Жизнь теперь сосредоточивается только в жилом и лабораторном куполах… В одну из ночей диверсионный отряд «аграриев» выключает реактор и выставляет около него свою охрану… Население колонии делит оставшиеся продукты пополам, между лабораторным и жилым куполами. В жилом куполе запасы пищи перетаскиваются в командный центр, и здесь же возводится баррикада. На ночь все население колонии теперь перебирается сюда. В лабораторном куполе также возведены баррикады, и кроме того, все входы и выходы охраняются стационарным автоматическим оружием. Здесь и днем, и ночью не прекращаются лихорадочные попытки сконструировать работающий телепортатор… Сельскохозяйственники открыто перемещаются по территории колонии, оккупировав технический купол… Через несколько дней, вечером, во время проведения очередного эксперимента в лабораторном куполе связь с ним внезапно обрывается… Посланные туда добровольцы не вернулись… Около полуночи пропало электричество во всей колонии… В командном центре проводят срочное совещание, в итоге которого решают послать еще одну группу. На этот раз к реактору… Спустя несколько минут после их ухода с нижнего — технического — этажа доносятся жуткие вопли и лихорадочная пальба… Завязывается бурная дискуссия с основным вопросом «Что делать?». Решено удвоить охрану на подступах к баррикаде…
На этом месте записи в бортовом журнале обрывались. Что-то произошло здесь практически в этот же момент. Судя по отметке времени, было около часа ночи… Рядом с баррикадой находилось лишь два трупа, а это означало, что они так и не успели усилить охрану… Я в раздумье закрыл журнал и медленно поинтересовался:
— На телах есть признаки того, что их пристрелили?
Дина тихо ответила:
— Нет. И газами их тоже не душили… Смерть была мгновенной, и для всех произошла в одно и то же время…
Она вздрогнула и придвинулась ближе ко мне:
— Кай, я видела много смертей… Но эта… Это не наше… Я имею в виду…
Мысленно подводя итог увиденному и прочитанному, я поежился. Дина попала в точку. У меня по коже пробежали мурашки. Я огляделся по сторонам и закончил за нее:
— Да, не земное… Не человеческое. Они играли с телепортацией и доигрались…
Дурное предчувствие внезапно нахлынуло на меня. Я громко крикнул:
— Эвелин!
Тишина… Но нет, она ответила:
— Что?
Чуть успокоившись, я прокричал:
— Мы лезем к тебе… И будь очень внимательна. Тут что-то не так.
До нас глухо долетел ответ:
— Как я могу быть внимательной? Тут ничего без фонарика не видно!
Как ни странно, я еще больше успокоился:
— Ладно! Мы к тебе лезем…
Я кивнул Дине, и она полезла первой, а я, подобрав фонарик, следом. Перебираясь через лаз, я принял решение. Искать что-то здесь, в комплексе колонии, было почти бессмысленно. Хотя низкие температуры и создали оптимальные условия для консервации механизмов и оборудования, время не пощадило источников энергии. Даже термоядерный реактор был мертв, что уж тут говорить о простых сверхъемких батареях… А без них наземные машины не сдвинешь с места. Выбраться из этой горной долины можно было только по воздуху. Но даже если у колонии были самолеты (а их я в ангаре технического купола не заметил), то они находились на посадочной площадке под трехметровым слоем снега. Что с ними могла сделать непогода, я даже боялся себе представить. Поэтому внутри колонии нам делать было, пожалуй, нечего. Кроме того, существовала вполне реальная опасность, что во время своих поисков мы можем столкнуться с тем, что убило колонистов. Чем бы это ни было, я сомневался, что бластер окажется серьезной угрозой ему.
