Когда вы это сказали, были ли вы...
— Минуточку, — перебил Петипа, — вы уже говорили с моим клиентом до этого?
— Да, говорил.
— Он был ознакомлен со своими правами?
— Я проводил предварительное расследование, — устало сказал Браун.
— Но он не сказал мне, что он полицейский, — предупредил Кан.
— Это правда? — спросил Петипа.
— Правда.
— Это может иметь большое значение.
— Не обязательно, — улыбнулся Браун. Заулыбались и другие детективы. Все они думали о тысячах стандартных докладов в трех экземплярах, где, например, говорилось о каком-нибудь молодом человеке, арестованном в четырнадцать лет за хранение наркотиков, в шестнадцать — за хранение с целью сбыта, и в восемнадцать — за контрабанду двенадцати килограммов героина — и всю эту криминальную историю могла сопровождать фраза, напечатанная на самом первом листе дела:
ОСОБОГО ЗНАЧЕНИЯ НЕ ИМЕЕТ
— Продолжайте, — кивнул Петипа.
— Я хотел спросить вашего клиента, насколько точно он знал, что у мисс Фергюсон есть фрагмент этой фотографии?
— Знал наверняка, — сказал Кан.
— Мисс Фергюсон говорила нам, что он находится в сейфе в галерее, — сказал Карелла. — Вы предполагали то же самое?
— Да, то же самое.
— Однако, как вам известно, когда мы открыли сейф, то фотографии в нем не было.
— Знаю.
— В таком случае, как по-вашему, где еще она может быть? — спросил Хейз.
— Не понимаю вопроса.
— Вчера мы открыли сейф. Фотографии там не оказалось. Когда вы узнали, что в сейфе ее нет, где, вы подумали, она еще могла быть?
— Понятия не имею, где она может быть.
— А вы не подумали, что она могла находиться в квартире мисс Фергюсон? — спросил Мейер.
— Он уже сказал вам, что понятия не имел, где она могла быть, — вмешался Петипа. — Вы хотите, чтобы он предположил...
— Давайте оставим это для зала суда, — перебил Карелла. — В этом нет ничего необычного, и вы это знаете. Убита женщина. Если ваш клиент сможет ответить на наши вопросы, он выйдет отсюда через десять минут. Если нет...
— Да, мистер Канелла?
— Карелла. Если нет, то мне кажется, что у вас могли бы возникнуть такие же предположения, что и у нас.
— Вы собираетесь обвинить его в убийстве?
— Разве кто-нибудь говорил об обвинении в убийстве?
— Намек был ясен.
— Как и вопрос детектива Мейера. Мистер Кан, предполагали ли вы, что фотография может быть в квартире мисс Фергюсон?
— Можно я отвечу? — спросил Кан своего адвоката.
— Да, отвечайте, отвечайте, — раздраженно сказал Петипа.
— Да, я подумал, что она может быть там.
— Вы приходили туда ее искать? — спросил Браун.
— Это уже слишком! — вскипел Петипа. — Я должен посоветовать моему клиенту, что в данном случае не в его интересах отвечать на любые дальнейшие вопросы!
— Вы что, хотите, чтобы мы арестовали его?
— Делайте, что хотите. Не мне говорить вам, что убийство — это серьезное...
— О, черт! Что за чушь! — воскликнул Браун. — Почему вы не хотите нам помочь, Петипа? Потому что у вашего клиента есть, что скрывать?
— Мне нечего скрывать, Анатоль, — сказал Кан.
— Тогда позвольте ответить ему на эти чертовы вопросы, — сказал Карелла.
— Я могу ответить на эти вопросы, — Кан посмотрел на Петипа.
— Очень хорошо, прошу вас, — вздохнул тот.
— Я не убивал ее, Анатоль.
— Давайте, давайте.
— Правда, не убивал. Мне скрывать нечего.
— О'кей, мистер Петипа?
— Я уже сказал, что он может отвечать на ваши вопросы!
— Спасибо. Вы были прошлой ночью в квартире Джерри Фергюсон?
— Нет.
— Или в любое время вечера?
— Нет.
— Вчера вы ее видели?
— Да, в галерее. Я ушел раньше ее. Это было почти сразу же после того, как вы открыли сейф.
