Не тратя времени на разговоры, ребята замахали своими финками и бросились на кота. Ричард взвизгнул и дернул от них на максимальной скорости. Я, остолбенев, так и стоял, прислонившись спиной к дереву. Потом пришел в себя и бросился помогать Ричарду. И что меня понесло? Орки меня заметили. Еще бы не заметить! Двое сразу же отвлеклись от погони за котом и переключились на меня. Ну а я что? Я, как уже не раз говорилось, не герой, так что резво сменил направление и побежал в сторону основного тракта. Может, заступится кто?
— Помогите! — на всякий случай заорал я и оглянулся.
Мамочки! Как они, оказывается, быстро бегают! Толком не отдавая отчета своим действиям, я взлетел на ближайшее дерево и замер на ветке. Наверное, сказывается общение с моим кошачьим попутчиком. Орки подбежали и остановились, уставившись на меня. Я показал им язык. Они обиделись. Что было дальше — не помню. Последнее, что мелькает в памяти, это треск ломающейся ветки и приближающаяся земля. Что-то часто я теряю сознание…
Голова болела. Открывать глаза не хотелось совершенно. Были слышны голоса.
— … Всех повязали?
— Всех. Слава Всевышнему, стражники, охраняющие ворота, успели вовремя.
— Это вы называете вовремя?! Этот смелый воин один, без оружия бился с пятью орками! Если бы не он, им удалось бы пробраться в город — и что тогда?
— Что?
— Да что угодно! Они могли устроить мятеж, саботаж, они могли даже совершить покушение на сиятельного маркиза!
— Но обошлось же…
— Обошлось?! И это говорите вы, начальник городской стражи?! Обошлось… — Говоривший захлебнулся негодованием.
— Господа, он очнулся! — прозвучало совсем рядом с моим ухом. Что ж, притворяться не имеет смысла.
Я с трудом разлепил веки и сел. Первое, что я увидел, были связанные орки. Трое сильно исцарапаны (похоже, Ричард постарался), один без видимых повреждений, а еще один до сих пор в отключке. На лбу у орка явственно выпирала огромная фиолетовая шишка. Похоже, это я постарался, упав на несчастного, словно кирпич. Однако. Блин, как же голова боли-ит…
— Сэр, с вами все в порядке? — участливо поинтересовался паренек, стоящий рядом со мной на коленях (он был одет в белый балахон, а рядом лежала сумка, доверху набитая склянками — похоже, лекарь).
Ну не идиот ли? Видит же, что не в порядке, и еще издевается. Садист. Чтобы не видеть его участливой рожи, я отвернулся и наткнулся мутным взором на синего кота.
— О, Ричард, — искренне обрадовался я. — А мне плохо…
Вместо того чтобы ответить, кот сделал зверскую рожу и демонстративно отвернулся. Не понял!
— Эй, Ричард, ты чего!
Я получил еще один испепеляющий взгляд и окончательно припух. Ничего не понимаю!
Пока я маялся догадками, ко мне подошли еще два человека. Один — явный монах, пожилой, лысенький, в старой, но чистой коричневой рясе и с огромным серебряным крестом на груди. Второй — столь же явный лорд или еще что-то жутко благородное. Одет богато, видно, по последнему писку здешней моды. Гордый до невозможности, но немного пришибленный. Видимо, именно его распинал монах.
— Достопочтенный сэр, — высокопарно начал этот благородный. — Позвольте выразить вам…
— Да помолчите вы, Лаголь! — поморщился монах, и лорд мгновенно заткнулся. — Не видите, сэра рыцаря так огрели дубиной, что у него временное помешательство рассудка. Он разговаривает с собственным тигром, а тут вы со своими благодарностями!
— Вы абсолютно правы, отец Ферд, — смиренно склонился в поклоне Лаголь.
Ага, теперь многое ясно. Значит, они тоже приняли меня за рыцаря — это хорошо. Еще они считают, что именно я победил всех орков, — это тоже хорошо. Есть возможность на халяву пробраться в город — это просто замечательно! Вот только почему ваньку валяет Ричард?
— Лекарь, — властно приказал лорд. — Поднимите сэра рыцаря — вам помогут проводить его в покои.
Опа! Мне еще будет где поспать и наверняка поесть. Все просто замечательно! Ладно, помолчим пока, изобразим тяжело ушибленного — в этом есть своя выгода.
