Это была гротескная картина, живая шпалера, созданная извращенцами. Эти люди не умерли, но и не были живы. Правда, некоторые уже отправились на тот свет — и отвратительный запах исходил от их разлагающихся трупов, из которых на пол периодически капала жидкость.
«Их используют как инкубаторы, — пронеслось в голове у Пола. — Ах, вот почему нас не убили сразу же. Нас ожидает та же участь».
Чудовище потащило его дальше. В некоторых местах люди висели под потолком так низко, что их члены задевали волосы юноши, холодные мертвые пальцы касались его щеки. Пола отнесли в самую последнюю подземную комнату и бесцеремонно бросили к голой дальней стене. Рядом стояла лужа какой-то зеленовато-серой жидкости. Мутная слизь кишела непонятными личинками, но Пол даже не задумался над тем, для чего они предназначены и зачем их вообще здесь разводят. Он не мог отвести взгляд от свисающей с потолка плоти, потерял способность думать и делать какие-то предположения. Он находился в полном оцепенении.
Юношу привязали к стене толстыми веревками — точно такими же, как и те, что составляли паутину под потолком. Его руки закрепили над головой, одну ногу подняли вверх, а вторую оставили на полу. Чужой издавал какие-то звуки, отдаленно напоминающие чириканье, — может, смеялся таким образом? Привязав Пола, чудовище повернулось и оставило его одного поломать голову над тем, что ждет его в ближайшем будущем.
Прошло несколько часов. Единственными звуками, доносившимися до Пола, были удары капель об пол — той жидкости, что падала сверху, с разлагающихся трупов, и периодические тихие постанывания давно потерявших сознание людей-инкубаторов.
Миновал еще час, и еще один, и еще. Пол потерял счет времени. Тусклый свет, проникавший в пещеру сквозь трещины в потолке, померк, стало совсем темно, потом он появился вновь.
— наверное, за стенами пещеры наступил новый день. Пол какое-то время просто кричал, потом заснул. Проснувшись, вновь издал нечеловеческий вопль. Но ничего не изменилось. Все оставалось по-прежнему.
Откуда-то издалека доносились крики других людей, рыдающих и умоляющих о чем-то. Потом и они прекратились. Теперь Пол не мог честно ответить себе на вопрос, волнует ли его судьба других или нет: наступил такой момент, когда его вообще перестало что-либо волновать. Его глаза и нос разъело ужасающее зловоние, два чудовища разорвали любимую девушку у него на глазах на части, а потом ему показали то, что в дальнейшем ждет его самого...
Когда чужие наконец появились, Пол не знал, был не в состоянии точно определить, что именно он испытывает. Две черные тени прошли вперед, мимо свисающей сверху паутины, прямо к нему. Пол с ужасом посмотрел на них и попытался собраться с мыслями...
«Они пришли убить меня?»
Пол улыбнулся и расхохотался. Он приветствовал чудовищ незнакомым ему самому голосом — каким-то высоким и визжащим. Наконец-то наступит облегчение...
Он старался облечь свои мысли в слова, но у него ничего не получалось. В голове была такая же тьма, как и вокруг его тела. То, что он вообще еще жив, это... Он попытался найти нужное слово, чтобы описать невероятность того, что он продержался столько часов. Чудо! — наконец осенило его. Это чудо, что он еще жив. И Пол начал благодарить чудовищ за то, что они наконец пришли за ним. Он хотел умереть, он не мог больше оставаться здесь, в этом аду. Он кивал им головой и что-то бормотал, его уши не узнавали звуков, вырывавшихся из его рта. Наконец-то он получит освобождение, его глаза перестанет разъедать, тело прекратит ныть от боли, и он будет спать, спать вечно и больше не увидит никаких кошмаров...
Он ошибся.
— Они пришли меня покормить, — тихо сказал Чурч. — Один чужой запустил свою морду в свисающий с потолка труп, а потом направился ко мне, накрыл мой рот своим и попытался затолкать мне в глотку сгнившую плоть. Они хотели, чтобы я жил по крайней мере хоть какое-то время... Процесс кормления был прерван ужасным воплем, я никогда не предполагал, что человек может издать подобный звук, и никогда больше не слышал ничего похожего на тот крик — ни до, ни после. Крик можно было назвать человеческим только потому, что он вылетел из глотки мужчины — Квентина Кларка, правда уже потерявшего к тому моменту человеческий облик. Еще один чужой притащил его в ту часть пещеры, где держали меня. Кларк продолжал кричать. Его губы заливала кровь от порванных голосовых связок. Он сошел с ума от увиденного и пережитого в этом зловонном аду.