— И почти сразу же после того, как вы узнали, что в сейфе фотографии нет?
— Да, это так.
— И приблизительно где-то в это же время вы подумали, что она может находиться в квартире мисс Фергюсон?
— Да.
— Хорошо, мистер Кан, теперь давайте поговорим о списке.
— Что?
— О списке.
— О каком еще списке?
— О разорванном пополам списке имен, который хранится у вас в офисе в маленькой коробке в нижнем ящике стола.
— Я... я не понимаю, о чем вы говорите.
— Мистер Кан, четверо из этого списка уже убиты.
— О каком списке он говорит, Брэм? — спросил Петипа.
— Не знаю.
— Это список имен тех людей, — пояснил Браун, — которые скорее всего обладают или обладали фрагментами фотографии, на которой по идее указано местонахождение денег, украденных у “Национальной ассоциации сбережений и кредитов” шесть лет назад. Я достаточно ясно объяснил, мистер Кан?
Петипа потрясенно уставился на своего клиента. Кан ответил ему тем же.
— Ну, отвечайте, — сказал Петипа.
— Да, вы достаточно ясно объяснили, что это за список, — пробормотал Кан.
— Значит такой список существует?
— Да, существует.
— И половина этого списка действительно в вашей коробочке?
— Да, она там, но откуда вы...
— Неважно, откуда. Как она к вам попала?
— Мне ее дала Джерри. На хранение.
— Где она ее взяла?
— Не знаю.
— Мистер Кан, постарайтесь нам помочь, — мягко сказал Мейер.
— Я не убивал ее! — встрепенулся Кан.
— Но кто-то же убил! — воскликнул Карелла.
— Это не я!
— А мы и не говорим, что вы.
— Ну, хорошо. Я вам поверю.
— Кто дал ей этот список?
— Кармине.
— Бонамико?
— Да, Кармине Бонамико. Одну половину списка он дал своей жене; другую — Джеральдине.
— Почему Джеральдине?
— У них были свои дела.
— Они были любовниками?
— Да.
— И кроме того, он дал ей фрагмент фотографии?
— Нет. Она получила его от своего зятя Лу Д'Амура. В налете на банк участвовало четверо. Бонамико разрезал фотографию на восемь частей — одна волнистая линия по горизонтали, три линии по вертикали — всего восемь фрагментов. Каждому сообщнику он вручил по две части, а две оставил себе. Он попросил отдать фрагменты на хранение людям, которым они доверяли. Это был, так сказать, страховой полис. Наследниками были люди, у которых хранились части фотографии. Опекунами наследства были Элис Бонамико и Джеральдина Фергюсон — единственные, кто мог сложить список, собрать фотографию целиком и найти деньги.
— Кто вам это рассказал?
— Джерри.
— А она где все это узнала?
— В постели. Бонамико рассказал ей все. Не думаю, что его жена знала, у кого вторая половина списка. Но уж Джеральдина-то знала, будьте уверены.
— Стало быть, у Джерри была вторая половина списка и один фрагмент?
— Да.
— Тогда почему она не сложила список и не раздобыла остальные фрагменты?
— Она пыталась.
— Что ей помешало?
— Элис. — Кан сделал паузу. — Сами подумайте, стала бы ваша жена о чем-то договариваться с вашей любовницей?
— У меня нет любовницы, — отрезал Карелла.
— Вот машинописная копия списка, — сказал Браун. — Взгляните.
— Ничего, если я посмотрю? — спросил Кан у своего адвоката.
— Да, — кивнул Петипа. Он повернулся к полицейскому-стенографисту. — Прошу отметить в протоколе, что мистеру Кану предъявлен список с такими-то именами и запишите эти имена в том же порядке.
— Могу я взглянуть на список? — попросил стенографист.
Браун протянул ему листок. Стенографист прочитал его, переписал всё имена и вернул Брауну.
— Итак, мистер Кан, а теперь будьте любезны взглянуть на список.
Кан взял список.
Альберт Вейнберг
Дональд Реннинджер
Юджин Э. Эрбах
Элис Бонамико
Джеральдина Фергюсон
Доротея Макнелли
Роберт Кумбс
— Прочитал, — сказал он, возвращая список Брауну.
— Какие из этих имен вам знакомы?
— Только три.
