..
– Уже пора... – улыбнулся мужчина. Лифт номер один распахнул створки. Поднимались молча.
Когда на седьмом этаже те вышли, он сказал:
– Бил и Кэрол Вэгнолл. Весьма интересная парочка.
– Похоже, что так, – сказала она.
Вышли на тринадцатом, чтобы занести его покупки.
– Ну как? Немножко поглядим?
– Пит, – сказала она, – ты же знаешь, что будет, если...
Посмотрели друг на друга. Она сказала:
– Понимаешь, не буду отрицать, хотелось бы взглянуть, но...
– Никто же не знает!
Она покачала головой.
– Господи! – сказала.
– Да ладно! – сказал он. – Сейчас придем, засечем время. Я же сказал, что все, что заканчиваю. Смотрим не больше часа. Шестьдесят минут всего-то. Будильник врубим. Ну чего ты?
– Ну хорошо, – вздохнула она. – Но только час. Засекли время. Через час часы заверещат...
В спортклубе "Вертикаль" до седьмого пота крутили педали на велотренажерах, накачивали мускулы ног. Плавали в бассейне.
С Рокси и Флетчером смотрели на Бродвее хит сезона. Ничего особенного, но Рокси и Флетчеру понравилось. Рокси предложила зайти к ним, выпить что-нибудь и поболтать. Они отказались.
Проще простого – эти всякие кнопки, тумблеры. Пятилетний ребенок и то разберется. Нажимаешь вверху кнопку 10а. Чтобы вывести гостиную десятой, например, на большой экран, пожалуйста, жми "1", в центре панели. Анна Стангерсон зажимает уши ладонями... Ее маман читает "лекцию" на предмет подорожания жизни.
В течение нескольких минут смотрели, не отрываясь, на "2". Грюны, совершенно голые, в кровати, с книгой и калькулятором, высчитывают оптимально точное время для совокупления. Решили, что Дейзи должна забеременеть.
Она выбрала для себя левый экран "1", он, стало быть, – правый "2". Сидели, нажимали кнопки в поисках контрастов и гармонии...
Нажали тут, переключили там... Словом, играли в четыре руки на органе человеческих душ.
Она стояла в своем кабинете. Сложив на груди руки, смотрела в окно. Далеко внизу – машины, машины, машины... Сыплет мелкий дождь. Глянцевое ожерелье – этот бесконечный поток машин. Сбрызнутые водой бусины... Вздохнув, взглянула на дом напротив. Женщина у окна отвела взгляд.
– Кэй, – сказала Сара, – что-нибудь случилось? Вижу, что-то вас гнетет...
Оборачиваясь, улыбалась.
– А что может случиться? – сказала она. – Все одно и то же. Бомжи, наркоманы, преступность, государственный долг...
В свой домашний день решила взглянуть, как там у д-ра Пальма. Спустилась вниз. Перед консолью стоят уже два кресла с выгнутыми спинками.
– Понимаешь, у него несколько сюжетов, – сказал Пит.
Они смотрели Пальма вот в таком порядке:
д-р Пальм и Нина...
и Дик...
и Джоанна.
"Диадема" устраивала soiree dansante для организации «Волонтеры Америки за грамотность» в зале «Челесте Бартос», в помещении библиотеки на Сорок второй улице. В такси, когда выехали на Пятую авеню, она – в искусственных мехах, в алом бархатном платье, расшитом блестками, – сказала:
– Не удивляйся, если заметишь наглые взгляды, могут быть и реплики. Мне это знакомо. Старики, в общем-то, отвратительный народец, особенно если видят женщину ничего себе. Появляется что-то звериное. Так и норовят боднуть соперника рогами...
– Успокойся! – заметил он. – Теперь обычное дело когда женщина значительно старше мужчины. Таких альянсов сколько угодно. Возьми хоть твоих Бабетту и Алэна.
– Слава Богу, это и ребенку понятно, – сказала она.
– Успокойся и расслабься. Все будет хорошо. Уверяю тебя.
Она, отворачиваясь к окну, заметила:
– Конечно, для тебя...
Неожиданно затормозили. Грандиозная пробка... В Рокфеллеровском центре – елка до небес.
Дивное представилось зрелище. Дух захватывает. Такси, между тем, не ехало, а ползло. Кругом огни, огоньки, сверкание, сияние. Площадь – сказочное царство. Неземные ангелы трубят в позолоченные трубы...
