«да», «нет», «хорошо», «извините», «будьте любезны». Второе: ко мне обращаться только по имени-отчеству без упоминания звания. Третье: забудьте, что вы когда-то служили в войсках. Вы хоть и в штатском, но грудь колесом держите так, что по вашей выправке за версту видно военного. Нам это ни к чему. Уловили?
– Так точ… Виноват! Уловил.
– Вот и хорошо. В гостиницу вы сегодня больше не вернетесь. За вещи не беспокойтесь, старые вам больше не понадобятся, а всем необходимым вас обеспечат по новому месту работы. А сейчас пойдемте в другую комнату. Вам надо переодеться, а то ваш наряд смотрится как-то по-пижонски. Заодно познакомитесь с человеком, который будет отвечать за вашу подготовку.
Они вышли в коридор и стали спускаться по лестнице. Филипп Ильич заметил, что Коля пытается рассмотреть картины.
– Нравится?
– Очень. Наверное, старинные?
Филипп Ильич улыбнулся:
– Не очень, хотя есть довольно редкие. Это – Пикассо, – он ткнул в одну из картин, – а это – Дали. Картины – это у нас вроде традиции.
– Традиции?..
– Ну да. Наиболее отличившиеся разведчики после успешного выполнения задания имеют право повесить в нашей «галерее» свою любимую картину. Вот ребята и заказывают местным художникам на память пейзажи тех мест, где им нравилось бывать во время выполнения задания.
Коля еще раз осмотрел картины.
Эйфелева башня, океанский пляж под пальмами, китайские пагоды, вулкан Везувий, гора Фудзияма, статуя Свободы, апельсиновая роща, кофейная плантация, коррида, Биг Бен, сфинкс на фоне пирамид, северное сияние, оазис в пустыне, Женевское озеро, саванна со слонами и жирафами.
– В этих местах служат ваши… наши товарищи?
– Работают, Николай Федорович. А слово «служба» с сегодняшнего дня для вас, как человека сугубо штатского, должна ассоциироваться с попом, кадилом и колокольным звоном. Уловили?
– Так то… Извините, уловил.
Они спустились на первый этаж, Филипп Ильич толкнул дверь в какую-то комнату, которая оказалось довольно просторным кабинетом, похожим на тот, в котором только что Коля разговаривал с Головиным. Кабинет был обставлен такими же мягкими креслами, у окна стоял письменный стол резного дуба, только стеллажами с книгами была занята лишь одна стена. Напротив нее, на другой стене, висела огромная, от пола до потолка, карта мира. На диване сидел высокий мужчина средних лет. При их появлении он встал.
– Знакомьтесь, – предложил Филипп Ильич. – Это ваш новый руководитель и куратор Олег Николаевич Штейн.
– Очень приятно, – Олег Николаевич пожал Коле руку.
– А это… Как же вас представить? – Филипп Ильич несколько секунд смотрел на Колю. – Столица Мордовии, кажется – Саранск?
– Саранск.
– Это товарищ Саранцев.
Так Коля перестал быть Осиповым и стал Саранцевым.
– Попрошу ваши документы, – Олег Николаевич протянул руку.
Коля посмотрел на Головина. Тот кивнул.
– Отдайте. Они будут лежать в управлении кадров по вашего выхода в запас. Завтра у вас будут новые. Имя-отчество, я думаю, можно оставить ваши собственные. Оставайтесь Николаем Федоровичем.
Олег Николаевич принял Колины документы, тут же положил их в большой конверт из плотной коричневой бумаги, потом на письменном столе зажег спиртовку и стал нагревать над ней палочку сургуча. Он капнул сургучом в центр пакета и по четырем углам. Филипп Ильич достал из кармана брюк металлическую печать на цепочке и приложил ее к еще мягкому сургучу.
– Переодевайтесь, пожалуйста, – Олег Николаевич показал на одно из кресел, на котором лежала новая пиджачная пара и светлая однотонная рубашка. Рядом с креслом стояла пара туфель.
– Добро пожаловать в разведку, Николай Федорович, – сказал Филипп Ильич, после того как Коля переоделся. – «А поворотись-ка, сынку…» – процитировал он Гоголя.
Коля повернулся.
– Хорош? – спросил генерал Олега Николаевича, оценивая, как новый костюм сидит на Коле, и сам себе ответил: – Хорош.
– Олег Николаевич, расскажите нам в общих чертах суть задания, которое предстоит выполнять товарищу Саранцеву.