— Какие?
— Джерри, конечно, Элис Бонамико и Дональд Реннинджер. Это второй человек, получивший фрагмент от Лу Д'Амура.
— С чего вы взяли?
— Они сидели в одной камере в Карамуре. Во время ограбления он еще сидел за решеткой. Лу отправил ему туда фрагмент по почте.
— А как насчет других имен?
— Больше никого не знаю.
— Роберт Кумбс?
— Не знаю такого.
— Это имя было на вашей половине списка. Неужели вы не пытались вступить с ним в контакт?
— Может быть, Джерри и пыталась. Я — нет.
— Вам это было совершенно неинтересно, так?
— О, мне было интересно, но не настолько, чтобы тащиться в такую даль... — Кан неожиданно запнулся.
— Это куда же? Мистер Кан? В какую такую даль?
— Ну ладно! В Беттаун. Я ездил туда повидаться с ним. Но ничего не вышло. Я предложил ему тысячу долларов, и все впустую.
— А другие люди из этого списка? С кем-нибудь из них вы не пробовали договориться?
— Каким образом? Ведь у меня была только половина списка.
— В этом списке только семь имен, мистер Кан.
— Да, я это заметил.
— А вы говорите, что фотография была разрезана на восемь частей.
— Джерри мне так сказала.
— У кого восьмой фрагмент?
— Не знаю.
— Что вы скажете относительно первого имени в списке? Мистер Кан? Имени Альберт Вейнберг? Вы что, никогда о нем не слышали?
— Никогда.
— Вы газеты читаете?
— А, вы имеете в виду это убийство? Да, конечно, я читал, что его убили. Я думал, вы имеете в виду...
— Да?
— ...знал ли я его до этого.
— Это случайно не вы убили Альберта Вейнберга?
— Минуточку, мистер Браун...
— Все в порядке, Анатоль, — отозвался Кан. — Нет, я не убивал его, мистер Браун. Честно говоря, до той ночи, когда его убили, я даже не подозревал о его существовании.
— Понятно, — кивнул Браун. — Хотя он несколько раз бывал в галерее и расспрашивал о фотографии?
— Да, но он всегда пользовался вымышленным именем.
— Ясно.
— Я абсолютно непричастен к этому убийству.
— А к моему избиению?
— Уверяю вас, нет!
— Где вы были в то время?
— Дома в постели!
— Это когда?
— В ту ночь, когда вас избили!
— Откуда вам известно, что это было ночью?
— Минуточку, мистер Браун...
— Нет, все в порядке, — Анатоль, — сказал Кан. — Мне рассказала Джерри.
— А Джерри кто рассказал?
— Ну... не знаю, наверное, вы.
— Нет, я ничего ей не рассказывал.
— Значит, она еще откуда-то узнала. Возможно, она как-то замешана в этом? Может быть, она наняла кого-нибудь, кто пришел к вам в отель?..
— А откуда вы знаете, где это произошло?
— Она... она так сказала.
— Она сказал, что на меня напали двое мужчин в номере отеля?
— Да, она рассказала мне об этом на следующий день.
— Она не могла сказать, что их было двое, мистер Кан, потому что я только что это придумал. Там был один мужчина, и на лице у него был чулок.
— Это был не я! — закричал Кан.
— Тогда кто это был? — крикнул Браун в ответ. — Вы только что сказали, что узнали об Альберте Вейнберге в ту ночь, когда он был убит! Откуда?
— Я хотел сказать, на следующее утро. Из газет.
— Вы сказали “в ту ночь, когда его убили!”. Вы сказали, что до той ночи даже не подозревали о его существовании. Как вы узнали о его существовании, мистер Кан? Не из моей ли записной книжки, которая лежала открытой рядом с телефоном?
— Минутку, минутку, — перебил Петипа.
— Я не убивал его! — взвизгнул Кан.
— Как вы это сделали? Пошли убивать его сразу же после того, как разделались со мной?
— Нет!
— Одну минуту!
— Вам понадобилось пройти всего три квартала до его дома...
— Нет!
— Признайтесь, Кан, вы убили его!
— Нет!
— Вы напали на меня!
— Да... то есть нет. НЕТ!
— Да или нет?
Кан, вскочивший было, упал на стул и заплакал.
