Большая кухня была оборудована всем необходимым, на стенах висели дощечки для разделки мяса и овощей, медные кастрюльки и прочая утварь. В спальне стояла кровать королевских размеров, накрытая темно-бордовым покрывалом, тяжелое испанское зеркало в разукрашенной раме и мексиканские туалетные столики из темного дерева крупной текстуры. Окна закрывали ставни. На стенах тускло отсвечивали афиши корриды, а в шкафу висела одежда двух мужчин разного роста.
С самого начала в квартире находился второй человек. Розенштейн? Кем бы ни был этот второй, вопросы задавал именно он.
Если бы только удалось поточнее вспомнить, что его интересовало. Но вопросы припоминались очень смутно; осталось только ощущение, что спрашивавший хотел знать, во-первых, об Уле и ограблении, а во-вторых, представляет ли собой он, Паркер, угрозу для Розенштейна. О своих ответах Паркер помнил еще меньше, но скорее всего они соответствовали истине. Дрянь, которой его накачали, лишила, его всякого контроля над мозгом, и он без всяких сомнений послушно выложил им все, что мог.
Так что они добыли: информацию про Ула и его двойную игру, и знали, что он ищет Ула. Оставалось только догадываться, как они распорядятся полученными сведениями. Предупредят Ула? Или Розенштейн захочет найти Ула, чтобы отнять у него деньги?
В любом случае Розенштейн обошел его в этой игре. Или не Розенштейн, а кто-то еще.
Каким-то парадоксальным образом то, что еще вчера было самым важным для Паркера, сегодня уже не имело значения. Он безнадежно отстал, и, как ни крути, до Ула ему первым не добраться. И врасплох его теперь не застать, преимуществ неожиданности Паркер лишился, и спешить больше некуда. Настала пора взяться за дело иначе.
Он начал с обыска квартиры, методично и неторопливо, осматривая каждую мелочь. Свои ключи и бумажник нашел в ящике комода, а деньги в двух других местах, в одном — четыреста баксов, в другом — почти две тысячи. В стенном шкафу обнаружил две винтовки, а в круглом пуфике — три пистолета. Он вспорол все подушки и всю мягкую мебель, содрал задники у всех картин, высыпал содержимое всех банок и коробочек на кухне, заглянул в бачок унитаза; отпорол все подкладки на костюмах, разобрал на части кровать, вытряхнул ящики всех шкафов и проверил их на предмет второго дна. Словно разрушительной силы смерч промчался повсюду, оставляя за собой чудовищный погром.
За двойной Задней стенкой аптечки в ванной Паркеру попался шприц и небольшой неподписанный пузырек. Их он отложил в сторону, чтобы разобраться с ними после.
Но ему не попалось абсолютно ничего, что помогло бы установить личность второго парня. В ванной стояли две зубные щетки, в платяном шкафу в спальне висела одежда на двоих мужчин; всюду он натыкался на мелкие свидетельства присутствия второго, но ничто не называло его имени и не давало зацепок догадаться, кем ой может быть. Паркеру попадались старые письма и счета на имя Брока, носовые платки с инициалами П.Б., но не было ни одного намека о втором обитателе этой квартиры.
И еще в ней отсутствовали чемоданы. Он подумал об этом позже, когда покончил с остальным и квартира уподобилась месту на свалке, где разбирают утиль, отбросы и прочий хлам, или же городку на Среднем Западе после хорошего смерча. Он стоял посреди гостиной, собираясь уходить, и тут ему пришло в голову, что в квартире нет чемоданов.
Он вернулся в комнату, которая еще недавно была спальней, и распахнул широкие дверцы стенного шкафа. На верхней полке немногие вещи — пара шляп, шарф и другие мелочи — были распиханы по краям, середина же оставалась свободной.
Он натыкался на незаполненные ящики и в комоде. А в стенном шкафу висело с дюжину пустых вешалок.
Что, Брок и тот второй куда-то уехали? Паркер вернулся в гостиную, нашел телефонную книгу и телефон, отыскал номер магазинчика Брока и набрал его. Услышав ответ, он сказал в трубку:
— Хай, Поль на месте? Говорит Берни с Кэпитол-Рекордз.
— Нет, его нет сейчас.
— После обеда будет?
— Не появится всю неделю. Уехал на несколько дней. Передать ему, чтобы позвонил вам, когда вернется?
— А он будет к началу недели?
— Не уверен. Хотите, чтобы он вам перезвонил?
— Конечно. Но это не очень важно. Скажите, Берни с Кэпитол-Рекордз.
— О'кей.
Паркер дал отбой и уронил аппарат на пол. Затем встал и еще раз обошел квартиру, но не обнаружил ничего нового. Ничто не подсказывало ему, куда подевались Брок и второй парень и чем они сейчас занимались. Никаких указаний и на то, где искать Ула. Хотя он на это и не рассчитывал.
