Страйк шагнул вперед и выхватил у него из руки жертвенный кинжал.
Остальные тролли ничего не заметили и продолжали драться.
— Прикажи им остановиться, — потребовал Страйк, — или тебе не жить!
Таннар, вызывающе сверкая глазами, не проронил ни слова.
— Останови их или умрешь! — повторил Страйк.
Джап надавил ножом.
С неохотой Таннар прокричал:
— Бросьте оружие!
Некоторые тролли прекратили схватку. Но далеко не все.
— Оружие наземь! — рявкнул Таннар.
На этот раз повиновались все. Джап убрал нож и спрыгнул на землю, но с подземного короля по-прежнему не спускали глаз.
Страйк приложил к горлу Таннара церемониальный кинжал:
— Мы уходим. Ты пойдешь с нами. Если кто-то встанет на нашем пути, ты — покойник. Объясни им.
Король медленно кивнул.
— Делайте, как они говорят! — крикнул он.
— Эта штука тебе уже не понадобится, — произнес Страйк, — она будет только мешать. — Сдернув с головы Таннара корону, он отшвырнул ее в сторону.
От этого святотатства у многих троллей перехватило дыхание. А когда Страйк содрал с короля золоченое одеяние и отправил его в грязь вслед за короной, они совсем остолбенели.
Капитан Росомах опять прижал кинжал Таннару к горлу:
— Вперед!
Они двинулись через пещеру, горстка орков и дворф, окружившие возвышающуюся над ними фигуру заложника. Остолбеневшие тролли молча провожали их взглядами. Когда процессия, перешагивая через вражеские трупы, достигла главного тоннеля, к ней присоединились остальные орки. Несколько Росомах получили легкие ранения. Страйку показалось, что среди погибших только тролли.
У самого входа в тоннель он крикнул:
— Попробуйте отправиться за нами, и ваш король — покойник!
Пятясь и не спуская глаз с троллей, они углубились в тоннель.
Двигаясь как можно быстрее, они шли по лабиринту неосвещенных тоннелей. Факелы отбрасывали на стены гигантские, гротескные тени.
— Хороший момент вы выбрали, — обратился Страйк к Джапу. — Тик в тик. Дворф улыбнулся.
— Как вам удалось пробиться через завал? — спросил Элфрей.
— Мы нашли другой путь, — отвечал Джап. — Сейчас увидите.
За спиной у них послышались тихие звуки. Повернув голову и прищурившись, Страйк разглядел на некотором расстоянии тусклые, серые фигуры.
— Они загонят вас, — пообещал Таннар. — Вы умрете прежде, чем достигнете надземья.
— В таком случае ты последуешь за нами. — Страйк поймал себя на том, что говорит шепотом. И приказал Росомахам: — Держитесь вместе, не теряйте бдительности! В особенности следите за тем, что происходит за спиной.
— Вряд ли им надо это объяснять, капитан, — вставил Джап.
Пару минут спустя Росомахи вошли в тоннель, в котором произошел памятный камнепад. Впереди, на расстоянии двадцати шагов, путь перерезала гора тяжелых валунов и щебенки. Не доходя до каменной баррикады, они остановились у грубо вырезанной в стене дыры. Стена была тонкая, из чего-то вроде глины, и за ней тянулся еще один тоннель. Орки полезли через дыру. Таннара пришлось проталкивать.
— Откуда взялась дыра, Джап? — спросил Страйк.
— Чего только не сделаешь, когда прижмет!.. Это тот самый тупиковый тоннель, который идет от поверхности. Мы простучали стены дротиками. И нам повезло.
Ход привел Росомах в другую пещеру, сильно смахивающую на яму. Из нее уходила шахта, ведущая к поверхности. Сверху сочился слабый свет. У распорок со свисающими веревками напряженно ждали двое рядовых. Задрав голову, Страйк разглядел головы еще двоих.
— Крутите! — приказал он.
Один за другим Росомахи начали выбираться на поверхность. Таннара вытянули наверх, обвязав веревкой. Он всю дорогу ругался. Страйк выбрался последним, с церемониальным кинжалом в зубах.
