Почувствовав, что мне стало лучше, я быстро схватил Синдию за руку.
- Капитан Шэдоус! Должно быть, он охотится за кем-то другим. Я слишком ничтожная личность для такого важного человека, как он. Да и тесть его - невелика шишка!
- Он охотится именно за вами, Корвас. Признаюсь вам - он желает добиться чего-то большего, чем просто наказать провинившегося за проступок, который на самом деле не заслуживает столь сурового наказания.
- Вы правы! Действительно, сурового-то зачем?!
- Полностью с вами согласна. Его люди обыскали все повозки и грузы на вьючных животных. Вам повезло, что вы оказались в другом месте.
- Да уж, повезло. - Я покачал головой, разглядывая лежащий на тарелке сыр. - Отец всегда говорил мне, что я закончу жизнь, болтаясь на веревке, противоположный конец которой будет привязан к какому-нибудь не слишком удобному месту. - Сделав короткую паузу, я поинтересовался: - А где сейчас капитан?
- Отправился вперед, пребывая в полной уверенности, что вы успели сильно оторваться от погони. Когда ваши преследователи обнаружат, что там, впереди, вас нет, они обязательно вернутся сюда.
- Не понимаю, зачем капитан преследует меня с таким рвением. Смысла в этом нет никакого... - Не успел я закончить фразу, как до меня понемногу стала доходить истинная суть происходящего. - Не было никакого смысла до тех пор, пока он не узнал о шкатулке Олассара.
Какое-то время Синдия с интересом рассматривала меня.
- Разумеется. Вы правы. Дело именно в этом.
- Если шкатулка - то, что он хочет заполучить, то, может быть, мне следует подарить ему эту вещицу, преподнести ее с выражениями моего глубочайшего почтения?
- Нет. Этого делать не стоит.
- А вот я так не думаю. - Сцепив пальцы, я оперся локтями о столешницу. - Почему вы считаете, что не стоит этого делать?
- Капитан Шэдоус - вовсе не алчная, грубая скотина. Он - типичный фанатик. Он ревностно служит Третии, которая, как мне кажется, вбила себе в голову мысль, что шкатулка угрожает благополучию гетеринов.
- Так что же нам делать?
- Сейчас вам следует кое-что попросить у волшебной шкатулки.
Синдия встала и отодвинула свой стул.
- Пожалуйста, не вставайте. Что бы ни случилось, мы не будем задерживаться ни на минуту. Мне нужно переговорить с Иамосом. Доедайте ваш хлеб и сыр.
- Так что же мне делать со шкатулкой? Если мою карету обыскивали, то наверняка нашли и шкатулку.
- Они могли и не найти ее. Мне кажется, что шкатулка всегда следует за тем, кого она сама выбирает.
С этими словами Синдия поспешила к каравану. Я же, едва принявшись за еду, чуть не подавился хлебом и сыром - так сильно у меня пересохло от волнения горло. Оно пересохло еще больше, когда я вспомнил, что у меня нет денег, чтобы расплатиться за еду. Вспомнив пословицу о том, что на семь бед всегда один ответ, я спрятал в карман три четверти хлеба и ровно столько же сыра. Затем извлек на свет божий моих верных марзакских жуков и посадил их на столешницу. Изголодавшиеся насекомые быстренько направились к хлебу и с бешеной скоростью принялись поглощать его.
- Ешьте! Ешьте от души, мои верные друзья! Другого раза вам, может быть, уже и не представится, - шепотом приговаривал я.
Когда мои славные марзакские друзья насытились, я встал, наклонился над столом и прошептал:
- Ждите меня в карете.
Затем выпрямился и закричал намеренно противным голосом:
- Какая мерзость! Повсюду эти отвратительные насекомые! Ужас! Кошмар! Куда только смотрит хозяин этого заведения!
Ко мне со всех ног бросился все тот же самый высокомерный слуга, а посетители устремили взгляды на мой столик.
- В чем дело? Что случилось?
- Ничего не случилось, если не считать того, что мне приходится есть в вашем заведении, где кишмя кишат мерзкие, безобразные насекомые. Если, по-вашему, это всего лишь закуска, что же вы подаете в качестве основных блюд? Червяков?!
Слуга посмотрел на стол, за которым я сидел. Мои добрые членистоногие друзья достойно справились с ролью мерзких насекомых, производя совершенно непристойные телодвижения, способные отбить аппетит у кого угодно. Готов поклясться чем угодно, но мне действительно показалось, что слуга был готов в любую секунду приподнять свой передник и извергнуть на него принятую ранее пищу. Однако поскольку он вряд ли был способен по причине своего безграничного высокомерия причинить моим марзакским друзьям хоть какое-то зло, я поспешил на выход.
