Мрачный Бессмертный, склонившийся над ней, выпрямился и сказал спокойно:
— Приведите Мартина Сейра и быстро!
Его глаза сверкнули на Коннора.
— С тобой все в порядке, — сказал он. — Отдохни здесь какое-то время.
Раздался шум в коридоре. Двое мужчин в коричневых скафандрах с хрустальными шлемами потащили по коридору нечто металлическое. Это походило на совок, подбирающий пар, с огромным пятидесятифутовым ковшом. Ловушка для взрыва, коробка, в которой бомба будет убрана из Дворца.
Наконец, показался Мартин Сейр, и вместе с ним Повелитель, озабоченно посмотревший на Принцессу.
— Очистить коридор, — приказал светловолосый Бессмертный, и охранники отодвинули толпу.
Сквозь Северную Арку Коннор увидел тысячи тысяч урбанцев на лужайках возле Дворца. Затем они исчезли, и ворота закрылись.
— Он тоже должен уйти, — сказал Мартин Сейр, кивнув на Коннора. — Чем меньше здесь легких — тем лучше. Девушка задыхается.
— Нет! — прохрипел Коннор, хватаясь рукой за Пламя.
— Хорошо. Тогда отойди в сторону.
Раздался рев, словно вопль измученных душ из открытых дверей. Из зала появились люди, похожие на гномов, выталкивая агрегат. Коннор стал между ними и Принцессой, подставляя под убийственные лучи свое тело.
Контейнер ослепительно светился. За Северной Аркой с неба спустился массивный предмет — это Треугольник прилетел за смертельным грузом, чтобы утопить его в море. И Дворец погрузился в тишину, такую же мертвую, как сама смерть.
Смерть? Том Коннор со страхом посмотрел на мраморные черты Маргарет Урбс. Они тоже были словно смерть, и он смотрел этим зрелищем, что был поражен, взглянув вверх и увидев Эвани и Яна Орма, стоящих в коридоре, окруженных полудюжиной мрачноликих охранников.
— Пытались бежать через Южные Ворота, — сказал один из них.
Повелитель устремил на них свой холодный обжигающий взгляд и затем печально посмотрел вниз на совершенное лицо Черного Пламени.
Бессмертный поставил коробку рядом с Мартином Сейром.
— Адреналин! — пробормотал Дающий Жизнь и схватил флакон, который протянул ему помощник. — Аминогиосцин! Датурамин!
Он сдавил бледную плоть руки девушки, приподнял закрытые веки, чтобы заглянуть в невидящие глаза. Наконец, знакомым движением древнего врача, он прижал большой и указательный палец к ее кисти и нахмурился, когда почувствовал ее неверный пульс.
— Удушье, — повторил он. — Асфиксия.
В страдании, с горящими глазами, Коннор смотрел, как медленно вздымается и опадает ее грудь. Дважды ему показалось, что движение прекратилось, и каждый раз после почти неслышного вздоха, дыхание возобновлялось. Затем оно прекратилось. Том был уверен в этом, и огромная волна отчаяния захлестнула его.
— Ее сердце останавливается, — коротко проинформировал Мартин сейр.
Умирает! Том Коннор безумным взглядом обвел коридор. Не сознавая, что происходит, он заметил мрачный свет триумфа на лице Эвани Сейр, холодно смотревшей на умирающее Черное Пламя.
Такая красота не должна исчезнуть, быть погребенной в земле, превратиться в пыль и сухие кости! Об этом невозможно и думать!
— Умирает! — выдавил из себя Коннор. — Умирает!
Мартин Сейр только сказал:
— Быстро! Кардиацин! И приготовьте кислородную маску!
— Умирает! — снова прохрипел Том.
Дающий Жизнь холодно посмотрел на него.
— Умирает! — повторил он спокойно. — Нет. Умерла. Ну так что?
Повелитель мрачно повернулся и молча прошел в Тронный зал, отдав короткую команду охранникам. Они погнали вслед за ним Эвани Сейр и Яна Орма, но Том Коннор не мог не заметить прощальный триумфальный взгляд, которым девушка окинула его.
