Непроизвольно застонав, я повернул голову.
Минуту царило молчание.
– Видишь! Он уже реагирует на боль – пытается поудобней пристроить голову.
– А что? Обезболивание больше не действует?
– Оно не к чему. Регенерация закончена. А остаточные болевые ощущения некоторое время неизбежны. Как только окончательно вернется сознание, мы снимем их гипносном. Между прочим, отличная вещь! И не только в таких случаях. Особенно хороши те, которые создает Вайла. Не пробовал?
– Не приходилось…
– Сразу видно – голова тебя не беспокоит. И спишь, наверное, сном праведника?
– Не жалуюсь… Ну что, будем снимать регенератор, или рано?
– Да, помоги.
Чьи-то руки приподняли мою голову. Под подбородком щелкнула застежка, и с меня что-то сняли. От яркого света я зажмурился.
– Ну-ну, не бойтесь, откройте глаза. Мне надо их осмотреть.
Теперь ничто не закрывало уши, и голос прозвучал громко. Он был мне незнаком.
Где я? Неужто все-таки попался? – Память отчетливо хранила все происшедшее. – Понесло тебя в темный дом! Выпутывайся теперь…
Незаметно пошевелив руками и ногами и убедившись, что они повинуются, я несколько приободрился: посмотрим еще, кто кого, и открыл глаза. Из груди вырвался вздох облегчения – первое, что смог разглядеть, – лицо Рики, склонившейся ко мне.
– Вет, ты меня слышишь?
– Как нельзя лучше! – В затылке опять возникла тупая боль, но я пересилил ее и улыбнулся.
– Повремените с вопросами, ему пока трудно говорить.
Повернувшись на голос, я увидел незнакомого человека с каким-то прибором в руках.
– Смотрите сюда, – он приблизил инструмент почти к самым моим глазам. – Отлично! Зрение в полном порядке. Теперь пять минут гипносна, и вы окончательно отремонтированы. Морис, давай!
Я уже не удивился, увидев своего друга. Подмигнув, он что-то ловко укрепил у меня на висках и отошел. Незнакомец пристально уставился в глаза:
– А теперь спать, спать, спать…
Охватила приятная истома. Веки сами собой сомкнулись, и я ощутил ни с чем не сравнимое чувство полета. В лицо била упругая воздушная струя. Невесомое тело поднималось все выше и выше в ночном небе навстречу вечным звездам. Стоило захотеть, и я долечу до них!.. Бурный восторг свободы пьянил. Никогда мне не доводилось ощущать себя таким всесильным… И тут зазвучала музыка. Может, и не музыка вовсе – просто ветер свистел в ушах, – но более прекрасного я в жизни не слышал! Куда моим звуковым картинам! Гармония звуков зачаровывала, до дна заполняла душу, растворяла в себе… Я весь превратился в слух, боясь упустить малейший нюанс. Это блаженство хотелось испытывать вечно… Но увы! Все прекрасное быстролетно. Музыка смолкла так же внезапно, как и началась. Вместе с ней оборвался полет…
Гипносон кончился. Я лежал на кровати, уставившись в потолок, зачарованно вспоминая услышанное. Нет, эту музыку я действительно никогда не слышал, но почерк! Он был мне хорошо известен. Так писал человек, всю музыку которого я знал наизусть. Но эту он сочинить не мог по простой и грустной причине – уже несколько лет его не было в живых. И все же…
Стряхнув оцепенение, я повел глазами и опять увидел Рику. Она дремала в кресле рядом с моей постелью. Больше в комнате никого не было. За настежь распахнутым окном давно наступило утро. Пели птицы, плескалась под обрывом река. Жизнь продолжалась! Радостно было сознавать это…
Ну и дела! Всю ночь провалялся в беспамятстве… – отцепив пластины гипносна, я приподнялся и ощупал затылок. В одном месте отсутствовала часть шевелюры, и пальцы наткнулись на гладкую кожу. Вопреки ожиданиям боли не возникло.
Ничего, волосы – дело наживное. Походим пока так. Главное, я здоров!.. Что же все-таки произошло?
