Редкие старинные уличные фонари с лампами накаливания, словно гоблины, стояли в островках мутного света. Издали доносился гул мегаполиса. Пальмы шелестели листьями на свежем ветру, словно скелеты, гремящие костями. Вдоль улицы ветер гнал клочья бумаги. Унося ноги, под изгородь нырнула кошка.
Скип поднялся на крыльцо и нажал кнопку архаичного звонка. Он надеялся, что его не заставят долго ждать среди этих корявых опор, маячивших на фоне окрашенного закатом неба.
«Дзынь-дзынь! — звенел звонок за старой тяжелой дверью. — Дзынь-дзынь! Дзынь-дзынь!»
Наконец дверь открылась. Показалась женщина в черном. Она могла бы считаться красавицей, если бы не суровое лицо и наголо остриженная голова.
— Что вам нужно? — спросила она.
— Я хочу видеть Главного оракула, — сказал Скип. — Прямо сейчас. Нет, мне не назначено, но дело чрезвычайно срочное.
Женщина раздумывала. В течение года к Элоату в дверь стучались сотни людей, которые даже по его меркам были отъявленными негодяями. Поэтому Скип старался строить из себя этакого наивного простачка.
— Заходите, — сказала она наконец. — Мы обсудим ваше дело.
Когда дверь захлопнулась за его спиной, Скип окунулся в атмосферу роскоши. За гардинами пурпурного бархата открылся отделанный деревянными панелями коридор, по которому Скип и проследовал за женщиной. Дорогу смутно освещали причудливые светильники и настенные семисвечники. Черный ковер, настолько толстый и мягкий, что, казалось, ступаешь по живому, поглощал все звуки. Откуда-то еле слышно доносилось протяжное печальное пение.
В холле женщина села за огромный стол. В нише, украшенной демоническими рожами, стояли телефон и селектор. Сверху, на том и на другом, лежали человеческие черепа. Стены и потолок были затянуты черной тканью. На полу, как и в коридоре, лежал роскошный ковер. От жаровни шел легкий аромат благовоний. Над дверью — лик Иеговы.
«Элоат не чета обычным шарлатанам, — размышлял Скип. — Он не стрижет обычных овечек. (Как это вышло, что суеверия снова вошли в моду? Ведь еще в детстве моего отца образованные люди были просто помешаны на астрологии. Быть может, наука предъявляет к людям слишком высокие требования? Как бы то ни было, по части суеверий преступники любому дадут сто очков вперед.) Среди клиентов Элоата бароны местного „дна“. И он прекрасно понимает, что, если они перестанут бояться его, — ему конец».
— Садитесь. — Женщина указала Скипу на кресло, и тот послушно сел. Она вынула из ящика типографский бланк. — Мне нужны кое-какие сведения, прежде чем я решу, стоит ли беспокоить Главного оракула по вашему поводу. Сегодня вечером ему довелось оживлять покойника, и, поверьте, несколько дней ему придется приходить в себя.
— Он знает меня, — сказал Скип. — Пару лет назад меня приводил сюда Бэтс Блидон. Я был представлен, и мы провели сеанс. Главный оракул был настолько любезен, что выделил мне провожатого, который показал мне кое-какие запретные уголки этого дома.
— Правда? — На ее бледном лице появилось выражение интереса. — Меня тогда еще не было тут. Как ваше имя?
Скип назвал себя. Женщина включила компьютер и вызвала нужный файл. (Элоат не брезговал пользоваться электроникой.) Уткнувшись в экран, женщина закивала.
— Да-да, мистер Блидон хорошо отзывался о вас. Почему вы так долго не появлялись?
— У меня были причины уехать отсюда. Я прибыл только вчера. — Скипу не составило труда придать своему голосу оттенок отчаяния. — Пожалуйста, о Черный Ангел! Мне срочно нужно увидеть Главного оракула! Это дело касается не только Бэтса, но и Главного оракула лично… Но я не могу вам сказать всего. Не спрашивайте, поверьте на слово. Посудите сами, если он разгневается, то на меня, а не на вас.
