Похоже, он знает о том, что не разделался со мной до конца. А мы знаем о сфере его интересов».
«И какова же она?»
«Пересадка сознания. Потрясающая способность аборигенов планеты Хон, о которой стало известно нашей „мышке“. Он намеревался прибрать это дело к рукам. Вероятно, один из хонитов согласился на сотрудничество. Его имя — Рупи, правда… нам это мало что дает. Скорее всего, ценности, награбленные „Черной пантерой“, шли на строительство лаборатории. „Мышка“ собиралась изучить хонитский феномен и поставить его на поток. И я тому живое подтверждение, поэтому я для „мышки“ опасна вдвойне».
«Он попытается вывести тебя из игры».
«Разумеется. Причем в ближайшее время».
«Хотелось бы мне увидеть… негодяя, который проделывает подобные эксперименты… Впрочем, думаю, я с ним давно знаком… Значит, пересадка сознания? Ну, Лесли, одной загадкой меньше. Помнишь Джона Смита? А, вижу, что помнишь. Думаю, что у него было задание узнать, как далеко продвинулась земная наука в этом направлении. Правда, там и узнавать нечего. Наши исследователи топчутся на том же месте, что и двадцать лет назад… Правда, цели они преследуют совершенно другие… Но я… Прости меня! Это я впутал тебя в эту историю, и из-за меня ты теперь… в таком виде».
«Нет, Леня, — твердо возразила Лесли, — не из-за тебя. К тому же я уже научилась находить некоторые позитивные моменты в моем нынешнем положении. Например, сейчас нас никто подслушать не может».
Макаров тяжело вздохнул:
«Подслушать действительно сложно… Но и ситуация остается сложной. Дело о погроме на планете Хон взято под контроль Советом Безопасности. Разумеется, не без вмешательства „мышки“. Этому человеку необходимо быть в курсе событий. И может возникнуть ситуация, когда даже я не смогу ничего сделать. А я не хочу тобой рисковать».
«Не волнуйся, Леня. Теперь я могу постоять за себя гораздо лучше, чем раньше. Мы хотели поймать „мышь“, и мы ее поймаем. По крайней мере, других дел у меня нет».
Глава 10. Закрытое заседание
Как ни странно, но после столь удачного общения с Макаровым Лесли не испытала особой радости. Ей показалось, что способность радоваться или надеяться умерла вместе с телом. К тому же в последнее время все ее надежды и попытки добиться их осуществления оборачивались еще большими неприятностями.
На этот раз неприятности возникли без всяких прелюдий, то есть надежд на благоприятное изменение ситуации Лесли уже не имела.
Вечером того же дня в следственном изоляторе, где находились Наташа, Берт и римла, поднялась невообразимая суета. Лесли почувствовала отголоски нервозности персонала даже сквозь толстенные стены камеры.
Наташа, не чувствуя приближения беды, лежала на откидной койке. Она-то была уверена, что Макаров сделает все возможное, чтобы добиться их освобождения. Но, исполненная радужных ожиданий, девушка все-таки заметила, что ее соседка по камере нервно бродит из угла в угол, похлопывая себя хвостом по бокам.
«Что с тобой, Лесли? По-моему, все прошло удачно».
«С Макаровым — да. — Остановившись, римла посмотрела на Наташу мерцающими глазами. — Но случилось что-то еще. Макаров на нашей стороне, но, к сожалению, он не всесилен. У нас и у него — за компанию — есть очень могущественный враг».
Наташа усмехнулась:
«Что враг существует — это понятно. Но что ты имеешь в виду, говоря о его могущественности? Ведь Макаров — генерал Десанта, и выше его по положению только…»
«Именно, Натусик, именно. Похоже, настал тот момент, когда тебе следует узнать, что наш враг засел в Совете Безопасности».
Улыбка медленно сползла с лица Лесковой. Девушка побледнела и уселась на койке. Лесли понимала причины ее смущения. Наташа, как и любой законопослушный гражданин, разделяла всеобщее мнение о членах Совета Безопасности как о честных, неподкупных гражданах, поставивших целью своей жизни заботу о мире и спокойствии в Солнечной системе.
«Натусик, вспомни старую поговорку: в каждом стаде имеется паршивая овца. Увы, моя дорогая. Даже у членов Совета имеются разные человеческие слабости…»
«Ты знаешь, кто он? Его имя?»
«Нет, Натусик, не знаю».
«Но в таком случае ты не можешь выдвигать подобные обвинения! Для этого нужны ОЧЕНЬ веские основания! Я не верю тебе. Прости, но не верю».