Опершись на руку, я привстал и легонько щелкнул Рику по носу:
– Подъем!
Она ошалело распахнула красные от бессонной ночи глаза, но, увидев меня, расцвела в улыбке.
– Ну как ты?
– Вроде жив…
– Брось свои шуточки! Как себя чувствуешь? Голова не болит?
– Все в порядке. Только вот слабоват немного… Пожалуйста, объясни, что здесь произошло! События минувшей ночи для меня – сплошной мрак.
– Что ж… его легко прояснить. Ведь это я напала на тебя в холле.
– Ты?!
– Ладно, давай расскажу по порядку, – она помолчала. – Мы с Морисом ушли из клуба, когда ты затеял музыкальную перепалку с Вайлой: я очень обиделась и хотела одного – скорее попасть домой. Но твой галантный друг уговорил поехать развлекаться, резонно заметив, что, если тебе хорошо, почему мне должно быть плохо? Где мы только не были… И вдруг до меня дошло, что ты мог вести себя так неспроста! Попытки связаться с тобой ни к чему не привели; я забеспокоилась и, сославшись на усталость, попросила Мориса лететь домой. Путь был неблизкий, и вернулись мы только к вечеру. Заглянув в твою комнату, я поняла, что ты здесь был. Разбитый биопередатчик на подушке, рваная грязная одежда на полу, какой-то перстень… Все это не развеяло тревоги, но, по крайней мере, указывало, что ты жив. Перед верандой у лестницы трава была примята – явно след посадки гравилета…
– И глаз же у тебя! Это я сажал гравилет, чтоб погрузить труп Нэя… А что дальше?
– Меня позвал Морис и растерянно сообщил, что компьютер не работает: оказывается, он тоже встревожился твоим отсутствием и пытался связаться с Вайлой в надежде что-нибудь узнать. Я вскрыла машину, а он пошел к своему гравилету, чтобы вызвать ее по бортовому компьютеру…
– А почему же не работал компьютер в доме?
– Он был кем-то умышленно испорчен. Чтобы понять это, достаточно было беглого взгляда – все важнейшие блоки варварски разбиты. Когда вернулся Морис, я умолчала об этом, сказав лишь, что поломка безнадежна, но он только рукой махнул: «Брось его! Завтра попрошу прислать новый… И о Вете не беспокойся – Вайлы нет дома, наверняка до сих пор где-то болтаются… Ты как хочешь, а я пошел спать.» Я осталась одна… Изуродованный компьютер не давал покоя. Мне было ясно, что ты оставил в нем послание, но кто-то очень не хотел, чтобы оно дошло до меня. Зная тебя, я стала искать дубликат, но нашла не скоро – только когда пошла на кухню попить. Теперь многое прояснилось… Послав запросы, о которых ты просил, я села в холле ждать исхода контрольного времени. Атмосфера была гнетущей – твое предостережение относительно возможности нападения на меня мало радовало. Но больше всего давили неопределенность и собственное бессилие влиять на события. Я поднялась на крышу. Свежесть наступившей ночи несколько успокоила, но вдруг мне показалось, что в лес опустился гравилет – его силуэт будто мелькнул на фоне неба. До назначенного времени было еще далеко, да и зачем тебе садиться в лесу? Спустившись в дом, я отключила световую автоматику и притаилась. Показалось так показалось, а нет – возможны гости. Глаза привыкли к темноте, и, когда бесшумно приоткрылась входная дверь, я различила скользнувшую в нее фигуру. Ошибки не было! Кто-то, не желая обнаружить себя, крался вдоль стены. По моему разумению, хозяева так не ходят. Поэтому, выждав, пока неизвестный поравнялся со мной, я прыгнула и нанесла удар… Счастье, что не устояла на ногах – поверх резанул луч энергатора. Каков же был мой ужас, когда, включив свет, увидела на полу тебя, с расплывшимся пятном крови вокруг головы… – Рика отвернулась к окну.
– Да… Затрещину ты мне дала мастерскую! Всю спесь сбила. Благодарю покорно! А что было дальше?
