Если это удастся, второй согласится на мирные переговоры… Не сражаться же нам с ними…
Алеша осторожно выглянул из пещеры. Услыхал голоса.
– Нет, видно, здесь не обошлось без бесовской силы. Чтобы связанный по рукам и ногам человек выбрался из муравьиной кучи? Босс нам ни за что не поверит и, скорее всего, самих уложит на ту же постель.
– Опухни твой язык, – сказал другой. – Знаешь, что чувствует человек, которого живьем пожирают насекомые?.. Может, Бенито пришел в такое состояние, что разорвал путы? От боли это бывает. Я помню случай, когда один хиляк на допросе разорвал ремни, которые не разорвал бы и самый дюжий мужик.
– Ладно, не трепись, – перебил первый голос. – Так или иначе, Бенито сбежал, и, чтобы не влипнуть, мы должны найти его и доставить Боссу живым или мертвым. Лучше, конечно, мертвым: меньше вопросов. Видишь там, на песке, следы человеческих ног?
– Никакие это не следы… Почему их так много, если это следы?.. Нет, не следы.
– А я тебе говорю, следы… Это, наверно, Бенито бегал по берегу, мучаясь от укусов, и теперь залег где-либо за камнями, надеясь ускользнуть от нас. Эй, Бенито, ты слышишь? От нас не ускользнешь, будь ты хитрее и проворней в тысячу раз!.. Эй, откликнись! Сам объяснишь Боссу, как ты спасся от казни, и, быть может, заслужишь прощение!..
Этот разговор, несомненно, хорошо слышали в пещере. Страх и тоску наводил он. Все вынуждены были затаиться из-за Бенито, и плохо это или хорошо, никто не знал.
– Полезай вниз и хорошенько осмотри подножие скал, а я тебя подстрахую. От моей пули не уйдет ни одна крыса, – уверенно продолжал первый голос.
– Полез бы лучше ты, ты моложе, видишь, я уже запыхался. А стрелок я не хуже тебя и тоже могу подстраховать, – сказал второй голос.
– В таком случае я приказываю тебе, болвану, сделать то, о чем я только что просил.
– Это невежливо – пользоваться властью, если мы приятели, – сказал второй голос.
Солдат, чертыхаясь, спустился с крутой скалы, настороженно пошел вдоль камней и, разумеется, тотчас обнаружил пещеру.
– Эге, – сказал он товарищу, – да тут, оказывается, есть пещера, и в нее действительно ведут следы.
– Он был босиком, – сказал первый. – Ты что, забыл? Мы сняли с него ботинки и повесили их на деревце рядом… Следы босого человека?
– Именно.
– Ну, так тащи Бенито сюда. Скажи ему, хватит придуриваться. У меня ведь тоже есть нервы, и я, в конце концов, могу рассердиться всерьез.
– Эй, Бенито! – крикнул, вглядываясь в темноту пещеры, солдат. Он держал свой автомат наготове. – Выходи наружу, хватит шутки шутить!
Но Бенито был ушлым пройдохой.
– Антонио, – позвал он умирающим голосом, – слышишь меня, Антонио? Я умираю, вытащи меня из этой норы…
– Он здесь, он здесь! – закричал Антонио своему товарищу, по-прежнему караулившему на скалах.
– Видишь, я знаю, что говорю, – сказал тот. – Давай его поскорей сюда, и закруглим все дело.
– Антонио, – хрипел Бенито. – Два человека, мужчина и женщина, затащили меня сюда. Это какие-то мулаты, потерпевшие кораблекрушение. Они убежали, увидев тебя с Мигелем. Но они вернутся, ей-ей, вернутся и сожрут меня. Это каннибалы, клянусь всеми святыми… Пристрелите меня, черт возьми, и пусть сжирают уже дохлого…
Ловко врал Бенито. Педро нащупал во мраке плечо Алеши и сжал его. Алеша понял: на такого ловкого проходимца нельзя полагаться.
Между тем Антонио медлил войти в пещеру, сгибался, пытаясь разглядеть, что там происходит, но, разумеется, ничего не видел. Инстинкт подсказывал ему, что не стоит соваться в темноту. Да и знал он о коварстве Бенито, наверно, превосходно.
