Что-то очень знакомое...
Уоринг с минуту понаблюдал за непонятным существом, а затем быстро
пошел к столику у кровати за очками. Любопытство пересилило очарование.
Мир опять принял резкие очертания. Вначале комната - маленькое пят-
нышко на ковре, потушенный окурок в пепельнице, грубые черты лица Хелен,
пусть даже чуть смягченные сном. А снаружи - черное и зловещее кипарисо-
вое дерево, блики, играющие на поверхности озера, голая пустошь болота.
Он посмотрел туда, где находилось существо, но ничего не увидел. Конеч-
но, оно давно скрылось. Уоринг взглядом поискал его под дубами, у озера.
Никого. Затем внезапно заметил что-то уголком глаза. Где-то, у самой
башни. Он увидел существо на какое-то мгновение, прежде чем оно скрылось
за гаражом. Пораженный, он не отрывал взгляда от этого места. Конечно,
это чушь, галлюцинации. В их краях на протяжении столетий галлюцинациями
страдали все.
Услышав шорох у себя за спиной, он понял, что вскрикнул. Хелен села и
откинула волосы со лба.
- Господи, ну что там еще с тобой случилось? - спросила она.
Глава 4
Дома Стефан обычно вставал ровно в шесть тридцать по звонку маленько-
го будильника Ханни, после чего принимал душ, брился, плотно завтракал и
направлялся на машине в Мюнхен, до которого было десять километров. Он
никогда не опаздывал к открытию магазина, ни разу не нарушил установлен-
ный им самим режим, хотя и ненавидел его всей душой. На отдыхе же он мог
быть самим собой, лентяем, владельцем часов без стрелок. Все это он
объяснил англичанке по приезду, и она его прекрасно поняла. Завтрак бу-
дет для него оставлен, а яичницу поджарят, когда он спустится, и подадут
со свежеприготовленным кофе. Но на самом деле ему не пришлось этим вос-
пользоваться: несмотря на то, что он вдоволь понежился в кровати, не то-
ропясь помылся в ванне и специально растягивал каждую процедуру, он по-
чувствовал голод и спустился в столовую как раз к тому времени, когда
открываются двери магазинов, принадлежащих Стефану Морвицу в Мюнхене,
Франкфурте и Бонне.
Но после завтрака все изменилось. Было так приятно провести день без
постоянно снующих вокруг людей, покупателей и продавцов, на чьих лицах,
как в зеркале, он каждый день замечал все более углубляющиеся от алчнос-
ти и беспокойства морщины. Конечно, в гостинице, кроме них, остановились
другие отдыхающие, и работала прислуга, но от них можно был" скрыться,
отправившись на прогулку по тихой, открытой местности. Что он и сделал,
наслаждаясь, несмотря на непрекращающийся дождь, этим диким краем болот
и холмов. Вначале он был разочарован тем, что от дома идет только одна
тропинка и первые и последние два километра придется преодолевать только
по ней. Но быстро привык.
Он брел по ухабистой дороге под потоками дождя. Вокруг простирался
унылый пейзаж - вроде бы все время один и тот же, но непрерывно меняю-
щийся: пустынное болото, холмики и впадины, лужи, пятна черной грязи,
пустошь, со скудной растительностью и редкими цветами. Его предупрежда-
ли: кое-где можно ходить по болоту, но все здесь обманчиво и опасно. С
портной уверенностью можно ступать только по дороге, извивавшейся тонкой
лентой через все болото. На ней валяйтесь много камней, а окружена она
была трясиной с лужами и островками. Все вокруг удивляло его. По
узенькой дорожке можно было добраться до отдаленных холмов и опять вер-
нуться к дому.
Дальше лежала дикая, необитаемая равнина, поросшая вереском: камни,
кустарники и трава, а над головой - мокрое, серое небо. Там, где камней
не было, почва мягко пружинила под ногами. Трава удивляла его своим не-
вероятно ярким изумрудным цветом. Ему очень нравилась эта местность,
больше, чем Норвегия, где они отдыхали в прошлом году, больше, чем Доло-
митовые Альпы, Пиренеи и Абруцци.
Он выбрал север только потому, что его соотечественники в основном
ездили на юг. Года два назад, в Каталонии, поднявшись на вершину холма в
полной уверенности, что побудет в одиночестве, он увидел семью, загораю-
щую на солнце: бесформенная мать, дочь-блондинка с косичками, отец и два
сына. Но теперь Стефан понимал, что дело не в людях. Он почувствовал это
в Норвегии: какой-то вопрос, ощущение, что он должен что-то найти. Оно
оказалось еще более сильным здесь. "Древняя и девственная страна", - по-
думал он.
