А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 


Куда там! Скрип покрышек и визг тормозов с лихвой возместили нам недостаток тем для разговора.
Все эти десять минут я просидел с закрытыми глазами. Надеюсь, вы заметили, что я всегда признавал свою трусость. Но все равно зримо представлял себе, как мы с ревом несемся по маленьким городкам Лонг-Айленда на грузном черном «паккарде» 1938 года выпуска по темным ночным улочкам, под испуганными взглядами туземных жителей, которые с разинутыми ртами высовывались из окон своих домов. Ну прямо сцена из боевика Кэрола Рида. Я дал такую волю воображению, что теперь, когда наконец снова открыл глаза, был удивлен, увидев мир цветным, а не черно-белым.
— Куда теперь? — спросила Хло.
— Обратно в город, — ответил я. У меня все-таки хватило ума додуматься до этого за все то время, что я просидел, зажмурившись, в самом сердце визжащей и трясущейся вселенной, — Надо найти полицейского по имени Патрик Махоуни.
— Наверное, это нетрудно, — ответила Хло. — Сомневаюсь, чтобы в управлении было больше полусотни этих Патриков Махоуни.
— Я должен найти своего.
— Зачем?
Ответить было не так-то просто. Сначала требовалось рассказать ей все, что я говорил мистеру Гроссу и что мистер Гросс говорил мне. Покончив с этим, я добавил:
— Я смотрю на это дело так: мне необходимо доказать, что я не стучал в полицию и не убивал мистера Агриколу. Если докажу, что не стучал, это поможет мне доказать, что и не убивал.
— Возможно, — с большим сомнением проговорила Хло.
— Что-нибудь не так? — спросил я.
— Все это звучит слишком запутанно. Ты не знаешь никого из этих людей, не знаком с действительным положением дел, да и вообще. Если ты не стучал в полицию, стало быть, это делал кто-то другой. Если ты не убил мистера Агриколу, значит, это тоже сделал кто-то другой. Может, это был один и тот же кто-то, а может, и нет. Главное состоит в том, что ты не знаешь, кто эти люди, что они делают и чего добиваются. Возможно, ты для них просто нечто побочное, мелкая сошка в каком-то большом деле.
— Вот я и занимаюсь тем, что узнаю все это, — ответил я. — Что мне еще остается? Продвигаюсь от одного человека к другому, от события к событию, в надежде когда-нибудь понять, что же творится, а тогда уже и поправить дело, после чего смогу вернуться в бар и все забыть.
— Ты так полагаешь? — спросила Хло, бросив на меня взгляд, и опять уставилась на дорогу.
Я не уразумел, что она имела в виду, поэтому переспросил.
— Что я «так полагаю»?
— Когда все это останется позади, когда тебе, возможно, даже удастся уладить дело к твоему удовлетворению, неужели ты удовольствуешься тем, что опять заживешь как встарь?
— Ох-хо... — ответил я. — Могу спорить на конфету, что да.
«Удовольствуюсь» — не то слово. Коровы, которых рисуют на банках с сухим молоком, — больные неврастеники по сравнению с тем человеком, каким я стану, когда все это кончится.
Хло передернула плечами.
— Ну, если ты так считаешь...
— Я это знаю, — сказал я, озираясь по сторонам. — Где мы?
— Точно не скажу. Где-то на Лонг-Айленде.
— Это я и без тебя знаю.
— По-моему, мы едем на север. Если так, рано или поздно пересечем какую-нибудь магистраль. Можем по ней и в город вернуться.
— Превосходно.
— Чарли, есть еще кое-что, — сказала Хло.
— Еще кое-что?
— Не знаю, задумывался ли ты об этом... — начала она и умолкла.
— Я тоже не знаю. Но, возможно, буду знать, когда пойму, о чем ты говоришь.
— Если Гросс думает, что я — Алтея, и считает нас с тобой сообщниками, которые собираются угробить организацию, то где он, по-твоему, будет ждать нашего появления?
— Не знаю.
Хло покачала головой.
— Он сам рассказал тебе про легавого, который берет взятки, и назвал его своим связником в полицейском управлении. Чарли, Гросс убежден, что мы с тобой едем убивать Махоуни.
— О! — только и смог ответить я.
— И если мы найдем его, поблизости, вероятно, будут ошиваться и Траск со Слейдом.
— Не вездесущи же они, — возразил я, хотя уже не был в этом уверен.
— А им и не надо быть везде. Достаточно оказаться там, где будешь ты.
— Все равно больше делать нечего. Теперь мне надо повидаться с Махоуни, другого не дано.
— Ну что ж, прекрасно. Ты командир. Ага, вот и Большая Центральная.
Большая Центральная представляет собой бульвар и идет вдоль парка. Хло направила могучий «паккард» в объезд, сделала длинный крюк и вывела его через развязку на магистраль, где мы влились в ночной поток машин, едущих в город.
