В низком подземелье стоял резкий тяжелый запах плесени и кошачьей мочи, темная земля холодила лапы.
Поспешно пробираясь по мрачному подполью, Джо угодил в паутину, свисавшую с прогнувшихся балок. Цепкие клейкие нити налипли коту на уши и усы, он чувствовал, как они рвутся. Стараясь не задеть котел отопления, газовые и водяные трубы и тем более свисающую электропроводку, Джо проскочил дальше, направляясь к лазу в задней стене.
Прежде чем вынырнуть на задний двор, он оглянулся.
Маленькое прямоугольное отверстие, через которое Джо проник в подпол, было перекрыто. Ни единый луч света не проникал сквозь него с улицы. Убийца пропихнул в отверстие руку и плечо, полностью перегородив окошко. Джо слышал даже поскребывание, словно человек пытался протиснуться внутрь еще дальше.
«Ну, давай, фраер. Иди сюда. Забирайся в ловушку под эти балки и трубы. Я тебе устрою веселую жизнь, распишу в полосочку».
Все же, поразмыслив, Джо решил бежать.
«Зачем нарываться? Ну его к черту, лучше убраться подальше от этого типа».
Мимолетно устыдившись своей трусости, Джо вышмыгнул на задворки антикварного магазина. Слышно было, как человек побежал, решив обогнуть дом по боковой дорожке.
Маленький грязный дворик позади магазина был пуст. Выскочив на тротуар, кот понесся по улице, развернув уши назад, чтобы слышать, что происходит за спиной. Заслышав погоню, он вскарабкался по увитой розами шпалере на покатую, крытую дранкой кровлю французской блинной Джулии.
Было слышно, как там, внизу, убийца идет по тротуару. Глядя вниз, кот затаился. Он с трудом удерживался на краю кровли, рискуя свалиться в проржавевший водосточный желоб.
Темная фигура обыскивала кусты азалии, высаженные рядком вдоль газона. Джо отодвинулся от края и поспешил смыться.
Пробравшись по крышам блинной, книжного магазина и галереи Нюджент, он пересек крышу того странного дома, где всегда стоял аромат сушеной травы и пряностей, — хотя сама кровля пахла всего лишь дегтем. В конце ряда домов, выходившего на другую улочку, ему очень кстати подвернулась толстая ветка дуба, такого старого и огромного, что пешеходная дорожка огибала его, опасно сужая в этом месте проезжую часть. Крона дерева закрывала всю улицу до противоположного ряда домов и была для окрестных котов и кошек излюбленным надземным переходом. У самого Джо здесь тоже было несколько приятных свиданий.
Перепрыгивая с ветки на ветку, кот пересек улицу, соскочил на соседний ряд крыш, пробежал его до конца и прислушался. Кругом стояла тишина. За ним никто не гнался, лишь звук одинокой машины затихал в отдалении.
Убедившись, что убийца отстал, Джо осторожно спустился с крыши городской химчистки, цепляясь за вьющиеся плети бугенвиллей. Спрыгнув на землю, он пробежал два квартала на восток, затем повернул на юг, в сторону дома. Попетляв по дюжине дворов и двум улицам, Джо прислушался. Погони не было.
Однако страх все еще ворочался у него в животе, и недавнее преследование имело к этому лишь косвенное отношение, тем более что Джо давно потерял того типа из виду; нет, страх имел иную, еще более пугающую природу. Страх чего-то гораздо более ужасного, чем бегство по вечерним улицам от маньяка с гаечным ключом. Кстати, когда Джо взглянул на него последний раз, он не заметил орудия убийства, возможно, тип сунул его в карман, пока не придет время разделаться с бедным котом.
Прежде чем выбраться на Морской проспект, деливший городок надвое своей широкой тенистой аллеей, Джо вскарабкался на ветки высокого раскидистого эвкалипта, нависающего над киоском мороженого. Если убийца все еще продолжал следовать за ним, кот не собирался вести его прямо к своему дому.
Джо затаился в листве, пытаясь разобраться в происходящем. Почему убийца преследует его? Ведь он всего лишь кот. Почему незнакомец считает, что кот может кому-то рассказать, кто именно убил Бекуайта?
Хотя, положа лапу на сердце, Джо действительно мог с легкостью указать убийцу. Он способен был множеством эффективных способов дать полиции подробное описание этого человека.
Но убийца не мог знать ничего такого. Никак не мог. Откуда этому сутулому дистрофику ведомо, что он, Серый Джо, способен выступить в роли свидетеля убийства?