– Эй, Мигель, – закричал Антонио своему товарищу. – Бенито тут плетет, будто его затащили в пещеру какие-то мулаты-каннибалы.
– Ну, конечно, это может быть так, – отвечал Мигель, садясь на камни и закуривая. Он радовался тому, что Бенито найден и теперь не потребуется никаких объяснений. – Тут недалеко в прошлую пятницу разбился самолет. Если кто-то уцелел, он способен сожрать небритого черта, не то что Бенито. – Собственная шутка понравилась ему, и он продолжал благодушно: – Тащи Бенито на свет божий. А с этими мулатами мы разберемся чуть позднее… Что ты там медлишь? Я тебе приказываю!..
Антонио шагнул к темной щели, его тотчас же ухватили из-за камня руки Бенито – одна мгновенно зажала рот, другая приставила к горлу нож. Алеша и дядюшка Хосе забрали автомат.
В общем все получилось довольно складно, и со стороны можно было расслышать разве что негромкий неопределенный звук.
– Эй, Антонио, ты что замолчал? Что происходит, докладывай! – закричал со скал Мигель.
А под скалою происходила сцена, которую вряд ли так быстро поставил бы и самый опытный режиссер.
Угрожая ножом, Бенито зловеще прошипел:
– Антонио, ты знаешь меня, я заколю тебя тотчас, если не позовешь сюда Мигеля, говоря, что трудно одному тащить связанного Бенито. Ну?
– Мигель, эй, Мигель, – усмехнувшись, закричал Антонио, – ты слышишь меня?
– Слышу. Отчего ты молчишь?
– Понимаешь, эта скотина и впрямь подыхает. Он так распух, что мне не вытащить его одному.
Мигель растерялся.
– Как это не вытащить? – сказал он сердито. – Ты что, вместе с рассудком лишился силы?
– Он так изъеден муравьями, просто страшно смотреть!
– Ну, ты рассуждаешь, как баба, настоящая баба, твое дело не смотреть, а тащить…
– Теперь молчи. Что бы он ни говорил, молчи! – пригрозил Бенито, приподнимая ножом подбородок Антонио.
– Эй, что ты молчишь?.. Антонио, немедленно отвечай, что там происходит?..
Не услышав ответа, обеспокоенный Мигель быстро спустился со скалы и, крадучись, стал приближаться к пещере. Автомат он, разумеется, держал наготове.
– Эй, Антонио, отзовись!.. Что с тобой, Антонио?..
Внезапно Мигель догадался, что произошло. Спрятавшись за выступ скалы, он потихоньку прокрался в сторону от пещеры и бросился бежать что есть мочи.
В настороженной тишине было хорошо слышно, как хрустел под его ногами песок.
– Он уйдет, – всполошился Бенито. – Если он уйдет, всем нам крышка. – Он выхватил автомат из рук Алеши и ползком выбрался из пещеры. События разворачивались так быстро, что все опешили.
– Это страшная сволочь, – сказал о Бенито Антонио. – Если он убьет Мигеля, он следом укокошит всех нас. На Кубе, в Никарагуа он заочно приговорен к смертной казни. Разумеется, его повсюду знают под разными именами…
Взглянув на Антонио, дядюшка Хосе подал знак Мануэлю и Педро. Они выскочили из пещеры. Следом за ними выбрались наружу Алеша и Мария.
Стоял ясный, тихий вечер. Малахитовые волны накатывались вдали на песчаную косу, а здесь, у скал, разыгрывалась беспощадная и жестокая схватка.
Бенито преследовал своего товарища, с ловкостью кошки прячась за камнями, так что тот скорее догадывался о преследователе, нежели видел его.
Едва Мигель стал взбираться на отвесную скалу, прогремела автоматная очередь. Раскинув руки, Мигель упал с большой высоты.
Но прежде чем он упал – едва раздались выстрелы, – Мануэль бросился к скалам, опередив Бенито.
С недоброй усмешкой Бенито приближался к своему противнику, возле которого стоял уже Мануэль, завладевший автоматом убитого. Кто знает, какая коварная мысль владела Бенито. Он как бы случайно направил свое оружие в сторону Мануэля, но и Мануэль тотчас выставил автомат.