Шахта выходила в маленькую пещеру. Из входного проема лился утренний свет. Росомахи, моргая, вышли наружу.
Таннар прикрывал глаза рукой.
— Мне больно! — громко пожаловался он.
— Накиньте на него это, — Элфрей передал кусок материи.
Когда ослепленного и спотыкающегося короля с завязанными глазами увели прочь, Страйк осмотрел жертвенный кинжал. Звезда была прикручена к рукоятке тугой бечевкой. Своим собственным ножом орк перерезал узел и выбросил кинжал.
Звезда была вполне узнаваема, однако отличалась от двух первых не менее, чем те отличались друг от друга. На свету Страйк увидел, что она темно-синего цвета. Первая была желтой, а вторая — зеленой. Как и другие звезды, отбитая у троллей также состояла из круглого центрального шара с отходящими от него острыми лучами. У этой лучей было четыре; у прежних — семь и пять. Для изготовления звезды использовали все тот же, невероятно твердый неизвестный материал.
— Идем же, Страйк, — позвал Элфрей, Сунув звезду в мешок на поясе, капитан поспешил за подчиненными.
Отряд двигался к базовому лагерю настолько быстро, насколько можно было, учитывая присутствие полуслепого Таннара. У входа в лагерь товарищей приветствовали Бхоз и Неп, и ни один из них даже не пытался скрыть облегчения.
— Нужно уходить отсюда, и побыстрее, — сказал, обращаясь ко всем, Страйк. — Хоть сейчас и белый день, но я не рискну утверждать, что тролли не отправятся за ним, — он кивнул в сторону Таннара.
— Подожди, Страйк, — сказал Джап.
— Что такое? Чего ждать?
— Я должен рассказать тебе о Коилле и Хаскере.
Страйк огляделся:
— Где они?
— Трудный вопрос, капитан.
— Сколь бы он ни был труден, не тяни!
— Ну хорошо, излагаю краткую версию… Хаскер рехнулся, оглушил Рифдоу и удрал, прихватив звезды.
— Что? — Страйк почувствовал себя так, будто его стукнули по темечку.
— Коилла отправилась за ним в погоню, — продолжал Джап. — С тех пор мы никого из них не видели.
— Отправилась… отправилась куда?
— Насколько нам известно, на север..
— Насколько вам известно?.. Вы не проверили?
— Мне пришлось выбирать, Страйк. Или отправляться на поиски Коиллы и Хаскера, или выручать тебя и Элфрея. Сделать и то и другое нам было не под силу. Спасать вас казалось более важным.
Страйк пытался переварить новости.
— Да… нет, ты прав. — Его лицо потемнело. — Проклятый Хаскер! Глупый, сумасшедший выродок!
— Эта болезнь, лихорадка, — произнес Элфрей. — Именно из-за нее он в последние дни вел себя странно.
— Не следовало оставлять его здесь, — заключил Страйк. — Или надо было брать звезды с собой.
— Ты слишком суров к себе, — покачал головой Джап. — Кому могло прийти в голову, что он настолько сдуреет?
— Я должен был предвидеть, признаки были. Когда я позволил ему посмотреть на звезды, он вел себя… ненормально.
— Сейчас бессмысленно рвать на себе волосы, — сказал Элфрей. — Что будем делать?
— Отправимся за ними, разумеется. Все должны быть готовы через две минуты.
— А с ним что? — Джап кивнул на Таннара.
— Пока останется с нами. Как дополнительная гарантия безопасности.
Рядовые оперативно свернули лагерь. Оседлали лошадей. Таннара силком усадили на одну из них, руки привязали к луке седла. Пеллюцид опять разделили между всеми — как это было до подземного путешествия. Элфрей нашел знамя Росомах и немедленно предъявил на него свои права.
Страйк ехал во главе дружины. В голове у него шумело. Перед ним была масса вариантов возможного развития событий. И ни одного хорошего!..
