А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

Надевать ради них новое плате мне было как-то не с руки, а старое опять требовало ремонта. Я совсем, было, собралась ради разнообразия надеть простой сарафан, как вдруг дверь в нашу комнату без стука распахнулась, и в комнату быстро вошел незнакомый мужчина. Он был чрезвычайно маленького роста, почти на голову ниже императора. У него было бритое лицо, слегка распушенные рыжие бакенбарды и чем-то знакомые сатанинские глаза.
Почему его пропустили, даже не предупредив нас, я так и не узнала. Он, не стесняясь прошел в середину комнаты, встал, подперев рукой бок и уставился на меня горячим шальным взглядом.
– Ты, батюшка, куда прешься без доклада?! – закричала на незваного гостя Маланья Никитична. – Не видишь, что дамы в исподнем!
– Маланья Никитична! Матушка, какая встреча! – с восторгом закричал незнакомец, в котором по росту и рыжему цвету волос я почти узнала своего поклонника Евстигнея. – Никак нас с тобой опять свела судьба! Вот уж никак не ожидал тебя здесь встретить!
Моя старуха от неожиданности проглотила несколько нелицеприятных выражений и спешно оправила на себе нижнюю рубаху.
– Что-то я тебя, батюшка, не припомню, – неуверенно сказала она, всматриваясь в гостя.
– Глупости, не можешь ты меня не помнить, мы же с тобой махались еще, когда царица с Гришкой Орловым крутила! – закричал гость и, обхватив старуху двумя руками ниже широкой талии, ткнулся носом прямо между ее легендарными грудями.
– Ты чего это творишь, охальник! – вскрикнула старуха, правда, без особого возмущения, – Ты чего это меня, где ни попадя, лапаешь! Не видишь что ли, я не одета!
– Экая ты стала крикливая, Маланья Никитична, и как встарь, все конфузничаешь! Это негоже после того, что промеж нас было! – сообщил приглушенным грудями и рубашкой голосом охальник, после чего задрал юбку и звонко шлепнул мою наперсницу по широкому заду.
Маланья Никитична растерялась, попыталась вырваться из рук странного поклонника и, наконец, рассердилась:
– Отпусти ты меня, ирод, я знать тебя не знаю! Нашел, что вспоминать! Это когда было! С тех пор сто лет прошло!
– А, вспомнила-таки, греховодница! – обрадовался гость. – А это еще что за девушка?
– Не твоего ума дело, – сердито ответила она, оправляя сзади задранную баловником рубаху. – Пришел незваный, так веди себя по-людски!
– Ну вот, разве так нужно встречать дорогого гостя?! – закричал рыжий и забегал по комнате с такой скоростью, что нам оставалось только следить за ним взглядами. – Ни тебе радости, ничего! – возмущенно выкрикивал он. – Забыла, подруга, как в сказках говорится: сперва напои, накорми, потом спать уложи, а потом уже вели слово молвить!
– Я тебя уложу! Ишь ты какой, спать его положи! Надо же, о чем размечтался! Я уже не та, что встарь, я теперь себя блюду!
– Знаем, как вы себя здесь блюдете! – воскликнул он и опять одной рукой обхватил Маланью Никитичну ниже талии, а другой принялся щекотать подмышками.
– Да отпусти ты меня, Христа ради! – закричала старуха, пытаясь оттолкнуть юркого нахала. – Алевтинушка помоги мне его отодрать, гляди, что этот паршивец делает!
– Так значит, девушку Алевтинкой зовут?! – непонятно чему обрадовался гость, бросил баловаться со старухиной юбкой, кинулся ко мне и сорвал с меня одеяло.
– Эй, там, кто-нибудь! Помогите! – закричала старуха и бросилась за помощью к караульным.
Лишь только она скрылась за дверью, гость успокоился и, лихо подмигнув, спросил:
– Мой ножичек узнала?
Теперь у меня не осталось никаких сомнений, кто он такой.
– Узнала, – ответила я. – Спасибо тебе за помощь!
– Пустое, – махнул рукой Евстигней. – Пока тебе никакая опасность не угрожает. Но дело не кончилось. Я пришел тебя предупредить, что скоро сюда придет один человек, твой хороший знакомый. Смотри, не выдай ни его, ни себя. Помни, что Маланью приставили за тобой присматривать.
– Знаю, – ответила я. – А что это за человек?
– Скоро сама узнаешь. Ну, все, я полюбовался тобой, пора и честь знать, а то, как бы моя давняя подруга шума не наделала!
– Ты ее правда знаешь? – спросила я, когда он уже выходил из комнаты.
– Первый раз вижу, – засмеялся Евстигней.
Спустя минуту, после того как он исчез, в комнату влетела старуха и растеряно оглядываясь, спросила:
– Где греховодник?
