Когда двери салона оказались наглухо задраенными, а сам Фрэнк Дрейк пристегнулся ремнями к креслу, он принялся молить Господа лишь о спасении — правда, отнюдь не себя самого, а всех тех, кто сейчас находился в самолете.
В работе совещания был объявлен короткий перерыв, чтобы его участники могли немного промочить горло. Гарри сидел в пустой гостиной, но вот двери в дальнем конце ее распахнулись, и показался Дэниел Кармоди в окружении оживленно беседующих между собой бизнесменов. Среди них Гарри заметил пару японцев, двух-трех американцев, африканца в затейливом национальном костюме и нескольких немцев. В какой-то момент Гарри отчетливо услышал французскую речь. По лицам участников совещания можно было догадаться о владевшем всеми воодушевлении.
— Гарри! — воскликнул Кармоди, направляясь к нему с распростертыми объятиями. — Как я рад, что вы сочли возможным присоединиться к нам. Позже у вас будет возможность поближе познакомиться со всеми нашими сотрудниками и гостями, так что сейчас особо не утруждайте себя запоминанием, как кого зовут. Уверен, что наше вечернее совещание вас не очень утомит. Минут через двадцать мы продолжим, но ненадолго, час, максимум два, а потом у всех будет время переодеться перед ужином. Завтра же мы приступим к более серьезным делам.
Прежде чем перейти к коллегам, Кармоди вновь одарил Гарри своей неподражаемой улыбкой. На нем были черный шелковый костюм и темная рубашка без воротника, что придавало его внешности излишне мрачный вид. Хвостик на затылке был стянут изящной серебряной заколкой, явно подчеркивавшей официальный характер сегодняшнего мероприятия. Проходя через зал к столу, на котором были выставлены бокалы с шампанским, Гарри старался больше помалкивать и внимательно прислушивался к происходящим вокруг него разговорам, в результате чего отчасти сумел разобраться в статусе и роде занятий собравшихся здесь людей. Он медленно прохаживался среди гостей, время от времени поднося к губам изящный бокал.
— ...естественно, самая большая проблема, которую нам предстоит решить, заключается в том, чтобы заставить людей принять редакторский комментарий как некую направляющую силу, способную...
— ...не одобряю практику насильственного пичканья детей информацией, однако в настоящих условиях, когда родительское влияние практически сведено на нет, семейная ячейка должна быть усилена и защищена от внешних сил...
— ...все это очень хорошо, однако, когда Дэниел говорит, что меньше чем через два года вся система будет поставлена на ноги и пущена в ход, он имеет в виду лишь одну ее часть...
— ...на данном этапе трудно сказать, до какой степени технология будет соответствовать концепции...
Стоявший у него за спиной лысый джентльмен в очках вел ожесточенную перебранку со своим соотечественником. Его фразы, произносившиеся на гортанном немецком языке, и яростная жестикуляция воскрешали в памяти картинки предвоенных лет, постепенно ставшие своеобразным штампом и потому со временем утратившие свой первоначальный эффект. Неожиданно они перешли на английский.
— ...Тысяча девятьсот тридцать третий, но тогда лишь “Фолькишер беобахтер” отчетливо представляла себе истинное положение вещей...
Гарри от отца знал об этой печально знаменитой газете правого толка — германский “Народный обозреватель” регулярно бичевали за его откровенно антисемитские взгляды. С чувством нарастающей неловкости он направился в другой конец зала, приняв из рук проходившего мимо официанта еще один бокал. Стоявший справа от него пожилой англичанин беседовал о положении британского телевидения в условиях снятия регулирующих норм.
Несколько минут спустя Кармоди снова пригласил всех в ту самую комнату, откуда они недавно появились. Гарри оказался за столом между немцем и итальянкой с крашеными черными волосами, уложенными в форме гнезда, и угрожающим вырезом на платье. На огромном столе красного дерева, стоявшем посередине комнаты, были разложены новые блокноты, карандаши и расставлены графины с водой, в которой плавали кубики льда. Гарри вынул из кармана свой блокнот и, открыв его на чистой странице, положил перед собой — ему не хотелось оказаться единственным среди участников совещания, кто не делал бы скрупулезных пометок.
