Комната казалась больше своих истинных размеров, причем они не понимали,
каким образом достигается этот эффект. Одну из стен пересекала большая,
грубо заделанная трещина. Однако не это было самым интересным; каждый
квадратный метр огромного помещения заполняли машины - знакомые и
неведомые, большие и малые, некоторые - полностью комплектные, другие -
представленные отдельными фрагментами.
На мгновение ими овладело отчетливое ощущение величия всего
увиденного. Цинзар осторожно прошел вперед, окидывая взглядом все эти
механизмы и приборы, пытаясь установить по внешнему виду назначение и
сущность незнакомых конструкций. Неожиданно он замер, уловив глазами
какое-то движение.
Сильный жар. Он наклонился, вглядываясь в длинный, частично
прозрачный корпус, своей вытянутой формой и размерами напоминавший
саркофаг. Внутри этого устройства находился узкий изогнутый канал, по
которому катился ярко светящийся шарик. Он двигался неторопливо, достигая
дальнего конца канала приблизительно за одну минуту. Там шарик
приостанавливался, как будто размышляя над дальнейшими действиями, и с той
же неторопливостью начинал свое обратное путешествие.
Это непрерывное, не имеющее видимого смысла движение заворожило
Цинзара. Он осторожно поднес ладонь на расстояние дюйма от шарика. Ничего
не случилось. Он отвел ладонь обратно; его губы искривились от
сдерживаемого возбуждения. Несмотря на рискованность такой акции, как
нападение на могущественный Линн, Цинзар не был человеком, склонным к
авантюрам. Подозвав взмахом руки стража, он приказал:
- Приведи раба!
Повинуясь распоряжению Цинзара, раб, еще недавно один из знатнейших
нобилей Линна, поднес палец к светящемуся шару и коснулся его. Лицо и шея
раба покрылись потом от ужаса - палец прошел через шарик, как будто в этом
месте ничего не было. Он отдернул руку. Но безжалостный Цинзар не
собирался оставлять его в покое. Еще раз дрожащие от ужаса пальцы
оказались на пути шарика. Светящийся сгусток накатился на ладонь, прошел
через нее и вышел с другой стороны.
Цинзар жестом велел рабу отойти от аппарата и с сомнением поглядел на
него, задумчиво покачивая головой. Должно быть, намерение Цинзара
отразилось на его лице, так как человек, задрожав от страха, стал быстро
говорить, проглатывая слова и заикаясь:
- Господин, я... пощадите, господин... Я ничего не понял... никому не
скажу... ничего не видел... - его голос поднялся до визга - ничего!..
ничего!
- Убить, - спокойно сказал Цинзар и, сердито нахмурив брови,
повернулся к шарику.
- Должна же быть, - произнес он своим чарующим голосом, в котором на
этот раз слышались упрямые ноты, - какая-то причина для этого движения,
какой-то смысл в его существовании.
Часом позже он все еще пытался установить это.
- Если бы я только смог... - много раз думал Клейн. И знал, что он не
отважится... или все же у него хватит сил превозмочь страх?
С чувством, близким к облегчению, он позволил солдатам Тьюза
перевезти свое научное оборудование в Линн; это было нелогично - но это
было так. Среди его находок имелись устройства столь поразительные и
непонятные, что он в отчаянии опускал руки. Особенно этот сгусток энергии,
этот шарик, что двигался вперед и назад в похожем на гроб контейнере;
открытие Золотого Века, которое поколебало его представления о сущности
бытия.
Клейну не удалось разгадать конструкцию этого устройства; но, как ему
казалось, он смог опытным путем установить его назначение. Достаточно было
некоторое время находиться в присутствии шарика, чтобы настроиться в
определенном созвучии с ним. Мысленная связь действовала затем на любом
расстоянии примерно в течение трех дней; в этот период, стоило Клейну
"позвать" шарик, как он отчетливо чувствовал отклик. На третий день связь
слабела и затем полностью прекращалась; для ее восстановления требовался
прямой контакт с этим загадочным сгустком. Человек, управлявший им, был
способен на многое... Но связь с мощным источником энергии не проходила
бесследно и с каждым разом становилась все опаснее для организма.