Лесли чувствовала, как волнение за стенами нарастает. Там, в следственном изоляторе, происходило что-то важное.
Римла, вплотную приблизившись к Наташиной койке, уселась на пол перед девушкой.
«Натуся, слушай внимательно. Похоже, очень скоро ты получишь подтверждение… Что-то происходит, и мне это „что-то“ совершенно не нравится. Сдается мне, наш враг предпринял какие-то шаги, так что готовься к худшему… Пока у меня есть возможность, я тебе кое-что расскажу. Эта история началась давно. Я курировала строительство ракетного завода. Там произошла диверсия. Ее устроили Микки Роу и Айвар Соджес. Похоже, им были необходимы кое-какие редкие детали, нужные для монтажа систем управления, но не это теперь важно. Мы их арестовали, однако вмешалась полиция… Понимаешь, Натусик, полиция влезла в дела Десанта. Началась такая неразбериха, что нормально провести следствие не удалось. Совет… заметь, Натусик, именно Совет Безопасности запретил „промывку мозгов“ этих опасных преступников. Однако еще до запрета наши специалисты успели слегка прозондировать сознание Роу и установить его связь с „Черной пантерой“. Потом Соджеса убили прямо в тюрьме. Как тебе это нравится?»
«Совсем не нравится», — озадаченно подумала девушка.
«Покровитель Роу и Соджеса боялся, что один из них проболтается. Поэтому и был запрещен зондаж, поэтому бандитов от нас и забрали. Ну, Соджеса убили, а Роу сослали на Анарду, но он умудрился оттуда сбежать! Каким это образом? Все указывает на то, что у Роу был весьма влиятельный покровитель… Ах нет, это было позже. Еще до побега Роу Макаров поделился со мной подозрениями относительно одного из членов Совета. Тогда-то мы и отправились на „Константинополь“. Впрочем, эта часть истории тебе известна».
И тут рассказ Лесли был прерван.
Мягко отъехала в сторону бронированная дверь камеры, и в проем шагнули двое вооруженных охранников. Дула их автоматов были нацелены на желтого зверя.
«Вот оно, Наташа!» — только и успела подумать римла.
Следом за охранниками вошел следователь Морган, тоже вооруженный.
— В чем дело? — крикнула Лескова, спрыгивая со своей койки.
— Ни с места! — холодно отозвался следователь, направляя на девушку револьвер.
— Но я могу узнать, что происходит?
— Пока ничего, — зловеще ответил Морган. — Небольшое переселение. Прикажите вашему животному следовать за нами. В противном случае у нас имеется приказ застрелить хищника.
«Ну, что я тебе говорила? — подумала Лесли. — Ладно, Натусик, будем прощаться… Я пойду с ними, потому что мне еще рано умирать. Надеюсь, увидимся».
Наташа покачала головой, затем медленно проговорила:
— Она пойдет с вами. Могу я погладить ее?
— Побыстрее.
Подойдя к римле, Лескова нагнулась и обхватила ту за шею. Лесли, не удержавшись, лизнула девушку в щеку шершавым языком.
«Натусик, советов давать я больше не могу. Ориентируйся по обстановке и будь начеку. Ничего не подтверждай и не рассказывай, пока дело не дойдет до решительной фазы… Ох, милая моя, ведь я предупреждала: не связывайся со мной! Ну, все. Держись».
И, вывернувшись из рук девушки, римла неторопливо направилась к двери. Дула автоматов поворачивались вслед за животным, готовые выплеснуть смертоносные заряды.
Проводив римлу тоскливым взглядом, Наташа уселась обратно на койку.
— А что все-таки случилось? — крикнула она в спину Моргана, выходившего из камеры.
Оглянувшись через плечо, тот нехотя ответил:
— Ваше загадочное дело, Лескова, взято под контроль Советом Безопасности.
— Понятно, — пробурчала девушка.
Лесли под усиленным конвоем отвели в маленькую, особо изолированную камеру. Здесь под потолком висели две кинокамеры, фиксировавшие любое движение зверя.
Оставшись в одиночестве, римла улеглась на полу и, уткнув морду в лапы, начала размышлять.
То, что ее разлучили с Наташей, говорило о многом.
Например, о том, что всесильный противник сделал очередной ход. Судя по всему, ему стало известно о визите подследственных а сопровождении римлы к Макарову. Если «мышка» узнала о том, чье сознание скрывается под желтой шкурой, значит, он вполне мог предположить, что лейтенант Десанта попробует связаться с генералом. Следовательно, Макаров тоже оказался в зоне риска.