— Леди и джентльмены, — начал Кармоди, когда все наконец расселись. — Возможно, вы уже обратили внимание на то, что среди участников семинара появился новичок. Гарри Бакингем является сотрудником рекламного агентства, с которым мы недавно установили деловое сотрудничество, хотя сразу же хочу оговориться, что на сегодняшнем заседании он выступает в ином качестве.
“Это уж точно, — подумал Гарри. — Я оказался здесь отнюдь не в силу своей профессии бухгалтера-счетовода, а лишь благодаря своей темпераментной речи и тому, что смог пока уцелеть”. Возможно, Кармоди также давал ему понять, что все, что ему доведется услышать здесь, может послужить во благо ему лично, но отнюдь не его служебным амбициям.
— Мисс Марипозо, будьте любезны, проинформируйте нас вкратце о проделанной работе.
Кармоди занял свое место во главе стола, тогда как сидевшая рядом с Гарри дородная итальянка встала, чтобы обратиться к аудитории.
— Итак, первым делом мы обсудили вопрос о том, как три года назад была создана корпорация “ОДЕЛ”, — начала она низким голосом со специфическим, итальянским, акцентом, — и как была разработана система, призванная стать программой дальнейшего функционирования этой корпорации. С тех пор я имею честь работать с Дэниелом в качестве руководителя отдела международных операций.
С учетом того, что нынешний руководящий пост в “ОДЕЛ” Кармоди занял лишь три месяца назад, Гарри предположил, что она имеет в виду свою работу в одной из его прежних компаний.
— Именно благодаря Дэниелу я впервые познакомилась с рунической системой. Хочу пояснить уважаемым коллегам, что речь идет о древнем искусстве, которое способно оказать существенное воздействие на всю современную финансовую систему. — Она сделала паузу и заглянула в свои записи. — Дэниел объяснил нашим друзьям, как на протяжении столетий функционировала эта система. Кроме того, мы обсудили “Тул...
— “Туле Гезельшафт”, — спокойным тоном подсказал ей Кармоди.
— Спасибо. А также “Дойче анернербе”... — Кармоди снисходительно улыбнулся по поводу ее склонности коверкать иностранные слова. — И то, как нацисты использовали это оккультное учреждение в целях практического использования силы рун. Мы также изучили вопрос о том, как они злоупотребляли этим в стремлении установить контроль над массами.
Гарри допускал, что может столкнуться с чем-то таинственным, но, похоже, явно переусердствовал в своих ожиданиях. Куда он вообще попал? На заседание какой-то технонацистской лиги? Он чувствовал, как его ладони постепенно покрываются потом.
— Мы никогда не должны забывать и прощать все то зло, которое творили нацисты, — продолжала мисс Марипозо, — власти сами же разлагали общество. Рунической системой явно злоупотребляли, уничтожая посредством ее как невиновных, так и виноватых. Гитлер дискредитировал ее, и впервые за многие столетия она пребывала в забвении вплоть до недавнего времени. Реанимируя руническую систему, мы исходим исключительно из целесообразности ее технологического применения в будущем, однако при этом не должны забывать ужасы прошлого и постараться сделать все возможное, чтобы эти ужасы никогда больше не повторились.
Под легкий шелест рукоплесканий итальянка снова заняла свое место за столом. Затем поднялся Кармоди. Дождавшись тишины, он обратился к присутствующим:
— Обсудили мы и расцвет современных многонациональных конгломератов, обратив внимание на тот факт, что практические устремления его участников слишком часто ограничиваются лишь их тягой к собственной безудержной экспансии. Наша же корпорация, начиная с ее рядового работника и кончая высшими управленческими структурами, задумана по совершенно иному типу. Это будет мыслящая компания, воплощающая идеалы своего основателя Сэма Хэрвуда, многонациональная корпорация, призванная осуществить заветные чаяния своих сотрудников. Именно таким путем мы пришли к идее использования рунической философии, которая поможет соединить убеждения каждой отдельной личности с интересами всей корпорации, что, в свою очередь, позволит нам служить возвышенным идеалам и одновременно получать высокие прибыли.
