только ты никому… Короче, Юра приревновал меня к Гоше… Ну и обозлился на него.
Кристина как-то скривила лицо, движение, которое могло означать все что угодно и однозначному толкованию не поддавалось.
— Он просто ошалел, обвинял меня черт знает в чем… Он очень ревнивый человек… Ну, в общем… Вот.
Кристина замолчала.
— Так что же, он его убил?! — спросил Андрей. История принимала не то что криминальный, а внутрисемейный характер, а лезть в семейные разборки — дело неблагодарное, там ничего не поймешь.
— Ну, как бы да, убил… — согласилась Кристина. — Вернее, он сам умер, своей смертью…
— Так убил или не убил?
— Он умер после операции, вот. Так что считается — своей смертью.
— Ну, тогда непонятно, зачем его перезакапывать нужно.
— Пойми, Андрюша, что Юра скрыл его смерть от всех и закопал труп в парке, оттуда-то его и нужно перепрятать.
Андрей закурил третью сигарету.
— Слушай, а не проще ли сходить в милицию, пусть они сами труп откапывают, а потом меры принимают.
— Пока они меры принимают, Юра со мной покончит, а если мы труп перепрячем, тогда он в моих руках, и, если со мной что-нибудь случится, тут труп-то и всплывет. Теперь понял?! Труп Гоши — это козырь! А если милиция за это дело возьмется, то тут еще нужно будет доказать, что это Юра с Гошей расправился, понимаешь?! А если не докажем? И потом, пойми, в его руках большие деньги. Он любой суд подкупит! Тут мне и каюк, он мне этого не простит. А если мы труп перепрячем, хоть какая-то надежда, что он меня в покое оставит. Ну, теперь понял, почему я тебя на помощь призвала?! Не Мелодия же мне просить. Сама Гошу не утащу, бабушка тоже никак не сможет… Это, вообще-то, ее идея.
— Заметно, — пробурчал Андрей, щелчком выбросил сигарету далеко на средину двора, она ударилась об асфальт, красиво разлетелись искры.
— Ну хорошо, предположим, что труп мы перепрячем, но как потом докажешь, что этого Гошу твой муж грохнул?
— В том-то и дело, что доказать это будет проще простого: на трупе все доказательства. И потом, труп — это типа залога, чтобы Юра со мной что-нибудь не сделал… Ну, так что? Поможешь мне или как?!
— Неужели ничего больше не придумать?
— Мы с бабушкой все перебрали, это лучший вариант.
— Ничего себе лучший! Слушай, а бабуся твоя все-таки с приветом.
— Ты мою бабушку не трогай, — рассердилась Кристина, в глазах ее блеснули гневные огоньки, она даже кулаки сжала. — Она умнее нас с тобой.
— Ну, ладно-ладно… — примирительно замахал рукой Андрей. — Где он закопан-то?
— А закопан он в парке, рядом с проспектом Ветеранов парк есть. Я туда вчера ездила, место разыскала, там все нормально. Видно, что никто не трогал.
— А везти куда? Транспорт нужен.
— Да ты что, Андрюша, — она положила ему на руку свою руку, он прижал ее сильнее. — Куда его везти?! Тут делов-то всего — отрыл и под соседним деревцем закопал. Юра ведь не станет весь лес в поисках Гоши перекапывать.
— Всего и делов-то! Я-то думал! — обрадовался Андрей. — Эт запросто! Лопата-то есть? Тогда хоть сейчас поехали. Только давай сначала возьмем бутылку водки — и ко мне, я знаешь, как вкусно хлеб жарю!..
— Это дело нехитрое мы на потом оставим, когда труп перепрячем.
Она улыбнулась, и была эта улыбка обещающей столько радостных минут сексуального восторга, быть может, сдобренного какими-то экзотическими извращениями или еще чем-то таким… Ну, словом, что-то очень неожиданное и восхитительное, отчего Андрея передернуло внутренне. Или все эти обещания просто причудились ему в улыбке симпатичной девушки — неизвестно, но он согласился.
Глава 6
Похоронный марш Мендельсона
Крылов надавил кнопку звонка, где-то глубоко в квартире еле слышно грянул похоронный марш.
«Странные вкусы у квартиросъемщиков, — подумал Крылов. — Интересно, а кто написал похоронный марш? Мендельсон, что ли…»
Он снова надавил кнопку звонка.
Замок щелкнул, дверь медленно, с протяжным омерзительным скрипом отворилась, на пороге стоял грузный грустный мужчина в тренировочных штанах с вытянутыми коленями и в майке.
— Заходи, Толя, — сказал он, близоруко щурясь.
Крылов вошел в прихожую.
— Я бы хотел видеть Николая Кузьмича.
— Николая Кузьмича? Я — Николай Кузьмич. А я думал, это племянник мой. Да вы проходите.
Они вошли в просторную комнату.
— Садитесь.
Крылов сел в кресло, Николай Кузьмич — напротив на диван.
— Чаю желаете?
— Нет, спасибо. Меня к вам привело одно дельце, — начал Крылов.
— Вам, что ли, дело с защекоченным передали?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26