А теперь они объединились с Ренне. Несмотря на то, что Элиз Уиллс хотела, чтобы между двумя семьями установился мир, она все-таки продолжала бояться Ренне и не доверяла им.
Ты ведешь себя неразумно, — говорила себе девушка. Эти люди — давние враги Хаффида. Возможно, у членов самовольно созданного ордена Рыцарей Обета есть свои способы уничтожения колдуна, ведь им много известно о нэгарах и их слабостях.
Но Хаффид больше не нэгар, — напомнила себе Элиз. — Теперь он стал одновременно и более опасен, и более уязвим.
Девушка продолжала плыть, пытаясь сосчитать воинов, собравшихся на острове под покровом темноты. Они не жгли костров. Но что задумали Рыцари? Собираются напасть на Хаффида? Похоже, Ренне больше озабочены поисками своих пропавших кузенов — как обычно, в этом семействе в первую очередь заботились о себе.
Разумеется, с ними Торен Ренне, а его интересы всегда были шире. Конечно, Рыцари рассказали ему, кто и что такое Хаффид.
Элиз проплыла вокруг острова — довольно близко к берегу, так как стало совсем темно. Если кто-то и увидел ее, то наверняка принял за выдру, не более того…
— Я не утверждаю, что знаю много о колдунах, Гилберт, это тебе известно. Но разве мы затем прошли весь путь, чтобы повернуть назад? Где справедливость? Сэмюль и Бэлдор — убийцы и предатели. Я дал обет, что привезу их обратно.
— И вы могли исполнить его, лорд Торен, если бы они не объединились с Хаффидом.
Это человек, называющий себя Рыцарем Обета!
А другой — Торен Ренне. Элиз хорошо различала их силуэты на берегу.
— Для нас станет честью погибнуть здесь, — продолжал воин в сером. — Я готов принести себя в жертву, как и все мои Рыцари, но должна быть цель. Если нам суждено отдать жизни, пусть враг заплатит за них хорошую цену.
Элиз чувствовала нарастающее напряжение в разговоре. Оно достигло ее, словно круги, расходящиеся по воде.
— А как быть с тем предметом, который ты носишь с собой? Разве в нем нет силы? Он ничего не может, кроме как найти детей Уирра?
Элиз невольно приподнялась над водой.
— Насколько мне известно, нет, и я не хочу знать большего. Смигх — необычный предмет, и вовсе не игрушка. Рыцари Обета не знали этого. Они хотели подчинить нэгара, но смигх привел к краху всего ордена. Его надо уничтожить.
— Тогда почему вы не сделали этого до сих пор?
Абгейл глубоко и тяжело вздохнул.
— Не знаю, лорд Торен, честное слово. Возможно, потому что дети Уирра вернулись, и он еще может для чего-то пригодиться. Не знаю.
По голосу воина Элиз догадалась, что он испытывает серьезную внутреннюю борьбу. Действительно ли у него есть смигх? Кому он мог принадлежать раньше?
— Ты говоришь мне, что Хаффид убьет Алаана. Ты никак не собираешься это предотвратить?
— Я сделаю все, что в моих силах, но вы не понимаете, лорд Торен… Хаффид не убьет Алаана здесь, где повсюду вода. Колдун, с которым Алаан заключил сделку, просто ускользнет обратно в воду и станет опять нэгаром. Нет, он не станет убивать тут. Поэтому мы последуем за ним и будем выжидать момент. Больше нам ничего не остается. Если напасть на Хаффида сейчас, он без труда возьмет верх. Поверьте, я знаю, что говорю.
— Я тебе верю, Гилберт. Просто мне не терпится. Не терпится покончить со всем этим скорее и вернуться в Страну-меж-Гор, где за время нашего отсутствия могло произойти все, что угодно.
— Вы можете вернуться домой, когда захотите. Благополучие Алаана для вас не настолько важно. Что же касается лордов Сэмюля и Бэлдора… сомневаюсь, что сейчас представится возможность привести их к ответу. Во всяком случае, пока они находятся под защитой Хаффида.
