Лошади были привязаны к бамбуковой ограде – подальше от смокв Айлгуин и от ее овощных грядок. Седла и уздечки хранились в доме. В первый раз Найнив не остановилась погладить нос Гайдина и не сказала ему, что он хороший парень – и более понятливый, чем его тезка. Сандар замешкался у двери и принялся соскабливать грязь с колодок концом своего посоха, а женщина поспешила в дом.
На одном из стульев с высокой спинкой сидела Айлгуин Гуенна, руки ее были плотно прижаты к бокам. Глаза седовласой женщины почти вылезли из орбит от гнева и страха, она яростно боролась с чем-то, но ни один ее мускул не шевелился. Чтобы понять происходящее, Найнив не понадобилось вмиг обострившимися чувствами уловить еле различимое плетение Воздуха. О Свет. они нас нашли! Чтоб тебе сгореть. Сандар!
Ярость переполнила ее и снесла внутренний барьер, что обычно удерживал Найнив от Силы; и пока корзина падала из ее рук, Найнив стала белым цветком на кусте терновника, раскрываясь, чтобы слиться с саидар, раскрываясь… И вдруг – ощущение, будто она с разбегу налетела на другую стену, стену из прозрачного стекла: Найнив могла чувствовать Истинный Источник, но стена преграждала доступ всему, кроме боли от невозможности наполнить себя Единой Силой.
Корзина, ударившись об пол, подпрыгнула, а дверь позади Найнив открылась, и вошла Лиандрин, сопровождаемая черноволосой женщиной с седой прядью над левым ухом. Они были в длинных ярких шелковых платьях, обнажающих плечи, и сияние саидар окружало их.
Лиандрин оправила свое красное платье и улыбнулась пухлым ротиком, похожим на розовый бутон. Ее кукольное личико излучало удовольствие.
– Ну что, дичок, – заговорила она, – ты видишь, у тебя нет…
Найнив изо всех сил ударила ее по губам. О Свет, нужно убираться отсюда. И тут же наотмашь тыльной стороной ладони врезала Рианне так, что брюнетка с рычанием шмякнулась на свой обтянутый зеленым шелком огузок. Они наверняка привели и других, но если я выскочу за дверь, если сумею отбежать достаточно далеко. чтобы им не удалось отсечь меня от Источника, то я смогу что-нибудь сделать. Найнив со всей силы толкнула Лиандрин, отпихивая ее от двери. Только бы не дать отрезать себя от Источника, тогда я…
Удары невидимых кулаков и палок посыпались на нее со всех сторон. Ни Лиандрин с разбитым в кровь ртом, теперь угрюмо сжатым, ни Рианна, с растрепанными волосами и таким же беспорядком в одежде, даже руки не поднимали. Найнив чувствовала токи сплетенного вокруг нее Воздуха так же, как она ощущала обрушивающиеся на нее удары. Она все еще боролась, стараясь прорваться к двери, но поняла, что уже упала на колени, а невидимые удары не прекращались, невидимые палки и кулаки колотили ее по спине, по животу, по голове и бедрам, по плечам, по груди, по рукам и ногам. Застонав от боли, Найнив свалилась на бок и свернулась калачиком, стараясь хоть так защитить себя. О Свет, я пыталась, Эгвейн! Илэйн! Я боролась! Я дралась, как могла! Они не услышат моих криков! Чтоб вам сгореть, забейте меня до смерти, но я не закричу!
Удары прекратились, но Найнив не могла унять дрожь. Она чувствовала себя избитой с головы до ног, все ее тело, казалось, превратилось в сплошной синяк.
Лиандрин, шурша шелками, подошла и нагнулась к поверженной женщине, обхватившей руками колени. Она вытерла кровь с губ, и ее темные глаза смотрели жестко, но сейчас она уже не светилась от удовольствия.
– Ты, видимо, слишком тупа, чтобы осознать, что тебя одолели, дичок. Ты дралась так же дико, как и другая глупая девчонка, эта Эгвейн. Она так рассвирепела, будто с ума сошла. Вы все должны научиться подчиняться. И вас научат подчиняться!
Найнив дрожала, но снова потянулась к саидар. У нее не было никакой надежды, но должна же была она что-то делать. Превозмогая боль, она напрягла все свои силы… и натолкнулась на невидимый щит. Глаза Лиандрин опять сверкнули мрачным весельем, она торжествовала, как мерзкий ребенок, отрывающий крылья у бабочек.
– Нам нет никакой пользы, по крайней мере, вот от этой, – заметила Рианна, стоя рядом с Айлгуин. – Я остановлю ей сердце.
Глаза старой женщины от ужаса почти вылезли из орбит.
