— Мне не хотелось бы причинить тебе боль или напугать страстностью моего порыва. Я так долго сдерживал свои желания, что боюсь… — Он вздохнул. — Не знаю, что ты подумала обо мне в гостинице, но не так уж много было таких женщин, шлюх и не шлюх, которые делили со мной постель.
— Значит, нам понадобится много времени, чтобы наверстать упущенное, — лукаво улыбнулась Брианна. — Так что поторопись. Хоть опыта у меня нет, но зато имеются естествен-ные желания, которые жаждут удовлетворения.
Он покачал головой, дивясь ее наивной и нежной страстности.
— Ты самая замечательная женщина на свете… во всех отношениях.
— Да, милорд. — Она недвусмысленно посмотрела на постель.
Эйдан заметил это и, круто развернувшись, в несколько быстрых шагов оказался у кровати. Затем, бережно поставив ее на пол, он повернул к себе спиной.
Хотя его дрожащие пальцы быстро справлялись с крючочками и завязками, казалось, прошло невероятно много времени, пока платье Брианны расстегнулось, обнажив спину, и его взору открылась нежная, сладостная, трепещущая плоть над кружевным краем тонкой сорочки. Затаив дыхание, волнуясь от предвкушения, Эйдан медленно повернул Брианну к себе лицом.
Он потянул платье вниз, и оно упало шелковой лужицей к ее ногам. Быстро сняв заколку с косы, Эйдан ловко распустил ее волосы и, запустив пальцы в шелковые пряди, провел ими по всей длине, пока золото локонов не заструилось по ее груди, плечам и спине.
— Какая красота, — бормотал он, накручивая на палец длинный локон. — Какая же красота!
Затем он привлек ее к себе и поцеловал долгим, глубоким, крепким поцелуем. Его мощные мускулистые ноги тесно прижались к ее ногам. Его грудь почти расплющила нежно-упругие холмы ее грудей.
Но что бы ни делал Эйдан, Брианна пылко отзывалась на каждое его движение.
Кровь жарко забурлила в его жилах при мысли о том, что сейчас она, обнаженная, будет лежать под ним и ее стройное тело, ее бедра будут вздыматься навстречу. Эта воображаемая картина взбудоражила его еще больше. Ладонь накрыла высокую пышную грудь. Пальцы нашли сквозь тонкое полотно сорочки ее сосок и легкими движениями довели до твердости камешка. Она задохнулась от внезапного наслаждения.
При этом нежном женственном стоне Эйдан обезумел. Одним рывком он разорвал на ней рубашку и обнажил груди, затем, мгновенно склонив голову, поймал губами сосок и сильно втянул в себя.
Брианне почудилось, что она сейчас сойдет с ума от необычайного изысканного наслаждения, которое пронзило ее насквозь, от груди до самого средоточия ее женственности. Ее тело ожило и затрепетало в его объятиях. Плотный туман страсти поглотил ее. Она вдруг ощутила неодолимую потребность почувствовать его всей кожей, всей плотью своей прижаться к его телу.
Руки ее сами собой ухватились за тунику и стали нетерпеливо дергать, пытаясь стащить ее.
Эйдан засмеялся хриплым задыхающимся смехом:
— Поосторожней, девочка, или ты порвешь на мне одежду.
— Так помоги же мне! — воскликнула она. — Я хочу тебя видеть и чувствовать.
Он бережно отвел ее руки и через голову стащил с себя тунику. Брианна восторженно выдохнула. Ее лечение действительно сотворило чудо. На теле у него больше не было видно ни раны, ни царапины, не осталось никакой красноты, никакого намека на воспаление.
Эйдан был просто великолепен: начиная с широких прямых плеч до мощного литого торса, плотных тугих мышц живота и поджарых узких бедер. Перед ней стоял невероятно мужественный , дьявольски привлекательный мужчина. Сердце Брианны переполнилось гордостью.
Он принадлежал ей. Ее муж. Спутник жизни. Сейчас они разделят с ним ложе. Наконец-то она завоевала его доверие и, по крайней мере, капельку привязанности. На большее она и не надеялась. Пока.
Качнув плечами, Брианна мгновенно сбросила с себя сорочку. Та легко соскользнула на пол, и теперь девушка стояла перед ним совсем нагая. Пальцы ее потянулись к застежке его бриджей.
— Если позволите, милорд, я постараюсь не разорвать их.
— Будь они прокляты! — прорычал Эйдан, чуть ли не сдирая их с себя.
Взгляд ее опустился на перекатывающиеся мышцы живота и ниже, где из темных курчавых волос вздымался мощный жезл. Она с трудом глотнула и поспешно подняла глаза.