– А что дальше… На шум выскочил Морис. Мне удалось избежать расспросов, сразу объяснив, что произошла трагическая случайность, виной которой ты сам. Захотелось, мол, ему подурачиться, испугать спящих, пробирался в дом крадучись, вот и получил по затылку. Впрочем, болтать было некогда – мы попытались остановить кровотечение, но безуспешно… Тогда Морис вызвал врача, своего приятеля, а тебя перенес в комнату.
– А что вы сказали врачу?
– Сказали, что прилетев, обнаружили тебя на лестнице веранды: видимо, просто оступился. Он не спорил, сразу взялся за дело… Кстати, наша версия вполне правдоподобна – врач установил у тебя физическое и нервное переутомление. Что еще сказать?.. Специалист он хороший – быстро остановил кровь и напялил тебе на голову какой-то регенератор. Никогда не слышала про такой прибор. Что-то новое, изобретенное, вероятно, здесь, на Салге. Но он творит чудеса, – Рика осторожно погладила меня по затылку. – Вот собственно, все… А теперь расскажи, наконец, что случилось с тобой?
И, стараясь ничего не упустить, я поведал Рике обо всем, что произошло со мной после того, как мы расстались. Трудно сказать, для кого я старался больше – для себя или для нее: это повествование позволяло еще раз все тщательно проанализировать. Рассказ получился долгим.
– Вот видишь, мои похождения – в духе лучших искателей приключений. Особенно финал, который ты мне подарила! – закончил я.
Но Рика не приняла шутку, даже не улыбнулась.
– Значит, все-таки внешнее вмешательство… – произнесла она. – А что они хотят?
– Не знаю, но думаю, что приток на Салгу творческих личностей – следствие их деятельности. Похоже, им зачем-то надо собрать воедино цвет Земной ассоциации… Необходимо с этим разобраться.
– Будем вызывать группу дознания?
– Думаю, пока рановато. Если б я не проморгал труп Нэя!.. А так нечем подкрепить свои слова. Да и сколько шуточек посыплется в мой адрес…
– Не думаю.
– Понимаю. Ты хочешь сказать, что осталась тайна биографии Вайлы.
– Именно!
– Ну и что? Мало ли у человека может быть причин скрывать свое прошлое? Само по себе это, конечно, странно, но ничего не доказывает. Неземное происхождение, во всяком случае. Ее исчезновение тоже ни о чем не говорит – захотела и улетела с Салги. Вот и все… Кстати, пришли ответы на запросы?
– Да.
– Ну и?..
– По-моему, ничего интересного. Расширенный поиск по Вайле пока ничего не дал: ни в одном каталоге она не значится ни живой, ни мертвой. С Артуром Нэем – то же самое… Да, ты еще просил выяснить, кто из сотрудников Службы знал о нашем отпуске. Для этого и запроса не надо, могу так сказать – многие. Шеф не делал секрета из этого.
– Верно! Мог бы и сам догадаться…
– Вет, а все же, какое задание он тебе дал, отправляя на Салгу?
– Я же тебе говорил – никакого.
– Скрываешь?
– Клянусь, говорю правду! Сказал: «Отдохни, сунул два билета и выгнал. Больше ничего…»
– Ну-ну…
– Дело твое. Хочешь – верь, хочешь – нет, а это так!
– Ладно! И что же ты теперь собираешься делать, если говоришь, группу дознания вызывать рано?
– Искать Вайлу. Надеюсь, она знает, где труп Нэя. Да и сама может оказаться любопытным объектом исследования.
– А если все они уже улетели с Салги, прихватив убитого или попросту уничтожив труп? Не допускаешь?
– Жаль, если так. Тогда все резко усложнится. Ведь нам неведомо, бросят они начатое дело или нет. А это значит, что в поисках возможно несуществующих сообщников придется проверить множество людей. Избави Бог!.. Расследование будет почти безнадежным, растянется надолго. Поэтому лучше бы найти Вайлу.
– Как?
– Подумай! Сделала меня инвалидом – теперь расхлебывай. Твоя очередь работать.