Он вспомнил отрывок ночной беседы: вопросы и ответы. Его спросили, как еще, без помощи Розенштейна, можно выйти на Ула, и он назвал Бенни Вайса, А голос сказал, что Бенни Вайс мертв, и Ула никак ему больше не найти. Что и есть истинная правда. Он опять уперся в стену.
Хотя, пожалуй, Брок сюда когда-нибудь вернется — то ли завтра, то ли через неделю. Даже если парни погнались за деньгами, тридцать три штуки — не та сумма, чтобы свалить навсегда. У Брока и здесь дела идут совсем неплохо.
Может, так и следует поступить — сидеть и ждать возвращения, Брока или второго парня? Если они вернутся с деньгами, он их получит. Если нет — прижмет ребят, и они объяснят ему, как найти Ула.
Но такой план слишком уж ненадежен. Если они спугнут Ула, то вернутся и не будут знать сами, где его искать. Или найдут его, но он окажется ловчей и перебьет их. Так много всего может случиться, пока он будет торчать в разгромленной квартире и ждать у моря погоды.
Но что ему еще остается? Бенни Вайс — единственная ниточка порвалась, Бенни мертв.
Бенни Вайс.
Паркер задумался. Мысль о Бенни Вайсе не давала ему покоя. Может, все-таки...
Он взял на кухне бумажный пакет и сложил в него все, что хотел отсюда забрать. Затем пробрался через завалы на полу к входной двери и вышел из квартиры. Он снова двигался быстро.
Глава 7
На веранде играли дети. Паркер поднялся по ступенькам и прошел мимо них к входной двери, обтянутой москитной сеткой, заглянул сквозь нее в мохеровый сумрак гостиной и нажал кнопку звонка. Дети сразу же перестали раскачиваться на лесенке, карабкаться по перилам, командовать солдатиками на полу и уставились на него. Откуда-то из кухни доносилась незатейливая мелодия. Дети молча, широко открыв глаза, рассматривали спину гостя. Видимо, так они встречали каждого нового для них человека.
Невысокая полная женщина с седыми растрепанными волосами появилась в дальнем конце гостиной. Неряшливо одетая, в выцветшем платье и туфлях без задников, она быстро шла, вытирая руки о фартук.
— Сейчас, сейчас, — приговаривала она, шаркая по ковру гостиной к двери. Пока не подошла поближе, она различала лишь темный силуэт в обрамлении дверного проема.
Паркер усмехнулся про себя, момент узнавания не ускользнул от его внимания. Шаги женщины замедлились, ее руки на фартуке замерли, рот слегка приоткрылся. Но затем ее движения ускорились вновь и она воскликнула:
— Паркер! Вот уж не думала тебя здесь увидеть. — И распахнула обтянутую сеткой дверь. — Давай заходи. А вы, малышня, ступайте играть.
С полдюжины ребятишек дружно прокричали:
— Да, миссис Вайс! — И возня, прерванная появлением незнакомца, сразу возобновилась.
Паркер вошел в дом, и дверь сама закрылась за ним.
— Мы можем поговорить на кухне, — предложила она. — Кроме того, мне нужно присматривать за духовкой.
— Хорошо.
Паркер прошел за ней через небольшие, опрятные, правда, излишне и чересчур заставленные мебелью комнаты на кухню, которая оказалась очень просторной и хорошо оборудованной; воздух наполняли ароматы пекарни. На одном из столов стояли три стеклянные банки, доверху наполненные разными сортами домашнего печенья.
— Садись, — предложила она. — Хочешь кофе?
Скорее всего, она еще не знала о смерти Вайса и ей будет проще выслушать печальное известие, делая что-нибудь.
— Спасибо, — согласился он.
— Один момент, — сказала она и повернулась к нему спиной, чтобы достать все необходимое для кофе. — Полагаю, ты принес плохие новости. Ты здесь, а Бенни — нет.
— Да.
— Он мертв?
— Да.
На секунду ее грузное тело обмякло, чтобы не упасть, она руками оперлась на стол. Паркер смотрел на жену бедняги Вайса, понимая, что она изо всех сил пытается сдерживаться и не показывать виду, как больно ей получить такое известие. Он знал также, что Грейс возненавидит его, если он станет выражать соболезнования, по крайней мере, пока она не потеряла сознания и хоть как-то держится на ногах. Паркер догадывался, что она готовилась к этой сцене годами, с тех самых пор, как Бенни в первый раз на месяц покинул дом по своим делам. Подобно Клер, женщине Паркера, Грейс репетировала, как будет вести себя, узнав о самом страшном.