Коннор смотрел в бессилии на прекрасную оболочку, бывшую мгновение назад Черным Пламенем Урбс, в глубине души удивляясь, почему Мартин Сейр продолжает возиться с ней и так старательно сжимает ее бледную руку своими пальцами.
Коннор вздрогнул, когда Бессмертный подался вперед, почти прижал свои губы к холодным губам девушки и крикнул:
— Быстро! Маску!
Дающий Жизнь прижал маску к неподвижному лицу. На мгновение наступила тишина; ничего не произошло. Ученый наклонился ближе. Внезапно, он схватил руками девушку за пояс, резко принялся трясти ее, до тех пор, пока ее голова не начала мотаться из стороны в сторону. Он начал хлопать ее по груди, по щекам. И затем, словно отдаленный вздох вечернего ветерка, она вдохнула.
Тонкий, слабый вдох — не больше. Но дающий жизнь кислород проник в ее легкие, и метаболизм в ее организме возобновился. Ее дыхание стало сильнее
— свистящим жадным.
— Дыхание Чейн-Стокса, — пробормотал Мартин Сейр, чей гений заставил душу вернуться из вечности забвения. Черное Пламя снова затеплилось, горя слабо и мигая — но все же горело!
Это было последнее, что помнил Коннор. Путь от пропасти отчаяния к пику надежды оказался слишком тяжел, чтобы преодолеть его в один прыжок. Он просто и пусто смотрел на закрытое маской лицо Принцессы. Когда Коннор начал понимать, что происходит, крик восторга и экстаза застрял в его обожженном горле, и оттуда вышел только невнятный клекот. Он выдавил из себя хриплый вопрос.
— Она… будет жить?
Он двинулся вперед, словно для того, чтобы сжать ее в объятиях.
— Нет! — буркнул Мартин Сейр. — Заклинаю жизнью, не прикасайся к ней пока. Пусть ее красные кровяные тельца пропитаются кислородом. Девушка задохнулась! Ты хочешь, чтобы все повторилось снова?
Его глаза смотрел на растерянное лицо Коннора и он смягчился.
— Конечно же, она будет жить. Ты думаешь, Смерть может так легко победить Мартина Сейра? Она побеждала меня много раз, но никогда так скоро и столь примитивно!
Великий Бессмертный вновь склонился над девушкой. Ее дыхание стало легче. На какое-то мгновение Коннору показалось, что оно снова остановилось. Мартин Сейр снял маску с бледных, великолепных черт, до сих пор неподвижных.
— А сейчас elixir vitae, — сказал он. — Это придаст огня ее охлажденной крови.
Он взял флакон с рубиновой жидкостью из рук своего молчаливого ассистента, тот же самый сильный стимулятор, который поднял Эвани из похожего на смерть сна, вызванного Посланником.
Принцесса была слишком глубоко погружена в бессознательное состояние, чтобы глотнуть. Мартин Сейр осторожно вылил маленькую струйку между ее губами, не больше нескольких багровых капель. И когда они прошли по ее горлу, она застонала. Ее великолепное лицо дернулось, словно от боли. Руки сжались конвульсивно в кулаки.
Мартин Сейр встал.
— Видите, коллега, — сказал он своему молчаливому ассистенту, — органически здесь не было никакой патологии. Недостаток кислорода, вот и все. Организм не был поврежден. Кровь даже не начала коагулировать. Было просто необходимо заставить тело заработать, раз оно находиться в полном порядке.
— Кардиацин — штука рискованная, — медленно сказал ассистент. — У меня было несколько случаев разрыва сердца.
Мартин Сейр хрюкнул:
— Нет, если принять соответствующие предосторожности. Сначала датурамин и аминогиосцин. Конечно, кардиацин штука сильная.
Он задумался.
— Я видел, как он вызвал пульсацию в сердце у человека, умершего за десять дней до его введения.
Коннор перестал слушать. Случаи! Это чудо — для них было всего лишь клиническим случаем! Они болтали, даже не взглянув на искаженное болью, прекрасное лицо. Том Коннор прикоснулся к холодным щекам, поцеловал, покрытый потом лоб.