– Хорошо. Не злись. Пойду за твоим завтраком, заодно подумаю. А сюда пришлю доктора: по-моему, лучшей компании больному не сыскать.
Рика скрылась за дверью. Но один я оставался недолго – в комнату вошел мой ночной спаситель.
– Как самочувствие? Слабость? Ерунда! После таких ударов бывает похуже… – Он укрепил у меня на голове датчики и включил какой-то прибор. – Сейчас все станет ясно. Кстати, мы не знакомы. Иван Плас, врач.
– Вет Ник – искусствовед. Знаете, а я почему-то догадался о роде ваших занятий…
– Неужели? – он засмеялся. – Поздравляю! Слабость скоро пройдет. Даже без стимуляторов. День вас понаблюдаю, а завтра буду уже не нужен. У вас отличное здоровье и крепкая голова. Только, видно, иногда плоховато варит: разве можно развлекаться до того, что ноги не держат?
– Что правда – то правда, иногда жутко тупею.
– Я не шучу. Не всем такие удары сходят благополучно. Бывает весьма печальный исход…
– А что, часто такое происходит?
– К счастью, нет. Не считая вас, я всего лишь однажды столкнулся с подобным. Тот случай закончился трагически… – лицо Ивана помрачнело, и он замолчал.
– Вы хотите сказать, что тогда были бессильны? А почему?
– Я прибыл слишком поздно, и удар был опасней… Но не это главное. Человека можно было спасти, если бы…
– Что?
– …у меня был этот аппарат, – он кивнул на шлем регенератора.
– Не захватили с собой?
– Не в этом дело: регенератор был в доме, но его не было у меня.
– Простите, Иван, но я ничего не понимаю!
– Что тут понимать! – он с раздражением хлопнул крышкой своего прибора. – Впрочем, извините… У меня характерное многим заблуждение: если самому все ясно, ждешь, что и другие поймут с полуслова… Та ночь была страшной – на моих руках погибал человек, а я был бессилен. Помощь запоздала, и все старания ни к чему не привели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17
Минуту царило молчание.
– Видишь! Он уже реагирует на боль – пытается поудобней пристроить голову.
– А что? Обезболивание больше не действует?
– Оно не к чему. Регенерация закончена. А остаточные болевые ощущения некоторое время неизбежны. Как только окончательно вернется сознание, мы снимем их гипносном. Между прочим, отличная вещь! И не только в таких случаях. Особенно хороши те, которые создает Вайла. Не пробовал?
– Не приходилось…
– Сразу видно – голова тебя не беспокоит. И спишь, наверное, сном праведника?
– Не жалуюсь… Ну что, будем снимать регенератор, или рано?
– Да, помоги.
Чьи-то руки приподняли мою голову. Под подбородком щелкнула застежка, и с меня что-то сняли. От яркого света я зажмурился.
– Ну-ну, не бойтесь, откройте глаза. Мне надо их осмотреть.
Теперь ничто не закрывало уши, и голос прозвучал громко. Он был мне незнаком.
Где я? Неужто все-таки попался? – Память отчетливо хранила все происшедшее. – Понесло тебя в темный дом! Выпутывайся теперь…
Незаметно пошевелив руками и ногами и убедившись, что они повинуются, я несколько приободрился: посмотрим еще, кто кого, и открыл глаза. Из груди вырвался вздох облегчения – первое, что смог разглядеть, – лицо Рики, склонившейся ко мне.
– Вет, ты меня слышишь?
– Как нельзя лучше! – В затылке опять возникла тупая боль, но я пересилил ее и улыбнулся.
– Повремените с вопросами, ему пока трудно говорить.
Повернувшись на голос, я увидел незнакомого человека с каким-то прибором в руках.
– Смотрите сюда, – он приблизил инструмент почти к самым моим глазам. – Отлично! Зрение в полном порядке. Теперь пять минут гипносна, и вы окончательно отремонтированы. Морис, давай!