— Да или нет, мистер Кан? — мягко спросил Браун.
— Я не хотел... бить вас, я ненавижу насилие, — всхлипнул Кан, не глядя на Брауна. — Я только собирался... заставить вас отдать фотографию, угрожая пистолетом. А потом... когда вы открыли дверь, я... вы показались мне таким огромным... и... и в эту секунду я решил ударить вас. Я был очень испуган... очень... Я... я боялся, что вы ударите меня.
— Арестуйте его, — сказал Браун. — За умышленное применение насилия.
— Минуточку, — прохрипел Петипа.
— Арестуйте, — решительно повторил Браун.
Глава 11
Пришло время сесть, как следует подумать, и на основании имеющихся фактов сделать ряд выводов.
Ничто не может озадачить больше человека (в том числе и полицейского), чем наличие в деле множества имен, каких-то фрагментов и трупов. Остановите на улице любого добропорядочного и законопослушного гражданина и спросите, что он предпочтет, множество имен, фотофрагментов и трупов или простое убийство топориком? В пяти из шести случаев он предпочтет убийство топориком по голове в любой день недели, включая и четверг, если только это не будет День благодарения.
Вот как полиция представляла события.
Факт: Реннинджер убил Эрбаха и Эрбах убил Реннинджера — простое взаимоуничтожение.
Факт: Брэмли Кан нокаутировал Артура Брауна в первом же раунде с помощью “смит-и-вессона” 32-го калибра (который Браун позже обнаружил в нижнем ящике его стола) и собственные ноги — недаром Кан слыл одним из лучших танцоров в известных барах гомосексуалистов на Кабленц-сквер.
Факт: Кто-то убил Альберта Вейнберга.
ОСОБОГО ЗНАЧЕНИЯ НЕ ИМЕЕТ Факт: Кто-то убил Джеральдину Фергюсон. ОСОБОГО ЗНАЧЕНИЯ НЕ ИМЕЕТ
(Как это было решено после интенсивного допроса, этот “кто-то” не был Брэмли Каном, который, оставив Брауна в бессознательном состоянии, отправился домой прямо в объятия своего 44-летнего “близкого друга”.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19
— Минуточку, — перебил Петипа, — вы уже говорили с моим клиентом до этого?
— Да, говорил.
— Он был ознакомлен со своими правами?
— Я проводил предварительное расследование, — устало сказал Браун.
— Но он не сказал мне, что он полицейский, — предупредил Кан.
— Это правда? — спросил Петипа.
— Правда.
— Это может иметь большое значение.
— Не обязательно, — улыбнулся Браун. Заулыбались и другие детективы. Все они думали о тысячах стандартных докладов в трех экземплярах, где, например, говорилось о каком-нибудь молодом человеке, арестованном в четырнадцать лет за хранение наркотиков, в шестнадцать — за хранение с целью сбыта, и в восемнадцать — за контрабанду двенадцати килограммов героина — и всю эту криминальную историю могла сопровождать фраза, напечатанная на самом первом листе дела:
ОСОБОГО ЗНАЧЕНИЯ НЕ ИМЕЕТ
— Продолжайте, — кивнул Петипа.
— Я хотел спросить вашего клиента, насколько точно он знал, что у мисс Фергюсон есть фрагмент этой фотографии?
— Знал наверняка, — сказал Кан.
— Мисс Фергюсон говорила нам, что он находится в сейфе в галерее, — сказал Карелла. — Вы предполагали то же самое?
— Да, то же самое.
— Однако, как вам известно, когда мы открыли сейф, то фотографии в нем не было.
— Знаю.
— В таком случае, как по-вашему, где еще она может быть? — спросил Хейз.
— Не понимаю вопроса.
— Вчера мы открыли сейф. Фотографии там не оказалось. Когда вы узнали, что в сейфе ее нет, где, вы подумали, она еще могла быть?
— Понятия не имею, где она может быть.
— А вы не подумали, что она могла находиться в квартире мисс Фергюсон? — спросил Мейер.
— Он уже сказал вам, что понятия не имел, где она могла быть, — вмешался Петипа. — Вы хотите, чтобы он предположил...
