Впрочем, останутся ли прочие люди на Досади в неведении о подобных вещах? Это спорный вопрос.
– Но ты должен быть Маккаем. Джедрик по-прежнему разрабатывает… – Хевви замолчал.
– Ты, должно быть, изрядно позабавил ее своей неуклюжестью, – усмехнулся Маккай. – Однако, уверяю тебя, Бюсаб вовсе не смеялся.
На лице Хевви промелькнуло выражение тайного злорадства.
– Нет, она еще не совершила переход.
– Переход?
– Разве ты еще не рассчитал, как Пчарки предполагает купить свою свободу?
Маккай был выбит из равновесия столь странным поворотом разговора.
– Объясни.
– Предполагается, что он переведет твою личность в тело Джедрик, а ее личность в твое тело. Думаю, она собиралась испытать это на мне, но… – Хевви пожал плечами.
Это было подобно вспышке в сознании Маккая. Отверженный! Зараженный! Обмен телами!
– Тебя послал Брой!
– Разумеется. – Это было оскорбление.
Маккай сдержал свой гнев. Досадийские усложненности больше не ставили его в тупик, как в былые времена. Это было похоже на отдирание маскировки, слой за слоем. С каждым новым слоем ожидаешь найти ОТВЕТ. Но это ловушка, приготовленная всей вселенной для неосторожного. Это была последняя тайна, а Маккай ненавидел тайны. Были такие, что утверждали, что это является особенностью всех агентов Бюсаба. Ты уничтожаешь то, что ненавидишь. Но все, что Маккай выяснил об этой планете, демонстрировало ему, как мало он знал о любой тайне. Теперь он понял кое-что новое о Джедрик. Сомнений в том, что посланец Броя говорит правду, не было.
Пчарки проник в лабиринт передачи эго Пан Спечи. Он сделал это не имея Пан Спечи в качестве субъекта, если только… да… это объясняет пробелы в истории Трайи. Их эксперимент с Пан Спечи приобрел даже еще более гротескные пропорции.
– Я буду говорить напрямую с твоим Калебанским монитором, – сказал Маккай.
– Моим чем?
Это было столь явным притворством, что Маккай только фыркнул. Он подался вперед.
– Я буду говорить напрямую с Аритчем. Смотри, чтобы он получил это послание без единой ошибки.
Глаза Хевви остекленели. Он содрогнулся.
Маккай почувствовал в своем сознании внутренние щупальца пробного Калебанского контакта и вышвырнул их вон.
– Нет! Я буду говорить открыто через твоего агента. Обрати пристальное внимание, Аритч. Те, кто сотворил этот Досадийский ужас, не могут бегать достаточно далеко, достаточно быстро или достаточно долго, чтобы сбежать. Если ты желаешь превратить каждого Говачина во вселенной в мишень для насилия, то ты действуешь правильно. Прочие, включая Бюсаб, могут применить массовое насилие, если их на это вынудят. Не самая приятная мысль. Но если ты не будешь придерживаться вашего собственного Закона, честных взаимоотношений между Легумом и Клиентом, твой позор будет выставлен на всеобщее обозрение. Невинные Говачины, так же как и прочие, чей статус еще подлежит определению – все заплатят кровавую цену.
Брови Хевви озадаченно выгнулись.
– Позор?
– Они собираются уничтожить Досади.
Хевви вжался в спинку кресла и сердито посмотрел на Маккая.
– Ты лжешь.
– Даже ты, Хевви, способен распознать правду. Я собираюсь освободить тебя и направить обратно к Брою. Расскажешь ему обо всем.
– Это ложь! Они не собираются…
– Попроси Аритча за себя.
Хевви не спросил: «Кто такой Аритч?» Он встал.
– Я сделаю это.
– Скажи Брою, что у нас меньше шестидесяти часов. Никому из нас, кто может сопротивляться стиранию сознания, не будет позволено бежать.
– Нас?
Маккай кивнул, подумав: «Да, я теперь Досадиец». Он сказал:
– Убирайся отсюда.
Его немало позабавило, что субкомандир открыл дверь как раз, когда Хевви добрался до нее.
– Присмотри за ним сам, – сказал Маккай, указав на Хевви. – Я буду готов через минуту.
Не заботясь о том, понял ли субкомандир характер поручения, Маккай закрыл глаза, размышляя. Оставалась еще проблема Мррега, пославшего с Тандалура двадцать Говачинов, чтобы забрать ЕГО ЛЮДЕЙ с планеты. Мррег. Это было имя мифического чудовища, испытывавшего первый примитивный народ Говачинов почти до вымирания, закладывая структуру их глубочайших инстинктов.
