Теперь это гораздо легче.
— Я постараюсь, — прошептала Дженн, опуская голову, — только терпение чаще всего дается мне с трудом.
— Ох, только не примите мои слова за осуждение, Дженни. — Лоренс похлопал ее по руке. — Я просто хотел вам посоветовать дать Белле время привыкнуть… Ваше неожиданное появление произвело в ее жизни огромные перемены.
— Я знаю, Лоренс, — кивнула Дженн. — Обещаю — я буду стараться.
— Вот и хорошо, — улыбнулся Лоренс и тут же застыл, глядя куда-то за спину Дженн. Тоном заговорщика он шепнул: — Дженни, дорогая, приготовьтесь сделать свой лучший реверанс. Мне кажется, король собрался наконец сделать свой ход.
Глаза Дженн широко раскрылись, но она достаточно владела собой, чтобы не обернуться. Девушка решила делать то же, что и Лоренс: когда он встал, встала и она, когда он поклонился, присела в низком реверансе. Помня поучения Беллы, в этой позе она и. осталась, не поднимая глаз выше украшенных серебряными пряжками серых сапог. Затем повелительный и слегка насмешливый голос велел ей подняться.
— Так это и есть дочка Якоба! Встаньте, дитя, и дайте мне вас рассмотреть.
Дженн позволила себе поднять глаза достаточно, чтобы заметить украшенную изумрудами цепь на шее короля. Ее сердце отчаянно колотилось, она не смела сказать ни слова.
— Да. Вы выглядите как настоящая Росс, — сказал король и нетерпеливо добавил: — О, да перестаньте вы скромничать и смотрите мне в глаза!
Дженн лишь смутно осознавала, что рядом с ней стоит Лоренс, а за спиной короля толпятся придворные. Она подняла глаза и посмотрела на Селара, отчаянно стараясь унять сердцебиение.
Он выглядел не совсем так, как она ожидала. Король оказался старше, выше и дороднее, прищуренные серые глаза смотрели из-под светлых бровей, сведенных к переносице, словно в глубокой задумчивости. У Селара был орлиный нос и тонкие губы, кривившиеся то ли в улыбке, то ли в недовольной гримасе — Дженн не могла разобраться. Мелодичный голос короля звучал тихо, как будто тот не сомневался, что его услышат в любом случае. Держался Селар как человек, привыкший к власти и знающий, как ее использовать.
Так вот каков самый близкий друг Роберта — по крайней мере человек, который был ему другом.
— Я рад, что вы смогли принять мое приглашение, — снова заговорил король. — Я подумал, что вам, выросшей в таких странных условиях, может быть приятно провести весну в Марсэе.
Дженн заметила, что Селар сделал паузу, и поняла, что от нее ожидают ответа. Она открыла рот и с трудом произнесла:
— Да, благодарю вас, сир. Король слегка наклонился к девушке.
— Думаю, для вашего отца оказалось полной неожиданностью, когда после всех этих лет вы появились живая и невредимая. Вам, должно быть, многое пришлось ему рассказать.
— Да, сир.
— Нравится вам наш прекрасный город?
Дженн судорожно сглотнула: в горле у нее пересохло.
— Да, сир.
Селар выпрямился, на его лице продолжала играть мрачная улыбка.
— Что ж, надеюсь, вам и впредь будет доставлять удовольствие пребывание во дворце, миледи, а нам тем временем даже, может быть, удастся найти вам супруга. Я уверен, ваш отец не станет возражать. — Король повернулся к стоящему слева от него человеку. — Напомните мне, чтобы я этим занялся, Нэш.
— Непременно, сир.
Дженн бросила быстрый взгляд на придворного, но тот лишь мягко улыбнулся ей, и девушка вновь сосредоточила внимание на короле. Селар сделал шаг в сторону, словно собираясь уйти, но помедлил. Улыбка медленно сбежала с его лица.
— Было бы несправедливо, если бы я не поинтересовался вашим спасителем, Данлорном. Ведь это он так своевременно нашел вас и вернул в Элайту?