— Ну что, я, наконец, напугал тебя? — тихо поинтересовался Эйдан.
Мягкая интонация его вопроса вернула Брианну к реальности. Она любила Эйдана, верила ему безгранично. Ничто в нем не пугало ее, даже мощное свидетельство его возбуждения. Даже оно принадлежало ей, только ей и предназначалось, и она отчаянно затрясла головой:
— Нет, Эйдан, меня в тебе ничто не путает! -
Протянув к нему руки, она позвала: — Иди ко мне, возьми меня, прижми крепче. Только так я обрету уверенность в тебе… во всем.
Эйдан привлек ее к себе. Упругие волоски на его груди, руках, ногах вжались в ее кожу, шершавые и восхитительно возбуждающие. Его мужская плоть упиралась ей в живот, пульсируя, толкаясь своей бархатной твердой гладкостью. Брианна прильнула щекой к его бурно бьющемуся сердцу и удовлетворенно вздохнула.
Однако взаимная жажда, потребность друг в друге, томительное притяжение нарастало в них, и сдерживать его было уже невозможно. Быстрым движением Эйдан сбросил с постели покрывало и опустил на нее Брианну. Он опустился над ней на колени и склонился к ее груди, покусывая и трогая языком сочные гроздья, пока она не стала, мучительно стеная, извиваться в самозабвенном неистовстве. Он погрузил пальцы в темные завитки, охранявшие средоточие ее женственности, и нашел среди влажных мягких складочек потаенную суть. Твердыми, уверенными касаниями он начал ласкать ее. Брианна считала, что не может быть ничего более волнующего, чем вид Эйдана, прикосновение его тела или сладостное блаженство его рта на губах и груди. Но это совершенно новое ощущение…
Она почувствовала влагу под его пальцами и вцепилась в него, внезапно охваченная беспредельной жаждой прижаться к нему всей поверхностью тела, ощутить его в себе. Дразнящей игры его пальцев вдруг оказалось недостаточно. Совсем недостаточно.
— Эйдан! — захлебываясь от восторга, всхлипнула Брианна. — Ты мне н-нужен. Я не могу без тебя. Пожалуйста! Приди ко мне! Скорее!
Тогда он двинулся, раздвинул коленом ее ноги и скользнул между них.
На один невыразимо томительный миг коленопреклоненный Эйдан замер, нависая над ней, его огромное, мощное древко напряглось, нацеливаясь. Затем с горловым выкриком, таким же первобытным, как выражаемая им потребность, он приподнял бедра Брианны, и резким выпадом направил свой жезл в нее.
Она выгнулась ему навстречу и тихо ойкнула от боли, когда он пронзил ее девственную преграду. Эйдан застыл. Огромное тело его словно окаменело…
— Тебе больно, малышка? Может, мне перестать? Глубоко погруженная в клубящийся туман страсти, Брианна тем не менее расслышала в его голосе дрожь сомнения. Хотя этой ночью он отбросил привычную сдержанность, но в их слиянии он вновь раскрылся, стал уязвимым.
Брианна знала, что, если отвернется от него сейчас, эта трагедия может стать непоправимой.
— Нет, — пробормотала она, заставляя себя снова откинуться на постель и расслабить напрягшееся от боли тело. — Пожалуйста, не останавливайся. Ведь этого надо было ожидать. Не так ли? Моя непорочность принадлежала тебе. Тебе ее и брать. — Руки ее взметнулись, обвились вокруг его шеи. — А теперь твой черед, дражайшая моя любовь. Что дашь ты мне в ответ?
Губы Эйдана расплылись в самой торжествующей, лучезарной улыбке на свете.
— Всего меня и более того, миледи. С этой пылкой угрозой он стал постепенно входить в нее, а затем снова и снова вонзался в нее, и возбуждение их взлетало на головокружительную сотрясающую сердце и душу высоту. Брианна утратила всякую способность соображать, в ней нарастали восхитительные ощущения, они раскручивались по спирали и с каждым толчком тела Эйдана несли ее по просторам блаженства. Два неровных дыхания сливались, тела, сверкая любовным потом, смыкались и размыкались, а он продолжал и продолжал свои неукротимые движения.
Вскрикнув, Брианна переступила черту и полетела в пропасть оглушительного, бездумного экстаза. Тело ее трепетало в восторге облегчения, руки вцепились в мужчину, который раскачивал себя и ее бесконечными, безостановочными, неумолимыми выпадами.
Затем с хриплым вздохом, содрогаясь, Эйдан достиг собственного освобождения. Крепко зажмурив глаза, с лицом, окаменевшим от раскаленного величия своего оргазма, он запрокинул голову и мощными взрывчатыми толчками изверг свое семя, со стоном повторяя ее имя:
— Брианна… Брианна… О Брианна!