Хло забыла затронуть один вопрос, над которым я давно ломал голову: как нам отыскать Патрика Махоуни. Он был полицейским, вот и все, что я о нем знал. Махоуни мог оказаться патрульным в мундире или сыщиком в штатском платье, мог сидеть в любом районном участке или работать как представитель главного управления на Центральной улице в Манхэттене.
Хотя, если подумать, много шансов было за то, что он вовсе не мелкая полицейская сошка. Патрульный в мундире, топающий по участку, вряд ли потянет на роль «связника», как выразился Гросс, между мафией и управлением полиции. Мне представлялось вероятным, что Махоуни — какой-нибудь начальник, и искать его следует на Центральной улице.
Трудность заключалась в том, чтобы выяснить все наверняка.
Нас обогнала патрульная машина, значительно превысившая допустимую скорость, и я задумчиво посмотрел ей вслед, жалея, что мы не можем просто догнать ее, остановить и спросить полицейского за рулем, кто такой Патрик Махоуни и как его...
Ага!
— Ага! — сказал я вслух.
Хло вздрогнула, и «паккард» вынесло на соседнюю полосу.
— Не надо так! — попросила она.
— Канарси, — проговорил я. — К черту Манхэттен, рули в Канарси.
— Канарси? Ты шутишь?
— Нет, не шучу. Езжай в Канарси.
— Да не найду я этот твой Канарси, даже если мне будет помогать отряд бойскаутов.
— Я найду. Тормози, я сяду за руль.
— Ты уверен, что сумеешь вести такую машину?
В ее устах это прозвучало как оскорбление, но я не стал обижаться, а просто сказал:
— Да. Сворачивай на обочину.
Хло свернула, и мы поменялись местами; я обежал капот машины, а Хло просто передвинулась по сиденью. Сев за руль, я тотчас почувствовал себя солдатом третьей армии Паттона. Танковой, как вы знаете.
Вести эту машину было истинным блаженством. Как будто сидишь с рулем в руках на огромном старинном диване, обтянутом мохером и напичканном маленькими, щедро смазанными подшипниками. Я впервые в жизни пожалел, что не курю сигары. Понятное дело, почему все считают, что гангстеры и маленькие старушки имеют пристрастие к таким машинам. Гангстеру они придают уверенность и ощущение силы, которое не испытаешь в «кадиллаке», почти неотличимом от какого-нибудь ничтожного «шевроле» мелкого жулика. А старушка с умеренно усохшей попой надолго сохранит румянец цветущей юности при условии, что будет проводить побольше времени за рулем такой тачки.
— Не удивительно, что мы удрали от тех парней, — сказал я, когда мы бодро покатили вперед. — Эта машина слишком исполнена чувства собственного достоинства, чтобы позволить догнать себя какой-то четырехглазой жестянке с клеенчатыми сиденьями.
— Благодарю, — отозвалась Хло.
— Ну, и водитель, конечно, не подкачал, — заверил я ее. Правда, только из вежливости.
* * *
Я заметил патрульного Циккатту, когда он шагал по Восточной 101-й улице, жонглируя своей дубинкой. Сегодня это у него не очень получалось, поэтому я сначала услышал, а уж потом увидел его.
Сперва: «тр-рах!» А после этого: «Тьфу, черт!»
Вот так.
Мы уже четверть часа колесили по округе, продвигаясь очень медленно, с опущенными стеклами. Время близилось к полуночи, и весь Канарси по обыкновению будто вымер. Мои конкуренты — два других окрестных бара — еще не закрылись, но если в них не спали, то уж, во всяком случае, позевывали. Мой собственный бар «Я НЕ...», разумеется, являл собой сонное царство. Странное чувство охватило меня, когда я проехал мимо и увидел его покинутым и запертым на замок. Как же мне хотелось вылезти из машины, открыть двери, включить яркий свет и телевизор, надеть передник и, даст бог, перемолвиться словечком с одним-двумя посетителями. Если, конечно, они заглянут ко мне.
Сегодня ночью, мигом вспомнил я, должны показывать «Смертельный поцелуй», где Виктор Мэтчер хочет жить честно, но Ричард Уиндмарк ему не дает и сталкивает с лестницы старуху в инвалидном кресле. А совсем поздно пойдет «Примите подарочек» — старая комедия с Филдзом, в которой Филдз покупает апельсиновую рощу в Калифорнии. Сколько же прекрасных передач я пропущу, а все потому, что где-то кто-то совершил дурацкую ошибку.
Ну, ладно. Короче, мы колесили по округе минут пятнадцать, прежде чем «тр-рах!» и «Тьфу, черт!» помогли мне обнаружить патрульного Циккатту. Я высунул в окно голову и как мог тихо позвал:
— Эй!
— А?