— Давайте оставим это для зала суда, — перебил Карелла. — В этом нет ничего необычного, и вы это знаете. Убита женщина. Если ваш клиент сможет ответить на наши вопросы, он выйдет отсюда через десять минут. Если нет...
— Да, мистер Канелла?
— Карелла. Если нет, то мне кажется, что у вас могли бы возникнуть такие же предположения, что и у нас.
— Вы собираетесь обвинить его в убийстве?
— Разве кто-нибудь говорил об обвинении в убийстве?
— Намек был ясен.
— Как и вопрос детектива Мейера. Мистер Кан, предполагали ли вы, что фотография может быть в квартире мисс Фергюсон?
— Можно я отвечу? — спросил Кан своего адвоката.
— Да, отвечайте, отвечайте, — раздраженно сказал Петипа.
— Да, я подумал, что она может быть там.
— Вы приходили туда ее искать? — спросил Браун.
— Это уже слишком! — вскипел Петипа. — Я должен посоветовать моему клиенту, что в данном случае не в его интересах отвечать на любые дальнейшие вопросы!
— Вы что, хотите, чтобы мы арестовали его?
— Делайте, что хотите. Не мне говорить вам, что убийство — это серьезное...
— О, черт! Что за чушь! — воскликнул Браун. — Почему вы не хотите нам помочь, Петипа? Потому что у вашего клиента есть, что скрывать?
— Мне нечего скрывать, Анатоль, — сказал Кан.
— Тогда позвольте ответить ему на эти чертовы вопросы, — сказал Карелла.
— Я могу ответить на эти вопросы, — Кан посмотрел на Петипа.
— Очень хорошо, прошу вас, — вздохнул тот.
— Я не убивал ее, Анатоль.
— Давайте, давайте.
— Правда, не убивал. Мне скрывать нечего.
— О'кей, мистер Петипа?
— Я уже сказал, что он может отвечать на ваши вопросы!
— Спасибо. Вы были прошлой ночью в квартире Джерри Фергюсон?
— Нет.
— Или в любое время вечера?
— Нет.
— Вчера вы ее видели?
— Да, в галерее. Я ушел раньше ее. Это было почти сразу же после того, как вы открыли сейф.
— И почти сразу же после того, как вы узнали, что в сейфе фотографии нет?
— Да, это так.
— И приблизительно где-то в это же время вы подумали, что она может находиться в квартире мисс Фергюсон?
— Да.
— Хорошо, мистер Кан, теперь давайте поговорим о списке.
— Что?
— О списке.
— О каком еще списке?
— О разорванном пополам списке имен, который хранится у вас в офисе в маленькой коробке в нижнем ящике стола.
— Я... я не понимаю, о чем вы говорите.
— Мистер Кан, четверо из этого списка уже убиты.
— О каком списке он говорит, Брэм? — спросил Петипа.
— Не знаю.
— Это список имен тех людей, — пояснил Браун, — которые скорее всего обладают или обладали фрагментами фотографии, на которой по идее указано местонахождение денег, украденных у “Национальной ассоциации сбережений и кредитов” шесть лет назад. Я достаточно ясно объяснил, мистер Кан?
Петипа потрясенно уставился на своего клиента. Кан ответил ему тем же.
— Ну, отвечайте, — сказал Петипа.
— Да, вы достаточно ясно объяснили, что это за список, — пробормотал Кан.
— Значит такой список существует?
— Да, существует.
— И половина этого списка действительно в вашей коробочке?
— Да, она там, но откуда вы...
— Неважно, откуда. Как она к вам попала?
— Мне ее дала Джерри. На хранение.
— Где она ее взяла?
— Не знаю.
— Мистер Кан, постарайтесь нам помочь, — мягко сказал Мейер.
— Я не убивал ее! — встрепенулся Кан.
— Но кто-то же убил! — воскликнул Карелла.
— Это не я!
— А мы и не говорим, что вы.
— Ну, хорошо. Я вам поверю.
— Кто дал ей этот список?
— Кармине.
— Бонамико?
— Да, Кармине Бонамико. Одну половину списка он дал своей жене; другую — Джеральдине.
— Почему Джеральдине?
— У них были свои дела.
— Они были любовниками?
— Да.
— И кроме того, он дал ей фрагмент фотографии?
