- Может, ты…
- Я ничего не смог бы сделать. - Луис отвернулся и смотрел в окно. - Он не выживет, да?
- Выживет, - решительно заявила Вэл. Она может спасти Равуса. Равус спасет Дэйва. Это словно черные костяшки домино, установленные извилистыми рядами, и самое главное - их не опрокинуть.
Глядя на свои руки в занозах и пятнах грязи, Вэл не могла представить, что они могут кого-то спасти. Мысли остановились на флаконе у нее в рюкзаке. Снадобье соблазняло, обещало сделать ее быстрее, сильнее и прекраснее. Но Вэл не допустит глупостей и не станет такой, как Дэйв. Не больше щепотки. Не больше одного раза за сегодняшний день. Просто оно необходимо ей сейчас, чтобы держать себя в руках, погасить ярость и горе и одолеть Мабри.
Луис устроился на противоположном сиденье, закрыв глаза и скрестив руки на груди. Его голова лежала на рюкзаке Вэл, который он приткнул к металлической раме окна. Он даже не заметит, если она тихо уйдет в туалет.
Вэл встала, но что-то привлекло ее взгляд. Край одеяла съехал, открыв рукоять стеклянного меча, казавшегося в солнечном свете воздушным. Он напомнил Вэл про сосульки в волосах матери Равуса.
Равновесие. Как у искусно изготовленного меча. Идеальный баланс.
Она не сможет доверять себе, если внутри ее будет кипеть зелье, делая ее то опасной или рассеянной, то мечтательной или сосредоточенной. Неуравновешенной. Лишенной баланса. Вэл не знала, долго ли сможет удерживаться от искушения его принять, но заставила себя оттянуть этот момент еще на секунду. И на следующую секунду тоже. Вэл закусила губу и снова начала расхаживать по проходу.
Вэл и Луис сошли на остановке Лонг-Бранч. Они выскользнули на бетонную платформу, как только двери начали открываться. Несколько такси с желтыми маячками на крышах ждали у станции.
- Что будем делать теперь? - спросил Луис. - Где мы, к черту?
- Идем ко мне домой, - ответила Вэл. - Нам нужно одолжить машину.
Взяв меч за рукоять, она положила завернутый клинок себе на плечо и пошла вперед.
Кирпичный домик казался меньше, чем Вэл его помнила. Побуревшую траву засыпало листьями, деревья стояли черные и голые. Перед домом они увидели красную «миату» матери Вэл. Машина была припаркована на улице, хотя матери полагалось находиться на работе. Щиток покрывали смятые салфетки и пустые стаканчики из-под кофе. Вэл нахмурилась: матери не свойственна неряшливость.
Вэл открыла сетчатую дверь, чувствуя себя словно во сне. Все казалось одновременно и знакомым, и странным. Входная дверь была не заперта, телевизор в гостиной не работал. Несмотря на то, что день клонился к вечеру, свет в доме не горел.
Вэл стало не по себе, потому что она снова оказалась в гостиной, где увидела Тома с матерью, но еще более непонятным было то, что эта комната показалась ей очень тесной. Каким-то образом комната росла в воображении, пока не стала такой огромной, что невозможно было представить себе, как ее пересечь, чтобы попасть в собственную спальню.
Вэл сняла меч с плеча и бросила рюкзак на диван.
- Ма? - тихо позвала она.
Ответа не было.
- Просто найди ключи, - посоветовал Луис. - Прощение получить проще, чем разрешение.
Вэл начала поворачиваться к нему, чтобы огрызнуться, но движение на лестнице остановило ее.
- Вэл! - сказала мать, сбегая по ступенькам, и остановилась на нижней площадке.
Глаза у нее покраснели, лицо было не накрашено, волосы распущены и спутаны. Вэл при виде матери одновременно почувствовала и вину, и чувство удовлетворения (так ей и надо!) из-за того, что мать страдает, и глубочайшую усталость. Ей хотелось, чтобы они обе перестали мучиться, но не знала, как это сделать.
Мать медленно спустилась по последним ступенькам и крепко обняла Вэл. Девушка прислонилась к ее плечу, ощутив тонкий аромат мыла и духов. Глаза защипало от прилива чувств, но Вэл отстранилась.
- Я так волновалась! Я все время думала, представляла себе, что ты вот-вот войдешь, именно так, но ты все не приходила. Дни шли и шли, а ты не приходила, - срывающимся голосом повторяла мать.
- Я пришла, - сказала Вэл.
- Ох, милая! - Мать нерешительно подняла руку и провела пальцами по голове Вэл. - Ты такая худая. И твои волосы…
Вэл вывернулась из-под ее руки.
- Перестань, ма. Мне мои волосы нравятся.
Мать побледнела.
- Я не это имела в виду. Ты всегда красивая, Валери. Просто ты выглядишь совсем другой.
