Деврас, да слушаете ли вы меня?!
— Да-да, помню, — очнулся он от своих грез. — Он еще сказал, что это устройство сохраняет в туннелях тепло, без которого большая часть пещер была бы непригодна для обитания, ведь вардрулы не выносят холода. А, понимаю, о чем вы. — Юноша в упор посмотрел на Каравайз. — Разрушив механизм мы позволим природе утвердиться в своих правах, как сказал Рэйт, и вардрулы впадут в спячку от резкого похолодания.
— Все до одного, — кивнула девушка.
— Да, если кто-то разрушит машину. Кто-то, но не мы с вами. Нам не справиться с тремя вооруженными охранниками. Что будем делать?
Каравайз задумалась, но приходившие ей на ум решения были заведомо невыполнимы. В конце концов она покачала головой.
— Насколько мы знаем, Гроно все еще на свободе, — напомнил ей Деврас. — Будем надеяться, что ход его мыслей совпадет с нашим. Если кто и доберется до дьявольской машины, то только Гроно.
У Гроно же были несколько другие идеи.
Прошло совсем немало времени. Деврас сидел на полу в той же позе, в какой находился до появления Грижни: спиной к стене, обняв колени руками. Рядом сидела Каравайз и, недобро сощурившись, наблюдала за стражниками. Угадать ход ее мыслей было проще простого. В голове самого Девраса творилось черт знает что. Планы, замыслы, тактические приемы вступали в противоречие с одной всепоглощающей мыслью — как вызволить себя и товарищей, но сосредоточиться на ней у него никак не получалось. Вопреки своему желанию, Деврас то и дело возвращался к тому, что открыл ему Грижни. Из заколдованного круга мрачных размышлений его вырвал шум, донесшийся из коридора, отчаянные человеческие крики слились с напевными трелями вардрулов и лязгом стали. Деврас и Каравайз резко вскочили. Не узнать воинственные возгласы Гроно было поистине невозможно.
— Ваша светлость, вы спасены! Свобода, мастер Деврас, свобода!
Пленники бросились к выходу, и глазам их открылась следующая картина: доблестный камердинер, крепко сжав в руке кавалерийскую саблю короля Пустиса, отчаянно бился с тремя охранниками. Положение его было безнадежно. Гроно был стар, вымотан Грижниевой Тьмой и к тому же не имел ни малейшего представления об искусстве фехтования. Его выпады и удары говорили о том, что он в жизни не держал в руках оружия. В этот момент клинок вардрула чуть не полоснул славного слугу по лицу, и его близорукие глаза за стеклами очков расширились от испуга. Гроно отпрянул назад, беспомощно размахивая саблей. Вардрулы упорно теснили старика, и Деврас едва успел перехватить сзади занесенную для последнего удара руку одного из них. Вардрул вывернулся, издал свистящий звук и занялся Деврасом. Молодой человек чудом избежал мгновенной смерти. Стальное лезвие лишь рассекло кожу на руке.
— Мастер Деврас! — в ужасе закричал Гроно. Безумно размахивая саблей, он заставил охранников снова повернуться к нему. Скрестились клинки, зазвенела сталь, и вскоре искусный прием одного из вардрулов вышиб из рук камердинера его грозное оружие. Сабля ударилась о стену, срикошетила, но на пол так и не упала, ловко подхваченная на лету костлявой рукой.
В то же мгновение сабля, сверкнув в лучах каменных стен пронзила грудь светящегося стража. Тот без звука упал навзничь, и незваный спаситель выдернул из его потускневшего тела окровавленное лезвие. Практически без промедления последовал еще один выпад, и наземь рухнул второй страж. Не веря собственным глазам, Деврас и Каравайз смотрели, как тощая, похожая на труп фигурка с бездействующей правой рукой и горящими желтым огнем глазами расправилась с последним охранником. Потом, прежде чем они успели сообразить, что происходит, убийца направила оружие на них самих, хрипло произнеся:
— Где он?