Я уже не удивился, увидев своего друга. Подмигнув, он что-то ловко укрепил у меня на висках и отошел. Незнакомец пристально уставился в глаза:
– А теперь спать, спать, спать…
Охватила приятная истома. Веки сами собой сомкнулись, и я ощутил ни с чем не сравнимое чувство полета. В лицо била упругая воздушная струя. Невесомое тело поднималось все выше и выше в ночном небе навстречу вечным звездам. Стоило захотеть, и я долечу до них!.. Бурный восторг свободы пьянил. Никогда мне не доводилось ощущать себя таким всесильным… И тут зазвучала музыка. Может, и не музыка вовсе – просто ветер свистел в ушах, – но более прекрасного я в жизни не слышал! Куда моим звуковым картинам! Гармония звуков зачаровывала, до дна заполняла душу, растворяла в себе… Я весь превратился в слух, боясь упустить малейший нюанс. Это блаженство хотелось испытывать вечно… Но увы! Все прекрасное быстролетно. Музыка смолкла так же внезапно, как и началась. Вместе с ней оборвался полет…
Гипносон кончился. Я лежал на кровати, уставившись в потолок, зачарованно вспоминая услышанное. Нет, эту музыку я действительно никогда не слышал, но почерк! Он был мне хорошо известен. Так писал человек, всю музыку которого я знал наизусть. Но эту он сочинить не мог по простой и грустной причине – уже несколько лет его не было в живых. И все же…
Стряхнув оцепенение, я повел глазами и опять увидел Рику. Она дремала в кресле рядом с моей постелью. Больше в комнате никого не было. За настежь распахнутым окном давно наступило утро. Пели птицы, плескалась под обрывом река. Жизнь продолжалась! Радостно было сознавать это…
Ну и дела! Всю ночь провалялся в беспамятстве… – отцепив пластины гипносна, я приподнялся и ощупал затылок. В одном месте отсутствовала часть шевелюры, и пальцы наткнулись на гладкую кожу. Вопреки ожиданиям боли не возникло.
Ничего, волосы – дело наживное. Походим пока так. Главное, я здоров!.. Что же все-таки произошло?
Опершись на руку, я привстал и легонько щелкнул Рику по носу:
– Подъем!
Она ошалело распахнула красные от бессонной ночи глаза, но, увидев меня, расцвела в улыбке.
– Ну как ты?
– Вроде жив…
– Брось свои шуточки! Как себя чувствуешь? Голова не болит?
– Все в порядке. Только вот слабоват немного… Пожалуйста, объясни, что здесь произошло! События минувшей ночи для меня – сплошной мрак.
– Что ж… его легко прояснить. Ведь это я напала на тебя в холле.
– Ты?!
– Ладно, давай расскажу по порядку, – она помолчала. – Мы с Морисом ушли из клуба, когда ты затеял музыкальную перепалку с Вайлой: я очень обиделась и хотела одного – скорее попасть домой. Но твой галантный друг уговорил поехать развлекаться, резонно заметив, что, если тебе хорошо, почему мне должно быть плохо? Где мы только не были… И вдруг до меня дошло, что ты мог вести себя так неспроста! Попытки связаться с тобой ни к чему не привели; я забеспокоилась и, сославшись на усталость, попросила Мориса лететь домой. Путь был неблизкий, и вернулись мы только к вечеру. Заглянув в твою комнату, я поняла, что ты здесь был. Разбитый биопередатчик на подушке, рваная грязная одежда на полу, какой-то перстень… Все это не развеяло тревоги, но, по крайней мере, указывало, что ты жив. Перед верандой у лестницы трава была примята – явно след посадки гравилета…
– И глаз же у тебя! Это я сажал гравилет, чтоб погрузить труп Нэя… А что дальше?
– Меня позвал Морис и растерянно сообщил, что компьютер не работает: оказывается, он тоже встревожился твоим отсутствием и пытался связаться с Вайлой в надежде что-нибудь узнать. Я вскрыла машину, а он пошел к своему гравилету, чтобы вызвать ее по бортовому компьютеру…
– А почему же не работал компьютер в доме?