Лесли попыталась предположить, что теперь предпримет противник. Итак, одному из членов Совета необходимо срочно избавиться от двоих подследственных, римлы и, главное, генерала Макарова. Устранить опасных подследственных не составило бы труда, если бы им не покровительствовал глава Десанта. Следовательно, Макарова необходимо как можно скорее дискредитировать — так, чтобы потом никто уже не поверил ни единому его слову.
Одному члену Совета без поддержки это не под силу, как бы хитер и изворотлив он ни был. К тому же «мышке» следовало соблюдать величайшую осторожность и — ни словом, ни взглядом — не выдать свою личную заинтересованность. Для этого требуется поддержка всех членов Совета, а их, не считая хитрой «мышки», двенадцать, и каждого надо убедить, осторожно подтолкнуть к решению, выгодному «мышке».
Пока Лесли обдумывала, какие шаги предпримет противник, пролетела вся ночь. Впрочем, никаких иных занятий у нее не было.
К утру она составила весьма мрачный прогноз.
Ведь у всех, кто мог бы ей помочь, были, что называется, связаны руки. О Макарове Лесли ничего не знала, но она могла предположить, что генералу тоже приходится несладко…
Устав изобретать фантастические варианты спасения, Лесли обратилась к мысли о побеге.
Как раз когда она исследовала стены и пол камеры, начала медленно приоткрываться дверь.
Римла замерла. Уже не думая ни о чем, кроме побега, Лесли тщательно изучила эмоциональный фон в коридоре изолятора. Через минуту она испытала горькое разочарование — перед камерой собралось слишком много вооруженных людей. Их жизнями Лесли рисковать не могла, как бы ни хотелось ей вырваться на свободу. К тому же она понимала, что и физическим возможностям римлы есть предел. Даже если бы при попытке к бегству она растерзала десяток ни в чем не повинных охранников, просто исполняющих чей-то приказ, то не смогла бы выбраться из изолятора. Если бы ее не подстрелили, то с цифровыми замками на дверях ей уж точно не справиться…
Зашипев от злости, Лесли позволила войти в камеру одному из охранников, облаченному в комбинезон из сверхпрочной ткани. Она чувствовала, что ему страшно, но он вынужден выполнять приказ.
Она не сопротивлялась, когда на нее надели энергетический ошейник. Такие ошейники обычно применялись для усмирения особо буйных преступников. Он позволял двигаться только в нужном сопровождающему направлении, а при малейших признаках неповиновения начинал сжиматься, перекрывая доступ воздуха в легкие.
Лесли прекрасно знала все особенности ошейника, поэтому покорно двинулась по коридору, повинуясь вооруженным охранникам.
Она явственно чувствовала неприязнь и страх, вызываемые ею.
«Что ж, — мрачно подумала она, — я для этих ребят — только хищник, опасный и неприятно пахнущий. Я сама на их месте тоже не была бы в восторге».
Лесли предполагала, что ее просто переводят в лабораторию тюрьмы для каких-нибудь опытов, и была несколько удивлена, когда ее погрузили в специализированную закрытую машину и куда-то повезли.
«Ну, похоже, это конец. Скорее всего, меня везут в ветлечебницу на усыпление».
Однако через полчаса римла оказалась в помещении, предназначенном для совершенно иных целей.
Сквозь прозрачную стенку силового колпака Лесли рассматривала сферический зал, в котором обычно проводились экстренные закрытые заседания Совета Безопасности. Пару лет назад ей довелось побывать здесь. Только тогда лейтенант Лавейни сидела в самом последнем ряду кресел амфитеатра.
Они занимали добрую половину зала, поднимаясь чуть ли не до потолка. На противоположной стороне был расположен экран, а перед ним — длинный стол для членов Совета.
Колпак, под которым лежала римла, почему-то разместили очень близко от этого стола. Сбоку, между рядами амфитеатра и экраном, как раз напротив Лесли, находилось небольшое возвышение с несколькими креслами. Обычно там располагались докладчики, собиравшиеся высказаться по тому или иному вопросу, или же… или подсудимые. Сейчас кресла еще пустовали, но Лесли почти не сомневалась в том, кого именно там увидит.
Зал потихоньку наполнялся.
Римла замечала устремленные на нее изучающие взгляды, но совершенно не чувствовала ничьих эмоций и не улавливала мыслей.
Спустя пару минут она догадалась, что находится «под колпаком» во всех смыслах — силовое поле делало невозможным телепатический обмен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27
«И какова же она?»