– Умеешь стрелять, малыш? – спросил Бенито и, наклонившись, поставил камень на выступ скалы.
Мануэль вскинул оружие и, почти не целясь, пулей расколол камень.
Бенито присвистнул и как-то разочарованно оглянулся на людей, которые молча окружили убитого.
– Труп принадлежит вам, сеньор, – сказал Алеша. – Но автомат принадлежит мне.
И он протянул руку. Бенито медлил. Мануэль не спускал с него глаз.
– Сдайте оружие, Бенито, – повелительно сказал дядюшка Хосе.
– Не доверяешь, начальник? – сощурился Бенито, однако уступил. – Теперь мы в одной лодке, и не доверять друг другу – опасно, очень опасно.
– Взятое на себя обязательство мы непременно выполним, – сухо ответил дядюшка. – Но неужели так необходимо было убивать этого человека? Хотя бы окликнули, предупредили его.
– Если бы я окликнул его, начальник, вы бы сейчас раздумывали над тем, где похоронить меня. А может, и еще двоих-троих из вашей компании постигла бы та же участь…
НОЧНОЙ ДОЗОР
– Еще один такой пленник, и мы сами окажемся в положении пленных, – сказал Педро Алеше, имея в виду Бенито.
Ночью при свете костра состоялся совет, в котором приняли участие Бенито и Антонио, относившиеся, впрочем, друг к другу с нескрываемой враждебностью.
– Мы не хотели кровопролития, – сказал дядюшка Хосе, – но кровь пролилась, и это требует от нас решительных действий, чтобы не доводить дело до новых столкновений. Мы не хотим вражды, к тому же у нас нет никаких шансов устоять: мы здесь просители и должны быть благодарны за всякий знак внимания и помощи.
– Что вы предлагаете конкретно? – спросил Бенито. – Насколько я понимаю, с самого начала речь шла о том, чтобы достать судно?
– Об этом речь идет и сейчас: поскорее возвратиться на родину.
– Стало быть, ваши представители, допустим, пойдут к Боссу, расскажут, как все случилось, и попросят помощи, так?
– Так.
– Стало быть, Бенито и Антонио должны будут за все ответить своей головой?
– Наверно, – сказал дядюшка Хосе. – Наверно, если по справедливости. Мы никого не бросали в муравейник и никого не убивали. Мы защищаем собственные жизни, и только…
– Так я вам скажу, начальник, – перебил Бенито, – никакой помощи от Босса вы не получите, потому что над ним есть еще другие боссы. Если они узнают, что он гостеприимно принял людей из коммунистических стран, он лишится доверия и, быть может, умрет гораздо более ужасной смертью, чем та, которой хотели наградить меня. А боссы о нашем Боссе знают, безусловно, все: они кругом держат своих соглядатаев… Я предлагаю совсем другой план действий, и в нем нет ничего противозаконного… Давайте похитим прогулочную яхту Босса. Это отличная посудина, в которой всегда есть достаточный запас воды, пищи и топлива. Охраняет ее всего один человек. Правда, подобраться не так просто, но, в конце концов, мы с Антонио пока считаемся своими людьми.
– Что вы на это скажете, Антонио?
– Не знаю, – сказал Антонио, покосившись на Бенито, – мне безразлично. Душа моя продана, поздно стенать о ней.
– О душе думать никогда не поздно, – сказал дядюшка Хосе. – Тем и непобедима душа, что способна возрождаться после любого падения. Раскаявшийся грешник дороже для истины, чем праведник… Я не хотел бы оскорблять вас, Бенито и Антонио, но вопрос стоит так: или вы наши пленники, или мы ваши пленники. На ночь придется связать вас обоих. Мы не совершили ничего худого и потому имеем право на защиту от возможного насилия. Кто поручится, что вы наши друзья?
– Бросьте, начальник, – сказал Бенито, – если бы я был последним негодяем, я бы, подстрелив Мигеля, уложил всю вашу команду.
– Нет, это мое условие, – настаивал дядюшка Хосе. – Если вы не согласны, можете уходить.
– Я не согласен, – сказал Бенито, – я свободный человек.