Что может быть лучше полноценного отдыха после столь насыщенного дня? (Вы ведь не забыли, что все события успели произойти в период жалких двадцати четырех часов, а то и меньше?) Итак, меня с почетом доставили в самую престижную харчевню города и разместили в номере на третьем этаже. Лекарь собирался было меня сторожить, но я сказал ему, что со мной все в порядке, от удара я отошел и вполне способен справиться со всем сам. Паренек поверил, поклонился и смылся, предупредив, что завтра с утра сам сиятельный маркиз де Фрост (местная высшая власть) соизволяет видеть меня на приеме в качестве почетного гостя. Я пообещал, что приду, и закрыл дверь за заботливым эскулапом. Сразу после этого Ричард, который, понятное дело, увязался за мной, обрушил на мою скромную персону водопад площадной ругани. Он, видите ли, ни разу в жизни не встречал такого тупицу, который не понимает самых простейших намеков. Я справедливо оскорбился и в свою очередь наорал на кота, обозвал его фашистом и демонстративно пошел мыться, оставив остолбеневшего Ричарда посреди комнаты с распахнутой от удивления пастью. Кстати, помыться удалось весьма сносно. Дело в том, что водопровода в средневековье не наблюдалось, но его с успехом заменяла огромная дубовая бадья (что-то похожее я видел у Мордреда), в которой я с упоением плескался битый час. Стоило же мне выйти, как в дверь тихонько поскреблись, и симпатичная блондиночка с обалденным декольте и чарующей улыбкой внесла поднос, на котором возлежал аппетитно поджаренный поросенок. Плюс еще нам поставили большой кувшин с вином, так что… будем жить, господа! За дружеской трапезой были улажены все проблемы. Синий кот извинился за излишнюю грубость, сославшись на то, что я сам виноват — нечего было на людях с ним разговаривать. Пусть уж, мол, будет он бессловесной тварью, оно так спокойнее. Тем более что местные жители относятся к нему спокойно — видимо, огромные синие коты в их краях не редкость. Я согласился с его доводами, тоже извинился за «фашиста» и попросил рассказать о том, что же, собственно, произошло. Ричард лизнул вина из плошки и поведал, что когда я залез на дерево, то ветка подо мной не выдержала и отломилась, в падении благополучно пришибив одного из тех террористов, что меня караулили. Второго я сшиб, влетев ему головой в грудь, после чего сам отрубился. Ну а в это время он, Ричард, отважно сражался с превосходящим противником. Да так удачно, что от того только клочья летели. У меня не было оснований не верить коту, так как я уже успел увидеть его в деле, когда мы напали на конный отряд, покушавшийся на деревню Мордреда. Так что когда к месту сражения подбежали стражники, орки валялись по кучкам, а Ричард, изображая всецело преданную животину, сидел около меня, понуро свесив голову и тихо подвывая. Правда, «купцу», который правил лошадьми, удалось бежать, но, в сущности, это такие мелочи.
После ужина легли спать. Я неимоверно устал, и казалось, сразу усну, но я еще долго ворочался с бока на бок в кровати. Меня сжигала тоска. Тоска по дому. Вспоминалась моя тихая, уютная квартира. Вспоминались все блага цивилизации, оставленные ТАМ. Вспоминалась моя прежняя жизнь, каждая мелочь, которая до этого ускользала от внимания. Боже мой, я всего один день в этом сумасшедшем мире, а уже успел познакомиться с синим котом-переростком, побегать от волков, получить силу Белого Оборотня, поучаствовать в сражении с конными рыцарями, помочь в эвакуации нечисти и повоевать с орками. Не много ли? Если так будет продолжаться, то моя изнеженная психика может попросту не выдержать! И вообще, все как-то не так! Герои в прочитанных мною книгах оказываются в гораздо более выгодном положении. Их встречают (либо с хлебом-солью и песнями, либо с топором в руке и недоброй ухмылкой на небритом лице), им обо всем рассказывают (или хотя бы дают почитать книгу с пророчеством, которое предсказывает приход сильно могучего витязя, который как две капли воды похож на героя), им дают разные магические железки (от гвоздя до меча) и четко ставят задачу (убить злого бяку, спасти принцессу, королевство, мир и так далее). Хм… ну, допустим, первому пункту я соответствую — меня встретили. Правда, встречающим оказался Ричард, которого, как и меня, выкинуло сюда без спроса. Да, пусть я якобы обладаю способностями Белого Оборотня, но, как пользоваться ими, не знаю совершенно. И вряд ли какая-нибудь ученая вша возьмется объяснить! А, ладно. Самому мне все равно ничего не сделать. Вот пойду завтра на прием к этому де Фросту, там и постараюсь хоть немного разузнать о мире, в котором мне теперь предстоит жить. А сейчас — спать…
Поднимали нас с трудом. Все та же хорошенькая блондиночка чуть ли не со слезами на глазах упрашивала невыспавшегося меня подняться и пойти на торжественный прием. А я что? Я после всех пережитых событий хотел только, чтобы меня оставили в покое и не дергали за ногу с просьбами проснуться. Правда, когда девушка сказала, что за неявку нас всех повесят, я соизволил встать. Нет, я понимаю, что она преувеличивает, но… чем черт не шутит. Ричард нашелся в углу, в груде медвежьих шкур, заменяющих здесь одеяла. Бурчащий, как кофейник, кот вылез из них только после второй кружки воды, которую я на него вылил с садистским наслаждением.