Люди смотрели на нее, раскрыв рты, не в силах вымолвить ни слова.
— Уэйт-Базеф, — пояснила госпожа Снарп со своим обычным хладнокровием. — Я забираю его в Ланти-Юм. Отдайте его мне.
Они не отвечали. Взгляд желтых глаз уперся в Каравайз.
— Говорите, или я убью вашу женщину.
Чего она не ожидала, так это внезапной атаки Гроно. Без единого слова камердинер рванулся вперед и попытался вырвать из ее руки оружие. Снарп на мгновение опешила, потом освободила руку и пинком отбросила противника. Второй удар швырнул его об стену. Охнув, камердинер упал на колени и тут же получил третий пинок — прямо в лицо, крепко стукнулся головой о камень и растянулся на каменном полу, не подавая признаков жизни.
— Гроно! — невольный крик сорвался с губ Девраса, и глаза Снарп обратились к нему.
В коридоре в этот момент не было ни души.
— Устройство, — тихо напомнила Каравайз.
Деврас смотрел не на нее, на Гроно, который лежал уж слишком безжизненно. Девушка потянула его за рукав.
— К устройству… Скорей же!
Гончую ордена уже не интересовал распростертый у ее ног старик. Без сознания он или мертв, теперь от него проку мало. Абсолютно спокойным голосом она спросила:
— Где Уэйт-Базеф? Ведите меня к нему, — и, наставив на них оружие, двинулась вперед.
Деврас и Каравайз бросились бежать со всех ног. Снарп бесстрастно смотрела им вслед. Значит, беглецы упорно не желают передавать преступника Уэйт-Базефа в ее руки? Что ж, устраивать упрямцам допрос с пристрастием — лишняя трата времени и сил. Гораздо разумнее позволить им самим вывести ее к жертве. Куда бы они ни направились, она пойдет по следу, и в конце пути ее будет ждать Рэйт Уэйт-Базеф собственной персоной. Снарп позволила беглецам немного оторваться, затем отбросила громоздкую саблю и легким бегом устремилась за ними.
Беглецы неслись сломя голову и потому быстро выдохлись. Оборачиваясь чуть не на каждом шагу, они решили, что избавились от преследования Снарп.
«А может, Снарп решила остаться с Гроно? Что его ждет? Как же я мог оставить его там, такого беспомощного, неизвестно даже, живого или мертвого? Как я мог?» Деврас сгорал от чувства вины и проклинал себя за каждый шаг, отдалявший его от самоотверженного слуги. Он взглянул на бежавшую рядом Каравайз. Лицо девушки оставалось бледным и целеустремленным. «А она бы стала сомневаться, колебаться? Нет, ее заботит только Ланти-Юм. Ничего кроме Ланти-Юма».
Мало-помалу они замедлили ход — от усталости да и просто оттого, что не знали, куда бежать. Коридоры беспрестанно разветвлялись, изгибались и сливались воедино, совершенно сбивая путников с толку. Проходов было не счесть. Какой из них вел к комнате с обогревающим устройством? Кто ж его знает! У очередного ответвления они остановились, с трудом переводя дух. Погони пока не было. Неожиданно для себя Деврас ощутил на запястье тепло фамильного браслета. Сделал шаг в сторону правого, потом левого ответвления. Серебряное кольцо заметно нагрелось. — Сюда, — уверенно заявил он, и Каравайз, не задавая лишних вопросов, последовала за ним.