– Слушайте вы его, – мрачно возразил Антонио. – Свяжите нас обоих да покрепче или отпустите меня одного.
– Что ж, – сказал Бенито, злобно покосившись на своего сотоварища, – вяжите руки, только не за спиною, иначе мне не уснуть.
Мануэль и Педро связали Бенито и Антонио. Было решено, что утром к Боссу пойдут Алеша, Педро и Антонио.
Наступила ночь, которую дядюшка Хосе разбил на три дежурства. Первое дежурство выпало на Алешу и Педро.
Мануэль показал обоим, как стрелять из автомата, и ушел спать.
– Он занимается в спортивной секции и великолепно стреляет из любого оружия, – сказал Педро о брате. – Жалею, что здесь я сущий профан.
– Невозможно стать мастером во всех областях.
– Да, невозможно, – согласился Педро, – но нынешняя жизнь такова, что свободу повсюду еще придется отстаивать с оружием в руках, – нужно уметь стрелять. Нужно быть крепким и выносливым, не пускать слюни, слушая демагогов: они пользуются нашим невежеством… Знаешь, я тревожусь, как пойдут теперь наши дела. Я не доверяю Бенито.
– Скорее всего это прохвост, – сказал Алеша. – Но ему некуда деваться. Он будет с нами поневоле.
– Ты рассуждаешь как честный человек. Увы, когда имеешь дело с негодяями, нужно уметь учитывать их беспринципность и подлость.
Вновь посыпал густой дождь. Его монотонный шум навевал сон.
Потом, когда дождь прекратился и над головою вновь показались яркие звезды, Алеша сказал:
– Знаешь, Педро, из тебя вышел бы прекрасный сыщик наподобие Шерлока Холмса.
– Шутишь, а у меня на душе тревога, будто мы что-то недоучли.
Алеша рассмеялся. Напротив, у него на душе было радостно и свободно. Он верил, что добрая воля разрушит все преграды и правда восторжествует. Правдой он считал справедливость, отвергающую преимущества для избранных, гарантирующую равные шансы для всех и жизнь небольшой, дружной общиной, в которой все будут верными друзьями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24
Алеша осторожно выглянул из пещеры. Услыхал голоса.
– Нет, видно, здесь не обошлось без бесовской силы. Чтобы связанный по рукам и ногам человек выбрался из муравьиной кучи? Босс нам ни за что не поверит и, скорее всего, самих уложит на ту же постель.
– Опухни твой язык, – сказал другой. – Знаешь, что чувствует человек, которого живьем пожирают насекомые?.. Может, Бенито пришел в такое состояние, что разорвал путы? От боли это бывает. Я помню случай, когда один хиляк на допросе разорвал ремни, которые не разорвал бы и самый дюжий мужик.
– Ладно, не трепись, – перебил первый голос. – Так или иначе, Бенито сбежал, и, чтобы не влипнуть, мы должны найти его и доставить Боссу живым или мертвым. Лучше, конечно, мертвым: меньше вопросов. Видишь там, на песке, следы человеческих ног?
– Никакие это не следы… Почему их так много, если это следы?.. Нет, не следы.
– А я тебе говорю, следы… Это, наверно, Бенито бегал по берегу, мучаясь от укусов, и теперь залег где-либо за камнями, надеясь ускользнуть от нас. Эй, Бенито, ты слышишь? От нас не ускользнешь, будь ты хитрее и проворней в тысячу раз!.. Эй, откликнись! Сам объяснишь Боссу, как ты спасся от казни, и, быть может, заслужишь прощение!..
Этот разговор, несомненно, хорошо слышали в пещере. Страх и тоску наводил он. Все вынуждены были затаиться из-за Бенито, и плохо это или хорошо, никто не знал.
– Полезай вниз и хорошенько осмотри подножие скал, а я тебя подстрахую. От моей пули не уйдет ни одна крыса, – уверенно продолжал первый голос.
– Полез бы лучше ты, ты моложе, видишь, я уже запыхался. А стрелок я не хуже тебя и тоже могу подстраховать, – сказал второй голос.
– В таком случае я приказываю тебе, болвану, сделать то, о чем я только что просил.
