– Мой выбор уже сделан, если только ты одобришь его, и она удостоит принять меня в мужья. Я желал бы иметь женой своей Авани. Она была моим добрым гением и поддерживала меня советами; кроме того, мне известно, что ее молитвы помогли мне очистить мою душу, просветить разум, одолеть в себе «зверя»,
короче говоря, сделаться тем, кем я стал. Я полюбил и от всей души благодарен ей, и если вы разрешите, постараюсь получить ее согласие. Не знаю, удастся ли мне это, но во всяком случае я попытаюсь.
– От всего сердца разрешаю тебе и надеюсь, что вы соединитесь. Потому что любовь и признательность – наилучшие пособницы в жизненном странствовании, – с добрым взглядом ответил Эбрамар.
Обсудив еще некоторые подробности, относившиеся к решенным уже вопросам, они расстались, и Нарайяна повел Абрасака к себе.
– Я думаю, что Авани сегодня у жены, и в таком случае сейчас же устрою тебе свидание с нею, чтобы прояснить твое дело. Но будь спокоен, я убежден в ее согласии. Когда женщина так интересуется судьбой человека и заботится о его исправлении, это означает, что он ей нравится; а благодарность – прекрасное основание для упрочения авторитета над мужем.
Не забывай, Абрасак, что и магиня остается все же «дочерью Евы», при всей своей духовной высоте, и потому берегись изменить жене, а в правоте моих слов ты скоро убедишься.
Абрасак не мог удержаться от смеха.
– Увы! Я получил такой урок, который, наверное, навсегда исцелил меня от всякого легкомыслия; Авани же стоит настолько выше меня, что мне не трудно подчиниться ее авторитету. Дай Бог только, чтобы она согласилась! – вздохнул он.
Оставив его в одной из зал первого этажа, Нарайяна прошел в комнату жены, а через четверть часа вернулся и сказал весело:
– Ступай на террасу и там найдешь Авани; она согласна переговорить с тобой.
Взволнованная и смущенная, Авани сидела у перил, а около нее лежала небрежно брошенная работа, которой она, вероятно, была занята. Это был большой кусок белой материи, по которой она вышивала шелковыми и металлическими нитями широкую гирлянду из цветов и бабочек с мертвой планеты.
Абрасак поспешно подошел, придвинул стул и взял ее за руку.
– Я просил разрешения переговорить с тобою, чтобы задать один вопрос, от которого зависит наше будущее. Я люблю тебя и считал бы бесконечным счастьем назвать подругой своей жизни.
Не осуждай меня за то, что я осмеливаюсь так говорить после того, как ты была свидетельницей моей безумной страсти к Уржани. Клянусь, что это нечистое и преступное чувство побеждено и забыто; ты же, которую я дерзнул сделать божеством, покорила меня. Я научился ценить твое терпение, твою доброту, снисходительность, твой глубокий и возвышенный ум, а твой кроткий нрав исцелял мои душевные раны в самые тяжелые минуты.
Он замолчал и поднял на нее печальный и тревожный взгляд. Авани покраснела.
– Не напоминай мне о таком пустяке, как мое бессмысленное заступничество за Уржани, внушенное моей к ней любовью. Если бы я обдумала свои слова, как сделала бы всякая благоразумная женщина, то не предложила бы влюбленному и неуравновешенному человеку себя вместо нее. Такой обмен, конечно, не мог соблазнить его.
А также признаю, что ты выпутался из крайне затруднительного положения замечательно ловко: отказаться от обыкновенной супруги и вместо этого сделать из нее «божество» – это гениальная выдумка.
И Авани так от души расхохоталась, что и Абрасак не удержался от смеха.
– Так как гордость моя была рыцарски пощажена, – серьезно прибавила она, – то мне не за что сердиться на тебя.
Взволнованный и обрадованный Абрасак привлек ее к себе и поцелуем скрепил их соглашение.
На другой день он отправился, как было условленно, к Супрамати, чтобы начать подготовку к предстоящей деятельности. Он был полон глубокого рвения к работе и радовался возлагаемой на него миссии, открывавшей ему обширное поле для благородного труда.
Маг принял его чрезвычайно дружески и усадил рядом с собою за стол, заваленный рукописями и удивительными, незнакомыми ему приборами.
