Макели, открыв рот, посмотрел на них.
– Отдать обратно? – с ужасом повторил он. Затем на лице его появилась улыбка. – Да вы надо мной издеваетесь?
– Я – нет, – отрезала Анайя и, морщась от боли, приложила к ране массу, изготовленную из жеваных листьев и корней.
Макели приуныл, но Кит-Канан подмигнул ему и предложил:
– Пойдем, прогуляемся со мной к ручью. Сейчас лучше было оставить Анайю одну. Болезнь сделала ее раздражительной.
Кит-Канан вел Аркубаллиса по лесу на поводу.
Макели шел рядом.
– Мне только одно непонятно, – помолчав, заметил Кит-Канан. – Неужели это Вольторно заколдовал меня в ту первую ночь в лесу, когда похитил у меня Аркубаллиса?
– Наверное, он, – размышлял Макели. – Его люди умирали с голоду, хотели мяса, и Вольторно приказал всем животным вокруг подчиниться ему. Олени, кролики, кабаны и другие звери давно оттуда сбежали, вороны предупредили их, что приближаются люди. Все, что он смог раздобыть, – это твой грифон, но он знал, что это животное редкостное и ценное.
Аркубаллис напился, а эльфийский принц и мальчик Каганести уселись на голубоватый валун и прислушались к журчанию воды в маленьком водопадике.
– Как хорошо, что ты ладишь с Най, – заметил Макели. – С ней нелегко ужиться.
–Я это знаю.
Маленький эльф бросил в воду веточку и принялся следить, как поток увлекает ее прочь.
– Макели, ты что-нибудь помнишь о своих родителях? Твои мать и отец – кем они были?
Макели в глубокой задумчивости нахмурил лоб:
– Не знаю. Наверное, я был совсем маленьким, когда они оставили меня.
– Оставили? Ты хочешь сказать, они умерли?
– Нет. Най всегда говорила, что наши родители ушли, чтобы в один прекрасный день вернуться, – ответил он.
Макели совершенно не походил на сестру, и Кит-Канан с трудом мог поверить, что они кровные родственники.
– А знаешь, Кит, я видел, как ты сражался с Вольторно. Это было что-то! Как ты прыгал, размахивал мечом – вжик! – Макели махнул рукой в воздухе, орудуя воображаемым клинком. – Вот бы мне уметь так драться.
– Я могу тебя научить, – предложил Кит-Канан. – Если Анайя не будет против.
Макели наморщил нос, будто почуяв неприятный запах.
– Знаю, что она ответит: «Убирайся из дома! Ты воняешь железками!»
– А может, она не заметит.
Принц с мальчиком обменялись взглядами, и одновременно покачали головами.
– Она заметит, – вздохнул Кит-Канан. – Лучше спросить разрешения.
Они вернулись на поляну. Анайя, хромая – рана, несомненно, причиняла ей боль, – выбралась из дома и устроилась на солнце. Больное место покрывало безобразное грязно-зеленое пятно.
– Най, э, Кит хочет у тебя кое-что спросить, – быстро пробормотал Макели.
Она открыла глаза:
– В чем дело?
Кит-Канан привязал Аркубаллиса к дереву в тени, подошел к больной и сел рядом на корточки.
– Макели хочет, чтобы я научил его обращению с оружием, и я могу помочь ему. Ты не возражаешь?
– Ты хочешь взять в руки железо? – резко обратилась она к мальчику и неловко приподнялась. Макели кивнул. – Давным-давно я заключила договор с лесными духами. В обмен на дар общаться с деревьями и животными я обещала охранять их от чужаков, а те, кто причиняет вред деревьям, – мои враги. И лес сказал мне, что наихудшие из этих врагов вооружены железом, безмолвным и мертвым, добытым глубоко из-под земли, обожженным в огне и годным только для убийства и разрушения. Вскоре сам запах металла стал для меня невыносим.
– Но ты же позволяешь мне носить кинжал и меч, – заметил Кит-Канан.
– Хозяин Леса выбрал тебя для важного дела, и я не могу оспаривать его решения. Ты изгнал врагов, спас моего брата и лес. – Она взглянула на Макели. – Выбор за тобой, но имей в виду: если ты возьмешь в руки оружие, то звери больше не будут с тобой разговаривать. И наверное, мне придется отослать тебя прочь.
Макели был потрясен.
– Отослать меня? – прошептал он и оглянулся вокруг. Дерево, тенистая поляна и Анайя были для него домом и семьей. – И другого пути нет?
– Нет, – просто ответила она, и на глазах Макели появились слезы.
Кит-Канан не мог понять упрямства эльфийской женщины.
– Не отчаивайся, Макели, – утешал он мальчика. – Я могу научить тебя биться на мечах с помощью деревянных палок, вместо стальных клинков.