— Хорошо, я попробую, — сказала женщина и включила селектор. В конце короткой беседы она прошептала «Слава Богу» и отключила связь. — Вас примут через семь минут, — сказала она Скипу. — Посидите пока молча и соберитесь с мыслями.
«Поди-ка тут соберись! — подумал Скип. Женщина тупо смотрела перед собой. — Секретарши у Элоата вышколенные. Что же до хозяина, он наверняка сейчас в своих апартаментах. И не обязательно с каким-нибудь суккубом или с оккультной книгой. Почему бы и не посмотреть стриптиз-шоу, когда ты один? А чтобы облачиться в приличествующее случаю одеяние, требуется время».
Секретарша позвонила в колокольчик, и в холл вошел бритоголовый детина, одетый почти по-спортивному, чтобы одежда не мешала в рукопашной схватке.
— Вам, наверное, известно, что с оружием входить в святилище нельзя, — сказал он Скипу. — Пожалуйста, встаньте и поднимите руки. — Он тщательно обыскал его. — Все в порядке, спасибо.
Если бы он обнаружил его клинок, Скип был бы весьма огорчен. Но гибкий клинок был спрятан в поясе, и найти его было не так-то просто, тем более что мускулы у Скипа были прямо-таки железные.
— Не забудьте остановиться в трех шагах от трона, поклониться три раза, скрестив руки на груди, и ничего не говорите, пока вас не попросят, — наставляла Скипа секретарша, пока телохранитель обыскивал его. — А теперь можете войти.
Скип ощущал, как бьется пульс в висках. Он обливался холодным потом, язык одеревенел. Кое-как он открыл дверь, переступил порог и закрыл за собой дверь. По ее массивности и по звуку, с которым дверь закрылась. Скип понял, что она звуконепроницаемая.
Оставшись один в коротком темном коридоре, Скип извлек из потайного кармана на поясе свой клинок. Тонкая, постепенно распрямляющаяся бурая лента, тридцать сантиметров длиной, четыре шириной, два миллиметра толщиной. Скип чиркнул лентой о каблук. Бурый пластик стал съеживаться, пока не принял первоначальную, «запомненную» форму. В итоге Скип держал в руке настоящий нож с острым как бритва лезвием длиной около десяти сантиметров, которое было прежде скрыто пластиком, словно ножнами.
«Вложить» клинок в ножны было немного сложнее. Пластик нужно было разогреть, чтобы он стал тягучим, потом натянуть его и закрепить на конце, иначе он через некоторое время сползал снова, обнажая лезвие.
Затем Скип спрятал клинок за поясом, а рубаху сделал навыпуск. На все про все у него ушло несколько секунд, однако при необходимости он мог бы проделать это еще быстрее.
Иногда Скип задумывался, сколько времени требуется, чтобы идея, скажем, такого оружия получила всеобщее распространение. Но пока изготовлявший такие клинки Хэнк Саншайн продавал их только «кузнечикам», причем только тем из них, которым безусловно доверял.
Чувствуя себя теперь значительно увереннее, Скип двинулся дальше по коридору.
Помещение, куда он вошел, было оформлено в том же стиле, что и холл, но значительно больше и выше. Окна были зашторены, в промежутках между немногочисленными светильниками лежали глубокие тени. Две стены почти целиком занимали стеллажи с книгами — покрытыми плесенью фолиантами в кожаных переплетах. На третьей стене висели полки, уставленные всевозможными магическими и алхимическими атрибутами. В стеклянных горках по обеим сторонам от входа были выставлены весьма любопытные вещицы: среди прочего Скип заметил берцовую кость, «сорочку» новорожденного и мумифицированный человеческий зародыш. Поверх черного ковра лежала красная дорожка, от входа к трону.
Скип пошел по дорожке, которая, казалось, никогда не кончится, и почтительно поклонился.
