Мы убеждены, что у святых не может быть особых точек зрения или различных позиций по догматическим вопросам. Имея единый опыт, они придерживаются одного и того же учения. Если же в каких-то вопросах мы замечаем расхождения между ними, то это потому, что пытаемся толковать их учение, исходя из ложных предпосылок. Но если мы попытаемся понять особенности выражения мысли каждого святого (ведь, несмотря на общее для всех ведение Бога, в этом отношении мудрость их не одинакова), попытаемся раскрыть истинное значение каждого слова, то не обнаружим разницы в учении. В действительности мы видим противоречия между святыми отцами лишь из-за поверхностности нашего собственного знания и неопытности в духовных вопросах, вызванной отрывом от живого церковного предания.
Апостол Павел пишет: «Умоляю вас... чтобы вы соединены были в одном духе и в одних мыслях» (1Кор. 1:10). Святые мудрствуют одинаково, и святитель Григорий Палама подчеркивает, что «общим для всех верующих во Христа является это превосходящее мысль знание (???? ??????? ??????)» (Свт. Григорий Палама. Триады... С.252).
Из сказанного ясно, что ум, принявший действие страстей, заболевает, недугует, мертвеет, теряет свое естественное состояние и нуждается в лечении. Правила православного подвижничества описывают путь исцеления ума. Это лечение необходимо, ибо с его помощью ум очищается, познает Бога, приобретает ведение Бога, составляющее спасение человека.
b) Сердце
Одно из основных прошений, с которыми мы обращаемся к Богу, это обретение спасения: «О свышнем мире и о спасении душ наших Господу помолимся». Кроме того, очень многие тропари заканчиваются словами «моли спастися душам нашим».
Спасение души – это не снятие с себя какой-то вещи, но облечение во Христа. Это не отрицательное, но положительное состояние и, главным образом, общение и соединение со Христом. Это общение совершается прежде всего в сердце. Поэтому обретение спасения есть прежде всего обретение сердца. После того как Бог удостоит нас обрести сердце, мы сможем идти путем спасения. Характерны слова аввы Памво: «Если имеешь сердце, можешь спастись» (??????????. ?102, ?'). «Иметь сердце» значит найти свое сердце, через которое Бог сможет направлять человека.
Объясняя слова Господа «Царствие Божие внутрь вас есть» (Лк. 17:21), преподобный Марк Подвижник говорит, что «прежде должно возыметь в сердце действительную благодать Святого Духа и потом соответственно сему войти в Царствие Небесное» (Добр. Т.1. С.552). Поэтому многие отцы считают необходимым обрести место сердца, где действует нетварная благодать Божия, поскольку тогда наставником христианина становится Бог, а путь его безопасно направляется Святым Духом.
Что такое сердце
Когда Священное Писание и святые отцы говорят о сердце, они имеют в виду как вышеестественное (духовное), так и плотское сердце. Ведь сердце – это, с одной стороны, плотской орган, с другой же – центр нашей личности, в котором совершается наше общение и соединение с Богом. В некотором отношении эти два значения слова «сердце» совпадают, но в то же время между ними проводится и различие. В дальнейшем мы рассмотрим этот предмет подробнее.
Прежде всего давайте рассмотрим вопрос о вышеестественном (духовном) сердце. Этому духовному сердцу довольно сложно дать определение, поскольку «сердце – поистине непостижимая бездна» (Св. Макарий. ????????? T.?'. ?205, ??.1-2). Ведение этого духовного сердца тем более невозможно для плотского человека, подчиненного владычеству рассудка (??? ???????) и подверженного помрачению своей жизни после падения. Поэтому нельзя найти определения, которым бы описывалось состояние, переживаемое духовным человеком. Можно охарактеризовать лишь его признаки и образы.
