Сейчас больше всего она жаждала вернуться домой и чтобы этот не провожал ее!
Локо шел чуть сзади – на узкой тропинке можно было идти только друг за другом. Селянка спешила, поглядывая на темнеющее из-за плотно стоящих деревьев небо. Загорелись первые звезды, те, что неотступно следуют за Младшей Сестрой, как верные рабы за своей госпожой.
Тропинка вывела на широкую лесную дорогу, и молодые люди пошли рядом.
– А что же, по-другому никак нельзя было? – наконец решился спросить парень. Ничего не ответив, девушка лишь ускорила шаг.
– Куда так спешить, Аргия? Сегодня тепло, вечер еще не кончился.
– Откуда вы знаете мое имя? – не останавливаясь, оглянулась девушка. Если бы она не отвернулась от стежки, то…
Обутая в короткий старенький сапожок ножка Аргии споткнулась о выбоину дороги. Ловко поймав девку, Локо тесно прижал ее к себе.
– Не надо благодарить, – широко ухмыльнулся юноша и быстро чмокнул ее в губы.
– Что вы… ты делаешь?
– Ой-ой, только не надо, а? Уж я-то знаю, что тебя привело сюда, – еще шире ухмыльнулся парень, слегка ткнув пальцем в ее живот. – Не хочет милый на мене жениться , – плаксивым голосом пропел-проблеял Локо, – а говорил, а обещал, а уж как дорвался, то след сокола простыл! Матушка Мийяра, возверни кобеля!
Аргия сжалась, не смея не то что слово сказать, пошевелиться не могла – так сковал ее страх.
– Вот и умница, вот и славненько… – прошептал Локо, снова целуя ее, – не надо кричать, не надо бояться… – между тем пробуя ее грудь.
– Оставил бы ты ее, братец .
Локо, не выпуская задыхающуюся от страха добычу, обернулся через плечо. Сзади, всего в шаге, заложа руки за спину, стоял Инвар.
– Тебе-то чего? – огрызнулся старший. – Или боишься, что тебя не позовут, забудут?
– Дурак ты, братец, – устало качнул головой младший. – Она, может, и не додумается, а мамка да тетки ее вмиг плод тебе припишут.
– А она у нас никому не скажет, – хищно оскалился сильник, не желая расставаться с добычей. – Ведь ты никому не скажешь, ведь так, а? – тряханул он ее, схватив за горло.
Инвар снова покачал головой и, неожиданно широко шагнув, резко выбросил вперед руку, – даже не ударив, а просто прикоснулся пальцами к шее скудоумного брата. Как раз под мочку уха.
Старший, как был с выпученными глазами и приоткрытым для ругани ртом, так и замер.
– Тебе туда, – освободив девушку от объятий живой статуи, указал рукой Инвар. – Да смотри, языком не трепи, а то отсохнет. Уж это у меня лучше всего получается.
Сглатывая слезы, Аргия отступила назад, взглянула мельком на застывшего на месте провожатого , кивнула и, подобрав подол, бросилась наутек.
Когда топот быстрых ног стих, Инвар осторожно вынул иглу из шеи Локо.
«А ведь купился! – усмехнулся младший сын ведуньи, пряча тоненький стержень вместе со склянкой морозящей отравы в карман. – Поди решил, что я уже матушкиным искусством овладевать начал. Ну да ему это только на пользу будет!»
Северный ветер принес в долину свежесть. По утреннему холодку на гнедом красавце жеребце к Вире выехал высокий широкоплечий мужчина. Если бы не длинный меч, выглядывающий из-под черного плаща, его можно было бы принять за священника, странствующего по запутанным дорогам грани, проповедуя и обращая язычников в истинную веру с именем Единого на клинке. Не был он и тем, кого называют бор-От. Ему было еще далеко до мастера боя, да странник никогда и не стремился им стать.
Прошедшую ночь он провел в седле, но, несмотря на опыт подобных ночевок, сейчас ему больше всего хотелось вытянуться на свежих простынях поверх мягкой постели и забыться до тех пор, пока священное светило не разбудит на следующий день.
– Потерпи немного, Гнедыш, и тебе воздастся. – Мужчина успокаивающе провел рукой меж ушами жеребца. – Надеюсь, как и мне, – усмехнулся он, слегка тронув уставшего коня, направляя его к завидневшейся из-за холма деревне.
Фыркнув, конь, мерно переступая копытами, поплелся в сторону изб.
Едва они поравнялись с первым домом, навстречу вышел дородный селянин с косой на плече.
– Не поздновато ли для косьбы? – Всадник остановил гнедого, сверху рассматривая крестьянина. – Роса уже сошла, только косу испортишь.
