Мне повезло - поезд еще стоял у платформы Северной линии. Я успел. Первые две остановки я качался, держась за ремень и обливаясь потом. Наушник моего мобильника был зацеплен за ухо. Дана сообщила, что Тим Ковени все еще в Хайбери-Ислингтон, в поезде у «Каледо-ниан-роуд».
Почти все вышли у «Кэмден». Держа удостоверение над головой и выкрикивая: «Полиция, срочно!», я не мог заставить людей убраться с дороги. Когда наконец миновал турникет наверху эскалатора, Дана сказала:
- Вижу вас, сэр. Подозреваемый выходит из поезда на «Кэмден-роуд».
Я уже мчался мимо стеклянно-стального навеса центрального офиса Сейнсбери и через тридцать секунд был у входа на станцию, как раз когда появился Тим Ковени.
- Осторожней, - предупредил Тим Ковени. - Это мой заработок.
Мы сидели на деревянной скамье в небольшом треугольном парке - кусты и сухая трава через дорогу от станции. Я разглядывал неглубокие чаши в пузырчатых полиэтиленовых упаковках, лежащие внутри его черной прорезиненной наплечной сумки: белое стекло со спиралью из переливчатой бронзы; густопузырящееся зеленое стекло; прозрачное стекло с чередующимися слоями парящих искорок - золотых, серебряных и аквамариновых; прозрачное стекло, вспыхивающее под пальцами нежно-фиолетовым…
- Сколько за это можно получить? - поинтересовался я.
- Пятьдесят фунтов за штуку. По спецзаказу - дороже. Тим Ковени был высоким худым парнишкой. Волосы он
стриг коротко и красил в черный цвет. В ухе носил серебряное кольцо. Выцветшая зеленая футболка была неглажена и разодрана по шву под рукавом, а спереди усеяна прожженными дырочками. Мешковатые камуфляжные армейские штаны, грязно-белые кроссовки. Тим заметно успокоился, когда я закрыл его сумку и вернул ему.
- У тебя здесь более чем достаточно, чтобы уехать из Лондона, - заметил я. Он не отреагировал, а я продолжил: - Роджер Курт рассказал тебе о моем визите, так ведь? Он сообщил, что тебя разыскивает полиция, и ты решил быстренько заработать денег, чтобы иметь возможность смыться из города.
- Ничего подобного.
- Но ты направлялся к Кэмденскому рынку, верно? Там ты и продаешь свою посуду.
- Я сказал: так я зарабатываю на жизнь.
- Так ты сказал. Беда в том, что я тебе не верю. Ты оставил свою комнату, а теперь ищешь способ быстрее заработать. Кто-нибудь более подозрительный, чем я, мог бы подумать, что тебе есть что скрывать.
- Я уже много чего сказал. Почему ко мне опять цепляются?
- Хочу кое-что уточнить, - ответил я. - Мы можем посидеть здесь, отдышаться и потолковать, или можем сделать это в официальной обстановке. Я мог бы обвинить тебя в учинении препятствий расследованию. Комната для допросов. Магнитофон, видеокамера. Или приятный разговор здесь, на солнышке. Выбирай.
- Да не о чем мне с вами разговаривать, я ничего не сделал.
- Успокойся, Тим, успокойся. Не хочешь закурить?
- Господи, да у вас и настоящего курева нет! Я прикурил сигарету и выпустил дым.
- Ты всегда такой нервный?
- Мне действуют на нервы типы вроде вас, - со слабыми потугами на браваду выдал Тим Ковени.
- Что ты имеешь против полиции, Тим?
- Послушайте, я не хочу больше об этом говорить, понятно? Не хочу, и все. У меня голова кругом идет. - Он посмотрел на меня и попросил: - Дайте-ка мне сигарету.
Я протянул ему пачку и зажигалку. Он закурил, пытаясь скрыть дрожь пальцев.
- Где ты сейчас живешь, Тим? Молчание.
- Я же говорил тебе, что знаю - ты бросил свою комнату.
- У приятеля. Не стоит его в это дело впутывать.
- Мне нужен его адрес.
Тим Ковени выпустил дым и назвал адрес.
- Почему ты переехал из своей комнаты?
- Потому что чувствовал, как у меня голова раскалывается.
- Но ты все же нашел в себе силы немного поработать.
- Я не скрывался, иначе не пошел бы в мастерскую.
- Давай начистоту. Ты вернулся, чтобы забрать эти изделия, потому что тебе срочно понадобилось добыть денег. Ты чего-то боишься. Почему ты мне об этом не расскажешь? - Вновь тишина. - Давай поговорим о работе Софи. Ты помогал ей в шоу, которые она транслировала на своем сайте.
Тим Ковени пожал плечами, не сводя глаз с ползущих по дороге машин. Трава в парке была сухая, выбеленная солнцем. На потрескавшейся почве под кустами поблескивали мятые жестянки и осколки стекла.
- Я не единственный ей помогал. Это была просто ерунда. Для смеху… Послушайте, я уже об этом рассказывал.