Дрожа, кот сидел в кроне дерева и от расстройства даже не мог умыться. Он был не только напуган и озадачен, его мозг переполняли и другие странные мысли. Это были тревожные и явно не кошачьи размышления о происходящих событиях.
Прежде всего, помимо страха за свою собственную серую шкуру, которой он весьма дорожил, Джо чувствовал жалость к убитому. Это было глупо и не по-кошачьи.
Какое ему, в сущности, дело до смерти Бекуайта? Он даже толком не знал его. Было высшей пробы лицемерием делать вид, будто ему жаль Сэмюэла Бекуайта.
И все-таки Джо действительно испытывал к нему чувство жалости — словно темное печальное облачко таилось внутри, сентиментальное и безосновательное. Кота даже подташнивало при мысли о жестокости этого спланированного преступления.
Убийство, свидетелем которого стал Джо, было извращенным и противоестественным. Оно не имело ничего общего с тем, как убивают кошки.
Коты убивают ради еды или сохранения навыка. Матери-кошки убивают, чтобы научить свое потомство охотиться. Коты не совершают хладнокровных предумышленных убийств, подобных тому, какое пришлось увидеть Джо.
Этот худой человек с бездонными зрачками убил мимоходом, запросто, словно закончил какую-то привычную финансовую операцию — оплатил счет за обед или купил газету. Именно к такому выводу пришел Джо, обдумывая встревожившее его событие.
Он спустился с дерева и, полный тягостных размышлений, направился домой. Пересекая газон и крадучись по темной дорожке, Джо с тревогой всматривался в тени. Все его существо было отравлено каким-то душевным страданием, свойственным, если уж на то пошло, только людям.
Исследование человеческого сознания — не кошачье дело. Кошки не размышляют о человеческих извращениях. Кошки чувствуют человеческую порочность. Они знают о человеческой похоти и черной ненависти и мирятся с существованием этих отклонений. Кошки не анализируют эти извращения. Они предоставляют философствовать людям.
Тем не менее все то время, пока Джо спасался от преследования, он какой-то частью сознания пытался проанализировать действия этого человека, старался понять его побуждения. Джо пытался разгадать не только причины преследования его самого, но и цель убийства Бекуайта. Стремился раскрыть тайну, превратившую худощавое человеческое лицо в маску убийцы.
Почему-то его волновал мотив. Что привело этого типа к убийству? Да мало ли какие проблемы у человека, сам-то Джо с ними никак не связан, да и не хотел бы. И тем не менее внутренний голос продолжал попискивать, словно электронный будильник. Эти мысли были новыми и пугающими. Джо нутром чуял, что его терзания предвещают умственное и эмоциональное перерождение. В нем открылась какая-то иная грань, обнаружились новые черты.
Эти изменения происходили с ним уже несколько недель, но до сегодняшнего вечера они не были столь бурными.
Теперь же внутри кота, причиняя непроходящее беспокойство, поселилось нечто чужеродное, оно скреблось и царапалось, желая выбраться на свободу.
Джо пробежал последние два квартала, подгоняемый целым сонмом страхов. Он уже не мечтал ни о чем, кроме своей теплой безопасной постели, где можно уютно свернуться калачиком рядом с Клайдом, под надежной защитой своего друга и покровителя.
Глава 2
Серый кот внезапно очнулся от глубокого сна. Он лежал, свернувшись клубочком на хозяйской кровати. Что-то разбудило его, какой-то шум, не похожий на обычные звуки этого дома. Джо поднял уши и насторожился.
Скрип повторился, заставив его вскочить. Теперь Джо был весь внимание. Вцепившись когтями в одеяло, он напряженно вслушивался в этот звук, похожий на хруст расщепляемого дерева. Что за чертовщина? Прижав уши и опустив короткий хвост, кот пристально вглядывался в полумрак спальни, в гортани клокотало приглушенное рычание. От повторяющейся какофонии хруста и треска шерсть у него на спине вздыбилась и застыла, словно щетка. Замерев на двуспальной кровати возле своего хозяина, Джо пытался определить источник звука.
Рядом заворочался, переваливаясь на другой бок Клайд; от его тела шел жар, как от печки. Очередной скрип металла по дереву утонул в раскатистом храпе хозяина.
Вот что это было — металл по дереву. Как будто пытались вскрыть окно. Джо втянул носом зябкий воздух, пытаясь унюхать незваного гостя, но от Клайда шел такой мощный выхлоп красного вина и сырого лука, что Джо не смог бы учуять и сборище потных бегунов, столпившихся в спальне. Он отодвинулся от теплого плеча Клайда, продолжая прислушиваться. Джо никак не мог понять, идет ли этот звук прямо из комнаты или из другой части дома.