– А что делать, мой господин, – остановился крестьянин, смахивая со лба выступивший пот, – поздно или рано, а косить-то надо. Скотинка ведь зимой голодной сидеть никак не может. Жрать ей, понимаешь, давай, а то молока вовсе не буде, а глядишь, и того хуже – отела. А вот про «косу спортишь», здесь вы правду казали, да уж поделать нечего. Всю ночь с мужиками Аргию, девку соседскую, по лесу искали да вот только-только на огородах нашли. Страсти… Не приведи, Ушедший!
– Может, миловаться бегала? – улыбнулся всадник, – дело-то молодое!
– Да не кажи, господин… если б с парнем каким была, энто одно, конечно, а здесь… – почесал в затылке мужик, воровато оглядываясь, – дело-то нечистое.
– Нечистое? – чужестранец с трудом подавил зевоту.
– А как же иначе?! – селянин в сердцах бросил косу наземь. – Мы нашли ее на грядках помидоров всю в крови, еле дышащую!
– Может, ей просто плохо стало, а кровь из порезов… – еле сдерживаясь, чтобы не заснуть прямо в седле, выговорил мужчина.
– Но ведь кровь шла… – селянин перешел на шепот, – …кровь шла у нее из… ну, между ног.
– Наверное, просто выкидыш…
– Выкинул?! Кого выкинул? Зачем? – замотал головой почтенный отец семейства.
– Выкидыш, отторжение плода… – Видя полное непонимание, пришелец в который раз возмечтал о мягкой желанной постели. – Бывают случаи, когда беременная женщина не может выносить ребенка и… теряет его.
– Не, это не так все… – бросив размышлять, поднял свою косу мужик. – Как она может быть брюхатой, если даже не замужем? Это вы, господин, меня разыгрываете! Вы уж меня звиняйте, но мне давно пора, – махнул рукой на прощанье деревенщина, – насмешили вы меня, честное слово!
– Конечно… конечно… – наконец тронул коня один из Круга Двенадцати, мастер Скорпо, или в миру – Девин Каяс, сын Докорпа.
Первый попавшийся мальчишка указал магу общинный дом, и после короткого торга и выдачи старосте задатка Каяс наконец вытянулся на долгожданной постели.
Разгоняя густой полог недолгого сна, в комнату ворвался негодующий гомон толпы.
– Деревня дворов пятьдесят, а шуму на целый Гольлор в ярмарочный день! – с досадой открыл глаза Скорпо, прислушиваясь к шуму.
В основном женские голоса требовали кого-то наказать, убить, растерзать, «покарать, чтоб неповадно было».
Опустив ноги на холодный пол, колдун попробовал проснуться окончательно. По мере пробуждения гул с улицы становился все громче и громче. Ворча, как древний старец, он добрел до стоящей в углу комнаты лохани для умывания.
Холодная вода разбудила его окончательно. Уже вытираясь, он прислушался к звукам, идущим с улицы. Крики не прекратились, наоборот, они усилились, стали настойчивее и злее.
– Интересно, а обед здесь предлагают или его надо требовать? – Он аккуратно повесил полотенце на вешалку.
В отличие от трактиров, в общинных, или гостиных, домах не было кухни, где могли бы накормить прибившегося на ночлег путника. Но из опыта Скорпо знал, что за дверью его наверняка будет ждать стол, накрытый неприхотливой деревенской едой.
Приведя костюм в порядок, мастер Двенадцати вышел из своей комнаты. В просторном зале его действительно ждали. Полноватая девушка в залатанном рубище пялилась в окно, не обращая внимания на вошедшего колдуна.
– Не меня ли, хозяйка, ждешь? – уселся за стол Каяс, механически разглаживая когда-то белую скатерть.
– А? – Девица рассеянно повернулась к гостю. – Чаво говорите-то?
– Говорю, обед давай, – стряхнул Скорпо с ладоней частицы пыли.
– А-а-а… – согласно кивнула прислужница, неспешно пересекая комнату по направлению к закрытой корзине, что стояла на лавке.
Целиком жаренная курица, зеленовато-желтые помидоры, крупно порезанное сало, вареный с кожурой картофель, кувшинчик кисло-сладкого яблочного вина да каравай еще теплого хлеба были быстро выставлены на стол.
– Еще чего? – услужливо поклонилась крестьянка.
– Присядь. – Мужчина кивнул на свободный стул. – Или куда спешишь?
– Да там сейчас все ведьму жечь пойдут… – с явным сожалением присела служанка, в то же время выкручивая голову в сторону окна.
– Эта которая Аргию испортила? – с удовольствием обсасывая крылышко, поинтересовался маг.
– Откуда вы знаете?! – широко раскрыв глаза, всем телом развернулась к нему собеседница. – Али вам уже все рассказать успели?
– Что успели? – Скорпо налил себе вина.