– Это невежливо – пользоваться властью, если мы приятели, – сказал второй голос.
Солдат, чертыхаясь, спустился с крутой скалы, настороженно пошел вдоль камней и, разумеется, тотчас обнаружил пещеру.
– Эге, – сказал он товарищу, – да тут, оказывается, есть пещера, и в нее действительно ведут следы.
– Он был босиком, – сказал первый. – Ты что, забыл? Мы сняли с него ботинки и повесили их на деревце рядом… Следы босого человека?
– Именно.
– Ну, так тащи Бенито сюда. Скажи ему, хватит придуриваться. У меня ведь тоже есть нервы, и я, в конце концов, могу рассердиться всерьез.
– Эй, Бенито! – крикнул, вглядываясь в темноту пещеры, солдат. Он держал свой автомат наготове. – Выходи наружу, хватит шутки шутить!
Но Бенито был ушлым пройдохой.
– Антонио, – позвал он умирающим голосом, – слышишь меня, Антонио? Я умираю, вытащи меня из этой норы…
– Он здесь, он здесь! – закричал Антонио своему товарищу, по-прежнему караулившему на скалах.
– Видишь, я знаю, что говорю, – сказал тот. – Давай его поскорей сюда, и закруглим все дело.
– Антонио, – хрипел Бенито. – Два человека, мужчина и женщина, затащили меня сюда. Это какие-то мулаты, потерпевшие кораблекрушение. Они убежали, увидев тебя с Мигелем. Но они вернутся, ей-ей, вернутся и сожрут меня. Это каннибалы, клянусь всеми святыми… Пристрелите меня, черт возьми, и пусть сжирают уже дохлого…
Ловко врал Бенито. Педро нащупал во мраке плечо Алеши и сжал его. Алеша понял: на такого ловкого проходимца нельзя полагаться.
Между тем Антонио медлил войти в пещеру, сгибался, пытаясь разглядеть, что там происходит, но, разумеется, ничего не видел. Инстинкт подсказывал ему, что не стоит соваться в темноту. Да и знал он о коварстве Бенито, наверно, превосходно.
– Эй, Мигель, – закричал Антонио своему товарищу. – Бенито тут плетет, будто его затащили в пещеру какие-то мулаты-каннибалы.
– Ну, конечно, это может быть так, – отвечал Мигель, садясь на камни и закуривая. Он радовался тому, что Бенито найден и теперь не потребуется никаких объяснений. – Тут недалеко в прошлую пятницу разбился самолет. Если кто-то уцелел, он способен сожрать небритого черта, не то что Бенито. – Собственная шутка понравилась ему, и он продолжал благодушно: – Тащи Бенито на свет божий. А с этими мулатами мы разберемся чуть позднее… Что ты там медлишь? Я тебе приказываю!..
Антонио шагнул к темной щели, его тотчас же ухватили из-за камня руки Бенито – одна мгновенно зажала рот, другая приставила к горлу нож. Алеша и дядюшка Хосе забрали автомат.
В общем все получилось довольно складно, и со стороны можно было расслышать разве что негромкий неопределенный звук.
– Эй, Антонио, ты что замолчал? Что происходит, докладывай! – закричал со скал Мигель.
А под скалою происходила сцена, которую вряд ли так быстро поставил бы и самый опытный режиссер.
Угрожая ножом, Бенито зловеще прошипел:
– Антонио, ты знаешь меня, я заколю тебя тотчас, если не позовешь сюда Мигеля, говоря, что трудно одному тащить связанного Бенито. Ну?
– Мигель, эй, Мигель, – усмехнувшись, закричал Антонио, – ты слышишь меня?
– Слышу. Отчего ты молчишь?
– Понимаешь, эта скотина и впрямь подыхает. Он так распух, что мне не вытащить его одному.
Мигель растерялся.
– Как это не вытащить? – сказал он сердито. – Ты что, вместе с рассудком лишился силы?
– Он так изъеден муравьями, просто страшно смотреть!
– Ну, ты рассуждаешь, как баба, настоящая баба, твое дело не смотреть, а тащить…
– Теперь молчи. Что бы он ни говорил, молчи! – пригрозил Бенито, приподнимая ножом подбородок Антонио.