— Думаю, ты прав, хотя мне противна мысль оставить их здесь. Но я все равно не вернусь назад без тебя, Гилберт. Раз мы союзники, то не бросим друг друга при первой опасности. Только так можно сохранить доверие. У Ренне и Рыцарей Обета есть общая история, которую предстоит забыть.
— Хорошо, однако я забочусь о ваших людях. Рыцари Обета во многом виноваты в том, что произошло. Мы не станем рисковать жизнью других, чтобы заплатить свои долги.
Говорившие замолчали и вскоре удалились вверх по склону.
Элиз поплыла дальше, гадая, кого еще ей доведется встретить в этом странном лесу.
Но больше никто не попался на пути девушки, кроме ее товарищей, ожидавших в темноте.
— Пора снимать Синддла с его насеста, — сказала Элиз. — Неподалеку есть еще один остров. Можно остановиться там.
Элиз осталась в воде и, прижимаясь к борту, толкала лодку вперед вместе с Бэйори, который работал шестом.
Убывающая луна и несколько тусклых звезд светили сквозь дымку тумана, рисуя среди деревьев странные силуэты, которые, казалось, протягивали к путникам свои костлявые руки.
Друзья вытащили лодку на берег и ступили на твердую землю.
Тэм подумал, что неплохо было бы развести костер. Он был голоден и к тому же сильно устал. Юноше надоело все время пребывать в страхе перед тем, что Хаффид в любой момент выскочит из-за угла. Он толком не знал, чем опасен колдун, однако его боялись даже Элиз и Пвилл, а более сильных духом людей трудно себе представить.
Элиз, которая уже успела высушиться и одеться, вышла из темноты. Казалось, сейчас никого не волновало, кто она есть на самом деле, хотя все знали правду.
Бэйори все еще кружил вокруг девушки, словно ангел-хранитель. Житель Долины не разговаривал с Тэмом весь день… впрочем, он вообще мало говорил. И все же юноша хотел знать, догадывается ли Бэйори о том, что случилось между ним и Элиз?
А что, собственно говоря, случилось? — задал сам себе вопрос Тэм.
Он подозревал, что в Элиз проявлялись некоторые черты Шианон, а та была известна своей склонностью соблазнять, а потом бросать мужчин — по крайней мере так утверждал Синддл. Из-за этого возникали сложности в прошлом, возникнут они и сейчас.
Глядя на Бэйори, Тэм чувствовал вину, хотя вряд ли у здоровяка из Долины имелись какие-то планы на Элиз.
Девушка села у огня и начала рассказывать об увиденном и услышанном. Вскоре разгорелся приглушенный спор.
— Нужно идти к Ренне и этим Рыцарям, — убеждал Пвилл. — Мы не можем пренебрегать любыми союзниками, и не важно, какая у них фамилия или репутация. Необходимо спасти Алаана. И чем скорее, тем лучше. Странно, что Хаффид до сих пор не убил его.
Было видно, что Пвилл здорово устал, и все-таки в его голосе явственно слышалось беспокойство за судьбу Алаана.
— Рыцари Обета подчинили себе Шианон, когда она была нэгаром, и сделают это снова! — воскликнула Элиз. — Я бы ни за что не стала доверять им.
— И что же нам делать? — перебил ее Финнол, очевидно, заинтересованный гневом девушки.
— Хаффид хочет, чтобы я выкрала Алаана с острова. Я поняла это по расположению его стражников. Сейчас он, видимо, истощен и спит. Алаан — единственный человек, способный выйти из Тихой Заводи, и Хаффид надеется, что я его вылечу. Черный рыцарь позволит мне сделать это, а затем отправится в погоню, рассчитывая убить нас, как только мы выйдем за пределы этого болота. Таков его план.
В бледном свете луны Тэм видел, как гневно сверкают глаза Элиз.
— Вот уж задачка! — воскликнул Синддл. — Мы ведь не можем оставить Алаана в руках Хаффида — особенно теперь, когда он так серьезно болен!