Мы успели. Маркиз де Фрост оказался жизнерадостным, дородным мужчиной лет сорока, с широким простодушным лицом, на котором, однако, блестели умные, цепкие глаза. Меня он принял с распростертыми объятиями и облобызал в обе щеки, как Брежнев. Ричард сей церемонии избежал, так как прикидывался обычным тигром, и быстренько шмыгнул в дальний угол, засев там, зыркая глазишами и двигая ушами. Меня же познакомили с пятью жутко благородными мужами из самых-самых, после чего маркиз приступил к расспросу с пристрастием. Все как всегда — кто я такой, как зовут, какие титулы и так далее. Я, придерживаясь выработанной тактики, представился странствующим рыцарем с кучей обетов, и от меня отвалили. Правда, один въедливый лорд из той пятерки поинтересовался, где мои латы и меч, однако я не растерялся и, честно глядя гестаповцу в глаза, ответил, что мои латы и меч настолько пострадали в сражениях, что просто развалились. Де Фрост посокрушался и тотчас же пообещал подарить мне новенькую амуницию. Я с радостью согласился — везет в последнее время с халявой. Как оказалось, в городе (кстати, он называется Партон) сегодня большой праздник — столетие Святого Сигизмунда, так что будет обильное застолье и много игрищ. Я хотел было поинтересоваться, кто такой этот Сигизмунд, но Ричард, теперь уже смирно бродящий по комнате, шепотом наобещал много хорошего, и я предпочел заткнуться. Вдруг этот Сигизмунд настолько известная личность, что его знает каждая собака, а тут нате вам — я со своими глупыми вопросами. И будут потом коситься всякие и пальцем грязным тыкать…
— Ну, сэр рыцарь, — хлопнул меня по плечу маркиз. — Сейчас я к народу выйду, а потом и начнем. Эх, у меня в подвале такое вино есть!
Дав это приятное обещание, маркиз направился в сторону небольшого балкончика, с которого, по-видимому, и собирался обращаться к народу. Я увязался за ним. Очень уж интересно было посмотреть на то, как проходят местные собрания.
Вся площадь была забита народом до такой степени, что не то что яблоку — вишенке негде упасть было. Когда де Фрост вышел на балкон, народ приветствовал его счастливыми криками. Похоже, маркиза тут любят. Де Фрост угомонил людей одним движением руки и…
Меня с головой окунули в мутную, грязную воду, подержали там немного, а потом вытащили на воздух… Я увидел дом маркиза глазами другого человека, который почему-то находился на крыше противоположного здания. Вон балкончик, на нем стоит что-то декламирующий де Фрост, за его спиной маячит моя любопытная рожа. Картинка дернулась, и я увидел… что тянусь за стрелой. В смысле тот человек, глазами которого я сейчас вижу, тянется за стрелой! В левой, руке мелькнул лук. Натягивается тетива. Не-э-эт!
Мир рухнул. Хотя нет, это я рухнул вправо, подмяв под себя маркиза, одновременно выныривая из омута. Что-то тихо просвистело в воздухе, и в стену впилась черная стрела. Де Фрост побледнел. Площадь взорвалась криками. Я же вижу все будто в тумане. Вот надо мной склоняется Ричард. Откуда-то появляются вооруженные люди, подхватывают меня и маркиза и волокут в лишь им известном направлении. Сажают на удобный стул со спинкой. Кричат, визжат, суетятся…
— … Вот такие дела, Антоний, — хмуро подытожил де Фрост, опрокидывая очередные сто пятьдесят. — В собственном городе, во время такого праздника на меня покушаются… Уроды!
