– Их планы уже не имеют значения, – пожала плечами Сайрет. – Тебя предупредили, – значит, все их намерения тщетны.
– А как ты узнала об этом шпионе?
– Я танцовщица, а танцовщицы допущены ко двору. Кое-кто подумал, что я стану шпионить в пользу Альянса и бывшего Королевского дома Диомеды. Как видишь, я вместо этого пришла к тебе.
– И кто же этот «кое-кто»?
– Он недавно прибыл, так что не знает, что пятнадцать лет назад меня выкинули на улицу убийцы моего мужа, который был тогда королем.
– Недавно погибший король Диомеды просидел на троне как раз пятнадцать лет…
– Да, и ему доставляло огромное удовольствие видеть меня низведенной до положения бродяги, уличной танцовщицы, дающей представления за медяки на рыночных площадях.
Фортерон поклонился, а затем поцеловал ей руку.
– Я не являюсь верховным главнокомандующим Тореи, госпожа, но покажу тебе, что способен на благодарность. Этой ночью я представлю тебя при дворе императора Ферана.
– Нет-нет! Прошу тебя, не привлекай ко мне внимание! Пока не надо. Сперва одержи свою победу. Это будет и мое торжество, которое послужит мне достаточной наградой. Какие приказы ты послал в цитадель со своим человеком?
– Практически те же, что были даны Альянсом, – ухмыльнулся Фортерон.
– Что?
– А почему бы и нет?
Сайрет обдумала его слова.
– И вправду – почему бы и нет… Итак, перед рассветом ты позаботишься о поджоге нескольких пустых торговых кораблей, а основной флот направишь в русло Леира и вдоль побережья?
Именно так. Армия, которая пойдет через затопленные равнины, подумает, что события развиваются по плану. Полагаю, их будет ожидать весьма горячий прием.
Изможденный голубь тяжело рухнул на палубу «Лунной тени» дернулся и замер, закатив глаза. Патрульных магических стражей никто не программировал на перехват посланников, отправлявшихся с вестями на Гелион, блокада была односторонней. Иначе Варсовран не смог бы передавать приказы на остров.
Члены экипажа «Лунной тени» играли в кости при свете лампы, пока Терикель зачаровывала рыбу. Ровал стоял на юте, наблюдая за обстановкой, а потому первым заметил птицу. Он снял с нее магического посланника и передал голубя Терикель.
– Сегодня ночью будет запущен в действие огненный круг; не знаю, в какое время это произойдет, – сообщил образ с лицом Уэнсомер, плавающий над руками Ровала. – Он ударит над гарнизоном пехотинцев, расположенным на Гелионе. Попытайтесь первыми добраться до Серебряной смерти. Воспользуйтесь «Лунной тенью». Если до двух часов ночи удара не будет, значит, либо я уже мертва, либо план внезапно изменился. Возможно, я стану повелительницей Серебряной смерти.
– Гарнизон, – нахмурилась Терикель. – Он находится возле географического центра Гелиона, так… Четыре огненных круга, прежде чем эта штука исчерпает свои возможности. Шестьдесят четыре, тридцать два, шестнадцать, восемь… итого сто двадцать дней на весь период действия.
– Уэнсомер в качестве повелительницы Серебряной смерти! – охнул Ровал. – Вот так перспектива!
– Но сто двадцать дней… Либо Феран, либо Варсовран успеют добраться сюда за восемь дней вместе со всем флотом. Гарнизон находится там, где сохранился остаток перешейка, если туда придется центр огненных кругов, какая часть ареала придется на воду?
– Более половины, – ответил Ровал. – Нам следует ждать единственного удара. Может, у нас все же появится второй шанс.
Феран провел утро, принимая последовательно несколько омовений. Ванна с молоком, ванна с вином, ванна с розовой водой и, наконец, ванна с добавлением ароматических масел. Около полудня он вызвал к себе одного из младших офицеров по имени Такерам. Он повысил его сразу на пять рангов и поручил формирование и командование Тайной милицией императора. Еще он дал Такераму несколько поручений, которые следовало выполнить после заката. Феран очень тщательно подбирал человека на эту роль, опросив большинство старших офицеров. Такерам был известен как честолюбивый молодой человек, считавший, что его несправедливо обходят, продвигая на ответственные посты людей менее одаренных, чем он. Этот парень идеально подходил для решения задач, стоявших перед Фераном.