— Осторожно! — предупредил Мартин Сейр.
— Но она дышит! — в экзальтации прошептал Коннор. — Вы уверены… она будет жить?
— Она придет в сознание через десять минут. Ей немножко будет больно, но она будет в сознании.
Тон ученого снова смягчился.
— Через два дня она будет такой же, как всегда. Ведь несмотря ни на что, ее тело — тело двадцатилетней девушки. У нее есть молодость и сила. Так что, можешь не беспокоиться.
Кто-то прикоснулся к плечу Коннора — охранник, который начал говорить:
— Orbis Terrarum Imperator…
— Я не пойду! — взорвался Том Коннор. — Я останусь здесь!
— Она вне опасности, уверяю, — сказал Мартин Сейр. — Да и может ли она быть в опасности — если я рядом?
Колеблясь, Коннор последовал за гвардейцем, оглядываясь на Маргарет Урбс, лежащую на каменном полу коридора. Затем он решительно вошел в Тронный Зал.
26. ПОВЕЛИТЕЛЬ ВЫНОСИТ СВОЙ ПРИГОВОР
В Тронном Зале вентиляторы высосали весь пар и отравленный дымом воздух, но на стенах осела влага и даже образовались лужи на полу. Следы жутких разрушений были видны повсюду.
Ни одного крючка не осталось на стенах и окнах. Все, что могло сгореть, превратилось в пепел, и даже сам пол, до сих пор, был обжигающе горячим.
Дальний конец зала превратился в руины, где виднелись остатки покореженных стен и даже обломки диоритовых оснований тронов. Воздух, несмотря на гудящие вентиляторы, пропах радиацией от потолка до пола.
Повелитель сидел на полуразвалившихся остатках своего трона, его хмурый взгляд застыл на Эвани и Яне Орме, которые стояли, окруженные охранниками, перед ним.
Перепуганный взгляд Эвани заставил Коннора позабыть о вреде, который она причинила ему. Ведь, несмотря ни на что, она выходила его и дала ему, безденежному и чужому, дом и место в своем странном мире. Она крепко прижималась к руке Яна, который стоял выпрямившись, гордо глядя в лицо Повелителя.
— Томас, — сказал владыка, — я не могу ничего добиться от этой парочки. Скажи мне, что ты знаешь об этом.
Коннор встретился с перепуганным взглядом Эвани, и в нем проснулась жалость. Он был обязан этой девушке. Неужели он не поможет ей сейчас? Как минимум, он может запутать следствие, затянуть его, до тех пор, пока не свяжется с Маргарет Урбс.
— Я совершил все это! — решительно заявил он.
Лицо Повелителя не изменилось.
— Ты? — спросил он медленно. — Каким образом?
— Я сконструировал бомбу в лаборатории Мартина Сейра, — сказал Коннор, бросив короткий предупреждающий взгляд в сторону Эвани. — Я сделал ее ночью и переправил сюда в темноте. Это все.
— Действительно? После твоих клятв, Томас? А мне казалось, что ты можешь стать моим другом — моим доверенным другом.
На лице Повелителя появилось нечто непостижимое. Мрачные глаза печально посмотрели на Коннора, и он взялся за лучевой пистолет.
— Я думаю, — сказал Повелитель, вытаскивая оружие, — что я должен буду уничтожить тебя раз и навсегда, Коннор, — он прицелился.
— Подождите! — закричал Ян Орм. — Он не делал этого — это сделал я!
Он замолчал, когда холодные глаза Повелителя скользнули по нему.
— Я собрал ее в Ормоне и переправил сюда. Я спрятал ее в Тронном зале рано утром, прежде чем кто-то появился поблизости!
— Так, — медленно сказал Повелитель, — я могу поверить, что вы оба участвовали в этом.
Его глаза остановились на Эвани.
— Что пользы? — сказала она глухо. — Я не хотела, чтобы эти двое прикрывали меня. Я сделала так, чтобы амфиморф переправил сюда бомбу. Он проник через бассейн в Сады. Вот в чем правда.
— Тогда предположим, — сказал Повелитель, — что я уничтожу вас троих и тогда буду уверен, что виновный наказан.