Основной нашей проблемой на данный момент было отсутствие еды. Концентраты в ящиках имели невероятно просроченный срок годности, да и вода после почти четырехсотлетнего пребывания в бочках вызывала определенные сомнения. Колония превратилась в одну гигантскую братскую могилу, и нам, живым, здесь было делать нечего… Мне напрашивался весьма неутешительный вывод… Чувствуя на себе взгляды девушек, я заговорил:
— Я хочу спросить у вас обеих совета, что нам дальше делать. Я обдумал ситуацию и считаю, что искать что-либо здесь бессмысленно и даже опасно. Нам надо не разгадывать тайну гибели колонии, а позаботиться о живых, о тех, кто сейчас ведет войну там, снаружи…
Дина внезапно прервала меня:
— Вот только не надо высокопарных речей. Я их уже вдоволь наслушалась. Ты хочешь знать наше мнение? А зачем? Ты командир, тебе и решать… А судя по твоим словам, ты уже для себя все решил и теперь лишь пытаешься внушить нам свою точку зрения… Ну скажи, что я не права… Молчишь? Значит, так оно и есть. Я считаю, что ты можешь принимать правильные решения и тебе пока чертовски везет! Как доказательство: моя бывшая группа, оснащенная и подготовленная заведомо лучше твоей, была практически полностью уничтожена. А твоя почти никого не потеряла… И более того, если бы не ты, меня уже не было бы в живых… Не пытайся возражать, ты спас мне жизнь, и я этого никогда не забуду. Ты дождался нас. Когда я сбегала с лестницы, там, в Министерстве космоса, я не поверила своим глазам, увидев, что дверь в тоннель не закрыта и ты ждешь нас… Все последующие события только показали: если ты принимаешь решения, они почти всегда оказываются самыми лучшими… И что бы ты ни решил сейчас, я пойду за тобой!
Она замолчала, скрестив руки на груди и не отводя от меня взгляда. Что ею двигало? Чувство самосохранения или нечто другое? Я медленно ответил:
— Спасибо за доверие, но единственное, что нам остается, это включить аварийный радиопередатчик… Из долины нам на одних ногах не выбраться, а весь транспорт тут мертв. Я осознаю возможные последствия этого шага. Послав сигнал от входа в технический купол, мы немедленно укроемся внутри. Если к нам прилетит боевая ракета, там мы будем в большей безопасности, чем снаружи. А если это будут опять десантники, мы можем поиграть с ними в прятки и, быть может, опять угнать их космолет… Вот мой план. Возражения? Нет возражений? Ну раз вы обе так мне доверяете… Не будем стоять на месте и мерзнуть.
Я зашагал первым, а они, чуть помедлив, за мной. Обратно в технический купол мы пробирались через уже знакомый служебный тоннель. Поднявшись по лестнице в ангар, я внезапно замер. До моих ушей донеслось слабое эхо… Вот оно опять… Это была человеческая речь! Кто-то что-то говорил, и его голос доносился из-за приоткрытой двери в коридор, выходящий к шлюзу. Кто-то из девушек предупреждающе схватил меня за локоть. Выключив фонарик и изготовив бластер, я на цыпочках подкрался к тонкой полоске света, падающей из-за двери. Встав сбоку, очень медленно, стараясь не скрипеть, я приоткрыл ее и заглянул внутрь. Какой-то парнишка в форме космодесантника с винтовкой в одной руке и фонариком в другой как раз заглядывал в комнатку охраны… На его рукаве в рассеянном свете я разглядел четыре звезды с молнией. Эмблема Федерации! Более не таясь, я распахнул дверь и шагнул в коридор. Кто-то из девушек сзади чихнул, и эхо загрохотало по ангару. Парень резко дернулся в сторону, оборачиваясь на звук и нервно поднимая винтовку… Мелькнула запоздалая мысль: как бы он нас не пристрелил с перепугу! У бедняги при нашем виде глаза выскочили на лоб. Он попытался что-то сказать, но смог только сдавленно пискнуть. Осторожно засунув бластер в кобуру и медленно вытянув обе руки вперед, я очень тихо заговорил:
— Не бойся, я безоружен…
Он наконец справился со своим голосом и испуганно забормотал, еще окончательно не придя в себя:
— В-в-в-ы… Вы… кто? Вы местные?
За его спиной в открытом проеме шлюза возник еще один десантник. Этот явно был старше и опытнее. Он не носил шлема, и его голова была седой. Держа винтовку нацеленной на нас, он с иронией произнес:
— Ну да, Тим, местные… снеговики. Ты открой глаза пошире и взгляни на их форму…
Он на мгновение запнулся и задумчиво протянул:
— И на эмблему на форме… Вы кто такие?
Я быстро ответил:
— А ваши эмблемы соответствуют действительности?
Он усмехнулся:
— А даже если и нет, ты не в том положении, чтобы задавать вопросы… Но я отвечу. Да, мы из Федерации.