Духовный человек, живущий молитвою, «познает, что сердце его не есть только физический орган или орган психической жизни, но нечто не поддающееся определению, способное соприкасаться с Богом, источником всякого бытия» (Старец Силуан. С.227). Сердце – это то место, где происходит развитие всей духовной жизни, где действует нетварная энергия Божия. Как правило, это «глубокое сердце» неведомо не только окружающим, но и самому человеку. Ведь благодать Божия таинственно совершает спасение человека в его сердце. Характерны слова архимандрита Софрония:
«Полем духовной борьбы для всякого человека прежде всего является его собственное сердце; и тот, кто любит входить в свое сердце, оценит выражение пророка Давида: приступит человек, и сердце глубоко (Пс. 63:7). Истинная христианская жизнь течет там, в глубоком сердце, сокрытом не только от посторонних взоров, но в полноте и от самого носителя этого сердца. Кто входил в этот таинственный чертог, тот, несомненно, испытал невыявляемое изумление перед тайной бытия. Кто чистым умом погружался в напряженное созерцание своего внутреннего человека, тот понимает невозможность проследить в полноте течение своей жизни даже за короткий отрезок времени, тот сознает невозможность уловить процессы духовной жизни сердца, которое своей глубиной касается того бытия, где уже нет процессов» (там же, с.14).
Апостол Петр называет сердце сокровенным человеком: сокровенный сердца человек (1Пет. 3:4). Это действительно то место, где святится Бог: Господа Бога святите в сердцах ваших (1Пет. 3:15). В сердце восходит благодать Божия: ...доколе не начнет рассветать день и не взойдет утренняя звезда в сердцах ваших (2Пет. 1:19). Хотя человек и соединяется в сердце с Богом, сердце остается меньшим, а Бог – большим: Бог больше сердца нашего (1Ин. 3:20).
Мы привели эти цитаты не для того, чтобы показать, как характеризуют сердце Священное Писание и святые отцы (это мы сделаем в другом параграфе), но чтобы стало понятным, что в Новом Завете и у святых отцов многократно говорится о сердце.
В другом месте мы отметили тот факт, что ум является прежде всего глазом души. Кроме того, мы указали, что святые отцы во многих случаях ум связывают с сердцем. Действительно, сердце может отождествляться с умом. Характерны слова Максима Исповедника о старающихся «очистить от ненависти и невоздержания ум свой, который Господь называет сердцем» (Добр. Т.3. С.224). Ум – это глаз души, а сердце – центр человеческой личности и духовного мира, однако ясно, что ум и сердце связаны между собою. Очень важно отметить, что святитель Григорий Палама, сказав о чистоте сердца, в дальнейшем разбирает вопрос об уме и его чистоте (Добр. Т.5. С.300-302).
Конечно, здесь следует напомнить и о том, что было доказано в предыдущем параграфе: отцы называют умом и сущность души, находящуюся в сердце, и ее энергию, состоящую в помыслах. «Умом называется и деятельность (????????) ума, состоящая в мыслях и разумениях; ум есть и производящая сие сила, называемая в Писании еще и сердцем» (там же, с.301). Никифор Уединенник, рассматривая и описывая внимание, говорит, что «внимание некоторые из святых называли блюдением ума, иные – хранением сердца, иные – трезвением, иные – мысленным безмолвием, а иные – еще иначе как. Но все сии наименования одно и то же означают; как о хлебе говорят – укрух, ломоть, кусок, так и о сем разумей» (там же, с.248). Следовательно, согласно Никифору Уединеннику, хранение ума и хранение сердца – это одно и то же. Это и значит, что в святоотеческом богословии ум связывается и отождествляется с сердцем. Поэтому все, что мы написали в предыдущем параграфе об уме, можно отнести и к сердцу. Здесь, однако, речь пойдет в основном о сердце.
О соединении ума с сердцем говорится и у блаженного Диадоха Фотикийского. Блаженный учит, что благодать Божия с момента крещения «сокровенно начинает пребывать в самой глубине ума, утаивая присутствие свое от самого чувства его. Когда же начнет кто любить Бога от всего произволения своего», тогда она передает душе часть своих благ через чувство ума. Когда же кто-либо раздаст свое материальное богатство, «тогда обретает в себе то место, в коем укрылась благодать Божия» (Св. Диадох Фотикийский. Добр. Т.3. С.51). В другой главе блаженный говорит, что в святом крещении благодать вселяется в глубину души, то есть в ум. Когда же мы «тепле вспоминаем о Боге, то чувствуем, что божественная любовь как бы потоком исторгается из самой глубины сердца нашего» (Добр. Т.3. С.52). В этих цитатах налицо соединение ума, души и сердца.
