Из этой идеи получились два семиэтажных дома с просторными квартирами. В одном из таких домов и жил Грэй. Для наших героев осталось неизвестным, как именно он сумел обзавестись такой шикарной квартирой, однако преимущество проведения собрания в квартире Грэя было в том, что все приглашенные там поместились. Эльдорадо сидел на одном из диванчиков и осматривал квартиру. У Грэя была большая, но несколько староватая кухня и даже обшарпанная барная стойка. Сам Грэй что-то бормотал о том, что давно собирался все это обновить, да руки не доходят и денег нет. Собрание проходило в гостиной, которая по размерам не уступала маленькому спортзалу. Мебели в гостиной было довольно много – столики, диванчики, стулья, даже пара зонтиков от солнца, судя по всему, стащенных их какого-то кафе. Сейчас всю эту мебель приспособили под свои нужды собравшиеся активисты.
Все собрались, но никто толком не знал, что сказать. Грэй ждал, кто начнет первым, остальные боязливо оглядывались. Эльдорадо развалился на диване и равнодушно оглядывал собравшихся.
– Ну что ж, господа, – начал Грэй. – Как видите, на убийстве Ричмонда наши враги не остановились. Решительные действия Морвиса и других наших лидеров не дали результата. Я имею в виду их попытку обратиться к народу и настроить этот самый народ против Парэраса с Родэрваласом. Как показали последние события, народ у нас слегка трусоват и не будет заступаться даже за себя, не то что за нас. А правительство продолжает нас уничтожать – все мы знаем, что сегодня утром случилось с Морвисом. Мы потеряли пять человек из нашего руководства, а кроме того, мы еще потеряли микроавтобус и трибуну, нам теперь не на чем ездить и не с чем выступать.
– Трибуну жалко, – вздохнул Крулс. – Она мне уж стала как родная.
– И микроавтобус тоже, – вздохнул казначей. – Он мне был как родной. Сколько месяцев мы с Ричмондом копили на него спонсорские деньги!
– А разве этот автобус Ричмонд не выиграл в лотерею? – спросил Крулс.
– Ну, это детали, – ответил казначей. – Деньги-то мы все равно копили, но денег нет. И не спрашивайте меня, где они.
– Господа, забудьте про деньги, трибуну и микроавтобус, – сказал Грэй. – У нас сейчас проблема посерьезнее. Нам надо придумать, что делать дальше.
Все собравшиеся снова замолчали. Эльдорадо понял, что пора брать ситуацию в свои руки.
– Господа! – объявил Эльдорадо, встав с дивана. – Нам действительно надо придумать, что делать дальше, и мне кажется, что если кто и может разработать план действий, так это наш друг Грэй.
– Я? – удивился Грэй, стоявший в тихом и неприметном уголке за лампой. – Почему именно я?
– Да потому что ты учишься в КСШ, и там-то вас должны были учить, что делать в таких ситуациях, – объяснил Эльдорадо.
– Да! – вставил одно слово Крулс, чтобы и его голос кто-нибудь да услышал.
– Ну, если шпион сталкивается с ситуацией, подобной нашей, то он должен выяснить причину проблемы, и вычислить организаторов всех этих убийств, – сказал Грэй. – После того, как шпион выяснит все, он должен устранить либо причину проблемы, либо того, кто организовал убийства.
– Ну, причину устранить мы не можем, – сказал Эльдорадо. – Как сказал Ричмонд, причина всех наших несчастий в том, что антирабская кампания неожиданно стала популярнее правительства. А что ты имеешь в виду, когда говоришь «устранить того, кто организовал убийства»?
– Ну, здесь все зависит от ситуации, – ответил Грэй. – Можно устранить Парэраса и Родэрваласа, смоделировав ситуацию, когда их засадят в тюрьму или просто выгонят из Белого Дома. К примеру, состряпать на них весьма убедительный компромат или каким-то образом доказать президенту неэффективность их работы в правительстве. А если ситуация крайне сложная, шпион должен убить организаторов, в нашем случае организаторы – это Парэрас и Родэрвалас.
После этих слов воцарилось молчание.
– Да вы здесь все с ума посходили! – воскликнул казначей и бросился звонить в полицию, но Эльдорадо вовремя перерезал телефонный провод.
– Тихо! – крикнул Эльдорадо. – Никто не выйдет отсюда, пока мы не примем окончательное решение!
– Но они же нас убивают! – воскликнул Крулс. – Почему мы не можем отплатить им тем же?
– Лучше помолчи, Крулс, если тебе нечего сказать, – сказал Эльдорадо.
– Нам предстоит сложный выбор, господа! – сказал Грэй.