— Во имя Бога Отца и Матери нашей Иштар, во имя всех легионов иных миров, добро пожаловать, сын мой! — раздался сверху хриплый голос. — Мир тому, кто пришел сюда со смирением. Говори свободно и ничего не бойся. Говори коротко, ибо ты не единственная душа, жаждущая моей помощи.
В своем длинном одеянии Элоат казался высоким. Капюшон сутаны обрамлял бледное, как у секретарши, лицо. Вид его был суров и мрачен. На шее висел древний символ в виде фигового листа. Поясной крест-четки вместо перекладины имел полумесяц. В правой руке, словно скипетр, Элоат держал крючковатый посох.
Неожиданно для себя Скип совершенно успокоился. Теперь он видел, слышал и чувствовал как никогда остро и четко. Его мысли следовали одна за другой, в строгом порядке. В душе его кипела ярость такой силы, что, казалось, он и впрямь одержим неким бесом.
— Владыка! — начал Скип. — Я должен сказать тебе, что… Впрочем, лучше прочти мои мысли, чтобы не считать меня лжецом.
— Позволь мне сперва выслушать тебя, сын мой.
— Прости, владыка, но уверен ли ты, что нас не подслушивают через селектор? Мы не можем доверять… Впрочем, ладно. Я здесь по поводу одного преступления. Я из ФБР.
— Моя деятельность абсолютно законна. У меня есть лицензия. — В голосе Элоата чувствовалась тревога. Многолетний опыт мошенника не позволил ему не присовокупить к сказанному: «Я мог бы назвать фамилии клиентов… Идет?»
«Так-так-так… — крутилось в голове у Скипа. — Значит, за хорошие деньги ты даешь свои советы, предварительно вычислив будущее по звездам, по чернильным кляксам или по пупкам. Ты накладываешь заклятия, предсказываешь судьбу, продаешь амулеты и талисманы, торгуешь приворотным зельем, ты благословляешь и проклинаешь, ты устраиваешь сногсшибательные представления, ты в совершенстве овладел профессиями мага, иллюзиониста, ясновидца, медиума, телепата и Бог знает еще кого, чтобы держать в страхе и почитании своих клиентов».
Скип всесторонне оценивал обстановку. За этим помещением, вероятно, следили телохранители. А может, и нет, так как Главному оракулу поверялись многие тайны, которые охрана могла и выдать или, того хуже, продать. Наверное, у Элоата имеется кнопка сигнализации, скажем, прямо в троне или еще где-нибудь. Но имея в виду, что посетители безоружны, а у него самого тяжелый посох, а может, и пистолет, он, видимо, может быть спокоен за свою персону. Ведь люди, пришедшие в этот Эндор, объятые страхом, жаждой наживы, ненавистью или горем, едва ли осмелятся напасть на человека, вызывающего ангелов, дьяволов и тени умерших…
Элоат сидел, подавшись немного вперед, и внимательно слушал, его свободная рука лежала на коленях. Едва ли стоило упускать такой прекрасный шанс напасть на него.
В два прыжка Скип преодолел разделявшее их расстояние. Мгновение спустя он взмыл в воздух и выставленной вперед левой ногой нанес удар в солнечное сплетение. Трон с грохотом опрокинулся. Скип оказался на помосте и покатился по полу, но тут же вскочил, выхватил клинок и бросился на свою жертву. Главный оракул лежал неподвижно.
«Уж не отдала ли концы эта сволочь?» — подумал Скип.
На мгновение ему показалось, что оборвалась единственная ниточка, которая могла вывести его на Ивонну. Но нет! Элоат дышал и тихо постанывал. Скип поставил трон на место, чтобы, если кто заглянет, не было лишних вопросов. Он оттащил Элоата в дальний, самый темный угол, положил его на лавку и приготовил клинок. Нет, ничего страшного, Элоат в полном порядке.
Тот пошевелился и застонал.