Поскольку во времена блаженного Диадоха было распространено еретическое представление мессалиан, согласно которому в душе одновременно пребывают благодать Божия и сатана, блаженный проводит разграничение, исходя из знания Священного Писания и из самого чувства ума. Он подчеркивает, что «прежде крещения благодать совне направляет душу на добро, а сатана гнездится в самых глубинах ее, покушаясь преграждать уму все правые исходы; с того же часа, как возрождаемся в крещении, бес бывает вне, а благодать внутри» (там же, с.50-51). После крещения сатана покидает душу, а благодать входит в нее. Таким образом, благодать и сатана не находятся одновременно в одном и том же месте. «Благодать чрез чувство ума и самое тело обвеселяет радованием неизреченным»; бесы же насильственно пленяют душу через телесные чувства, особенно если найдут человека нерадивым к духовным подвигам (там же, с.53).
Когда мы поступаем по плотской похоти, благодать Божия, находящаяся после крещения в глубине духовного сердца, заслоняется страстями. Поэтому задача человека заключается в том, чтобы раскрыть эту благодать при помощи подвижнической жизни во благодати, то есть прогнать облако, покрывающее сердце. Поскольку же диавол, по словам блаженного Диадоха, в святом крещении изгоняется из сердца, то «как же может, после такого посрамления, этот изверженный опять войти внутрь и пребывать там вместе с истинным Домовладыкою, в Своем доме упокоевающимся, как Ему благоугодно?» (там же, с.58)
Это учение блаженного Диадоха изложено здесь для того, чтобы стало ясным, что при святом крещении благодать Божия входит в «глубокое сердце», то есть в глубину духовного сердца. Когда же это сердце сокрыто страстями, мы ведем великую борьбу, чтобы открыть его.
Феолипт, митрополит Филадельфийский, учит, что сердце, то есть ум, раскрывается, когда человек живет как безмолвник. «Когда, прекратив внешние развлечения, ты укротишь и внутренние помыслы, тогда ум начнет воздвизаться к делам и словам духовным» (Добр. Т.5. С.166). Святой призывает отказаться от общения и бороться против внешних помыслов, пока мы не обретем место чистой молитвы – дом, где обитает Христос. «Итак, прекрати беседы внешние и со внешними, пока обретешь место чистой молитвы и дом, в коем обитает Христос» (там же, с.166).
Отсюда явствует, что сердце – это то место, которое можно открыть благодатным подвигом и в котором является Христос, Это известно человеку, очищающему себя от страстей и всех дел греха. У падшего же человека, живущего далеко от Бога, сердце закрывается и становится совершенно неведомым. Человек не знает, существует ли оно. Но человеку, живущему по Богу, сердце известно. Для него оно является реальностью.
Это учение подводит нас к той точке зрения, что откровение сердца есть, по существу, откровение личности. Человек, который с помощью благодатного подвига откроет сердце, где скрывается и царствует Христос, становится личностью. Ведь личность – это главным образом «подобие Божие». Итак, откровение сердца – это откровение личности.
Мы не намереваемся излагать в этой связи онтологию личности, как она представлена в учении святых отцов Церкви. Согласно учению отцов, мы верим, что образ есть потенциальное подобие, а подобие есть образ в действии. Точно так же человек, создаваемый Богом и воссоздаваемый Святым Духом, есть потенциальная личность. Поэтому мы утверждаем, что с онтологической точки зрения личностями являются все люди и даже сам диавол. Однако с сотериологической точки зрения не все мы личности, поскольку не все достигли подобия Божия. Не занимаясь специально онтологией личности, здесь мы обращаем внимание именно на аскетику личности, которою обыкновенно пренебрегают современные богословы.
В этой связи характерны слова архимандрита Софрония:
«В божественном бытии ипостась образует его самое глубинное начало. Подобным образом и в человеческом бытии ипостась является самым существенным и основным элементом. Личность – это сокровенный сердца человек в нетленной красоте... что драгоценно пред Богом (1Пет. 3:4), наиболее ценное ядро всего человеческого существа, проявляющееся в способности человека познавать себя и распоряжаться собою в том, что он обладает созидательной энергией и может познавать не только видимый мир, но и Самого Бога. Сжигаемый любовью, человек чувствует, как соединяется с Богом, Которого возлюбил. В этом единстве он познает Бога, так что любовь и ведение сливаются в некое единое действие» (Archimandrite Sophrony. His life is mine. London, P.44).