— Меня это не волнует! — воскликнула презрительно Эвани. — Мне очень жаль, что моя попытка провалилась, но, как минимум, я уничтожила Черное Пламя Урбса. И я — счастлива!
Странный свет зажегся в глазах владыки, когда он посмотрел поверх их голов. За их спиной послышались шаги. Коннор обернулся, чтобы увидеть, как появляется Маргарет Урбс. Ее поддерживал за руку Мартин Сейр. Она шла пошатываясь, вся ее правая нога красная, обожженная взрывом, правая щека горит от соприкосновения с горячим полом, и, тем не менее, она была так прекрасна, что просто завораживало дух. Том Коннор бросился к ней, обхватил ее рукой, и она прижалась к нему. Эвани, настолько бледная, что казалось она готова в любую секунду упасть в обморок, слабо привалилась к плечу Яна Орма.
— Что все это значит, Хоакин? — спросила Принцесса.
— Всего лишь попытка найти виновного во взрыве бомбы, моя дорогая.
— И кого ты нашел?
— Все трое приписывают себе эту честь.
— Понятно. — Она замолчала. — Мне кажется, что я смогу пролить немного света на загадку. Это был несчастный случай. Я смотрела на кристаллизацию детонола в комнате Мартина Сейра и забыла выключить горелку. Я была оглушена и контужена, а Томас Коннор ворвался сюда и вытащил меня оттуда. Где-то в Тронном зале я потеряла сознание.
Она снова замолчала, смотря в глаза Повелителя.
— Разве ты не понимаешь? Каждый из троих подозревает кого-то другого и пытается защитить друзей. Но я совершила все это; это был несчастный случай.
Принцесса выскользнула из объятий Коннора и опустилась на ступени, ведущие к ее разрушенному трону.
— Я горю! — пробормотала она и принялась жадно пить из кубка воду, которую охранник поднес к ее губам.
Задумчиво Повелитель смотрел на нее.
— Ты знаешь, — сказал он внезапно жестко, — что для меня — единственный непростительный грех — это нарушить мои планы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
— Приведите Мартина Сейра и быстро!
Его глаза сверкнули на Коннора.
— С тобой все в порядке, — сказал он. — Отдохни здесь какое-то время.
Раздался шум в коридоре. Двое мужчин в коричневых скафандрах с хрустальными шлемами потащили по коридору нечто металлическое. Это походило на совок, подбирающий пар, с огромным пятидесятифутовым ковшом. Ловушка для взрыва, коробка, в которой бомба будет убрана из Дворца.
Наконец, показался Мартин Сейр, и вместе с ним Повелитель, озабоченно посмотревший на Принцессу.
— Очистить коридор, — приказал светловолосый Бессмертный, и охранники отодвинули толпу.
Сквозь Северную Арку Коннор увидел тысячи тысяч урбанцев на лужайках возле Дворца. Затем они исчезли, и ворота закрылись.
— Он тоже должен уйти, — сказал Мартин Сейр, кивнув на Коннора. — Чем меньше здесь легких — тем лучше. Девушка задыхается.
— Нет! — прохрипел Коннор, хватаясь рукой за Пламя.
— Хорошо. Тогда отойди в сторону.
Раздался рев, словно вопль измученных душ из открытых дверей. Из зала появились люди, похожие на гномов, выталкивая агрегат. Коннор стал между ними и Принцессой, подставляя под убийственные лучи свое тело.
Контейнер ослепительно светился. За Северной Аркой с неба спустился массивный предмет — это Треугольник прилетел за смертельным грузом, чтобы утопить его в море. И Дворец погрузился в тишину, такую же мертвую, как сама смерть.
Смерть? Том Коннор со страхом посмотрел на мраморные черты Маргарет Урбс. Они тоже были словно смерть, и он смотрел этим зрелищем, что был поражен, взглянув вверх и увидев Эвани и Яна Орма, стоящих в коридоре, окруженных полудюжиной мрачноликих охранников.
— Пытались бежать через Южные Ворота, — сказал один из них.