По освещенным призрачным светом каменных стен коридорам, направо, налево, снова налево. Деврас шел впереди, с каждым шагом ощущая нагревание браслета. Каравайз тоже доверилась чудодейственной силе изобретения давно погибшего чародея. Вперед по извилистым галереям, казавшимся смутно знакомыми, в Широкий туннель, все дальше и дальше. Браслет нестерпимо, едва не до волдырей, жег руку. Деврас и Каравайз бежали все быстрей, подгоняемые близостью цели, но тут на их пути выросли двое часовых. Вардрулы выскользнули из бокового прохода. При виде людей сияние их померкло, раздались призывные трели. Искусный взмах шеста со стальным наконечником припер Каравайз к стене. Острие замерло в нескольких дюймах от груди. Деврас, видя, что к нему направился второй часовой, попятился. Глаза тщетно обшаривали тоннель в поисках какого-нибудь камня или палки, которые могли бы послужить оружием, — но увы! Часовой неумолимо приближался. Может, схватиться с ним врукопашную, попробовать вырвать шест? Каравайз, словно прочитав его мысли, коротко приказала:
— Бегите. — И, видя, что он колеблется, добавила: — Устройство… Уничтожьте его во что бы то ни стало.
— Я бросил Гроно. Но с вами так не поступлю.
— Разбейте машину. Разбейте, или мы зря пришли сюда. Ну же, бегите!
Конечно, она была права. Распираемой ненавистью к несокрушимости ее логики и самому себе, Деврас бросился бежать.
Часовой ринулся было за ним, но в этот момент его позвал напарник. Пленница сопротивлялась, как сумасшедшая летучая мышь, увертывалась, как ядовитая ящерица, выкрикивая до крайности неблагозвучным голосом. А эти маленькие, отвратительно голубые глазки бегали. Лазутчиков было приказано брать, по возможности, живыми, а чтобы справиться с этой верткой девицей, понадобятся усилия как минимум двоих. Даже если второй успеет скрыться, они его отыщут. Так что оба часовых занялись укрощением синицы, прижав ее к стене и потыкивая шестами, чтобы не так сопротивлялась.
Каравайз бросила быстрый взгляд в сторону коридора и, удостоверившись, что Девраса и след простыл, Перестала бороться и позволила часовым увести себя прочь. Ни она, ни вардрулы не заметили, что все это время из укромной ниши за ними следили два зорких глаза. Снарп терпеливо и даже с интересом ждала, чем закончится стычка. Она видела, как схватили герцогскую дочь, видела, как скрылся в лабиринте коридоров ее сообщник. Когда Деврас Хар-Феннахар завернул за угол и помчался по туннелю, она собралась было последовать за ним, но путь ей все еще преграждали двое вардрулов и их пленница. Мгновение она раздумывала, поигрывая рукоятью ножа, сжимаемой в левой руке. Быстрое устранение всех троих расчистило бы дорогу. Но при всех своих способностях Снарп не смогла бы убрать тройное препятствие бесшумно, а гвалт наверняка привлек бы внимание других. Следовательно, лучше переждать. Снарп снова присела на корточки и затаилась. Когда пленницу увели и коридор снова оказался пуст, она снова пошла по следу.
Не догадываясь о погоне, охваченный всепоглощающим стремлением выполнить свой долг, Деврас со всех ног несся по лабиринту, даже не пытаясь укрыться от посторонних глаз. Браслет Феннахаров, становясь с каждой минутой горячее и горячее, обжигал кожу, но он не чувствовал боли. Чем сильнее накалялся браслет, тем быстрее он мчался. Сердце было готово выскочить из груди. Еще поворот, мимо скульптурных фризов, потом под арку и, наконец, в просторную комнату — хранилище того самого магического устройства четырехугольной формы, накрытого сферическими Куполами.
Задыхаясь от возбуждения, Деврас остановился в проеме и в тот же момент услышал мелодичные голоса вардрулов за спиной. Они приближались. Юноша быстро огляделся, подбежав к бордюру из тщательно отполированных камней, окаймлявших постамент устройства, наклонился и пытался вытащить самую маленькую из этих глыб. Натужно пыхтя и шатаясь, он сумел-таки поднять камень над головой и… замер, силясь преодолеть почти физическое отвращение к тому, что собирался сделать. Усилием воли отогнав все сомнения, Деврас выбрал самую уязвимую точку конструкции и обрушил на нее удар.