На протяжении всего совещания Гарри было довольно непросто концентрировать внимание на своем априорно предвзятом мнении относительно Кармоди. Буквально у него на глазах промышленник то и дело преображался из грешника в святого и обратно, и все же тот образ мечтателя-филантропа, который пытались создать участники совещания, почему-то казался ему наигранным и насквозь фальшивым.
— Мне представляется неизбежным, — продолжал Кармоди, — что многие пытаются помешать стремительному взлету структур наподобие “ОДЕЛ”. Возможно, они даже считают порочной саму систему, в которой гармоничные интересы отдельной личности тесно увязаны со стремлением к коммерческому процветанию, хотя, на мой взгляд, именно этим на протяжении многих лет и с весьма ощутимым успехом занимаются наши японские коллеги.
Со стороны азиатских представителей послышался одобрительный шумок.
— Мы же собрались здесь для того, чтобы поговорить о следующем шаге в направлении дальнейшего расширения нашей корпорации и ее продвижения на рынки Европы и Америки. И в первую очередь, — он протянул раскрытую ладонь, — призвать наших заокеанских друзей к дополнительным инвестициям в нашу корпорацию.
К тому моменту, когда совещание начало приобретать отчетливую квазирелигиозную направленность, стали более четко проступать его истинные цели. Итак, оно представляло собой наполовину теоретический семинар, а наполовину кампанию по сбору пожертвований на развитие, причем не исключалось, что конечные цели как самой “ОДЕЛ”, так и ее дочерних предприятий были вполне благородными. Между тем Кармоди продолжал:
— К настоящему времени корпорация “ОДЕЛ” уже завоевала весьма прочные позиции в финансовых кругах лондонского Сити. В Великобритании нас поддерживает целый ряд весьма влиятельных и достойных людей — как мужчин, так и женщин, — и сейчас, когда энергия может передаваться через спутники, через наши собственные кабельные сети, через средства видеокоммуникации, через компьютерные системы, мы получаем выход на финансовые центры всего мира.
По мере того как Кармоди формулировал программу дальнейших инвестиций, благодаря которой “ОДЕЛ” ворвется в двадцать первый век триумфатором, возникшее у Гарри сомнение обретало все более и более четкую форму. В сущности, масса основополагающих вопросов пока так и повисла в воздухе. Например, что именно является конечным продуктом деятельности данной компании? Коммуникационная технология? Судя по всему, у Кармоди не было никакого желания подробно останавливаться на данном вопросе. В чем заключались те альтруистические цели, о которых он так распинался? Как конкретно функционировала эта самая руническая система “ОДЕЛ”? Ответа на них он не получил и в ходе последующего совещания.
Когда же в изобилии посыпались финансовые подробности и прочие фактологические детали, внимание Гарри и вовсе поплыло куда-то в сторону. Через окно импровизированного зала заседаний ему был виден силуэт миссис Кармоди, сидевшей у настольной лампы в соседнем крыле здания. Поначалу ему казалось, что она читает, однако, когда служанка выключила верхний свет, он понял, что женщина просто смотрит прямо перед собой в стену.
В восемь часов участники совещания решили наконец прерваться на ужин, так что Гарри получил возможность вернуться в свою продуваемую насквозь комнату. Присев на край глубокой керамической ванны и слушая бульканье вытекающей из начищенных медных кранов воды, он пришел к выводу, что настала пора составить план конкретных действий.
Перед его мысленным взором вновь возникла неподвижная фигура жены Кармоди. Как знать, а вдруг именно она обладала ключом к познанию личности этого магната?! До настоящего времени женщина практически не проявляла какого-либо интереса к именитым гостям своего супруга, но, возможно, у нее были свои собственные интересы, которые никоим образом не пересекались с его деловой активностью. Наблюдая за тем, как постепенно наполняется ванна, Гарри задавался вопросом: догадывается ли она, что ее муж — убийца множества людей?