4
Все казалось теперь казалось Хаскеру таким ясным, таким очевидным. Облако, туманившее его мозг, рассеялось, и теперь он в точности знал, что надо делать.
Пришпоривая лошадь, он мчался вперед и вперед. Вот еще одна лощина. Если скакать по ней, она приведет еще дальше на северо-восток. По крайней мере, Хаскер на это надеялся. По правде говоря, он отдавал себе отчет, что не все его чувства отличаются ясностью. Например, он не совсем точно знал, в каком именно направлении надо двигаться, чтобы оказаться в Кейнбэрроу. Но все равно скакал вперед.
В сотый раз его рука инстинктивно потянулась к мешку на поясе, где находились странные предметы. В дружине их называли звездами. Моббс, ученый-гремлин, рассказавший о них Росомахам, говорил, что их правильное название — «инструменты». Но Хаскер предпочитал слово «звезды». Так легче запомнить.
Он не знал, что представляют собой эти предметы. Не знал он и того, в чем заключается их предназначение. Он знал одно: что-то произошло. Что-то такое, от чего он чувствовал некое загадочное единение со звездами.
Они пели ему.
Нет, «пели» — не совсем правильное слово. Звуки, раздававшиеся у него в голове, лишь приблизительно можно было назвать пением. С таким же успехом их можно было назвать шепотом, или заклинанием, или странной мелодией неведомого музыкального инструмента. Но все это было бы не более точным. Так что он остановился на «пении».
Вот и сейчас, когда они находились в мешке и видеть их Хаскер не мог, он все равно их слышал. Эти предметы общались с ним. Их язык — если это был язык — для Хаскера был лишен какого-либо значения, и все же смысл он улавливал. Они говорили, что если он вернет их на родину, то все будет хорошо. Равновесие восстановится. Все опять станет так, как было прежде, когда Росомахи еще не сделались ренегатами.
Надо всего лишь отвезти звезды Дженнесте. И в порыве благодарности она помилует дружину. Может, даже вознаградит. Тогда Страйк и остальные оценят, что Хаскер сделал, и тоже будут ему благодарны…
Лощина закончилась, открылась тропа. Ему показалось, что тропа идет как раз в нужном направлении, и он поскакал по ней. Тропа пошла на подъем. Чтобы достигнуть гребня холма, орку пришлось опять пришпоривать своего уже взмыленного коня.
Очутившись на вершине, он увидел группу верховых.
Четверо. Люди.
Все в черном, и каждый очень неплохо вооружен. У одного на лице отвратительная растительность, которую они называют бородой.
Хаскер оказался слишком близко к ним, чтобы остаться незамеченным. Поворачивать обратно тоже не имело смысла — они бы с легкостью поймали его. Впрочем, в своем нынешнем настроении он не тревожился по поводу того, обнаружили его или нет. Единственная его мысль была следующей: «Мало того, что это люди, так еще и у меня на пути». И он не собирался мириться с какими бы то ни было задержками.
Люди, по-видимому, не слишком опешили от внезапного появления орка. Галопом устремились к нему, но не забывали шнырять глазами в поисках остальных. Хаскер держался тропы и не снижал скорости. Остановился он только тогда, когда люди, выстроившись широким полукругом, перегородили ему дорогу. ,
Они рассматривали его обветренное, с грубыми чертами лицо, сержантские, в форме полумесяца, татуировки на щеках, ожерелье из зубов снежного леопарда на шее.
Он в ответ разглядывал их, бесстрастно, равнодушно, холодно.
— Это один из них, — произнес бородатый. По-видимому, он был главным в этой компании. Его спутники закивали.
— Во уродец-то, да? — высказался один из них.
Все расхохотались.
Их разговор оставался словно бы на втором плане. На первом для Хаскера по-прежнему звучала чарующая песня. Звезды хотят это от него, очень хотят, и он не может пойти против них.
— Кто-нибудь из твоих есть поблизости, орк? — нагло осведомился бородатый.