Теперь уже сердце Дженн не просто билось безумно, оно явно собралось выпрыгнуть у нее из груди.
— Да, сир.
— Он теперь, без сомнения, представляется вашему отцу героем… хотя я же забыл: Якоб считает Данлорна предателем, ведь верно?
Дженн была не в силах ответить. Она не могла догадаться, как далеко заведет ее этот допрос, а было так много всего, о чем она не смела говорить. Если бы только Селар забыл о Роберте, если бы перестал расспрашивать ее о нем, если бы просто ушел… Дженн ужасно захотелось воспользоваться колдовской силой и подтолкнуть короля.
Словно в ответ на ее безмолвную мольбу Селар с усмешкой сказал:
— Позвольте дать совет, дитя. Не встречайтесь с Робертом «Дугласом, графом Данлорном, а теперь и герцогом Хаддоном. Уверен, ваш отец оценит мудрость такого решения, даже если не оцените вы. Всего доброго, Лоренс. — Король кивнул им обоим, потом в сопровождении Нэша вышел из сада. Дженн смотрела ему вслед и видела, как Селар прошел мимо королевы, лишь едва склонив голову.
Лоренс, стоявший рядом с Дженн, шумно перевел дух.
— Молю богов, чтобы этим все и кончилось. Вы хорошо справились, Якоб гордился бы вами.
— Гордился? — Дженн следила за окружающими королеву дамами, которые бросали взгляды в ее сторону. — Чем? Тем обстоятельством, что я его не опозорила?
Лоренс тихо рассмеялся:
— Пойдемте. Думаю, нам следует отчитаться перед вашей сестрой. Если повезет, Белла теперь немного оттает. Я рад, что ее не оказалось с нами. Она не любит Селара, винит его в случившемся с Якобом несчастье.
Взяв девушку за локоть, Лоренс решительно повел ее в замок.
Розалинда покинула сад, сопровождаемая Кандаром и фрейлинами. Ей снова не удалось поговорить с Селаром. Впрочем, даже если бы она и спросила про МакКоули, супруг ничего бы ей не сказал. Ее вопросы, как всегда, лишь вызвали бы раздражение, и король мог вовсе запретить ей посещать опального епископа. Так как же ей оказать помощь МакКоули? Как узнать, не замышляет ли Селар против него чего-то еще более ужасного?
Кандар… Сможет ли он быть чем-то полезным? В конце концов, он же кузен Селара, и тот ни в чем не заподозрит его, если родич начнет задавать вопросы; более того, собственному кузену Селар скорее всего скажет правду о своих намерениях. Да, это лучший путь, да и единственный. А уж потом она найдет способ передать послание Годфри.
Но как попросить Джорджа о такой услуге? Заговорить прямо сейчас, когда ее дамы навострили ушки и пристально следят за всеми, с кем она разговаривает? Можно, конечно, ограничиться намеками, но тогда Кандар может совсем неправильно понять ее…
В этом случае он просто спросит Селара напрямик, а уж тот сразу поймет, кто на самом деле интересуется МакКоули… и тогда… тогда…
Да и какой во всем этом смысл? Никто из них ничего не может сделать, чтобы освободить МакКоули. Даже Годфри не обещал ничего такого. Для Розалинды предпринять столь откровенную попытку значило выдать себя и ничего не достичь. Единственное, что ей оставалось, — эта ждать и внимательно прислушиваться ко всему, что говорится вокруг. И проявлять терпение.
Да, только терпение и надежда ей и остаются; как ни мало этого, даже проблеск надежды лучше полного отчаяния…
— Умоляю вас, сир, обдумайте еще раз свое решение. Вы ведь уже подписали приговор, осталось лишь определить день казни. Откладывать опасно!
Нэш смотрел, как Вогн распаляет себя, снова и снова обращаясь к королю; проктор в последние дни стал так несдержан — удивительно, как Селар это терпит. Но король лишь кивнул Вогну с насмешливой улыбкой, на взгляд Нэша — откровенно оскорбительной. Вогн, впрочем, ничего не заметил и продолжал:
— Если оставить Блэра в живых, ему, несомненно, будет оказана поддержка. И если он…
— Разве я сказал, что собираюсь оставить Блэра в живых? — Селар поднялся и прошел вдоль всего пустого сейчас стола совета. — Я просто сообщил вам, что не готов еще назначить дату. Я хочу, чтобы он как следует помучился. Его жена и сын в наших руках, и пока это так, ни сам Блэр, ни его сообщники ничего не предпримут.
