Гравий метнулся в лицо. Я больно ударился грудью. Потащило. Быстро и неумолимо. Я развернулся в сторону опасности в последнее мгновение…
… Вода, пелена! Датчик опасности сработал как раз вовремя — до невыносимо смрадной пасти оставались жалкие метры, но и это расстояние постепенно сокращалось. Вдесятеро медленнее, чем обычно, но сокращалось. Распутывать ногу бесполезно, меч потерялся… Зато «ША» на месте! Как с плеча не слетел, ума не приложу.
Я схватился за «автомат» и задумался. Куда стрелять? Ладно, рисковать не стоит. Я аккуратно, чтобы не заморозить собственную ногу, плеснул на язык твари, и тот моментально покрылся морозной коркой. Легкое движение ноги, и он рассыпался — совсем другое дело! Я поднялся и пошел в сторону матки, или как ее там. Я зол и намерен мстить! Молочная струя с силой ударила в уродливую голову. Насекомое замерло. Конвульсивно дернулось и задело жвалами за стену. Раздался грохот — голова твари распалась на составляющие и теперь устилала пол осколками…. Пелена спала. Время вернулось на круги своя, но крики так и не прекратились. Позади послышался шум битвы. Я обернулся. Страшно уже не было. Зато навалилась огромная усталость. Апатия. Хотелось просто сесть и смирно дождаться, пока кто-нибудь не соизволит меня убить.
Это были тролли. Огромные, жирные существа, кожа которых больше всего походила на камень. Их всего трое, но самый маленький был на три головы выше любого человека, а в ширину превосходил раза в четыре. Руки-ноги короткие и толстые, словно у слона. Голова маленькая, а глаза, хоть и без проблеска интеллекта, так и горят ненавистью ко всему живому. Инквизиторы и орки пытались организовать оборону, но тушам троллей были абсолютно безразличны удары мечей и копий. Пятеро наших уже валялись на земле в неестественных позах, а на жирных тварях не было ни единой царапины. Внезапно в грудь одного из них влепился компактный огненный шар. Затем — второй, третий. Я глянул на их источник и ахнул. Оказывается, это моя милая Мечта стоит, широко расставив ноги, и бормочет что-то себе под нос. С каждым взмахом руки от нее отделяется вышеозначенный снаряд. Монстр взвыл и попер на девушку. Я опомнился и кинулся в гущу сражения, приготовив «ША». Похоже, только он сможет успокоить гигантов. Однако моя помощь не потребовалось. Стоило троллю приблизиться на достаточное расстояние, как его ноги обмотала серая, еле заметная пелена. Мечта приняла неподвижную позу и зашептала еще яростнее. Я подбежал достаточно близко, чтобы успеть разглядеть бисеринки пота, выступившие у нее на лице. А вокруг девушки вспыхнуло зеленоватое сияние. Через мгновение такое же сияние окружило и лежащего тролля, а Мечта начала медленно сводить руки, будто сжимая что-то. Над полем сражения пронесся крик, нет — дикий вой боли. Сияние вокруг каменной туши начало сжиматься. Тихонько, потом — быстрее. Резкий рывок. Поле уменьшилось раза в два, а тролль превратился в каменную крошку. Крик стих. С одним монстром все было покончено, а Мечта рухнула в мои очень своевременные объятия. Явно не выдержала такого напряжения и упала в обморок. Теперь придется действовать одному.
