Да и излишки людей нужно куда-то расселить. Вот, пока вы бродили по Миранде, ваше тело сидело на «крыше мира».
— Но оно там никому не мешало. Ведь никому не мешает статуя. Нас там сидело тысяч пять, и каждый жил своей полнокровной жизнью. Как видите, я даже не похудел. Энергии мира многообразны.
— Знаю, знаю. Хакеры сидят на растворах полезных веществ, которые поступают прямо в организм, минуя желудок...
Сравнение с хакерами Володимиру не понравилось, Он глубоко нырнул, фыркнул, как лохнесское чудовище, и торжественно ответствовал:
— Хакеры бродят по искусственному миру, а я видел настоящую Миранду и общался там с настоящими людьми.
— Почему же было не встретиться с ними прямо в Лхассе?
— Потому что каждое слово, сказанное на Земле, будет услышано не только теми, кому оно предназначено.
Ехидная Лайза стала допытываться, что такого секретного мог обсуждать этот чернобородый космонавт.
Из ответа Володимира стало ясно, что к этому он и клонил разговор с самого начала.
— Махатмы обеспокоены сложившейся на Земле ситуацией. Их дело — нейтралитет в этой игре. Они имеют строго ограниченные права на вмешательство. Они решили, что настало время обратиться к ключевому человеку.
— К Романову? — Ольга понимала, что сейчас все крутится вокруг Романова.
— Нет, к Романову они не хотят обращаться. Он предал Учителя. Среди махатм такое считается основанием для бойкота.
Прежде до Ольги доходили лишь обрывки этой истории. Весьма любопытно, что Романов всегда упоминал своего Учителя как-то вскользь, называя его разными уважительными, но неконкретными прозвищами. Как будто у того не было собственного ФИО. Володимир добавил в эту размытую картину важный штрих:
— Кстати, вот вы называете Романова архитектором Советского Возрождения. А ведь и сам этот бренд, и план возрождения советов придумал именно его Учитель.
Тут уже Ольга вступилась за своего Учителя, за Сергеича:
— Не надо, не надо обвинять Романова в плагиате. Он не претендует на единоличное авторство. Он прописал технологию Возрождения, разработал корневую сеть делегированных советов, их связей с нуждами людей, пути вытеснения советами мафий. И вообще, Советскую идею выдвинул еще Геннадий... Не помню фамилии...
— Вот видите, сколько архитекторов. А Учитель один. Не нужно его обижать.
— А кстати, где он, этот Учитель Романова?
— Сидит в лесу и играет через Сеть в философский пинг-понг.
— И с ним можно поиграть?
— Он сам выбирает партнеров.
— Жаль, а то я попробовала бы смягчить его претензии к Сергей Сергеичу.
— А он и не в претензии. В претензии махатмы. Но ключевой человек для них не Романов, а Артем.
С этими словами Володимир полез на шест за одеждой. Он понимал, что теперь девицы от него уже не отстанут, пока не поговорят.
Одевшись и так и не ступив на сахалинскую землю, они поймали «левака», который повез их на вокзал в Южный. Поскольку Володимир многозначительно молчал, говорил в основном сахалинец, который, очевидно, хотел понравиться девушкам. Как и следовало ожидать, он был из новых поселенцев, с Дона. Казачий быт, борьба за южные рубежи были не в его вкусе. Он не любит кавказцев и китайцев, обожает море. Сначала хотел осесть на Шантарских островах, но там еще холодновато. Лет через двадцать, когда еще сильнее глобально потеплеет, обязательно туда переберется. Тогда у него будет жена и семеро детей, чтобы в случае чего отбиться от китайцев.
Ольга, которая считала себя докой в климатологии, пыталась предостеречь его от надежд на глобальное потепление. Да, сейчас климат сдвинулся в плюс. Но вообще-то потепление идет рывками, с откатами. Происходит глобальная дестабилизация климата. В Сибири стало жарче, а в Африке, слышала, недавно пронеслась снежная буря...
Но ему не было дела до Африки. Он получит землю на восточном берегу и займется гидропоникой. Он в этом деле поднаторел на Дону. Да там и так все завалено фруктами и овощами безо всякой гидропоники. А здесь рынок есть. Будет сидеть себе на берегу, болтать с друганами по телику и следить за растворами. Он уже и место смотрел, договорился с общиной.