Поблескивающий купол оказался куда прочнее, чем казалось на первый взгляд, и не разлетелся вдребезги. Но поверхность его обезобразила большая трещина, а в темной глубине полыхнул белый огонь. Воздух наполнился каким-то странным запахом — запахом молнии. Деврас ударил еще раз, и ему удалось пробить в полусфере дыру. Снова ослепительная вспышка, запах тоже усилился. Наэлектризованный воздух чуть слышно потрескивал, из дыры, словно кровь, струились маленькие белые разряды.
Деврас замер, его сознанием овладела мысль, что он совершает жуткое преступление. В какой-то момент ему показалось, что он не в силах закончить разрушение источника тепла и жизни. Он подумал, что Террз Фал-Грижни снабдил свое творение магической системой самозащиты. Однако он сумел справиться с охватившим его сожалением и, сжав зубы, обрушил камень на второй купол, раздробив его одним ударом. Снова на волю выплеснулись миниатюрные молнии. Из машины повалили клубы черного дыма, и он то ли услышал, то ли почувствовал глухой рокот, похожий на отголосок далекого грома, это был стон боли пораженной в самое сердце машины — неуловимый для слуха, но отдающийся тревожной вибрацией.
Пока раскаяние снова не лишило его присутствия духа, Деврас уничтожил друг за другом два оставшихся купола, затем уронил камень на землю и, тяжело дыша, уставился на плоды своих трудов.
От сфер осталась лишь груда бесформенных блестящих осколков, по которым пробегали разряды огненной энергии. Запах озона обжигал ноздри, и Деврас поспешил отойти подальше. Спустившись с постамента, он устремился к выходу, где и остановился, готовый в любой момент исчезнуть. Рокот нарастал. Скорбные раскаты наполнили комнату, выплеснулись в примыкающие туннели и разнеслись на многие мили вокруг. Воздух, стены, земля под ногами — все сотрясалось от вибрации. По самому устройству словно пробегали судороги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54
— Да-да, помню, — очнулся он от своих грез. — Он еще сказал, что это устройство сохраняет в туннелях тепло, без которого большая часть пещер была бы непригодна для обитания, ведь вардрулы не выносят холода. А, понимаю, о чем вы. — Юноша в упор посмотрел на Каравайз. — Разрушив механизм мы позволим природе утвердиться в своих правах, как сказал Рэйт, и вардрулы впадут в спячку от резкого похолодания.
— Все до одного, — кивнула девушка.
— Да, если кто-то разрушит машину. Кто-то, но не мы с вами. Нам не справиться с тремя вооруженными охранниками. Что будем делать?
Каравайз задумалась, но приходившие ей на ум решения были заведомо невыполнимы. В конце концов она покачала головой.
— Насколько мы знаем, Гроно все еще на свободе, — напомнил ей Деврас. — Будем надеяться, что ход его мыслей совпадет с нашим. Если кто и доберется до дьявольской машины, то только Гроно.
У Гроно же были несколько другие идеи.
Прошло совсем немало времени. Деврас сидел на полу в той же позе, в какой находился до появления Грижни: спиной к стене, обняв колени руками. Рядом сидела Каравайз и, недобро сощурившись, наблюдала за стражниками. Угадать ход ее мыслей было проще простого. В голове самого Девраса творилось черт знает что. Планы, замыслы, тактические приемы вступали в противоречие с одной всепоглощающей мыслью — как вызволить себя и товарищей, но сосредоточиться на ней у него никак не получалось. Вопреки своему желанию, Деврас то и дело возвращался к тому, что открыл ему Грижни. Из заколдованного круга мрачных размышлений его вырвал шум, донесшийся из коридора, отчаянные человеческие крики слились с напевными трелями вардрулов и лязгом стали. Деврас и Каравайз резко вскочили. Не узнать воинственные возгласы Гроно было поистине невозможно.