Олег Николаевич подошел к карте.
– Вот здесь, – он показал на самый север Скандинавии, – находится город Нарвик, имеющий огромное стратегическое значение для немцев. Через порт Нарвика осуществляются поставки руды из Норвегии и Швеции в Германию. Немцы даже проложили железную дорогу Луллео – Нарвик специально для перевозки руды до порта – эта дорога не соединена с железнодорожной сетью Швеции. Месяц назад немцы осуществили десантную операцию по захвату Нарвика и оккупировали Норвегию. Это свидетельствует о том что поставкам руды через этот порт руководство Рейха придает важнейшее значение. Норвегия и без того нормально относилась к Германии и прекращать поставки не собиралась. То, что немцы пошли на оккупацию лояльного государства, говорит о том, что они боятся возможного вмешательства англичан. Немецкий флот значительно уступает английскому. Для обеспечения морской коммуникации Нарвик – Германия от нападений английских крейсеров немцы вводят в строй линкоры «Тирпиц» и «Бисмарк». Каждый из них способен автономно противостоять эскадре из трех-четырех крейсеров и пяти-шести эсминцев. Прекращение поставок руды из Нарвика сделает невозможным продолжение войны Германией. Нашему командованию необходимо знать об объемах этих поставок. Зная объемы и динамику поставок, можно будет прогнозировать увеличение активности вермахта.
– Извините, я перебью, – Головин остановил Олега Николаевича. – Дело в том, что танки изготавливаются из стали, а саму сталь получают из руды, которая поставляется из Нарвика. Если завезти побольше руды, то можно выплавить больше стали, из которой настроят больше танков. Таким образом, если возрастают поставки руды, то можно быть уверенным, что через три-четыре месяца на каком-либо участке фронта вермахт перейдет в наступление. Зная это, можно вести целенаправленную работу по установлению такого участка и успеть заблаговременно принять меры по отражению наступления. Уловили?
– Я должен буду поселиться в Нарвике и сообщать о количестве судов с рудой, вышедших из порта?
– В целом верно, только в самом Нарвике вам маячить нельзя. Городок небольшой, все друг друга знают, каждый новый человек на виду. Уверен, что Нарвик опутан немецкой контрразведывательной сетью, в которую неизбежно попадет любой агент.
– Корабли для перевозки руды приписаны к другим портам, в которых их и фрахтуют, – пояснил Олег Николаевич. – Зная о фрахтах, можно сделать точный вывод об объеме перевозимой руды, так как для этих целей используются одни и те же суда.
– Я буду путешествовать из порта в порт?
Филипп Ильич и Олег Николаевич улыбнулись такой наивности.
– В этом нет необходимости. Фрахты заключаются через две-три конторы, самые крупные из которых называются «Балтика Транзит» и «Скандинавия Шиппинг Тревел», – пояснил Олег Николаевич. – «Балтика Транзит» – шведская фирма, а «СШТ» хотя и зарегистрирована в Швеции, но контролируется английским капиталом. Для перевозки руды обычно фрахтуются суда нейтральных стран. Расчет на то, что их не будут топить британские патрули. Обе компании имеют штаб-квартиры в Стокгольме и обеспечивают более девяноста процентов поставок. Вашей задачей будет внедриться лично или через установленные знакомства в одну из этих компаний.
– Николай Федорович, Генеральный штаб должен, – подчеркнул Головин, – Генеральный штаб должен знать об объемах и сроках поставок руды из Нарвика. Поймите всю важность этого вопроса.
– Я понимаю, – поддакнул Коля. – Я готов выполнить задание.
Головин снова улыбнулся.
– Боюсь, что не совсем, – покачал он с сомнением головой. – Не совсем поняли и не совсем готовы. На подготовку хороню залегендированного разведчика-нелегала в обычных условиях уходит около двух лет. Таким сроком мы с вами не располагаем. Через полгода, максимум – через восемь месяцев, вы обязаны быть готовы. И прежде всего, знать Скандинавию так, будто всю жизнь в ней прожили. Историю, культуру, обычаи расписание автобусов и поездов, анекдоты, песни – словом, все! Олег Николаевич, продолжайте.
– Товарищ Саранцев будет залегендирован как финский эмигрант Тиму Неминен, бежавший из Карелии от Красной армии.
Олег Николаевич вынул из внутреннего кармана пиджака пачку фотографий и стал по одной выкладывать их на стол.