Он наблюдал за ними, лежавшими по завершении их любовной схватки, в сплетении рук и ног, влажных от испарины тел. Женщина, как собственница, не отпускала Его сына. Сон их был так же невинен, как нагота сытого отдыха двух молодых страстных животных.
«Так было однажды у меня. С Той», — горько подумал Он. Но теперь все, что осталось от краткого мига любви, — это воспоминания… и Его сын. Сын, который отдалялся от Него все дальше и дальше. Из-за этой проклятой женщины!
Но хватит! Он разорвет их связь. Его сын был нужен Ему больше, чем ей. Он нуждался в его способностях, его Силе. Сын был Его последней надеждой. Только так Он сможет отомстить Той. И теперь никакие преграды не остановят Его. Он не потерпит, чтобы какая-то женщина не дала исполниться Его заветному желанию!
Ярость исказила его черты.
Резким свирепым взмахом руки Он сбросил со стола заколдованное зеркало. Сотни мелких осколков разлеч телись по комнате, и в каждом были те двое.
Он встал, повернулся к Камню силы и позвал сына всей мощью, таившейся в нем… Он воззвал к сыну словами, которыми не может пренебречь ни одно дитя.
Глава 16
Эйдан проснулся среди ночи. Он задыхался, пот катился градом. Какое-то время он никак не мог понять, где находится. Затем увидел камин, стол, синие портьеры и облегченно вздохнул. Он лежал в спальне замка Хэверсин. Комната все еще была слабо освещена красным светом догорающих углей.
Рядом с ним кто-то шевельнулся. Эйдан замер. Кто здесь? Он потянулся за мечом. Потянулся медленно, осторожно. И в тот же момент вспомнил: Брианна!
С тихим стоном он повернулся и притянул к себе ее послушное спящее тело. Он прижимал ее к себе, пока утешение нежного женского тепла не согрело постепенно ему душу, отгоняя прочь ночные кошмары.
Странные сны явились снова, и на этот раз они были еще ужаснее. Слова, невнятные и тихие прежде, теперь звучали отчетливо и призывно. Они звали его к Поганым горам, умоляли поспешить, предупреждали, что может быть поздно. Там его отец. И он умирает.
Эйдан верил и не верил своим снам. Неужели между ним и отцом есть какая-то связь? И он действительно чувствует, что отец умирает? Тогда нужно радоваться: не придется вступать в неравный бой. Но почему сердце сжимается от тоски? Почему его так тянет в заколдованную крепость? Почему ему кажется, что надо спешить, торопиться?
Хочется хоть раз увидеть своего настоящего отца, даже если эта встреча завершится смертельной схваткой. Хочется взглянуть в глаза этому человеку, еще более ненавистному и презираемому всеми, чем он. Хочется самому увидеть, так ли они похожи, как говорят.
Голова Эйдана склонилась к очаровательной выемке между шеей Брианны и ее плечом. Он глубоко вдохнул ее женственный запах, чуть мускусный после их первой ночи любви. Несмотря на тревожный сон, он чувствовал себя необъяснимо счастливым.
Внезапно его поразила одна мысль. Может быть, если отец умирает на самом деле, их поход окажется не таким опасным, как он думал. Возможно, Брианне ничто не грозит, и все его тревоги были напрасны?
Это было единственной утешительной мыслью за всю беспокойную ночь. Так не хотелось оставлять Брианну у Дэйна или отправлять домой. И теперь он знал, что ни за что не расстанется с ней.
Эйдан накинул на кольчугу черную куртку с широким воротником, застегнул широкий пояс. Натянув высокие черные сапоги, он подошел к огромному зеркалу в вычурной медной раме. Окинув себя критическим взглядом, он насупился, глядя на свои волосы. Продолжая хмуриться, он схватил со столика расческу и начал собирать волосы на макушке в привычный воинский узел.
— Нет, Эйдан, не надо, — запротестовала Брианна, подбегая к нему и хватаясь за руку с расческой. — Оставь их так, прошу тебя. Когда ты собираешь их в узел, у тебя становится такой свирепый, неприступный вид. — Губы его скривились в усмешке.
— А я и хочу так выглядеть. Ты можешь представить себе солдата-наемника с добрым, дружелюбным лицом? Сколько живу — никогда таких не видел.
— Но ты же больше не наемник и теперь уже никогда им не будешь. Когда это все кончится…
— Я не могу тебе этого обещать, девочка. Ты должна принять это, если собираешься остаться со мной.
Брианна улыбнулась и, отняв у него расческу, положила ее на столик.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47