Мысленная связь... В век Клейна это казалось чем-то загадочным,
пугающим и невозможным. Даже он, глубже других проникший в тайны древней
цивилизации, не мог иногда сдержать дрожь ужаса... И все же он приходил к
этому странному аппарату, в котором с неторопливым упорством двигался
сияющий шар; приходил раз за разом, не мог не прийти. Иногда Клейн
задумывался над тем, удалось бы ему прекратить эти визиты по своей воле? В
такие моменты глупое распоряжение Тьюза, которым Великий Советник явно
хотел продемонстрировать свою власть над ним, Клейном, унизить его,
представлялось ему чуть ли не спасительным.
Было совершенно очевидно, что Тьюз не намеревался запретить ему
доступ к оборудованию; выходка Великого Советника была скорее раздраженной
реакцией на письма Клейна. Понимая это, Клейн не ощущал беспокойства за
сохранность своих приборов, находившихся в его Линнианской резиденции под
надежной охраной.
И теперь оружие, которое могло обеспечить быстрое и победоносное
окончание войны, было вне пределов его досягаемости. Он должен к нему
проникнуть; проникнуть хитростью, если это не удалось сделать с помощью
оружия и денег.
Он ощутил отчаяние. Собранные им вооруженные отряды не представляли
серьезной силы; в схватке с противником оставалось надеяться только на
чудо. Мысли о том, каким образом он мог бы попасть в Линн, в свой дом,
продолжали мучить Клейна с маниакальной настойчивостью. В какой-то степени
ему помогали отвлечься заботы о подготовке войск к предстоящему сражению.
Среди ветеранов армии Линна издавна бытовало мнение: новобранец,
которого обучали месяц, в сражении будет причиной гибели своих более
опытных товарищей; через два месяца подготовки все, на что он способен -
мешать в отступлении, которое вызвано его присутствием в рядах войска; за
три месяца его можно обучить только одному - дать противнику возможность
прикончить себя в первой же стычке. Такова была безжалостная логика эпохи,
военное искусство которой не знало других видов оружия, кроме меча, копья
и стрелы.
Клейн, в течение нескольких недель внимательно наблюдавший за
тренировками новобранцев, с болью убедился в справедливости старинного
изречения. Стрельба из лука требовала полной координации мысли и тела,
которая вырабатывалась годами. Важнейшим элементом боя на мечах являлось
правильное взаимодействие с остальными воинами в шеренге. Свободное
владение копьем было искусством.
План, который Клейн предложил своему штабу, представлял попытку
скрыть слабость их армии. Он считал целесообразным использовать плохо
подготовленных новобранцев в первой линии обороны войск.
- Прекратим усиленно тренировать их; у нас нет времени, чтобы сделать
из них настоящих солдат. Для нас достаточно, если они усвоят простейшие
приемы владения оружием.
После совещания, глубокой ночью, Клейн просмотрел донесения из
провинциальных центров, городов Нориса и Гульфа, которые пали под натиском
отрядов Цинзара фактически без сопротивления. Как только варвары начинали
атаку, рабы подымали восстание и уничтожали своих хозяев. В связи с
неоднократным повторением таких случаев, в заключительном докладе штаба
рекомендовалось произвести массовое уничтожение всех молодых рабов
мужского пола.
Встревоженный Клейн велел немедленно отправить послания крупнейшим
землевладельцам и купцам с требованием прибыть к нему утром на совещание.
К десяти часам он уже ознакомил сотню представителей этого сословия с
предложением армии о тотальном уничтожении рабов-мужчин.
Его заявление вызвало шум. Один из богатых торговцев заявил:
- Ваша светлость, это невозможно. Мы не можем потерять столько
ценного имущества.
За исключением двух молодых коммерсантов подобную позицию заняли все
присутствующие. Один из молодых людей произнес:
- Господа, эта мера является совершенно необходимой.
Мнение другого было совершенно иным.
- Я чувствую, - сказал он, - что этот кризис приведет, в конечном
счете, к прогрессивному развитию нашего общества - к отмене рабства в
Империи.
Его слова были встречены гулом возмущенных голосов.
Клейн поднял руку. Когда установилась тишина, он произнес:
- Сейчас не время для полумер. Мы должны выбрать одно из двух
предложений - или уничтожить, или освободить рабов.