Я сочувственно молчал. Мы сидели в личных покоях маркиза. Одни. Сперва стражники попытались загораживать де Фроста, заглядывали под кровать, грозно сверкая очами, но мужик психанул и выгнал всех пинками, оставив только скромного меня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43
— Помогите! — на всякий случай заорал я и оглянулся.
Мамочки! Как они, оказывается, быстро бегают! Толком не отдавая отчета своим действиям, я взлетел на ближайшее дерево и замер на ветке. Наверное, сказывается общение с моим кошачьим попутчиком. Орки подбежали и остановились, уставившись на меня. Я показал им язык. Они обиделись. Что было дальше — не помню. Последнее, что мелькает в памяти, это треск ломающейся ветки и приближающаяся земля. Что-то часто я теряю сознание…
Голова болела. Открывать глаза не хотелось совершенно. Были слышны голоса.
— … Всех повязали?
— Всех. Слава Всевышнему, стражники, охраняющие ворота, успели вовремя.
— Это вы называете вовремя?! Этот смелый воин один, без оружия бился с пятью орками! Если бы не он, им удалось бы пробраться в город — и что тогда?
— Что?
— Да что угодно! Они могли устроить мятеж, саботаж, они могли даже совершить покушение на сиятельного маркиза!
— Но обошлось же…
— Обошлось?! И это говорите вы, начальник городской стражи?! Обошлось… — Говоривший захлебнулся негодованием.
— Господа, он очнулся! — прозвучало совсем рядом с моим ухом. Что ж, притворяться не имеет смысла.
Я с трудом разлепил веки и сел. Первое, что я увидел, были связанные орки. Трое сильно исцарапаны (похоже, Ричард постарался), один без видимых повреждений, а еще один до сих пор в отключке. На лбу у орка явственно выпирала огромная фиолетовая шишка. Похоже, это я постарался, упав на несчастного, словно кирпич. Однако. Блин, как же голова боли-ит…
— Сэр, с вами все в порядке? — участливо поинтересовался паренек, стоящий рядом со мной на коленях (он был одет в белый балахон, а рядом лежала сумка, доверху набитая склянками — похоже, лекарь).
Ну не идиот ли? Видит же, что не в порядке, и еще издевается. Садист. Чтобы не видеть его участливой рожи, я отвернулся и наткнулся мутным взором на синего кота.
— О, Ричард, — искренне обрадовался я. — А мне плохо…
Вместо того чтобы ответить, кот сделал зверскую рожу и демонстративно отвернулся. Не понял!
— Эй, Ричард, ты чего!
Я получил еще один испепеляющий взгляд и окончательно припух. Ничего не понимаю!
Пока я маялся догадками, ко мне подошли еще два человека. Один — явный монах, пожилой, лысенький, в старой, но чистой коричневой рясе и с огромным серебряным крестом на груди. Второй — столь же явный лорд или еще что-то жутко благородное. Одет богато, видно, по последнему писку здешней моды. Гордый до невозможности, но немного пришибленный. Видимо, именно его распинал монах.
— Достопочтенный сэр, — высокопарно начал этот благородный. — Позвольте выразить вам…
— Да помолчите вы, Лаголь! — поморщился монах, и лорд мгновенно заткнулся. — Не видите, сэра рыцаря так огрели дубиной, что у него временное помешательство рассудка. Он разговаривает с собственным тигром, а тут вы со своими благодарностями!
— Вы абсолютно правы, отец Ферд, — смиренно склонился в поклоне Лаголь.
Ага, теперь многое ясно. Значит, они тоже приняли меня за рыцаря — это хорошо. Еще они считают, что именно я победил всех орков, — это тоже хорошо. Есть возможность на халяву пробраться в город — это просто замечательно! Вот только почему ваньку валяет Ричард?
— Лекарь, — властно приказал лорд. — Поднимите сэра рыцаря — вам помогут проводить его в покои.
Опа! Мне еще будет где поспать и наверняка поесть. Все просто замечательно! Ладно, помолчим пока, изобразим тяжело ушибленного — в этом есть своя выгода.