Чурч вздохнул, вспоминая пережитое, и продолжил свой рассказ:
— Кларк лишился одной руки до локтя, вокруг обрубка была затянута какая-то тряпка: кто-то пытался наложить жгут. На месте ширинки была огромная дыра. Лохмотья, заляпанные кровью, и куски оторванной плоти свисали во все стороны. Квентин Кларк не переставал кричать, даже когда они склонили его голову к луже зеленовато-серой слизи и заставили ее пить. Они опустили его голову в эту жидкость с личинками, потом каким-то образом приклеили его голову к стене. Он продолжал кричать все это время. Он кричал и после того, как они ушли, несколько часов подряд, пока наконец не охрип полностью и мог издавать лишь какие-то звуки, напоминающие кудахтанье курицы. Тогда я попытался проглотить свой язык.
Чурч замолчал, грустно улыбнулся и посмотрел на мертвенно-бледные лица своих слушателей, не произносивших ни слова.
— Как вы можете догадаться, мне это не удалось. Я не знаю, почему чужие оставили меня в живых и почему меня отделили от моих родителей и друзей. Не исключено, что и всех остальных держали изолированно друг от друга: я просто не в курсе. Наверное, я был последним, на ком они ставили свои эксперименты. Я так и не понял, что они хотели от нас. Наверное, мне не удастся этого понять никогда... Я выжил, потому что у меня не было другого выбора, правда, на некоторое время я как бы переместился в другое измерение: потерял связь с реальностью. Я не уверен, сколько времени это продолжалось: наверное, много дней. Мой разум просто отключился...
Пол уловил рядом какое-то движение, внезапно почувствовал острую боль, потом закололо в другом месте, еще в одном, слишком во многих, чтобы человеческий разум мог сосчитать количество болевых точек. Юноша застонал, потому что его затекшие члены заныли, словно кричали в возмущении. Полу казалось, что в них одновременно втыкают тысячи иголок. Его грубо подняли с пола огромные лапищи.
Пол открыл глаза. Перед ним в луже слизи лежал мертвый мужчина. Его тело раздуло до невероятности. Пол подумал, что ему доводилось когда-то видеть этого человека, только он не мог никак вспомнить, где именно.
«Он наконец перестал кричать, — пронеслось в голове у юноши. — Наконец перестал кричать...»
— Кларк, — пробормотали губы Пола, однако он никак не мог вспомнить, что же означает это слово.
Державший Пола чужой потащил юношу от лужи и от трупа, куда-то в вечную тьму.
В новом помещении, куда его принесли, чувстзовалось какое-то движение. Пола опустили на грязный липкий пол. Он лежал, скорчившись, и слушал какие-то новые звуки в этом новом месте — кто-то что-то сосал и чавкал.
Внутри у Пола словно раздался щелчок.
Он устало поднял голову и мигнул. Ему уже долгое время снились какие-то странные сны — о корабле, кричащем Квентине Кларке, опускающем голову в лужу...
«Да он же на самом деле кричал, — вдруг вспомнил Пол, — и никак не мог остановиться. Это же был не сон...»
Пол понял, что находится в полном сознании. Ему это совсем не понравилось. Он не хотел ничего понимать. Теперь все всплыло в памяти. Наверное, он отключился на какое-то время, а потом вернулись чужие, сняли его со стены и принесли сюда...
Пол огляделся вокруг и увидел странные яйцевидные углубления в высоких стенах. Юноша прополз несколько метров на коленях, потом попытался подняться на ноги и заметил, что рядом сгрудились огромные черные чудовища. Они наблюдали за извивающейся человеческой фигурой — женщиной, раздутой до невероятных размеров. Ее руки были привязаны к полу, она уже ослабла от боли, от которой у нее периодически передергивало все тело.
Пол понял, что оказался в их родильной пещере. Родить должна была Луиза Кларк.
Глава 21
Чужие не обращали на него никакого внимания. Они окружили стонущую женщину и переговаривались на своем непонятном языке, издавая звуки, напоминающие чириканье и шипение. Пол остолбенел, увидя происходящее, в ужасе он не мог пошевелить ни рукой, ни ногой. Он в полном бессилии наблюдал за тем, как одно из чудовищ приблизилось к женщине и нежно опустило свою огромную лапищу на ее голый, раздутый до необычайных размеров живот. Чудовище погладило его и сорвало с тела женщины остатки одежды. Пол увидел растянутую до предела кожу.