Я увидел, как Циккатта стоит на тротуаре, в темноте на полпути между двумя фонарями, и, согнувшись, поднимает свою дубинку. Оставаясь в согнутом состоянии, он принялся озираться по сторонам, будто вершил обряд какой-то неведомой веры. На самом деле Циккатта просто хотел узнать, кто его окликнул.
— Я здесь, — сказал я. — Чарли Пул.
Я уже успел остановить «паккард» у левого тротуара, рядом с Циккаттой.
Патрульный посмотрел в мою сторону, в конце концов увидел меня, узнал и воскликнул:
— О! Это ты, Чарли.
Он поднял дубинку, разогнулся и подошел к машине.
— Купил, что ли?
— Что? Ах, вы о машине. Нет, просто одолжил.
— Я заметил, твое заведение закрыто. Думал, ты захворал или еще что.
— У меня были дела, — ответил я. — Сейчас не могу об этом говорить. Не обижайтесь.
— Какие обиды! Почему я должен совать нос в твои личные дела? — С этими словами он опять наклонился и одарил улыбкой Хло, чуть приподняв форменную фуражку. — Добрый вечер.
Хло улыбнулась в ответ, кивнула и сказала:
— Добрый вечер.
— Патрульный Циккатта, — проговорил я, хотя мне было вовсе не до церемоний. — А это... Хло... Э-э-э...
— Шапиро, — сказала она.
— Шапиро, — повторил я. — Хло Шапиро. Хло, это патрульный Циккатта.
— Как поживаете? — одновременно осведомились они.
Я уже начинал терять терпение. Дело грозило дойти до чаепития с шоколадным печеньем.
— Патрульный Циккатта, я хочу вас кое о чем спросить, — сказал я.
— Разумеется, Чарли. Что такое?
— По секрету. И я не могу сказать вам, почему спрашиваю.
Он взялся левой рукой за пряжку ремня, хотя мне показалось, что на самом деле Циккатта хотел приложить ладонь к сердцу.
— Я не любопытный, Чарли, и вынюхивать не стану. С чего мне нос совать куда не надо?
— Замечательно, — сказал я — Вот что я хочу знать. Где-то в полиции служит человек по имени Патрик Махоуни, и я...
— Я бы удивился, не будь там такого человека, — ответил патрульный Циккатта и захохотал. Он снова подался вперед и подмигнул Хло. — А вы, мисс?
Удивились бы?
Рад сообщить, что на сей раз Хло удостоила его лишь мимо летной улыбки.
— Дело серьезное, патрульный Циккатта, — сказал я.
Он мигом протрезвел и выпрямился. Теперь он стоял чуть ли не как на параде.
— Извини, Чарли, мне просто стало смешно, понимаешь?
— Конечно Так вот, я хочу разыскать этого Махоуни. Кажется, он сидит на Центральной улице, но я не уверен.
— Он что, крупная шишка?
— Я так думаю. А может, и не шишка.
— Так чего ты от меня хочешь?
— Вы не могли бы как-нибудь узнать, есть ли на Центральной улице Патрик Махоуни? Или, может, в каком другом участке есть большой чин, которого так зовут? И узнать по-тихому, чтобы Махоуни ничего не пронюхал?
Циккатта нахмурился.
— Чарли, ты занялся не тем, чем надо. Я хочу говорить с тобой как друг, а не как легавый. Если ты влез куда не следует, лучше вылезай обратно, пока не поздно.
— Никуда я не влез, — ответил я, слегка уклонившись от истины, хотя если учесть, что именно подразумевал Циккатта, я говорил чистую правду. Буду очень признателен, если вы не станете меня расспрашивать.
Он развел руками, пожал плечами и сказал:
— Ладно, Чарли, я нос совать не буду, мешать тебе тоже не буду. Твои дела — это твои дела.
— Спасибо.
— Но что смогу — сделаю. Ты тут подождешь?
— Да.
— Дойду до участка, погляжу, что там есть.
— Только по-тихому, — сказал я.
— Естественно.
— Я могу подкинуть вас до участка, так оно быстрее получится.
— Мне положено ходить пешком, — напомнил Циккатта. — Но мы можем встретиться там. Участок наш на Гленвуд-роуд, ты знаешь?
— Знаю. Остановлюсь чуть дальше.
— Прекрасно.
— Большое спасибо, — сказал я.
— Я еще ничего не выяснил, — ответил он.
Мы сделали друг другу ручкой, и Циккатта зашагал своей дорогой, возобновив упражнения с дубинкой, а я включил передачу и поехал к шестьдесят девятому полицейскому участку на Гленвуд-роуд.
— А он довольно мил для полицейского, — заметила Хло.
— Славный парень, — ответил я.
— Готова спорить, что у тебя друзья классом выше, чем у Арти.
— Что ты хочешь этим сказать? Арти и сам мой друг.
— Да, но ты — один из лучших людей, с которыми он знается.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23
Поиск книг  2500 книг фантастики  4500 книг фэнтези  500 рассказов