Я аккуратно уложил Мечту на землю и, полный решимости, пошел в сторону двух оставшихся монстров. Ближний только что больно пнул Ричарда, и кот, рыча от боли, покатился по гравию. В отместку я выпустил в тролля мощную струю, которая, как я и предполагал, сработала не хуже обычного. Монстр замер, превратившись в ледяной памятник самому себе. Какой-то орк все понял правильно и что было силы пнул теперь уже ледяного гиганта. Третий тролль, глянув на осколки, в которые превратился его товарищ, бросил избивать инквизиторов и как можно быстрее покинул поле боя. Наконец-то воцарилась тишина…
Извините за сумбурность повествования. Просто как вспомню, так внутри будто закипает что-то, мысли путаются, слова. Как-никак это было мое первое по-настоящему серьезное сражение, в котором я убивал. В котором убивали наших ребят. Слава богу, Мечта и Ричард были в порядке. Правда, коту изрядно досталось от тролля, но тот ничего ему не поломал. Отделается синяками. А вот инквизиторам и оркам повезло меньше. Людей осталось всего четверо, зеленокожих — трое. Остальные геройски пали под ударами каменных кулаков и теперь сломанными куклами лежали тут и там, навевая самые печальные мысли.
Ко мне подошел Моркрег. Орк выглядел не лучшим образом, но был жив и относительно цел.
— Милорд, — произнес он. — Я не знаю, какая цель ведет вас в город Трупов, но лучше бы повернуть обратно. Многие убиты, а выживший гоблин… наверняка приведет подмогу, и тогда нам всем конец.
Признаться, я и сам думал примерно о том же. Как-нибудь справятся войска Синзуала с нашествием и без помощи Меча Мертвого Пламени. А идти вперед — значит, напороться на стопроцентную погибель. Так что надо поворачивать…
Когда из-за поворота на нас вылетело сборное войско орков, гоблинов и еще каких-то зеленокожих тварей, я даже не удивился. Жизнь, она, как известно, полосатая, словно зебра. И за полосой удач пришла полоса несчастий. Сейчас — явный пик.
Я деловито встряхнул «ША» и определил, что чудного зелья там еще с пол-литра. Мечта стала с опасной небрежностью подбрасывать в руке огненный шарик.
Ричард просто принял позу повнушительнее и оскалился, тихо прошептав:
— Ну вот, а я вас предупреждал.
Инквизиторы и орки тоже перехватили мечи. Все понимали, что положение безнадежное, но драться собирались до конца. Почему-то очень не хотелось валиться на колени и молить о пощаде. Наверное, этот мир меня перевоспитал…
Однако схлестнуться, грубо говоря, мы так и не успели. Гравий под ногами вздрогнул, и я полетел вниз, в непроглядную темень…
* * *
Направленный свет нагло бил сквозь чуть приоткрытые веки, мешая сосредоточиться на мыслях о вечном. Сильно болит спина. Голова звенит. Затылок будто ошпарили. Но жить можно. Насколько помню, секунду назад я летел вертикально вниз, готовясь встретиться с острыми кольями. Не встретился. Зато напоролся на весьма жесткий каменный пол и конкретно приложился об него. Дух не выбило, однако потрепало изрядно. Часто мне достается. Наверное, скоро начну привыкать, а может, даже запишусь в общество тайных мазохистов. Чтоб соблюдать устав по ходу путешествия.
— Живой, что ль? — пробасил кто-то над ухом, после чего невежливо пнул в бок.
— Эй, поосторожней там! Я вам не груша боксерская! — справедливо возмутился я и открыл глаза.
Экзотика однако. Много кого я видел здесь, но гномы на глаза не попадались. Теперь попались. Надо мной стоял низенький, но очень широкий человек. Размер ботинок, насколько могу судить, не меньше сорок шестого. Голова под стать — широкая, массивная. Лицо морщинистое, нос картошкой, маленькие глазки прячутся под массивными надбровными дугами. Борода рыжая, ухоженная. Шеи почти нет. Руки короткие, но мускулистые. Одет в длинную кольчугу до пят. В руках — керосиновая лампа. Будем знакомиться?
— Ты кто? — вопросил гном.
— А ты? — извернулся я.
Маленький мужичок глянул на меня, прищурившись, и ответил:
— Я — Шолдер. Патрульный сто седьмого туннеля.
— А я — Антоний. Белый Оборотень.
На Шолдера мои слова не произвели впечатления. Похоже, про Белого Оборотня он мало что слышал. Если вообще слышал.
— А что ты делаешь в моем туннеле?
— Я?
