— Хватит, хватит!
Музыканты умолкли. Лишь Марти продолжал увлечённо извлекать звуки из своего инструмента.
— Перестаньте! Все! — снова крикнул в мегафон председатель жюри.
Марти недоуменно воззрился на судейскую коллегию.
— Вы нам не подходите, — огласил приговор судья. — У вас слишком мягкая музыка. Следующая группа, пожалуйста.
Дженнифер помрачнела. Марти медленно снял гитару и поплёлся со сцены.

Прекрасный осенний день и яркое солнце не могли поднять настроение Марти, который брёл по улице рядом с Дженнифер. Мимо них медленно проехал оклеенный плакатами микроавтобус, из динамика на крыше которого доносились пламенные призывы:
— Мэра Голди Уилсона нужно переизбрать на новый срок! Это мнение всех жителей нашего городка!
Дженнифер пыталась успокоить расстроенного Марти.
— Я уверена, что всё это — происки Стрикленда. В конце концов, это же не конец света…
Марти удручённо покачал головой:
— Но у меня действительно ничего не получается. Дженнифер помахала у него перед носом кассетой:
— Получается! Это действительно прекрасная плёнка. Пошли её в какую-нибудь фирму грамзаписи.
Марти тяжело вздохнул.
— Да, да, я знаю — если чего-нибудь хочешь добиться и так далее… Известные слова…
Он засмотрелся на проходивших мимо девушек. Дженнифер пришлось повернуть голову Марти к себе.
— Послушай меня, — настойчиво повторила она. — Это хороший совет.
Марти махнул рукой.
— А если им не понравится? Если они скажут — парень, у тебя нет никакого будущего? Неужели тыдумаешь, что после этого я смогу жить? — Марти хлопнул себя ладонью по лбу. — Господи, я уже говорить начал, как мой отец!
— У тебя хороший отец, правда, — не слишком убедительно сказала Дженнифер.
По улице мимо Марти и Дженнифер медленно проехал грузовик, в кузове которого стоял великолепный, сверкающий лаком чёрный джип «Тойота». Грузовик остановился у магазина, над входом в который висела вывеска: «Распродажа».
Сверкнув глазами, Марти произнёс:
— Когда-нибудь, Дженнифер, у меня будет такая же машина! Обязательно будет! И тогда мы с тобой отправимся к озеру, возьмём свои спальные мешки, — он обнял девушку и прижал её к себе, — и будем лежать под чистым небом…
Она засмеялась и шутливо оттолкнула его.
— Перестань, Марти. Твоя мама знает про завтрашней вечер?
Марти пожал плечами.
— Ну, я сказал, ей, что мы с ребятами отправляемся за город, — он скривился. — Дженнифер, она же просто в обморок хлопнется. Будет кричать, что она себе никогда такого в юности не позволяла, с парнями в машинах не оставалась, и всё такое прочее. Я вообще не понимаю, как я в такой семье мог на свет появиться…
— Она просто хочет, чтобы ты был добропорядочным человеком, — наставительно сказала Дженнифер.
— Но у неё не слишком хорошо это получается, — засмеялся Марти.
Он привлёк к себе Дженнифер и поцеловал её. Тут же Марти услышал над ухом металлический звон и открыл глаза. Рядом с ними стояла пожилая особа с бумажной повязкой на голове: «Спасём городские часы». Марти недоуменно поднял брови.
— На ремонт городских часов, — сказала женщина, потряхивая жестяной банкой, в которой звенела мелочь.
— А что такое? — спросила Дженнифер, облизывая мокрые губы. — Мэр Уилсон хочет заменить их, а мы, общество охраны памятников Хилл-Вэлли, начали кампанию за сохранение городских часов.
Марти оглянулся и посмотрел на здание муниципалитета, которое возвышалось на противоположной стороне улицы. Покорёженные стрелки часов над высокими колоннами остановились на начале одиннадцатого.
— Тридцать лет назад в них ударила молния, и с тех пор они стоят, — продолжала энтузиастка. — Мы считаем, что их нельзя менять. Это ведь часть нашей истории.
Марти, пытаясь поскорее избавиться от назойливого борца за исторические памятники, достал из кармана четвертак и сунул его в прорезь банки.
— Хорошо, хорошо, — торопливо сказал он, — вот вам двадцать пять центов.
Женщина радостно заулыбалась и протянула Марти листовку с призывом к горожанам: «Спасём городские часы!», в которой рассказывалось об истории этой важной городской достопримечательности. После этого она пошла по улице, выкрикивая: «Спасём часы!»
Марти, держа в руке листовку, повернулся к Дженнифер:
— Так о чём мы говорили?
— Ни о чём, — рассмеялась девушка.
Марти снова намеревался поцеловать её, но в этот момент на проезжей части раздался скрип тормозов и звук автомобильного сигнала.
— Вот, черт! — воскликнула Дженнифер, выглянув из-за плеча Марти. — Это мой папа.