– Эй, что ты молчишь?.. Антонио, немедленно отвечай, что там происходит?..
Не услышав ответа, обеспокоенный Мигель быстро спустился со скалы и, крадучись, стал приближаться к пещере. Автомат он, разумеется, держал наготове.
– Эй, Антонио, отзовись!.. Что с тобой, Антонио?..
Внезапно Мигель догадался, что произошло. Спрятавшись за выступ скалы, он потихоньку прокрался в сторону от пещеры и бросился бежать что есть мочи.
В настороженной тишине было хорошо слышно, как хрустел под его ногами песок.
– Он уйдет, – всполошился Бенито. – Если он уйдет, всем нам крышка. – Он выхватил автомат из рук Алеши и ползком выбрался из пещеры. События разворачивались так быстро, что все опешили.
– Это страшная сволочь, – сказал о Бенито Антонио. – Если он убьет Мигеля, он следом укокошит всех нас. На Кубе, в Никарагуа он заочно приговорен к смертной казни. Разумеется, его повсюду знают под разными именами…
Взглянув на Антонио, дядюшка Хосе подал знак Мануэлю и Педро. Они выскочили из пещеры. Следом за ними выбрались наружу Алеша и Мария.
Стоял ясный, тихий вечер. Малахитовые волны накатывались вдали на песчаную косу, а здесь, у скал, разыгрывалась беспощадная и жестокая схватка.
Бенито преследовал своего товарища, с ловкостью кошки прячась за камнями, так что тот скорее догадывался о преследователе, нежели видел его.
Едва Мигель стал взбираться на отвесную скалу, прогремела автоматная очередь. Раскинув руки, Мигель упал с большой высоты.
Но прежде чем он упал – едва раздались выстрелы, – Мануэль бросился к скалам, опередив Бенито.
С недоброй усмешкой Бенито приближался к своему противнику, возле которого стоял уже Мануэль, завладевший автоматом убитого. Кто знает, какая коварная мысль владела Бенито. Он как бы случайно направил свое оружие в сторону Мануэля, но и Мануэль тотчас выставил автомат.
– Умеешь стрелять, малыш? – спросил Бенито и, наклонившись, поставил камень на выступ скалы.
Мануэль вскинул оружие и, почти не целясь, пулей расколол камень.
Бенито присвистнул и как-то разочарованно оглянулся на людей, которые молча окружили убитого.
– Труп принадлежит вам, сеньор, – сказал Алеша. – Но автомат принадлежит мне.
И он протянул руку. Бенито медлил. Мануэль не спускал с него глаз.
– Сдайте оружие, Бенито, – повелительно сказал дядюшка Хосе.
– Не доверяешь, начальник? – сощурился Бенито, однако уступил. – Теперь мы в одной лодке, и не доверять друг другу – опасно, очень опасно.
– Взятое на себя обязательство мы непременно выполним, – сухо ответил дядюшка. – Но неужели так необходимо было убивать этого человека? Хотя бы окликнули, предупредили его.
– Если бы я окликнул его, начальник, вы бы сейчас раздумывали над тем, где похоронить меня. А может, и еще двоих-троих из вашей компании постигла бы та же участь…
НОЧНОЙ ДОЗОР
– Еще один такой пленник, и мы сами окажемся в положении пленных, – сказал Педро Алеше, имея в виду Бенито.
Ночью при свете костра состоялся совет, в котором приняли участие Бенито и Антонио, относившиеся, впрочем, друг к другу с нескрываемой враждебностью.
– Мы не хотели кровопролития, – сказал дядюшка Хосе, – но кровь пролилась, и это требует от нас решительных действий, чтобы не доводить дело до новых столкновений. Мы не хотим вражды, к тому же у нас нет никаких шансов устоять: мы здесь просители и должны быть благодарны за всякий знак внимания и помощи.
– Что вы предлагаете конкретно? – спросил Бенито. – Насколько я понимаю, с самого начала речь шла о том, чтобы достать судно?
– Об этом речь идет и сейчас: поскорее возвратиться на родину.
– Стало быть, ваши представители, допустим, пойдут к Боссу, расскажут, как все случилось, и попросят помощи, так?