- Я и стала другой, - сказала Вэл.
- Вэл, - напомнил ей Луис. - Ключи.
Она бросила на него хмурый взгляд, а потом вздохнула.
- Мне нужно взять машину.
- Тебя не было несколько недель. Ты не можешь снова уйти!
Мать Вэл впервые посмотрела на Луиса.
- Я вернусь завтра.
- Нет. - В голосе матери зазвучали ноты паники. - Вэл, прости меня. Я прошу прощения за все. Ты даже не представляешь себе, как я за тебя тревожилась, чего только не придумывала. Я все ждала, что мне позвонят и скажут, что полиция нашла тебя мертвой в кювете. Ты не можешь заставить меня снова все это пережить!
- Мне нужно кое-что сделать, - сказала Вэл, - и у меня мало времени. Послушай, я не понимаю про тебя и Тома. Не знаю, о чем ты думала и как такое случилось, но…
- Ты, наверное, подумала, что я…
- Но мне это уже неинтересно.
- Тогда почему… - начала мать.
- Это не имеет отношения к тебе, и я не могу вернуться домой, пока все не закончится. Пожалуйста.
Мать вздохнула.
- Ты не сдала экзамен по вождению.
- Ты умеешь водить? - Луис только сейчас об этом подумал.
- У меня есть разрешение, - сказала Вэл матери, а потом повернулась к Луису. - Я прекрасно вожу. Я просто не умею парковаться параллельно тротуару.
Мать Вэл прошла на кухню и вернулась с ключами, подвешенными на цепочку с хрустальной буквой «Р».
- Я доверяю тебе, Валери, так что держи. Не заставляй меня пожалеть об этом.
- Не заставлю, - пообещала Вэл. Мать положила ключи на ладонь Вэл.
- Ты обещаешь вернуться завтра? Обещай мне!
Вэл вспомнила, как горели губы, когда она не сдержала своего обещания вернуться к Равусу в назначенное время. Она кивнула. Луис открыл входную дверь. Вэл повернулась к выходу, не глядя на мать.
- Ты все равно моя мама, - сказала она.
Спускаясь со ступенек крыльца, Вэл чувствовала на лице тепло солнечных лучей и думала, что все будет нормально.
Вэл вела машину по знакомым дорогам, напоминая себе подавать сигналы и следить за скоростью. Она надеялась, что их никто не остановит.
- Знаешь, - сказал Луис, - когда я в последний раз ехал на машине, это был «жучок» моей бабушки: мы ехали в магазин, чтобы купить что-то на праздник. Кажется, это был День Благодарения. Она жила на Лонг-Айленде, где машины нужны, иначе никуда не попадешь. Я это помню потому, что перед этим отец отвел меня в сторонку и сказал, что видит в саду гоблинов.
Вэл ничего не ответила. Она сосредоточилась на дороге.
Она провела «миату» между колонн, обозначавших въезд на кладбище. Их кирпичную кладку обвивали ветви дикого винограда с осыпавшимися листьями. Само кладбище поднималось холмом, который был усеян белыми надгробиями и склепами. Несмотря на то, что ноябрь уже близился к концу, трава там оставалась зеленой.
- Ты что-нибудь видишь? - спросила Вэл. - Мне это кажется просто обычным кладбищем.
Сначала Луис ей не ответил. Он смотрел в окно и пальцами одной руки бессознательно прикасался к начавшему запотевать стеклу.
- Это потому, что ты слепая.
Вэл нажала на тормоз и резко остановила машину.
- А что видишь ты?
- Они повсюду.
Луис взялся за дверную ручку. Его голос был чуть громче дыхания.
- Луис?
Вэл выключила мотор. Его голос казался далеким, словно он разговаривал сам с собой.
- Господи, ты только посмотри на них! Кожистые крылья. Черные глаза. Длинные когтистые пальцы. - Тут он посмотрел на Вэл, как будто только сейчас вспомнил о ней, и крикнул: - Пригнись!
Она стремительно нырнула вниз и ткнулась головой ему в колени, ощущая тепло рук, обхвативших ее. Над крышей машины со свистом пронесся ветер.
- Что происходит? - спросила Вэл, стараясь перекричать вой ветра.
Что-то зацарапало по кожаной крыше машины, капот затрясся.
А потом воздух успокоился, ветер исчез. Когда Вэл медленно подняла голову, ей показалось, что ни единый лист не шевелится. Кладбище замерло.
- Вся конструкция из стекловолокна. - Луис посмотрел наверх. - Они смогли бы когтями распороть крышу, если бы захотели.
- А почему они этого не сделали?
- Думаю, хотят посмотреть, не приехали ли мы для того, чтобы бросить цветы на какую-нибудь могилу.
- Им не нужно ждать. Мы выходим.
Перегнувшись через спинку, Вэл взяла с заднего сиденья стеклянный меч. Луис схватил рюкзак Вэл и повесил его через плечо.