Шасси “боинга” оторвались от стремительно проносившегося под ними асфальтового покрытия, и самолет взмыл в ледяное ночное небо. Когда они накренились, пролетая по восходящей над западной частью Лондона, Фрэнк увидел, как качнувшиеся звезды сменились уличными огнями пролегавшей внизу автострады.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61
В работе совещания был объявлен короткий перерыв, чтобы его участники могли немного промочить горло. Гарри сидел в пустой гостиной, но вот двери в дальнем конце ее распахнулись, и показался Дэниел Кармоди в окружении оживленно беседующих между собой бизнесменов. Среди них Гарри заметил пару японцев, двух-трех американцев, африканца в затейливом национальном костюме и нескольких немцев. В какой-то момент Гарри отчетливо услышал французскую речь. По лицам участников совещания можно было догадаться о владевшем всеми воодушевлении.
— Гарри! — воскликнул Кармоди, направляясь к нему с распростертыми объятиями. — Как я рад, что вы сочли возможным присоединиться к нам. Позже у вас будет возможность поближе познакомиться со всеми нашими сотрудниками и гостями, так что сейчас особо не утруждайте себя запоминанием, как кого зовут. Уверен, что наше вечернее совещание вас не очень утомит. Минут через двадцать мы продолжим, но ненадолго, час, максимум два, а потом у всех будет время переодеться перед ужином. Завтра же мы приступим к более серьезным делам.
Прежде чем перейти к коллегам, Кармоди вновь одарил Гарри своей неподражаемой улыбкой. На нем были черный шелковый костюм и темная рубашка без воротника, что придавало его внешности излишне мрачный вид. Хвостик на затылке был стянут изящной серебряной заколкой, явно подчеркивавшей официальный характер сегодняшнего мероприятия. Проходя через зал к столу, на котором были выставлены бокалы с шампанским, Гарри старался больше помалкивать и внимательно прислушивался к происходящим вокруг него разговорам, в результате чего отчасти сумел разобраться в статусе и роде занятий собравшихся здесь людей. Он медленно прохаживался среди гостей, время от времени поднося к губам изящный бокал.
— ...естественно, самая большая проблема, которую нам предстоит решить, заключается в том, чтобы заставить людей принять редакторский комментарий как некую направляющую силу, способную...
— ...не одобряю практику насильственного пичканья детей информацией, однако в настоящих условиях, когда родительское влияние практически сведено на нет, семейная ячейка должна быть усилена и защищена от внешних сил...
— ...все это очень хорошо, однако, когда Дэниел говорит, что меньше чем через два года вся система будет поставлена на ноги и пущена в ход, он имеет в виду лишь одну ее часть...
— ...на данном этапе трудно сказать, до какой степени технология будет соответствовать концепции...
Стоявший у него за спиной лысый джентльмен в очках вел ожесточенную перебранку со своим соотечественником. Его фразы, произносившиеся на гортанном немецком языке, и яростная жестикуляция воскрешали в памяти картинки предвоенных лет, постепенно ставшие своеобразным штампом и потому со временем утратившие свой первоначальный эффект. Неожиданно они перешли на английский.
— ...Тысяча девятьсот тридцать третий, но тогда лишь “Фолькишер беобахтер” отчетливо представляла себе истинное положение вещей...
Гарри от отца знал об этой печально знаменитой газете правого толка — германский “Народный обозреватель” регулярно бичевали за его откровенно антисемитские взгляды. С чувством нарастающей неловкости он направился в другой конец зала, приняв из рук проходившего мимо официанта еще один бокал. Стоявший справа от него пожилой англичанин беседовал о положении британского телевидения в условиях снятия регулирующих норм.
Несколько минут спустя Кармоди снова пригласил всех в ту самую комнату, откуда они недавно появились. Гарри оказался за столом между немцем и итальянкой с крашеными черными волосами, уложенными в форме гнезда, и угрожающим вырезом на платье. На огромном столе красного дерева, стоявшем посередине комнаты, были разложены новые блокноты, карандаши и расставлены графины с водой, в которой плавали кубики льда. Гарри вынул из кармана свой блокнот и, открыв его на чистой странице, положил перед собой — ему не хотелось оказаться единственным среди участников совещания, кто не делал бы скрупулезных пометок.