— Нет. Она получила его от своего зятя Лу Д'Амура. В налете на банк участвовало четверо. Бонамико разрезал фотографию на восемь частей — одна волнистая линия по горизонтали, три линии по вертикали — всего восемь фрагментов. Каждому сообщнику он вручил по две части, а две оставил себе. Он попросил отдать фрагменты на хранение людям, которым они доверяли. Это был, так сказать, страховой полис. Наследниками были люди, у которых хранились части фотографии. Опекунами наследства были Элис Бонамико и Джеральдина Фергюсон — единственные, кто мог сложить список, собрать фотографию целиком и найти деньги.
— Кто вам это рассказал?
— Джерри.
— А она где все это узнала?
— В постели. Бонамико рассказал ей все. Не думаю, что его жена знала, у кого вторая половина списка. Но уж Джеральдина-то знала, будьте уверены.
— Стало быть, у Джерри была вторая половина списка и один фрагмент?
— Да.
— Тогда почему она не сложила список и не раздобыла остальные фрагменты?
— Она пыталась.
— Что ей помешало?
— Элис. — Кан сделал паузу. — Сами подумайте, стала бы ваша жена о чем-то договариваться с вашей любовницей?
— У меня нет любовницы, — отрезал Карелла.
— Вот машинописная копия списка, — сказал Браун. — Взгляните.
— Ничего, если я посмотрю? — спросил Кан у своего адвоката.
— Да, — кивнул Петипа. Он повернулся к полицейскому-стенографисту. — Прошу отметить в протоколе, что мистеру Кану предъявлен список с такими-то именами и запишите эти имена в том же порядке.
— Могу я взглянуть на список? — попросил стенографист.
Браун протянул ему листок. Стенографист прочитал его, переписал всё имена и вернул Брауну.
— Итак, мистер Кан, а теперь будьте любезны взглянуть на список.
Кан взял список.
Альберт Вейнберг
Дональд Реннинджер
Юджин Э. Эрбах
Элис Бонамико
Джеральдина Фергюсон
Доротея Макнелли
Роберт Кумбс
— Прочитал, — сказал он, возвращая список Брауну.
— Какие из этих имен вам знакомы?
— Только три.
— Какие?
— Джерри, конечно, Элис Бонамико и Дональд Реннинджер. Это второй человек, получивший фрагмент от Лу Д'Амура.
— С чего вы взяли?
— Они сидели в одной камере в Карамуре. Во время ограбления он еще сидел за решеткой. Лу отправил ему туда фрагмент по почте.
— А как насчет других имен?
— Больше никого не знаю.
— Роберт Кумбс?
— Не знаю такого.
— Это имя было на вашей половине списка. Неужели вы не пытались вступить с ним в контакт?
— Может быть, Джерри и пыталась. Я — нет.
— Вам это было совершенно неинтересно, так?
— О, мне было интересно, но не настолько, чтобы тащиться в такую даль... — Кан неожиданно запнулся.
— Это куда же? Мистер Кан? В какую такую даль?
— Ну ладно! В Беттаун. Я ездил туда повидаться с ним. Но ничего не вышло. Я предложил ему тысячу долларов, и все впустую.
— А другие люди из этого списка? С кем-нибудь из них вы не пробовали договориться?
— Каким образом? Ведь у меня была только половина списка.
— В этом списке только семь имен, мистер Кан.
— Да, я это заметил.
— А вы говорите, что фотография была разрезана на восемь частей.
— Джерри мне так сказала.
— У кого восьмой фрагмент?
— Не знаю.
— Что вы скажете относительно первого имени в списке? Мистер Кан? Имени Альберт Вейнберг? Вы что, никогда о нем не слышали?
— Никогда.
— Вы газеты читаете?
— А, вы имеете в виду это убийство? Да, конечно, я читал, что его убили. Я думал, вы имеете в виду...
— Да?
— ...знал ли я его до этого.
— Это случайно не вы убили Альберта Вейнберга?
— Минуточку, мистер Браун...
— Все в порядке, Анатоль, — отозвался Кан. — Нет, я не убивал его, мистер Браун. Честно говоря, до той ночи, когда его убили, я даже не подозревал о его существовании.
— Понятно, — кивнул Браун. — Хотя он несколько раз бывал в галерее и расспрашивал о фотографии?
— Да, но он всегда пользовался вымышленным именем.