– Ушел вслед за тобой, – ответила я, закрываясь одеялом.
– Ну и слава богу. А то караульных нет, все еще спят, кругом ни души, так что не знаешь, у кого просить помощи. И откуда только этот прыщ взялся!
– А я подумала, что вы с ним хорошо знакомы, – удивившись, невинным голосом сказала я.
Старуха смутилась и, отведя взгляд, ответила:
– Может, когда и были знакомы. Разве всех упомнишь. Вроде, был у меня такой маленький. Только, я уж и думать о нем забыла. Точно он, шельмец! – неожиданно развеселилась она. – И ведь, сколько лет прошло, а все такой же. С ним свяжись, отбиваться устанешь! А вот имени его уже не помню, – грустно договорила она. – Ну что, одеваться будем, а то опять, гляди, этот вернется!
Обсуждая странный случай, мы оделись и теперь ждали, когда принесут завтрак. Надо сказать, что после моего знакомства с графом Паленом, кормить нас стали много лучше. Не знаю, какие разделения по знатности обитателей Зимнего дворца существовали на кухне, но простой стол разительно отличался от господского.
Предупреждение Евстигнея меня взволновало. Слишком мало было у меня знакомых, заинтересованных в моей судьбе, чтобы догадаться, кто это может быть. Сначала я подумала, что меня собрался навестить Татищев, но он, даже если уже вернулся в столицу, вряд ли рискнет афишировать наше близкое знакомство. Оставался муж. Однако я и думать не могла, что он сможет без единого документа добраться до Петербурга, да еще и пробраться в Зимний дворец.
Я глубоко задумалась, и моя отрешенная физиономия встревожила наперсницу.
– Никак ты, Алевтинушка, чем заболела? – спросила она, внимательно ко мне присматриваясь.
– Не, ничего, я вполне здорова, – ответила я, – просто мне скучно.
– В карты иди поиграй, нынче на посту Сабанеев, он большой дока по ломберу.
Словно услышав ее слова, в дверь постучал кто-то из караульных.
– Вот и он, легок на помине, – засмеялась старуха. – Входи уж, мы одетые!
Однако в комнату заглянул не Сабанеев, а его напарник сержант Пестриков.
– Алевтина Сергеевна, составим партейку? Мы с Сережей, как всегда, без третьего.
– Спасибо, Василий Ефграфович, но нынче никак не могу, что-то голова болит, – отказалась я.
– Жаль, но ничего, позовем еще кого-нибудь, а вы поскорей выздоравливайте, – сказал он, притворяя дверь.
– Погоди, господин сержант, – остановила его старуха, – вы зачем, нас не спросясь, сюда маленького впустили?
– Какого еще маленького? – удивился Пестриков. – Ты, мать, видно, что во сне увидела. К вам никто не входил.
– Как это не входил? – воскликнула она. – Да я сама…
Договорить она не успела, нетерпеливый сержант уже закрыл дверь.
– Нет, ты посмотри, Алевтинушка, что он говорит?! – возмутилась Маланья Никитична. – К нам никто не входил! Сами с поста ушли, а теперь из меня дуру делают!
Получив новую тему для разговора, моя болтливая напарница взялась костерить дворян, плохо несущих службу, а я присела в кресло и вернулась думами к недавнему прошлому. Мне так захотелось хотя бы мельком увидеть мужа, что на глаза навернулись слезы. Все недавние легкие увлечения показались незначительными и пошлыми. Даже наша нежная дружба с Мишей Воронцовым перестала волновать сердце.
Однако долго побыть в задумчивости мне не дала моя старуха.
– Что это они еще удумали! – сердито сказала она, прекратив свои сетования. – Ну что за жизнь, нет ни минуты покоя!
Я не поняла, о чем она говорит, и спросила, что случилось.
– Трубочисты пришли. Ну что у нас за бестолковый народ, среди лета печи чистят!
Меня это сообщение никак не заинтересовало. Я ждала совсем иного гостя. В соседней комнате что-то с грохотом упало, и зазвучали сердитые голоса. Маланья опять взялась ругать всех, кто приходил на ум, а я начала вспоминать своего Алешу. За время нашей вынужденной разлуки я от него немного отвыкла, но теперь с нежностью вспоминала наши романтические отношения и страстные ночи.
– Никак они и у нас печь собираются чистить! – воскликнула Маланья Никитична, когда к нам постучали. – Кто там еще?
После стука дверь тотчас открылась, и в комнату вошел чумазый с ног до головы человек. Мне кажется, чистыми у него были только белки глаз.
– Это ты что ли, Иванов? – присмотревшись к трубочисту, строго сказала старуха. – Чего заявился?
– Печи чистим, Маланья Никитична, по приказу графа Палена, – почтительно ответил он.