— Верно, — согласилась девушка. — Мы должны спасти Алаана. Без его помощи мне не удастся противостоять Хаффиду. Весь вопрос в том, когда он нападет. Хаффид постарается убить меня до того, как я наберусь сил. Но если он нападет слишком рано, когда я еще не вылечу Алаана, то рискует остаться здесь навсегда.
— А ты можешь сейчас вернуть Алаана к жизни? Возвратились ли к тебе уже те воспоминания, которые позволят сделать это?
Элиз глубоко вздохнула.
— Не знаю, Тэм. Я действительно не знаю.
На некоторое время воцарилось молчание. Блеклая луна освещала туманные силуэты призраков, которые парили вокруг и с любопытством слушали разговор, удивляясь суете смертных.
Синддл откашлялся.
— В этом гиблом болоте содержится столько историй, что даже собирателю легенд трудно их извлечь, — начал он. — И все же я узнал одну из них — ту, которая, похоже, лежит в основе всех остальных. Когда-то это место называлось Эйлинбрей — Залив Золотого Солнца, и находилось на берегу океана, глубоко вдающегося в материк. В то время Залив отличался непревзойденной красотой, и по берегам его жили люди, большей частью рыбаки. Но Эйлин при помощи колдовства разделил земли, и Эйлинбрей был уничтожен, а людей смыло в океан. Все, что осталось, — это Тихая Заводь, болото, которое сейчас перед нами.
Синддл казался призраком в тени дерева, а его голос — эхом, исходившим из ниоткуда.
— Элиз рассказала нам, как сын Эйлина покончил с собой, чтобы спастись от тирана-отца, но она не говорила, что Эйлин обвинил в этом свой народ, утверждая, что на его сына совершили покушение. Колдун подозревал всех и в конце концов направил войска против собственных подданных, загнав их в горы и убивая тех, кто не успевал скрыться. Возмущенные подобным произволом дворяне королевства собрали армию, самую большую в мире, однако Эйлин был силен в магии и разгромил бунтовщиков во время сражения, которое длилось три дня и три ночи. Теперь это войско каждую ночь марширует по болоту в непрекращающемся отступлении. Уирр слышал много печальных историй об Эйлине от своего сына Саинфа, с которым он тогда еще не поссорился. Саинф вывел людей из королевства Эйлина в Страну-меж-Гор, и спасенные часто рассказывали о сумасшествии своего правителя. Уирр приходил в отчаяние от поступков брата, но был не в силах остановить его, кроме как начав такую страшную войну, в которой могло погибнуть еще больше народу. Однако волшебник распространил слух о том, что нашел камень, принадлежавший когда-то его отцу — снял его с шеи лебедя, плывшего по реке. Этот камень якобы обладал огромной силой, поскольку скрывал воспоминания их отца, который считался могущественным колдуном.
Уирр хорошо знал о завистливом характере брата, — продолжал Синддл, — и знал, что Эйлин во что бы то ни стало попытается заполучить камень. И все же Эйлин не предполагал, что подобная драгоценность окажется заколдована. Уирр называл этот большой изумруд «Камнем Раскаяния». Перед смертью братьев Эйлин все-таки выкрал камень и как только повесил его на шею, то начал осознавать весь ужас содеянного, стал ощущать ту боль, которую причинил людям. До сего дня волшебник лежит здесь, скорбя о тех, кого убивал и калечил. — Синддл вытянул ноги. — Именно это и чувствуешь в Тихой Заводи. Ужасные угрызения совести, которые преследуют Эйлина и после смерти.
Элиз не решалась заняться спасением Алаана, пока не наступит кромешная тьма. Она не хотела рисковать: вдруг у Хаффида другие планы?
Девушка определила, кто будет стоять на часах, а остальным приказала постараться отдохнуть. Возможно, вскоре понадобятся все их силы.
Тэм сомневался, что товарищам удалось уснуть. Все лежали в разных местах, закутанные в одеяла. Сам Тэм заснуть никак не мог, хотя и очень устал. Он лежал и смотрел на неясные отблески звезд и луны, гадая о том, смогут ли они выбраться отсюда живыми.