«Пересадка сознания. Потрясающая способность аборигенов планеты Хон, о которой стало известно нашей „мышке“. Он намеревался прибрать это дело к рукам. Вероятно, один из хонитов согласился на сотрудничество. Его имя — Рупи, правда… нам это мало что дает. Скорее всего, ценности, награбленные „Черной пантерой“, шли на строительство лаборатории. „Мышка“ собиралась изучить хонитский феномен и поставить его на поток. И я тому живое подтверждение, поэтому я для „мышки“ опасна вдвойне».
«Он попытается вывести тебя из игры».
«Разумеется. Причем в ближайшее время».
«Хотелось бы мне увидеть… негодяя, который проделывает подобные эксперименты… Впрочем, думаю, я с ним давно знаком… Значит, пересадка сознания? Ну, Лесли, одной загадкой меньше. Помнишь Джона Смита? А, вижу, что помнишь. Думаю, что у него было задание узнать, как далеко продвинулась земная наука в этом направлении. Правда, там и узнавать нечего. Наши исследователи топчутся на том же месте, что и двадцать лет назад… Правда, цели они преследуют совершенно другие… Но я… Прости меня! Это я впутал тебя в эту историю, и из-за меня ты теперь… в таком виде».
«Нет, Леня, — твердо возразила Лесли, — не из-за тебя. К тому же я уже научилась находить некоторые позитивные моменты в моем нынешнем положении. Например, сейчас нас никто подслушать не может».
Макаров тяжело вздохнул:
«Подслушать действительно сложно… Но и ситуация остается сложной. Дело о погроме на планете Хон взято под контроль Советом Безопасности. Разумеется, не без вмешательства „мышки“. Этому человеку необходимо быть в курсе событий. И может возникнуть ситуация, когда даже я не смогу ничего сделать. А я не хочу тобой рисковать».
«Не волнуйся, Леня. Теперь я могу постоять за себя гораздо лучше, чем раньше. Мы хотели поймать „мышь“, и мы ее поймаем. По крайней мере, других дел у меня нет».
Глава 10. Закрытое заседание
Как ни странно, но после столь удачного общения с Макаровым Лесли не испытала особой радости. Ей показалось, что способность радоваться или надеяться умерла вместе с телом. К тому же в последнее время все ее надежды и попытки добиться их осуществления оборачивались еще большими неприятностями.
На этот раз неприятности возникли без всяких прелюдий, то есть надежд на благоприятное изменение ситуации Лесли уже не имела.
Вечером того же дня в следственном изоляторе, где находились Наташа, Берт и римла, поднялась невообразимая суета. Лесли почувствовала отголоски нервозности персонала даже сквозь толстенные стены камеры.
Наташа, не чувствуя приближения беды, лежала на откидной койке. Она-то была уверена, что Макаров сделает все возможное, чтобы добиться их освобождения. Но, исполненная радужных ожиданий, девушка все-таки заметила, что ее соседка по камере нервно бродит из угла в угол, похлопывая себя хвостом по бокам.
«Что с тобой, Лесли? По-моему, все прошло удачно».
«С Макаровым — да. — Остановившись, римла посмотрела на Наташу мерцающими глазами. — Но случилось что-то еще. Макаров на нашей стороне, но, к сожалению, он не всесилен. У нас и у него — за компанию — есть очень могущественный враг».
Наташа усмехнулась:
«Что враг существует — это понятно. Но что ты имеешь в виду, говоря о его могущественности? Ведь Макаров — генерал Десанта, и выше его по положению только…»
«Именно, Натусик, именно. Похоже, настал тот момент, когда тебе следует узнать, что наш враг засел в Совете Безопасности».
Улыбка медленно сползла с лица Лесковой. Девушка побледнела и уселась на койке. Лесли понимала причины ее смущения. Наташа, как и любой законопослушный гражданин, разделяла всеобщее мнение о членах Совета Безопасности как о честных, неподкупных гражданах, поставивших целью своей жизни заботу о мире и спокойствии в Солнечной системе.
«Натусик, вспомни старую поговорку: в каждом стаде имеется паршивая овца. Увы, моя дорогая. Даже у членов Совета имеются разные человеческие слабости…»
«Ты знаешь, кто он? Его имя?»
«Нет, Натусик, не знаю».
«Но в таком случае ты не можешь выдвигать подобные обвинения! Для этого нужны ОЧЕНЬ веские основания! Я не верю тебе. Прости, но не верю».