«Я должен что-то сделать, чтобы хоть как-то помочь ей», — пронеслось в голове у Пола.
Он весь задрожал. Ему так хотелось снова потерять сознание и провалиться в пустоту. Он понимал, что все равно ничем не в состоянии ей помочь.
В животе Луизы Кларк началось какое-то движение, словно палец двигался под одеялом, сшитым из человеческой кожи. Луизу всю передернуло, ее спина выгнулась, рот открылся, чтобы закричать, но из горла не вырвалось ни звука, она только резко вдохнула воздух.
Ее глаза открылись и остановились на лице Пола. Она смотрела ему прямо в глаза одну бесконечно долгую секунду, показавшуюся ему вечностью. Он никогда не видел ни на чьем лице такой муки и боли.
«Боже, она знает, что происходит, — пронеслось в голове у Пола. — Она осознает, что сейчас должно случиться!»
Луиза мотала головой из стороны в сторону по грязному полу, на котором лежала. Ее движения становились все более неконтролируемыми, в раздутом животе что-то шевелилось, готовое вырваться наружу. Ее рот снова открылся, и на этот раз она на самом деле закричала, причем так, что у Пола чуть не лопнули барабанные перепонки. В ее крике смешались боль, предсмертная агония и осознание ужаса происходящего.
Ее живот разорвало, вверх начала бить фонтаном кровь, вылетали куски каких-то тканей. Она продолжала кричать, пока была жива. Ближайший к Луизе Кларк чужой запустил лапу в ее пульсирующее тело и вынул оттуда крошечного паразита...
Луиза Кларк умерла с открытыми глазами. Она выполнила свое предназначение — то, что выбрали для нее прыгающие вокруг чужие. Они достали из тела Луизы еще два ужасных существа, испачканных кровью женщины. Взрослые твари возбужденно шипели, держа в лапах маленьких, пока еще слабых, корчащихся детенышей. Новорожденные чужие отличались от паукоподобных созданий, которых Пол видел ранее в этой же пещере. Они были более вытянутой формы, чем-то напоминали угрей.
«Наверное, те, похожие на пауков существа, были первой ступенью эволюции, — пронеслось в мозгу у Пола, и тут ему в голову ударила страшная мысль, заставившая содрогнуться: — Она ведь родила тройню!»
Юношу вырвало. Он удивился этому: он уже давно не принимал пищи, а все, что было съедено на корабле, вылетело из него в первый час в этой пещере. Теперь из горла полезли куски окровавленной плоти. Увидя ее и почувствовав ее запах, Пол весь содрогнулся, и из него снова пошла рвота.
Чужие не обращали на него никакого внимания. Они начали кричать, причем злобно и сердито. Пол поднял голову. Ощущение рвоты до сих пор оставалось у него в горле. Ему было плохо, и он боялся лишиться рассудка, а поэтому, в страхе, не смог мгновенно вникнуть в происходящее.
Новорожденные умирали. Двое уже совсем перестали двигаться, а меньше чем через минуту и третий издал слабый писк и тоже прекратил дышать.
Детеныши были мертвы.
Чужие продолжали кричать, их вопли эхом отдавались в пещере с высокими стенами. Чудовища были разъярены. Внезапно Полу показалось, что в их голосах слышится что-то еще, не только гнев...
Разочарование? Отсутствие веры в свои силы?
Страх?
Что-то определенно было не так.
— С того дня я держал глаза и уши открытыми, впитывая любую информацию, которая могла бы помочь мне спастись. Я поклялся себе, что найду способ убить их всех. В стае появилась какая-то болезнь, и чужие оказались ей подвержены. Я понял, что мне необходимо найти ее причину, а потом каким-то образом использовать свои знания... Я поклялся себе, что выживу, стану самым ужасным врагом чужих, таким, какого они еще никогда не встречали на своем пути. Я до сих пор не знаю, зачем меня тогда водили в родильную пещеру. В тот день, по правде говоря, меня это совсем не волновало. Я знал одно: я жив и намеревался найти способ, как не погибнуть в этом аду, да и вдобавок ко всему заставить тварей пожалеть, что они не прикончили меня первым.