— Отлично, приятель, — сказал Скип. — Продолжим. — Он похлопал Элоата по щекам, тот открыл глаза, держась за живот, и его вырвало. Скип сунул ему под нос свой клинок. — Мне нужны от тебя сведения! — рявкнул он. — Прямо сейчас и без вранья!
— Чего-чего? — с трудом произнес Элоат, принимая сидячее положение.
Едва ему это удалось, он принялся размахивать руками и чертыхаться, но Скип врезал ему еще разок.
— Побереги свою рожу, — наставительно сказал он. — Может, твои проклятия и действуют на тех, кто верит тебе, но я не из таковских. Послушай-ка, если нам помешают разговаривать, об этом узнают твои дружки и укокошат тебя. А в случае чего тебя убью я. А чтобы ты не сомневался на сей счет, то знай, что терять мне нечего. Я отлично понимаю, что твои головорезы сделают со мной. Так что, если ты отдашь Богу душу, я — следующий. Работай со мной и будешь цел.
— Чего тебе надо? — прохрипел Элоат.
Скип рассказал ему о похищении и не только описал внешность тех двоих преступников, но и показал Элоату их портреты, которые набросал в своем блокноте еще по дороге сюда.
— Твоя система мне известна, — сказал он в конце. — Если не считать дешевых эффектов, это тонкая работа, которой позавидовал бы и профессиональный разведчик. Клиенты поверяют тебе свои тайны, ты высылаешь своих людей. Те высматривают, вынюхивают, сопоставляют факты, обмениваются информацией с себе подобными. Полицейские ищейки отдали бы руку на отсечение, лишь бы узнать то, что известно тебе. Но ты хитер и никогда не давал им повода арестовать тебя.
— Я… я законопослушный гражданин. А ты…
— А я негодяй, каких мало! — резко оборвал его Скип, правда излишне веселым тоном. — Я, Элоат, желаю знать, где те двое парней, на кого они работают, где у них может быть логово, адреса, какая там охрана, все без утайки.
— Только между нами, — вымолвил Элоат, вновь, похоже, обретая прежнюю уверенность и хитроватые замашки.
— Естественно! Ведь тебя укокошат, если узнают, что ты выдал клиента.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28
Скип поднялся на крыльцо и нажал кнопку архаичного звонка. Он надеялся, что его не заставят долго ждать среди этих корявых опор, маячивших на фоне окрашенного закатом неба.
«Дзынь-дзынь! — звенел звонок за старой тяжелой дверью. — Дзынь-дзынь! Дзынь-дзынь!»
Наконец дверь открылась. Показалась женщина в черном. Она могла бы считаться красавицей, если бы не суровое лицо и наголо остриженная голова.
— Что вам нужно? — спросила она.
— Я хочу видеть Главного оракула, — сказал Скип. — Прямо сейчас. Нет, мне не назначено, но дело чрезвычайно срочное.
Женщина раздумывала. В течение года к Элоату в дверь стучались сотни людей, которые даже по его меркам были отъявленными негодяями. Поэтому Скип старался строить из себя этакого наивного простачка.
— Заходите, — сказала она наконец. — Мы обсудим ваше дело.
Когда дверь захлопнулась за его спиной, Скип окунулся в атмосферу роскоши. За гардинами пурпурного бархата открылся отделанный деревянными панелями коридор, по которому Скип и проследовал за женщиной. Дорогу смутно освещали причудливые светильники и настенные семисвечники. Черный ковер, настолько толстый и мягкий, что, казалось, ступаешь по живому, поглощал все звуки. Откуда-то еле слышно доносилось протяжное печальное пение.
В холле женщина села за огромный стол. В нише, украшенной демоническими рожами, стояли телефон и селектор. Сверху, на том и на другом, лежали человеческие черепа. Стены и потолок были затянуты черной тканью. На полу, как и в коридоре, лежал роскошный ковер. От жаровни шел легкий аромат благовоний. Над дверью — лик Иеговы.
