Пилотировать атмосферник оказалось сложнее и интереснее.
Мягкость — вот первое впечатление, отмеченное Пилотом. Постоянный вектор тяги двигателей сразу отменил чуть ли не половину привычных воздушных маневров. Отпали «кобры», горизонтальные развороты, незаметные скольжения в стороны и изменения высоты, резкие, «на пятнадцать же» торможения и прыжки.
Мощность — вот было второе. Сразу неосторожно врубив форсаж, Пилот чуть не задохнулся от перегрузки, с трудом выругался и с удивлением разглядел букву "М" на индикаторе скорости. Мгновение спустя ему стало понятно, почему пилоты Воюющего мира так легко расправились с грозным штурмовиком. Магнитодинамички не были способны вот так, с места, рвать в карьер.
— Даю уточнения! — ожили вдруг наушники. — Атакуют летательные аппараты с атмосферными двигателями! ЭМИ неэффективен! Скорость колеблется от полмаха до четырех… поправка.. до пя... до шести махов! Поправка…
Голос внезапно исчез в потоке шумов и тресков, где-то за горизонтом полыхнуло, и вверх поползло черное туловище ядерного гриба.
Пилот присвистнул и взглянул на зеленое окно радара. Разумеется, оно было пустым.
— Ясно… — пробормотал он несколько обескураженно. — Стелсы, значит. Ну что ж…
Он выключил радар, дабы не привлекать внимания. Инфракрасный датчик показал аномалию слева-сверху, Пилот ставшим уже инстинктивным движением потянул ручку на себя — и горизонт послушно уполз под приборную доску. Датчик обрадованно засигналил, почти одновременно перепуганно замигал индикатор облучения — и на радаре появилась отметка.
— Ага! — кровожадно рассмеялся Пилот. — Целиться-то как-то надо!..
Он чуть довернул машину, заснял отметку в рамку прицела и снова толкнул сектор газа к отметке "Ф". Турбины взвыли и отключились. Стремительный поток воздуха ринулся через вспомогательные каналы прямо в сопло, бесцветное, но невероятно жаркое водородное пламя раскалило его до температуры плазмы, выбросило назад — и истребитель рванулся вперед, точно подстегнутая лошадь.
Датчик показывал аномалии слева и справа, Пилот потянулся было к переключателю огня — затем снова взглянул на радар и моментально передумал, а тем временем в перекрестии, грубо выцарапанном на лобовом стекле, появилась серая точка, обросла крыльями. Пилот щелкнул гашеткой — и с наслаждением ощутил рев и сотрясение корпуса, распарывая огненными трассами вражеский фюзеляж.
Странно — но управляя примитивным атмосферником, Пилот получал большее удовольствие, чем сидя в кабине самого современного штурмовика с магнитодинамическими двигателями, работающими в любой среде, и совершенной системой управления. Ощущение грубой силы в руках, не ограниченной никакими компьютерными советчиками, зрелище цели, загнанной в прицел филигранными движениями руки, грубое, лишенное своего странного разума, но мощное вооружение создавали ни с чем не сравнимое чувство физической близости с жертвой, и Пилот снова почувствовал острое, чуть ли не сексуальное, наслаждение.
Следующий вражеский летчик успел заметить его атаку и попытался вывернуться — но пилотирование не очень-то маневренного реактивного дракона сильно отличалось от изящного сражения винтовых или магнитодинамических машин, и Пилот двумя очередями разнес ему крыло, чудом увернулся от обломков и снова пошел по широкому кругу, больше всего внимания уделяя инфрадатчику.
— Эй, на атмосфернике! — вдруг снова захрипели наушники. — Слева от тебя три цели, дистанция сто двадцать, вектор семьдесят, скорость шесть… поправка, семь, поправка, разгоняются, в общем. Нам их не догнать, попробуй сам разобраться. Будет выбор — посади.
Пилот поморщился, но бросил в микрофон короткое «о`кей!», слегка довернул к западу и привычно уже толкнул сектор газа к отметке "Ф".
Целей в самом деле оказалось три, шли они классическим звеном и явно пытались уйти. Пилот с нервным смешком подавил в себе желание зайти в хвост левому и свалить его первой же очередью, и вместо этого пристроился сбоку и включил бортовые огни.
Враги повели себя подобно стае мальков при встрече со щукой — бросились врассыпную, один пополз было вверх, остальные ринулись в разные стороны со снижением. Пилот пожал плечами, пристроился к любителю высоты… и вовремя оглянулся. «Дезертиры», преодолев страх, уже заходили ему в хвост.
«Молодцы!» — одобрительно подумал Пилот.