Я с облегчением продолжил:
— Это очень хорошо… Мы тут потерпели катастрофу… Я должен срочно увидеться с вашим командиром. Мы располагаем информацией чрезвычайной важности. Из-за нее нас неоднократно пытались уничтожить. В результате последней неудачной попытки мы угнали вражескую десантную капсулу, но с ней возникли определенные технические проблемы, и мы упали здесь… Да вы, впрочем, наверняка видели капсулу снаружи этого купола…
Тим в изумлении воскликнул:
— Но это ложь! Если вы были в этой капсуле, вы должны были погибнуть!
Я уставился на него:
— Что?! Погибнуть? Но там всего лишь была утечка радиации из изотопных топливных элементов! Или что-то еще?
Он не ответил, а за него вмешался седовласый:
— Действительно интересно… Есть кое-что еще… Просто выйдите на воздух и посмотрите на… капсулу.
Под его внимательным взором я медленно прошел по коридору, а потом и шлюзу. Девушки держались рядом. Выбравшись на поверхность, я зажмурился от блеска снега. Тусклое солнце едва пробивалось сквозь пелену облаков, но после сумрачных коридоров колонии этого было более чем достаточно. Дина восстановила зрение раньше меня, и я услышал ее сдавленный вскрик. Она ухватилась за мою руку. Прищурившись, я посмотрел на вершину купола. Из этой точки капсула не должна была быть видна. Но я отчетливо видел… Нет, не капсулу… Невероятно! В оплавленных и раздавленных лохмотьях металла я с трудом увидел знакомый силуэт. Какая-то совершенно фантастическая сила смяла, скрутила, а потом взорвала изнутри злополучную десантную капсулу…
До меня донесся голос седовласого:
— И что вы на это скажете? Как прошла ваша посадка? Не излишне ли аварийной она была?
Меня словно окатило холодом… Я повернулся к разглядывающей обломки Дине:
— Дина! Это оно!
Она вздрогнула и, повернув голову, взглянула на меня широко раскрытыми глазами:
— О… Надо немедленно уходить!
И тут же повернулась к ничего не понимающим десантникам:
— Нам всем надо немедленно убираться отсюда! Не теряя ни секунды. Речь идет о жизни и смерти… Немедленно отведите нас к вашему начальству.
Седовласый, похоже, почувствовал, что она говорит это совершенно серьезно. Еще раз внимательно взглянув на нас, он махнул рукой в сторону цепочки следов, огибающей купол:
— Идите, мы за вами.
И повернувшись к Тиму, бросил:
— Пойдем, сынок. Кажется, эти ребятки знают что-то такое, что им очень не нравится…
Обогнув купол, я увидел стрекозиный силуэт боевой машины. Хищное продолговатое тело с выступающей четверкой двигателей на хвосте венчали две пары разлапистых атмосферных крыльев с подвесками вооружения над и под ними. Аппарат стоял на двух широких посадочных лыжах с массивными гидравлическими цилиндрами, гасящими удар при посадке. Небольшая кабина экипажа на носу «стрекозы» была укрыта бронированным зеркальным стеклом. Этот тип космолетов использовался только внутри Земного Альянса… Формально земляне входили в состав Федерации, но на практике они оставались полностью автономной единицей. Сам факт появления земных боевых аппаратов глубоко внутри территориального пространства Федерации и наличие ее эмблемы на их форме говорил о том, что они решили поддержать нас… Наверняка в обмен на какие-то политические гарантии. Свои выводы я придержал при себе, а вот Эвелин не выдержала:
— С каких это пор земляне вмешиваются в политику Федерации?
Седовласый, помедлив, ответил:
— Федерация сама попросила нас о помощи… Мы согласились.
До «стрекозы» оставалось еще далеко, и я поддержал увядший было разговор:
— А как вы тут оказались? Мы думали, что нас считают погибшими…
Я услышал, как он сзади хмыкнул:
— Н-да… Так оно и есть. Нашими войсками вчера в период предштурмовой подготовки были перехвачены необычные радиограммы… Местный командующий космическим флотом повстанцев требовал проверить этот горный район у их наземных сил и собрать любые обнаруженные обломки. Те не соглашались, мотивируя отказ наступившей в этом районе планеты ночью… Мы, земляне, посчитали интересным осмотреть здесь местность в ходе начавшейся высадки союзных войск на планету… Нашей группе досталось это задание. Каково же было наше удивление, когда, кроме вполне ожидаемой картины разбившегося космолета, мы обнаружили тут заброшенную базу… Наш командир решил, что можно немного осмотреться, и послал нас с Тимом на разведку. Нами еще с воздуха был замечен раскопанный шлюз… А остальное вам и так известно.