Повелитель устремил на них свой холодный обжигающий взгляд и затем печально посмотрел вниз на совершенное лицо Черного Пламени.
Бессмертный поставил коробку рядом с Мартином Сейром.
— Адреналин! — пробормотал Дающий Жизнь и схватил флакон, который протянул ему помощник. — Аминогиосцин! Датурамин!
Он сдавил бледную плоть руки девушки, приподнял закрытые веки, чтобы заглянуть в невидящие глаза. Наконец, знакомым движением древнего врача, он прижал большой и указательный палец к ее кисти и нахмурился, когда почувствовал ее неверный пульс.
— Удушье, — повторил он. — Асфиксия.
В страдании, с горящими глазами, Коннор смотрел, как медленно вздымается и опадает ее грудь. Дважды ему показалось, что движение прекратилось, и каждый раз после почти неслышного вздоха, дыхание возобновлялось. Затем оно прекратилось. Том был уверен в этом, и огромная волна отчаяния захлестнула его.
— Ее сердце останавливается, — коротко проинформировал Мартин сейр.
Умирает! Том Коннор безумным взглядом обвел коридор. Не сознавая, что происходит, он заметил мрачный свет триумфа на лице Эвани Сейр, холодно смотревшей на умирающее Черное Пламя.
Такая красота не должна исчезнуть, быть погребенной в земле, превратиться в пыль и сухие кости! Об этом невозможно и думать!
— Умирает! — выдавил из себя Коннор. — Умирает!
Мартин Сейр только сказал:
— Быстро! Кардиацин! И приготовьте кислородную маску!
— Умирает! — снова прохрипел Том.
Дающий Жизнь холодно посмотрел на него.
— Умирает! — повторил он спокойно. — Нет. Умерла. Ну так что?
Повелитель мрачно повернулся и молча прошел в Тронный зал, отдав короткую команду охранникам. Они погнали вслед за ним Эвани Сейр и Яна Орма, но Том Коннор не мог не заметить прощальный триумфальный взгляд, которым девушка окинула его.
Коннор смотрел в бессилии на прекрасную оболочку, бывшую мгновение назад Черным Пламенем Урбс, в глубине души удивляясь, почему Мартин Сейр продолжает возиться с ней и так старательно сжимает ее бледную руку своими пальцами.
Коннор вздрогнул, когда Бессмертный подался вперед, почти прижал свои губы к холодным губам девушки и крикнул:
— Быстро! Маску!
Дающий Жизнь прижал маску к неподвижному лицу. На мгновение наступила тишина; ничего не произошло. Ученый наклонился ближе. Внезапно, он схватил руками девушку за пояс, резко принялся трясти ее, до тех пор, пока ее голова не начала мотаться из стороны в сторону. Он начал хлопать ее по груди, по щекам. И затем, словно отдаленный вздох вечернего ветерка, она вдохнула.
Тонкий, слабый вдох — не больше. Но дающий жизнь кислород проник в ее легкие, и метаболизм в ее организме возобновился. Ее дыхание стало сильнее
— свистящим жадным.
— Дыхание Чейн-Стокса, — пробормотал Мартин Сейр, чей гений заставил душу вернуться из вечности забвения. Черное Пламя снова затеплилось, горя слабо и мигая — но все же горело!
Это было последнее, что помнил Коннор. Путь от пропасти отчаяния к пику надежды оказался слишком тяжел, чтобы преодолеть его в один прыжок. Он просто и пусто смотрел на закрытое маской лицо Принцессы. Когда Коннор начал понимать, что происходит, крик восторга и экстаза застрял в его обожженном горле, и оттуда вышел только невнятный клекот. Он выдавил из себя хриплый вопрос.
— Она… будет жить?
Он двинулся вперед, словно для того, чтобы сжать ее в объятиях.
— Нет! — буркнул Мартин Сейр. — Заклинаю жизнью, не прикасайся к ней пока. Пусть ее красные кровяные тельца пропитаются кислородом. Девушка задохнулась! Ты хочешь, чтобы все повторилось снова?
Его глаза смотрел на растерянное лицо Коннора и он смягчился.