— Я один. А теперь скатертью дорога. Люди опять разразились хохотом. Тут вставил слово еще один бритый:
— Это тебе скатертью дорога, орк. Ты вернешься к нашей госпоже. Живой или мертвый…
— Вряд ли.
Бородатый всадник склонился к Хаскеру:
— Когда доходит до работы головой, вы, нелюди, хуже свиней. Напряги свои жалкие мозгишки и постарайся понять меня. Сидя в этом седле свободно или привязанный к нему, ты поедешь с нами.
— Убирайтесь. Я тороплюсь. Лицо бородатого зажглось злобой.
— Второй раз повторять не буду. — Его рука потянулась к мечу.
— У тебя лошадь получше моей, — заметил Хаскер. — Возьму-ка я ее себе.
На этот раз взрыву хохота предшествовала некоторая пауза, а хохот получился не такой самоуверенный .
Хаскер тихонько натянул поводья. Конь слегка повернулся. Хаскер соскользнул на землю. В животе у него возникло ощущение тепла и стремительно стало разрастаться. Он узнал этот предвестник надвигающегося кровожадного опьянения и приветствовал его, как старого друга.
Бородатый сверкнул глазами.
— Я сейчас отрежу тебе язык, ублюдок. — Он извлек меч.
Хаскер прыгнул на него. Он попал точно, головой врезался человеку в грудь. Они свалились с лошади на землю. Человек, принявший на себя всю силу удара, потерял сознание, и Хаскер оказался верхом на противнике. Он принялся мутузить его, так что лицо бородатого тут же превратилось в кровавую лепешку.
Остальные всадники завопили. Один соскочил с коня и с мечом кинулся в кучу-малу. Хаскер откатился от своей жертвы, уже не подававшей признаков жизни, и успел вскочить на ноги как раз в тот момент, когда человек бросился на него. Увертываясь от свистящего в воздухе лезвия, Хаскер проворно выхватил собственный меч и выставил его перед собой, блокируя удары.
Двое других всадников тоже пытались достать орка, однако в подобной схватке у конного нет преимущества перед пешим:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
Остальные тролли ничего не заметили и продолжали драться.
— Прикажи им остановиться, — потребовал Страйк, — или тебе не жить!
Таннар, вызывающе сверкая глазами, не проронил ни слова.
— Останови их или умрешь! — повторил Страйк.
Джап надавил ножом.
С неохотой Таннар прокричал:
— Бросьте оружие!
Некоторые тролли прекратили схватку. Но далеко не все.
— Оружие наземь! — рявкнул Таннар.
На этот раз повиновались все. Джап убрал нож и спрыгнул на землю, но с подземного короля по-прежнему не спускали глаз.
Страйк приложил к горлу Таннара церемониальный кинжал:
— Мы уходим. Ты пойдешь с нами. Если кто-то встанет на нашем пути, ты — покойник. Объясни им.
Король медленно кивнул.
— Делайте, как они говорят! — крикнул он.
— Эта штука тебе уже не понадобится, — произнес Страйк, — она будет только мешать. — Сдернув с головы Таннара корону, он отшвырнул ее в сторону.
От этого святотатства у многих троллей перехватило дыхание. А когда Страйк содрал с короля золоченое одеяние и отправил его в грязь вслед за короной, они совсем остолбенели.
Капитан Росомах опять прижал кинжал Таннару к горлу:
— Вперед!
Они двинулись через пещеру, горстка орков и дворф, окружившие возвышающуюся над ними фигуру заложника. Остолбеневшие тролли молча провожали их взглядами. Когда процессия, перешагивая через вражеские трупы, достигла главного тоннеля, к ней присоединились остальные орки. Несколько Росомах получили легкие ранения. Страйку показалось, что среди погибших только тролли.
У самого входа в тоннель он крикнул:
— Попробуйте отправиться за нами, и ваш король — покойник!
Пятясь и не спуская глаз с троллей, они углубились в тоннель.
Двигаясь как можно быстрее, они шли по лабиринту неосвещенных тоннелей. Факелы отбрасывали на стены гигантские, гротескные тени.
