Слушай внимательно.
— Слушаю.
Тильво наблюдал за этой странной игрой и улыбался. Он теперь видел в Рандисе совсем другого человека. Не беспощадного и жестокого, как на большаке, и не испуганного, как это было в плену. Перед ним сидел вполне обычный человек. Человек, который никак не мог разобраться в своих чувствах.
— Так, слушай внимательно. В городе Терике у меня есть две любовницы. Одной из них двадцать три года, а другой тридцать. Старшая из них сирота, а у младшей есть брат, которому четырнадцать лет. Ну, соврал я? — Рандис выжидающе посмотрел на Лайлу.
— Соврал, конечно, — усмехнулась Лайла.
— Э, ну так каждый может. Ты мне лучше скажи, в чём именно я соврал.
— Ты соврал про брата, которому четырнадцать лет.
— Действительно, — изумился Рандис. — У этой девушки правда есть младший брат, но ему не четырнадцать, а пятнадцать лет. На допросах тебе бы цены не было.
— Как же, будет Лайла связываться со Слугами Неба, — рассмеялся Тильво. — Слушай, Меч Неба, может, оно и к лучшему, что у нас теперь появился такой посредник. В твоей идее о том, чтобы раскрыть карты, всё-таки что-то есть. Давай попросим Лайлу внимательно слушать наш с тобой разговор, и если кто-то из нас соврёт, то пусть она скажет об этом.
— Идёт, — согласился Рандис.
— Тогда твой ход!
— Хорошо, Тильво. Все очень просто. Есть крестьяне, они пашут землю. Есть господа, они владеют землёй. Есть Слуги Неба, они стоят выше крестьян и господ. Они молятся Небу и являются символом спокойствия. Остров вот уже много лет живёт без войны. Если какой — нибудь взбалмошный господин захочет отхватить себе кусок чужой земли, то его могут тут же обвинить в измене Небу и заключить в узилище. Король нужен лишь для того, чтобы ставить свою большую королевскую печать да устраивать пышные выезды и парады своей гвардии. За всем на острове сейчас следят Слуги Неба. Да и на Большой земле почти то же самое. Там, правда, влияние королевской власти гораздо сильнее, отсюда и их бесконечные междоусобицы. В более дальних краях все немного по-другому, но там тоже поклоняются Небу и вера держит людей в узде. Вера в Небо это источник спокойствия.
— А какое место ты отводишь себе? — спросил Тильво.
— Пред ставь себе пирамиду сложенную из камней, где каждый камень — это человек. Когда он находится на надлежащем месте, то все в порядке. Пирамида устойчива. Но если он захочет поменяться местами с другим камнем или, того хуже, выпасть из пирамиды, то вся пирамида развалится. Воины Неба держат в узде весь народ. Но их ума хватает лишь на то, чтобы хватать и казнить откровенных дураков, которые вздумали тягаться с Небом. Мы же, Мечи Неба, ищем скрытых смутьянов, которые хотят нарушить миропорядок изнутри. В первые сто лет небесной эпохи таких было много. Мир тогда ещё никак не мог смириться с тем, что он раз и навсегда изменился. Всюду ходили безумные пророки, которые проповедовали о том, что луна и звезды вернутся, создавались тайные общества. Но с ними быстро разобрались. Сейчас уже мало кто сомневается в том, что Небо было всегда. Разве что посвящённые. Но они отдельная замкнутая община, и они не встревают в дела Слуг Неба, хотя я думаю, что и с ними Сын Неба скоро разберётся. С каждым годом они становятся все слабее и слабее. Благодаря Мечам Неба, Небесная обитель два раза избежала серьёзного раскола. Ведь находятся умники, которые хотят по-другому толковать труды Ранде. Так что, Тильво, я стою на страже порядка. Я раствор, который скрепляет все камешки пирамиды и не даёт им распасться.
— А какое место в этой самой пирамиде занимаю я?
— Ты похож на камень, который не просто хочет из неё выпасть, но и стремится потянуть за собой другие. Ты возмутитель спокойствия, восставший против Неба.
— Ни против кого я не восставал! — бросил Тильво. — Тем более мне нет никакого дела ни до Слуг Неба. ни тем более до их власти. Я просто иду своим путём. Вот и все. Я даже никогда прилюдно не исполнял песни, рассеивающие Небо.
— Ты соврал, Тильво, — бесстрастно откликнулась Лайла.
— Думаю, что Людей Леса мы брать в счёт не будем.