— Тэм, — послышался шепот.
Это оказалась Элиз. Она появилась из темноты и склонилась над юношей. Не говоря ни слова, девушка сбросила с него одеяло и легла рядом, пододвигаясь ближе и прижимаясь. Затем положила голову ему на грудь. Некоторое время они лежали и молчали, слушая шелест ветра в ветвях деревьев.
— Тэм?.. Зачем ты отправился вниз по реке? Что заставило тебя покинуть свой дом на севере?
На этот вопрос Тэму трудно было ответить сразу, поскольку отправлялся-то он, похоже, с одной целью, однако затем все изменилось так сильно, что у него просто не оставалось выбора, в какую сторону путешествовать.
— Странно, — прошептал юноша. — Я покинул Долину, чтобы узнать, что произошло с моим отцом. О, я знал, что случилось с ним. Думаю, мне нужно было своими глазами увидеть людей, которые могут убить незнакомца просто так. Понимаю, это звучит необычно, но я не могу объяснить…
— Ты хотел встретить их и отомстить.
— Нет, я хотел встретиться с ними и посмотреть, что стало с их человечностью. Куда она исчезла? Что может так изменить души людей? Или возможно, я хотел, чтобы исчезли ночные кошмары, жестокость и бессердечие. Это похоже на страх перед змеей и одновременное восхищение ею. Почему все происходит именно так? Убьет меня змея, или я смогу подчинить ее себе?
Тэм умолк, пытаясь разобраться в своих эмоциях.
— Я не уходил из Долины по одной причине. Я знал, что мое место там, понимал, чем могу заниматься, чего сумею достичь. Более того, представлял, на ком должен жениться. Разве найдется для меня место в большом мире? Понимаешь, о чем я? Разве могу я достичь чего-то большего?
Девушка погладила его по груди.
— Ты хотел узнать, может ли человек оставить свой след в этом мире…
— Да, наверное…
Элиз пододвинулась ближе и провела пальцами по лицу Тэма.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59
Ты ведешь себя неразумно, — говорила себе девушка. Эти люди — давние враги Хаффида. Возможно, у членов самовольно созданного ордена Рыцарей Обета есть свои способы уничтожения колдуна, ведь им много известно о нэгарах и их слабостях.
Но Хаффид больше не нэгар, — напомнила себе Элиз. — Теперь он стал одновременно и более опасен, и более уязвим.
Девушка продолжала плыть, пытаясь сосчитать воинов, собравшихся на острове под покровом темноты. Они не жгли костров. Но что задумали Рыцари? Собираются напасть на Хаффида? Похоже, Ренне больше озабочены поисками своих пропавших кузенов — как обычно, в этом семействе в первую очередь заботились о себе.
Разумеется, с ними Торен Ренне, а его интересы всегда были шире. Конечно, Рыцари рассказали ему, кто и что такое Хаффид.
Элиз проплыла вокруг острова — довольно близко к берегу, так как стало совсем темно. Если кто-то и увидел ее, то наверняка принял за выдру, не более того…
— Я не утверждаю, что знаю много о колдунах, Гилберт, это тебе известно. Но разве мы затем прошли весь путь, чтобы повернуть назад? Где справедливость? Сэмюль и Бэлдор — убийцы и предатели. Я дал обет, что привезу их обратно.
— И вы могли исполнить его, лорд Торен, если бы они не объединились с Хаффидом.
Это человек, называющий себя Рыцарем Обета!
А другой — Торен Ренне. Элиз хорошо различала их силуэты на берегу.
— Для нас станет честью погибнуть здесь, — продолжал воин в сером. — Я готов принести себя в жертву, как и все мои Рыцари, но должна быть цель. Если нам суждено отдать жизни, пусть враг заплатит за них хорошую цену.
Элиз чувствовала нарастающее напряжение в разговоре. Оно достигло ее, словно круги, расходящиеся по воде.