Сделав несколько предварительных замечаний, Супрамати разложил перед ним карту и сказал с улыбкой:
– Изучи этот план будущего поприща твоей деятельности. Страна эта, как видишь, пересекается большой рекой; земля плодородна, богата и удобна для заселения, а живет там народ дикий и первобытный, но готовый уже воспринять первые зачатки просвещения. В помощь себе, кроме твоих товарищей, ты возьмешь часть наших землян, распределишь их, применяясь к обстоятельствам, и укажешь путь, по которому они должны следовать. Все распоряжения вполне зависят от тебя, и земляне обязаны неуклонно повиноваться тебе.
Мы дадим тебе книгу общих законов, которые послужат основанием твоего будущего законодательства, и от тебя будет зависеть, как применять их сообразно с особенностями характера младенческого народа, начинающего еще только жить, но получившего уже вполне своеобразные черты, благодаря прежним своим существованиям в трех царствах природы, а также и влиянием планетным, кармическим, астрального клише и т. д. Как священнослужитель, царь и законодатель ты обязан исследовать и изучить эти подробности, чтобы применять в сфере религии, науки и искусства то, что наиболее соответствует населению. Нет надобности говорить тебе, что дело это потребует много энергии, упорного терпения. Добавлю только, что в основе законодательства должно быть заложено почитание божества, сознание жизни по ту сторону смерти и ответственности за совершенные деяния. Что – добро и что – зло, надо указать вполне ясно, дабы человек был убежден, что, нарушая законы, он вызовет гнев Божий. Будучи даны для обуздания животных страстей, влекущих за собою космические беспорядки, подобно тому, как брошенные в колодец нечистоты делают воду зловонной и насыщенной зловредными миазмами, – законы эти должны почитаться божественными, как повеления Божества.
Богослужение по особо установленному ритуалу должно быть сопровождаемо высокого значения обрядами, которые производили бы очищающие действия. Ты уже знаешь, какое значение имеют в таком случае пение, ароматы и молитвенные формулы, составленные так, что они создают совокупность звуков, привлекающих из пространства благотворные токи на людей, животных и растительность.
– Я полагаю, учитель, что известные моменты человеческой жизни должны также быть отмечены торжественными обрядностями, особенно смерть как конец земной безнаказанности, – заметил Абрасак.
– Ты совершенно прав, сын мой. Все важные моменты в жизни человека следует отмечать особыми обрядами, которые представляют собою отнюдь не ребяческую выдумку людскую, а имеют глубокий и сокровенный смысл.
Таково на первом месте рождение – соединение духа с новым его телом, которое нуждается так же в благословении, как новое жилище, которое хотят сделать доступным к восприятию благодатных веяний сил добра; вторая фаза – это смерть – как разлучение земного тела с астралом, который выделяется и начинает жить уже в новых условиях, подготовленных для себя человеком его земными делами.
Что касается искусства, необходимого для того, чтобы облагородить народы, нужные указания тебе преподаст Нарайяна, а также вручит и книгу по архитектурной соразмерности.
С этого дня Абрасак работал с большим жаром. Он хотел вполне усвоить во всех подробностях намеченную ему программу, желая оправдать доверие учителей.
Однажды, изучая снова карту своего будущего царства, Абрасак неожиданно сказал Нарайяне:
– Не заметил ли ты, что область эта удивительно походит на одну из стран нашего старого мира, а именно на Египет, который был потоплен во время катастрофы вскоре после того, как ты спас меня?
Нарайяна рассмеялся.
Разумеется, существует некоторое сходство. Поэтому желательно, чтобы ты насадил там такую же блестящую цивилизацию, такую же исполинскую науку и особенно на столь же продолжительное время; ибо ни одна религия, ни одно государственное устройство на нашей бедной старой Земле не достигало такой живучести, как в Египте. Даже по неполным и запутанным данным египетских и греческих историков, Египет в течение двадцати трех тысяч лет имел национальных государей, фараонов; а самое любопытное, что в тайных архивах храмов сохранились довольно точные данные даже относительно божественных династий и выходящих из ряда вон тысячелетних царствований первых царей.
Глава тринадцатая
Настал наконец день отъезда, который должен был быть ознаменован посвящением Абрасака и его свадьбой.