И, взглянув на Анайю, спросил с издевкой в голосе:
– А это ты позволишь?
Она махнула рукой.
Кит-Канан положил руку на плечо Макели.
– Ну что скажешь, все еще хочешь учиться? – спросил он.
Макели вытер слезы рукавом и, сопя, ответил:
– Да.
Лето умирало, словно усталое животное, и на смену ему приближалась осень. Макели и Кит-Канан сражались на поляне на деревянных мечах. Это была не совсем безопасная забава, и случалось, что тот или другой, не сумев увернуться от ударов, получали синяки. Но никто не сердился на противника, и это, в конце концов, превратилось в нечто большее, нежели просто уроки фехтования. Между мальчиком и принцем возникла дружба. Лишившись дома и семьи, не имея никаких реальных планов на будущее, Кит-Канан был рад найти хоть что-то, что наполнило бы его дни.
С самого начала Анайя наблюдала, как они пританцовывают, уворачиваясь друг от друга и со смехом принимая удары деревянных «мечей». Ее рана заживала со скоростью, казавшейся Кит-Канану сверхъестественной, и спустя немного времени она возвратилась в лес. Анайя приходила и уходила когда вздумается, часто возвращаясь с освежеванной тушей оленя или связкой кроликов. Кит-Канану казалось, что она наконец-то смирилась с его присутствием в своем доме, но ей было не так легко разделить дружбу, которая возникла у ее брата с принцем.
В один из дней, когда на деревьях начали золотиться первые листья, Кит-Канан спустился к ручью. Макели ушел собирать орехи, которыми был богат осенний лес, а Анайи не было дома уже несколько дней. Проходя мимо Аркубаллиса, Кит-Канан похлопал его по боку и нырнул в прохладную тень деревьев, окаймлявших тропу к пруду.
На полпути к источнику его обострившийся в последнее время слух уловил плеск воды. Охваченный любопытством, Кит-Канан скользнул в кусты и беззвучно пополз вперед – теперь он мог передвигаться и дышать почти незаметно, – пока не добрался до обрыва над прудом.
В воде он увидел темноволосую эльфийскую женщину. Распущенные волосы, черные как вороново крыло, плыли вокруг нее, словно облако темного дыма. Кит-Канан не сразу понял, что перед ним Анайя. Длинная коса была распущена, вся краска смыта с тела; он едва смог узнать ее черты.
Улыбаясь, он присел на покрытый лишайником ствол дуба и стал наблюдать, как она плавает.
Несмотря на ловкость передвижений на земле, Анайя не была искусной пловчихой. Она плавала взад-вперед, гребя примитивными движениями. Рыбаки с реки Тон-Талас могли бы кое-чему научить ее, подумал Кит-Канан.
Когда Анайя выбралась из воды на гранитный уступ, Кит-Канан увидел, что на ней нет одежды. Хотя он привык к столь ценимой среди горожанок белизне кожи, все же он нашел ее загорелое тело странно привлекательным. Женщина была гибкой, крепко сложенной, с сильными ногами, и в ее движениях чувствовалась неосознанная, естественная грация. Она походила на лесного духа, дикого и свободного. И когда Анайя, перебирая волосы, начала что-то мурлыкать себе под нос, Кит-Канан почувствовал, что сердце его дрогнуло, – а он думал, что оно умерло после побега из Сильваноста.
Анайя улеглась на каменный берег, подложив руку под голову, и, закрыв глаза, по-видимому, погрузилась в сон. Кит-Канан выпрямился и хотел обогнуть водоем, чтобы незаметно подкрасться к ней, но поскользнулся на крутом склоне и запутался ногами в виноградной лозе. И то, что Кит-Канан смотрел на Анайю, а не под ноги, еще ухудшило дело. Пройдя пару шагов, он упал и съехал ногами вперед прямо в воду.
Кит-Канан вынырнул на поверхность, задыхаясь и отплевываясь. Анайя, не двинувшись с места, произнесла:
– Столько усилий лишь для того, чтобы посмотреть, как я купаюсь.
– Я… – принц отчаянно чихнул, – услышал, как кто-то плещется в пруду, и пришел разведать, кто здесь. Я не знал, что это ты.
Несмотря на то, что одежда и меч тянули Кит-Канана ко дну, он в несколько взмахов рук достиг обрыва, где она лежала. Анайя и не подумала прикрыться – лишь подвинулась, чтобы дать ему место на скале.
– Все в порядке? – спросила она.
– Пострадала только моя гордость. – Он встал, избегая смотреть на нее. – Прости, что помешал, я ухожу.
– Как хочешь. Мне все равно. – И когда Кит-Канан выказал признаки сомнения, Анайя добавила: – Я не стыдлива в том смысле, как это понимают женщины твоего города.
– Но ты же носишь одежду, – не мог согласиться Кит-Канан. И хотя ее нагота смущала его, странно, ему не хотелось уходить.