Хм… интересно. А что я действительно здесь делаю?
— Да вот… упал. Шел-шел, никого не трогал, а тут эти… козлы разные…
— Козлы? — удивился гном. — Но что делали животные в горах? Или это у нас с фермы сбежали…
Я секунду глядел на него. Это он что, серьезно? Или издевается? Да нет, судя по озабоченному лицу — действительно серьезно. Крупно волнуют парня проблемы уменьшения численности мелкого рогатого скота.
— Да нет, ты не так понял, — поспешил успокоить его я. — На меня и моих друзей напали орки и тролли. А когда мы приготовились к битве, пол подо мной провалился, и я сюда… улетел.
— Значит, козлы с фермы не пропадали? — с надеждой в голосе спросил гном.
— Нет, — только и сумел выпалить я.
М-да… Интересно, они все здесь такие умные и сообразительные?
— Послушай, Шолдер, — привлек я внимание гнома. — А ты не мог бы отвести меня к вашему главному?
— К начальнику туннеля? — наивно спросил тот.
— Угу.
Начальник туннеля так начальник туннеля. Надо же узнать, куда я попал? И где моя веселая компания? Плохие мысли я гнал сразу, не давая им свить гнездо в моем несчастном мозгу.
Я посмотрел вверх — черные монолитные своды. А где дыра? Странно. Ладно, сперва до начальства добраться треба.
Путешествие по подземным катакомбам — дело на редкость скучное. Идешь себе по узким и низким коридорам, пригибаешься все время. Поворотов — тьма. Если бы не Шолдер, служивший проводником, я бы проплутал по ним до скончания века. Тем паче что сперва мы шли в абсолютной темноте, разгоняемой лишь лампой гнома. Потом появилось освещение. Каждые пятнадцать метров на крюках, вбитых в стены, висели такие же керосиновые лампы. Света они давали мало, но идти нормально было можно. Даже не спотыкаясь.
Время под землей идет иначе, чем на поверхности. Нет ни малейших ориентиров для его определения, и, сколько мы шли, я сказать тоже не смогу. Мне показалось, чтo целую вечность, хотя, быть может, не прошло и десяти минут. Точкой прибытия же оказалась небольшая комната, выбитая в стене, являющаяся резиденцией местного начальника. Сам он был на месте и занимался тем, что писал какие-то отчеты на больших листах бумаги, старательно выводя буквы — вы не поверите! — шариковой ручкой! Правда, при ближайшем рассмотрении оказалось, что ручка скорее чернильная и выполнена из дерева. Когда мы вошли, начальник туннеля оторвался от своего важного занятия и перевел на нас недовольный взгляд. Этот гном оказался практически копией предыдущего. Правда, борода его была седая, а одет он был в просторный серый балахон с блестяшим значком на груди.
— Человек? — изумился гном. — Шолдер, балда, ты кого привел?!
— Но, ваше благородие, — потупился мой провожатый. — Он, эта… сказал, ну… показать дорогу к главному, ну… я и показал…
Начальник хлопнул ладонью по лбу и бессильно застонал:
— Идиот… Идиот! Мало того что не заключил постороннего под стражу, так еще и выдал расположение главной патрульной комнаты туннеля! Дубина…
— Слышь, шериф доморощенный, — вступился я за поникшего патрульного. — Ты чего на парня набросился?! Беспредел творишь на вверенном тебе участке, да?
— Да какой беспредел, — безучастно отмахнулся серый. — Ты понимаешь, он кодекс нарушил. Кодекс! Нас теперь со всем отделением под трибунал. А то и хуже — в сто пятьдесят первый туннель запихну-ут…
Гном чуть не разрыдался от жалости к самому себе, но потом собрался и деловито предложил:
— А вот скажи — ты не шпион ведь?
— Нет.
— И не убийца, а то б порешил нас давно. Так?
— Так.
— Давай вот что сделаем. Я тебя по-тихому отправляю на поверхность, а ты никому ничего не говоришь. Согласен?