Когда вошли наконец в вестибюль массивного здания с колоннами, она взяла его за руку.
– Пойдем туда... – сказала, потащив к убеленной сединами супружеской паре, стоявшей в одной из очередей в раздевалке. – Познакомьтесь, – улыбнулась она. – Питер Хендерсон. Пит, а это – Джун дель Веккио и Норман дель Веккио.
– Очень приятно! – сказала Джун, протягивая руку и улыбаясь.
– Будем знакомы, – улыбнулся Норман, пожимая руку Пита.
– Рад знакомству, – сказал Пит. – Кэй рассказывала, что вы активные члены "Сивитаса". Отец тоже состоял в этом обществе. Полагаю, вы его знали. Джон Хендерсон...
– "Юнайтед Стейтс Стил"? – спросил Норман.
– Да, – ответил Пит.
– Знали, конечно, знали, – сказал Норман и улыбнулся ему.
– Как говорят французы, шармер... – заметила Джун. – У вас его глаза и улыбка.
– Умел вести дела! – добавил Норман. – Если бы не он, вряд ли нам удавалось бы заполучить деньги от строительных корпораций, против которых воюем...
– Гляди в оба, Кэй! – сказала Джун. – Если Питер из того же самого материала, что и его папочка...
Она улыбнулась.
– Спасибо, что предупредила!
– В какой области подвизаетесь, Питер? – спросил Норман.
– Компьютеры, программы... – ответил он. – Собираюсь менять род деятельности.
– Не могли бы заглянуть к нам, что-то у нас с компьютерной бухгалтерией непорядок. Бог знает, какая путаница. Джим, подойди сюда, познакомься с Питером Хендерсоном. Это сын нашего старинного приятеля...
Сначала был коктейль в "Астор-холле". Все было на уровне.
Стюарт одобрил то, что написал Сэм.
– Ну спасибо тебе! Правда, рад. Обожаю такой компот, – сказал он. – На следующей неделе придет к нам. Если сладимся, дам ему аванс, небольшая сумма, но все-таки...
– Чудесно! Я рада, – сказала она.
– Блеск! – заметил Пит.
– Вы с ним тоже знакомы, Пит? – спросил Стюарт.
– Шапочное знакомство. Иногда встречаемся в лифте. Здравствуйте и до свидания... – ответил Пит. – Живем в одном доме, соседствуем, так сказать.
Венди, улыбнувшись, спросила:
– Уж не вы ли тот таинственный владелец?
– Уж не я, – ответил он и улыбнулся Кэй. – Не вычислили пока, но кое-кого подразумеваем. Живет у нас пара классных юристов. Муж и жена...
Купольный зал "Челеста Бартос" совершенно потрясал. Стальные ребра высоко над головой расцвечены электрическими лампочками. Фантастический космический корабль... Вспомнился Герберт Уэллс. Розовые огоньки на самом верху, сиреневые – книзу. И под этим загадочно мерцающим куполом – столы, накрытые для ужина. Казались они алыми, сиреневыми, фиолетовыми... Приборы – белое и золотое. И цветы... Всюду. И на столах. Розовые и сиреневые. Высокие розовые свечи в подсвечниках. Джаз-банд, небольшой... Квартет. Красивая музыка. Сондхейл... Коул Портер...
Разговоры, разговоры... В основном – движение в городе безобразное: машины скоро переберутся на тротуары; городская инфраструктура ни к черту! Японцы – неужели их так много? – заполонили все вокруг; а еда? не знаешь, что глотаешь, и вообще жизнь дорожает с каждым днем, вероятно потому, что не является предметом первой необходимости...
После корнуэльской курицы Норман вдруг сказал:
– Кэй, потанцуем?
Она улыбнулась Питу, поднялась и ушла с Норманом. Пока танцевали, раскланивались направо и налево со знакомыми. Под хит "Давай сделаем это" танцевали, соблюдая дистанцию в прямом смысле.
– А он, похоже, хорошо обо всем информирован, – сказал Норман. – Весьма эмоционален.
– Думаешь?
– Надеюсь, не такой любвеобильный, как его отец. Тот был женат четыре раза. Только на актрисах. Слушай, а...