– Так.
– Стало быть, Бенито и Антонио должны будут за все ответить своей головой?
– Наверно, – сказал дядюшка Хосе. – Наверно, если по справедливости. Мы никого не бросали в муравейник и никого не убивали. Мы защищаем собственные жизни, и только…
– Так я вам скажу, начальник, – перебил Бенито, – никакой помощи от Босса вы не получите, потому что над ним есть еще другие боссы. Если они узнают, что он гостеприимно принял людей из коммунистических стран, он лишится доверия и, быть может, умрет гораздо более ужасной смертью, чем та, которой хотели наградить меня. А боссы о нашем Боссе знают, безусловно, все: они кругом держат своих соглядатаев… Я предлагаю совсем другой план действий, и в нем нет ничего противозаконного… Давайте похитим прогулочную яхту Босса. Это отличная посудина, в которой всегда есть достаточный запас воды, пищи и топлива. Охраняет ее всего один человек. Правда, подобраться не так просто, но, в конце концов, мы с Антонио пока считаемся своими людьми.
– Что вы на это скажете, Антонио?
– Не знаю, – сказал Антонио, покосившись на Бенито, – мне безразлично. Душа моя продана, поздно стенать о ней.
– О душе думать никогда не поздно, – сказал дядюшка Хосе. – Тем и непобедима душа, что способна возрождаться после любого падения. Раскаявшийся грешник дороже для истины, чем праведник… Я не хотел бы оскорблять вас, Бенито и Антонио, но вопрос стоит так: или вы наши пленники, или мы ваши пленники. На ночь придется связать вас обоих. Мы не совершили ничего худого и потому имеем право на защиту от возможного насилия. Кто поручится, что вы наши друзья?
– Бросьте, начальник, – сказал Бенито, – если бы я был последним негодяем, я бы, подстрелив Мигеля, уложил всю вашу команду.
– Нет, это мое условие, – настаивал дядюшка Хосе. – Если вы не согласны, можете уходить.
– Я не согласен, – сказал Бенито, – я свободный человек.
– Слушайте вы его, – мрачно возразил Антонио. – Свяжите нас обоих да покрепче или отпустите меня одного.
– Что ж, – сказал Бенито, злобно покосившись на своего сотоварища, – вяжите руки, только не за спиною, иначе мне не уснуть.
Мануэль и Педро связали Бенито и Антонио. Было решено, что утром к Боссу пойдут Алеша, Педро и Антонио.
Наступила ночь, которую дядюшка Хосе разбил на три дежурства. Первое дежурство выпало на Алешу и Педро.
Мануэль показал обоим, как стрелять из автомата, и ушел спать.
– Он занимается в спортивной секции и великолепно стреляет из любого оружия, – сказал Педро о брате. – Жалею, что здесь я сущий профан.
– Невозможно стать мастером во всех областях.
– Да, невозможно, – согласился Педро, – но нынешняя жизнь такова, что свободу повсюду еще придется отстаивать с оружием в руках, – нужно уметь стрелять. Нужно быть крепким и выносливым, не пускать слюни, слушая демагогов: они пользуются нашим невежеством… Знаешь, я тревожусь, как пойдут теперь наши дела. Я не доверяю Бенито.
– Скорее всего это прохвост, – сказал Алеша. – Но ему некуда деваться. Он будет с нами поневоле.
– Ты рассуждаешь как честный человек. Увы, когда имеешь дело с негодяями, нужно уметь учитывать их беспринципность и подлость.
Вновь посыпал густой дождь. Его монотонный шум навевал сон.
Потом, когда дождь прекратился и над головою вновь показались яркие звезды, Алеша сказал:
– Знаешь, Педро, из тебя вышел бы прекрасный сыщик наподобие Шерлока Холмса.
– Шутишь, а у меня на душе тревога, будто мы что-то недоучли.
Алеша рассмеялся. Напротив, у него на душе было радостно и свободно. Он верил, что добрая воля разрушит все преграды и правда восторжествует. Правдой он считал справедливость, отвергающую преимущества для избранных, гарантирующую равные шансы для всех и жизнь небольшой, дружной общиной, в которой все будут верными друзьями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24