Тем временем мы подошли к космолету. Люк в его днище был открыт, и мы поднялись вверх по лесенке. Внутренняя дверь небольшого шлюза открылась при нашем приближении. За нашим приходом явно наблюдали. Шагнув внутрь, я оказался в небольшом грузопассажирском отсеке с сиденьями по бокам, воздух которого показался мне чуть ли не обжигающе горячим.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43
На этом месте записи в бортовом журнале обрывались. Что-то произошло здесь практически в этот же момент. Судя по отметке времени, было около часа ночи… Рядом с баррикадой находилось лишь два трупа, а это означало, что они так и не успели усилить охрану… Я в раздумье закрыл журнал и медленно поинтересовался:
— На телах есть признаки того, что их пристрелили?
Дина тихо ответила:
— Нет. И газами их тоже не душили… Смерть была мгновенной, и для всех произошла в одно и то же время…
Она вздрогнула и придвинулась ближе ко мне:
— Кай, я видела много смертей… Но эта… Это не наше… Я имею в виду…
Мысленно подводя итог увиденному и прочитанному, я поежился. Дина попала в точку. У меня по коже пробежали мурашки. Я огляделся по сторонам и закончил за нее:
— Да, не земное… Не человеческое. Они играли с телепортацией и доигрались…
Дурное предчувствие внезапно нахлынуло на меня. Я громко крикнул:
— Эвелин!
Тишина… Но нет, она ответила:
— Что?
Чуть успокоившись, я прокричал:
— Мы лезем к тебе… И будь очень внимательна. Тут что-то не так.
До нас глухо долетел ответ:
— Как я могу быть внимательной? Тут ничего без фонарика не видно!
Как ни странно, я еще больше успокоился:
— Ладно! Мы к тебе лезем…
Я кивнул Дине, и она полезла первой, а я, подобрав фонарик, следом. Перебираясь через лаз, я принял решение. Искать что-то здесь, в комплексе колонии, было почти бессмысленно. Хотя низкие температуры и создали оптимальные условия для консервации механизмов и оборудования, время не пощадило источников энергии. Даже термоядерный реактор был мертв, что уж тут говорить о простых сверхъемких батареях… А без них наземные машины не сдвинешь с места. Выбраться из этой горной долины можно было только по воздуху. Но даже если у колонии были самолеты (а их я в ангаре технического купола не заметил), то они находились на посадочной площадке под трехметровым слоем снега. Что с ними могла сделать непогода, я даже боялся себе представить. Поэтому внутри колонии нам делать было, пожалуй, нечего. Кроме того, существовала вполне реальная опасность, что во время своих поисков мы можем столкнуться с тем, что убило колонистов. Чем бы это ни было, я сомневался, что бластер окажется серьезной угрозой ему.
Основной нашей проблемой на данный момент было отсутствие еды. Концентраты в ящиках имели невероятно просроченный срок годности, да и вода после почти четырехсотлетнего пребывания в бочках вызывала определенные сомнения. Колония превратилась в одну гигантскую братскую могилу, и нам, живым, здесь было делать нечего… Мне напрашивался весьма неутешительный вывод… Чувствуя на себе взгляды девушек, я заговорил:
— Я хочу спросить у вас обеих совета, что нам дальше делать. Я обдумал ситуацию и считаю, что искать что-либо здесь бессмысленно и даже опасно. Нам надо не разгадывать тайну гибели колонии, а позаботиться о живых, о тех, кто сейчас ведет войну там, снаружи…
Дина внезапно прервала меня:
— Вот только не надо высокопарных речей. Я их уже вдоволь наслушалась. Ты хочешь знать наше мнение? А зачем? Ты командир, тебе и решать… А судя по твоим словам, ты уже для себя все решил и теперь лишь пытаешься внушить нам свою точку зрения… Ну скажи, что я не права… Молчишь? Значит, так оно и есть. Я считаю, что ты можешь принимать правильные решения и тебе пока чертовски везет! Как доказательство: моя бывшая группа, оснащенная и подготовленная заведомо лучше твоей, была практически полностью уничтожена. А твоя почти никого не потеряла… И более того, если бы не ты, меня уже не было бы в живых… Не пытайся возражать, ты спас мне жизнь, и я этого никогда не забуду. Ты дождался нас. Когда я сбегала с лестницы, там, в Министерстве космоса, я не поверила своим глазам, увидев, что дверь в тоннель не закрыта и ты ждешь нас… Все последующие события только показали: если ты принимаешь решения, они почти всегда оказываются самыми лучшими… И что бы ты ни решил сейчас, я пойду за тобой!