Личность – это сокровенный сердца человек, и для нее подходит только такое определение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
Апостол Павел пишет: «Умоляю вас... чтобы вы соединены были в одном духе и в одних мыслях» (1Кор. 1:10). Святые мудрствуют одинаково, и святитель Григорий Палама подчеркивает, что «общим для всех верующих во Христа является это превосходящее мысль знание (???? ??????? ??????)» (Свт. Григорий Палама. Триады... С.252).
Из сказанного ясно, что ум, принявший действие страстей, заболевает, недугует, мертвеет, теряет свое естественное состояние и нуждается в лечении. Правила православного подвижничества описывают путь исцеления ума. Это лечение необходимо, ибо с его помощью ум очищается, познает Бога, приобретает ведение Бога, составляющее спасение человека.
b) Сердце
Одно из основных прошений, с которыми мы обращаемся к Богу, это обретение спасения: «О свышнем мире и о спасении душ наших Господу помолимся». Кроме того, очень многие тропари заканчиваются словами «моли спастися душам нашим».
Спасение души – это не снятие с себя какой-то вещи, но облечение во Христа. Это не отрицательное, но положительное состояние и, главным образом, общение и соединение со Христом. Это общение совершается прежде всего в сердце. Поэтому обретение спасения есть прежде всего обретение сердца. После того как Бог удостоит нас обрести сердце, мы сможем идти путем спасения. Характерны слова аввы Памво: «Если имеешь сердце, можешь спастись» (??????????. ?102, ?'). «Иметь сердце» значит найти свое сердце, через которое Бог сможет направлять человека.
Объясняя слова Господа «Царствие Божие внутрь вас есть» (Лк. 17:21), преподобный Марк Подвижник говорит, что «прежде должно возыметь в сердце действительную благодать Святого Духа и потом соответственно сему войти в Царствие Небесное» (Добр. Т.1. С.552). Поэтому многие отцы считают необходимым обрести место сердца, где действует нетварная благодать Божия, поскольку тогда наставником христианина становится Бог, а путь его безопасно направляется Святым Духом.
Что такое сердце
Когда Священное Писание и святые отцы говорят о сердце, они имеют в виду как вышеестественное (духовное), так и плотское сердце. Ведь сердце – это, с одной стороны, плотской орган, с другой же – центр нашей личности, в котором совершается наше общение и соединение с Богом. В некотором отношении эти два значения слова «сердце» совпадают, но в то же время между ними проводится и различие. В дальнейшем мы рассмотрим этот предмет подробнее.
Прежде всего давайте рассмотрим вопрос о вышеестественном (духовном) сердце. Этому духовному сердцу довольно сложно дать определение, поскольку «сердце – поистине непостижимая бездна» (Св. Макарий. ????????? T.?'. ?205, ??.1-2). Ведение этого духовного сердца тем более невозможно для плотского человека, подчиненного владычеству рассудка (??? ???????) и подверженного помрачению своей жизни после падения. Поэтому нельзя найти определения, которым бы описывалось состояние, переживаемое духовным человеком. Можно охарактеризовать лишь его признаки и образы.
Духовный человек, живущий молитвою, «познает, что сердце его не есть только физический орган или орган психической жизни, но нечто не поддающееся определению, способное соприкасаться с Богом, источником всякого бытия» (Старец Силуан. С.227). Сердце – это то место, где происходит развитие всей духовной жизни, где действует нетварная энергия Божия. Как правило, это «глубокое сердце» неведомо не только окружающим, но и самому человеку. Ведь благодать Божия таинственно совершает спасение человека в его сердце. Характерны слова архимандрита Софрония:
«Полем духовной борьбы для всякого человека прежде всего является его собственное сердце; и тот, кто любит входить в свое сердце, оценит выражение пророка Давида: приступит человек, и сердце глубоко (Пс. 63:7). Истинная христианская жизнь течет там, в глубоком сердце, сокрытом не только от посторонних взоров, но в полноте и от самого носителя этого сердца. Кто входил в этот таинственный чертог, тот, несомненно, испытал невыявляемое изумление перед тайной бытия. Кто чистым умом погружался в напряженное созерцание своего внутреннего человека, тот понимает невозможность проследить в полноте течение своей жизни даже за короткий отрезок времени, тот сознает невозможность уловить процессы духовной жизни сердца, которое своей глубиной касается того бытия, где уже нет процессов» (там же, с.14).