— Хороший момент вы выбрали, — обратился Страйк к Джапу. — Тик в тик. Дворф улыбнулся.
— Как вам удалось пробиться через завал? — спросил Элфрей.
— Мы нашли другой путь, — отвечал Джап. — Сейчас увидите.
За спиной у них послышались тихие звуки. Повернув голову и прищурившись, Страйк разглядел на некотором расстоянии тусклые, серые фигуры.
— Они загонят вас, — пообещал Таннар. — Вы умрете прежде, чем достигнете надземья.
— В таком случае ты последуешь за нами. — Страйк поймал себя на том, что говорит шепотом. И приказал Росомахам: — Держитесь вместе, не теряйте бдительности! В особенности следите за тем, что происходит за спиной.
— Вряд ли им надо это объяснять, капитан, — вставил Джап.
Пару минут спустя Росомахи вошли в тоннель, в котором произошел памятный камнепад. Впереди, на расстоянии двадцати шагов, путь перерезала гора тяжелых валунов и щебенки. Не доходя до каменной баррикады, они остановились у грубо вырезанной в стене дыры. Стена была тонкая, из чего-то вроде глины, и за ней тянулся еще один тоннель. Орки полезли через дыру. Таннара пришлось проталкивать.
— Откуда взялась дыра, Джап? — спросил Страйк.
— Чего только не сделаешь, когда прижмет!.. Это тот самый тупиковый тоннель, который идет от поверхности. Мы простучали стены дротиками. И нам повезло.
Ход привел Росомах в другую пещеру, сильно смахивающую на яму. Из нее уходила шахта, ведущая к поверхности. Сверху сочился слабый свет. У распорок со свисающими веревками напряженно ждали двое рядовых. Задрав голову, Страйк разглядел головы еще двоих.
— Крутите! — приказал он.
Один за другим Росомахи начали выбираться на поверхность. Таннара вытянули наверх, обвязав веревкой. Он всю дорогу ругался. Страйк выбрался последним, с церемониальным кинжалом в зубах.
Шахта выходила в маленькую пещеру. Из входного проема лился утренний свет. Росомахи, моргая, вышли наружу.
Таннар прикрывал глаза рукой.
— Мне больно! — громко пожаловался он.
— Накиньте на него это, — Элфрей передал кусок материи.
Когда ослепленного и спотыкающегося короля с завязанными глазами увели прочь, Страйк осмотрел жертвенный кинжал. Звезда была прикручена к рукоятке тугой бечевкой. Своим собственным ножом орк перерезал узел и выбросил кинжал.
Звезда была вполне узнаваема, однако отличалась от двух первых не менее, чем те отличались друг от друга. На свету Страйк увидел, что она темно-синего цвета. Первая была желтой, а вторая — зеленой. Как и другие звезды, отбитая у троллей также состояла из круглого центрального шара с отходящими от него острыми лучами. У этой лучей было четыре; у прежних — семь и пять. Для изготовления звезды использовали все тот же, невероятно твердый неизвестный материал.
— Идем же, Страйк, — позвал Элфрей, Сунув звезду в мешок на поясе, капитан поспешил за подчиненными.
Отряд двигался к базовому лагерю настолько быстро, насколько можно было, учитывая присутствие полуслепого Таннара. У входа в лагерь товарищей приветствовали Бхоз и Неп, и ни один из них даже не пытался скрыть облегчения.
— Нужно уходить отсюда, и побыстрее, — сказал, обращаясь ко всем, Страйк. — Хоть сейчас и белый день, но я не рискну утверждать, что тролли не отправятся за ним, — он кивнул в сторону Таннара.
— Подожди, Страйк, — сказал Джап.
— Что такое? Чего ждать?
— Я должен рассказать тебе о Коилле и Хаскере.
Страйк огляделся:
— Где они?
— Трудный вопрос, капитан.
— Сколь бы он ни был труден, не тяни!