Такое Раскольникову и не снилось
– Давайте рассуждать логически! – сказал Эльдорадо. – Отстранить двух министров от власти или засадить в тюрьму мы сейчас не можем. Даже если мы и придумаем какой-то хитрый компромат, например, снимем на видео Парэраса, который лично расстреливает Ричмонда или что-то в этом роде, мы можем не успеть запустить это в новости за короткое время до принятия закона, запрещающего нашу деятельность, когда у них будет официальное разрешение расстреливать нас на улицах. Да и потом, вовсе не факт, что компромат сработает. Доказать президенту, что два его министра – сволочи и гады мы тоже не сможем. Ведь, насколько я знаю, среди нас нет никого, кто был бы лично знаком с президентом и кому президент мог бы доверять больше, чем своим министрам, правильно? Убить двух министров мы тоже не можем: во-первых, данное предприятие незаконно и его трудно осуществить, а во-вторых, это создаст политически и криминально нездоровую ситуацию в Квартале.
– Переведи! – сказал Крулс.
– Будет царить хаос и анархия, – сказал Эльдорадо.
– Чего? – спросил Крулс.
– Хреново всем будет, вот чего! – ответил Эльдорадо.
– Все мы это понимаем, – сказал Грэй. – Но что же нам остается делать? Как правильно заметил Эльдорадо, убить двух министров мы не можем, но не убивать их мы тоже не можем, потому что тогда они убьют всех нас. Рано или поздно, так или иначе, а нас ждет либо пуля снайпера, либо автокатастрофа, либо диагноз «утонул в раковине, когда умывался», если конечно…
– Если что? – спросил кто-то.
– Если мы не найдем способ нейтрализовать угрозу, нависшую над нами, – ответил Грэй. – Не исключено, что для спасения наших жизней нам придется пойти на крайние меры.
– Придется выбирать, – сказал Эльдорадо. – Или мы лишимся наших жизней, или создадим криминальную и политическую нестабильность.
– А давайте проголосуем! – предложил Крулс.
– Умница, Крулсик! – сказал Эльдорадо. – Ничего глупее я в жизни не слышал! Однако я думаю, что сейчас пришло время для простых решений, так что давайте и в самом деле проголосуем. Хотя бы развлечемся. Нам еще кто-нибудь нужен для голосования?
– Все руководство здесь, – ответил Грэй.
– Но вы хоть понимаете, что речь идет об убийстве? – спросил казначей.
Эльдорадо оглядел своих коллег по роду деятельности. На многих лицах читался страх пополам с заинтересованностью, на некоторых лицах читалось недоумение, а Крулс тупо глядел в стену. Грэй тоже внимательно разглядывал остальных, пытаясь понять, к чему они склоняются.
– Да, речь идет об убийстве, – сказал Эльдорадо. – И я понимаю это как никто другой. Но речь в первую очередь идет об убийстве Ричмонда и других наших друзей. Думаете, правительство на этом остановится? Антирабская кампания существует не со вчерашнего дня. Мы сидим занозой в заднице у власти уже долгое время. А что человек обычно делает с занозой в заднице? Ну, вы сами понимаете, что от занозы обычно избавляются. Так вот, в данном случае заноза – это мы. Каждый из нас, каждый из вас. Сейчас не стоит вопрос о том, будут ли убийства в будущем. Убийства все равно будут. Но сейчас стоит вопрос, кто и кого будет убивать – мы их или они нас? Так что, будем голосовать?
Грэй заметил, что страх на лицах сменился тихим ужасом. Собравшиеся осознали, что над каждым из них нависла угроза. И избавиться от этой угрозы было трудно. Но Эльдорадо предлагал решение, возможный выход. Правда, кому-нибудь придется мочить Парэраса с Родэрваласом, но каждый подумал про себя: «Кому-нибудь, но не мне!» И ужас начал сползать с лиц.
– Да, мы будем голосовать, – ответил за всех Грэй. – Не возражаете, господа?
Собравшиеся невнятно забормотали что-то вроде:
– Да нет, не возражаем!
– Тогда вот бумажка, – сказал Эльдорадо, взяв с тумбочки чистый лист. – На ней и будем голосовать.
Он начертил на листе линию, разделяющую его напополам, и написал на одной половине «За убийство», а на другой – «Против убийства».
– Теперь положим эту бумажку на стол, и пусть каждый подойдет и нарисует что-нибудь под одним из вариантов, – сказал Эльдорадо.