На кухне повисла долгая напряженная пауза, прервать которую могло либо ее падение на пол, либо возвращение к хлопотанию по кухне. Наконец она глубоко вздохнула, выпрямилась и потянулась за кофейником. Все еще не поворачиваясь к гостю, она произнесла:
— Ты пришел не за этим. Не ради того, чтобы сказать мне. Ты не из таких, Паркер. Ты не был таким и никогда не будешь.
— Верно, — ответил он.
— Ты деловой человек, Паркер.
— Я его не убивал. Пожалуйста, не думай, что это я.
Грейс замерла и стояла минуту без движения.
— Извини, — глухо вымолвила она и выбежала из комнаты.
Он сам приготовил кофе. Наполнив кофейник, поставил его на огонь. Потом налил себе чашку и сел за стол. Когда Грейс вернулась на кухню, веки у нее покраснели, лицо выглядело более отекшим, чем раньше. Вокруг глаз появились страдальческие морщинки, на губах застыла вымученная улыбка.
— Ты прав, — сказала она, — мне не стоило так о тебе думать.
Она достала себе чашку из буфета, налила в нее кофе и опустилась на стул напротив Паркера.
— Так что же тебе нужно?
— Ты знаешь парня по имени Джордж Ул?
— Джордж? Он молодой?
— Около тридцати.
— Волосы на макушке редеют. Брюнет. Вроде как длинный и тощий.
— Тот самый, — ответил Паркер.
— Бенни привозил его с собой несколько раз. Никогда не знала его по фамилии, но Джордж — точно.
— Откуда он? Где я могу его найти?
Она задумчиво покачала головой.
— Не знаю, пожалуй. Бенни привозил его всего раз или два. Он был с вами тогда?
— Да, был.
Она внимательно посмотрела на него:
— Он что-то натворил?
Паркер кивнул.
— И это привело к тому, что случилось с Бенни?
— Да.
Грейс нахмурилась, обдумывая услышанное, и некоторое время молча прихлебывала свой кофе. Затем подняла на него глаза:
— Ты не похож на мстителя, Паркер. Ты не станешь мстить ради одной мести. Что ты хочешь от этого парня?
— Он наколол всех нас. Убил твоего мужа выстрелом в голову. Грохнул еще одного парня, который был в деле, и хотел расправиться со мной. И утек со всеми деньгами.
— А, — протянула она, — деньги.
— Да, они мне и нужны.
— Но ты не можешь найти Джорджа, так?
— Без твоей помощи — нет.
— Понимаю. — Отпив еще кофе, она продолжила: — И если бы ты мог его найти без меня, я бы тебя так и не увидела. Не увидела бы и не услышала ни слова.
— Это правда, — ответил Паркер.
— Часть этих денег принадлежит мне.
Паркер покачал головой:
— Забудь об этом. Некоторые вещи не наследуются.
— Кроме случая, когда я могу тебе помочь, — возразила она.
— Тоже верно. Ты хочешь долю, так?
— Половину.
— Нет.
— Если ты остался один, значит половина принадлежит мне.
— Это не так. У Фила дома тоже остались рты. И у него есть доля.
— Ты собираешься вернуть им его деньги?
— Нет. Но я также не собираюсь отдавать его долю тебе. Если бы все закончилось удачно, Бенни получил бы четверть, что составляет примерно семь-восемь тысяч.
— О чем ты? Какие семь-восемь тысяч? Бенни сказал, что вернется с пятнадцатью.
— Он назвал верхнюю прикидку. Нам не повезло, и мы взяли минимум. Ведь Бенни всегда перезакладывался?
Она неохотно кивнула:
— Что правда, то правда. Когда он упомянул пятнадцать, я не сомневалась, что получится десять или двенадцать.
— И мы тоже так полагали, но вышло по-другому.
Она вновь нахмурилась, задумавшись, a затем неожиданно вздрогнула и воскликнула:
— Моя стряпня! — и вскочила на ноги.
Она схватила ухватку, распахнула духовку и извлекла оттуда две пышущие сладким жаром половинки слоеного торта. Поставив их остужаться на стол, выключила духовку.
— Я не доверяю тебе ни на грош. Думаешь, я не понимаю? Ты нипочем не вернешься сюда с деньгами.
— У меня в кармане лежат две тысячи, и я готов тебе их отдать, — предложил он. — Или дам слово, что вернусь с четвертью того, что добуду. Выбирай.
Прикусив губу, она взглянула на кухонные часы.
— Жаль, что здесь нет моего брата. Он бы надоумил меня, как быть.
— Позвони ему.
— Его не достать. — Она вернулась к столу и присела. — Оставь мне две тысячи как аванс.
Он покачал головой:
— Одно из двух. Или то, или другое. Бенни тебе когда-нибудь что-нибудь говорил обо мне?
— Да знаю я, знаю, что Бенни о тебе думал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18