Увернуться от них особого труда не составляло, но он сознательно снова пристроился рядом с передним штурмовиком и покачал крыльями.
Задние коротко рыкнули орудиями. Трассы, как и рассчитывал Пилот, прошли где-то снизу, тем не менее ощутил он себя очень неуютно, и поспешно ушел на иммельман.
Штурмовики снова, как ни в чем не бывало, выстроились звеном.
«………..!……….!………..!» — мысленно высказался Пилот, затем подумал и добавил пару выражений вслух.
Штурмовики продолжали разгон.
«Интересно, на какой скорости и высоте они обычно устраивают Переход? — тоскливо подумал он, припоминая, что обычно это явление сопровождается приличным сотрясением воздуха. — Может, все-таки завалить?»
Пилот снова пристроился сбоку, в недосягаемости от курсовых орудий, и понадеялся, что турелей у врагов нет — ни ручных, ни автоматических.
Он мигал огнями, качал крыльями, рыскал носом до тех пор, пока у самого не закружилась голова, затем тяжело вздохнул, резко развернул машину и снизу-слева аккуратно поджег два слегка отставших штурмовика.
Оба почти мгновенно взорвались, что на такой скорости было совершенно неудивительно, третий снизил скорость, покачал крыльями и послушно пошел на посадку.
— Идиот! — заорал Пилот, как только приоткрылся фонарь его самолета. — Я ж вам и крыльями махал, и чуть ли не под носом танцевал, и задницу под пушки подставлял — какого члена вы перли, как на буфет!
Пленный изумленно оглядывал ангар, толпу выжатых, как лимоны, летчиков, странные летательные аппараты, и чувствовал себя явно нехорошо.
Пилота чуть ли не силой вытащили из кабины, пару раз подбросили в воздух под одобрительный рев всех присутствующих, уронили, так же быстро с помощью какой-то машинки привели в идеальное состояние, осторожно опустили на пол и расступились — Контактер бросилась ему на шею и приникла к губам долгим поцелуем.
— Эй, — послышался вдруг хриплый голос. — Ты, сука!
Женщина изумленно оглянулась, Пилот так же изумленно поднял голову — пленный летчик встал в свой тесной кабине, глаза его горели странным фанатичным огнем; пистолет в руке дрогнул раз, другой, две дымные трассы бесшумно протянулись и с глухим кашлем погасли в груди женщины.
На удачливом стрелке сразу же повисло с десяток человек, но было уже поздно.
— Почему… — успела пробормотать Контактер, мягко оседая в руках Пилота, затем лицо ее приняло удивленное и по-детски обиженное выражение, изо рта потянулась вниз струйка крови и веселые, живые, сияющие глаза ее закрылись навсегда.
Эпизод 18
Наступил вечер, и Пилот, разобравшись с местными аналогами водки, нажрался, как свинья.
Эпизод 19
— На самом деле все объяснимо и даже по-человечески понятно, — медленно проговорил Психолог. — Ты бы тоже особо не задумывался, увидев того толстяка…
— Какого еще толстяка? — выдавил из себя Пилот.
Говорить ему не хотелось. Собственно, ему уже ничего не хотелось, но Психолог, сам напрашиваясь на эту встречу, был уж очень настойчив, из разряда тех мужчин, которым проще дать, чем объяснить, что не хочешь.
— Который организовал нападение на… нашу обшую знакомую.
— А…
Странно, но даже при этом, еще несколько часов назад очень болезненном воспоминании, Пилот почувствовал всего лишь легкое сожаление — и ничего больше.
— Признайся, ты бы убил его? — настаивал Психолог.
— Ну, убил бы. Отстань.
— Я понимаю, тебе от этого не легче. Но парню, который пристрелил Контактера, сейчас еще тяжелее. Они там понятия не имели о матрице, о наших движках… вообще ни о чем. Они просто отразили налет амазонок, захватили их атмосферник с параприводом — примитивным, конечно, — построили свой и вошли в войну. Вошли абсолютно неподготовленными, с трудом поконтактировали с несколькими соседними линиями — еще более отсталыми, а затем… затем амазонки выжгли их линию, причем методы у них, я тебе скажу… Брррр... Ну представь, что чувствовал парень, когда увидел здесь одну из них?
— А мне насрать! — отрубил Пилот. — Я даже не знаю, кто такие эти твои амазонки…
— Сейчас объяс… — обрадовался было Психолог.
— ...И знать не хочу! Оставь меня в покое.
Пилот подошел к стенному шкафу, достал бутылку чего-то сильноалкогольного и с размаху приложился к горлышку.