– Туника из оленьей кожи хорошо защищает от шипов. – Анайя с насмешкой наблюдала за Кит-Кананом, в третий раз скользнувшим по ней взглядом. – Она тебе мешает. Дай ее мне.
Тот запротестовал было, но она настаивала, и Кит снял мокрую одежду.
Анайя накрылась с головой, туника доходила ей до колен.
– Так лучше?
Он застенчиво улыбнулся.
– Я все не могу привыкнуть к твоему виду, – объяснил он. – Я имею в виду, без краски на лице.
Это было правдой. Ее карие глаза были больше и темнее, чем у ее брата. Рот ее был маленьким, с полными губами, а лоб – высоким.
Вместо ответа Анайя лениво потянулась, словно большая кошка. Кит-Канан раньше не представлял себе, что можно вложить столько чувства в это простое движение.
– А разве ваши женщины не украшают себя? – удивилась она.
– Ну да, конечно, но они не доходят до того, чтобы скрывать свою внешность, – искренне промолвил он. – Мне нравится твое лицо. Жаль, что ты его прячешь.
Анайя села и с любопытством взглянула на него:
– Зачем ты мне это говоришь?
– Потому что это правда, – просто ответил Кит-Канан.
Она встряхнулась.
– Не болтай чепухи.
– Надеюсь, ты больше не сердишься на меня за то, что я учу Макели драться, – вымолвил он, желая продолжить разговор. Ему нравилось беседовать с ней.
Анайя пожала плечами:
– Моя рана сделала меня раздражительной. Я на тебя не сердилась. – Она пристально разглядывала прозрачную гладь пруда. – Я рада, что у Макели появился друг.
Принц улыбнулся и, протянув руку, дотронулся до плеча женщины:
– У тебя тоже есть друг, ты это знаешь.
Анайя молниеносно вскочила на ноги и, уронив его тунику, бросилась в пруд. Она оставалась под водой так долго, что Кит-Канан заволновался и уже хотел нырять вслед за ней, когда на противоположном берегу показался Макели с полным мешком орехов.
– Привет, Кит! Ты почему весь мокрый?
– Анайя нырнула в воду и все никак не возвращается!
Макели швырнул тяжелый мешок на землю.
– Не волнуйся, – успокоил он принца. – Она спряталась в пещеру.
Кит-Канан непонимающе уставился на мальчика.
– Под водой есть ход, который ведет в пещеру. Она спускается туда, когда бывает не в духе. Вы что, поссорились?
– Да не то чтобы поссорились, – ответил Кит-Канан, пристально разглядывая поверхность пруда. – Я просто сказал ей, что она мне нравится и что я ей друг.
Макели с насмешливой улыбкой поскреб подбородок:
– Ну, во всяком случае, ждать здесь бесполезно. Она может не появляться целыми днями! – Вскинув мешок на хрупкие плечи, он добавил: – Пещера – это тайное пристанище Най. Мы туда попасть не можем.
Кит-Канан подобрал свою тунику и, обойдя пруд, присоединился к Макели. Они отправились обратно на поляну. Кит-Канан через каждые два шага оглядывался на безмятежный пруд. Лесную женщину так трудно было понять. Он все надеялся, что она появится, но напрасно.
Солнце зашло, и Макели с Кит-Кананом принялись жарить на костре каштаны. Наевшись до отвала, они растянулись в траве и залюбовались небом, усыпанным светлыми точками. Падающие звезды оставляли за собой огненно-красный хвост, и Кит-Канан с восхищением наблюдал это чудесное зрелище. В Сильваносте, проводя большую часть времени под крышей, он видел мало падающих звезд. Эльфийский принц смотрел в небо, а мягкий ветерок шевелил ветви деревьев и играл его волосами.
Кит-Канан приподнялся, чтобы взять еще горсть каштанов, и, увидев Анайю, сидевшую у огня скрестив ноги, подпрыгнул от неожиданности.
– Да что это ты, в самом деле? – проворчал он, раздраженный тем, что его так напугали.
– Я пришла погреться у костра.
Макели выпрямился и палкой выкатил из золы пару жареных орехов. Хотя они были еще горячими, Анайя тут же подобрала один и очистила от коричневой скорлупы.
– Прошло много времени с тех пор, как ты выполнил свою задачу, Кит, – негромко заметила она. – Почему ты не возвращаешься в Сильваност?
Кит-Канан прожевал каштан.
– Мне там нет места, – откровенно ответил он.
Темные глаза Анайи сверкнули на заново раскрашенном лице.
– Почему же? Какое бы преступление ты ни совершил, все можно простить, – возразила она.
– Я не совершил никакого преступления! – с жаром воскликнул принц.
– Тогда возвращайся домой. Ты здесь чужой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45