— А как быть с тем предметом, который ты носишь с собой? Разве в нем нет силы? Он ничего не может, кроме как найти детей Уирра?
Элиз невольно приподнялась над водой.
— Насколько мне известно, нет, и я не хочу знать большего. Смигх — необычный предмет, и вовсе не игрушка. Рыцари Обета не знали этого. Они хотели подчинить нэгара, но смигх привел к краху всего ордена. Его надо уничтожить.
— Тогда почему вы не сделали этого до сих пор?
Абгейл глубоко и тяжело вздохнул.
— Не знаю, лорд Торен, честное слово. Возможно, потому что дети Уирра вернулись, и он еще может для чего-то пригодиться. Не знаю.
По голосу воина Элиз догадалась, что он испытывает серьезную внутреннюю борьбу. Действительно ли у него есть смигх? Кому он мог принадлежать раньше?
— Ты говоришь мне, что Хаффид убьет Алаана. Ты никак не собираешься это предотвратить?
— Я сделаю все, что в моих силах, но вы не понимаете, лорд Торен… Хаффид не убьет Алаана здесь, где повсюду вода. Колдун, с которым Алаан заключил сделку, просто ускользнет обратно в воду и станет опять нэгаром. Нет, он не станет убивать тут. Поэтому мы последуем за ним и будем выжидать момент. Больше нам ничего не остается. Если напасть на Хаффида сейчас, он без труда возьмет верх. Поверьте, я знаю, что говорю.
— Я тебе верю, Гилберт. Просто мне не терпится. Не терпится покончить со всем этим скорее и вернуться в Страну-меж-Гор, где за время нашего отсутствия могло произойти все, что угодно.
— Вы можете вернуться домой, когда захотите. Благополучие Алаана для вас не настолько важно. Что же касается лордов Сэмюля и Бэлдора… сомневаюсь, что сейчас представится возможность привести их к ответу. Во всяком случае, пока они находятся под защитой Хаффида.
— Думаю, ты прав, хотя мне противна мысль оставить их здесь. Но я все равно не вернусь назад без тебя, Гилберт. Раз мы союзники, то не бросим друг друга при первой опасности. Только так можно сохранить доверие. У Ренне и Рыцарей Обета есть общая история, которую предстоит забыть.
— Хорошо, однако я забочусь о ваших людях. Рыцари Обета во многом виноваты в том, что произошло. Мы не станем рисковать жизнью других, чтобы заплатить свои долги.
Говорившие замолчали и вскоре удалились вверх по склону.
Элиз поплыла дальше, гадая, кого еще ей доведется встретить в этом странном лесу.
Но больше никто не попался на пути девушки, кроме ее товарищей, ожидавших в темноте.
— Пора снимать Синддла с его насеста, — сказала Элиз. — Неподалеку есть еще один остров. Можно остановиться там.
Элиз осталась в воде и, прижимаясь к борту, толкала лодку вперед вместе с Бэйори, который работал шестом.
Убывающая луна и несколько тусклых звезд светили сквозь дымку тумана, рисуя среди деревьев странные силуэты, которые, казалось, протягивали к путникам свои костлявые руки.
Друзья вытащили лодку на берег и ступили на твердую землю.
Тэм подумал, что неплохо было бы развести костер. Он был голоден и к тому же сильно устал. Юноше надоело все время пребывать в страхе перед тем, что Хаффид в любой момент выскочит из-за угла. Он толком не знал, чем опасен колдун, однако его боялись даже Элиз и Пвилл, а более сильных духом людей трудно себе представить.
Элиз, которая уже успела высушиться и одеться, вышла из темноты. Казалось, сейчас никого не волновало, кто она есть на самом деле, хотя все знали правду.
Бэйори все еще кружил вокруг девушки, словно ангел-хранитель. Житель Долины не разговаривал с Тэмом весь день… впрочем, он вообще мало говорил. И все же юноша хотел знать, догадывается ли Бэйори о том, что случилось между ним и Элиз?
А что, собственно говоря, случилось? — задал сам себе вопрос Тэм.