– Семья Неминен: мать, отец, брат, жена брата, племянники. Вот сам Тиму. По возрасту вы подходите, он 1919 года рождения. Все это вполне реальные люди, проживавшие до советско-финской войны на территории Карелии, ныне – Карело-Финской ССР.
– А где они сейчас? – спросил Коля.
Олег Николаевич переглянулся с Головиным.
– После окончания войны и образования Карело-Финской ССР они вместе с остальными жителями были интернированы и отселены из пограничной зоны. В настоящее время они содержатся в лагере специального назначения под Архангельском.
– Но ведь это жестоко! – возмутился Коля.
– Разведка – вообще вещь жестокая, – оборвал Колю Филипп Ильич. – От успешного выполнения поставленного перед вами, Николай Федорович, задания будут зависеть жизни сотен тысяч советских людей! Подумайте сами, стоит ли принимать в расчет арест нескольких сотен финнов ради сохранения сотен тысяч жизней?! Мы их не расстреляли, мы их просто изолировали. В лагере они обеспечены жильем, едой и работой. Кстати, вы сможете скоро в этом лично убедиться, потому что вам предстоит внедриться в эту среду. Под видом пленного финского солдата вы будете помещены в один лагерь с вашими «отцом» и «братом». Приказываю войти к ним в доверие, выучить всю семейную биографию Неминенов вплоть до уличных кличек и детских болезней родственников. Заодно поможете администрации лагеря, выявляя лиц, отрицательно настроенных по отношению к советской власти.
– В учебнике истории таких людей называют провокаторами охранки, – возразил вдруг Коля. – То, что вы мне предлагаете, – это подло и низко.
Филиппа Ильича будто подменили. Теперь перед Колей стоял не обходительный интеллигентный человек, а генерал, не привыкший выслушивать возражения. Ноздри его трепетали от гнева.
– Смирно, старший лейтенант!!!
Коля моментально вытянулся в струнку и, задрав подбородок, глазами следил за генералом.
– Щенок! Сопляк! Мальчишка! Будет он еще тут рассуждать! Нельзя, вы понимаете – нельзя воевать в белых перчатках! Вы понимаете, что если вы «сгорите» в Швеции, то следующему разведчику, который будет послан туда после вас, придется намного труднее, потому что контрразведка, и без того работающая хорошо, будет поставлена на уши?! Гестапо будет, как под рентгеном, разглядывать каждого человека, который вступит в соприкосновение с интересующими нас фирмами. Речь идет о самой возможности для Германии вести войну, поэтому немцы не пожалеют никаких сил и средств на организацию контрразведывательного обеспечения поставок руды! Мы не можем рисковать, отправив на задание неподготовленного сотрудника! Лучше сразу за ручку отвести вас в гестапо, а на шею повесить табличку «Советский шпион». Поэтому вы, товарищ старший лейтенант, через эти недолгие восемь месяцев обязаны, повторяю: о-бя-за-ны стать более финном, чем этот олух Тиму Неминен! И это большая и крайне редкая удача Для всех нас, что вы легендируетесь под реального, существующего, живущего и ныне здравствующего человека. Нам не придется трудиться над составлением вашей фальшивой биографии. Она у вас уже есть. Тиму Неминен где-то жил, с кем-то общался, дружил, ссорился. А главное, документы на него есть и в магистратуре, и в больнице, и в полицейском участке. Начни контрразведка под вас копать – она наткнется на самые подлинные документы, начиная с церковной метрики. Поэтому, товарищ старший лейтенант, будьте любезны вникнуть во всю прежнюю тухлую жизнь Тиму Неминена и перевоплотиться в него самого. Уловили?
– Так точно, товарищ генерал-майор!
– И заодно… Способности у вас есть. Через восемь месяцев, помимо всего прочего, приказываю бегло говорить по-шведски и понимать по-немецки.
– Товарищ генерал! В какое время?
– Я не знаю, «в какое время»! – отрезал Головин. – Я – генерал, вы – старший лейтенант. Я приказал – вы исполняйте. За неисполнение – трибунал. А чтоб ты не чувствовал себя «провокатором царской охранки», приказываю за двенадцать недель пребывания в лагере выдать лагерной администрации двадцать, нет – тридцать человек, отрицательно настроенных к советской власти и режиму содержания под стражей. Со своей стороны, я прослежу, чтобы вы были приглашены и присутствовали при приведении в исполнение приговора в отношении выданных вами финнов. Уловили?
– Так точно!