— Ваша светлость, вы спасены! Свобода, мастер Деврас, свобода!
Пленники бросились к выходу, и глазам их открылась следующая картина: доблестный камердинер, крепко сжав в руке кавалерийскую саблю короля Пустиса, отчаянно бился с тремя охранниками. Положение его было безнадежно. Гроно был стар, вымотан Грижниевой Тьмой и к тому же не имел ни малейшего представления об искусстве фехтования. Его выпады и удары говорили о том, что он в жизни не держал в руках оружия. В этот момент клинок вардрула чуть не полоснул славного слугу по лицу, и его близорукие глаза за стеклами очков расширились от испуга. Гроно отпрянул назад, беспомощно размахивая саблей. Вардрулы упорно теснили старика, и Деврас едва успел перехватить сзади занесенную для последнего удара руку одного из них. Вардрул вывернулся, издал свистящий звук и занялся Деврасом. Молодой человек чудом избежал мгновенной смерти. Стальное лезвие лишь рассекло кожу на руке.
— Мастер Деврас! — в ужасе закричал Гроно. Безумно размахивая саблей, он заставил охранников снова повернуться к нему. Скрестились клинки, зазвенела сталь, и вскоре искусный прием одного из вардрулов вышиб из рук камердинера его грозное оружие. Сабля ударилась о стену, срикошетила, но на пол так и не упала, ловко подхваченная на лету костлявой рукой.
В то же мгновение сабля, сверкнув в лучах каменных стен пронзила грудь светящегося стража. Тот без звука упал навзничь, и незваный спаситель выдернул из его потускневшего тела окровавленное лезвие. Практически без промедления последовал еще один выпад, и наземь рухнул второй страж. Не веря собственным глазам, Деврас и Каравайз смотрели, как тощая, похожая на труп фигурка с бездействующей правой рукой и горящими желтым огнем глазами расправилась с последним охранником. Потом, прежде чем они успели сообразить, что происходит, убийца направила оружие на них самих, хрипло произнеся:
— Где он?
Люди смотрели на нее, раскрыв рты, не в силах вымолвить ни слова.
— Уэйт-Базеф, — пояснила госпожа Снарп со своим обычным хладнокровием. — Я забираю его в Ланти-Юм. Отдайте его мне.
Они не отвечали. Взгляд желтых глаз уперся в Каравайз.
— Говорите, или я убью вашу женщину.
Чего она не ожидала, так это внезапной атаки Гроно. Без единого слова камердинер рванулся вперед и попытался вырвать из ее руки оружие. Снарп на мгновение опешила, потом освободила руку и пинком отбросила противника. Второй удар швырнул его об стену. Охнув, камердинер упал на колени и тут же получил третий пинок — прямо в лицо, крепко стукнулся головой о камень и растянулся на каменном полу, не подавая признаков жизни.
— Гроно! — невольный крик сорвался с губ Девраса, и глаза Снарп обратились к нему.
В коридоре в этот момент не было ни души.
— Устройство, — тихо напомнила Каравайз.
Деврас смотрел не на нее, на Гроно, который лежал уж слишком безжизненно. Девушка потянула его за рукав.
— К устройству… Скорей же!
Гончую ордена уже не интересовал распростертый у ее ног старик. Без сознания он или мертв, теперь от него проку мало. Абсолютно спокойным голосом она спросила:
— Где Уэйт-Базеф? Ведите меня к нему, — и, наставив на них оружие, двинулась вперед.
Деврас и Каравайз бросились бежать со всех ног. Снарп бесстрастно смотрела им вслед. Значит, беглецы упорно не желают передавать преступника Уэйт-Базефа в ее руки? Что ж, устраивать упрямцам допрос с пристрастием — лишняя трата времени и сил. Гораздо разумнее позволить им самим вывести ее к жертве. Куда бы они ни направились, она пойдет по следу, и в конце пути ее будет ждать Рэйт Уэйт-Базеф собственной персоной. Снарп позволила беглецам немного оторваться, затем отбросила громоздкую саблю и легким бегом устремилась за ними.