Народу на танцплощадке – не протолкнуться. Отошли к краю.
– Да, так что? – спросила она.
– Одна из них погибла, упав с лестницы, – сказал Норман. – У них был дуплекс. Пит ее сын?
– Да, – сказала она. – Его мать – Теа Маршалл.
– Винтовая лестница. С мраморными ступенями. Ходили слухи...
– Слухи? – она улыбнулась Питу. Он, танцуя с Джун, оказался неподалеку, подмигнул ей из-за партнершиных пышных локонов, тронутых сединой.
– Приветствую вас, – бросил Норман кому-то. – Слухов всегда хоть отбавляй, а тогда, когда Она погибла, пересудам не было конца. Сколько же это лет прошло, дай Бог память? Десять? Нет, пожалуй, двенадцать, даже тринадцать. Тогда у них прием был в самом разгаре, когда это случилось. Она с чемоданами спускалась по лестнице, ну и вот... На самолет торопилась. Вдруг надумала Рождество встретить в кругу своей семьи. Бывает такое в жизни – не знаешь, что сделаешь в следующую минуту. Я, конечно, рассказываю со слов Хендерсона, ее мужа. Она родом откуда-то из Канады. Но... но когда от удара раскрылся один из чемоданов, там оказались купальники, летние платья...
– А не совершить ли нам "чейнч"? – произнес Пит. Джун, улыбающаяся, лукаво взглянула на них, опираясь на его руку.
– Можно, – ответил Норман, отпустив Кэй и обнимая Джун. – Честная сделка, между прочим, – добавил Норман весело.
Пит, положив руку ей на талию, улыбнулся.
– Какие мы сегодня галантные, – сказала Джун, когда Норман повел ее, прокладывая путь среди плавно двигающихся пар.
– Купальники и летние платья... Это он про что? – спросил Пит, прижав ее к себе, делая па с поворотом на 360°.
Она взглянула на него. Красивый... Бабочка, голубые глаза смотрят в упор.
– Так прозвучало. Я не ошибаюсь?
– Понятия не имею. Я не слушала его.
– Кто кого успокаивает на сей раз? – спросил он.
Они танцевали. Звучала композиция "Любить так легко". Прелестная музыка под стеклянным куполом, со стальными ребрами. Сиреневый полумрак, переходящий в алый.
Глава девятая
Она отчетливо представляла ту картину. Ужасно!.. Воображение рисовало сцену в апартаментах, где, по всей вероятности, он мог и не присутствовать. Рождество, гости, вечер в самом разгаре...
Подумала об этом, потому что Лиза упаковала чемодан на "1". А Мэгги? Мэгги, бедняжка, распаковывает свой на "2". Хм-м... Ну скоро он там в своей 13А? Ну слава Богу! Поднимается этот мужчина от Джолли Чэн на лифте номер один вместе с Филом и Маколиффом. Сейчас заплатит и придет.
...Купальники и летние платья – а были ли они? Может, их и не было? – предполагают Калифорнию... А Калифорния – это Сэм.
А вниз, по лестнице? Напрашивается Джон Хендерсон...
Такие триллеры, всякие готические романы она отредактировала в большом количестве. В невыдуманных ситуациях, в жизни, роковые падения с лестницы случаются тоже... И с мраморных, винтовых – в том числе.
Кстати, на Палм-бич у них был вилла. Может быть, Теа Маршалл надумала туда? А Джон всем сказал, что она – в родительский дом. Все-таки Рождество, праздник...
Конечно, торопилась в Палм-Бич, а то зачем бы ей купальники и летние платья...
Открылась дверь, она повернулась на крутящемся кресле. Пит вошел в прихожую. В руке – крафтовая сумка с продуктами. Улыбнулся. У Джона Хендерсона, говорят, тоже такая была улыбка. Его сын... Сын Джона.
– Итак, что хочешь посмотреть в самом начале? – спросил он, закрывая дверь.
– На твое усмотрение, дорогой – ответила она, улыбаясь ему.
И он улыбнулся, глядя поверх ее головы на экраны.
– Так-так! Дамский роман продолжается. "Повесть о двух чемоданах"... Говорил я тебе, что она вернется? – Он пошел на кухню. В голубовато-белые сумерки гостиной хлынул свет через проем-оконце.