Думаю, что приму решение на следующей неделе. Да, и раз уж мы коснулись этой темы… Мне казалось, я выразил вам свое желание видеть живыми обоих — и Блэра, и Хаддона. Так почему в темнице всего один узник?
Вогн равнодушно пожал плечами:
— Печальная случайность, сир. Хаддон отказался сдаться и сражался так, что его оказалось невозможно захватить. Я расспросил солдата, который его убил: у парня просто не оставалось выбора.
Селар кивнул.
— Тем не менее я желаю, чтобы солдата наказали. Не очень сурово, конечно: просто чтобы остальные не забывали о необходимости выполнять мои приказы. Молодой человек, впрочем, оказал мне услугу, избавив нас от Хаддона.
— Слушаюсь, сир. А как насчет Данлорна?
— Что насчет Данлорна?
— Разве не пора послать комиссию, чтобы доказать его участие в заговоре дяди? Данлорн наверняка заранее знал о его измене. А если Данлорн — участник мятежа, он должен быть наказан.
— Должен? — Селар словно выплюнул это слово. — Когда мне понадобится что-нибудь узнать о Данлорне, я спрошу. До того я ничего не желаю слышать.
— Но, сир, не можете же вы продолжать его защищать! Теперь, когда Блэр и МакКоули схвачены, Данлорну ничего не будет стоить поднять народ против вас — хотя бы только чтобы освободить тех двоих.
— Я однажды уже сказал вам, проктор, — тихим голосом ответил Селар, — что Данлорн никогда не выступит против меня. Никогда, вы поняли? Я принял решение оставить его в покое — как я поступил и с Якобом Россом — еще десять лет назад. Пусть живут, как им хочется. Они не смогут и не захотят причинить мне вред, а потому лучше оставить их заниматься своими делами, чтобы симпатизирующий им народ о них забыл. Бездействие Данлорна быстро лишит его той поддержки, которую он мог бы иметь сразу после возвращения, а что касается Блэра… У нас нет доказательств того, что Данлорн знал о его намерениях. Мне этого достаточно, значит, и вам тоже. Я ясно выражаюсь?
Вогн надулся и стиснул зубы:
— Да, сир.
Когда проктор с поклоном вышел, Селар взглянул на Нэша.
— Этот глупец совсем запутался. Я больше уважал бы его, научись он держать себя в руках и не выставлять на посмешище.
Нэш позволил себе улыбнуться:
— Не вы один так считаете, сир.
Селар отодвинул от стола кресло и уселся.
— Я не стал бы с ним церемониться, — вздохнул он, — если бы все еще не нуждался в поддержке Гильдии. Как вы считаете, возможно ли заменить Вогна Осбертом?
— Пока еще нет.
— Жаль, — протянул Селар. Нэш сплел пальцы и пробормотал:
— Можно мне задать вопрос?
— Конечно.
— Почему вы все еще защищаете Данлорна? О, я понимаю, что вы не хотите выступать против него открыто, особенно теперь, после недавней смерти его дяди. Вы не хотите, чтобы он превратился в мученика. Но мне кажется, что за вашим отношением кроется что-то еще.
Селар медленно кивнул и опустил глаза.
— Верно, Сэмдон, много, много чего-то еще. — Нэш молчал, зная, что, если Селара не торопить, он скажет больше. — Вогн и остальные продолжают считать, что я все еще чувствую себя в долгу перед Данлорном за то, что он спас мне жизнь, — после паузы продолжил Селар. — Может быть, в какой-то мере это и так, но не чувства направляют мои действия. Я не могу объяснить вам, почему я удалил его из совета, — достаточно сказать, что с момента, когда он покинул Марсэй, все радикально переменилось. Вы должны понимать, каким грозным противником он был. Пока он оставался рядом со мной, я с наслаждением следил за его действиями, за тем, как блистательно он разделывался с доводами своих врагов. Однако так не могло длиться вечно. Думаю, мы оба это понимали. Впрочем, в свое время он, безусловно, был мне полезен.