Беглецы неслись сломя голову и потому быстро выдохлись. Оборачиваясь чуть не на каждом шагу, они решили, что избавились от преследования Снарп.
«А может, Снарп решила остаться с Гроно? Что его ждет? Как же я мог оставить его там, такого беспомощного, неизвестно даже, живого или мертвого? Как я мог?» Деврас сгорал от чувства вины и проклинал себя за каждый шаг, отдалявший его от самоотверженного слуги. Он взглянул на бежавшую рядом Каравайз. Лицо девушки оставалось бледным и целеустремленным. «А она бы стала сомневаться, колебаться? Нет, ее заботит только Ланти-Юм. Ничего кроме Ланти-Юма».
Мало-помалу они замедлили ход — от усталости да и просто оттого, что не знали, куда бежать. Коридоры беспрестанно разветвлялись, изгибались и сливались воедино, совершенно сбивая путников с толку. Проходов было не счесть. Какой из них вел к комнате с обогревающим устройством? Кто ж его знает! У очередного ответвления они остановились, с трудом переводя дух. Погони пока не было. Неожиданно для себя Деврас ощутил на запястье тепло фамильного браслета. Сделал шаг в сторону правого, потом левого ответвления. Серебряное кольцо заметно нагрелось. — Сюда, — уверенно заявил он, и Каравайз, не задавая лишних вопросов, последовала за ним.
По освещенным призрачным светом каменных стен коридорам, направо, налево, снова налево. Деврас шел впереди, с каждым шагом ощущая нагревание браслета. Каравайз тоже доверилась чудодейственной силе изобретения давно погибшего чародея. Вперед по извилистым галереям, казавшимся смутно знакомыми, в Широкий туннель, все дальше и дальше. Браслет нестерпимо, едва не до волдырей, жег руку. Деврас и Каравайз бежали все быстрей, подгоняемые близостью цели, но тут на их пути выросли двое часовых. Вардрулы выскользнули из бокового прохода. При виде людей сияние их померкло, раздались призывные трели. Искусный взмах шеста со стальным наконечником припер Каравайз к стене. Острие замерло в нескольких дюймах от груди. Деврас, видя, что к нему направился второй часовой, попятился. Глаза тщетно обшаривали тоннель в поисках какого-нибудь камня или палки, которые могли бы послужить оружием, — но увы! Часовой неумолимо приближался. Может, схватиться с ним врукопашную, попробовать вырвать шест? Каравайз, словно прочитав его мысли, коротко приказала:
— Бегите. — И, видя, что он колеблется, добавила: — Устройство… Уничтожьте его во что бы то ни стало.
— Я бросил Гроно. Но с вами так не поступлю.
— Разбейте машину. Разбейте, или мы зря пришли сюда. Ну же, бегите!
Конечно, она была права. Распираемой ненавистью к несокрушимости ее логики и самому себе, Деврас бросился бежать.
Часовой ринулся было за ним, но в этот момент его позвал напарник. Пленница сопротивлялась, как сумасшедшая летучая мышь, увертывалась, как ядовитая ящерица, выкрикивая до крайности неблагозвучным голосом. А эти маленькие, отвратительно голубые глазки бегали. Лазутчиков было приказано брать, по возможности, живыми, а чтобы справиться с этой верткой девицей, понадобятся усилия как минимум двоих. Даже если второй успеет скрыться, они его отыщут. Так что оба часовых занялись укрощением синицы, прижав ее к стене и потыкивая шестами, чтобы не так сопротивлялась.