— Но чтобы вступить, нужно прожить на Сахалине пять лет и не набедокурить. Тогда возьмут в общину соискателем. Вообще, повезло тем, кто родился на Сахалине: все им на блюдечке с голубой каемочкой. Бесплатный ветряк от общества, даровой энергосчет. А мне придется сначала энергию у общества покупать. Только через десяток лет стану сахалинцем.
Лайзу очень интересовало все, связанное с переселенческими делами, она то и дело задавала вопросы на уточнение и понимание. Похоже, шофер решил, что она сможет составить его счастье и разделить с ним тяготы и радости дальневосточной инкорпорации. Он даже положил ей на плечо свободную от руля руку.
— А как же Шантарские острова? Все начинать сначала?
— Не-е. Через двадцать лет — федеральная союзная пенсия. Селись, где хочешь.
— Двадцать лет. Что-то будет здесь двадцать лет спустя? Можно ли загадывать? Нет, жить надо здесь и сейчас, — Лайза сняла его длань с плеча.
Впрочем, шофер не очень огорчился. Выгрузив пассажиров у вокзала, он позвонил... Нет, ни в какой-то разведывательный центр или политический клуб, а очаровательной флористке из Паронайска, с которой собирался провести вечер. Он никому не рассказал о своих сегодняшних пассажирах, хотя информация о них немало стоила на бирже мировой политики. Но большинство людей в мире не участвуют в большой политике и смотрят на нее как на развлекательный сериал.
В поезде Володимир возобновил «секретный разговор»:
— Ваш друг — единственный представитель экспертного сообщества, который всерьез воспринимает существование Ведьминого кольца. Но он неверно воспринимает его цели. Вернее, он судит о Кольце по его тактическим задачам. Отвратить войну, спровоцировать войну — это мелочи игры, второстепенные задачи. Он — единственный из вашего круга, Ольга, кто способен внимательно выслушать более полную информацию о Кольце. Поэтому махатмы поручили мне высказать Артему их соображения. Необходимо срочно начать новый этап работы экспертного сообщества с Кольцом. Поэтому мне нужно срочно связаться с Артемом.
— Боюсь, что это нереально, — властно заявила Лайза, которая, в отличие от Ольги, была в теме.
— Но необходимо, — ответил Володимир тоном, также не терпящим возражений. — Он рано или поздно свяжется с одной из вас. И тогда я должен быть рядом.
Ольга в общем поняла, что дело Володимира серьезно. Она поинтересовалась, почему нельзя просто передать Артему координаты Володимира и суть дела.
— Боюсь, в этом случае я могу не дожить до контакта. — Вполне серьезно исключил эту возможность хранитель тайны махатм.
В конце концов договорились, что Володимир может путешествовать с ними в ожидании заветного звонка.
За окном проносились бесконечные ряды домиков с зелеными садиками, и их кварталы уходили за горизонт, ограниченный горной грядой. «А ведь когда-то здесь были только болота и пурга», — мечтательно произнес Володимир.
Остров накрывал тайфун, горизонт потемнел, ветер взметнул над бескрайним полем крыш вихри мусора. Поезд нырнул в туннель под Татарским проливом, и за окном стало темно.
Володимир, мирно дремавший в кресле, вдруг встрепенулся и молвил не своим голосом:
— Торопитесь. До начала Большой игры осталось семнадцать дней.
Война трех Дани
24 августа — 3 сентября.
Париж.
Романов, Аника.
«Философы и историки не устают спорить о первичности. Что первично, что определяет развитие событий. Хотя бы в человеческом обществе. Экономисты и их последователи нашли объяснение всему в экономике. Но попытка внедрить их теории в жизнь показала, что экономические процессы в свою очередь легко вывести из политических. Именно политическими, властными силами направляются экономические потоки. Собственность — это власть над людьми. Признание за экономикой первичности — описание человека как тела, потребляющего и производящего ресурсы, совокупляющегося и размножающегося. Это — преувеличение роли животного начала в человеке. Политическое понимание экономики превращает человека в инструмент или источник власти. Это — взгляд на человека как на передаточный механизм. Но и действия властителей определяются их идеями. Любой шаг человека можно вывести из его представлений, а развитие мира — из развития идей. Но не слишком ли много чести человеку, если судить о нем как о воплощенном духе? Мир идей, хотя и путем множества упрощений, можно поставить в зависимость от экономических интересов. Что же первично? Кругооборот».
Кругооборот событий нежданно занес Сергеича в тихую заводь.