— Ясно.
— Я абсолютно непричастен к этому убийству.
— А к моему избиению?
— Уверяю вас, нет!
— Где вы были в то время?
— Дома в постели!
— Это когда?
— В ту ночь, когда вас избили!
— Откуда вам известно, что это было ночью?
— Минуточку, мистер Браун...
— Нет, все в порядке, — Анатоль, — сказал Кан. — Мне рассказала Джерри.
— А Джерри кто рассказал?
— Ну... не знаю, наверное, вы.
— Нет, я ничего ей не рассказывал.
— Значит, она еще откуда-то узнала. Возможно, она как-то замешана в этом? Может быть, она наняла кого-нибудь, кто пришел к вам в отель?..
— А откуда вы знаете, где это произошло?
— Она... она так сказала.
— Она сказал, что на меня напали двое мужчин в номере отеля?
— Да, она рассказала мне об этом на следующий день.
— Она не могла сказать, что их было двое, мистер Кан, потому что я только что это придумал. Там был один мужчина, и на лице у него был чулок.
— Это был не я! — закричал Кан.
— Тогда кто это был? — крикнул Браун в ответ. — Вы только что сказали, что узнали об Альберте Вейнберге в ту ночь, когда он был убит! Откуда?
— Я хотел сказать, на следующее утро. Из газет.
— Вы сказали “в ту ночь, когда его убили!”. Вы сказали, что до той ночи даже не подозревали о его существовании. Как вы узнали о его существовании, мистер Кан? Не из моей ли записной книжки, которая лежала открытой рядом с телефоном?
— Минутку, минутку, — перебил Петипа.
— Я не убивал его! — взвизгнул Кан.
— Как вы это сделали? Пошли убивать его сразу же после того, как разделались со мной?
— Нет!
— Одну минуту!
— Вам понадобилось пройти всего три квартала до его дома...
— Нет!
— Признайтесь, Кан, вы убили его!
— Нет!
— Вы напали на меня!
— Да... то есть нет. НЕТ!
— Да или нет?
Кан, вскочивший было, упал на стул и заплакал.
— Да или нет, мистер Кан? — мягко спросил Браун.
— Я не хотел... бить вас, я ненавижу насилие, — всхлипнул Кан, не глядя на Брауна. — Я только собирался... заставить вас отдать фотографию, угрожая пистолетом. А потом... когда вы открыли дверь, я... вы показались мне таким огромным... и... и в эту секунду я решил ударить вас. Я был очень испуган... очень... Я... я боялся, что вы ударите меня.
— Арестуйте его, — сказал Браун. — За умышленное применение насилия.
— Минуточку, — прохрипел Петипа.
— Арестуйте, — решительно повторил Браун.
Глава 11
Пришло время сесть, как следует подумать, и на основании имеющихся фактов сделать ряд выводов.
Ничто не может озадачить больше человека (в том числе и полицейского), чем наличие в деле множества имен, каких-то фрагментов и трупов. Остановите на улице любого добропорядочного и законопослушного гражданина и спросите, что он предпочтет, множество имен, фотофрагментов и трупов или простое убийство топориком? В пяти из шести случаев он предпочтет убийство топориком по голове в любой день недели, включая и четверг, если только это не будет День благодарения.
Вот как полиция представляла события.
Факт: Реннинджер убил Эрбаха и Эрбах убил Реннинджера — простое взаимоуничтожение.
Факт: Брэмли Кан нокаутировал Артура Брауна в первом же раунде с помощью “смит-и-вессона” 32-го калибра (который Браун позже обнаружил в нижнем ящике его стола) и собственные ноги — недаром Кан слыл одним из лучших танцоров в известных барах гомосексуалистов на Кабленц-сквер.
Факт: Кто-то убил Альберта Вейнберга.
ОСОБОГО ЗНАЧЕНИЯ НЕ ИМЕЕТ Факт: Кто-то убил Джеральдину Фергюсон. ОСОБОГО ЗНАЧЕНИЯ НЕ ИМЕЕТ
(Как это было решено после интенсивного допроса, этот “кто-то” не был Брэмли Каном, который, оставив Брауна в бессознательном состоянии, отправился домой прямо в объятия своего 44-летнего “близкого друга”.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19