— И полезен до сих пор. Селар еле заметно улыбнулся:
— Пока Вогн ярится по поводу моей несговорчивости насчет Данлорна, он не досаждает мне с другими делами. И кто знает, когда мне понадобится подходящий козел отпущения? — Селар резко поднялся и потянулся. — Нет, пусть лучше все остается как есть. Я предпочитаю не иметь дела с Данлорном, чем оказаться перед необходимостью вступить с ним в борьбу. К тому же для Вогна почему-то Данлорн — больная мозоль. Он утверждает, что для этого есть веские причины, но не говорит какие. Мне кажется, Роберт утратил желание снова вступать в борьбу. Он не больше стремится стать вождем, чем любая овечка в стаде. Что бы ни думал и ни говорил Вогн, Роберт поклялся мне в верности, а я знаю точно, что он скорее умрет, чем нарушит клятву. Он однажды предостерег меня, что, если я когда-нибудь нанесу удар по его семье, он меня уничтожит. Что ж, прикончив его любимого дядюшку, я именно это и сделал, и все же Данлорн не пикнул. Вот я и говорю: Роберт выдохся. Кстати, — Селар обошел вокруг стола и жестом предложил Нэшу следовать за собой, — что вы думаете о вновь обретенном отпрыске Якоба?
— Она довольно хорошенькая, — поднял брови Нэш, — хотя и еле связывает слова. Думаю, это следствие подавляющего влияния вашей личности.
Селар рассмеялся и хлопнул Нэша по плечу.
— Так и должно быть. Оставляю решение насчет девушки на ваше усмотрение — в конце концов, пригласить ее сюда была ваша идея. Выясните, действительно ли она так тупа, как кажется, и искренне ли ее желание постричься в монахини.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65
— Я постараюсь, — прошептала Дженн, опуская голову, — только терпение чаще всего дается мне с трудом.
— Ох, только не примите мои слова за осуждение, Дженни. — Лоренс похлопал ее по руке. — Я просто хотел вам посоветовать дать Белле время привыкнуть… Ваше неожиданное появление произвело в ее жизни огромные перемены.
— Я знаю, Лоренс, — кивнула Дженн. — Обещаю — я буду стараться.
— Вот и хорошо, — улыбнулся Лоренс и тут же застыл, глядя куда-то за спину Дженн. Тоном заговорщика он шепнул: — Дженни, дорогая, приготовьтесь сделать свой лучший реверанс. Мне кажется, король собрался наконец сделать свой ход.
Глаза Дженн широко раскрылись, но она достаточно владела собой, чтобы не обернуться. Девушка решила делать то же, что и Лоренс: когда он встал, встала и она, когда он поклонился, присела в низком реверансе. Помня поучения Беллы, в этой позе она и. осталась, не поднимая глаз выше украшенных серебряными пряжками серых сапог. Затем повелительный и слегка насмешливый голос велел ей подняться.
— Так это и есть дочка Якоба! Встаньте, дитя, и дайте мне вас рассмотреть.
Дженн позволила себе поднять глаза достаточно, чтобы заметить украшенную изумрудами цепь на шее короля. Ее сердце отчаянно колотилось, она не смела сказать ни слова.
— Да. Вы выглядите как настоящая Росс, — сказал король и нетерпеливо добавил: — О, да перестаньте вы скромничать и смотрите мне в глаза!
Дженн лишь смутно осознавала, что рядом с ней стоит Лоренс, а за спиной короля толпятся придворные. Она подняла глаза и посмотрела на Селара, отчаянно стараясь унять сердцебиение.