В большом храме города магов собралось все население, и два иерофанта ввели Абрасака. После богослужения, состоявшего из песнопений и молитв, исполненных присутствовавшими, иерофанты увели Абрасака в Святая Святых, где над ним был совершен магический и сокровенный обряд посвящения, возлагавшего на него тяжелый и ответственный сан царя.
Вышел оттуда Абрасак сосредоточенным и, видимо, взволнованным. Он был в новом белом одеянии, отороченном пурпуром; на голове его красовался широкий, усыпанный драгоценными каменьями царский венок, на шее надето было в несколько рядов ожерелье, а на груди – золотой нагрудный знак.
В это время два молодых адепта поставили на возвышении посреди храма переносной престол, на котором, в хрустальной и увенчанной крестом вазе, пылал яркий огонь.
Пока новый царь находился в святилище, Нара и Уржани привели Авани. В скромной широкой белоснежной тунике, опоясанной золотым кушаком и, словно облаком, окутанная длинной серебристой вуалью молодая девушка была обаятельно прекрасна, но серьезна, задумчива и, не переставая, горячо молилась.
Абрасак взял ее за руку, и они вместе взошли на возвышение, где находился престол. Там их ожидал один из великих иерофантов, который соединил над пламенем руки жениха и невесты, а затем прочел формулы, сочетавшие их флюидическими нерасторжимыми узами.
При этом огонь погас, а сосуд оказался наполненным пурпурной влагой, от которой шел пар. Напоив ею новобрачных, иерофант надел им кольца.
Затем он снова соединил их руки и обвел трижды вокруг престола, произнося торжественно:
– Подобно тому, как Вселенная вращается вокруг сокровенного центра, где пребывает Неизреченный, так и вы, частицы Божества, следуете по орбите судьбы своей. Да будет же жизненный путь, который вы в эту минуту совместно начинаете, всегда залит чистым светом добра, и да возведет он вас на следующую ступень лестницы совершенства.
По окончанию высокого обряда Авани сошла с возвышения, Абрасак же остался перед престолом, на котором один из адептов заменил сосуд книгой законов – тяжелой и объемистой, в массивном золотом переплете.
Положив руку на книгу, Абрасак громким, доносившимся до последних рядов присутствовавших голосом произнес клятву исполнять по мере своих сил предначертания учителей, блюсти точнейшее выполнение божественных повелений как в частной, так и в общественной жизни, и строго наказывать тех, кто преступит законы или употребит во зло свои знания или власть.
Празднество закончилось пиром, и все отъезжавшие собрались на братскую трапезу за огромными столами, расставленными на больших дворцовых дворах.
Абрасак, спутники его и их жены сидели с магами, а по окончанию обеда Абрасак преклонил колени перед учителями и горячо благодарил за все их к нему милости.
Затем началось прощание, и все присутствовавшие по-братски обняли Абрасака с Авани, не исключая и Уржани, что исполнило радостью и благодарностью молодого царя.
Путешественники разместились в нескольких больших судах, и воздушная флотилия поднялась в воздух, направляя полет свой к будущему полю их деятельности.
Однажды вечером в рабочей комнате Эбрамара собрались несколько его друзей и учеников в ожидании Нарайяны и Удеа, возвратившихся утром из важной поездки.
Вскоре они пришли. Нарайяна был весел и оживлен, а Удеа, как всегда, был серьезен и задумчив.
– Мы исполнили порученную нам тобою работу, учитель, – с довольным видом заговорил Нарайяна. – Мы двое и наши землемеры разделили огромное указанное пространство на два царства, одно для Удеа, другое для меня.
Когда маги осмотрели планы царства Нарайяны, тот указал место, помеченное красным карандашом, и сказал:
– Взгляни, Эбрамар, здесь я заложу фундамент столицы. Уголок восхитительный, и местоположение превосходное. От берега моря отлого поднимается лесистая возвышенность, достигающая
высоты не менее пятисот метров; далее тянется горная цепь и расположено громадное озеро, которое снабдит водой весь город, а в горах можно построить храмы и подземные хранилища для архивов. Сверху вид – великолепный, и там, на высотах, я построю себе дворец. О! Надеюсь, что когда вы пожалуете осматривать мое царство, то Уржана, моя столица, понравится вам, и вы одобрите меня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42