- Мне всего лишь нужно еще раз с тобой по этому пройтись, чтобы уточнить детали. Сам знаешь, Тим, полицейским всегда нужно все десять раз переспросить. И только. Мы просто спокойно поговорим. Никаких подтверждений фактов, никакой записи. Я уже беседовал с Люси Мэтьюз, и она описывала мне то, что вы проделывали втроем. Кто-нибудь еще участвовал?
- Вряд ли.
- А вы с Софи делали что-нибудь без Люси? Он опять пожал плечами, и я добавил:
- Люси говорила, такое бывало. Чем вы занимались?
- Я уже сказал: откровенная ерунда.
- Позволь рассказать тебе кое-что о работе полиции, Тим. Большей частью мы пытаемся докопаться до истины. Иногда по каким-то причинам людям бывает трудно говорить правду полиции. Даже честные люди кое-что пропускают, когда беседуют с нами. Иногда преуменьшают свою роль, или говорят, например, что не видели того, что на самом деле прекрасно видели. А все потому, что не хотят, чтобы их впутывали. Что вполне естественно, ибо работа полиции имеет отношение к грязной стороне человеческой природы. Но это означает, что полиция очень хорошо понимает, когда говорят правду, а когда нет. Боюсь, ты не слишком откровенен со мной, Тим. Так что давай начнем все сначала. И давай будем во всем откровенны, потому что я думаю, в глубине души ты хочешь сказать мне правду.
- Я и говорил правду. Мы маялись дурью. Что еще?
- Ты невысокого мнения о ее искусстве.
- Вы это о чем?
- Ты сказал, что вы маялись дурью, но это же был ее курсовой проект. И для нее он был столь же важен, как для тебя твоя стеклянная посуда.
- Ничего подобного. Искусство перформанса, концептуальное искусство и все такое - это совсем не одно и то же.
- Тебе оно не нравится.
- Я считаю это мошенничеством.
- Но ты помогал Софи.
- Почему бы и нет? Как говорится, для друга ничего не жалко.
- Значит, она была твоим другом.
- Ну, была.
- И чем вы двое занимались как друзья?
- Там не было ничего такого.
- Какого такого, Тим?
- Никакого того, что может быть у вас на уме.
- Ты все крайне усложняешь, Тим… Он не ответил, и я решил сменить тему:
- Как вы подружились? Вы занимались искусствами совершенно разного рода, вышли из совершенно разной среды.
- Вряд ли это может что-то значить, - проронил он не без горечи. - И уж всяко, ничего не значит в колледже.
- Но это имеет значение.
- Да. Вот почему эта страна так протухла. Люди видят только то, что хотят. Значит, кто-то вроде меня, парня из Ливерпуля, из рабочей семьи, непременно должен быть кем-то вроде хулигана, так?
- Как я понимаю, у тебя не много друзей в колледже?
- У меня тьма приятелей.
- И у тебя есть девушка, Тим, правда?
- Это не имеет никакого отношения к Софи, - резко вскинулся он. А потом снова ссутулился, сжался на краешке скамьи - локти и колени торчком. Не человек, а клубок нервов.
- А другая студентка, которая помогала Софи, Люси Мэтьюз? О ней ведь не скажешь, что она вроде тебя?
- Люси - гот. Единственный гот во всем колледже. Настолько ископаемое, что даже иронии не стоит.
- Значит, вы оба вроде белых ворон.
- Пожалуй.
- А Софи тоже казалась белой вороной?
- Она ни о ком не говорила гадостей. Это мне в ней и нравилось.
- Ты был ею увлечен, Тим? Знаю, вопрос слишком личный, но мне бы помогло, если бы я мог понять ваши отношения.
- Она мне нравилась, - ответил он после долгого молчания.
- И ты ей нравился.
- Да. Я ей тоже.
- У нее был молодой человек? Он пожал плечами.
- Люси Мэтьюз сказала, что Софи была склонна флиртовать, Тим. Она с тобой флиртовала?
- Мы были друзьями. И ничего такого.
- Ты когда-нибудь заходил на ее сайт?
- Может быть, раз или два. Для смеху.
- Это был не просто перформанс, верно? Она занималась совсем другим. Я уже говорил об этом с ее преподавателем.
- Она всегда держала камеры включенными, да. Сами знаете, транслировала свою жизнь в сеть. Невелика хитрость. Это делают миллионы людей.
- Не в этой стране. Или по крайней мере она делала не совсем это. Я видел, Тим. Я знаю, что она держала сайт на нелегальном сервере. Как часто ты туда заглядывал?
- Да просто иногда для смеху.
- Ты видел, как она мастурбирует, Тим?
- Что? Нет, погодите, это не…
- Дело в том, что я сам видел: она этим занималась, Тим. Один из ее поклонников скопировал кадры на свой сайт. Пусть это останется между нами. Мне надо знать, что еще она делала… - Вновь воцарилось молчание. - Ты ведь хочешь, чтобы убийцу Софи поймали?