Он подозревал, что в Элиз проявлялись некоторые черты Шианон, а та была известна своей склонностью соблазнять, а потом бросать мужчин — по крайней мере так утверждал Синддл. Из-за этого возникали сложности в прошлом, возникнут они и сейчас.
Глядя на Бэйори, Тэм чувствовал вину, хотя вряд ли у здоровяка из Долины имелись какие-то планы на Элиз.
Девушка села у огня и начала рассказывать об увиденном и услышанном. Вскоре разгорелся приглушенный спор.
— Нужно идти к Ренне и этим Рыцарям, — убеждал Пвилл. — Мы не можем пренебрегать любыми союзниками, и не важно, какая у них фамилия или репутация. Необходимо спасти Алаана. И чем скорее, тем лучше. Странно, что Хаффид до сих пор не убил его.
Было видно, что Пвилл здорово устал, и все-таки в его голосе явственно слышалось беспокойство за судьбу Алаана.
— Рыцари Обета подчинили себе Шианон, когда она была нэгаром, и сделают это снова! — воскликнула Элиз. — Я бы ни за что не стала доверять им.
— И что же нам делать? — перебил ее Финнол, очевидно, заинтересованный гневом девушки.
— Хаффид хочет, чтобы я выкрала Алаана с острова. Я поняла это по расположению его стражников. Сейчас он, видимо, истощен и спит. Алаан — единственный человек, способный выйти из Тихой Заводи, и Хаффид надеется, что я его вылечу. Черный рыцарь позволит мне сделать это, а затем отправится в погоню, рассчитывая убить нас, как только мы выйдем за пределы этого болота. Таков его план.
В бледном свете луны Тэм видел, как гневно сверкают глаза Элиз.
— Вот уж задачка! — воскликнул Синддл. — Мы ведь не можем оставить Алаана в руках Хаффида — особенно теперь, когда он так серьезно болен!
— Верно, — согласилась девушка. — Мы должны спасти Алаана. Без его помощи мне не удастся противостоять Хаффиду. Весь вопрос в том, когда он нападет. Хаффид постарается убить меня до того, как я наберусь сил. Но если он нападет слишком рано, когда я еще не вылечу Алаана, то рискует остаться здесь навсегда.
— А ты можешь сейчас вернуть Алаана к жизни? Возвратились ли к тебе уже те воспоминания, которые позволят сделать это?
Элиз глубоко вздохнула.
— Не знаю, Тэм. Я действительно не знаю.
На некоторое время воцарилось молчание. Блеклая луна освещала туманные силуэты призраков, которые парили вокруг и с любопытством слушали разговор, удивляясь суете смертных.
Синддл откашлялся.
— В этом гиблом болоте содержится столько историй, что даже собирателю легенд трудно их извлечь, — начал он. — И все же я узнал одну из них — ту, которая, похоже, лежит в основе всех остальных. Когда-то это место называлось Эйлинбрей — Залив Золотого Солнца, и находилось на берегу океана, глубоко вдающегося в материк. В то время Залив отличался непревзойденной красотой, и по берегам его жили люди, большей частью рыбаки. Но Эйлин при помощи колдовства разделил земли, и Эйлинбрей был уничтожен, а людей смыло в океан. Все, что осталось, — это Тихая Заводь, болото, которое сейчас перед нами.
Синддл казался призраком в тени дерева, а его голос — эхом, исходившим из ниоткуда.