– Странный вы какой-то… – протянула девица, явно разрываясь между гостем и криками с улицы.
– Какой же я странный, милая Олина? – вытер жирные руки подобием салфетки Каяс – Самый обычный… Поверьте на слово, таких, как я – много. Даже слишком… – прибавил он, усмехнувшись.
Крестьянка долго смотрела на колдуна – явно в нерешительности: то ли бросаться наутек, то ли начинать кричать и звать на помощь.
– Успокойся, – принялся очищать клубень Скорпо, – для того чтобы узнать имя человека, необязательно быть великим волшебником, богом или уродцем Отродья. Достаточно просто взглянуть на собеседника и представить, какое имя ему лучше всего подходит.
Видя полное, смешанное с суеверным ужасом непонимание девицы, он пояснил:
– Я врач, лекарь.
– Фу!.. – с облегчением выдохнула Олина. – А я уж было невесть что про вас подумала. Тут же у нас такие страсти творятся! Да вы вот и сами-то знаете. А все ведьма эта со своими сынками…
– Сынками? – перестав жевать, поднял глаза Скорпо. – У нее даже дети есть?
– А то как же! Целых два выродка: один другого страшнее. Если бы не ихняя мать, то наши мужики уже давно бы в Вире обоих утопили. Старший девкам проходу не дает, подолы задирает, а младший и того хуже – сам колдует помаленьку.
– И сколько же им? Лет им сколько? – прищурился Каяс.
– Старшему вроде как семнадцать, а Инвару, младшему то есть, всего пятнадцать.
«Вот это да! Неужели наконец повезло! – продолжил поедать нехитрую снедь маг. – Если эта баба воистину что-то может, то ее младший отпрыск по всем законам должен был унаследовать хоть толику ее способностей…»
– А вот вы сможете Аргию полечить? – осторожно подала голос девушка. – Ведь страдает горемычная, попортили ее…
– Обязательно! – неожиданно для самого себя торжественно кивнул гость. – Если действительно девку попортили , то я еще и с обидчиками разделаюсь. Специалист я по этим вопросам! Ты бы пока за старостой сбегала, пока ваши дров не наломали… на свою голову. Ведьму-то прибить тоже надо умеючи.
Немного подумав, Олина кивнула и, подобрав подол рубища, стремглав кинулась в дверь.
– Вы и вправду лекарь? – утерев с лица пот, Делка отхлебнул большой глоток из глиняной кружки. Тонкие пивные струйки потекли по подбородку за ворот льняной рубахи. – Прощения просим – упрел малость. – Староста рукавом растер липкие пятна. – Олина сказала, что вы вроде можете и порчу с девки снять, и ведьме башку оторвать. Так ли?
Девин Каяс лишь молча кивнул, рассматривая почерневшую от копоти лампады статуэтку Единого в северном углу избы.
– Ежели оно все так и вы не проходимец какой… – Делка осекся, увидя, как посерело лицо гостя. – Опять же прощения просим: был давеча один. Голова что снег зимой. Сам весь в черном, меч исписан, травками всякими, что хлебом питался. А у нас тут волчара здоровенный по весне появился. Думали, оборотень – уж очень хитрым был, стервец. Так этот белоголовый, Хральд или… – Мужик почесал в затылке. – Харя, короче. Так вот, волка-то он прибил, но вот денег немерено под это дело огреб, да еще полдеревни невзначай перепортил. А серый-то не оборотнем оказался, а простым волчарой. Однако большущим чрезмерно. И получается, что Харя этот не мастером был, а проходимцем обычным.
Удержавшись, чтобы не расхохотаться в голос, мастер Скорпо согласно кивнул: «прощаю».
– Денег не обещаю, но вот ежели… – Делка перешел на шепот, воровато оглянулся на входную дверь, за которой столпилась чуть ли не вся деревня, – корм для коняги будет, еще одну лошадь дам. Похуже, конечно, но на пожитки таскать сойдет. Опять же продать можно. Провизии – сколько унести, то бишь увезти сможешь. А желаешь, можешь зимой сюда вернуться, поживешь до тепла. К бабенке ладной пристроим. Короче, не обидим. Да, чуть не забыл – деньги, что ты за постой заплатил, я тебе верну все до монетки. Ты, главное, нас от колдуньи избавь, от Мийяры этой паскудной. Да Аргию излечи… Ну, так как?
– Для начала я хотел бы осмотреть эту девицу, – встал со стула Каяс, – надо убедиться, что это порча. Установить диагноз. Может, она просто заболела.
– Это чем же она таким могла заболеть?! – повысил голос староста. – Порча это, и все!.. Но посмотреть все же надо: а то как же лечить, ежели не знаешь, от чего будешь лечить, а если вылечишь не то, как же она, если…
Продолжая бубнить, Делка поковылял к выходу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44