— Леди и джентльмены, — начал Кармоди, когда все наконец расселись. — Возможно, вы уже обратили внимание на то, что среди участников семинара появился новичок. Гарри Бакингем является сотрудником рекламного агентства, с которым мы недавно установили деловое сотрудничество, хотя сразу же хочу оговориться, что на сегодняшнем заседании он выступает в ином качестве.
“Это уж точно, — подумал Гарри. — Я оказался здесь отнюдь не в силу своей профессии бухгалтера-счетовода, а лишь благодаря своей темпераментной речи и тому, что смог пока уцелеть”. Возможно, Кармоди также давал ему понять, что все, что ему доведется услышать здесь, может послужить во благо ему лично, но отнюдь не его служебным амбициям.
— Мисс Марипозо, будьте любезны, проинформируйте нас вкратце о проделанной работе.
Кармоди занял свое место во главе стола, тогда как сидевшая рядом с Гарри дородная итальянка встала, чтобы обратиться к аудитории.
— Итак, первым делом мы обсудили вопрос о том, как три года назад была создана корпорация “ОДЕЛ”, — начала она низким голосом со специфическим, итальянским, акцентом, — и как была разработана система, призванная стать программой дальнейшего функционирования этой корпорации. С тех пор я имею честь работать с Дэниелом в качестве руководителя отдела международных операций.
С учетом того, что нынешний руководящий пост в “ОДЕЛ” Кармоди занял лишь три месяца назад, Гарри предположил, что она имеет в виду свою работу в одной из его прежних компаний.
— Именно благодаря Дэниелу я впервые познакомилась с рунической системой. Хочу пояснить уважаемым коллегам, что речь идет о древнем искусстве, которое способно оказать существенное воздействие на всю современную финансовую систему. — Она сделала паузу и заглянула в свои записи. — Дэниел объяснил нашим друзьям, как на протяжении столетий функционировала эта система. Кроме того, мы обсудили “Тул...
— “Туле Гезельшафт”, — спокойным тоном подсказал ей Кармоди.
— Спасибо. А также “Дойче анернербе”... — Кармоди снисходительно улыбнулся по поводу ее склонности коверкать иностранные слова. — И то, как нацисты использовали это оккультное учреждение в целях практического использования силы рун. Мы также изучили вопрос о том, как они злоупотребляли этим в стремлении установить контроль над массами.
Гарри допускал, что может столкнуться с чем-то таинственным, но, похоже, явно переусердствовал в своих ожиданиях. Куда он вообще попал? На заседание какой-то технонацистской лиги? Он чувствовал, как его ладони постепенно покрываются потом.
— Мы никогда не должны забывать и прощать все то зло, которое творили нацисты, — продолжала мисс Марипозо, — власти сами же разлагали общество. Рунической системой явно злоупотребляли, уничтожая посредством ее как невиновных, так и виноватых. Гитлер дискредитировал ее, и впервые за многие столетия она пребывала в забвении вплоть до недавнего времени. Реанимируя руническую систему, мы исходим исключительно из целесообразности ее технологического применения в будущем, однако при этом не должны забывать ужасы прошлого и постараться сделать все возможное, чтобы эти ужасы никогда больше не повторились.
Под легкий шелест рукоплесканий итальянка снова заняла свое место за столом. Затем поднялся Кармоди. Дождавшись тишины, он обратился к присутствующим:
— Обсудили мы и расцвет современных многонациональных конгломератов, обратив внимание на тот факт, что практические устремления его участников слишком часто ограничиваются лишь их тягой к собственной безудержной экспансии. Наша же корпорация, начиная с ее рядового работника и кончая высшими управленческими структурами, задумана по совершенно иному типу. Это будет мыслящая компания, воплощающая идеалы своего основателя Сэма Хэрвуда, многонациональная корпорация, призванная осуществить заветные чаяния своих сотрудников. Именно таким путем мы пришли к идее использования рунической философии, которая поможет соединить убеждения каждой отдельной личности с интересами всей корпорации, что, в свою очередь, позволит нам служить возвышенным идеалам и одновременно получать высокие прибыли.