Чурч внимательно посмотрел на молча слушавших его Креспи и МакГиннесс и продолжил свой рассказ:
— Когда меня вели из родильной пещеры, я внимательно оглядывал все, что попадалось на моем пути. Я увидел то, что находилось там и раньше, но на что я в панике не обратил внимания в предыдущие дни, — в пещере лежало много мертвых и разлагающихся трупов чужих.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29
«Их используют как инкубаторы, — пронеслось в голове у Пола. — Ах, вот почему нас не убили сразу же. Нас ожидает та же участь».
Чудовище потащило его дальше. В некоторых местах люди висели под потолком так низко, что их члены задевали волосы юноши, холодные мертвые пальцы касались его щеки. Пола отнесли в самую последнюю подземную комнату и бесцеремонно бросили к голой дальней стене. Рядом стояла лужа какой-то зеленовато-серой жидкости. Мутная слизь кишела непонятными личинками, но Пол даже не задумался над тем, для чего они предназначены и зачем их вообще здесь разводят. Он не мог отвести взгляд от свисающей с потолка плоти, потерял способность думать и делать какие-то предположения. Он находился в полном оцепенении.
Юношу привязали к стене толстыми веревками — точно такими же, как и те, что составляли паутину под потолком. Его руки закрепили над головой, одну ногу подняли вверх, а вторую оставили на полу. Чужой издавал какие-то звуки, отдаленно напоминающие чириканье, — может, смеялся таким образом? Привязав Пола, чудовище повернулось и оставило его одного поломать голову над тем, что ждет его в ближайшем будущем.
Прошло несколько часов. Единственными звуками, доносившимися до Пола, были удары капель об пол — той жидкости, что падала сверху, с разлагающихся трупов, и периодические тихие постанывания давно потерявших сознание людей-инкубаторов.
Миновал еще час, и еще один, и еще. Пол потерял счет времени. Тусклый свет, проникавший в пещеру сквозь трещины в потолке, померк, стало совсем темно, потом он появился вновь.
— наверное, за стенами пещеры наступил новый день. Пол какое-то время просто кричал, потом заснул. Проснувшись, вновь издал нечеловеческий вопль. Но ничего не изменилось. Все оставалось по-прежнему.
Откуда-то издалека доносились крики других людей, рыдающих и умоляющих о чем-то. Потом и они прекратились. Теперь Пол не мог честно ответить себе на вопрос, волнует ли его судьба других или нет: наступил такой момент, когда его вообще перестало что-либо волновать. Его глаза и нос разъело ужасающее зловоние, два чудовища разорвали любимую девушку у него на глазах на части, а потом ему показали то, что в дальнейшем ждет его самого...
Когда чужие наконец появились, Пол не знал, был не в состоянии точно определить, что именно он испытывает. Две черные тени прошли вперед, мимо свисающей сверху паутины, прямо к нему. Пол с ужасом посмотрел на них и попытался собраться с мыслями...
«Они пришли убить меня?»
Пол улыбнулся и расхохотался. Он приветствовал чудовищ незнакомым ему самому голосом — каким-то высоким и визжащим. Наконец-то наступит облегчение...
Он старался облечь свои мысли в слова, но у него ничего не получалось. В голове была такая же тьма, как и вокруг его тела. То, что он вообще еще жив, это... Он попытался найти нужное слово, чтобы описать невероятность того, что он продержался столько часов. Чудо! — наконец осенило его. Это чудо, что он еще жив. И Пол начал благодарить чудовищ за то, что они наконец пришли за ним. Он хотел умереть, он не мог больше оставаться здесь, в этом аду. Он кивал им головой и что-то бормотал, его уши не узнавали звуков, вырывавшихся из его рта. Наконец-то он получит освобождение, его глаза перестанет разъедать, тело прекратит ныть от боли, и он будет спать, спать вечно и больше не увидит никаких кошмаров...
Он ошибся.
— Они пришли меня покормить, — тихо сказал Чурч. — Один чужой запустил свою морду в свисающий с потолка труп, а потом направился ко мне, накрыл мой рот своим и попытался затолкать мне в глотку сгнившую плоть. Они хотели, чтобы я жил по крайней мере хоть какое-то время... Процесс кормления был прерван ужасным воплем, я никогда не предполагал, что человек может издать подобный звук, и никогда больше не слышал ничего похожего на тот крик — ни до, ни после. Крик можно было назвать человеческим только потому, что он вылетел из глотки мужчины — Квентина Кларка, правда уже потерявшего к тому моменту человеческий облик. Еще один чужой притащил его в ту часть пещеры, где держали меня. Кларк продолжал кричать. Его губы заливала кровь от порванных голосовых связок. Он сошел с ума от увиденного и пережитого в этом зловонном аду.