Она повернулась лицом к экранам. Лиза пыталась закрыть замки чемодана. Мэгги убирала свой на антресоли.
Качнувшись в кресле, встала, пошла к нему. Он выкладывал на стойку продукты. Обернулся.
– Не беспокойся, лапа. Я все сделаю, – сказал он.
– Помогу тебе. Размяться не помешает, – ответила она, перекладывая тарелки из сушилки на стойку, ближе к нему.
– Какой запах! – сказала она. – Наверное, вкусно.
– Почему не пишут, что там внутри? – сказал он, снимая крышку с банки.
Она достал вилки, столовые ложки. Положила рядом с тарелками.
– История с чемоданами напомнила мне кое о чем, – сказала она. – Норман рассказал о падении с лестницы твоей мамы.
Он обернулся, взглянул на нее:
– Был что ли там?
– Нет. Он слышал об этом. Сэм мне рассказывал, но я не знала, что это случилось дома. – Она дотронулась до его руки. – А ты был там в это время? – спросила она.
Кивнул:
– Попрощалась со мной, а через две минуты... Она поморщилась, сжала его руку.
– Нет-нет, я не видел, – сказал он. – Был в своей комнате. – Он улыбнулся. – В это время по телевизору показывали "Ангелы Чарли". – Продолжал улыбаться. – И вдруг внизу гробовая тишина. Гостей было человек тридцать или сорок. И вдруг тихо-тихо... – Он перевел дыхание. Снял наконец крышку с банки. – По-моему, это креветки с рисом, в остром соусе.
Она стояла рядом с ним, держала за руку выше локтя, на него не смотрела.
– А куда она уезжала?
– К бабушке с дедушкой, – ответил он. – В Новую Шотландию, это в Канаде. Была там?
– Нет, не была, – ответила она.
– Я тоже, – сказал он. – Умела она отбояриваться: они к нам приезжали много раз, а мы к ним ни разу.
Она поцеловала его в ухо, выскользнув из объятий, достала из коробки бумажные салфетки. Он выкладывал ложкой рис с креветками на тарелки.
– Выпьешь что-нибудь? – спросила она.
– Если только пива, – ответил он, складывая губы трубочкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25
– Уже пора... – улыбнулся мужчина. Лифт номер один распахнул створки. Поднимались молча.
Когда на седьмом этаже те вышли, он сказал:
– Бил и Кэрол Вэгнолл. Весьма интересная парочка.
– Похоже, что так, – сказала она.
Вышли на тринадцатом, чтобы занести его покупки.
– Ну как? Немножко поглядим?
– Пит, – сказала она, – ты же знаешь, что будет, если...
Посмотрели друг на друга. Она сказала:
– Понимаешь, не буду отрицать, хотелось бы взглянуть, но...
– Никто же не знает!
Она покачала головой.
– Господи! – сказала.
– Да ладно! – сказал он. – Сейчас придем, засечем время. Я же сказал, что все, что заканчиваю. Смотрим не больше часа. Шестьдесят минут всего-то. Будильник врубим. Ну чего ты?
– Ну хорошо, – вздохнула она. – Но только час. Засекли время. Через час часы заверещат...
В спортклубе "Вертикаль" до седьмого пота крутили педали на велотренажерах, накачивали мускулы ног. Плавали в бассейне.
С Рокси и Флетчером смотрели на Бродвее хит сезона. Ничего особенного, но Рокси и Флетчеру понравилось. Рокси предложила зайти к ним, выпить что-нибудь и поболтать. Они отказались.
Проще простого – эти всякие кнопки, тумблеры. Пятилетний ребенок и то разберется. Нажимаешь вверху кнопку 10а. Чтобы вывести гостиную десятой, например, на большой экран, пожалуйста, жми "1", в центре панели. Анна Стангерсон зажимает уши ладонями... Ее маман читает "лекцию" на предмет подорожания жизни.
В течение нескольких минут смотрели, не отрываясь, на "2". Грюны, совершенно голые, в кровати, с книгой и калькулятором, высчитывают оптимально точное время для совокупления. Решили, что Дейзи должна забеременеть.
Она выбрала для себя левый экран "1", он, стало быть, – правый "2". Сидели, нажимали кнопки в поисках контрастов и гармонии...
Нажали тут, переключили там... Словом, играли в четыре руки на органе человеческих душ.
