Вильма обнаружила закопанную миску в тот же день после обеда, когда вышла поработать в саду. Увидев разоренную клумбу с анютиными глазками, она очень удивилась и принялась копать землю, чтобы снова посадить цветы. Ее лопата обо что-то звякнула.
Выкопав миску, она обнаружила нетронутого лосося — разумеется, уже протухшего. От этого запаха ее чуть не вырвало. Но к тошнотворной вони тухлой рыбы примешивался запах горького миндаля. Вильма запихнула миску вместе с содержимым в пластиковый пакет, схватила ключи от машины и отправилась к ветеринару.
Джим Фиретти был почти уверен, что это цианид, но чтобы окончательно подтвердить свое предположение, он аккуратно упаковал содержимое миски и отправил в Сан-Франциско на анализ.
Вот тогда-то Вильма и поняла, насколько опасен Ли Уорк, и решила узнать о нем побольше. От Фиретти она позвонила Клайду, рассказала ему про яд, а затем набрала номер Бернины Сэйдж и договорилась с ней о встрече в кафе. Бернина была единственным человеком, кто мог бы прояснить Вильме портрет валлийца.
Она вышла от доктора, пообещав, что не выпустит Дульси из дома, хотя на самом деле у нее не было такого намерения. Как она смогла бы это сделать? Да и необходимости такой не было. Кто, как не сама Дульси, зарыл отраву? Кошечка хорошо знала, что такое яд.
Вильма надеялась, что Бернина расскажет ей об Уорке. Бернина жила с ним, должна же она хоть что-то о нем знать. В любом случае за обедом Вильма что-нибудь выведает.
Кафе «Пекарня», где они договорились встретиться, было сравнительно новым. Оно открылось пять лет назад в сором каменном доме недалеко от берега. Просторная крытая веранда была уставлена столиками; в хорошую погоду уже к полудню все они были заняты. И сегодня, когда Вильма подошла к кафе в полдень, свободных мест уже не было, однако Бернина успела захватить последний столик. Она как раз садилась. Ее ярко-рыжую шевелюру можно было увидеть издалека.
Бернине Сэйдж было сорок три года, натуральный рыжий цвет волос она подчеркивала мандариновой помадой и нарядами оранжевого или розового цвета. Сегодня бледно-розовый жакет дополняли белая футболка, джинсы и сандалии. У Бернины было тонкое лицо и быстрая улыбка, которая никогда не трогала ее глаз. Она была высокого роста, что позволяло ей управляться с обычными делами в офисе, даже не поднимаясь со своего места.
Когда Бернине исполнилось тридцать восемь, она ушла из Комиссии по условно-досрочному освобождению в Сан-Франциско, где проработала двадцать лет, за что ей полагалась неплохая пенсия. В Молена-Пойнт Бернина сначала поработала смотрителем в галерее Сентины, но потом перешла к Бекуайту. Бернина блестяще справлялась с бумажной работой, а Бекуайт предложил ей вдвое больше, чем мог позволить себе галерейщик Сентинд. Бернина была опытным специалистом и привлекательной женщиной. Забота о своей внешности была для нее на первом месте. А манипулировать фактами, чтобы представить себя и свою работу в наивыгоднейшем свете, для нее было так же естественно, как дышать. Они с Вильмой тогда посмеивались над ее прошлыми грешками, хотя Вильма и не разделяла философию Бернины.
Изучая меню, они почти не разговаривали. Сделав заказ, Вильма в качестве приличествующего вступления заговорила о каких-то пустяках. Она предпочла бы сразу перейти к разговору о Ли Уорке, но прямолинейный подход мог спугнуть Бернину, которая вообще предпочитала окольные пути. Поболтав обо всяких мелочах минут десять, Вильма заговорила о компьютерах, в которых Бернина была настоящим спецом. Они обсудили достоинства новой локальной сети в библиотеке и порадовались недавнему подключению к Интернету. Наконец добрались и до Ли Уорка.
— Тут на днях один занятный парень заходил поработать на компьютере, ему нужно было кое-что найти. Мне кажется, ты его знаешь. Худой, мрачный, с голодным взглядом… Знаешь, бывают такие артистические натуры. — Последнее определение отнюдь не отражало того, что Вильма думала о Ли Уорке. — У него такой странный акцент, мне кажется, он из Уэльса.
— Это, наверное, Ли Уорк. — Взгляд зеленых глаз Бернины остался безмятежным и непроницаемым. — Он поставляет машины агентству. Внештатный закупщик, ездит повсюду. А что он искал? Что-нибудь автомобильное?