Купцы, собравшись в небольшие группы, совещались. Клейн видел, как
люди переходили от группы к группе, возбужденно размахивали руками, шум
голосов гулко отдавался под высокими сводами зала. Наконец один из
наиболее состоятельных банкиров, председательствующий на собрании, подошел
к Клейну и заявил:
- Ваша светлость, сословие землевладельцев, купцов и промышленников
считает, что мы можем обещать рабам свободу.
В течение долгого момента Клейн пристально смотрел на ухмыляющиеся
лица богатейших людей Империи, затем он резко повернулся к ним спиной и
вышел из зала. К следующему дню он приготовил указ:
"По решению его светлости Сиятельного Клейна Линна, Правителя Линна,
ученого Храма, которого возлюбили Атомные Боги, - да будет так сейчас и во
веки веков.
Великий Правитель шлет свои приветствия всем добропорядочным мужчинам
и женщинам, которые спокойно и смиренно служат Империи во искупление
грехов своих вождей, побудивших их к войнам и восстаниям против
благодетелей власти Линна. Все вы имеете возможность получить свободу,
если заслужили ее своим поведением в последние годы.
На Империю напали звероподобные орды варваров-захватчиков. Их
поражение неизбежно; уже собираются огромные силы, которые разметают
варваров, как ураган - сухие листья. Миллионная армия выслана с Марса и
Венеры; здесь, на Земле, для отпора захватчикам уже собрана армия в два
миллиона человек.
Враг имеет менее шестидесяти тысяч солдат. К этой маленькой армии,
которая добилась успеха только благодаря внезапности своей атаки, начали
присоединяться некоторые безрассудные мужчины и женщины из числа слуг
Империи. Всем женщинам, уличенным в таком преступном деянии, обещаю
пощаду. Для мужчин же есть только одна надежда - покинуть войско врага и
немедленно явиться в специальные лагеря, список которых приведен в конце
данного указа. В этих лагерях отсутствует стража, но будет проводиться
еженедельная перекличка. И каждый человек, который не пропустит ни одной
переклички, получит полную свободу после уничтожения врага.
Наказанием для непокорных будет смерть.
Тем мужчинам и женщинам, которые продолжают честно служить своим
хозяевам, я, Сиятельный Клейн, Великий Правитель Линна, приказываю:
Все женщины и дети должны оставаться там, где они живут и работают.
Любой мужчина может потребовать у своего хозяина недельный запас пищи
и явиться в ближайший лагерь, чтобы обрести свободу после окончания войны.
НЕ МЕДЛИТЕ НИ ОДНОГО ЧАСА!
Если кто-либо воспользуется этим указом, чтобы покинуть своего
хозяина, и не явится в лагерь в течение суток, он будет считаться
государственным изменником. Наказание для таких - смерть.
Слуги, желающие получить свободу! Идите в лагеря и будьте покорны!
Если на ваш лагерь нападут варвары, скрывайтесь в лесах и горах.
Всем, кто добровольно подчинится этому указу, я, Сиятельный Клейн,
Великий Правитель Линна, обещаю свободу. Вы получите право жениться. Вы
сможете иметь семью и детей. Вам будут предоставлены сельскохозяйственные
угодья и земли для расселения. Через пять лет вы получите гражданские
права, а желающие покинуть Землю смогут вернуться на свою родину.
Этот указ означает конец рабства в Линнианской империи. Я, Сиятельный
Клейн, объявляю вам:
БУДЬТЕ БЛАГОРАЗУМНЫ - И ВЫ БУДЕТЕ СВОБОДНЫ!"
Клейн понимал, что в подготовленном им документе немало слабых мест.
Перед тем, как разослать указ по провинциям, он попытался обсудить его
основные положения со своим штабом. Присутствовали только высшие офицеры;
купцы не были приглашены - Клейн опасался предательства.
Главное, подчеркнул Клейн, сохранить в строгой тайне истинную цель
концентрации рабов-мужчин в лагерях - их массовое уничтожение. Иначе
большинство рабов разбежится и их шайки будут представлять серьезную
опасность для населения.
1 2 3 4 5 6 7 8