Он выглядел не совсем так, как она ожидала. Король оказался старше, выше и дороднее, прищуренные серые глаза смотрели из-под светлых бровей, сведенных к переносице, словно в глубокой задумчивости. У Селара был орлиный нос и тонкие губы, кривившиеся то ли в улыбке, то ли в недовольной гримасе — Дженн не могла разобраться. Мелодичный голос короля звучал тихо, как будто тот не сомневался, что его услышат в любом случае. Держался Селар как человек, привыкший к власти и знающий, как ее использовать.
Так вот каков самый близкий друг Роберта — по крайней мере человек, который был ему другом.
— Я рад, что вы смогли принять мое приглашение, — снова заговорил король. — Я подумал, что вам, выросшей в таких странных условиях, может быть приятно провести весну в Марсэе.
Дженн заметила, что Селар сделал паузу, и поняла, что от нее ожидают ответа. Она открыла рот и с трудом произнесла:
— Да, благодарю вас, сир. Король слегка наклонился к девушке.
— Думаю, для вашего отца оказалось полной неожиданностью, когда после всех этих лет вы появились живая и невредимая. Вам, должно быть, многое пришлось ему рассказать.
— Да, сир.
— Нравится вам наш прекрасный город?
Дженн судорожно сглотнула: в горле у нее пересохло.
— Да, сир.
Селар выпрямился, на его лице продолжала играть мрачная улыбка.
— Что ж, надеюсь, вам и впредь будет доставлять удовольствие пребывание во дворце, миледи, а нам тем временем даже, может быть, удастся найти вам супруга. Я уверен, ваш отец не станет возражать. — Король повернулся к стоящему слева от него человеку. — Напомните мне, чтобы я этим занялся, Нэш.
— Непременно, сир.
Дженн бросила быстрый взгляд на придворного, но тот лишь мягко улыбнулся ей, и девушка вновь сосредоточила внимание на короле. Селар сделал шаг в сторону, словно собираясь уйти, но помедлил. Улыбка медленно сбежала с его лица.
— Было бы несправедливо, если бы я не поинтересовался вашим спасителем, Данлорном. Ведь это он так своевременно нашел вас и вернул в Элайту?
Теперь уже сердце Дженн не просто билось безумно, оно явно собралось выпрыгнуть у нее из груди.
— Да, сир.
— Он теперь, без сомнения, представляется вашему отцу героем… хотя я же забыл: Якоб считает Данлорна предателем, ведь верно?
Дженн была не в силах ответить. Она не могла догадаться, как далеко заведет ее этот допрос, а было так много всего, о чем она не смела говорить. Если бы только Селар забыл о Роберте, если бы перестал расспрашивать ее о нем, если бы просто ушел… Дженн ужасно захотелось воспользоваться колдовской силой и подтолкнуть короля.
Словно в ответ на ее безмолвную мольбу Селар с усмешкой сказал:
— Позвольте дать совет, дитя. Не встречайтесь с Робертом «Дугласом, графом Данлорном, а теперь и герцогом Хаддоном. Уверен, ваш отец оценит мудрость такого решения, даже если не оцените вы. Всего доброго, Лоренс. — Король кивнул им обоим, потом в сопровождении Нэша вышел из сада. Дженн смотрела ему вслед и видела, как Селар прошел мимо королевы, лишь едва склонив голову.
Лоренс, стоявший рядом с Дженн, шумно перевел дух.
— Молю богов, чтобы этим все и кончилось. Вы хорошо справились, Якоб гордился бы вами.
— Гордился? — Дженн следила за окружающими королеву дамами, которые бросали взгляды в ее сторону. — Чем? Тем обстоятельством, что я его не опозорила?
Лоренс тихо рассмеялся:
— Пойдемте. Думаю, нам следует отчитаться перед вашей сестрой. Если повезет, Белла теперь немного оттает. Я рад, что ее не оказалось с нами. Она не любит Селара, винит его в случившемся с Якобом несчастье.
Взяв девушку за локоть, Лоренс решительно повел ее в замок.
Розалинда покинула сад, сопровождаемая Кандаром и фрейлинами. Ей снова не удалось поговорить с Селаром. Впрочем, даже если бы она и спросила про МакКоули, супруг ничего бы ей не сказал. Ее вопросы, как всегда, лишь вызвали бы раздражение, и король мог вовсе запретить ей посещать опального епископа. Так как же ей оказать помощь МакКоули? Как узнать, не замышляет ли Селар против него чего-то еще более ужасного?