– Исполняйте. Олег Николаевич, оставляю старшего лейтенанта в ваше полное распоряжение. Хоть на ремни его режьте, но сделайте из него настоящего финна.
Головин направился к двери.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57
– Так точ… Виноват! Уловил.
– Вот и хорошо. В гостиницу вы сегодня больше не вернетесь. За вещи не беспокойтесь, старые вам больше не понадобятся, а всем необходимым вас обеспечат по новому месту работы. А сейчас пойдемте в другую комнату. Вам надо переодеться, а то ваш наряд смотрится как-то по-пижонски. Заодно познакомитесь с человеком, который будет отвечать за вашу подготовку.
Они вышли в коридор и стали спускаться по лестнице. Филипп Ильич заметил, что Коля пытается рассмотреть картины.
– Нравится?
– Очень. Наверное, старинные?
Филипп Ильич улыбнулся:
– Не очень, хотя есть довольно редкие. Это – Пикассо, – он ткнул в одну из картин, – а это – Дали. Картины – это у нас вроде традиции.
– Традиции?..
– Ну да. Наиболее отличившиеся разведчики после успешного выполнения задания имеют право повесить в нашей «галерее» свою любимую картину. Вот ребята и заказывают местным художникам на память пейзажи тех мест, где им нравилось бывать во время выполнения задания.
Коля еще раз осмотрел картины.
Эйфелева башня, океанский пляж под пальмами, китайские пагоды, вулкан Везувий, гора Фудзияма, статуя Свободы, апельсиновая роща, кофейная плантация, коррида, Биг Бен, сфинкс на фоне пирамид, северное сияние, оазис в пустыне, Женевское озеро, саванна со слонами и жирафами.
– В этих местах служат ваши… наши товарищи?
– Работают, Николай Федорович. А слово «служба» с сегодняшнего дня для вас, как человека сугубо штатского, должна ассоциироваться с попом, кадилом и колокольным звоном. Уловили?
– Так то… Извините, уловил.
Они спустились на первый этаж, Филипп Ильич толкнул дверь в какую-то комнату, которая оказалось довольно просторным кабинетом, похожим на тот, в котором только что Коля разговаривал с Головиным. Кабинет был обставлен такими же мягкими креслами, у окна стоял письменный стол резного дуба, только стеллажами с книгами была занята лишь одна стена. Напротив нее, на другой стене, висела огромная, от пола до потолка, карта мира. На диване сидел высокий мужчина средних лет. При их появлении он встал.
– Знакомьтесь, – предложил Филипп Ильич. – Это ваш новый руководитель и куратор Олег Николаевич Штейн.
– Очень приятно, – Олег Николаевич пожал Коле руку.
– А это… Как же вас представить? – Филипп Ильич несколько секунд смотрел на Колю. – Столица Мордовии, кажется – Саранск?
– Саранск.
– Это товарищ Саранцев.
Так Коля перестал быть Осиповым и стал Саранцевым.
– Попрошу ваши документы, – Олег Николаевич протянул руку.
Коля посмотрел на Головина. Тот кивнул.
– Отдайте. Они будут лежать в управлении кадров по вашего выхода в запас. Завтра у вас будут новые. Имя-отчество, я думаю, можно оставить ваши собственные. Оставайтесь Николаем Федоровичем.
Олег Николаевич принял Колины документы, тут же положил их в большой конверт из плотной коричневой бумаги, потом на письменном столе зажег спиртовку и стал нагревать над ней палочку сургуча. Он капнул сургучом в центр пакета и по четырем углам. Филипп Ильич достал из кармана брюк металлическую печать на цепочке и приложил ее к еще мягкому сургучу.
– Переодевайтесь, пожалуйста, – Олег Николаевич показал на одно из кресел, на котором лежала новая пиджачная пара и светлая однотонная рубашка. Рядом с креслом стояла пара туфель.
– Добро пожаловать в разведку, Николай Федорович, – сказал Филипп Ильич, после того как Коля переоделся. – «А поворотись-ка, сынку…» – процитировал он Гоголя.
Коля повернулся.
– Хорош? – спросил генерал Олега Николаевича, оценивая, как новый костюм сидит на Коле, и сам себе ответил: – Хорош.
– Олег Николаевич, расскажите нам в общих чертах суть задания, которое предстоит выполнять товарищу Саранцеву.
Олег Николаевич подошел к карте.