«Элоат не чета обычным шарлатанам, — размышлял Скип. — Он не стрижет обычных овечек. (Как это вышло, что суеверия снова вошли в моду? Ведь еще в детстве моего отца образованные люди были просто помешаны на астрологии. Быть может, наука предъявляет к людям слишком высокие требования? Как бы то ни было, по части суеверий преступники любому дадут сто очков вперед.) Среди клиентов Элоата бароны местного „дна“. И он прекрасно понимает, что, если они перестанут бояться его, — ему конец».
— Садитесь. — Женщина указала Скипу на кресло, и тот послушно сел. Она вынула из ящика типографский бланк. — Мне нужны кое-какие сведения, прежде чем я решу, стоит ли беспокоить Главного оракула по вашему поводу. Сегодня вечером ему довелось оживлять покойника, и, поверьте, несколько дней ему придется приходить в себя.
— Он знает меня, — сказал Скип. — Пару лет назад меня приводил сюда Бэтс Блидон. Я был представлен, и мы провели сеанс. Главный оракул был настолько любезен, что выделил мне провожатого, который показал мне кое-какие запретные уголки этого дома.
— Правда? — На ее бледном лице появилось выражение интереса. — Меня тогда еще не было тут. Как ваше имя?
Скип назвал себя. Женщина включила компьютер и вызвала нужный файл. (Элоат не брезговал пользоваться электроникой.) Уткнувшись в экран, женщина закивала.
— Да-да, мистер Блидон хорошо отзывался о вас. Почему вы так долго не появлялись?
— У меня были причины уехать отсюда. Я прибыл только вчера. — Скипу не составило труда придать своему голосу оттенок отчаяния. — Пожалуйста, о Черный Ангел! Мне срочно нужно увидеть Главного оракула! Это дело касается не только Бэтса, но и Главного оракула лично… Но я не могу вам сказать всего. Не спрашивайте, поверьте на слово. Посудите сами, если он разгневается, то на меня, а не на вас.
— Хорошо, я попробую, — сказала женщина и включила селектор. В конце короткой беседы она прошептала «Слава Богу» и отключила связь. — Вас примут через семь минут, — сказала она Скипу. — Посидите пока молча и соберитесь с мыслями.
«Поди-ка тут соберись! — подумал Скип. Женщина тупо смотрела перед собой. — Секретарши у Элоата вышколенные. Что же до хозяина, он наверняка сейчас в своих апартаментах. И не обязательно с каким-нибудь суккубом или с оккультной книгой. Почему бы и не посмотреть стриптиз-шоу, когда ты один? А чтобы облачиться в приличествующее случаю одеяние, требуется время».
Секретарша позвонила в колокольчик, и в холл вошел бритоголовый детина, одетый почти по-спортивному, чтобы одежда не мешала в рукопашной схватке.
— Вам, наверное, известно, что с оружием входить в святилище нельзя, — сказал он Скипу. — Пожалуйста, встаньте и поднимите руки. — Он тщательно обыскал его. — Все в порядке, спасибо.
Если бы он обнаружил его клинок, Скип был бы весьма огорчен. Но гибкий клинок был спрятан в поясе, и найти его было не так-то просто, тем более что мускулы у Скипа были прямо-таки железные.
— Не забудьте остановиться в трех шагах от трона, поклониться три раза, скрестив руки на груди, и ничего не говорите, пока вас не попросят, — наставляла Скипа секретарша, пока телохранитель обыскивал его. — А теперь можете войти.
Скип ощущал, как бьется пульс в висках. Он обливался холодным потом, язык одеревенел. Кое-как он открыл дверь, переступил порог и закрыл за собой дверь. По ее массивности и по звуку, с которым дверь закрылась. Скип понял, что она звуконепроницаемая.