МРРЕГ?
Было ли это кодом или какой-то Говачин действительно использовал это имя? Или это была роль, исполняемая каким-то Говачином?
21
Дает ли население осведомленное согласие, когда правящее меньшинство действует втайне, чтобы разжечь войну, делая это для оправдания существования военных сил меньшинства? История уже ответила на этот вопрос. Каждое общество в Консенте сегодня отражает исторический приговор, гласящий, что эта неспособность предоставить полную информацию для осознанного согласия по такому вопросу является предельным преступлением.
Из Суда Судов
Менее чем через час после закрытия Восемнадцатых Ворот Маккай и его эскорт прибыли обратно в здание штаба Джедрик. Он провел их по усиленно охраняемому боковому входу с его экспресс-лифтом, не желая проходить в этот момент мимо Пчарки. Пчарки был ненужным отвлекающим фактором. Маккай оставил эскорт в коридоре, дав инструкцию для получения пищи, и просигналил лифту. Дверь лифта открыла невысокая человеческая женщина лет пятнадцати.
Маккай, хорошо замаскировав свое естественное недоверие даже к молодежи на этой планете, тем не менее, получив приглашение, держал ее под наблюдением. Ребенок с улицы – грязное лицо и руки, рваное цельное одеяние серого цвета, обрезанное у колен. Само ее существование говорило о том, что она, чтобы получить пищу, неоднократно торговала собственным телом. Но Маккай не мог ее осуждать. Только теперь он понял, как сильно изменился под влиянием Досади. Ты делаешь то, чего требуют окружающие условия, когда эти условия непреодолимы. Основной вопрос: это или смерть? И, определенно, некоторые из них выбирают смерть.
– Джедрик, – сказал он.
Она что-то сделала со своими кнопками, и он вскоре обнаружил себя в незнакомом коридоре. Впрочем, там стояли два знакомых охранника. Они не проявили к Маккаю ни малейшего интереса, когда он прошмыгнул мимо них.
Это была крохотная комната, пустая, но в ней была еще одна дверь. Маккай открыл ее с большей уверенностью и прошел в большее помещение, заполненное мраком проекционной комнаты, с туманными фигурами, сидящими лицом к голографическому фокусу слева от него. Маккай узнал Джедрик по ее профилю и скользнул в кресло рядом с ней.
Ее внимание было приковано к Г-фокусу, где стояла проекция Броя, который смотрел на что-то, находящееся над их головами. Маккай узнал компьютерную модель по слабому скольжению. Там, в фокусе, был не Брой из плоти и крови.
У дальней стены кто-то встал и пересек комнату, чтобы сесть рядом с еще одной фигурой во мраке. Маккай узнал Гара, когда тот пересек один из проекционных лучей.
– Зачем модель? – шепотом спросил Маккай у Джедрик.
– Она начинает делать то, чего я не предвидела.
МИССИЯ КАМИКАДЗЕ. Маккай смотрел на модель, недоумевая, почему нет никакого синх-звука. Ах, да. Они читают по губам. Да, Джедрик переработала модель Броя, которую хранила в своей голове. Она также будет хранить одну модель, даже более точную, чем Броя, которая даст ей время на приспособление к реакциям некоего Джорджа Маккая.
– Ты действительно это сделаешь? – спросил он.
– Почему ты отвлекаешь меня подобной чепухой?
Маккай задумался. Да, это хороший вопрос. Он уже знает ответ. Джедрик это сделает: обменяется с ним телами и сбежит во внешний мир, за Стену Бога, в качестве Маккая. Она все еще сможет сделать это, если он не сумеет разобраться в механизме передачи.
На данный момент Джедрик узнала про шестидесятичасовый предел и заподозрит его значение. Меньше шестидесяти часов. А Досадиец может сделать чрезвычайно сложный проекцию-план на основе ограниченных данных. Свидетельством тому служила модель Броя.
Фигура в фокусе разговаривала с толстой человеческой женщиной, державшей трубку, в которой Маккай узнал полевой коммуникатор.
Джедрик обратилась к Гару.
– Она еще с ним?
– Пристрастилась.
Диалог из двух фраз, а вмещает целую беседу о возможных использованиях той женщины. Маккай не спрашивал, к чему она пристрастилась. На Досади было слишком много подобных веществ, каждое с необычными характеристиками, зачастую вызывающих к жизни странные монополии, знакомые, кажется, каждому. Это был предательский пробел в инструктаже Аритча: монополии и их использование.
Когда Маккай переварил происходящее в фокусе, причины этого заседания стали очевидны. Брой отказался поверить рапорту от Хевви.