Я было хотел согласиться, но вовремя опомнился.
— Погоди-ка, браток. Сейчас мы все с тобой обмозгуем. — Я ненадолго задумался. — Вы ведете внешние наблюдения за поверхностью?
— Конечно, — пожал плечами гном. — Это всем известно.
— Можешь рассказать, что произошло где-то с полчаса назад?
— Запросто, — согласился гном. — Сейчас вызову дежурного. Только ты пообещай, что после этого уйдешь.
— Обещаю, — заверил я.
Гном еще чуть-чуть поломался для порядка, а потом вызвал дежурного — снял с подставки на столе какую-то трубу и проорал в нее: «Патрульный! Ко мне!»
Присесть мне не предложили, но я, вконец обнаглев, с удовольствием сел в низенькое, однако удобное креслице, невежливо смахнув с него кипу исписанной бумаги. Шолдер тут же кинулся ее подбирать, а начальник укоряюще покачал головой. Мне стало стыдно. Совсем совесть потерял в мире этом. Но они сами виноваты…
Патрульный прибежал очень скоро и, повинуясь приказанию начальника, выложил мне все увиденное.
Оказывается, что я поистине невообразимым образом умудрился наступить в правильном порядке и с нужным промежутком времени на скрытые педали, открывающие вход в сто седьмой туннель, в который и провалился. А так как вход закрывается сразу же после того, как открывший проникнет в туннель, то меня никто не нашел.
Потом меня ждали приятные новости. Оказывается, что разношерстное воинство, с рвением бегущее нам навстречу, не порубало в капусту моих друзей, а очень аккуратно взяло всех в «коробочку» и повязало, после чего отвело в неизвестном направлении. Это хорошо. Значит, убивать сразу не будут, а в плену посидят — не развалятся. Им не привыкать. А там уж приду я и всех спасу. Наверное.
— А почему вы, видя творящееся наверху непотребство, не вмешались?! — задал я гномам очень глупый вопрос.
Начальник глянул на меня о-очень удивленно:
— Зачем это еще? У вас свои проблемы, у нас — свои.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43
… Вода, пелена! Датчик опасности сработал как раз вовремя — до невыносимо смрадной пасти оставались жалкие метры, но и это расстояние постепенно сокращалось. Вдесятеро медленнее, чем обычно, но сокращалось. Распутывать ногу бесполезно, меч потерялся… Зато «ША» на месте! Как с плеча не слетел, ума не приложу.
Я схватился за «автомат» и задумался. Куда стрелять? Ладно, рисковать не стоит. Я аккуратно, чтобы не заморозить собственную ногу, плеснул на язык твари, и тот моментально покрылся морозной коркой. Легкое движение ноги, и он рассыпался — совсем другое дело! Я поднялся и пошел в сторону матки, или как ее там. Я зол и намерен мстить! Молочная струя с силой ударила в уродливую голову. Насекомое замерло. Конвульсивно дернулось и задело жвалами за стену. Раздался грохот — голова твари распалась на составляющие и теперь устилала пол осколками…. Пелена спала. Время вернулось на круги своя, но крики так и не прекратились. Позади послышался шум битвы. Я обернулся. Страшно уже не было. Зато навалилась огромная усталость. Апатия. Хотелось просто сесть и смирно дождаться, пока кто-нибудь не соизволит меня убить.