Она стояла в своем кабинете. Сложив на груди руки, смотрела в окно. Далеко внизу – машины, машины, машины... Сыплет мелкий дождь. Глянцевое ожерелье – этот бесконечный поток машин. Сбрызнутые водой бусины... Вздохнув, взглянула на дом напротив. Женщина у окна отвела взгляд.
– Кэй, – сказала Сара, – что-нибудь случилось? Вижу, что-то вас гнетет...
Оборачиваясь, улыбалась.
– А что может случиться? – сказала она. – Все одно и то же. Бомжи, наркоманы, преступность, государственный долг...
В свой домашний день решила взглянуть, как там у д-ра Пальма. Спустилась вниз. Перед консолью стоят уже два кресла с выгнутыми спинками.
– Понимаешь, у него несколько сюжетов, – сказал Пит.
Они смотрели Пальма вот в таком порядке:
д-р Пальм и Нина...
и Дик...
и Джоанна.
"Диадема" устраивала soiree dansante для организации «Волонтеры Америки за грамотность» в зале «Челесте Бартос», в помещении библиотеки на Сорок второй улице. В такси, когда выехали на Пятую авеню, она – в искусственных мехах, в алом бархатном платье, расшитом блестками, – сказала:
– Не удивляйся, если заметишь наглые взгляды, могут быть и реплики. Мне это знакомо. Старики, в общем-то, отвратительный народец, особенно если видят женщину ничего себе. Появляется что-то звериное. Так и норовят боднуть соперника рогами...
– Успокойся! – заметил он. – Теперь обычное дело когда женщина значительно старше мужчины. Таких альянсов сколько угодно. Возьми хоть твоих Бабетту и Алэна.
– Слава Богу, это и ребенку понятно, – сказала она.
– Успокойся и расслабься. Все будет хорошо. Уверяю тебя.
Она, отворачиваясь к окну, заметила:
– Конечно, для тебя...
Неожиданно затормозили. Грандиозная пробка... В Рокфеллеровском центре – елка до небес.
Дивное представилось зрелище. Дух захватывает. Такси, между тем, не ехало, а ползло. Кругом огни, огоньки, сверкание, сияние. Площадь – сказочное царство. Неземные ангелы трубят в позолоченные трубы...
Когда вошли наконец в вестибюль массивного здания с колоннами, она взяла его за руку.
– Пойдем туда... – сказала, потащив к убеленной сединами супружеской паре, стоявшей в одной из очередей в раздевалке. – Познакомьтесь, – улыбнулась она. – Питер Хендерсон. Пит, а это – Джун дель Веккио и Норман дель Веккио.
– Очень приятно! – сказала Джун, протягивая руку и улыбаясь.
– Будем знакомы, – улыбнулся Норман, пожимая руку Пита.
– Рад знакомству, – сказал Пит. – Кэй рассказывала, что вы активные члены "Сивитаса". Отец тоже состоял в этом обществе. Полагаю, вы его знали. Джон Хендерсон...
– "Юнайтед Стейтс Стил"? – спросил Норман.
– Да, – ответил Пит.
– Знали, конечно, знали, – сказал Норман и улыбнулся ему.
– Как говорят французы, шармер... – заметила Джун. – У вас его глаза и улыбка.
– Умел вести дела! – добавил Норман. – Если бы не он, вряд ли нам удавалось бы заполучить деньги от строительных корпораций, против которых воюем...
– Гляди в оба, Кэй! – сказала Джун. – Если Питер из того же самого материала, что и его папочка...
Она улыбнулась.
– Спасибо, что предупредила!
– В какой области подвизаетесь, Питер? – спросил Норман.
– Компьютеры, программы... – ответил он. – Собираюсь менять род деятельности.
– Не могли бы заглянуть к нам, что-то у нас с компьютерной бухгалтерией непорядок. Бог знает, какая путаница. Джим, подойди сюда, познакомься с Питером Хендерсоном. Это сын нашего старинного приятеля...
Сначала был коктейль в "Астор-холле". Все было на уровне.
Стюарт одобрил то, что написал Сэм.
– Ну спасибо тебе! Правда, рад. Обожаю такой компот, – сказал он. – На следующей неделе придет к нам. Если сладимся, дам ему аванс, небольшая сумма, но все-таки...