Лесли чувствовала, как волнение за стенами нарастает. Там, в следственном изоляторе, происходило что-то важное.
Римла, вплотную приблизившись к Наташиной койке, уселась на пол перед девушкой.
«Натуся, слушай внимательно. Похоже, очень скоро ты получишь подтверждение… Что-то происходит, и мне это „что-то“ совершенно не нравится. Сдается мне, наш враг предпринял какие-то шаги, так что готовься к худшему… Пока у меня есть возможность, я тебе кое-что расскажу. Эта история началась давно. Я курировала строительство ракетного завода. Там произошла диверсия. Ее устроили Микки Роу и Айвар Соджес. Похоже, им были необходимы кое-какие редкие детали, нужные для монтажа систем управления, но не это теперь важно. Мы их арестовали, однако вмешалась полиция… Понимаешь, Натусик, полиция влезла в дела Десанта. Началась такая неразбериха, что нормально провести следствие не удалось. Совет… заметь, Натусик, именно Совет Безопасности запретил „промывку мозгов“ этих опасных преступников. Однако еще до запрета наши специалисты успели слегка прозондировать сознание Роу и установить его связь с „Черной пантерой“. Потом Соджеса убили прямо в тюрьме. Как тебе это нравится?»
«Совсем не нравится», — озадаченно подумала девушка.
«Покровитель Роу и Соджеса боялся, что один из них проболтается. Поэтому и был запрещен зондаж, поэтому бандитов от нас и забрали. Ну, Соджеса убили, а Роу сослали на Анарду, но он умудрился оттуда сбежать! Каким это образом? Все указывает на то, что у Роу был весьма влиятельный покровитель… Ах нет, это было позже. Еще до побега Роу Макаров поделился со мной подозрениями относительно одного из членов Совета. Тогда-то мы и отправились на „Константинополь“. Впрочем, эта часть истории тебе известна».
И тут рассказ Лесли был прерван.
Мягко отъехала в сторону бронированная дверь камеры, и в проем шагнули двое вооруженных охранников. Дула их автоматов были нацелены на желтого зверя.
«Вот оно, Наташа!» — только и успела подумать римла.
Следом за охранниками вошел следователь Морган, тоже вооруженный.
— В чем дело? — крикнула Лескова, спрыгивая со своей койки.
— Ни с места! — холодно отозвался следователь, направляя на девушку револьвер.
— Но я могу узнать, что происходит?
— Пока ничего, — зловеще ответил Морган. — Небольшое переселение. Прикажите вашему животному следовать за нами. В противном случае у нас имеется приказ застрелить хищника.
«Ну, что я тебе говорила? — подумала Лесли. — Ладно, Натусик, будем прощаться… Я пойду с ними, потому что мне еще рано умирать. Надеюсь, увидимся».
Наташа покачала головой, затем медленно проговорила:
— Она пойдет с вами. Могу я погладить ее?
— Побыстрее.
Подойдя к римле, Лескова нагнулась и обхватила ту за шею. Лесли, не удержавшись, лизнула девушку в щеку шершавым языком.
«Натусик, советов давать я больше не могу. Ориентируйся по обстановке и будь начеку. Ничего не подтверждай и не рассказывай, пока дело не дойдет до решительной фазы… Ох, милая моя, ведь я предупреждала: не связывайся со мной! Ну, все. Держись».
И, вывернувшись из рук девушки, римла неторопливо направилась к двери. Дула автоматов поворачивались вслед за животным, готовые выплеснуть смертоносные заряды.
Проводив римлу тоскливым взглядом, Наташа уселась обратно на койку.
— А что все-таки случилось? — крикнула она в спину Моргана, выходившего из камеры.
Оглянувшись через плечо, тот нехотя ответил:
— Ваше загадочное дело, Лескова, взято под контроль Советом Безопасности.
— Понятно, — пробурчала девушка.
Лесли под усиленным конвоем отвели в маленькую, особо изолированную камеру. Здесь под потолком висели две кинокамеры, фиксировавшие любое движение зверя.
Оставшись в одиночестве, римла улеглась на полу и, уткнув морду в лапы, начала размышлять.
То, что ее разлучили с Наташей, говорило о многом.
Например, о том, что всесильный противник сделал очередной ход. Судя по всему, ему стало известно о визите подследственных а сопровождении римлы к Макарову. Если «мышка» узнала о том, чье сознание скрывается под желтой шкурой, значит, он вполне мог предположить, что лейтенант Десанта попробует связаться с генералом. Следовательно, Макаров тоже оказался в зоне риска.