Чурч вздохнул, вспоминая пережитое, и продолжил свой рассказ:
— Кларк лишился одной руки до локтя, вокруг обрубка была затянута какая-то тряпка: кто-то пытался наложить жгут. На месте ширинки была огромная дыра. Лохмотья, заляпанные кровью, и куски оторванной плоти свисали во все стороны. Квентин Кларк не переставал кричать, даже когда они склонили его голову к луже зеленовато-серой слизи и заставили ее пить. Они опустили его голову в эту жидкость с личинками, потом каким-то образом приклеили его голову к стене. Он продолжал кричать все это время. Он кричал и после того, как они ушли, несколько часов подряд, пока наконец не охрип полностью и мог издавать лишь какие-то звуки, напоминающие кудахтанье курицы. Тогда я попытался проглотить свой язык.
Чурч замолчал, грустно улыбнулся и посмотрел на мертвенно-бледные лица своих слушателей, не произносивших ни слова.
— Как вы можете догадаться, мне это не удалось. Я не знаю, почему чужие оставили меня в живых и почему меня отделили от моих родителей и друзей. Не исключено, что и всех остальных держали изолированно друг от друга: я просто не в курсе. Наверное, я был последним, на ком они ставили свои эксперименты. Я так и не понял, что они хотели от нас. Наверное, мне не удастся этого понять никогда... Я выжил, потому что у меня не было другого выбора, правда, на некоторое время я как бы переместился в другое измерение: потерял связь с реальностью. Я не уверен, сколько времени это продолжалось: наверное, много дней. Мой разум просто отключился...
Пол уловил рядом какое-то движение, внезапно почувствовал острую боль, потом закололо в другом месте, еще в одном, слишком во многих, чтобы человеческий разум мог сосчитать количество болевых точек. Юноша застонал, потому что его затекшие члены заныли, словно кричали в возмущении. Полу казалось, что в них одновременно втыкают тысячи иголок. Его грубо подняли с пола огромные лапищи.
Пол открыл глаза. Перед ним в луже слизи лежал мертвый мужчина. Его тело раздуло до невероятности. Пол подумал, что ему доводилось когда-то видеть этого человека, только он не мог никак вспомнить, где именно.
«Он наконец перестал кричать, — пронеслось в голове у юноши. — Наконец перестал кричать...»
— Кларк, — пробормотали губы Пола, однако он никак не мог вспомнить, что же означает это слово.
Державший Пола чужой потащил юношу от лужи и от трупа, куда-то в вечную тьму.
В новом помещении, куда его принесли, чувстзовалось какое-то движение. Пола опустили на грязный липкий пол. Он лежал, скорчившись, и слушал какие-то новые звуки в этом новом месте — кто-то что-то сосал и чавкал.
Внутри у Пола словно раздался щелчок.
Он устало поднял голову и мигнул. Ему уже долгое время снились какие-то странные сны — о корабле, кричащем Квентине Кларке, опускающем голову в лужу...
«Да он же на самом деле кричал, — вдруг вспомнил Пол, — и никак не мог остановиться. Это же был не сон...»
Пол понял, что находится в полном сознании. Ему это совсем не понравилось. Он не хотел ничего понимать. Теперь все всплыло в памяти. Наверное, он отключился на какое-то время, а потом вернулись чужие, сняли его со стены и принесли сюда...
Пол огляделся вокруг и увидел странные яйцевидные углубления в высоких стенах. Юноша прополз несколько метров на коленях, потом попытался подняться на ноги и заметил, что рядом сгрудились огромные черные чудовища. Они наблюдали за извивающейся человеческой фигурой — женщиной, раздутой до невероятных размеров. Ее руки были привязаны к полу, она уже ослабла от боли, от которой у нее периодически передергивало все тело.
Пол понял, что оказался в их родильной пещере. Родить должна была Луиза Кларк.
Глава 21
Чужие не обращали на него никакого внимания. Они окружили стонущую женщину и переговаривались на своем непонятном языке, издавая звуки, напоминающие чириканье и шипение. Пол остолбенел, увидя происходящее, в ужасе он не мог пошевелить ни рукой, ни ногой. Он в полном бессилии наблюдал за тем, как одно из чудовищ приблизилось к женщине и нежно опустило свою огромную лапищу на ее голый, раздутый до необычайных размеров живот. Чудовище погладило его и сорвало с тела женщины остатки одежды. Пол увидел растянутую до предела кожу.