– Чудесно! Я рада, – сказала она.
– Блеск! – заметил Пит.
– Вы с ним тоже знакомы, Пит? – спросил Стюарт.
– Шапочное знакомство. Иногда встречаемся в лифте. Здравствуйте и до свидания... – ответил Пит. – Живем в одном доме, соседствуем, так сказать.
Венди, улыбнувшись, спросила:
– Уж не вы ли тот таинственный владелец?
– Уж не я, – ответил он и улыбнулся Кэй. – Не вычислили пока, но кое-кого подразумеваем. Живет у нас пара классных юристов. Муж и жена...
Купольный зал "Челеста Бартос" совершенно потрясал. Стальные ребра высоко над головой расцвечены электрическими лампочками. Фантастический космический корабль... Вспомнился Герберт Уэллс. Розовые огоньки на самом верху, сиреневые – книзу. И под этим загадочно мерцающим куполом – столы, накрытые для ужина. Казались они алыми, сиреневыми, фиолетовыми... Приборы – белое и золотое. И цветы... Всюду. И на столах. Розовые и сиреневые. Высокие розовые свечи в подсвечниках. Джаз-банд, небольшой... Квартет. Красивая музыка. Сондхейл... Коул Портер...
Разговоры, разговоры... В основном – движение в городе безобразное: машины скоро переберутся на тротуары; городская инфраструктура ни к черту! Японцы – неужели их так много? – заполонили все вокруг; а еда? не знаешь, что глотаешь, и вообще жизнь дорожает с каждым днем, вероятно потому, что не является предметом первой необходимости...
После корнуэльской курицы Норман вдруг сказал:
– Кэй, потанцуем?
Она улыбнулась Питу, поднялась и ушла с Норманом. Пока танцевали, раскланивались направо и налево со знакомыми. Под хит "Давай сделаем это" танцевали, соблюдая дистанцию в прямом смысле.
– А он, похоже, хорошо обо всем информирован, – сказал Норман. – Весьма эмоционален.
– Думаешь?
– Надеюсь, не такой любвеобильный, как его отец. Тот был женат четыре раза. Только на актрисах. Слушай, а...
Народу на танцплощадке – не протолкнуться. Отошли к краю.
– Да, так что? – спросила она.
– Одна из них погибла, упав с лестницы, – сказал Норман. – У них был дуплекс. Пит ее сын?
– Да, – сказала она. – Его мать – Теа Маршалл.
– Винтовая лестница. С мраморными ступенями. Ходили слухи...
– Слухи? – она улыбнулась Питу. Он, танцуя с Джун, оказался неподалеку, подмигнул ей из-за партнершиных пышных локонов, тронутых сединой.
– Приветствую вас, – бросил Норман кому-то. – Слухов всегда хоть отбавляй, а тогда, когда Она погибла, пересудам не было конца. Сколько же это лет прошло, дай Бог память? Десять? Нет, пожалуй, двенадцать, даже тринадцать. Тогда у них прием был в самом разгаре, когда это случилось. Она с чемоданами спускалась по лестнице, ну и вот... На самолет торопилась. Вдруг надумала Рождество встретить в кругу своей семьи. Бывает такое в жизни – не знаешь, что сделаешь в следующую минуту. Я, конечно, рассказываю со слов Хендерсона, ее мужа. Она родом откуда-то из Канады. Но... но когда от удара раскрылся один из чемоданов, там оказались купальники, летние платья...
– А не совершить ли нам "чейнч"? – произнес Пит. Джун, улыбающаяся, лукаво взглянула на них, опираясь на его руку.
– Можно, – ответил Норман, отпустив Кэй и обнимая Джун. – Честная сделка, между прочим, – добавил Норман весело.
Пит, положив руку ей на талию, улыбнулся.
– Какие мы сегодня галантные, – сказала Джун, когда Норман повел ее, прокладывая путь среди плавно двигающихся пар.
– Купальники и летние платья... Это он про что? – спросил Пит, прижав ее к себе, делая па с поворотом на 360°.
Она взглянула на него. Красивый... Бабочка, голубые глаза смотрят в упор.
– Так прозвучало. Я не ошибаюсь?
– Понятия не имею. Я не слушала его.
– Кто кого успокаивает на сей раз? – спросил он.