- Будьте уверены - ноги моей больше не будет в вашем недостойном заведении! Здоровье дороже!
На моем лице появилось выражение оскорбленной добродетели, и я быстро, насколько это было возможно, зашагал к своей карете и, не теряя ни минуты, забрался в нее. Я тут же отметил про себя, что шкатулка никуда не делась, а лежит на своем прежнем месте. Вытащив из кармана хлеб и сыр, я заметил, что один из ящичков шкатулки прямо на моих глазах открывается. Я наклонился посмотреть, что, по мнению волшебной шкатулки, мне сейчас жизненно необходимо. В ящичке лежала медная монета, которую я поспешил взять.
- Зачем? - спросил я с набитым ртом.
- Чтобы заплатить за еду, которую вы сейчас с таким аппетитом поглощаете, Корвас, - раздался за моей спиной знакомый голос.
Так и есть. Обернувшись, я увидел, что на протянутой ко мне ладони Синдии сидят три марзакских жука.
- В этом нет никакой необходимости, - откликнулся я. - Эти жуки...
- Мне известно все об этих жуках, - перебила меня Синдия. - Сейчас вам необходимо расплатиться за еду, за этот вот хлеб и сыр. - С этими словами жрица указала на медную монету, которую я держал в руке.
- Но зачем?
- Честный человек обязан отдавать долги.
- Но какой в этом смысл?
- Корвас, хотя вы и производите впечатление человека безнадежного, но все равно вы должны немного помочь в деле воздаяния. Ступайте и заплатите за хлеб и сыр, а затем возвращайтесь сюда. Нам необходимо отправиться в путь прежде, чем сюда опять нагрянет капитан Шэдоус.
- Куда мы отправимся?
- Пока не знаю.
- А шкатулка? - Я указал на подарок Олассара. - Что нужно нашему каравану?
Шкатулка оставила мой вопрос без ответа, но не успел я открыть один из ящичков, как к Синдии подошел какой-то молодой человек.
- Я есть проводник. Тут кто-то нуждаться в проводник? - робко поинтересовался он.
- Проводник? - переспросил я. В нос мне ударил какой-то необычный запах. Я понюхал сыр. И хотя возвратившиеся жуки перекусывали все тем же сыром, это был не сырный запах.
- Да, проводник, - подтвердил незнакомец. - Что-то подсказать мне... Кто-то подсказать мне, что вы нуждаться в проводник.
Синдия смерила нашего будущего проводника пристальным взглядом.
- Вы можете провести нас в страну омергунтов в обход Королевской дороги?
- Да. Отсюда мы идти прямо в горы.
- А разве здесь когда-нибудь была дорога через горы?
- Не было и нет, - усмехнулся незнакомец. - Поэтому вы и нуждаться в проводник.
Я помахал у себя перед носом рукой, пытаясь отогнать странный малоприятный запах.
- Как тебя звать, парень?
- Руутер. Я есть омергунт. Так вы брать меня?
- Нет. Мы слишком высоко ценим свое одиночество. - С этими словами я повернулся к Синдии. - Верно я говорю?
Жрица вышла из кареты.
- Не волнуйтесь, у нас для вас найдется местечко, - успокоила она нашего новоявленного проводника и, бросив взгляд в мою сторону, добавила: - Заплатите за сыр и хлеб.
- Но... - возразил было я.
- Заплатите!
И хотя у меня не было ни малейшего желания возвращаться в харчевню, мне ничего не оставалось, как пойти туда и раскошелиться за обед.
ГЛАВА 6
У нас имелось немало веских причин, чтобы не отправляться к Заколдованным горам, хотя кратчайший путь до Кьенососа лежал именно через них. В горах обитают странные летающие люди, злые колдуны, кровожадные последователи культа человеческих жертвоприношений. Кроме того, на горных дорогах путников подстерегают всевозможные жуткие твари, которыми кишмя кишат здешние места. Помимо всей этой гадости, следовало принимать во внимание еще один малоприятный, но, увы, непреложный факт - дороги в горы из форта Дамра как таковой не существовало. Кое-где все еще были различимы следы древних просек, оставленных когда-то лесорубами, однако они успели зарасти бурьяном и кустарником, и проехать по ним довольно-таки сложно. Кроме того, для подобного путешествия пришлось бы оставить повозки, а самим пойти пешком.