Это были тролли. Огромные, жирные существа, кожа которых больше всего походила на камень. Их всего трое, но самый маленький был на три головы выше любого человека, а в ширину превосходил раза в четыре. Руки-ноги короткие и толстые, словно у слона. Голова маленькая, а глаза, хоть и без проблеска интеллекта, так и горят ненавистью ко всему живому. Инквизиторы и орки пытались организовать оборону, но тушам троллей были абсолютно безразличны удары мечей и копий. Пятеро наших уже валялись на земле в неестественных позах, а на жирных тварях не было ни единой царапины. Внезапно в грудь одного из них влепился компактный огненный шар. Затем — второй, третий. Я глянул на их источник и ахнул. Оказывается, это моя милая Мечта стоит, широко расставив ноги, и бормочет что-то себе под нос. С каждым взмахом руки от нее отделяется вышеозначенный снаряд. Монстр взвыл и попер на девушку. Я опомнился и кинулся в гущу сражения, приготовив «ША». Похоже, только он сможет успокоить гигантов. Однако моя помощь не потребовалось. Стоило троллю приблизиться на достаточное расстояние, как его ноги обмотала серая, еле заметная пелена. Мечта приняла неподвижную позу и зашептала еще яростнее. Я подбежал достаточно близко, чтобы успеть разглядеть бисеринки пота, выступившие у нее на лице. А вокруг девушки вспыхнуло зеленоватое сияние. Через мгновение такое же сияние окружило и лежащего тролля, а Мечта начала медленно сводить руки, будто сжимая что-то. Над полем сражения пронесся крик, нет — дикий вой боли. Сияние вокруг каменной туши начало сжиматься. Тихонько, потом — быстрее. Резкий рывок. Поле уменьшилось раза в два, а тролль превратился в каменную крошку. Крик стих. С одним монстром все было покончено, а Мечта рухнула в мои очень своевременные объятия. Явно не выдержала такого напряжения и упала в обморок. Теперь придется действовать одному.
Я аккуратно уложил Мечту на землю и, полный решимости, пошел в сторону двух оставшихся монстров. Ближний только что больно пнул Ричарда, и кот, рыча от боли, покатился по гравию. В отместку я выпустил в тролля мощную струю, которая, как я и предполагал, сработала не хуже обычного. Монстр замер, превратившись в ледяной памятник самому себе. Какой-то орк все понял правильно и что было силы пнул теперь уже ледяного гиганта. Третий тролль, глянув на осколки, в которые превратился его товарищ, бросил избивать инквизиторов и как можно быстрее покинул поле боя. Наконец-то воцарилась тишина…
Извините за сумбурность повествования. Просто как вспомню, так внутри будто закипает что-то, мысли путаются, слова. Как-никак это было мое первое по-настоящему серьезное сражение, в котором я убивал. В котором убивали наших ребят. Слава богу, Мечта и Ричард были в порядке. Правда, коту изрядно досталось от тролля, но тот ничего ему не поломал. Отделается синяками. А вот инквизиторам и оркам повезло меньше. Людей осталось всего четверо, зеленокожих — трое. Остальные геройски пали под ударами каменных кулаков и теперь сломанными куклами лежали тут и там, навевая самые печальные мысли.
Ко мне подошел Моркрег. Орк выглядел не лучшим образом, но был жив и относительно цел.
— Милорд, — произнес он. — Я не знаю, какая цель ведет вас в город Трупов, но лучше бы повернуть обратно. Многие убиты, а выживший гоблин… наверняка приведет подмогу, и тогда нам всем конец.
Признаться, я и сам думал примерно о том же. Как-нибудь справятся войска Синзуала с нашествием и без помощи Меча Мертвого Пламени. А идти вперед — значит, напороться на стопроцентную погибель. Так что надо поворачивать…
Когда из-за поворота на нас вылетело сборное войско орков, гоблинов и еще каких-то зеленокожих тварей, я даже не удивился. Жизнь, она, как известно, полосатая, словно зебра. И за полосой удач пришла полоса несчастий. Сейчас — явный пик.
Я деловито встряхнул «ША» и определил, что чудного зелья там еще с пол-литра. Мечта стала с опасной небрежностью подбрасывать в руке огненный шарик.
Ричард просто принял позу повнушительнее и оскалился, тихо прошептав:
— Ну вот, а я вас предупреждал.