— Да, — уныло кивнул Марти.
— Дженнифер, домой! — крикнул её отец, высунувшись из окна машины.
— Мне пора, — сказала Дженнифер, печально улыбнувшись.
— Я позвоню тебе вечером, — сказал Марти.
— Я буду у бабушки. Давай я напишу телефон.
Дженнифер достала ручку и написала что-то на листовке. Она чмокнула Марти в щеку и побежала к машине. Когда автомобиль уехал, Марти посмотрел на измятый лист. Вместе с телефонным номером Дженнифер написала: «Я люблю тебя!» Марти улыбнулся и сунул листовку в карман.
Марти вернулся домой, когда над городом уже спускалась вечерняя тьма.
— Что за чёрт? — пробормотал он, увидев, как во двор дома въезжает грузовик дорожной службы.
Грузовик тащил за собой белый «кадиллак» с разбитым вдребезги носом.
— Только этого не хватало, — застонал Марти, представив себе, как рушатся его планы на субботний вечер.
Уныло опустив голову, Марти вошёл в дом. В гостиной он увидел своего отца, Джорджа Макфлая, и Бэфа Тоннена, его сослуживца. Джордж Макфлай, невысокий худощавый мужчина в белой рубашке и галстуке, с густо намазанными бриолином волосами, поминутно кивал головой и поправлял висевшие на носу очки, выслушивая здоровяка в клетчатых брюках и спортивном пиджаке.
— Я не могу поверить, Макфлай! — недовольно басил толстомордый Бэф. — Ты дал мне машину, не предупредив, что она не работает! Я же мог погибнуть!
Макфлай-старший замотал головой:
— Нет, нет, Бэф! Клянусь, она прекрасно работала, пока я на ней ездил. Привет, сынок.
Марти, остановившийся в дверях, кивнул отцу.
— Да ты, что, слепой? — заорал Бэф. — Посмотри в окно!
Джордж Макфлай, низко опустив голову, робко пробормотал:
— Бэф, я могу предположить, что ты возьмёшь на себя расходы по ремонту автомобиля?
Тот возмущённо воскликнул:
— Ремонт? Это же твоя машина, ты её и ремонтируй! Лучше на мой новый пиджак посмотри! Видишь, какое пятно? Кто мне за это заплатит? Я пиво на пиджак пролил. Кто мне за химчистку заплатит?
Словно сжалившись над ним, Бэф сказал:
— Ладно, ты мне лучше скажи — ты отчёт закончил? Джордж Макфлай пробормотал:
— Пока ещё нет, но…
Бэф грубо схватил его за галстук, притянул к себе и постучал по голове:
— Эй, эй, есть кто-нибудь дома?
Макфлай-старший униженно засмеялся:
— Ну, Бэф…
Тоннен отпустил галстук и презрительно сказал:
— Ты головёнкой своей подумай, Макфлай. Мне же ещё отчёт перепечатать надо. Я ведь не могу сдавать свой отчёт, написанный твоим почерком. Ты же не хочешь, чтобы меня из-за тебя уволили?
— Нет, нет, Бэф. Конечно, не хочу, — Джордж Макфлай дурацки кривлялся, пытаясь изобразить на лице оптимизм. — Сегодня закончу отчёт и принесу его тебе завтра утром.
Бэф одобрительно похлопал его по плечу:
— Вот так-то. Только не слишком рано. Ты ведь знаешь, что по субботам я люблю поспать подольше.
Он опустил глаза вниз и посмотрел на обувь Джорджа Макфлая:
— У тебя шнурок развязался.
Отец Марти мгновенно купился на эту глупую шутку. Когда он опустил глаза на свои ботинки, Бэф схватил его за нос и больно ущипнул. Макфлай-старший снова идиотски рассмеялся вместе с хохотавшим Бэфом. Тоннен вволю насмеялся и отправился на кухню. Покопавшись в холодильнике, он достал оттуда банку пива.
— Боже мой, Макфлай, — недовольно протянул он, — я тебе машину привёз, а ты мне только пива предложить можешь.
Открыв банку, он вышел в гостиную. Марти по-прежнему стоял у двери, прислонившись к косяку, и бросал на Бэфа испепеляющий взгляд. Остановившись перед ним, Тоннен отхлебнул пива и грубо сказал:
— А ты чего уставился, задница?
Пройдя мимо Марти к двери на улицу, Бэф бросил через плечо:
— Передай привет мамочке.
Марти закрыл за ним дверь и прошёл в гостиную. Джордж Макфлай по-прежнему стоял, опустив голову.
— Знаю, что ты можешь сказать, сынок, — тихо произнёс он. — И ты прав. Прав. Но… Бэф стоит выше меня по должности… Я же не могу скандалить с ним.
Марти тяжело вздохнул.
— Но машина, папа… Он же разбил автомобиль, совсем разбил, — с горечью сказал Макфлай-младший. — Ты не представляешь, как мне нужна была завтра машина.