Кандар… Сможет ли он быть чем-то полезным? В конце концов, он же кузен Селара, и тот ни в чем не заподозрит его, если родич начнет задавать вопросы; более того, собственному кузену Селар скорее всего скажет правду о своих намерениях. Да, это лучший путь, да и единственный. А уж потом она найдет способ передать послание Годфри.
Но как попросить Джорджа о такой услуге? Заговорить прямо сейчас, когда ее дамы навострили ушки и пристально следят за всеми, с кем она разговаривает? Можно, конечно, ограничиться намеками, но тогда Кандар может совсем неправильно понять ее…
В этом случае он просто спросит Селара напрямик, а уж тот сразу поймет, кто на самом деле интересуется МакКоули… и тогда… тогда…
Да и какой во всем этом смысл? Никто из них ничего не может сделать, чтобы освободить МакКоули. Даже Годфри не обещал ничего такого. Для Розалинды предпринять столь откровенную попытку значило выдать себя и ничего не достичь. Единственное, что ей оставалось, — эта ждать и внимательно прислушиваться ко всему, что говорится вокруг. И проявлять терпение.
Да, только терпение и надежда ей и остаются; как ни мало этого, даже проблеск надежды лучше полного отчаяния…
— Умоляю вас, сир, обдумайте еще раз свое решение. Вы ведь уже подписали приговор, осталось лишь определить день казни. Откладывать опасно!
Нэш смотрел, как Вогн распаляет себя, снова и снова обращаясь к королю; проктор в последние дни стал так несдержан — удивительно, как Селар это терпит. Но король лишь кивнул Вогну с насмешливой улыбкой, на взгляд Нэша — откровенно оскорбительной. Вогн, впрочем, ничего не заметил и продолжал:
— Если оставить Блэра в живых, ему, несомненно, будет оказана поддержка. И если он…
— Разве я сказал, что собираюсь оставить Блэра в живых? — Селар поднялся и прошел вдоль всего пустого сейчас стола совета. — Я просто сообщил вам, что не готов еще назначить дату. Я хочу, чтобы он как следует помучился. Его жена и сын в наших руках, и пока это так, ни сам Блэр, ни его сообщники ничего не предпримут.
Думаю, что приму решение на следующей неделе. Да, и раз уж мы коснулись этой темы… Мне казалось, я выразил вам свое желание видеть живыми обоих — и Блэра, и Хаддона. Так почему в темнице всего один узник?
Вогн равнодушно пожал плечами:
— Печальная случайность, сир. Хаддон отказался сдаться и сражался так, что его оказалось невозможно захватить. Я расспросил солдата, который его убил: у парня просто не оставалось выбора.
Селар кивнул.
— Тем не менее я желаю, чтобы солдата наказали. Не очень сурово, конечно: просто чтобы остальные не забывали о необходимости выполнять мои приказы. Молодой человек, впрочем, оказал мне услугу, избавив нас от Хаддона.
— Слушаюсь, сир. А как насчет Данлорна?
— Что насчет Данлорна?
— Разве не пора послать комиссию, чтобы доказать его участие в заговоре дяди? Данлорн наверняка заранее знал о его измене. А если Данлорн — участник мятежа, он должен быть наказан.
— Должен? — Селар словно выплюнул это слово. — Когда мне понадобится что-нибудь узнать о Данлорне, я спрошу. До того я ничего не желаю слышать.
— Но, сир, не можете же вы продолжать его защищать! Теперь, когда Блэр и МакКоули схвачены, Данлорну ничего не будет стоить поднять народ против вас — хотя бы только чтобы освободить тех двоих.