Лесли попыталась предположить, что теперь предпримет противник. Итак, одному из членов Совета необходимо срочно избавиться от двоих подследственных, римлы и, главное, генерала Макарова. Устранить опасных подследственных не составило бы труда, если бы им не покровительствовал глава Десанта. Следовательно, Макарова необходимо как можно скорее дискредитировать — так, чтобы потом никто уже не поверил ни единому его слову.
Одному члену Совета без поддержки это не под силу, как бы хитер и изворотлив он ни был. К тому же «мышке» следовало соблюдать величайшую осторожность и — ни словом, ни взглядом — не выдать свою личную заинтересованность. Для этого требуется поддержка всех членов Совета, а их, не считая хитрой «мышки», двенадцать, и каждого надо убедить, осторожно подтолкнуть к решению, выгодному «мышке».
Пока Лесли обдумывала, какие шаги предпримет противник, пролетела вся ночь. Впрочем, никаких иных занятий у нее не было.
К утру она составила весьма мрачный прогноз.
Ведь у всех, кто мог бы ей помочь, были, что называется, связаны руки. О Макарове Лесли ничего не знала, но она могла предположить, что генералу тоже приходится несладко…
Устав изобретать фантастические варианты спасения, Лесли обратилась к мысли о побеге.
Как раз когда она исследовала стены и пол камеры, начала медленно приоткрываться дверь.
Римла замерла. Уже не думая ни о чем, кроме побега, Лесли тщательно изучила эмоциональный фон в коридоре изолятора. Через минуту она испытала горькое разочарование — перед камерой собралось слишком много вооруженных людей. Их жизнями Лесли рисковать не могла, как бы ни хотелось ей вырваться на свободу. К тому же она понимала, что и физическим возможностям римлы есть предел. Даже если бы при попытке к бегству она растерзала десяток ни в чем не повинных охранников, просто исполняющих чей-то приказ, то не смогла бы выбраться из изолятора. Если бы ее не подстрелили, то с цифровыми замками на дверях ей уж точно не справиться…
Зашипев от злости, Лесли позволила войти в камеру одному из охранников, облаченному в комбинезон из сверхпрочной ткани. Она чувствовала, что ему страшно, но он вынужден выполнять приказ.
Она не сопротивлялась, когда на нее надели энергетический ошейник. Такие ошейники обычно применялись для усмирения особо буйных преступников. Он позволял двигаться только в нужном сопровождающему направлении, а при малейших признаках неповиновения начинал сжиматься, перекрывая доступ воздуха в легкие.
Лесли прекрасно знала все особенности ошейника, поэтому покорно двинулась по коридору, повинуясь вооруженным охранникам.
Она явственно чувствовала неприязнь и страх, вызываемые ею.
«Что ж, — мрачно подумала она, — я для этих ребят — только хищник, опасный и неприятно пахнущий. Я сама на их месте тоже не была бы в восторге».
Лесли предполагала, что ее просто переводят в лабораторию тюрьмы для каких-нибудь опытов, и была несколько удивлена, когда ее погрузили в специализированную закрытую машину и куда-то повезли.
«Ну, похоже, это конец. Скорее всего, меня везут в ветлечебницу на усыпление».
Однако через полчаса римла оказалась в помещении, предназначенном для совершенно иных целей.
Сквозь прозрачную стенку силового колпака Лесли рассматривала сферический зал, в котором обычно проводились экстренные закрытые заседания Совета Безопасности. Пару лет назад ей довелось побывать здесь. Только тогда лейтенант Лавейни сидела в самом последнем ряду кресел амфитеатра.
Они занимали добрую половину зала, поднимаясь чуть ли не до потолка. На противоположной стороне был расположен экран, а перед ним — длинный стол для членов Совета.
Колпак, под которым лежала римла, почему-то разместили очень близко от этого стола. Сбоку, между рядами амфитеатра и экраном, как раз напротив Лесли, находилось небольшое возвышение с несколькими креслами. Обычно там располагались докладчики, собиравшиеся высказаться по тому или иному вопросу, или же… или подсудимые. Сейчас кресла еще пустовали, но Лесли почти не сомневалась в том, кого именно там увидит.
Зал потихоньку наполнялся.
Римла замечала устремленные на нее изучающие взгляды, но совершенно не чувствовала ничьих эмоций и не улавливала мыслей.
Спустя пару минут она догадалась, что находится «под колпаком» во всех смыслах — силовое поле делало невозможным телепатический обмен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27