Оставшись один в коротком темном коридоре, Скип извлек из потайного кармана на поясе свой клинок. Тонкая, постепенно распрямляющаяся бурая лента, тридцать сантиметров длиной, четыре шириной, два миллиметра толщиной. Скип чиркнул лентой о каблук. Бурый пластик стал съеживаться, пока не принял первоначальную, «запомненную» форму. В итоге Скип держал в руке настоящий нож с острым как бритва лезвием длиной около десяти сантиметров, которое было прежде скрыто пластиком, словно ножнами.
«Вложить» клинок в ножны было немного сложнее. Пластик нужно было разогреть, чтобы он стал тягучим, потом натянуть его и закрепить на конце, иначе он через некоторое время сползал снова, обнажая лезвие.
Затем Скип спрятал клинок за поясом, а рубаху сделал навыпуск. На все про все у него ушло несколько секунд, однако при необходимости он мог бы проделать это еще быстрее.
Иногда Скип задумывался, сколько времени требуется, чтобы идея, скажем, такого оружия получила всеобщее распространение. Но пока изготовлявший такие клинки Хэнк Саншайн продавал их только «кузнечикам», причем только тем из них, которым безусловно доверял.
Чувствуя себя теперь значительно увереннее, Скип двинулся дальше по коридору.
Помещение, куда он вошел, было оформлено в том же стиле, что и холл, но значительно больше и выше. Окна были зашторены, в промежутках между немногочисленными светильниками лежали глубокие тени. Две стены почти целиком занимали стеллажи с книгами — покрытыми плесенью фолиантами в кожаных переплетах. На третьей стене висели полки, уставленные всевозможными магическими и алхимическими атрибутами. В стеклянных горках по обеим сторонам от входа были выставлены весьма любопытные вещицы: среди прочего Скип заметил берцовую кость, «сорочку» новорожденного и мумифицированный человеческий зародыш. Поверх черного ковра лежала красная дорожка, от входа к трону.
Скип пошел по дорожке, которая, казалось, никогда не кончится, и почтительно поклонился.
— Во имя Бога Отца и Матери нашей Иштар, во имя всех легионов иных миров, добро пожаловать, сын мой! — раздался сверху хриплый голос. — Мир тому, кто пришел сюда со смирением. Говори свободно и ничего не бойся. Говори коротко, ибо ты не единственная душа, жаждущая моей помощи.
В своем длинном одеянии Элоат казался высоким. Капюшон сутаны обрамлял бледное, как у секретарши, лицо. Вид его был суров и мрачен. На шее висел древний символ в виде фигового листа. Поясной крест-четки вместо перекладины имел полумесяц. В правой руке, словно скипетр, Элоат держал крючковатый посох.
Неожиданно для себя Скип совершенно успокоился. Теперь он видел, слышал и чувствовал как никогда остро и четко. Его мысли следовали одна за другой, в строгом порядке. В душе его кипела ярость такой силы, что, казалось, он и впрямь одержим неким бесом.
— Владыка! — начал Скип. — Я должен сказать тебе, что… Впрочем, лучше прочти мои мысли, чтобы не считать меня лжецом.
— Позволь мне сперва выслушать тебя, сын мой.
— Прости, владыка, но уверен ли ты, что нас не подслушивают через селектор? Мы не можем доверять… Впрочем, ладно. Я здесь по поводу одного преступления. Я из ФБР.
— Моя деятельность абсолютно законна. У меня есть лицензия. — В голосе Элоата чувствовалась тревога. Многолетний опыт мошенника не позволил ему не присовокупить к сказанному: «Я мог бы назвать фамилии клиентов… Идет?»
«Так-так-так… — крутилось в голове у Скипа. — Значит, за хорошие деньги ты даешь свои советы, предварительно вычислив будущее по звездам, по чернильным кляксам или по пупкам. Ты накладываешь заклятия, предсказываешь судьбу, продаешь амулеты и талисманы, торгуешь приворотным зельем, ты благословляешь и проклинаешь, ты устраиваешь сногсшибательные представления, ты в совершенстве овладел профессиями мага, иллюзиониста, ясновидца, медиума, телепата и Бог знает еще кого, чтобы держать в страхе и почитании своих клиентов».