Что может быть лучше полноценного отдыха после столь насыщенного дня? (Вы ведь не забыли, что все события успели произойти в период жалких двадцати четырех часов, а то и меньше?) Итак, меня с почетом доставили в самую престижную харчевню города и разместили в номере на третьем этаже. Лекарь собирался было меня сторожить, но я сказал ему, что со мной все в порядке, от удара я отошел и вполне способен справиться со всем сам. Паренек поверил, поклонился и смылся, предупредив, что завтра с утра сам сиятельный маркиз де Фрост (местная высшая власть) соизволяет видеть меня на приеме в качестве почетного гостя. Я пообещал, что приду, и закрыл дверь за заботливым эскулапом. Сразу после этого Ричард, который, понятное дело, увязался за мной, обрушил на мою скромную персону водопад площадной ругани. Он, видите ли, ни разу в жизни не встречал такого тупицу, который не понимает самых простейших намеков. Я справедливо оскорбился и в свою очередь наорал на кота, обозвал его фашистом и демонстративно пошел мыться, оставив остолбеневшего Ричарда посреди комнаты с распахнутой от удивления пастью. Кстати, помыться удалось весьма сносно. Дело в том, что водопровода в средневековье не наблюдалось, но его с успехом заменяла огромная дубовая бадья (что-то похожее я видел у Мордреда), в которой я с упоением плескался битый час. Стоило же мне выйти, как в дверь тихонько поскреблись, и симпатичная блондиночка с обалденным декольте и чарующей улыбкой внесла поднос, на котором возлежал аппетитно поджаренный поросенок. Плюс еще нам поставили большой кувшин с вином, так что… будем жить, господа! За дружеской трапезой были улажены все проблемы. Синий кот извинился за излишнюю грубость, сославшись на то, что я сам виноват — нечего было на людях с ним разговаривать. Пусть уж, мол, будет он бессловесной тварью, оно так спокойнее. Тем более что местные жители относятся к нему спокойно — видимо, огромные синие коты в их краях не редкость. Я согласился с его доводами, тоже извинился за «фашиста» и попросил рассказать о том, что же, собственно, произошло. Ричард лизнул вина из плошки и поведал, что когда я залез на дерево, то ветка подо мной не выдержала и отломилась, в падении благополучно пришибив одного из тех террористов, что меня караулили. Второго я сшиб, влетев ему головой в грудь, после чего сам отрубился. Ну а в это время он, Ричард, отважно сражался с превосходящим противником. Да так удачно, что от того только клочья летели. У меня не было оснований не верить коту, так как я уже успел увидеть его в деле, когда мы напали на конный отряд, покушавшийся на деревню Мордреда. Так что когда к месту сражения подбежали стражники, орки валялись по кучкам, а Ричард, изображая всецело преданную животину, сидел около меня, понуро свесив голову и тихо подвывая. Правда, «купцу», который правил лошадьми, удалось бежать, но, в сущности, это такие мелочи.
После ужина легли спать. Я неимоверно устал, и казалось, сразу усну, но я еще долго ворочался с бока на бок в кровати. Меня сжигала тоска. Тоска по дому. Вспоминалась моя тихая, уютная квартира. Вспоминались все блага цивилизации, оставленные ТАМ. Вспоминалась моя прежняя жизнь, каждая мелочь, которая до этого ускользала от внимания. Боже мой, я всего один день в этом сумасшедшем мире, а уже успел познакомиться с синим котом-переростком, побегать от волков, получить силу Белого Оборотня, поучаствовать в сражении с конными рыцарями, помочь в эвакуации нечисти и повоевать с орками. Не много ли? Если так будет продолжаться, то моя изнеженная психика может попросту не выдержать! И вообще, все как-то не так! Герои в прочитанных мною книгах оказываются в гораздо более выгодном положении. Их встречают (либо с хлебом-солью и песнями, либо с топором в руке и недоброй ухмылкой на небритом лице), им обо всем рассказывают (или хотя бы дают почитать книгу с пророчеством, которое предсказывает приход сильно могучего витязя, который как две капли воды похож на героя), им дают разные магические железки (от гвоздя до меча) и четко ставят задачу (убить злого бяку, спасти принцессу, королевство, мир и так далее). Хм… ну, допустим, первому пункту я соответствую — меня встретили. Правда, встречающим оказался Ричард, которого, как и меня, выкинуло сюда без спроса. Да, пусть я якобы обладаю способностями Белого Оборотня, но, как пользоваться ими, не знаю совершенно. И вряд ли какая-нибудь ученая вша возьмется объяснить! А, ладно. Самому мне все равно ничего не сделать. Вот пойду завтра на прием к этому де Фросту, там и постараюсь хоть немного разузнать о мире, в котором мне теперь предстоит жить. А сейчас — спать…
Поднимали нас с трудом. Все та же хорошенькая блондиночка чуть ли не со слезами на глазах упрашивала невыспавшегося меня подняться и пойти на торжественный прием. А я что? Я после всех пережитых событий хотел только, чтобы меня оставили в покое и не дергали за ногу с просьбами проснуться. Правда, когда девушка сказала, что за неявку нас всех повесят, я соизволил встать. Нет, я понимаю, что она преувеличивает, но… чем черт не шутит. Ричард нашелся в углу, в груде медвежьих шкур, заменяющих здесь одеяла. Бурчащий, как кофейник, кот вылез из них только после второй кружки воды, которую я на него вылил с садистским наслаждением.