Она замолчала, скрестив руки на груди и не отводя от меня взгляда. Что ею двигало? Чувство самосохранения или нечто другое? Я медленно ответил:
— Спасибо за доверие, но единственное, что нам остается, это включить аварийный радиопередатчик… Из долины нам на одних ногах не выбраться, а весь транспорт тут мертв. Я осознаю возможные последствия этого шага. Послав сигнал от входа в технический купол, мы немедленно укроемся внутри. Если к нам прилетит боевая ракета, там мы будем в большей безопасности, чем снаружи. А если это будут опять десантники, мы можем поиграть с ними в прятки и, быть может, опять угнать их космолет… Вот мой план. Возражения? Нет возражений? Ну раз вы обе так мне доверяете… Не будем стоять на месте и мерзнуть.
Я зашагал первым, а они, чуть помедлив, за мной. Обратно в технический купол мы пробирались через уже знакомый служебный тоннель. Поднявшись по лестнице в ангар, я внезапно замер. До моих ушей донеслось слабое эхо… Вот оно опять… Это была человеческая речь! Кто-то что-то говорил, и его голос доносился из-за приоткрытой двери в коридор, выходящий к шлюзу. Кто-то из девушек предупреждающе схватил меня за локоть. Выключив фонарик и изготовив бластер, я на цыпочках подкрался к тонкой полоске света, падающей из-за двери. Встав сбоку, очень медленно, стараясь не скрипеть, я приоткрыл ее и заглянул внутрь. Какой-то парнишка в форме космодесантника с винтовкой в одной руке и фонариком в другой как раз заглядывал в комнатку охраны… На его рукаве в рассеянном свете я разглядел четыре звезды с молнией. Эмблема Федерации! Более не таясь, я распахнул дверь и шагнул в коридор. Кто-то из девушек сзади чихнул, и эхо загрохотало по ангару. Парень резко дернулся в сторону, оборачиваясь на звук и нервно поднимая винтовку… Мелькнула запоздалая мысль: как бы он нас не пристрелил с перепугу! У бедняги при нашем виде глаза выскочили на лоб. Он попытался что-то сказать, но смог только сдавленно пискнуть. Осторожно засунув бластер в кобуру и медленно вытянув обе руки вперед, я очень тихо заговорил:
— Не бойся, я безоружен…
Он наконец справился со своим голосом и испуганно забормотал, еще окончательно не придя в себя:
— В-в-в-ы… Вы… кто? Вы местные?
За его спиной в открытом проеме шлюза возник еще один десантник. Этот явно был старше и опытнее. Он не носил шлема, и его голова была седой. Держа винтовку нацеленной на нас, он с иронией произнес:
— Ну да, Тим, местные… снеговики. Ты открой глаза пошире и взгляни на их форму…
Он на мгновение запнулся и задумчиво протянул:
— И на эмблему на форме… Вы кто такие?
Я быстро ответил:
— А ваши эмблемы соответствуют действительности?
Он усмехнулся:
— А даже если и нет, ты не в том положении, чтобы задавать вопросы… Но я отвечу. Да, мы из Федерации.
Я с облегчением продолжил:
— Это очень хорошо… Мы тут потерпели катастрофу… Я должен срочно увидеться с вашим командиром. Мы располагаем информацией чрезвычайной важности. Из-за нее нас неоднократно пытались уничтожить. В результате последней неудачной попытки мы угнали вражескую десантную капсулу, но с ней возникли определенные технические проблемы, и мы упали здесь… Да вы, впрочем, наверняка видели капсулу снаружи этого купола…
Тим в изумлении воскликнул:
— Но это ложь! Если вы были в этой капсуле, вы должны были погибнуть!
Я уставился на него:
— Что?! Погибнуть? Но там всего лишь была утечка радиации из изотопных топливных элементов! Или что-то еще?