Каравайз бросила быстрый взгляд в сторону коридора и, удостоверившись, что Девраса и след простыл, Перестала бороться и позволила часовым увести себя прочь. Ни она, ни вардрулы не заметили, что все это время из укромной ниши за ними следили два зорких глаза. Снарп терпеливо и даже с интересом ждала, чем закончится стычка. Она видела, как схватили герцогскую дочь, видела, как скрылся в лабиринте коридоров ее сообщник. Когда Деврас Хар-Феннахар завернул за угол и помчался по туннелю, она собралась было последовать за ним, но путь ей все еще преграждали двое вардрулов и их пленница. Мгновение она раздумывала, поигрывая рукоятью ножа, сжимаемой в левой руке. Быстрое устранение всех троих расчистило бы дорогу. Но при всех своих способностях Снарп не смогла бы убрать тройное препятствие бесшумно, а гвалт наверняка привлек бы внимание других. Следовательно, лучше переждать. Снарп снова присела на корточки и затаилась. Когда пленницу увели и коридор снова оказался пуст, она снова пошла по следу.
Не догадываясь о погоне, охваченный всепоглощающим стремлением выполнить свой долг, Деврас со всех ног несся по лабиринту, даже не пытаясь укрыться от посторонних глаз. Браслет Феннахаров, становясь с каждой минутой горячее и горячее, обжигал кожу, но он не чувствовал боли. Чем сильнее накалялся браслет, тем быстрее он мчался. Сердце было готово выскочить из груди. Еще поворот, мимо скульптурных фризов, потом под арку и, наконец, в просторную комнату — хранилище того самого магического устройства четырехугольной формы, накрытого сферическими Куполами.
Задыхаясь от возбуждения, Деврас остановился в проеме и в тот же момент услышал мелодичные голоса вардрулов за спиной. Они приближались. Юноша быстро огляделся, подбежав к бордюру из тщательно отполированных камней, окаймлявших постамент устройства, наклонился и пытался вытащить самую маленькую из этих глыб. Натужно пыхтя и шатаясь, он сумел-таки поднять камень над головой и… замер, силясь преодолеть почти физическое отвращение к тому, что собирался сделать. Усилием воли отогнав все сомнения, Деврас выбрал самую уязвимую точку конструкции и обрушил на нее удар.
Поблескивающий купол оказался куда прочнее, чем казалось на первый взгляд, и не разлетелся вдребезги. Но поверхность его обезобразила большая трещина, а в темной глубине полыхнул белый огонь. Воздух наполнился каким-то странным запахом — запахом молнии. Деврас ударил еще раз, и ему удалось пробить в полусфере дыру. Снова ослепительная вспышка, запах тоже усилился. Наэлектризованный воздух чуть слышно потрескивал, из дыры, словно кровь, струились маленькие белые разряды.
Деврас замер, его сознанием овладела мысль, что он совершает жуткое преступление. В какой-то момент ему показалось, что он не в силах закончить разрушение источника тепла и жизни. Он подумал, что Террз Фал-Грижни снабдил свое творение магической системой самозащиты. Однако он сумел справиться с охватившим его сожалением и, сжав зубы, обрушил камень на второй купол, раздробив его одним ударом. Снова на волю выплеснулись миниатюрные молнии. Из машины повалили клубы черного дыма, и он то ли услышал, то ли почувствовал глухой рокот, похожий на отголосок далекого грома, это был стон боли пораженной в самое сердце машины — неуловимый для слуха, но отдающийся тревожной вибрацией.
Пока раскаяние снова не лишило его присутствия духа, Деврас уничтожил друг за другом два оставшихся купола, затем уронил камень на землю и, тяжело дыша, уставился на плоды своих трудов.
От сфер осталась лишь груда бесформенных блестящих осколков, по которым пробегали разряды огненной энергии. Запах озона обжигал ноздри, и Деврас поспешил отойти подальше. Спустившись с постамента, он устремился к выходу, где и остановился, готовый в любой момент исчезнуть. Рокот нарастал. Скорбные раскаты наполнили комнату, выплеснулись в примыкающие туннели и разнеслись на многие мили вокруг. Воздух, стены, земля под ногами — все сотрясалось от вибрации. По самому устройству словно пробегали судороги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54