Мы успели. Маркиз де Фрост оказался жизнерадостным, дородным мужчиной лет сорока, с широким простодушным лицом, на котором, однако, блестели умные, цепкие глаза. Меня он принял с распростертыми объятиями и облобызал в обе щеки, как Брежнев. Ричард сей церемонии избежал, так как прикидывался обычным тигром, и быстренько шмыгнул в дальний угол, засев там, зыркая глазишами и двигая ушами. Меня же познакомили с пятью жутко благородными мужами из самых-самых, после чего маркиз приступил к расспросу с пристрастием. Все как всегда — кто я такой, как зовут, какие титулы и так далее. Я, придерживаясь выработанной тактики, представился странствующим рыцарем с кучей обетов, и от меня отвалили. Правда, один въедливый лорд из той пятерки поинтересовался, где мои латы и меч, однако я не растерялся и, честно глядя гестаповцу в глаза, ответил, что мои латы и меч настолько пострадали в сражениях, что просто развалились. Де Фрост посокрушался и тотчас же пообещал подарить мне новенькую амуницию. Я с радостью согласился — везет в последнее время с халявой. Как оказалось, в городе (кстати, он называется Партон) сегодня большой праздник — столетие Святого Сигизмунда, так что будет обильное застолье и много игрищ. Я хотел было поинтересоваться, кто такой этот Сигизмунд, но Ричард, теперь уже смирно бродящий по комнате, шепотом наобещал много хорошего, и я предпочел заткнуться. Вдруг этот Сигизмунд настолько известная личность, что его знает каждая собака, а тут нате вам — я со своими глупыми вопросами. И будут потом коситься всякие и пальцем грязным тыкать…
— Ну, сэр рыцарь, — хлопнул меня по плечу маркиз. — Сейчас я к народу выйду, а потом и начнем. Эх, у меня в подвале такое вино есть!
Дав это приятное обещание, маркиз направился в сторону небольшого балкончика, с которого, по-видимому, и собирался обращаться к народу. Я увязался за ним. Очень уж интересно было посмотреть на то, как проходят местные собрания.
Вся площадь была забита народом до такой степени, что не то что яблоку — вишенке негде упасть было. Когда де Фрост вышел на балкон, народ приветствовал его счастливыми криками. Похоже, маркиза тут любят. Де Фрост угомонил людей одним движением руки и…
Меня с головой окунули в мутную, грязную воду, подержали там немного, а потом вытащили на воздух… Я увидел дом маркиза глазами другого человека, который почему-то находился на крыше противоположного здания. Вон балкончик, на нем стоит что-то декламирующий де Фрост, за его спиной маячит моя любопытная рожа. Картинка дернулась, и я увидел… что тянусь за стрелой. В смысле тот человек, глазами которого я сейчас вижу, тянется за стрелой! В левой, руке мелькнул лук. Натягивается тетива. Не-э-эт!
Мир рухнул. Хотя нет, это я рухнул вправо, подмяв под себя маркиза, одновременно выныривая из омута. Что-то тихо просвистело в воздухе, и в стену впилась черная стрела. Де Фрост побледнел. Площадь взорвалась криками. Я же вижу все будто в тумане. Вот надо мной склоняется Ричард. Откуда-то появляются вооруженные люди, подхватывают меня и маркиза и волокут в лишь им известном направлении. Сажают на удобный стул со спинкой. Кричат, визжат, суетятся…
— … Вот такие дела, Антоний, — хмуро подытожил де Фрост, опрокидывая очередные сто пятьдесят. — В собственном городе, во время такого праздника на меня покушаются… Уроды!
Я сочувственно молчал. Мы сидели в личных покоях маркиза. Одни. Сперва стражники попытались загораживать де Фроста, заглядывали под кровать, грозно сверкая очами, но мужик психанул и выгнал всех пинками, оставив только скромного меня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43