Он не ответил, а за него вмешался седовласый:
— Действительно интересно… Есть кое-что еще… Просто выйдите на воздух и посмотрите на… капсулу.
Под его внимательным взором я медленно прошел по коридору, а потом и шлюзу. Девушки держались рядом. Выбравшись на поверхность, я зажмурился от блеска снега. Тусклое солнце едва пробивалось сквозь пелену облаков, но после сумрачных коридоров колонии этого было более чем достаточно. Дина восстановила зрение раньше меня, и я услышал ее сдавленный вскрик. Она ухватилась за мою руку. Прищурившись, я посмотрел на вершину купола. Из этой точки капсула не должна была быть видна. Но я отчетливо видел… Нет, не капсулу… Невероятно! В оплавленных и раздавленных лохмотьях металла я с трудом увидел знакомый силуэт. Какая-то совершенно фантастическая сила смяла, скрутила, а потом взорвала изнутри злополучную десантную капсулу…
До меня донесся голос седовласого:
— И что вы на это скажете? Как прошла ваша посадка? Не излишне ли аварийной она была?
Меня словно окатило холодом… Я повернулся к разглядывающей обломки Дине:
— Дина! Это оно!
Она вздрогнула и, повернув голову, взглянула на меня широко раскрытыми глазами:
— О… Надо немедленно уходить!
И тут же повернулась к ничего не понимающим десантникам:
— Нам всем надо немедленно убираться отсюда! Не теряя ни секунды. Речь идет о жизни и смерти… Немедленно отведите нас к вашему начальству.
Седовласый, похоже, почувствовал, что она говорит это совершенно серьезно. Еще раз внимательно взглянув на нас, он махнул рукой в сторону цепочки следов, огибающей купол:
— Идите, мы за вами.
И повернувшись к Тиму, бросил:
— Пойдем, сынок. Кажется, эти ребятки знают что-то такое, что им очень не нравится…
Обогнув купол, я увидел стрекозиный силуэт боевой машины. Хищное продолговатое тело с выступающей четверкой двигателей на хвосте венчали две пары разлапистых атмосферных крыльев с подвесками вооружения над и под ними. Аппарат стоял на двух широких посадочных лыжах с массивными гидравлическими цилиндрами, гасящими удар при посадке. Небольшая кабина экипажа на носу «стрекозы» была укрыта бронированным зеркальным стеклом. Этот тип космолетов использовался только внутри Земного Альянса… Формально земляне входили в состав Федерации, но на практике они оставались полностью автономной единицей. Сам факт появления земных боевых аппаратов глубоко внутри территориального пространства Федерации и наличие ее эмблемы на их форме говорил о том, что они решили поддержать нас… Наверняка в обмен на какие-то политические гарантии. Свои выводы я придержал при себе, а вот Эвелин не выдержала:
— С каких это пор земляне вмешиваются в политику Федерации?
Седовласый, помедлив, ответил:
— Федерация сама попросила нас о помощи… Мы согласились.
До «стрекозы» оставалось еще далеко, и я поддержал увядший было разговор:
— А как вы тут оказались? Мы думали, что нас считают погибшими…
Я услышал, как он сзади хмыкнул:
— Н-да… Так оно и есть. Нашими войсками вчера в период предштурмовой подготовки были перехвачены необычные радиограммы… Местный командующий космическим флотом повстанцев требовал проверить этот горный район у их наземных сил и собрать любые обнаруженные обломки. Те не соглашались, мотивируя отказ наступившей в этом районе планеты ночью… Мы, земляне, посчитали интересным осмотреть здесь местность в ходе начавшейся высадки союзных войск на планету… Нашей группе досталось это задание. Каково же было наше удивление, когда, кроме вполне ожидаемой картины разбившегося космолета, мы обнаружили тут заброшенную базу… Наш командир решил, что можно немного осмотреться, и послал нас с Тимом на разведку. Нами еще с воздуха был замечен раскопанный шлюз… А остальное вам и так известно.
Тем временем мы подошли к космолету. Люк в его днище был открыт, и мы поднялись вверх по лесенке. Внутренняя дверь небольшого шлюза открылась при нашем приближении. За нашим приходом явно наблюдали. Шагнув внутрь, я оказался в небольшом грузопассажирском отсеке с сиденьями по бокам, воздух которого показался мне чуть ли не обжигающе горячим.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43