А в фокусе появился Хевви.
При появлении модели Хевви Джедрик удостоила Маккая мимолетным взглядом. Определенно, она включила Маккая в свои расчеты.
Маккай стиснул зубы. «Она знала, что Хевви заразит меня. Они не могут сказать на своей чертовой планете: „Я тебя люблю“. О, нет. Им придется создать специальный Досадийский Кодекс».
– Большая часть данных для этого получена до развала, – сказал Маккай.
– Это бесполезно. Вместо того, чтобы просить компьютер показывать милые картинки, почему не исследовать наши собственные воспоминания? Уверен, где-то в обобщенных впечатлениях о Брое…
Его остановило хихиканье где-то слева.
Маккай слишком поздно увидел, что у каждого сиденья в комнате подлокотник был оборудован клавиатурой для моделирования. Они делали именно то, что он предлагал, но более изощренно. Фигуры в фокусе соответствовали комбинированным воспоминаниям. На кресле Маккая тоже был установлен такой пульт. Он внезапно понял, насколько занудным и бестактным должен показаться этим людям. Они не тратили энергию на ненужные слова. Любой, кто это делал, ненормален, плохо обучен или… или не с Досади.
– Он всегда утверждает очевидное? – спросил Гар.
Маккай размышлял, не потерял ли он возможность исследовать тайну Обода, утратив свое лейтенантство, но… нет, на это сейчас нет времени. Ему придется проникнуть в Обод другим путем.
– Он новичок, – сказала Джедрик. – Но не такой уж наивный, тебе следовало бы знать.
– Он заставляет тебя делать это сейчас, – заявил Гар.
– Опять угадал.
Маккай положил руку на пульт и проверил клавиши. На это ушло не больше секунды. В Консенте были подобные приспособления, а эта штука, без сомнения, была слегка переделанной модификацией ввода Демопола. Он медленно изменил Броя в фокусе – более неуклюжий, обвисшие щеки и узловатые бородки половозрелого самца Говачина. Маккай зафиксировал изображение.
– Пробный? – спросил Гар.
Ответила ему Джедрик.
– Это знание, которое он принес с собой сюда. – Она что-то проделала со своим пультом, остановила проекцию и усилила освещение комнаты.
Маккай отметил, что Трайа в комнате отсутствовала.
– Говачины где-то изолировали своих женщин, – сказал Маккай. – Но их местонахождение не трудно определить. Пошлите Трайе сообщение, что она не должна атаковать коридор Броя.
– Зачем задержка? – спросил Гар.
– К этому моменту в коридоре уже не будет солдат Броя.
Гар был зол и даже не пытался этого скрывать.
– Ни один из них не уйдет через эти ворота в Обод.
– Не в Обод, – процедила Джедрик.
Теперь ей все стало ясно. Маккай предоставил ей недостающие данные. Пора было использовать пришельца, как она с самого начала и намеревалась. Джедрик посмотрела на Маккая.
– У нас есть незаконченное дело. Ты готов?
Маккай промолчал. Что он мог ответить на такой по-Досадийски продуманный вопрос? На этой планете пользовались столькими уловками, что суть разговора мог уловить только местный уроженец. Маккай снова почувствовал себя тупым пришельцем, ребенком сомнительного потенциала среди нормальных взрослых.
Джедрик встала и посмотрела через комнату на Гара.
– Отправь сообщение Трайе держаться в готовности для нового назначения. Расскажи Брою. Вызови его по открытой линии. У нас есть теперь отличное применение для твоих фанатиков. Если хотя бы несколько твоих людей пробьются в комплекс Градуса, то этого будет достаточно. Брой поймет.
Маккай заметил, что Джедрик разговаривала с Гаром со знакомыми поучающими интонациями. Это была любопытно продуманная манера, однажды использованная на Маккае, но больше она против него подобного не применяла. То, что он это понял, позабавило Джедрик.
– Пошли, Маккай. У нас не так уж много времени.
22
Дает ли население осведомленное согласие, когда это население не научено знанию внутренних механизмов своей монетарной системы, а потом втянуто, совершенно невежественное, в экономические авантюры?
Из Суда Судов
После утренней трапезы Аритч почти час наблюдал, как Сейланг работает с моделью Маккая. Она усердно продвигалась, уверенная, что на карте стоит честь Вревов, и почти достигла желательной для Аритча степени.
Сейланг соорудила свою собственную модельную ситуацию: Маккай беседовал с пятью Говачинами Броя. Она заставила Говачинов прийти к Маккаю сдаваясь, вытянув руки, перепончатые пальцы выставлены, чтобы показать, что когти втянуты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43