В связи с военной обстановкой в Европе парижские власти закрыли воздушное пространство. Вокруг города висела цепь дирижаблей с металлическими сетками и соответствующими надписями. Пришлось садиться в каком-то пригороде Медон, откуда можно добраться до центра по железной дороге. В связи с дефицитом энергии электричка ходила два раза в день — утром и вечером, и билеты были недешевы. Во всяком случае, для французов, большинство которых предпочитало велосипед.
Был уже вечер, вторая электричка ушла, и Сергеич стал искать ночлег. Гостиницы забиты беженцами. В конце концов после долгих хождений по узким улочкам удалось найти местечко, которое сдавалось усталому путнику.
Дом недавно купил эмигрант из Тель-Авива, осажденного маврами. Хозяин подробно разъяснял жильцу, как пользоваться допотопной системой отопления и водоснабжения, у которой не было компьютерного управления, и поэтому нужно было постоянно самому регулировать температуру в комнате ручкой.
— А как же ночью?
— Ночью лучше сделать поменьше, для экономии, и накрыться одеялами, их много. А вот видеоплощадка в нашем апартаменте не предусмотрена. Мы соблюдаем тишину. И еще не надо стучать дверьми. Здесь все очень слышно. Старинные материалы — никакой звукоизоляции. А у меня маленькие внучки, если они проснутся, то не дадут спать не только нам, но таки и вам. Мы собирались делать ремонт, но запретило местное общество охраны культуры. В этот дом заходил Роден к одной своей знакомой. Вы понимаете. По этим ступеням ступала великая нога. Теперь они под защитой гражданского общества. Так что, ради Бога, ступайте осторожней.
Вперемежку с бытовым инструктажем хозяин дома рассказывал, как они бежали из Хайфы на перегруженном старом глиссере со всей семьей и скарбом (ветряк, небольшой автолет, кухонное и компьютерное хозяйство), а над ними проплывали на Анкару корабли мавров. Могли бы сделать один выстрел — и все. Но не сделали. Господь милостив к своему народу.
«Господь милостив к тем, кто выжил, — подумал Сергеич. — Или к тем, кто умер вовремя».
Сергеич прибыл в Медон, когда весь мир следил за ходом сражения в Штутгарте. Нибелунги остановили прорыв мавров страшной ценой. Мавры надеялись на средства глушения радиоуправления, которые не позволяли автоматическим средствам вторгаться в воздушное пространство над их группировкой. Чтобы пробить эту зону глушения, нибелунги бросились вперед сами с навесными ракетами. СМИ без конца крутили кадры, полученные прямо с боевых автолетов, — видеокамеры были установлены на большинстве нибелунговых машин. Стремительно приближаются прифронтовые холмы. Видны транспорты противника. Рой автоматических «жуков» ПВО мавров. Кто выстрелит первым? Справа от кабины море огня. Этого нибелунга пронесло, а его товарища нет. В век всеобщей автоматизации людей снова кладут на алтарь истории. Но, может быть, это лучше, чем погибнуть в обычной летокатастрофе? А вот и масса войск, склады. Наши ракеты пошли. Наверное, попадут в цель — там внизу полным-полно войск и техники. Но камера этого не видит — впереди только звезды. Выполнив задание, пилот резко забрал в ночное небо. Нужно уносить ноги. Звезды не стали ближе — трансляция прервалась. Видимо, конец.
А вот иной сюжет. Зрители полны адреналина, болеют за пилота, как на чемпионате мира. В общем, это чемпионат мира и есть. «Давай, парень!» Чуть не в каждой квартире Европы, в том числе и в нейтральных странах, это кричат на своем языке. Мочи их! Ага, завалил! Молодец, уходи влево! Кто-то кричит: «Вправо!», кто-то: «Вверх!», кто-то: «Вниз!» Пилот, слава Богу, не слышит этих миллиардов голосов, уходит по сложной траектории. Под ним коловерчение боя. Кто свои, кто чужие — не разобрать. Ошалев и озверев, пилот поливает весь этот клубок огнем. Кого он сбил — своих, чужих, кто теперь разберет. Несколько машин, объятых пламенем, рушатся на разворошенный муравейник мавров.
Многие сгорели над этими холмами. По непонятной европейцам причине африканцы не стреляли в автолет под скрещенными золотыми мечами, и хотя Анна бросалась в самую гущу, ее машина потерпела аварию в самом конце битвы, столкнувшись с уходящим грузовиком противника. Ее автолет разгерметизировался, потерял часть газа и плавно спустился в лес.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56