— Я ему не помогала. Мое внимание привлек его акцент. А кстати, ты же одно время вроде встречалась с каким-то торговцем автомобилями.
Бернина выдержала паузу, пытаясь понять, к чему клонит приятельница.
— С Уорком я и встречалась. Это было несколько лет назад. Они привозил мне всякие сласти — кактусовые конфеты из Нью-Мексико, пралине из Атланты — и прочие вкусности, которые покупал в сувенирных магазинах аэропортов. — Она засмеялась. — Я его бросила, боялась потолстеть.
— Тебе было с ним скучно? — улыбнулась Вильма.
— Иногда.
— Я, конечно, ничего не смыслю в торговле автомобилями, но разве агентство не может покупать необходимые ему подержанные машины где-нибудь поблизости? Ведь в округе полно иномарок.
— Люди в Молена-Пойнт покупают не так много новых машин, как ты думаешь. Многие «БМВ», «Ягуары» и «Мерседесы», которые ты видишь на улицах, — подержанные, они как раз у нас и куплены. И не забудь, агентство обслуживает не только Молена-Пойнт. Две трети наших сделок приходятся на клиентов со всего побережья — от Янтарного берега и дальше.
— А как Уорк доставляет машины?
— Обычно на грузовиках. Иногда даже сам садится за руль трейлера. У него несколько грузовиков и открытых трейлеров — это, знаешь, такие длинные платформы, на которых укрепляют машины.
— Интересная работа. Наверное, у него на это уходит все время: ездить, искать…
Бернина внимательно посмотрела на нее.
— Уорк в разъездах девять месяцев в году. К чему все это, Вильма?
— Праздное любопытство. — Вильма засмеялась и отхлебнула чаю. — А что он делает в оставшееся время? Ты с ним в отпуск не ездила?
— Я уже давно совершеннолетняя, — довольно резко ответила Бернина, но потом смягчилась. — У него есть одно местечко на Багамах. Он… ну, там очень мило, тропики и все такое.
— Похоже на идеальную связь. Он и здесь не задерживается — а значит, не успевает надоесть, и по шикарным курортам тебя возит. Что же ты такого упустила?
Вильма выждала, пока официант расставит принесенные блюда — куриный салат с кунжутом для Бернины и маленькую порцию крабового соте для нее самой. Она понимала, что давит на Бернину, и была уверена, что та, несмотря на все увертки, обязательно проговорится.
Похоже, она наступила подруге на старую мозоль. Когда официант ушел, Бернина сказала:
— Если бы ты объяснила, почему ты хочешь узнать… Вильма только внимательно посмотрела на нее. Бернина вздохнула:
— Я порвала с ним, потому что Уорк… Он был очень странным. Может, его в Уэльсе так воспитали. — Она отпила глоток воды.
— В каком смысле странным?
— К чему бы ты ни вела, Вильма, я на самом деле не прочь поговорить о нем. Почему бы и нет? Но мне хотелось бы услышать, чем вызван такой интерес.
— Я сказала бы тебе, если бы могла. Извини.
Бернина снова вздохнула.
— Мне было с ним как-то тревожно. Я никогда не говорила ему, почему я перестала… почему я прекратила наши отношения. У него были очень странные заморочки.
— Например?
Бернина ковырнула вилкой салат.
— Это звучит безумно.
— Ладно, попробуй.
— Я все же хотела бы понять, что тебя интересует. Ты ведешь какое-то расследование? — Они обе знали, что более половины бывших сотрудников Комиссии занимались частными расследованиями.
— Я обещала держать это в тайне. Могу только сказать, что это очень важно. И что же такое было в Уорке, что тебя оттолкнуло?
— Он… это из-за кошек.
— Кошек? — У Вильмы едва не вырвалось: «Есть!» Она притворилась удивленной и непонимающе покачала головой. — Домашних?
— Да, все из-за кошек. Своими разговорами о них Уорк доводил меня до белого каления. А иногда его слова и действия просто пугали меня. — Бернина откинула назад копну рыжих волос. — Я и сама не слишком люблю кошек, но он… Например, мы шли по улице и натыкались на кошку. Он застывал как вкопанный и начинал буквально сверлить ее глазами, стараясь добиться ответного взгляда.
— Да уж, удивительно. А Уорк пытался объяснить, почему он это делает?
— Пытался… Только от его объяснений меня мороз продирал. Это даже не объяснения были, а какие-то суеверные закидоны. На самом деле он кошек боялся — причем до дрожи.
— Это такая фобия, — сказала Вильма. — Некоторые люди ужасно боятся кошек.
— У Ли это больше, чем фобия. Он просто помешан на идее, что некоторые кошки… Ну, я не знаю… Ненормальные, что ли. Он считает, они могут… что они обладают человеческим разумом, ну и так далее в том же духе.