Желая сбить с толку капитана Шэдоуса, Иамос отправил кареты и большую часть охраны - нантских стражников - обратно в Искандар. Капитан мог подумать, будто наш караван в полном составе повернул обратно. Мы же, оставив себе начальника стражников Меру и еще семерых его людей, а также несколько лошадей и вьючных животных, направились в горы.
Так я в первый раз увидел моих спутников, путешествовавших в других каретах. Первой оказалась дряхлая нантская жрица по имени Аджра. Ее морщинистое, похожее на растрескавшуюся от зноя землю лицо выражало нескрываемую готовность стойко переносить любые страдания. Рядом с ней ехал стражник.
Человек, путешествовавший в пятой карете, представлял собой существо весьма загадочное. По причине малого роста он мог сойти за ребенка или за карлика любого пола. Его - или ее - с ног до головы закрывала темная накидка. От Синдии я получил строгий наказ ни в коем случае не разговаривать с этим миниатюрным созданием. Ни в коем случае, ни при каких обстоятельствах.
Дословно мне было сказано следующее:
- Если вы, Корвас, нарушите мой приказ, то в то же мгновение встретите смерть от руки ближайшего же стражника. Никогда не обращайтесь к этому человеку! Вы меня поняли?
Разумеется, я дал клятвенное обещание повиноваться приказу прекрасной жрицы Нантского храма. Однако меня снедало жгучее любопытство. Что это за существо? Почему мне запрещено разговаривать с ним? Какое отношение этот ребенок-карлик или старуха-жрица имеют к Олассару и омергунтам?
Несмотря на почти полное отсутствие дорог, наш проводник Руутер без особых забот находил подходящие горные тропы, порой уводя нас в такие места, где - я уверен - солнечные лучи никогда не достигали подножия деревьев. Какие только диковины не встречались на нашем пути! Попробуйте, к примеру, представить себе гигантские грибы высотой с лошадь!
Вся местность, по которой пролегал наш путь, поросла дремучим лесом, увитым гибкими нитями лиан. Каждую секунду я ожидал увидеть, как чьи-то горящие желтоватым огнем глаза разглядывают нас во тьме непролазной чащи, а злобные твари тянутся склизкими щупальцами, грозя свалиться на меня с верхушек деревьев.
В тот самый миг, когда я только подумал, что, пожалуй, пора помолиться и попросить небеса даровать нам восход солнца, омергунты остановили нас и велели готовиться к ночлегу.
Солнце клонилось к закату. Мне не верилось, что может стать еще темнее; однако я последовал примеру остальных моих спутников и тоже спешился. В дозор отправили четырех стражников; еще четверо взялись расчищать место для бивуака. Слуги принялись устанавливать палатки. После того, как развели костер и все расправились с вечерней порцией хлеба из опилок, я почувствовал себя несколько лучше. Однако не настолько, чтобы свыкнуться с постоянным ощущением, будто за нами украдкой наблюдают откуда-то из лесной чащи. Тем более что вокруг царила гнетущая тишина.
У костра остались лишь четверо - Синдия, древняя Аджра, загадочное миниатюрное существо и ваш покорный слуга. Стражники развели отдельно от нас свой собственный огонь, а у третьего костра кружком расположились слуги. На почтительном расстоянии от костра слуг горел еще один, четвертый костер, возле которого устроился Руутер.
Из окрестной чащобы то и дело доносились какие-то крики, шипение, вой, рык, клацанье, щелчки и шуршание листьев. Лес я никогда не любил. Мне претят его запахи, меня раздражают его звуки. Мне не по душе его краски, силуэты деревьев и ощущение, которое они вызывают. Причина проста - я всегда жил исключительно в городах.
Города, разумеется, тоже не подарок. Там за любым углом вас может подкарауливать какой-нибудь головорез или грабитель. Однако любой из них - человек дела. Такие ребята, как правило, хотят отнять у вас либо жизнь, либо кошелек, либо и то, и другое. Обычно они забирают то, что им нужно, и преспокойно удаляются восвояси. У зверей же и других лесных обитателей желание другое - вцепиться в вас мертвой хваткой или оторвать хотя бы кусочек, чтобы принести его на ужин своим деткам-зверенышам. Некоторые из них вполне осмысленно сохраняют вам жизнь на довольно долгое время. Это дает им возможность в течение нескольких дней или даже недель отщипывать от вашей плоти кусок за куском, не опасаясь накормить тухлятиной любимых чад.
Синдия молча смотрела на огонь, старая жрица тоже. Было трудно судить, есть ли у загадочного карлика глаза, однако он, или она, сидел, или сидела, словно завороженный(ая). Единственным моим развлечением в те минуты было созерцание танцующих языков пламени - удовольствие, которое может подарить только костер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36