На протяжении всего совещания Гарри было довольно непросто концентрировать внимание на своем априорно предвзятом мнении относительно Кармоди. Буквально у него на глазах промышленник то и дело преображался из грешника в святого и обратно, и все же тот образ мечтателя-филантропа, который пытались создать участники совещания, почему-то казался ему наигранным и насквозь фальшивым.
— Мне представляется неизбежным, — продолжал Кармоди, — что многие пытаются помешать стремительному взлету структур наподобие “ОДЕЛ”. Возможно, они даже считают порочной саму систему, в которой гармоничные интересы отдельной личности тесно увязаны со стремлением к коммерческому процветанию, хотя, на мой взгляд, именно этим на протяжении многих лет и с весьма ощутимым успехом занимаются наши японские коллеги.
Со стороны азиатских представителей послышался одобрительный шумок.
— Мы же собрались здесь для того, чтобы поговорить о следующем шаге в направлении дальнейшего расширения нашей корпорации и ее продвижения на рынки Европы и Америки. И в первую очередь, — он протянул раскрытую ладонь, — призвать наших заокеанских друзей к дополнительным инвестициям в нашу корпорацию.
К тому моменту, когда совещание начало приобретать отчетливую квазирелигиозную направленность, стали более четко проступать его истинные цели. Итак, оно представляло собой наполовину теоретический семинар, а наполовину кампанию по сбору пожертвований на развитие, причем не исключалось, что конечные цели как самой “ОДЕЛ”, так и ее дочерних предприятий были вполне благородными. Между тем Кармоди продолжал:
— К настоящему времени корпорация “ОДЕЛ” уже завоевала весьма прочные позиции в финансовых кругах лондонского Сити. В Великобритании нас поддерживает целый ряд весьма влиятельных и достойных людей — как мужчин, так и женщин, — и сейчас, когда энергия может передаваться через спутники, через наши собственные кабельные сети, через средства видеокоммуникации, через компьютерные системы, мы получаем выход на финансовые центры всего мира.
По мере того как Кармоди формулировал программу дальнейших инвестиций, благодаря которой “ОДЕЛ” ворвется в двадцать первый век триумфатором, возникшее у Гарри сомнение обретало все более и более четкую форму. В сущности, масса основополагающих вопросов пока так и повисла в воздухе. Например, что именно является конечным продуктом деятельности данной компании? Коммуникационная технология? Судя по всему, у Кармоди не было никакого желания подробно останавливаться на данном вопросе. В чем заключались те альтруистические цели, о которых он так распинался? Как конкретно функционировала эта самая руническая система “ОДЕЛ”? Ответа на них он не получил и в ходе последующего совещания.
Когда же в изобилии посыпались финансовые подробности и прочие фактологические детали, внимание Гарри и вовсе поплыло куда-то в сторону. Через окно импровизированного зала заседаний ему был виден силуэт миссис Кармоди, сидевшей у настольной лампы в соседнем крыле здания. Поначалу ему казалось, что она читает, однако, когда служанка выключила верхний свет, он понял, что женщина просто смотрит прямо перед собой в стену.
В восемь часов участники совещания решили наконец прерваться на ужин, так что Гарри получил возможность вернуться в свою продуваемую насквозь комнату. Присев на край глубокой керамической ванны и слушая бульканье вытекающей из начищенных медных кранов воды, он пришел к выводу, что настала пора составить план конкретных действий.
Перед его мысленным взором вновь возникла неподвижная фигура жены Кармоди. Как знать, а вдруг именно она обладала ключом к познанию личности этого магната?! До настоящего времени женщина практически не проявляла какого-либо интереса к именитым гостям своего супруга, но, возможно, у нее были свои собственные интересы, которые никоим образом не пересекались с его деловой активностью. Наблюдая за тем, как постепенно наполняется ванна, Гарри задавался вопросом: догадывается ли она, что ее муж — убийца множества людей?
Шасси “боинга” оторвались от стремительно проносившегося под ними асфальтового покрытия, и самолет взмыл в ледяное ночное небо. Когда они накренились, пролетая по восходящей над западной частью Лондона, Фрэнк увидел, как качнувшиеся звезды сменились уличными огнями пролегавшей внизу автострады.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61