— Конечно же, она будет жить. Ты думаешь, Смерть может так легко победить Мартина Сейра? Она побеждала меня много раз, но никогда так скоро и столь примитивно!
Великий Бессмертный вновь склонился над девушкой. Ее дыхание стало легче. На какое-то мгновение Коннору показалось, что оно снова остановилось. Мартин Сейр снял маску с бледных, великолепных черт, до сих пор неподвижных.
— А сейчас elixir vitae, — сказал он. — Это придаст огня ее охлажденной крови.
Он взял флакон с рубиновой жидкостью из рук своего молчаливого ассистента, тот же самый сильный стимулятор, который поднял Эвани из похожего на смерть сна, вызванного Посланником.
Принцесса была слишком глубоко погружена в бессознательное состояние, чтобы глотнуть. Мартин Сейр осторожно вылил маленькую струйку между ее губами, не больше нескольких багровых капель. И когда они прошли по ее горлу, она застонала. Ее великолепное лицо дернулось, словно от боли. Руки сжались конвульсивно в кулаки.
Мартин Сейр встал.
— Видите, коллега, — сказал он своему молчаливому ассистенту, — органически здесь не было никакой патологии. Недостаток кислорода, вот и все. Организм не был поврежден. Кровь даже не начала коагулировать. Было просто необходимо заставить тело заработать, раз оно находиться в полном порядке.
— Кардиацин — штука рискованная, — медленно сказал ассистент. — У меня было несколько случаев разрыва сердца.
Мартин Сейр хрюкнул:
— Нет, если принять соответствующие предосторожности. Сначала датурамин и аминогиосцин. Конечно, кардиацин штука сильная.
Он задумался.
— Я видел, как он вызвал пульсацию в сердце у человека, умершего за десять дней до его введения.
Коннор перестал слушать. Случаи! Это чудо — для них было всего лишь клиническим случаем! Они болтали, даже не взглянув на искаженное болью, прекрасное лицо. Том Коннор прикоснулся к холодным щекам, поцеловал, покрытый потом лоб.
— Осторожно! — предупредил Мартин Сейр.
— Но она дышит! — в экзальтации прошептал Коннор. — Вы уверены… она будет жить?
— Она придет в сознание через десять минут. Ей немножко будет больно, но она будет в сознании.
Тон ученого снова смягчился.
— Через два дня она будет такой же, как всегда. Ведь несмотря ни на что, ее тело — тело двадцатилетней девушки. У нее есть молодость и сила. Так что, можешь не беспокоиться.
Кто-то прикоснулся к плечу Коннора — охранник, который начал говорить:
— Orbis Terrarum Imperator…
— Я не пойду! — взорвался Том Коннор. — Я останусь здесь!
— Она вне опасности, уверяю, — сказал Мартин Сейр. — Да и может ли она быть в опасности — если я рядом?
Колеблясь, Коннор последовал за гвардейцем, оглядываясь на Маргарет Урбс, лежащую на каменном полу коридора. Затем он решительно вошел в Тронный Зал.
26. ПОВЕЛИТЕЛЬ ВЫНОСИТ СВОЙ ПРИГОВОР
В Тронном Зале вентиляторы высосали весь пар и отравленный дымом воздух, но на стенах осела влага и даже образовались лужи на полу. Следы жутких разрушений были видны повсюду.
Ни одного крючка не осталось на стенах и окнах. Все, что могло сгореть, превратилось в пепел, и даже сам пол, до сих пор, был обжигающе горячим.
Дальний конец зала превратился в руины, где виднелись остатки покореженных стен и даже обломки диоритовых оснований тронов. Воздух, несмотря на гудящие вентиляторы, пропах радиацией от потолка до пола.
Повелитель сидел на полуразвалившихся остатках своего трона, его хмурый взгляд застыл на Эвани и Яне Орме, которые стояли, окруженные охранниками, перед ним.
Перепуганный взгляд Эвани заставил Коннора позабыть о вреде, который она причинила ему. Ведь, несмотря ни на что, она выходила его и дала ему, безденежному и чужому, дом и место в своем странном мире. Она крепко прижималась к руке Яна, который стоял выпрямившись, гордо глядя в лицо Повелителя.