— Я все могу понять… — сказал он после длительной паузы. — То, что погибли люди, пусть даже ни в чем не виноватые — это понятно. Это война, и они знали, на что шли. Но…
Он приложился к бутылке снова.
— Но почему гибнут в основном те, кто так или иначе со мной связан? Что я — Азраил? Если я притягиваю смерть, то почему она обходит меня и старательно выбивает тех, кто меня окружает… кого я люблю…
Пилот покачнулся, выругался, и недоуменно взглянул на уже полупустую бутылку.
— На, выпей со мной. И будь наготове — она придет и за тобой!
— Она — это смерть? — спокойно поинтересовался Психолог, принимая бутылку.
— Нет, теща! — съязвил Пилот. — А потом — за тем, следующим, кто придет меня утешать.
— Я не собираюсь тебя утешать! — вдруг с полковничьими нотками в голосе рявкнул Психолог. — Я только пытаюсь вдолбить в твою scheisekubbel, которую ты почему-то называешь головой, хоть пару разумных мыслей!
— Это каких же?
Как ни странно, такой нехитрый прием подействовал на Пилота лучше, чем рекомендованные Ящиком фрейдистско-юнговские ухищрения — пациент вышел из психологической комы и проявил некоторый интерес.
— Первое, — таким же тоном продолжал Психолог. — Ты в этих смертях не виноват!
— Согласен, — Пилот вяло кивнул и полез было обратно в свою подсознательную раковину. — Но от этого не легче….
— Второе, и главное! — Психолог однако был настроен на решительную победу. — Повышенная концентрация смертей вокруг тебя — иллюзия. Статистическая иллюзия — знаешь, что это такое?
— Ну, знаю. Это вроде той смертельной опасности огурцов для здоровья.
— Какой опасности? — Психолог не был бы психологом, если бы не воспользовался этим, хоть маленьким, но успехом.
— Ну, когда подсчитали, что 99 процентов человек, которые употребляли огурцы, умерли…
— Да ну? — Психолог забеспокоился. — И я…
— Правда, умерли они от старости, но как раз это статистики не учли.
Психолог рассмеялся — длинно и несколько искусственно. Этот пример изучали на первом курсе. Однако пораженный неожиданной мыслью Пилот ничего подозрительного не заметил.
— Ящик! — рявкнул он примерно таким же голосом. — Подсчитай среднюю вероятность смерти…. представителя нашей команды.
— Уточни задание, ламер! — высокомерным тоном отозвался потолок. — Ни черта не понятно.
— У нас пользуются термином “родственник”, — подсказал Психолог.
— Ящик! Подсчитай среднюю вероятность смерти “родственника” в течение недели!
— Принято к исполнению, — на это раз потолок был настроен благожелательно.
— Потом подсчитаешь среднюю вероятность смерти “родственника”, знакомого со мной. Тоже за неделю.
— Прошу уточнить термин “знакомого”, — озадаченно прогудел потолок.
— Болван! “Родственника”, с которым я перед этим… — Пилот призадумался, и решил, что с “болваном” он несколько поторопился. — С которым я хоть раз раз разговаривал.
— Принято к исполнение, — проворчал Ящик, затем вполголоса добавил: — Сам болван!
Психолог и Пилот переглянулись — и расхохотались.
Ящик думал долго, бутылка успела опустеть, и Пилот вопросительно взглянул на стенной шкафчик-бар, и даже успел двинуться с места, когда потолок пискнул и приятным женским контральто выдал:
— Задание выполнено. Результаты…
— Стой! — внезапно рявкнул Пилот. — Результаты сохранить, а через неделю сравнить с практическими!
— Принято к исполнению, — голос Ящика снова стал озадаченным, а Пилот вопросительно взглянул на Психолога.
— Ну, что посоветуешь?
— В смысле?
— Где мне можно поторчать с неделю, не подвергая гипотетической опасности ни окружающих, ни, по возможности, себя? Контактер что-то говорила о мирах-заповедниках… … …
Эпизод 20
Атмосферник вывалился из Перехода — и совершенно неожиданно вдруг опустил нос и почти вертикально пошел вниз. Двигатели захлебнулись и смолкли. Несколько удивленный, Пилот потянул ручку на себя — та двинулась неожиданно легко, но никаких заметных изменений ни в направлении, ни в способе — брюхом вниз — не последовало.
— Оригинально… — пробормотал Пилот, фиксируя взглядом одновременно ручки катапульты и индикаторы высоты. Радарный показывал что-то около сорока километров, что для динамического прыжка было в общем-то нормально, зато воздушный уперся стрелкой в ограничитель и явно не собирался производить ею какие-либо движения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24