«Я должен что-то сделать, чтобы хоть как-то помочь ей», — пронеслось в голове у Пола.
Он весь задрожал. Ему так хотелось снова потерять сознание и провалиться в пустоту. Он понимал, что все равно ничем не в состоянии ей помочь.
В животе Луизы Кларк началось какое-то движение, словно палец двигался под одеялом, сшитым из человеческой кожи. Луизу всю передернуло, ее спина выгнулась, рот открылся, чтобы закричать, но из горла не вырвалось ни звука, она только резко вдохнула воздух.
Ее глаза открылись и остановились на лице Пола. Она смотрела ему прямо в глаза одну бесконечно долгую секунду, показавшуюся ему вечностью. Он никогда не видел ни на чьем лице такой муки и боли.
«Боже, она знает, что происходит, — пронеслось в голове у Пола. — Она осознает, что сейчас должно случиться!»
Луиза мотала головой из стороны в сторону по грязному полу, на котором лежала. Ее движения становились все более неконтролируемыми, в раздутом животе что-то шевелилось, готовое вырваться наружу. Ее рот снова открылся, и на этот раз она на самом деле закричала, причем так, что у Пола чуть не лопнули барабанные перепонки. В ее крике смешались боль, предсмертная агония и осознание ужаса происходящего.
Ее живот разорвало, вверх начала бить фонтаном кровь, вылетали куски каких-то тканей. Она продолжала кричать, пока была жива. Ближайший к Луизе Кларк чужой запустил лапу в ее пульсирующее тело и вынул оттуда крошечного паразита...
Луиза Кларк умерла с открытыми глазами. Она выполнила свое предназначение — то, что выбрали для нее прыгающие вокруг чужие. Они достали из тела Луизы еще два ужасных существа, испачканных кровью женщины. Взрослые твари возбужденно шипели, держа в лапах маленьких, пока еще слабых, корчащихся детенышей. Новорожденные чужие отличались от паукоподобных созданий, которых Пол видел ранее в этой же пещере. Они были более вытянутой формы, чем-то напоминали угрей.
«Наверное, те, похожие на пауков существа, были первой ступенью эволюции, — пронеслось в мозгу у Пола, и тут ему в голову ударила страшная мысль, заставившая содрогнуться: — Она ведь родила тройню!»
Юношу вырвало. Он удивился этому: он уже давно не принимал пищи, а все, что было съедено на корабле, вылетело из него в первый час в этой пещере. Теперь из горла полезли куски окровавленной плоти. Увидя ее и почувствовав ее запах, Пол весь содрогнулся, и из него снова пошла рвота.
Чужие не обращали на него никакого внимания. Они начали кричать, причем злобно и сердито. Пол поднял голову. Ощущение рвоты до сих пор оставалось у него в горле. Ему было плохо, и он боялся лишиться рассудка, а поэтому, в страхе, не смог мгновенно вникнуть в происходящее.
Новорожденные умирали. Двое уже совсем перестали двигаться, а меньше чем через минуту и третий издал слабый писк и тоже прекратил дышать.
Детеныши были мертвы.
Чужие продолжали кричать, их вопли эхом отдавались в пещере с высокими стенами. Чудовища были разъярены. Внезапно Полу показалось, что в их голосах слышится что-то еще, не только гнев...
Разочарование? Отсутствие веры в свои силы?
Страх?
Что-то определенно было не так.
— С того дня я держал глаза и уши открытыми, впитывая любую информацию, которая могла бы помочь мне спастись. Я поклялся себе, что найду способ убить их всех. В стае появилась какая-то болезнь, и чужие оказались ей подвержены. Я понял, что мне необходимо найти ее причину, а потом каким-то образом использовать свои знания... Я поклялся себе, что выживу, стану самым ужасным врагом чужих, таким, какого они еще никогда не встречали на своем пути. Я до сих пор не знаю, зачем меня тогда водили в родильную пещеру. В тот день, по правде говоря, меня это совсем не волновало. Я знал одно: я жив и намеревался найти способ, как не погибнуть в этом аду, да и вдобавок ко всему заставить тварей пожалеть, что они не прикончили меня первым.
Чурч внимательно посмотрел на молча слушавших его Креспи и МакГиннесс и продолжил свой рассказ:
— Когда меня вели из родильной пещеры, я внимательно оглядывал все, что попадалось на моем пути. Я увидел то, что находилось там и раньше, но на что я в панике не обратил внимания в предыдущие дни, — в пещере лежало много мертвых и разлагающихся трупов чужих.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29