– Вот здесь, – он показал на самый север Скандинавии, – находится город Нарвик, имеющий огромное стратегическое значение для немцев. Через порт Нарвика осуществляются поставки руды из Норвегии и Швеции в Германию. Немцы даже проложили железную дорогу Луллео – Нарвик специально для перевозки руды до порта – эта дорога не соединена с железнодорожной сетью Швеции. Месяц назад немцы осуществили десантную операцию по захвату Нарвика и оккупировали Норвегию. Это свидетельствует о том что поставкам руды через этот порт руководство Рейха придает важнейшее значение. Норвегия и без того нормально относилась к Германии и прекращать поставки не собиралась. То, что немцы пошли на оккупацию лояльного государства, говорит о том, что они боятся возможного вмешательства англичан. Немецкий флот значительно уступает английскому. Для обеспечения морской коммуникации Нарвик – Германия от нападений английских крейсеров немцы вводят в строй линкоры «Тирпиц» и «Бисмарк». Каждый из них способен автономно противостоять эскадре из трех-четырех крейсеров и пяти-шести эсминцев. Прекращение поставок руды из Нарвика сделает невозможным продолжение войны Германией. Нашему командованию необходимо знать об объемах этих поставок. Зная объемы и динамику поставок, можно будет прогнозировать увеличение активности вермахта.
– Извините, я перебью, – Головин остановил Олега Николаевича. – Дело в том, что танки изготавливаются из стали, а саму сталь получают из руды, которая поставляется из Нарвика. Если завезти побольше руды, то можно выплавить больше стали, из которой настроят больше танков. Таким образом, если возрастают поставки руды, то можно быть уверенным, что через три-четыре месяца на каком-либо участке фронта вермахт перейдет в наступление. Зная это, можно вести целенаправленную работу по установлению такого участка и успеть заблаговременно принять меры по отражению наступления. Уловили?
– Я должен буду поселиться в Нарвике и сообщать о количестве судов с рудой, вышедших из порта?
– В целом верно, только в самом Нарвике вам маячить нельзя. Городок небольшой, все друг друга знают, каждый новый человек на виду. Уверен, что Нарвик опутан немецкой контрразведывательной сетью, в которую неизбежно попадет любой агент.
– Корабли для перевозки руды приписаны к другим портам, в которых их и фрахтуют, – пояснил Олег Николаевич. – Зная о фрахтах, можно сделать точный вывод об объеме перевозимой руды, так как для этих целей используются одни и те же суда.
– Я буду путешествовать из порта в порт?
Филипп Ильич и Олег Николаевич улыбнулись такой наивности.
– В этом нет необходимости. Фрахты заключаются через две-три конторы, самые крупные из которых называются «Балтика Транзит» и «Скандинавия Шиппинг Тревел», – пояснил Олег Николаевич. – «Балтика Транзит» – шведская фирма, а «СШТ» хотя и зарегистрирована в Швеции, но контролируется английским капиталом. Для перевозки руды обычно фрахтуются суда нейтральных стран. Расчет на то, что их не будут топить британские патрули. Обе компании имеют штаб-квартиры в Стокгольме и обеспечивают более девяноста процентов поставок. Вашей задачей будет внедриться лично или через установленные знакомства в одну из этих компаний.
– Николай Федорович, Генеральный штаб должен, – подчеркнул Головин, – Генеральный штаб должен знать об объемах и сроках поставок руды из Нарвика. Поймите всю важность этого вопроса.
– Я понимаю, – поддакнул Коля. – Я готов выполнить задание.
Головин снова улыбнулся.
– Боюсь, что не совсем, – покачал он с сомнением головой. – Не совсем поняли и не совсем готовы. На подготовку хороню залегендированного разведчика-нелегала в обычных условиях уходит около двух лет. Таким сроком мы с вами не располагаем. Через полгода, максимум – через восемь месяцев, вы обязаны быть готовы. И прежде всего, знать Скандинавию так, будто всю жизнь в ней прожили. Историю, культуру, обычаи расписание автобусов и поездов, анекдоты, песни – словом, все! Олег Николаевич, продолжайте.
– Товарищ Саранцев будет залегендирован как финский эмигрант Тиму Неминен, бежавший из Карелии от Красной армии.
Олег Николаевич вынул из внутреннего кармана пиджака пачку фотографий и стал по одной выкладывать их на стол.
– Семья Неминен: мать, отец, брат, жена брата, племянники. Вот сам Тиму. По возрасту вы подходите, он 1919 года рождения. Все это вполне реальные люди, проживавшие до советско-финской войны на территории Карелии, ныне – Карело-Финской ССР.