— Томас, — сказал владыка, — я не могу ничего добиться от этой парочки. Скажи мне, что ты знаешь об этом.
Коннор встретился с перепуганным взглядом Эвани, и в нем проснулась жалость. Он был обязан этой девушке. Неужели он не поможет ей сейчас? Как минимум, он может запутать следствие, затянуть его, до тех пор, пока не свяжется с Маргарет Урбс.
— Я совершил все это! — решительно заявил он.
Лицо Повелителя не изменилось.
— Ты? — спросил он медленно. — Каким образом?
— Я сконструировал бомбу в лаборатории Мартина Сейра, — сказал Коннор, бросив короткий предупреждающий взгляд в сторону Эвани. — Я сделал ее ночью и переправил сюда в темноте. Это все.
— Действительно? После твоих клятв, Томас? А мне казалось, что ты можешь стать моим другом — моим доверенным другом.
На лице Повелителя появилось нечто непостижимое. Мрачные глаза печально посмотрели на Коннора, и он взялся за лучевой пистолет.
— Я думаю, — сказал Повелитель, вытаскивая оружие, — что я должен буду уничтожить тебя раз и навсегда, Коннор, — он прицелился.
— Подождите! — закричал Ян Орм. — Он не делал этого — это сделал я!
Он замолчал, когда холодные глаза Повелителя скользнули по нему.
— Я собрал ее в Ормоне и переправил сюда. Я спрятал ее в Тронном зале рано утром, прежде чем кто-то появился поблизости!
— Так, — медленно сказал Повелитель, — я могу поверить, что вы оба участвовали в этом.
Его глаза остановились на Эвани.
— Что пользы? — сказала она глухо. — Я не хотела, чтобы эти двое прикрывали меня. Я сделала так, чтобы амфиморф переправил сюда бомбу. Он проник через бассейн в Сады. Вот в чем правда.
— Тогда предположим, — сказал Повелитель, — что я уничтожу вас троих и тогда буду уверен, что виновный наказан.
— Меня это не волнует! — воскликнула презрительно Эвани. — Мне очень жаль, что моя попытка провалилась, но, как минимум, я уничтожила Черное Пламя Урбса. И я — счастлива!
Странный свет зажегся в глазах владыки, когда он посмотрел поверх их голов. За их спиной послышались шаги. Коннор обернулся, чтобы увидеть, как появляется Маргарет Урбс. Ее поддерживал за руку Мартин Сейр. Она шла пошатываясь, вся ее правая нога красная, обожженная взрывом, правая щека горит от соприкосновения с горячим полом, и, тем не менее, она была так прекрасна, что просто завораживало дух. Том Коннор бросился к ней, обхватил ее рукой, и она прижалась к нему. Эвани, настолько бледная, что казалось она готова в любую секунду упасть в обморок, слабо привалилась к плечу Яна Орма.
— Что все это значит, Хоакин? — спросила Принцесса.
— Всего лишь попытка найти виновного во взрыве бомбы, моя дорогая.
— И кого ты нашел?
— Все трое приписывают себе эту честь.
— Понятно. — Она замолчала. — Мне кажется, что я смогу пролить немного света на загадку. Это был несчастный случай. Я смотрела на кристаллизацию детонола в комнате Мартина Сейра и забыла выключить горелку. Я была оглушена и контужена, а Томас Коннор ворвался сюда и вытащил меня оттуда. Где-то в Тронном зале я потеряла сознание.
Она снова замолчала, смотря в глаза Повелителя.
— Разве ты не понимаешь? Каждый из троих подозревает кого-то другого и пытается защитить друзей. Но я совершила все это; это был несчастный случай.
Принцесса выскользнула из объятий Коннора и опустилась на ступени, ведущие к ее разрушенному трону.
— Я горю! — пробормотала она и принялась жадно пить из кубка воду, которую охранник поднес к ее губам.
Задумчиво Повелитель смотрел на нее.
— Ты знаешь, — сказал он внезапно жестко, — что для меня — единственный непростительный грех — это нарушить мои планы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32