— Ну хорошо, излагаю краткую версию… Хаскер рехнулся, оглушил Рифдоу и удрал, прихватив звезды.
— Что? — Страйк почувствовал себя так, будто его стукнули по темечку.
— Коилла отправилась за ним в погоню, — продолжал Джап. — С тех пор мы никого из них не видели.
— Отправилась… отправилась куда?
— Насколько нам известно, на север..
— Насколько вам известно?.. Вы не проверили?
— Мне пришлось выбирать, Страйк. Или отправляться на поиски Коиллы и Хаскера, или выручать тебя и Элфрея. Сделать и то и другое нам было не под силу. Спасать вас казалось более важным.
Страйк пытался переварить новости.
— Да… нет, ты прав. — Его лицо потемнело. — Проклятый Хаскер! Глупый, сумасшедший выродок!
— Эта болезнь, лихорадка, — произнес Элфрей. — Именно из-за нее он в последние дни вел себя странно.
— Не следовало оставлять его здесь, — заключил Страйк. — Или надо было брать звезды с собой.
— Ты слишком суров к себе, — покачал головой Джап. — Кому могло прийти в голову, что он настолько сдуреет?
— Я должен был предвидеть, признаки были. Когда я позволил ему посмотреть на звезды, он вел себя… ненормально.
— Сейчас бессмысленно рвать на себе волосы, — сказал Элфрей. — Что будем делать?
— Отправимся за ними, разумеется. Все должны быть готовы через две минуты.
— А с ним что? — Джап кивнул на Таннара.
— Пока останется с нами. Как дополнительная гарантия безопасности.
Рядовые оперативно свернули лагерь. Оседлали лошадей. Таннара силком усадили на одну из них, руки привязали к луке седла. Пеллюцид опять разделили между всеми — как это было до подземного путешествия. Элфрей нашел знамя Росомах и немедленно предъявил на него свои права.
Страйк ехал во главе дружины. В голове у него шумело. Перед ним была масса вариантов возможного развития событий. И ни одного хорошего!..
4
Все казалось теперь казалось Хаскеру таким ясным, таким очевидным. Облако, туманившее его мозг, рассеялось, и теперь он в точности знал, что надо делать.
Пришпоривая лошадь, он мчался вперед и вперед. Вот еще одна лощина. Если скакать по ней, она приведет еще дальше на северо-восток. По крайней мере, Хаскер на это надеялся. По правде говоря, он отдавал себе отчет, что не все его чувства отличаются ясностью. Например, он не совсем точно знал, в каком именно направлении надо двигаться, чтобы оказаться в Кейнбэрроу. Но все равно скакал вперед.
В сотый раз его рука инстинктивно потянулась к мешку на поясе, где находились странные предметы. В дружине их называли звездами. Моббс, ученый-гремлин, рассказавший о них Росомахам, говорил, что их правильное название — «инструменты». Но Хаскер предпочитал слово «звезды». Так легче запомнить.
Он не знал, что представляют собой эти предметы. Не знал он и того, в чем заключается их предназначение. Он знал одно: что-то произошло. Что-то такое, от чего он чувствовал некое загадочное единение со звездами.
Они пели ему.
Нет, «пели» — не совсем правильное слово. Звуки, раздававшиеся у него в голове, лишь приблизительно можно было назвать пением. С таким же успехом их можно было назвать шепотом, или заклинанием, или странной мелодией неведомого музыкального инструмента. Но все это было бы не более точным. Так что он остановился на «пении».
Вот и сейчас, когда они находились в мешке и видеть их Хаскер не мог, он все равно их слышал. Эти предметы общались с ним. Их язык — если это был язык — для Хаскера был лишен какого-либо значения, и все же смысл он улавливал. Они говорили, что если он вернет их на родину, то все будет хорошо. Равновесие восстановится. Все опять станет так, как было прежде, когда Росомахи еще не сделались ренегатами.