Милиционеры Такерама в течение всей второй половины дня посещали один за другим лодочные сараи и мастерские вдоль реки. Там они нашли корабельного плотника, соорудившего оригинальную скоростную лодку Ферана. Он не только изготовил такие же для себя и клиентов, но охотно давал платные уроки другим мастерам. Такерам порубил плотника на куски боевым топором. Остальных корабелов, освоивших навыки строения скоростных лодок, заперли в сарае и сожгли.
Феран провел середину дня в компании сменявших друг друга девушек. К вечеру он, естественно, утомился и быстро уснул. Даже Такерам не решился побеспокоить повелителя, ограничившись тем, что попросил одну из куртизанок оставить свиток с отчетом на подушке в спальне императора.
А в другой части дворца велись лихорадочные приготовления к первой церемонии нового императора. Помимо Фортерона, там находились несколько представителей знати и посланников, Феран приказал других мужчин во дворец не впускать. Он предпочитал общество женщин и девиц. На подсобных работах использовали только евнухов. Поваров, портных и прочих мастеров, знакомых с дворцовым протоколом, доставляли ко двору Ферана, приставив лезвие топора к спине. Музыканты и танцовщицы в Диомеде всегда водились в изобилии, и Сайрет, только что назначенная старшей, легко набрала труппу, которую по праву можно было бы назвать лучшей на всем побережье Плацидийского океана.
К закату тучи лишь сгустились, дождь все не переставал. В Диомеде почти все дома были выстроены из сырцового кирпича, и затяжной ливень оказался катастрофой. Крыши превратились в глинистое месиво, в котором тут и там торчали пучки гниющей соломы. Потоки мчались вдоль улиц, подмывая стены домов, практически нигде не горели очаги. Только лодочные сараи на берегу Леира стояли на каменных или деревянных фундаментах, поскольку противостояли ежегодным наводнениям.
Расположившиеся на оборонных валах отряды морских пехотинцев поставили удобные палатки, прорыв между ними дренажные канавы. Они привыкли к военным действиям на Торее: в дождливую погоду, на болотах, в условиях гораздо более холодного климата. В миле от них армии Альянса тоже укрывались в палатках, однако далеко не на такой сухой почве.
Виллы богачей были выстроены из камня, многочисленные слуги усердно латали прохудившиеся крыши. Во временном императорском дворце тронный зал торопливо готовили к церемонии. Самые роскошные ковры и занавеси удалось раздобыть на соседних виллах, трон из резного, ароматизированного кедра был создан в соответствии с указаниями Ферана. Все гости и участники празднества должны были стоять у стен или возлежать на подушках. Новый император категорически заявил, что сидеть имеет право только он и никто другой.
Феран проснулся около одиннадцати. Он с удовлетворением прочитал доклад Такерама. В ходе поисков новый начальник Тайной милиции обнаружил на одном из складов странный кожаный костюм, а также рисунки и схемы, выполненные колдуном Эйнзелем – тем самым, что предпринял неудачную попытку покушения на нового императора. Все найденные предметы переданы адмиралу Фортерону. «Вероятно, это стало причиной изрядного оживления при дворе», – подумал Феран. Он снова принял ванну и затем оделся. Феран хотел, чтобы придворные ждали его, и в то же время ему не терпелось показать свою власть. Император распорядился, чтобы ему принесли навигационную карту гавани Диомеды, и с удовольствием отметил, что к юго-западу от островной цитадели шла полоса мелководья и широкая песчаная банка. Позднее эта информация пригодится.
Как только император проснулся, все получили приказ собраться в тронном зале. Проверили готовность музыкантов, пожирателей огня, танцовщиц, жонглеров – всех, кто должен был развлекать властителя. За церемонию отвечали Фортерон и командир морских пехотинцев. Приглашены были и официальные посланники иностранных держав. Герцог Террасикт, представитель одного из северных королевств, входящих в Альянс, добровольно предложил свою персону в качестве заложника на случай если войска решатся напасть на Диомеду во время церемонии.