- Конечно, хочу!
- Тогда забудь обо всех законах, которые она нарушила. Теперь это не важно. Просто ответь на мои вопросы.
- Я же правду говорю. О Господи, я рассказал вам все, что знаю.
- Я читал стенограмму твоего допроса, Тим. Оттуда мало что можно почерпнуть. Например, ни слова о компьютере Софи.
- И что с ним?
- Не о том, который дядя купил ей месяц назад. Не о G10. И не о старом, который она использовала как сервер. О том, что остался у тебя. О ноутбуке.
- О том, который украли? Я ничего о нем не знаю.
- Не лги мне, Тим. Я чую твою ложь, и ты из-за нее начинаешь нравиться мне все меньше и меньше.
- Ноутбук украли, - повторил он.
- Если украли, как тебе удавалось использовать его, чтобы заходить на сайт Софи?
- Это неправда.
- Но ты признался, что заходил на ее сайт.
- Я использовал компьютеры в колледже.
- Мне известно, что за тобой числится в Ливерпуле, Тим. Проникновение со взломом, угоны автомобилей. Как сорвиголова вроде тебя попал в такое уютное местечко, как Сент-Мартин?
- У меня талант. В деканате знают, что за мной числится. Все это детские глупости. Я ничего такого не сделал с тех пор, как стал жить здесь.
- Любопытно, - заметил я. - Любопытно, а не остались ли где-нибудь отпечатки твоих пальцев? Может, вчера вечером, когда тебя было так трудно найти?
- Вчера вечером я был в пивной.
- Можешь это доказать?
- Это «Старая молельня» в Кентиш-тауне. Я играл там в бильярд и выпил немало. Меня там знают.
- Если это подтвердится, я проверю и все остальные вечера. Не думай, будто я этим пренебрегу, Тим, раз уж оказалось, что ты мне врешь. И ты знаешь, я что-нибудь найду. Тогда я посажу тебя в камеру и получу ордер, чтобы поискать ноутбук в твоей квартире и в жилище твоего приятеля. Я знаю, что компьютер у тебя, потому что ты не выбросил бы такую дорогую и полезную вещь. Я даже знаю, что вы с Софи провернули это вдвоем, потому что читал твое личное дело и читал ее заявление о выплате по страховке. Ты вскрыл дверцу ее машины, старого «пежо 205», насколько я помню. Отмычку ты бросил в машине, чтобы нашла полиция, а Софи сообщила страховой компании, что у нее похитили портативный компьютер. И вот ты получил ноутбук, а она деньги по страховке.
- Погодите, если я объясню, что сделал, вы мне дадите передышку?
- Сперва послушаем, что ты скажешь.
- Главное, что мы с Софи были друзьями, понимаете? Не-разлей-вода и все такое…
- Так это ты все придумал?
- Нет, придумала она. Ей хотелось немного встряхнуться, как она выразилась. Однажды она заперла в своей машине ключи, и я показал ей, как могу вскрыть дверцу. Когда ей пришла идея с ноутбуком, я сказал, что лучше всего разбить стекло, потому что все так делают. Никто не стал бы возиться с отмычкой или даже линейкой. Но она не хотела платить за новое стекло. Она сказала…
- Что же она сказала, Тим?
- Что так элегантнее.
- И она не побоялась заработать на парне вроде тебя? Тим сделал последнюю затяжку и втоптал окурок в
землю.
- Вы ее совсем не знаете.
- А на допросе ты и не подумал об этом рассказать…
- Я не знал, что это имеет какое-то отношение к ее смерти.
- Мне нужно взглянуть на ноутбук, Тим. Ты ведь не возражаешь?
- А там ничего нет. Софи избавилась от всей своей пор-нушки, прежде чем передать компьютер мне. Она специально отнесла его в контору своего дяди, и там кто-то его почистил.
- Солидно. Зачем ей это понадобилось?
- Не знаю. Но это правда. Так что вы там ничего не найдете.
- И все-таки я хотел бы взглянуть. Где компьютер? До сих пор все шло хорошо, Тим, и давай не будем портить отношения.
Он опять замолчал, наблюдая за транспортом. Затем вздохнул, сдаваясь, и тихо произнес:
- Он в моей комнате.
- Хорошо. А не давала ли она тебе чего-нибудь еще?
- Это вы о чем?
- Я о дисках, флэшках, о чем-нибудь подобном.
- Нет. - Ответ прозвучал, пожалуй, слишком быстро.
- Иногда люди так поступают - обмениваются резервными копиями с теми, кому доверяют. Она тебе доверяла, Тим?
- Я же сказал. Мы были друзьями.
- Достаточно близкими, чтобы она доверяла тебе свои бэкапы?
Он ничего не ответил.
- Я буду их искать, Тим. У тебя в комнате. И если не найду там, переверну вверх дном жилище твоего приятеля.
- Вы ничего не найдете.
- Ну и где же диски? Вновь никакого ответа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49