— Отчего же? — усмехнулся Рандис. — Ты ещё сильнее укрепил их во мнении, что Небо — это сплошное надувательство. Ты сам не понимаешь, Тильво, какой страшной силой обладаешь. Возможно, ты сам не виноват в том, что стал обладателем уникальных способностей. Но тебя могут использовать другие как знамя борьбы. Начнётся война. И не важно, кто победит. Важно другое. На время войны мир погрузится в хаос, источником которого будешь ты. Совсем молодой Слуга Неба, даже младше тебя, случайно услышал твою колдовскую песню и увидел звезды. Его сожгли. Сожгли практически сразу. Ты знаешь, люди на острове попадают на костёр не так уж и редко. Но за луну и звезды человек был казнён впервые за много десятков лет. Ты хочешь ещё жертв?
— Жертвы будут всегда. В любой борьбе, — Тильво вздохнул, — но я не хочу свергнуть власть, установить другой культ на острове. Нет. Я просто хочу уничтожить Небо.
Рандис выжидающе посмотрел на Лайлу. Девушка молчала.
— Ты безумец, — усмехнулся Рандис. — С Небом под силу совладать только богам.
— А я и есть бог. — Тильво улыбнулся, и Рандис вздрогнул.
— Я бы поверил тебе, Тильво. Поверил бы, если бы точно не знал, что ты был рождён от обычной женщины.
— Так и есть. Но тем не менее я бессмертный.
Рандис снова посмотрел на слепую девушку. Она молчала.
— Да, я бессмертный. Бессмертный, который теперь будет вечно умирать и возрождаться в человеческом теле, — продолжил Тильво. — А этот мир по праву принадлежит богам. Они в нём являются наместниками Творца. Ты знаешь, кто такой Творец, Рандис?
— Я что-то такое читал в книгах посвящённых. Это что-то вроде самого главного бога.
— Это нельзя объяснить в двух словах. В других мирах на тему природы Творца писались многотомные трактаты. Об этом спорили мудрецы. Но даже мы, бессмертные, не можем точно сказать, кто он на самом деле. Одно могу тебе сказать: именно Творец создал бессмертных и людей. И ещё, Творец наделил людей бесценным даром — бессмертной душой, которая после смерти человека отправляется в странствие. Но куда, этого не знают даже бессмертные.
— Все души попадают на Небо, — усмехнулся Рандис. — Это и ребёнку известно.
— Ты прав, — вздохнул Тильво. — Но Небо — это всего лишь ловушка, тюрьма, где души находятся временно. Они томятся там в ожидании освобождения, а Небо питается их страхом и мучениями. Чем больше людей попадает на Небо, тем сильнее становится его могущество. Вот почему в последнее время так ослабла Сила посвящённых и так увеличилась Сила ренегатов. Скорее всего Небо достигло пика своей Силы. И что будет дальше, даже мне страшно подумать.
— А что может быть дальше? — Рандис нахмурился.
— Небо — это порождение первородного хаоса, Бездны, как её называют бессмертные. Единственной её целью является вырваться на свободу и затмить собой все миры. И для этого она ищет разные способы. В этом мире она хочет прорваться через Небо. Молитвы и страх перед Небом, а также заточенные в Небе души дают Бездне силу. И если она прорвётся, то не будет ничего. Ни тех, кто пашет, ни тех, кто молится. Не будет ни травы, ни деревьев, ни птиц. Только пустота.
Рандис вспомнил ту страшную всеобъемлющую черноту, которую он видел в Путеводном камне.
— Ты служишь не порядку, а хаосу. И за эту службу ты ничего не получишь. Твоя душа так же будет томиться на Небе, как и души всех остальных умерших людей. Мне нет никакого дела ни до Сына Неба, ни до его слуг. Боги правят миром, а не земными королевствами.
— А что я могу получить, служа богу? — хитро прищурился Рандис.
— Свободу, хоть это и звучит банально. После смерти твоя душа сможет идти путём, предназначенным ей Творцом.
Рандис снял с шеи медальон Меча Неба и положил на левую ладонь, рядом с ней он вытянул правую и стал изображать качающиеся чаши весов.
— Свобода неощутима! — наконец сказал он.
— В том-то и дело, — усмехнулся Тильво. — Душа тоже неощутима, но страдать на Небе она может гораздо сильнее, чем тело.
— Наверное, ты прав, — произнёс Рандис, задумчиво крутя в руках медальон Меча Неба. — А если ты победишь, то на свободе окажутся все души? Все умершие в небесную эпоху?
— Да, — ответил Тильво.
— Значит, и мои умершие родичи тоже избавятся от вечных мук на Небе. — Рандис положил медальон на стол. — Что ж, это хорошая цена за службу. Ты, бог Тильво, взял бы меня к себе на службу?
— Боги дают возможность искупить людям их грехи. Правда, очень редко.
— Так взял бы?
— Не знаю даже, зачем ты мне нужен, — Тильво попытался изобразить равнодушие. — Может, и взял бы. Но за смерть моих попутчиков, которых ты убил, ты все равно будешь отвечать.