Инквизиторы и орки тоже перехватили мечи. Все понимали, что положение безнадежное, но драться собирались до конца. Почему-то очень не хотелось валиться на колени и молить о пощаде. Наверное, этот мир меня перевоспитал…
Однако схлестнуться, грубо говоря, мы так и не успели. Гравий под ногами вздрогнул, и я полетел вниз, в непроглядную темень…
* * *
Направленный свет нагло бил сквозь чуть приоткрытые веки, мешая сосредоточиться на мыслях о вечном. Сильно болит спина. Голова звенит. Затылок будто ошпарили. Но жить можно. Насколько помню, секунду назад я летел вертикально вниз, готовясь встретиться с острыми кольями. Не встретился. Зато напоролся на весьма жесткий каменный пол и конкретно приложился об него. Дух не выбило, однако потрепало изрядно. Часто мне достается. Наверное, скоро начну привыкать, а может, даже запишусь в общество тайных мазохистов. Чтоб соблюдать устав по ходу путешествия.
— Живой, что ль? — пробасил кто-то над ухом, после чего невежливо пнул в бок.
— Эй, поосторожней там! Я вам не груша боксерская! — справедливо возмутился я и открыл глаза.
Экзотика однако. Много кого я видел здесь, но гномы на глаза не попадались. Теперь попались. Надо мной стоял низенький, но очень широкий человек. Размер ботинок, насколько могу судить, не меньше сорок шестого. Голова под стать — широкая, массивная. Лицо морщинистое, нос картошкой, маленькие глазки прячутся под массивными надбровными дугами. Борода рыжая, ухоженная. Шеи почти нет. Руки короткие, но мускулистые. Одет в длинную кольчугу до пят. В руках — керосиновая лампа. Будем знакомиться?
— Ты кто? — вопросил гном.
— А ты? — извернулся я.
Маленький мужичок глянул на меня, прищурившись, и ответил:
— Я — Шолдер. Патрульный сто седьмого туннеля.
— А я — Антоний. Белый Оборотень.
На Шолдера мои слова не произвели впечатления. Похоже, про Белого Оборотня он мало что слышал. Если вообще слышал.
— А что ты делаешь в моем туннеле?
— Я?
Хм… интересно. А что я действительно здесь делаю?
— Да вот… упал. Шел-шел, никого не трогал, а тут эти… козлы разные…
— Козлы? — удивился гном. — Но что делали животные в горах? Или это у нас с фермы сбежали…
Я секунду глядел на него. Это он что, серьезно? Или издевается? Да нет, судя по озабоченному лицу — действительно серьезно. Крупно волнуют парня проблемы уменьшения численности мелкого рогатого скота.
— Да нет, ты не так понял, — поспешил успокоить его я. — На меня и моих друзей напали орки и тролли. А когда мы приготовились к битве, пол подо мной провалился, и я сюда… улетел.
— Значит, козлы с фермы не пропадали? — с надеждой в голосе спросил гном.
— Нет, — только и сумел выпалить я.
М-да… Интересно, они все здесь такие умные и сообразительные?
— Послушай, Шолдер, — привлек я внимание гнома. — А ты не мог бы отвести меня к вашему главному?
— К начальнику туннеля? — наивно спросил тот.
— Угу.
Начальник туннеля так начальник туннеля. Надо же узнать, куда я попал? И где моя веселая компания? Плохие мысли я гнал сразу, не давая им свить гнездо в моем несчастном мозгу.
Я посмотрел вверх — черные монолитные своды. А где дыра? Странно. Ладно, сперва до начальства добраться треба.
Путешествие по подземным катакомбам — дело на редкость скучное. Идешь себе по узким и низким коридорам, пригибаешься все время. Поворотов — тьма. Если бы не Шолдер, служивший проводником, я бы проплутал по ним до скончания века. Тем паче что сперва мы шли в абсолютной темноте, разгоняемой лишь лампой гнома. Потом появилось освещение. Каждые пятнадцать метров на крюках, вбитых в стены, висели такие же керосиновые лампы. Света они давали мало, но идти нормально было можно. Даже не спотыкаясь.