Появление взломщика возмутило его. Их городок был маленьким и мирным, и улица была тихой. С тех пор как они сюда переехали, им не приходилось сталкиваться со взломом. В конце концов, это не какие-нибудь задворки южного Сан-Франциско. Но при мысли, что в дом проник посторонний, кот похолодел от страха, и этот страх был сильнее, чем боязнь обычного грабителя.
Дрожащий и растерянный, Джо принялся осматривать полутемную спальню: вот массивные очертания комода, вот телевизор, вот одежда Клайда, небрежно брошенная на стул, — словно маскарадный костюм, забытый после бурного празднования Хэллоуина. Из тени под стулом выглядывали ботинки Клайда, рядом с ними валялся одинокий пахучий носок.
Все в спальне казалось привычным. Джо осторожно пробрался по одеялу и, свесившись через край, заглянул под кровать. Сумрак под пружинами матраса был пуст, обнаружилось лишь несколько комочков пыли, они казались призраками давно умерших мышей. Джо вернулся на кровать и принялся вылизывать лапу, но при этом он внимательно осматривал углы комнаты, самые дальние ее закоулки, вглядывался в открытый платяной шкаф, в бесформенную груду одежды Клайда.
Казалось, ни одна тень не осталась неопознанной. На темных стенах спальни тускло светились три прямоугольника: серебристо поблескивающее зеркало и оконные шторы, сквозь которые пробивался свет от фонаря на углу. Бледные квадраты штор были перечеркнуты изогнутыми тенями веток дуба, нависающих над спальней. Внезапно в ветвях залопотал пересмешник, его противное бульканье слилось с храпом Клайда.
Теперь кроме храпа и болботанья проклятой птицы ничего не расслышишь. И что разбирает этих пересмешников? О чем думают их крохотные головенки? Это создание природы не более музыкально, чем бабуин, терзающий скрипку.
Но пересмешник не стал бы сидеть на дереве, упражняясь в вокале, если бы кто-то стоял под окнами спальни.
Может, это поскребывание доносится с заднего двора? А может, из передней части дома? Возможно, какой-то чужак шаг за шагом обходит дом по периметру, собираясь проникнуть внутрь, вскрыв окно гостиной или входную дверь.
Джо спрыгнул на пол; приземление на твердую поверхность отдалось в затекших мышцах лап чувствительной встряской.
Он был котом крупным, тяжелым, его короткая серебристо-серая шерсть бархатно переливалась на сильных мышцах. Напряженно прижав усы и уши, Джо крадучись обошел комнату, прислушиваясь к звукам за стенами. В сумраке комнаты его серая шкура сливалась с тенями, и казалось, что белые пятна на груди и лапах и белый треугольник на носу двигаются самостоятельно.
Джо не был красавцем. Из-за белой полоски на носу его глаза казались слишком близко посаженными, что придавало ему вечно насупленный вид.
Скрип больше не повторялся. Может, ему приснился этот звук или просто почудилось?
Действительно, последнее время ему в голову приходили очень странные вещи, такие странные, что Джо даже подумывал — не стал ли он жертвой какого-то кошачьего сумасшествия?
Может, он просто съел что-нибудь не то, отсюда и кошмары? Такое с ним как-то раз уже было, когда ему попался больной суслик. Тогда кота мучили дикие, невероятные сны.
Джо попытался вспомнить, что он ел вчера. К ужину добавилась одна неосторожная мышка, но она не могла нанести никакого вреда, Джо слопал ее через час после своей обычной кошачьей трапезы. Если бы дело было в мышке, он почувствовал бы неладное гораздо раньше. Как бы то ни было, мышь прошла отлично. Вчера около полудня Джо убил и съел скворца, но клюв и лапки выплюнул. Да и от скворцов ему никогда не было плохо. Всецело поглощенный анализом своих физиологических ощущений, Джо не заметил, что из глубины его глотки рвется хриплый рев.
Чертыхаясь, проснулся Клайд.
— Джо, уймись! Черт, для траханья кошек еще слишком рано! А ну спи!
Только теперь до кота дошло, что он издает дикие вопли.
Замолчав, Джо снова прислушался, не раздастся ли тот сухой, короткий звук ломающегося дерева. Да, пожалуй, ему стоит проверить весь дом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31