Они танцевали. Звучала композиция "Любить так легко". Прелестная музыка под стеклянным куполом, со стальными ребрами. Сиреневый полумрак, переходящий в алый.
Глава девятая
Она отчетливо представляла ту картину. Ужасно!.. Воображение рисовало сцену в апартаментах, где, по всей вероятности, он мог и не присутствовать. Рождество, гости, вечер в самом разгаре...
Подумала об этом, потому что Лиза упаковала чемодан на "1". А Мэгги? Мэгги, бедняжка, распаковывает свой на "2". Хм-м... Ну скоро он там в своей 13А? Ну слава Богу! Поднимается этот мужчина от Джолли Чэн на лифте номер один вместе с Филом и Маколиффом. Сейчас заплатит и придет.
...Купальники и летние платья – а были ли они? Может, их и не было? – предполагают Калифорнию... А Калифорния – это Сэм.
А вниз, по лестнице? Напрашивается Джон Хендерсон...
Такие триллеры, всякие готические романы она отредактировала в большом количестве. В невыдуманных ситуациях, в жизни, роковые падения с лестницы случаются тоже... И с мраморных, винтовых – в том числе.
Кстати, на Палм-бич у них был вилла. Может быть, Теа Маршалл надумала туда? А Джон всем сказал, что она – в родительский дом. Все-таки Рождество, праздник...
Конечно, торопилась в Палм-Бич, а то зачем бы ей купальники и летние платья...
Открылась дверь, она повернулась на крутящемся кресле. Пит вошел в прихожую. В руке – крафтовая сумка с продуктами. Улыбнулся. У Джона Хендерсона, говорят, тоже такая была улыбка. Его сын... Сын Джона.
– Итак, что хочешь посмотреть в самом начале? – спросил он, закрывая дверь.
– На твое усмотрение, дорогой – ответила она, улыбаясь ему.
И он улыбнулся, глядя поверх ее головы на экраны.
– Так-так! Дамский роман продолжается. "Повесть о двух чемоданах"... Говорил я тебе, что она вернется? – Он пошел на кухню. В голубовато-белые сумерки гостиной хлынул свет через проем-оконце.
Она повернулась лицом к экранам. Лиза пыталась закрыть замки чемодана. Мэгги убирала свой на антресоли.
Качнувшись в кресле, встала, пошла к нему. Он выкладывал на стойку продукты. Обернулся.
– Не беспокойся, лапа. Я все сделаю, – сказал он.
– Помогу тебе. Размяться не помешает, – ответила она, перекладывая тарелки из сушилки на стойку, ближе к нему.
– Какой запах! – сказала она. – Наверное, вкусно.
– Почему не пишут, что там внутри? – сказал он, снимая крышку с банки.
Она достал вилки, столовые ложки. Положила рядом с тарелками.
– История с чемоданами напомнила мне кое о чем, – сказала она. – Норман рассказал о падении с лестницы твоей мамы.
Он обернулся, взглянул на нее:
– Был что ли там?
– Нет. Он слышал об этом. Сэм мне рассказывал, но я не знала, что это случилось дома. – Она дотронулась до его руки. – А ты был там в это время? – спросила она.
Кивнул:
– Попрощалась со мной, а через две минуты... Она поморщилась, сжала его руку.
– Нет-нет, я не видел, – сказал он. – Был в своей комнате. – Он улыбнулся. – В это время по телевизору показывали "Ангелы Чарли". – Продолжал улыбаться. – И вдруг внизу гробовая тишина. Гостей было человек тридцать или сорок. И вдруг тихо-тихо... – Он перевел дыхание. Снял наконец крышку с банки. – По-моему, это креветки с рисом, в остром соусе.
Она стояла рядом с ним, держала за руку выше локтя, на него не смотрела.
– А куда она уезжала?
– К бабушке с дедушкой, – ответил он. – В Новую Шотландию, это в Канаде. Была там?
– Нет, не была, – ответила она.
– Я тоже, – сказал он. – Умела она отбояриваться: они к нам приезжали много раз, а мы к ним ни разу.
Она поцеловала его в ухо, выскользнув из объятий, достала из коробки бумажные салфетки. Он выкладывал ложкой рис с креветками на тарелки.
– Выпьешь что-нибудь? – спросила она.
– Если только пива, – ответил он, складывая губы трубочкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25