Вэл закрыла глаза и глубоко вздохнула. У нее ныл живот, как перед важным матчем, но сейчас все было по-другому. Она ощущала тело как чужое, механическое и сосредоточилась на том, чтобы подмечать каждый звук и любое изменение цвета и формы, отметая все остальное. Адреналин будоражил кровь, холодил пальцы и ускорял пульс.
Сжимая меч, Вэл открыла дверцу и вышла из машины.
- Я пришла с миром, - сказала она. - Отведите меня к вашему предводителю.
Невидимые пальцы сомкнулись на ее коже, щипали, дергали за волосы, тащили и толкали ее на холм, где пучки травы приподнимались и открывали черную землю. Девушка попыталась крикнуть, пока падала ничком, лицом в землю. Подавившись криком, она вдохнула густой каменный запах.
Вэл уперлась руками в землю и попыталась подняться, но почва, камни и трава под ней рассыпались, и она полетела в темноту, оплетенную корнями.
Вэл очнулась в зале, заполненном фейри. Она была закована в золотые кандалы.
На земляном возвышении, на троне из березы с бледной, как кости, корой восседал беловолосый рыцарь. Он подался вперед и подозвал к себе зеленокожую крылатую девушку, которая смотрела на Вэл черными нечеловеческими глазами. Крылатая фейри наклонилась и тихо сказала что-то рыцарю на троне. Его губы изогнулись в усмешке.
Над Вэл возвышалась внутренняя сторона холма, полого, похожего на миску. С потолка свисали длинные корни. Они шевелились и изгибались, словно пальцы, которым никак не удавалось дотянуться до желаемого.
Вокруг Вэл всевозможные существа перешептывались, перемигивались и разглядывали ее. Некоторые были высокими и худыми, как жерди, другие, крошечные, порхали по воздуху, как Иглинкс. Одни носили рога, которые отгибались от лба назад, другие трясли пестро-зелеными гривами, густыми, словно шерсть на бобине, а кое-кто расхаживал на странных невообразимых ногах. Вэл отпрянула от девушки с нежными крыльями и пальцами, цвет которых постепенно изменялся от опалово-белого до синего на кончиках. Куда бы она ни смотрела, нигде не видела ничего привычного. Она уже пролетела всю кроличью нору, до самого дна.
Сморщенный мужчина с длинными золотыми волосами преклонил колено перед рыцарем на троне, а потом выпрямился легко, словно мальчишка. Он бросил хитрый взгляд на Вэл.
- Они нашли вход с такой легкостью, словно им показали, но кто бы стал раскрывать тайну людям? Загадка, которой вы можете насладиться сполна, милорд Ройбен.
- Это ты верно сказал.
Ройбен кивнул ему, и фейри отступил назад.
- Я могу решить эту загадку, - произнес знакомый голос.
Вэл перекатилась на спину, ударившись о Луиса, и повернула голову в сторону говорящей. Луис заворчал. Мабри встала над ними - и подол ее красно-коричневого платья скользнул по щеке Вэл. Козлоногая фейри подняла украшенную фигурками серебряную коробочку и сделала легкий реверанс.
- У меня то, что они ищут.
Ройбен выгнул белую бровь.
- Мой Двор недоволен тем, что солнечный свет веселился и плясал по нашим покоям - пусть только на один миг, пока входили пленники.
Луис повернулся на бок, и Вэл увидела, что он тоже скован и его лицо в крови. Все стальные украшения были вырезаны из его плоти.
Мабри потупила глаза, но не выглядела очень смущенной.
- Позвольте мне заняться как светом, так и теми, кто его принес.
- Ах ты, сволочь… - начала Вэл, но удар в плечо заставил ее замолчать.
- Он тебя ни о чем не спросил, - прошипел золотоволосый фейри. - Так что молчи.
- Нет, - произнес король Зимнего Двора, - пусть говорят. Мы так редко принимаем смертных гостей. Я могу вспомнить, когда это было в последний раз, но тот случай просто незабываемый.
Кое-кто из собравшейся толпы захихикал, хотя Вэл и не могла понять почему.
- Мальчишка обладает истинным Зрением, если я не ошибаюсь. Кто-то из нас выколол тебе глаз, да?
Луис обвел взглядом зал. На его лице был написан страх. Он слизнул кровь с губы и кивнул.
- Интересно, что ты видишь, когда смотришь на меня, - проговорил Ройбен. - Но давай скажи нам, за чем ты явился. Это действительно собственность Мабри?
- Она вырезала сердце у моего… - начала Вэл, - у одного из вашего народа - у тролля. Я пришла, чтобы забрать его.
Мабри рассмеялась на это низким чувственным смехом. Кое-кто в толпе тоже засмеялся.
- Равус уже давно умер, гниет у себя в комнатах. Ты ведь должна это знать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28