— Элиз рассказала нам, как сын Эйлина покончил с собой, чтобы спастись от тирана-отца, но она не говорила, что Эйлин обвинил в этом свой народ, утверждая, что на его сына совершили покушение. Колдун подозревал всех и в конце концов направил войска против собственных подданных, загнав их в горы и убивая тех, кто не успевал скрыться. Возмущенные подобным произволом дворяне королевства собрали армию, самую большую в мире, однако Эйлин был силен в магии и разгромил бунтовщиков во время сражения, которое длилось три дня и три ночи. Теперь это войско каждую ночь марширует по болоту в непрекращающемся отступлении. Уирр слышал много печальных историй об Эйлине от своего сына Саинфа, с которым он тогда еще не поссорился. Саинф вывел людей из королевства Эйлина в Страну-меж-Гор, и спасенные часто рассказывали о сумасшествии своего правителя. Уирр приходил в отчаяние от поступков брата, но был не в силах остановить его, кроме как начав такую страшную войну, в которой могло погибнуть еще больше народу. Однако волшебник распространил слух о том, что нашел камень, принадлежавший когда-то его отцу — снял его с шеи лебедя, плывшего по реке. Этот камень якобы обладал огромной силой, поскольку скрывал воспоминания их отца, который считался могущественным колдуном.
Уирр хорошо знал о завистливом характере брата, — продолжал Синддл, — и знал, что Эйлин во что бы то ни стало попытается заполучить камень. И все же Эйлин не предполагал, что подобная драгоценность окажется заколдована. Уирр называл этот большой изумруд «Камнем Раскаяния». Перед смертью братьев Эйлин все-таки выкрал камень и как только повесил его на шею, то начал осознавать весь ужас содеянного, стал ощущать ту боль, которую причинил людям. До сего дня волшебник лежит здесь, скорбя о тех, кого убивал и калечил. — Синддл вытянул ноги. — Именно это и чувствуешь в Тихой Заводи. Ужасные угрызения совести, которые преследуют Эйлина и после смерти.
Элиз не решалась заняться спасением Алаана, пока не наступит кромешная тьма. Она не хотела рисковать: вдруг у Хаффида другие планы?
Девушка определила, кто будет стоять на часах, а остальным приказала постараться отдохнуть. Возможно, вскоре понадобятся все их силы.
Тэм сомневался, что товарищам удалось уснуть. Все лежали в разных местах, закутанные в одеяла. Сам Тэм заснуть никак не мог, хотя и очень устал. Он лежал и смотрел на неясные отблески звезд и луны, гадая о том, смогут ли они выбраться отсюда живыми.
— Тэм, — послышался шепот.
Это оказалась Элиз. Она появилась из темноты и склонилась над юношей. Не говоря ни слова, девушка сбросила с него одеяло и легла рядом, пододвигаясь ближе и прижимаясь. Затем положила голову ему на грудь. Некоторое время они лежали и молчали, слушая шелест ветра в ветвях деревьев.
— Тэм?.. Зачем ты отправился вниз по реке? Что заставило тебя покинуть свой дом на севере?
На этот вопрос Тэму трудно было ответить сразу, поскольку отправлялся-то он, похоже, с одной целью, однако затем все изменилось так сильно, что у него просто не оставалось выбора, в какую сторону путешествовать.
— Странно, — прошептал юноша. — Я покинул Долину, чтобы узнать, что произошло с моим отцом. О, я знал, что случилось с ним. Думаю, мне нужно было своими глазами увидеть людей, которые могут убить незнакомца просто так. Понимаю, это звучит необычно, но я не могу объяснить…
— Ты хотел встретить их и отомстить.
— Нет, я хотел встретиться с ними и посмотреть, что стало с их человечностью. Куда она исчезла? Что может так изменить души людей? Или возможно, я хотел, чтобы исчезли ночные кошмары, жестокость и бессердечие. Это похоже на страх перед змеей и одновременное восхищение ею. Почему все происходит именно так? Убьет меня змея, или я смогу подчинить ее себе?
Тэм умолк, пытаясь разобраться в своих эмоциях.
— Я не уходил из Долины по одной причине. Я знал, что мое место там, понимал, чем могу заниматься, чего сумею достичь. Более того, представлял, на ком должен жениться. Разве найдется для меня место в большом мире? Понимаешь, о чем я? Разве могу я достичь чего-то большего?
Девушка погладила его по груди.
— Ты хотел узнать, может ли человек оставить свой след в этом мире…
— Да, наверное…
Элиз пододвинулась ближе и провела пальцами по лицу Тэма.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59