– Он был кем-то умышленно испорчен. Чтобы понять это, достаточно было беглого взгляда – все важнейшие блоки варварски разбиты. Когда вернулся Морис, я умолчала об этом, сказав лишь, что поломка безнадежна, но он только рукой махнул: «Брось его! Завтра попрошу прислать новый… И о Вете не беспокойся – Вайлы нет дома, наверняка до сих пор где-то болтаются… Ты как хочешь, а я пошел спать.» Я осталась одна… Изуродованный компьютер не давал покоя. Мне было ясно, что ты оставил в нем послание, но кто-то очень не хотел, чтобы оно дошло до меня. Зная тебя, я стала искать дубликат, но нашла не скоро – только когда пошла на кухню попить. Теперь многое прояснилось… Послав запросы, о которых ты просил, я села в холле ждать исхода контрольного времени. Атмосфера была гнетущей – твое предостережение относительно возможности нападения на меня мало радовало. Но больше всего давили неопределенность и собственное бессилие влиять на события. Я поднялась на крышу. Свежесть наступившей ночи несколько успокоила, но вдруг мне показалось, что в лес опустился гравилет – его силуэт будто мелькнул на фоне неба. До назначенного времени было еще далеко, да и зачем тебе садиться в лесу? Спустившись в дом, я отключила световую автоматику и притаилась. Показалось так показалось, а нет – возможны гости. Глаза привыкли к темноте, и, когда бесшумно приоткрылась входная дверь, я различила скользнувшую в нее фигуру. Ошибки не было! Кто-то, не желая обнаружить себя, крался вдоль стены. По моему разумению, хозяева так не ходят. Поэтому, выждав, пока неизвестный поравнялся со мной, я прыгнула и нанесла удар… Счастье, что не устояла на ногах – поверх резанул луч энергатора. Каков же был мой ужас, когда, включив свет, увидела на полу тебя, с расплывшимся пятном крови вокруг головы… – Рика отвернулась к окну.
– Да… Затрещину ты мне дала мастерскую! Всю спесь сбила. Благодарю покорно! А что было дальше?
– А что дальше… На шум выскочил Морис. Мне удалось избежать расспросов, сразу объяснив, что произошла трагическая случайность, виной которой ты сам. Захотелось, мол, ему подурачиться, испугать спящих, пробирался в дом крадучись, вот и получил по затылку. Впрочем, болтать было некогда – мы попытались остановить кровотечение, но безуспешно… Тогда Морис вызвал врача, своего приятеля, а тебя перенес в комнату.
– А что вы сказали врачу?
– Сказали, что прилетев, обнаружили тебя на лестнице веранды: видимо, просто оступился. Он не спорил, сразу взялся за дело… Кстати, наша версия вполне правдоподобна – врач установил у тебя физическое и нервное переутомление. Что еще сказать?.. Специалист он хороший – быстро остановил кровь и напялил тебе на голову какой-то регенератор. Никогда не слышала про такой прибор. Что-то новое, изобретенное, вероятно, здесь, на Салге. Но он творит чудеса, – Рика осторожно погладила меня по затылку. – Вот собственно, все… А теперь расскажи, наконец, что случилось с тобой?
И, стараясь ничего не упустить, я поведал Рике обо всем, что произошло со мной после того, как мы расстались. Трудно сказать, для кого я старался больше – для себя или для нее: это повествование позволяло еще раз все тщательно проанализировать. Рассказ получился долгим.
– Вот видишь, мои похождения – в духе лучших искателей приключений. Особенно финал, который ты мне подарила! – закончил я.
Но Рика не приняла шутку, даже не улыбнулась.
– Значит, все-таки внешнее вмешательство… – произнесла она. – А что они хотят?
– Не знаю, но думаю, что приток на Салгу творческих личностей – следствие их деятельности. Похоже, им зачем-то надо собрать воедино цвет Земной ассоциации… Необходимо с этим разобраться.
– Будем вызывать группу дознания?
– Думаю, пока рановато. Если б я не проморгал труп Нэя!.. А так нечем подкрепить свои слова. Да и сколько шуточек посыплется в мой адрес…
– Не думаю.