Через десять минут голосование было закончено, и Эльдорадо, проголосовавший последним, показал всем лист бумаги, изрисованный крестиками, ноликами и галочками. На листе не было ни одного значка под словами «Против убийства». Как и ожидали два специалиста по управлению массовым сознанием, находившиеся в комнате, а именно, Эльдорадо и Грэй, инстинкт самосохранения членов антирабской кампании взял верх над обычной человеческой трусостью.
– Значит, мы все решили, – сказал Эльдорадо. – Сейчас уже поздно, чтобы обсуждать детали, да и кроме того, на свежую голову лучше думается. Давайте завтра встретимся где-нибудь, где нас никто не заметит. Никто не знает подходящего места?
– Давайте встретимся у сараев рядом со строительной свалкой за 14-ым домом, – предложил Грэй. – Это на окраине, недалеко от Строительной Площадки. Я знаю там одно место, где нас никто не увидит.
– Хорошо, завтра в полдень встретимся там, – сказал Эльдорадо. – А лист, на котором мы голосовали, лучше сжечь. Грэй, где у тебя пепельница?
– Вот здесь, на кухне, – ответил Грэй, неся с кухни пепельницу.
Эльдорадо достал из кармана зажигалку, сжег лист бумаги с крестиками и ноликами, после чего все разошлись.
Два авантюриста
Грэй провожал всех, стоя в дверях. Когда к двери подошел Эльдорадо, Грэй сделал ему знак задержаться. Когда все активисты уже дружно топали вниз по лестнице, шпион спросил у Эльдорадо:
– Ты хоть понял, в какую игру мы ввязались?
– Конечно, – ответил Эльдорадо. – Я-то понял, а вот они все вряд ли даже догадываются. Да, мы ввязались в очень опасную авантюру, тем не менее, эта авантюра с большими ставками. Давненько я ни в чем таком не участвовал, с тех пор как мы с ребятами из Университета залезли в Белый Дом и подменили бумаги по стратегической программе развития Квартала. И ведь это почти подписал президент, а то, что программа поддельная, обнаружили в самый последний момент.
– А, значит, ты и в этом участвовал! – восхищенно протянул Грэй. – Тогда много народу посадили.
– Было дело, – кивнул Эльдорадо. – Хорошо, что я вовремя сообразил уехать на дальнюю окраину и прикинуться шлангом.
– Теперь понятно, как ты оказался в той деревеньке, – рассмеялся Грэй. – А я-то еще думал, откуда такой талант у бывшего журналиста из «Газетенки».
– А откуда ты знаешь про «Газетенку», я ж тебе про нее не рассказывал? – спросил Эльдорадо.
– Так ведь я же шпион, – ответил Грэй.
– И в самом деле, – кивнул Эльдорадо.
– И теперь я знаю, что имею дело с профессионалом, – продолжил Грэй. – Я рад, что ты понимаешь, к чему может привести наша полоумная акция по спасению антирабской кампании.
– Еще как понимаю, – усмехнулся Эльдорадо. – Власть этой банды старопартийцев уже всем осточертела. Пора ее на что-то менять. Вот только на что?
– Что-нибудь всегда найдется, – ответил Грэй. – Нам пока не о власти надо думать, а о том, чтобы какой-нибудь киллер не прострелил наши задницы.
– Это точно, – кивнул Эльдорадо. – Ну тогда до завтра.
– До завтра, – кивнул Грэй, закрывая дверь за Эльдорадо.
«Кто вытащит короткую, тот и будет киллером»
Рядом с большой строительной свалкой на окраине Квартала стояло несколько заброшенных сараев, один из которых наполовину сгорел, а другой наполовину развалился. Тем не менее, место было подходящим для того, чтобы спрятаться, если бы вдруг возникла такая необходимость. Так уж случилось, что необходимость спрятаться в укромном месте и обсудить весьма щекотливые вопросы возникла у руководства антирабской кампании.
На другой день все руководство этой самой кампании собралось в одном из вышеупомянутых заброшенных сараев. Человек пять прятались в стратегически важных кустах около дороги, чтобы предупредить руководство, если вдруг появятся киллеры. А само руководство обсуждало детали заговора.
– Итак, какое оружие нам понадобится? – спросил Крулс.
– Молодец, Крулс, сразу переходишь прямо к делу, – сказал Эльдорадо. – Я думаю, что часть собравшихся еще не решилась до конца следовать данному плану.
– Нет-нет, мы готовы пойти на риск, – сказал казначей. – И ночью, и утром мы долго обсуждали нашу ситуацию и пришли к выводу, что жесткие действия необходимы, хотя и не согласуются с нашими целями – пропагандой мира и добра. Поэтому будет лучше, если все, что здесь обсуждалось, будет забыто после осуществления плана, независимо от того, ждет нас успех или поражение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21