Апостол Петр называет сердце сокровенным человеком: сокровенный сердца человек (1Пет. 3:4). Это действительно то место, где святится Бог: Господа Бога святите в сердцах ваших (1Пет. 3:15). В сердце восходит благодать Божия: ...доколе не начнет рассветать день и не взойдет утренняя звезда в сердцах ваших (2Пет. 1:19). Хотя человек и соединяется в сердце с Богом, сердце остается меньшим, а Бог – большим: Бог больше сердца нашего (1Ин. 3:20).
Мы привели эти цитаты не для того, чтобы показать, как характеризуют сердце Священное Писание и святые отцы (это мы сделаем в другом параграфе), но чтобы стало понятным, что в Новом Завете и у святых отцов многократно говорится о сердце.
В другом месте мы отметили тот факт, что ум является прежде всего глазом души. Кроме того, мы указали, что святые отцы во многих случаях ум связывают с сердцем. Действительно, сердце может отождествляться с умом. Характерны слова Максима Исповедника о старающихся «очистить от ненависти и невоздержания ум свой, который Господь называет сердцем» (Добр. Т.3. С.224). Ум – это глаз души, а сердце – центр человеческой личности и духовного мира, однако ясно, что ум и сердце связаны между собою. Очень важно отметить, что святитель Григорий Палама, сказав о чистоте сердца, в дальнейшем разбирает вопрос об уме и его чистоте (Добр. Т.5. С.300-302).
Конечно, здесь следует напомнить и о том, что было доказано в предыдущем параграфе: отцы называют умом и сущность души, находящуюся в сердце, и ее энергию, состоящую в помыслах. «Умом называется и деятельность (????????) ума, состоящая в мыслях и разумениях; ум есть и производящая сие сила, называемая в Писании еще и сердцем» (там же, с.301). Никифор Уединенник, рассматривая и описывая внимание, говорит, что «внимание некоторые из святых называли блюдением ума, иные – хранением сердца, иные – трезвением, иные – мысленным безмолвием, а иные – еще иначе как. Но все сии наименования одно и то же означают; как о хлебе говорят – укрух, ломоть, кусок, так и о сем разумей» (там же, с.248). Следовательно, согласно Никифору Уединеннику, хранение ума и хранение сердца – это одно и то же. Это и значит, что в святоотеческом богословии ум связывается и отождествляется с сердцем. Поэтому все, что мы написали в предыдущем параграфе об уме, можно отнести и к сердцу. Здесь, однако, речь пойдет в основном о сердце.
О соединении ума с сердцем говорится и у блаженного Диадоха Фотикийского. Блаженный учит, что благодать Божия с момента крещения «сокровенно начинает пребывать в самой глубине ума, утаивая присутствие свое от самого чувства его. Когда же начнет кто любить Бога от всего произволения своего», тогда она передает душе часть своих благ через чувство ума. Когда же кто-либо раздаст свое материальное богатство, «тогда обретает в себе то место, в коем укрылась благодать Божия» (Св. Диадох Фотикийский. Добр. Т.3. С.51). В другой главе блаженный говорит, что в святом крещении благодать вселяется в глубину души, то есть в ум. Когда же мы «тепле вспоминаем о Боге, то чувствуем, что божественная любовь как бы потоком исторгается из самой глубины сердца нашего» (Добр. Т.3. С.52). В этих цитатах налицо соединение ума, души и сердца.