— И за других убитых мною людей. И нет гарантии в том, что я не угожу в другую тюрьму, ещё более страшную, чем Небо.
— Творец милостив. Он часто прощает людей. А вот Небо никогда никого не прощает. На Небе у тебя шансов нет, а в дальнейшем путешествии души они есть всегда.
— Но ведь если мир изменится, то на земле все равно наступит хаос. — Рандис поскрёб ногтем подбородок.
— Наступил ли хаос после того, как пришло Небо?
— Нет. Пришёл великий пророк Сольдорус Ранде, первый Сын Неба.
— Вот и я о том же. Найдётся новый пророк, будет новая религия. И снова будут те, кто пашет, и те, кто молится. Только с одним большим отличием от мира под Небом. Люди будут свободны. Да, их мирское существование будут ограничивать законы и обычаи. Но их души смогут уходить своими путями. Я уже не говорю о том, что мир просто останется цел и от него отступит Бездна. Ведь ты же за порядок, а Рандис? — усмехнулся Тильво.
Рандис некоторое время сидел нахмурившись, смотря попеременно то на Тильво, то на Лайлу.
— Ты думаешь, что бывший наёмный убийца, а ныне Меч Неба годится на роль одного из спасителей мира?
— А я не прошу тебя становиться одним из спасителей мира. Иди своей дорогой и не мешай мне. В этом и будет твоя помощь.
— Знаешь, почему я ушёл из наёмных убийц и стал Мечом Неба? — спросил Рандис.
— Почему?
— Просто я понял, что убивать за деньги — это не совсем то, что мне нужно. Я хочу принимать участие в судьбах мира. Когда я был наёмным убийцей, то думал, что дёргаю людей за нитки, как кукольник марионетки. А оказалось, что дёргают как раз меня. А вот став Мечом Неба, я оказался в центре жизни всего острова, стал соучастником истории, которая происходит прямо на моих глазах. Мало кто может похвастаться тем, что ходит на доклад к самому Сыну Неба.
— Теперь ещё можешь хвастаться, что общался с живым богом.
— Таким сильно не похвастаешься, — рассмеялся Рандис.
Лайла тоже улыбнулась. Тильво посмотрел на свою спутницу. Ему было немного стыдно от того, что он рассказал всю правду о себе своему врагу, а с ней до этого времени ничем не делился.
— Знаешь, Тильво, теперь я по-другому на тебя смотрю. Всё становится на свои места. Ты совсем не похож на камешек из пирамиды, который стремится выпасть из неё, тем самым вызвав лавину. Ты вовсе не бунтарь.
— Я рад, что ты понял это. Я тоже не люблю бунтарей. Во всех мирах они кончали плохо. Чаще всего умирали от дурманящих зелий или кончали жизнь самоубийством.
— Или их убивали слуги власти, такие, как я. Слушай, а ведь это правда, что написано в книгах посвящённых?
— Я их не читал.
— Ну, я имею в виду, что есть другие миры и там тоже живут люди.
— Конечно, правда. Творец настолько велик, что одного мира ему, конечно же, было мало.
— А как там, в других мирах?
— Да так же, — вздохнул Тильво. — Время течёт в каждом по-разному, да и создавались они не одновременно. В некоторых есть огромные города, по сравнению с которыми Терик покажется провинциальной деревушкой. В других ещё ходят в шкурах. Но везде живут люди. Плохие и хорошие, жестокие и великодушные. Люди везде похожи.
— А ты после того, как наведёшь порядок в этом мире, отправишься странствовать по другим?
— Это очень сложно, Рандис. Творец заключил со мной некий договор. Я лишился нестареющего тела, и скорее всего я теперь не смогу свободно перемещаться по мирам. Это моя первая жизнь в смертном теле, и я пока ещё не знаю, что будет дальше.
— Я это к тому говорю, что, может, взял бы меня попутешествовать по мирам. Я бы тебе пригодился.
Тильво рассмеялся, тем самым немало озадачив Меча Неба.
— Я что-то не то сказал?
— По мирам ходят только бессмертные. Люди живут только там, где родились.
— Жаль. Тогда, может, возьмёшь меня с собой с Небом сражаться? Лишний меч никогда не помешает.
— Я буду драться с Небом незримым мечом, мечом своего духа.
— Но ты ведь куда-то идёшь для этого.
— Ты прав. Я иду в одну из двух бывших обителей богов.
— А где она находится?
— У тебя есть с собой карта острова?
— Зачем? Я и так знаю остров как свои пять пальцев.
— К югу отсюда начинаются предгорья, затем горный хребет Крыло Чайки, в самом начале есть старая дорога в горах, она ведёт в долину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45