– Понимаю. Ты хочешь сказать, что осталась тайна биографии Вайлы.
– Именно!
– Ну и что? Мало ли у человека может быть причин скрывать свое прошлое? Само по себе это, конечно, странно, но ничего не доказывает. Неземное происхождение, во всяком случае. Ее исчезновение тоже ни о чем не говорит – захотела и улетела с Салги. Вот и все… Кстати, пришли ответы на запросы?
– Да.
– Ну и?..
– По-моему, ничего интересного. Расширенный поиск по Вайле пока ничего не дал: ни в одном каталоге она не значится ни живой, ни мертвой. С Артуром Нэем – то же самое… Да, ты еще просил выяснить, кто из сотрудников Службы знал о нашем отпуске. Для этого и запроса не надо, могу так сказать – многие. Шеф не делал секрета из этого.
– Верно! Мог бы и сам догадаться…
– Вет, а все же, какое задание он тебе дал, отправляя на Салгу?
– Я же тебе говорил – никакого.
– Скрываешь?
– Клянусь, говорю правду! Сказал: «Отдохни, сунул два билета и выгнал. Больше ничего…»
– Ну-ну…
– Дело твое. Хочешь – верь, хочешь – нет, а это так!
– Ладно! И что же ты теперь собираешься делать, если говоришь, группу дознания вызывать рано?
– Искать Вайлу. Надеюсь, она знает, где труп Нэя. Да и сама может оказаться любопытным объектом исследования.
– А если все они уже улетели с Салги, прихватив убитого или попросту уничтожив труп? Не допускаешь?
– Жаль, если так. Тогда все резко усложнится. Ведь нам неведомо, бросят они начатое дело или нет. А это значит, что в поисках возможно несуществующих сообщников придется проверить множество людей. Избави Бог!.. Расследование будет почти безнадежным, растянется надолго. Поэтому лучше бы найти Вайлу.
– Как?
– Подумай! Сделала меня инвалидом – теперь расхлебывай. Твоя очередь работать.
– Хорошо. Не злись. Пойду за твоим завтраком, заодно подумаю. А сюда пришлю доктора: по-моему, лучшей компании больному не сыскать.
Рика скрылась за дверью. Но один я оставался недолго – в комнату вошел мой ночной спаситель.
– Как самочувствие? Слабость? Ерунда! После таких ударов бывает похуже… – Он укрепил у меня на голове датчики и включил какой-то прибор. – Сейчас все станет ясно. Кстати, мы не знакомы. Иван Плас, врач.
– Вет Ник – искусствовед. Знаете, а я почему-то догадался о роде ваших занятий…
– Неужели? – он засмеялся. – Поздравляю! Слабость скоро пройдет. Даже без стимуляторов. День вас понаблюдаю, а завтра буду уже не нужен. У вас отличное здоровье и крепкая голова. Только, видно, иногда плоховато варит: разве можно развлекаться до того, что ноги не держат?
– Что правда – то правда, иногда жутко тупею.
– Я не шучу. Не всем такие удары сходят благополучно. Бывает весьма печальный исход…
– А что, часто такое происходит?
– К счастью, нет. Не считая вас, я всего лишь однажды столкнулся с подобным. Тот случай закончился трагически… – лицо Ивана помрачнело, и он замолчал.
– Вы хотите сказать, что тогда были бессильны? А почему?
– Я прибыл слишком поздно, и удар был опасней… Но не это главное. Человека можно было спасти, если бы…
– Что?
– …у меня был этот аппарат, – он кивнул на шлем регенератора.
– Не захватили с собой?
– Не в этом дело: регенератор был в доме, но его не было у меня.
– Простите, Иван, но я ничего не понимаю!
– Что тут понимать! – он с раздражением хлопнул крышкой своего прибора. – Впрочем, извините… У меня характерное многим заблуждение: если самому все ясно, ждешь, что и другие поймут с полуслова… Та ночь была страшной – на моих руках погибал человек, а я был бессилен. Помощь запоздала, и все старания ни к чему не привели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17