Поскольку во времена блаженного Диадоха было распространено еретическое представление мессалиан, согласно которому в душе одновременно пребывают благодать Божия и сатана, блаженный проводит разграничение, исходя из знания Священного Писания и из самого чувства ума. Он подчеркивает, что «прежде крещения благодать совне направляет душу на добро, а сатана гнездится в самых глубинах ее, покушаясь преграждать уму все правые исходы; с того же часа, как возрождаемся в крещении, бес бывает вне, а благодать внутри» (там же, с.50-51). После крещения сатана покидает душу, а благодать входит в нее. Таким образом, благодать и сатана не находятся одновременно в одном и том же месте. «Благодать чрез чувство ума и самое тело обвеселяет радованием неизреченным»; бесы же насильственно пленяют душу через телесные чувства, особенно если найдут человека нерадивым к духовным подвигам (там же, с.53).
Когда мы поступаем по плотской похоти, благодать Божия, находящаяся после крещения в глубине духовного сердца, заслоняется страстями. Поэтому задача человека заключается в том, чтобы раскрыть эту благодать при помощи подвижнической жизни во благодати, то есть прогнать облако, покрывающее сердце. Поскольку же диавол, по словам блаженного Диадоха, в святом крещении изгоняется из сердца, то «как же может, после такого посрамления, этот изверженный опять войти внутрь и пребывать там вместе с истинным Домовладыкою, в Своем доме упокоевающимся, как Ему благоугодно?» (там же, с.58)
Это учение блаженного Диадоха изложено здесь для того, чтобы стало ясным, что при святом крещении благодать Божия входит в «глубокое сердце», то есть в глубину духовного сердца. Когда же это сердце сокрыто страстями, мы ведем великую борьбу, чтобы открыть его.
Феолипт, митрополит Филадельфийский, учит, что сердце, то есть ум, раскрывается, когда человек живет как безмолвник. «Когда, прекратив внешние развлечения, ты укротишь и внутренние помыслы, тогда ум начнет воздвизаться к делам и словам духовным» (Добр. Т.5. С.166). Святой призывает отказаться от общения и бороться против внешних помыслов, пока мы не обретем место чистой молитвы – дом, где обитает Христос. «Итак, прекрати беседы внешние и со внешними, пока обретешь место чистой молитвы и дом, в коем обитает Христос» (там же, с.166).
Отсюда явствует, что сердце – это то место, которое можно открыть благодатным подвигом и в котором является Христос, Это известно человеку, очищающему себя от страстей и всех дел греха. У падшего же человека, живущего далеко от Бога, сердце закрывается и становится совершенно неведомым. Человек не знает, существует ли оно. Но человеку, живущему по Богу, сердце известно. Для него оно является реальностью.
Это учение подводит нас к той точке зрения, что откровение сердца есть, по существу, откровение личности. Человек, который с помощью благодатного подвига откроет сердце, где скрывается и царствует Христос, становится личностью. Ведь личность – это главным образом «подобие Божие». Итак, откровение сердца – это откровение личности.
Мы не намереваемся излагать в этой связи онтологию личности, как она представлена в учении святых отцов Церкви. Согласно учению отцов, мы верим, что образ есть потенциальное подобие, а подобие есть образ в действии. Точно так же человек, создаваемый Богом и воссоздаваемый Святым Духом, есть потенциальная личность. Поэтому мы утверждаем, что с онтологической точки зрения личностями являются все люди и даже сам диавол. Однако с сотериологической точки зрения не все мы личности, поскольку не все достигли подобия Божия. Не занимаясь специально онтологией личности, здесь мы обращаем внимание именно на аскетику личности, которою обыкновенно пренебрегают современные богословы.
В этой связи характерны слова архимандрита Софрония:
«В божественном бытии ипостась образует его самое глубинное начало. Подобным образом и в человеческом бытии ипостась является самым существенным и основным элементом. Личность – это сокровенный сердца человек в нетленной красоте... что драгоценно пред Богом (1Пет. 3:4), наиболее ценное ядро всего человеческого существа, проявляющееся в способности человека познавать себя и распоряжаться собою в том, что он обладает созидательной энергией и может познавать не только видимый мир, но и Самого Бога. Сжигаемый любовью, человек чувствует, как соединяется с Богом, Которого возлюбил. В этом единстве он познает Бога, так что любовь и ведение сливаются в некое единое действие» (Archimandrite Sophrony. His life is mine. London, P.44).
Личность – это сокровенный сердца человек, и для нее подходит только такое определение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49