Время под землей идет иначе, чем на поверхности. Нет ни малейших ориентиров для его определения, и, сколько мы шли, я сказать тоже не смогу. Мне показалось, чтo целую вечность, хотя, быть может, не прошло и десяти минут. Точкой прибытия же оказалась небольшая комната, выбитая в стене, являющаяся резиденцией местного начальника. Сам он был на месте и занимался тем, что писал какие-то отчеты на больших листах бумаги, старательно выводя буквы — вы не поверите! — шариковой ручкой! Правда, при ближайшем рассмотрении оказалось, что ручка скорее чернильная и выполнена из дерева. Когда мы вошли, начальник туннеля оторвался от своего важного занятия и перевел на нас недовольный взгляд. Этот гном оказался практически копией предыдущего. Правда, борода его была седая, а одет он был в просторный серый балахон с блестяшим значком на груди.
— Человек? — изумился гном. — Шолдер, балда, ты кого привел?!
— Но, ваше благородие, — потупился мой провожатый. — Он, эта… сказал, ну… показать дорогу к главному, ну… я и показал…
Начальник хлопнул ладонью по лбу и бессильно застонал:
— Идиот… Идиот! Мало того что не заключил постороннего под стражу, так еще и выдал расположение главной патрульной комнаты туннеля! Дубина…
— Слышь, шериф доморощенный, — вступился я за поникшего патрульного. — Ты чего на парня набросился?! Беспредел творишь на вверенном тебе участке, да?
— Да какой беспредел, — безучастно отмахнулся серый. — Ты понимаешь, он кодекс нарушил. Кодекс! Нас теперь со всем отделением под трибунал. А то и хуже — в сто пятьдесят первый туннель запихну-ут…
Гном чуть не разрыдался от жалости к самому себе, но потом собрался и деловито предложил:
— А вот скажи — ты не шпион ведь?
— Нет.
— И не убийца, а то б порешил нас давно. Так?
— Так.
— Давай вот что сделаем. Я тебя по-тихому отправляю на поверхность, а ты никому ничего не говоришь. Согласен?
Я было хотел согласиться, но вовремя опомнился.
— Погоди-ка, браток. Сейчас мы все с тобой обмозгуем. — Я ненадолго задумался. — Вы ведете внешние наблюдения за поверхностью?
— Конечно, — пожал плечами гном. — Это всем известно.
— Можешь рассказать, что произошло где-то с полчаса назад?
— Запросто, — согласился гном. — Сейчас вызову дежурного. Только ты пообещай, что после этого уйдешь.
— Обещаю, — заверил я.
Гном еще чуть-чуть поломался для порядка, а потом вызвал дежурного — снял с подставки на столе какую-то трубу и проорал в нее: «Патрульный! Ко мне!»
Присесть мне не предложили, но я, вконец обнаглев, с удовольствием сел в низенькое, однако удобное креслице, невежливо смахнув с него кипу исписанной бумаги. Шолдер тут же кинулся ее подбирать, а начальник укоряюще покачал головой. Мне стало стыдно. Совсем совесть потерял в мире этом. Но они сами виноваты…
Патрульный прибежал очень скоро и, повинуясь приказанию начальника, выложил мне все увиденное.
Оказывается, что я поистине невообразимым образом умудрился наступить в правильном порядке и с нужным промежутком времени на скрытые педали, открывающие вход в сто седьмой туннель, в который и провалился. А так как вход закрывается сразу же после того, как открывший проникнет в туннель, то меня никто не нашел.
Потом меня ждали приятные новости. Оказывается, что разношерстное воинство, с рвением бегущее нам навстречу, не порубало в капусту моих друзей, а очень аккуратно взяло всех в «коробочку» и повязало, после чего отвело в неизвестном направлении. Это хорошо. Значит, убивать сразу не будут, а в плену посидят — не развалятся. Им не привыкать. А там уж приду я и всех спасу. Наверное.
— А почему вы, видя творящееся наверху непотребство, не вмешались?! — задал я гномам очень глупый вопрос.
Начальник глянул на меня о-очень удивленно:
— Зачем это еще? У вас свои проблемы, у нас — свои.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43