Вильма засмеялась и покачала головой:
— Да, звучит странновато. Интересно, с чего он это взял.
— Не знаю. Но вся его семья верила в такие истории.
— Семейные предания… — задумчиво сказала Вильма. — И он нахватался этого, пока рос? — Она помолчала и продолжила: — А как у него складывались отношения в агентстве? Не думаю, что он делился с коллегами такими соображениями.
— Да уж, вряд ли. Мне кажется, к нему относились довольно хорошо.
— А с Бекуайтом они ладили? Вилка Бернины застыла в воздухе.
— Насколько мне известно, все было в порядке.
— Я слышала, у них была какая-то размолвка.
Во взгляде Бернины блеснул металл, но тут же исчез.
— У людей всегда есть разногласия, такова уж их натура. — Она улыбнулась, пытаясь скрыть испуг. — В любой конторе бывают мелкие стычки. А что? К чему ты клонишь?
Вильма допила чай.
— К сожалению, я не могу тебе сказать. Но ты же меня знаешь, я страшно любопытна.
Официант забрал тарелки и принес десертное меню. Они заказали один фруктовый пирог на двоих. Когда официант ушел, Вильма поинтересовалась порядком работы агентства.
Смирившись с ее расспросами, Бернина кратко описала, как в агентстве поступают со вновь прибывающими машинами. Прежде чем загнать в главный корпус, каждый автомобиль моют. Всякое барахло, забытое в салоне, вытаскивают, салон бегло пылесосят, затем машину передают Клайду для регулировки, ремонта или замены отдельных деталей и чистки двигателя паром. Наконец, автомобиль еще раз моют, полируют, наводят глянец в салоне, сводят с кожаной обивки мелкие пятнышки, и только после этого машину переводят в демонстрационный зал. Через агентство проходят «Шелби», «Феррари», «Ламборджини», восстановленные «Бугатти», а также «Мерседесы» и «БМВ».
— Они ухаживают за каждым автомобилем, как за младенцем, — сказала Бернина.
— А кто первым их чистит, когда машины только поступают? Разные люди или кто-то один?
— Ты что, собираешься книгу о нас писать? Ну, этим занимается Джимми Осборн.
— А, такой приятный молодой человек. Мы с ним год работали в городском совете.
Бернина снова вздохнула:
— Мне надо бежать, дорогая. Уже почти два, я опаздываю к парикмахеру.
Она взглянула на счет, но Вильма отобрала его.
После ухода Бернины Вильма еще долго сидела, размышляя, почему ее вопросы так встревожили Бернину и почему она явно выглядела напуганной.
Глава 23
В вечерние и ночные часы периметр здания, где располагалось агентство Бекуайта, был хорошо освещен. Одноэтажный комплекс занимал почти целый квартал на углу Хэйли-стрит и Морского проспекта. В трех кварталах отсюда находился итальянский ресторанчик Бинни, а прямо напротив — небольшой мотель с красивым палисадником. С противоположной стороны здания проходило шоссе, что было удобно для покупателей из соседних городков побережья. Агентство занимало самое выгодное положение в верхней части городка.
Салон автосервиса выходил на проспект, а демонстрационный зал — на боковую улицу. Мощеную парковку отделяла от проезжей части широкая полоса тропических растений. В ярком свете прожекторов их листья отливали восковым блеском.
Большая часть передней стены была стеклянной. Входную дверь обрамляли вьющиеся плети бугенвиллеи, тяжелые от оранжевых цветов.
Ночные улицы были пустынны. Два маленьких сыщика прижались передними лапами к стеклянной двери, заглядывая в зал магазина. Часы показывали 4.40.
Салон был огромным. Его светлые стены служили хорошим фоном для шести сверкающих иномарок, которые сияли, как драгоценные камни.
— Вот эта красная, в глубине, — «Феррари», новая модель. Клайд на днях читал статью о ней и оставил журнал на кухонном столе. Там ее назвали «сладострастной» и «виртуозной». — Джо усмехнулся. — Ребята, которые пишут об автомобилях, похоже, действительно серьезно относятся ко всей этой чепухе. В журнале еще говорилось, что эта «Феррари» гладкая, дерзкая и соблазнительная.
— Так и есть, — заявила Дульси, лукаво глядя на Джо. — Интересно, каково это — сидеть за рулем такой элегантной штуки? Или вот эта маленькая синяя с открытым верхом — разве не здорово мчаться в ней по шоссе?
— Ага, а от ветра у тебя уши липнут к затылку и едва только шкура не слетает.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31