— Я понимаю, сынок. Прости. Не расстраивайся так.

Весь вечер Марти был мрачен и неразговорчив. Он не произнёс ни слова и тогда, когда вся семья собралась за ужином. Рядом с Марти сидела его сестра Синтия, некрасивая толстуха в очках с толстыми стёклами, и Дэвид, старший брат. Злые языки поговаривали, что своей глупостью Дэвид пошёл в отца. Даже за столом он не снимал бейсбольную кепку, а уж грязный, поношенный спортивный костюм и вовсе был притчей во языцех. Этот костюм Дэвид носил с тех пор, у как Марти начала работать память.
Быстро затолкав в себя ужин, Дэвид уселся перед телевизором и стал хохотать над ископаемой комедийной программой Джеки Глизона, которую показывали впервые, наверное, ещё во времена президента Линкольна. Джордж Макфлай с энтузиазмом грудного ребёнка присоединился к старшему сыну, хрумкая собачьим печеньем. Марти поморщился, посмотрев на отца. Тот, в свою очередь, взглянул на Марти и примирительно произнёс:
— Да не нужно, Марти, постоянно волноваться из-за всякой ерунды. Разве тебе нужна головная боль?
Дэвид на секунду отвлёкся от телевизора и повернулся к младшему брату.
— Он прав, головная боль нам совершенно не нужна, — сказал он нравоучительно.
Марти хмуро уткнулся в тарелку, пытаясь не обращать внимания на наставления. Когда отец и Дэвид снова стали хохотать над плоскими шутками, сыпавшимися с экрана, в столовую вошла мать Марти — Лоррейн. Это была неприлично располневшая женщина, ещё сохранившая на лице следы былой красоты. В последнее время она сильно налегала на спиртное. Вот и сейчас, закончив возиться на кухне, она присела за стол, держа в руке стакан, наполовину наполненныйвиски, правда, разбавленным. Лоррейн Макфлай поставила на стол большую коробку и открыла её. Это бил торт с весьма своеобразным рисунком сверху — птицей, вылетающей из раскрытой клетки. Кремом была выведена надпись: «Добро пожаловать домой, дядя Джоуи!»
— Дети, — тяжело вздохнув, сказала мать, — нам придётся самим съесть этот торт. Вашего дядю Джоуи так и не выпустили из тюрьмы досрочно.
Это сообщение не произвело на семейство Макфлай ни малейшего впечатления. Отпив из стакана, мать сказала:
— Вы бы хоть письмо ему написали. Он всё-таки ваш дядя.
Синтия, поправляя растрёпанные волосы, добавила:
— И твой брат, мама. Так неприятно, что он в тюрьме.
Лоррейн Макфлай резонёрским тоном произнесла:
— Все мы можем ошибаться, Синтия.
Дэвид посмотрел на часы и, хлопнув себя ладонью по голове, направился к выходу.
— Да ну его в задницу, этого дядю Джоуи, — сказал он на ходу. — Я чуть на автобус не опоздал. Меня там, наверное, ребята уже последними словами поминают.
— Дэвид, как ты можешь? — укоризненно протянула мать. — Иди, лучше поцелуй мамочку. Быстренько!
— Ладно, — буркнул Дэвид.
Проходя рядом с отцом, он брезгливо поморщился:
— Тебе следовало бы сменить бриолин, папа. Джордж Макфлай снова идиотски засмеялся:
— О, он такой, этот Дэвид!
Чмокнув мамочку в щеку, старший брат ушёл. Марти остался за столом с Синтией и матерью. Макфлай-старший достал из портфеля пачку бумаг и, сидя перед телевизором, стал просматривать их с карандашом в руке.
— Эй, Марти, — сказала, копаясь в причёске, Синтия. — Пока ты на своём дурацком скейте катался по городу, цепляясь за машины, тебе звонила какая-то девица.
Марти заёрзал на стуле. Но он ещё не закончил ужинать.
— Что, сама звонила? — недовольно переспросила мать.
— А что в этом такого? — вяло выговорила Синтия. — Ну, подумаешь, звонила…
— Как? — возмущённо воскликнула мать. — Это же отвратительно! Какое неприличие! Девушка, которая гоняется за парнями, это… это… Когда я была в вашем возрасте, я за парнями не гонялась. Я даже в машине с ними ни разу не сидела!
— Но ведь как-то нужно знакомиться, — неуверенно протянула Синтия.
Отпив из стакана виски, Лоррейн гордо сказал:
— Это произошло само собой. Вот, например, как я познакомилась с вашим отцом…
Синтия поморщилась.
— Но ведь это было какой-то глупостью — дедушка сбил его машиной.
Лоррейн гордо подняла голову.
— Это было предначертано судьбой, — торжественно провозгласила она. — Если бы дедушка не сбил его автомобилем, то и вы бы не родились!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13