Сложная система покашливаний, вздохов, жестов и взглядов означала, что Феран приближается. Зазвучали фанфары, почетный караул морских пехотинцев встал навытяжку, и наконец все увидели нового императора, который неторопливо поднимался по ступенькам из мрамора, ведущим к трону. Правитель занял свое место. За ним неотступной тенью следовала Серебряная смерть, которая замерла справа от трона, на шаг позади своего хозяина. Феран надел золотую корону, которую быстро соорудил для церемонии ловкий и искусный ювелир из тиар четырех диомеданских знатных дам. Все знали правду, но смеяться или шутить по этому поводу никто не осмелился.
Фортерон встал слева от трона, в руках он держал свиток, и когда Феран одобрительно кивнул, адмирал приступил к прочтению документа.
«Обращения, поступившие на имя его королевского величества императора Ферана Вудбара: требование со стороны Альянса о немедленной капитуляции и возвращении власти законному монарху Диомеды; прошения о помощи в связи с бедственной ситуацией в городе, вызванной подъемом реки Леир; прошение об увеличении налогов, поступающих на содержание, расселение и экипировку торейских морских пехотинцев, обороняющих Диомеду; петиция от ряда купцов с просьбой о защите от пиратов, действующих в северо-западной части Рацитальского моря…»
– Довольно, – прервал его Феран, поднимая руку и призывая к полной тишине. – Я на все прошения отвечаю: нет, нет и нет. А теперь позовите сюда девушек, пусть танцуют, чтобы развеять мрачное настроение, навеянное отвратительной погодой.
Собравшиеся ожидали от нового императора более существенных указаний, однако никто из гостей не показал своего разочарования. Внесли поднос, на котором стоял кубок вина, и Феран принял его после того, как Серебряная смерть проверила, нет ли в напитке яда. Пространство перед троном освободили. Танцовщицам позволили слегка перекусить, а потом они занимались подготовкой к выступлению. Сперва появилась группа девушек, затем в зал вошла Уэнсомер. Девушки продолжали танцевать на заднем плане. Феран с вожделением осмотрел всех и трем приказал лечь у основания трона.
К Уэнсомер приблизилась одна из служанок с подносом, на котором лежали крошечные пирожные, и прошептала едва слышно, пока танцовщица выбирала угощение:
– Император готов, что вы желаете исполнить?
– Сон океана, – ответила Уэнсомер.
Служанка мгновенно скрылась, не обращая внимания на других танцовщиц, которым хотелось получить свои пирожные. Уэнсомер отложила лакомство в сторону, даже не попробовав. Позади помоста, на котором возвышался трон, ударили в гонг, и зазвучала новая мелодия.
Уэнсомер поднялась с подушек при первых звуках «Сна океана» как будто ее качнуло и подбросило кверху настоящей волной, и она ступила на берег. Плавные жесты раскинутых в стороны рук колдуньи словно повторяли медленный ритм морской поверхности, а бедра ее качались вперед-назад по сложной, двойной траектории, притягивая взгляды всех, кто находился в зале, в особенности профессиональных танцовщиц. Даже Сайрет застыла в изумлении.
Темп изменился, и Уэнсомер двинулась по кругу, откидываясь назад, а потом склоняясь вперед, словно ее подбрасывали теперь высокие волны. При этом бедра продолжали то же странное, двойное колебание, которому вторили жесты рук. Темп нарастал, и она раскачивалась уже всем телом, начиная от талии, совершая круговые движения разметавшимися волосами и прозрачной накидкой, летавшей по воздуху так, словно она выписывала сложные знаки. Казалось, огромные волны с размаха ударяются о скалы и рассыпаются серебристыми брызгами.
И снова музыканты сменили темп, значительно замедлив его. Уэнсомер как будто погружалась под воду, движения накидки и рук стали сонными, колдовскими. Тело танцовщицы вторило ритму музыки, который, казалось, воспроизводил загадочный глубинный ритм бытия – ритм соприкосновения толщи воды и твердой поверхности океанского дна.
Люди, следившие за танцем, боялись перевести дыхание, очарованные необычайным представлением. Однако находившиеся за занавесями музыканты понятия не имели, как идет выступление. Феран, Фортерон, знатные гости, слуги – все замерли, глядя на танец Уэнсомер, пытаясь уловить каждое движение, только Серебряная смерть не обращала ни малейшего внимания на танцовщицу.
Это был не просто танец, не просто соблазнительное зрелище. Это было истинное колдовство, находившее индивидуальный путь к сердцу каждого зрителя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92