– Нет! – Короткие, цвета меда, косички Лиандрин мотнулись, когда она резко повернула голову. – Всегда ты убиваешь слишком быстро, а воспользоваться мертвыми может только Великий Повелитель. – Она улыбнулась Айлгуин, удерживаемой на стуле невидимыми путами. – Старуха, ты видела солдат, которые пришли вместе с нами. Ты знаешь, кто ждет нас в Твердыне. Благородный Лорд Самой! Он будет недоволен, если ты станешь болтать о том, что сегодня произошло в твоем доме. Если же будешь держать язык за зубами, то не умрешь и, может быть, даже снова когда-нибудь послужишь ему. Если проговоришься, то будешь служить Великому Повелителю Тьмы, но уже только из могилы. Что ты выбираешь?
Айлгуин качнула головой. Она тряхнула своими седыми локонами и открыла рот.
– Я… я буду молчать, – покорно сказала она и посмотрела на Найнив со смущением и стыдом. – Что хорошего будет от того, что я заговорю? Благородному Лорду стоит лишь бровь приподнять, чтобы я осталась без головы. Что хорошего будет от этого для тебя, девочка? Что толку?
– Все верно, – устало ответила Найнив. Да и кому она может сказать? Все, что она в состоянии сделать, – это умереть. – Я знаю, вы бы помогли, если б могли.
Рианна рассмеялась, запрокинув голову. Айлгуин, освобожденная от невидимого плена, тяжело осела на стуле и сидела неподвижно, уставившись на свои руки, лежащие на коленях.
Взяв Найнив под руки, Лиандрин и Рианна подняли ее на ноги и подтолкнули к выходу.
– Столько беспокойства от тебя, – процедила черноволосая злым голосом, – и я заставлю вылезти из кожи и танцевать все твои кости.
Найнив чуть не рассмеялась. Какое от меня беспокойство? Она была отрезана от Истинного Источника. Ушибы так болели, что бедняжка даже стоять не могла. Что бы она ни предприняла, эта парочка пресечет все, будто детский каприз. Но мои синяки заживут, чтоб вам всем сгореть, а рано или поздно вы на чем-то да поскользнетесь! И вот тогда-то…
В передней был еще кое-кто. Два здоровенных солдата в круглых, окованных по краю шлемах с гребнями и в сияющих кирасах поверх красных мундиров с рукавами-буф. Лица мужчин покрылись потом, а их темные глаза блуждали, будто они были испуганы не меньше самой Найнив. Рядом стояла Амико Нагойин, стройная и хорошенькая, с лебединой шеей и матовой кожей, с невинным видом девочки, собирающей цветы. И Джойя Байир, с очень дружелюбным выражением лица; несмотря на гладкие щеки и непоколебимое спокойствие женщины, которая долго работала с Силой, ее лицо было очень похоже на лицо бабушки, приветливо встречающей любимых внуков, но возраст не отозвался сединой в ее темных волосах и не покрыл морщинами кожу. А серые глаза этой женщины напоминали глаза мачехи из сказки, в которой злодейка убивает детей своего мужа от первой жены. Обе женщины, и Амико, и Джойя, сияли Силой.
Между двумя Черными сестрами стояла Илэйн – синяк под глазом, щека опухла, рассеченная губа кровоточит, один рукав платья наполовину оторван.
– Прости меня, Найнив, – глухо сказала она, еле двигая челюстью. – Мы их заметили только тогда, когда стало слишком поздно.
Эгвейн неподвижной грудой лежала на полу, ее лицо, все в синяках, опухло и стало неузнаваемым. Когда вошли Найнив и сопровождающие ее Черные Айя, один из солдат поднял Эгвейн и закинул себе на плечо. Она безвольно повисла, как полупустой мешок с ячменем.
– Что вы с ней сделали? – вскрикнула Найнив с негодованием. – Сгореть вам, что… – Что-то невидимое сильно ударило ее по губам, и на мгновение в глазах у нее потемнело.
– Так-так, – сказала Джойя Байир с улыбкой, но смотрела она холодно и зло. – Я не терплю ни вопросов, ни ругательств. – Говорила она точно добрая бабушка. – Ты будешь говорить только тогда, когда к тебе обратятся.
– Я уже упоминала об этой драчливой девчонке? – прошипела Лиандрин. – Пусть это послужит тебе уроком. Если вздумаешь причинить еще какое-либо беспокойство, с тобой обойдутся так же нежно!
Найнив до боли хотелось хоть чем-нибудь помочь Эгвейн, но ее уже выталкивали на улицу. Она вынудила Черных сестер толкать себя; это была бесполезная уловка, попытка сопротивления, какой-никакой отказ идти у них на поводу, и все это Найнив могла сейчас выразить только таким способом.