Вслед за ним вошло еще двое трубочистов, один коренастый, другой высокий, ростом с моего мужа. Они остановились и, по всему, ждали команды Иванова. Тот же не рисковал рассердить старуху и не знал, стоит ли вообще связываться с нашей печью.
– Поди, грязь разведёте, ироды? – переставая сердиться, спросила она.
– Без этого никак невозможно, Маланья Никитична, – подобострастно глядя на нее, ответил Иванов. – Зато зимой будет тепло и бездымно.
– До зимы ещё дожить надо! Это ты молодой, а я совсем старой стала, того гляди, помру, – не без доли кокетства, проворчала она.
– Да-ть ты что, родимая Маланья Никитична, ты всех нас переживёшь, да-ть ты ещё женщина-то в самом соку, кому-ть и жить-то, как ни тебе, – заюлил Иванов, обнажая белые на черном лице зубы.
– Ну, пошёл хлиртовать, кавалерщик! – кокетливо повела тяжелыми плечами моя напарница.
Мне слушать их игривый разговор было неинтересно. Я отвернулась от флиртующей парочки и впервые внимательно, посмотрела на высокого трубочиста, чем-то похожего на мужа. И тут у меня словно оборвалось сердце. Это был он!
Алеша смотрел на меня горящими глазами. Только теперь, узнав его, я начала слушать его мысли. Не, знаю почему, но он сразу же понял, что я беременна и острая жалость и любовь захлестнули его, а вслед за ним и меня. Я разом забыла предупреждение Евстигнея и непроизвольно устремилась к нему, но глаза его предупреждающе расширились, и в последний момент я удержала порыв. Мы остались на своих местах. Он неподвижно стоял в дверях, а я застыла в своем кресле.
Теперь мы с ним переговаривались мыслями и, что удивительно, он хорошо меня понимал. Второй трубочист, удивленный нашей немой сценой, что-то ему сказал. Алеша опомнился, испугался, что наши тайные сношения могут заметить, и насильно отвел от меня взгляд. Муж так боялся за меня, что уже был не рад, что подверг меня опасности, пробравшись во дворец. Он сразу же понял, почему я живу со старухой, и покосился в ее сторону.
Однако пока Маланье было не до нас, она кокетничала с чумазым Ивановым и в нашу сторону не смотрела. Объяснить мужу, что я старуху совсем не боюсь и вполне могу руководить ее действиями, я не смогла. Впрочем, и я старалась быть осторожной, теперь из-за него самого. Если Алешу схватят во дворце, ему неминуемо угрожает суровое наказание. Император Павел Петрович не любил ни сюрпризов, ни инициативных молодых людей, способных по своей воле проникнуть в государевы чертоги.
– Ты что же, Сатана, делаешь! – вдруг, закричала моя старуха, прерывая наше тайное свидание. – Ирод ты косорукий!
Пока мы были заняты собой, обменивались кто словами, кто взглядами, оставшийся без надзора трубочист, полез в боковое окошко печи и вытащил из него черный пук.
– Ты что делаешь, анафема! Не видишь, что я занятой! Поклади немедля, на место! – закричал Иванов на товарища, от которого во все стороны полетела сажа.
Алеша бросился помогать собирать ее с пола. Трубочист, стараясь загладить вину, бестолково пытался ему помогать. Пока они возились на полу, Маланья Никитична, попеняла Иванову:
– Ишь ты, посмотри, как твой чумазец на мою девку пялится? Али знаёма она тебе? – добавила она, подозрительно глядя на мужа.
– Чаво, тетенька? – глупо улыбаясь, переспросил он и с таким тупым видом уставился на старуху, что я едва удержалась от смеха.
Он так натурально изображал дурака, что я бы на ее месте тоже наверняка обманулась.
– Чаво-ничаво, пришёл работать, так работай, нечего глаза на девок лупить, ослепнешь, ефиёп, прости Господи, – прикрикнула на него Маланья.
– Чаво, тётенька, лупить? Никак яичко? Так нету здеся яичек, яички в Пасху бывают!
Маланья Никитична про себя удивилась, какими глупыми бывают работные люди, потеряла к нему всякий интерес, и продолжила разговор с Ивановым.
Однако мы оба стали вести себя осторожнее, и, пока Алеша возился с печью, перебрасывались только короткими взглядами. Это было так здорово – понимать друг друга без слов! Однако время шло, особенно долго задерживаться в нашей комнате он не мог и от нежностей мы перешли к деловому разговору.
– Ты знаешь, почему тебя арестовали? – спросило меня муж.
Я отрицательно покачала головой.
– Я расскажу все, что узнал о твоем аресте, – четко, так чтобы мне все было все понятно, проговорил он про себя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42
Поиск книг  2500 книг фантастики  4500 книг фэнтези  500 рассказов