Скип всесторонне оценивал обстановку. За этим помещением, вероятно, следили телохранители. А может, и нет, так как Главному оракулу поверялись многие тайны, которые охрана могла и выдать или, того хуже, продать. Наверное, у Элоата имеется кнопка сигнализации, скажем, прямо в троне или еще где-нибудь. Но имея в виду, что посетители безоружны, а у него самого тяжелый посох, а может, и пистолет, он, видимо, может быть спокоен за свою персону. Ведь люди, пришедшие в этот Эндор, объятые страхом, жаждой наживы, ненавистью или горем, едва ли осмелятся напасть на человека, вызывающего ангелов, дьяволов и тени умерших…
Элоат сидел, подавшись немного вперед, и внимательно слушал, его свободная рука лежала на коленях. Едва ли стоило упускать такой прекрасный шанс напасть на него.
В два прыжка Скип преодолел разделявшее их расстояние. Мгновение спустя он взмыл в воздух и выставленной вперед левой ногой нанес удар в солнечное сплетение. Трон с грохотом опрокинулся. Скип оказался на помосте и покатился по полу, но тут же вскочил, выхватил клинок и бросился на свою жертву. Главный оракул лежал неподвижно.
«Уж не отдала ли концы эта сволочь?» — подумал Скип.
На мгновение ему показалось, что оборвалась единственная ниточка, которая могла вывести его на Ивонну. Но нет! Элоат дышал и тихо постанывал. Скип поставил трон на место, чтобы, если кто заглянет, не было лишних вопросов. Он оттащил Элоата в дальний, самый темный угол, положил его на лавку и приготовил клинок. Нет, ничего страшного, Элоат в полном порядке.
Тот пошевелился и застонал.
— Отлично, приятель, — сказал Скип. — Продолжим. — Он похлопал Элоата по щекам, тот открыл глаза, держась за живот, и его вырвало. Скип сунул ему под нос свой клинок. — Мне нужны от тебя сведения! — рявкнул он. — Прямо сейчас и без вранья!
— Чего-чего? — с трудом произнес Элоат, принимая сидячее положение.
Едва ему это удалось, он принялся размахивать руками и чертыхаться, но Скип врезал ему еще разок.
— Побереги свою рожу, — наставительно сказал он. — Может, твои проклятия и действуют на тех, кто верит тебе, но я не из таковских. Послушай-ка, если нам помешают разговаривать, об этом узнают твои дружки и укокошат тебя. А в случае чего тебя убью я. А чтобы ты не сомневался на сей счет, то знай, что терять мне нечего. Я отлично понимаю, что твои головорезы сделают со мной. Так что, если ты отдашь Богу душу, я — следующий. Работай со мной и будешь цел.
— Чего тебе надо? — прохрипел Элоат.
Скип рассказал ему о похищении и не только описал внешность тех двоих преступников, но и показал Элоату их портреты, которые набросал в своем блокноте еще по дороге сюда.
— Твоя система мне известна, — сказал он в конце. — Если не считать дешевых эффектов, это тонкая работа, которой позавидовал бы и профессиональный разведчик. Клиенты поверяют тебе свои тайны, ты высылаешь своих людей. Те высматривают, вынюхивают, сопоставляют факты, обмениваются информацией с себе подобными. Полицейские ищейки отдали бы руку на отсечение, лишь бы узнать то, что известно тебе. Но ты хитер и никогда не давал им повода арестовать тебя.
— Я… я законопослушный гражданин. А ты…
— А я негодяй, каких мало! — резко оборвал его Скип, правда излишне веселым тоном. — Я, Элоат, желаю знать, где те двое парней, на кого они работают, где у них может быть логово, адреса, какая там охрана, все без утайки.
— Только между нами, — вымолвил Элоат, вновь, похоже, обретая прежнюю уверенность и хитроватые замашки.
— Естественно! Ведь тебя укокошат, если узнают, что ты выдал клиента.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28