На грязной улице было немноголюдно, как будто горожане предпочитали отсиживаться по домам или еще где-нибудь, а редкие прохожие суетливо спешили по другой стороне улицы, не глядя на сверкающую черным лаком карету, запряженную шестеркой белых, как на подбор, лошадей с высокими белоснежными плюмажами на сбруе. Кучер, одетый как и солдаты, но без доспехов и меча, сидел на облучке, а второй кучер открыл дверцу, как только солдаты и женщины вышли из дома. На дверце кареты Найнив успела разглядеть нарисованный герб. Рука в серебряной латной рукавице, сжимающая в кулаке зигзаги символических молний.
Девушка решила, что это, наверное, герб Благородного Лорда Самона. Он должен быть Другом Тьмы. раз имеет дело с Черными Айя. Испепели его Свет! Но еще больше заинтересовал Найнив мужчина, упавший на колени в грязь перед дверью дома.
– Чтоб ты сгорел, Сандар, почему?.. – Найнив дернулась, когда что-то словно деревянной палкой ударило ее по спине.
Джойя Байир укоряюще улыбнулась и погрозила Найнив пальчиком:
– Ты должна вести себя уважительно, дитя. Не то лишишься языка.
Лиандрин рассмеялась. Запустив руку в черные волосы Сандара, она резко запрокинула ему голову. А он вытаращился на нее глазами верного пса – или шавки, ожидающей пинка.
– Не будь слишком сурова к этому мужчине. – Она даже слово "мужчина" произнесла как "собака". – Его пришлось… убедить… служить нам. Но я умею убеждать, верно? – Лиандрин снова засмеялась.
Сандар смущенно взглянул на Найнив и произнес:
– Я был обязан сделать это, госпожа Мариим. Меня… заставили. – Лиандрин дернула его за волосы, и он опять уставился на нее беспокойным собачьим взглядом.
О Свет! – подумала Найнив. Что они с ним сделали?
Ее и Илэйн грубо втиснули в карету, Эгвейн мешком кинули между ними, голова девушки безвольно болталась. Лиандрин и Рианна влезли следом за пленницами и расположились на заднем сиденье. Сияние саидар по– прежнему окружало их. Куда делись остальные, Найнив в тот момент не очень-то беспокоило. Она хотела помочь Эгвейн, дотронуться до нее, облегчить ее страдания, но не могла пошевелить ни одним мускулом ниже шеи, чтобы ее не пронзила боль. Потоки Воздуха запеленали трех девушек, подобно туго стянутым одеялам. Карета тронулась, на грязной улице ее мотало из стороны в сторону, несмотря на кожаные рессоры.
– Если вы с ней что-то сделали… – Свет, я вижу, что они с ней сделали. Почему я не могу сказать, что хочу? Но Найнив было так же трудно выдавливать из себя слова, как и приподнять руку. – Если вы ее убили, я не успокоюсь, пока вас всех не переловят, как бешеных собак!
Рианна сердито посмотрела на нее, а Лиандрин только фыркнула:
– Не будь круглой дурой, дикарка! Вы нам нужны живыми. На дохлую наживку никого не поймаешь. Наживка? Для чего? Для кого?
– Ты сама дура, Лиандрин! Ты что, думаешь, мы тут одни? Что нас здесь только трое, тех, которые даже не Айз Седай? Мы – приманка, Лиандрин. А вы угодили в ловушку, точно жирные куропатки!
– Не говори ей! – встряла Илэйн; Найнив моргнула и лишь потом поняла, что Илэйн ей подыгрывает. – Если позволишь гневу овладеть собой, ты выдашь то, чего им нельзя знать! А они должны доставить нас внутрь Твердыни. Они должны…
– Молчи! – перебила ее Найнив. – Теперь уже ты болтаешь лишнее! – Несмотря на свои синяки, Илэйн ухитрилась изобразить смущение. Пусть они чуток поломают голову, подумала Найнив.
Но Лиандрин только улыбнулась.
– Поскольку ваша роль в качестве приманки кончилась, – сказала она, – вы расскажете нам все. Вы сами захотите все рассказать. Говорят, когда-нибудь вы станете очень сильными, но я сделаю так, что вы всегда будете мне подчиняться. Это будет сделано даже до того, как великий господин Бе'лал осуществит свои планы относительно вас. Он посылает за Мурддраалами. За тринадцатью Мурддраалами. – Губы, похожие на бутон розы, смеялись, произнося последние слова.
Найнив почувствовала, как сжимается ее желудок. Один из Отрекшихся! Ее мозг оцепенел от потрясения. Темный и все Отрекшиеся заключены в Шайол Гул, заключены Создателем в самый миг Творения. Но катехизис не помог;
Найнив слишком хорошо знала, сколь многое в нем не соответствует истине. И тут до нее дошел и смысл всего остального. Тринадцать Мурддраалов. И тринадцать Черных сестер. Как закричала Илэйн, Найнив услышала еще до того, как поняла, что вопит сама, тщетно дергаясь в невидимых путах Воздуха. И нельзя было понять, что громче – их крик отчаяния или смех Лиандрин и Рианны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124