— Я однажды уже сказал вам, проктор, — тихим голосом ответил Селар, — что Данлорн никогда не выступит против меня. Никогда, вы поняли? Я принял решение оставить его в покое — как я поступил и с Якобом Россом — еще десять лет назад. Пусть живут, как им хочется. Они не смогут и не захотят причинить мне вред, а потому лучше оставить их заниматься своими делами, чтобы симпатизирующий им народ о них забыл. Бездействие Данлорна быстро лишит его той поддержки, которую он мог бы иметь сразу после возвращения, а что касается Блэра… У нас нет доказательств того, что Данлорн знал о его намерениях. Мне этого достаточно, значит, и вам тоже. Я ясно выражаюсь?
Вогн надулся и стиснул зубы:
— Да, сир.
Когда проктор с поклоном вышел, Селар взглянул на Нэша.
— Этот глупец совсем запутался. Я больше уважал бы его, научись он держать себя в руках и не выставлять на посмешище.
Нэш позволил себе улыбнуться:
— Не вы один так считаете, сир.
Селар отодвинул от стола кресло и уселся.
— Я не стал бы с ним церемониться, — вздохнул он, — если бы все еще не нуждался в поддержке Гильдии. Как вы считаете, возможно ли заменить Вогна Осбертом?
— Пока еще нет.
— Жаль, — протянул Селар. Нэш сплел пальцы и пробормотал:
— Можно мне задать вопрос?
— Конечно.
— Почему вы все еще защищаете Данлорна? О, я понимаю, что вы не хотите выступать против него открыто, особенно теперь, после недавней смерти его дяди. Вы не хотите, чтобы он превратился в мученика. Но мне кажется, что за вашим отношением кроется что-то еще.
Селар медленно кивнул и опустил глаза.
— Верно, Сэмдон, много, много чего-то еще. — Нэш молчал, зная, что, если Селара не торопить, он скажет больше. — Вогн и остальные продолжают считать, что я все еще чувствую себя в долгу перед Данлорном за то, что он спас мне жизнь, — после паузы продолжил Селар. — Может быть, в какой-то мере это и так, но не чувства направляют мои действия. Я не могу объяснить вам, почему я удалил его из совета, — достаточно сказать, что с момента, когда он покинул Марсэй, все радикально переменилось. Вы должны понимать, каким грозным противником он был. Пока он оставался рядом со мной, я с наслаждением следил за его действиями, за тем, как блистательно он разделывался с доводами своих врагов. Однако так не могло длиться вечно. Думаю, мы оба это понимали. Впрочем, в свое время он, безусловно, был мне полезен.
— И полезен до сих пор. Селар еле заметно улыбнулся:
— Пока Вогн ярится по поводу моей несговорчивости насчет Данлорна, он не досаждает мне с другими делами. И кто знает, когда мне понадобится подходящий козел отпущения? — Селар резко поднялся и потянулся. — Нет, пусть лучше все остается как есть. Я предпочитаю не иметь дела с Данлорном, чем оказаться перед необходимостью вступить с ним в борьбу. К тому же для Вогна почему-то Данлорн — больная мозоль. Он утверждает, что для этого есть веские причины, но не говорит какие. Мне кажется, Роберт утратил желание снова вступать в борьбу. Он не больше стремится стать вождем, чем любая овечка в стаде. Что бы ни думал и ни говорил Вогн, Роберт поклялся мне в верности, а я знаю точно, что он скорее умрет, чем нарушит клятву. Он однажды предостерег меня, что, если я когда-нибудь нанесу удар по его семье, он меня уничтожит. Что ж, прикончив его любимого дядюшку, я именно это и сделал, и все же Данлорн не пикнул. Вот я и говорю: Роберт выдохся. Кстати, — Селар обошел вокруг стола и жестом предложил Нэшу следовать за собой, — что вы думаете о вновь обретенном отпрыске Якоба?
— Она довольно хорошенькая, — поднял брови Нэш, — хотя и еле связывает слова. Думаю, это следствие подавляющего влияния вашей личности.
Селар рассмеялся и хлопнул Нэша по плечу.
— Так и должно быть. Оставляю решение насчет девушки на ваше усмотрение — в конце концов, пригласить ее сюда была ваша идея. Выясните, действительно ли она так тупа, как кажется, и искренне ли ее желание постричься в монахини.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65