Надо всего лишь отвезти звезды Дженнесте. И в порыве благодарности она помилует дружину. Может, даже вознаградит. Тогда Страйк и остальные оценят, что Хаскер сделал, и тоже будут ему благодарны…
Лощина закончилась, открылась тропа. Ему показалось, что тропа идет как раз в нужном направлении, и он поскакал по ней. Тропа пошла на подъем. Чтобы достигнуть гребня холма, орку пришлось опять пришпоривать своего уже взмыленного коня.
Очутившись на вершине, он увидел группу верховых.
Четверо. Люди.
Все в черном, и каждый очень неплохо вооружен. У одного на лице отвратительная растительность, которую они называют бородой.
Хаскер оказался слишком близко к ним, чтобы остаться незамеченным. Поворачивать обратно тоже не имело смысла — они бы с легкостью поймали его. Впрочем, в своем нынешнем настроении он не тревожился по поводу того, обнаружили его или нет. Единственная его мысль была следующей: «Мало того, что это люди, так еще и у меня на пути». И он не собирался мириться с какими бы то ни было задержками.
Люди, по-видимому, не слишком опешили от внезапного появления орка. Галопом устремились к нему, но не забывали шнырять глазами в поисках остальных. Хаскер держался тропы и не снижал скорости. Остановился он только тогда, когда люди, выстроившись широким полукругом, перегородили ему дорогу. ,
Они рассматривали его обветренное, с грубыми чертами лицо, сержантские, в форме полумесяца, татуировки на щеках, ожерелье из зубов снежного леопарда на шее.
Он в ответ разглядывал их, бесстрастно, равнодушно, холодно.
— Это один из них, — произнес бородатый. По-видимому, он был главным в этой компании. Его спутники закивали.
— Во уродец-то, да? — высказался один из них.
Все расхохотались.
Их разговор оставался словно бы на втором плане. На первом для Хаскера по-прежнему звучала чарующая песня. Звезды хотят это от него, очень хотят, и он не может пойти против них.
— Кто-нибудь из твоих есть поблизости, орк? — нагло осведомился бородатый.
— Я один. А теперь скатертью дорога. Люди опять разразились хохотом. Тут вставил слово еще один бритый:
— Это тебе скатертью дорога, орк. Ты вернешься к нашей госпоже. Живой или мертвый…
— Вряд ли.
Бородатый всадник склонился к Хаскеру:
— Когда доходит до работы головой, вы, нелюди, хуже свиней. Напряги свои жалкие мозгишки и постарайся понять меня. Сидя в этом седле свободно или привязанный к нему, ты поедешь с нами.
— Убирайтесь. Я тороплюсь. Лицо бородатого зажглось злобой.
— Второй раз повторять не буду. — Его рука потянулась к мечу.
— У тебя лошадь получше моей, — заметил Хаскер. — Возьму-ка я ее себе.
На этот раз взрыву хохота предшествовала некоторая пауза, а хохот получился не такой самоуверенный .
Хаскер тихонько натянул поводья. Конь слегка повернулся. Хаскер соскользнул на землю. В животе у него возникло ощущение тепла и стремительно стало разрастаться. Он узнал этот предвестник надвигающегося кровожадного опьянения и приветствовал его, как старого друга.
Бородатый сверкнул глазами.
— Я сейчас отрежу тебе язык, ублюдок. — Он извлек меч.
Хаскер прыгнул на него. Он попал точно, головой врезался человеку в грудь. Они свалились с лошади на землю. Человек, принявший на себя всю силу удара, потерял сознание, и Хаскер оказался верхом на противнике. Он принялся мутузить его, так что лицо бородатого тут же превратилось в кровавую лепешку.
Остальные всадники завопили. Один соскочил с коня и с мечом кинулся в кучу-малу. Хаскер откатился от своей жертвы, уже не подававшей признаков жизни, и успел вскочить на ноги как раз в тот момент, когда человек бросился на него. Увертываясь от свистящего в воздухе лезвия, Хаскер проворно выхватил собственный меч и выставил его перед собой, блокируя удары.
Двое других всадников тоже пытались достать орка, однако в подобной схватке у конного нет преимущества перед пешим:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35