– А где они сейчас? – спросил Коля.
Олег Николаевич переглянулся с Головиным.
– После окончания войны и образования Карело-Финской ССР они вместе с остальными жителями были интернированы и отселены из пограничной зоны. В настоящее время они содержатся в лагере специального назначения под Архангельском.
– Но ведь это жестоко! – возмутился Коля.
– Разведка – вообще вещь жестокая, – оборвал Колю Филипп Ильич. – От успешного выполнения поставленного перед вами, Николай Федорович, задания будут зависеть жизни сотен тысяч советских людей! Подумайте сами, стоит ли принимать в расчет арест нескольких сотен финнов ради сохранения сотен тысяч жизней?! Мы их не расстреляли, мы их просто изолировали. В лагере они обеспечены жильем, едой и работой. Кстати, вы сможете скоро в этом лично убедиться, потому что вам предстоит внедриться в эту среду. Под видом пленного финского солдата вы будете помещены в один лагерь с вашими «отцом» и «братом». Приказываю войти к ним в доверие, выучить всю семейную биографию Неминенов вплоть до уличных кличек и детских болезней родственников. Заодно поможете администрации лагеря, выявляя лиц, отрицательно настроенных по отношению к советской власти.
– В учебнике истории таких людей называют провокаторами охранки, – возразил вдруг Коля. – То, что вы мне предлагаете, – это подло и низко.
Филиппа Ильича будто подменили. Теперь перед Колей стоял не обходительный интеллигентный человек, а генерал, не привыкший выслушивать возражения. Ноздри его трепетали от гнева.
– Смирно, старший лейтенант!!!
Коля моментально вытянулся в струнку и, задрав подбородок, глазами следил за генералом.
– Щенок! Сопляк! Мальчишка! Будет он еще тут рассуждать! Нельзя, вы понимаете – нельзя воевать в белых перчатках! Вы понимаете, что если вы «сгорите» в Швеции, то следующему разведчику, который будет послан туда после вас, придется намного труднее, потому что контрразведка, и без того работающая хорошо, будет поставлена на уши?! Гестапо будет, как под рентгеном, разглядывать каждого человека, который вступит в соприкосновение с интересующими нас фирмами. Речь идет о самой возможности для Германии вести войну, поэтому немцы не пожалеют никаких сил и средств на организацию контрразведывательного обеспечения поставок руды! Мы не можем рисковать, отправив на задание неподготовленного сотрудника! Лучше сразу за ручку отвести вас в гестапо, а на шею повесить табличку «Советский шпион». Поэтому вы, товарищ старший лейтенант, через эти недолгие восемь месяцев обязаны, повторяю: о-бя-за-ны стать более финном, чем этот олух Тиму Неминен! И это большая и крайне редкая удача Для всех нас, что вы легендируетесь под реального, существующего, живущего и ныне здравствующего человека. Нам не придется трудиться над составлением вашей фальшивой биографии. Она у вас уже есть. Тиму Неминен где-то жил, с кем-то общался, дружил, ссорился. А главное, документы на него есть и в магистратуре, и в больнице, и в полицейском участке. Начни контрразведка под вас копать – она наткнется на самые подлинные документы, начиная с церковной метрики. Поэтому, товарищ старший лейтенант, будьте любезны вникнуть во всю прежнюю тухлую жизнь Тиму Неминена и перевоплотиться в него самого. Уловили?
– Так точно, товарищ генерал-майор!
– И заодно… Способности у вас есть. Через восемь месяцев, помимо всего прочего, приказываю бегло говорить по-шведски и понимать по-немецки.
– Товарищ генерал! В какое время?
– Я не знаю, «в какое время»! – отрезал Головин. – Я – генерал, вы – старший лейтенант. Я приказал – вы исполняйте. За неисполнение – трибунал. А чтоб ты не чувствовал себя «провокатором царской охранки», приказываю за двенадцать недель пребывания в лагере выдать лагерной администрации двадцать, нет – тридцать человек, отрицательно настроенных к советской власти и режиму содержания под стражей. Со своей стороны, я прослежу, чтобы вы были приглашены и присутствовали при приведении в исполнение приговора в отношении выданных вами финнов. Уловили?
– Так точно!
– Исполняйте. Олег Николаевич, оставляю старшего лейтенанта в ваше полное распоряжение. Хоть на ремни его режьте, но сделайте из него настоящего финна.
Головин направился к двери.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57