Как всегда в начале отдыха, его тело, подвергнутое физическим испыта-
ниям после года безделья, возмущалось и наказывало болью в мышцах. Он
понимал, что нет необходимости жить так, как он. Да и неразумно. Нужно
поддерживать себя в форме. Недалеко от их дома находился хороший спор-
тивный зал, и он знал, что туда ходят люди его возраста. Он смог бы вык-
роить время, если бы захотел. С другой стороны, логично было не перенап-
рягаться, дать себе расслабиться как на отдыхе, так и дома. Не прилагать
усилий более, чем требуется, чтобы затащить в кровать служанку, когда
жена пошла по магазинам. Каждый путь по-своему правилен.
Он ускорил шаг, почувствовав под ногами упругий торф. Боль в мышцах
утихла - можно сказать, почти прошла. Дождь стучал по непромокаемому
плащу, охлаждая вспотевшее тело. Стефан вдохнул влажный воздух. С каждым
днем он все более привыкал к этой местности: торф, трава, вереск и запах
далекого моря.
Несколько часов он бродил по холмам, а затем снова спустился в долину
и направился к дому. Дождь несколько раз прекращался, но не более чем на
полчаса, и надежды, что он перестанет совсем, не внушал. Небо все больше
темнело. Сапоги сверху промокли, но ноги оставались сухими. Стефан
чувствовал радость и голод.
Позади он услышал звук приближающейся машины, но не обернулся. Она
остановилась рядом. Это была темно-синяя английская машина, не очень ши-
карная. Стекло опустилось, и из окошка выглянуло типично английское лицо
- худое, бледное, бесцветное. Ему соответствовал и голос.
- Вас подвезти?
- Нет, спасибо. - Стефан покачал головой.
- Вы уверены? Вы ведь направляетесь в Киллабег, не так ли?
- Да, но я предпочитаю ходить пешком, спасибо.
- Как хотите.
Голова исчезла, и машина тронулась. "Это, наверное, жених Бриджет Шо-
унси, который, должен приехать сегодня", - подумал Стефан. Девушка ему
понравилась, и он почувствовал легкое разочарование, увидев ее избранни-
ка. Правда, встреча была чересчур коротка, чтобы составить впечатление о
человеке.
Ему предстояло пройти еще более километра, а чувство голода все уси-
ливалось. Он ускорил шаг и вдруг стал напевать мелодию, которую выучил
еще в детстве, когда гулял с друзьями под ярким солнцем - в долгие бе-
зоблачные дни, заканчивающиеся сумерками у костра, усталостью, песнями и
мальчишескими заверениями в дружбе. Но то было в Германии, и мальчик,
который жил там, был очень юн.
Перед ужином Бриджет обязательно проводила час вместе с гостями. Это
вызывало у Стефана восхищение, так же как и то, что она старалась скрыть
свою усталость от работы, которую ей приходилось выполнять. Приезд Дэни-
ела не изменил привычного распорядка.
- Хорошо погуляли сегодня, герр Морвиц? - спросила она во время бесе-
ды за рюмкой шерри.
- Прекрасно, - кивнул он.
- Очень жаль, что так сыро. Хуже погоды для прогулки не придумаешь,
но у нас не всегда так.
- Для меня это не играет роли.
- Вы очень любезны. - Она улыбнулась. - Я хотела спросить вас об од-
ной вещи.
- С радостью отвечу, если смогу.
- Вот записная книжка. Я обнаружила ее, когда мы несколько месяцев
назад производили генеральную уборку. Потом я о ней забыла, а сегодня
она попалась мне на глаза. Я плохо знаю немецкий, да тут еще и почерк
неразборчивый.
Мягкий зеленый переплет, кожа. Страницы разлинованы голубым, а записи
сделаны черными чернилами мелким, острым изящным почерком. В верхней
части первой страницы стояла дата: "5 июля", но год не был указан.
- Это дневник, - сказал Стефан.
- Да, - кивнула Бриджет, но я не имею ни малейшего представления чей.
Думаю, его можно прочесть, если не знаешь, кем он написан. А вы как счи-
таете?
Он понял, что это был один из способов занять и заинтересовать гос-
тей. Она делала все, чтобы они не скучали. Она, конечно, могла показать
дневник Ханни, когда он гулял, но Бриджет должна была уже понять, что
Ханни почти всегда всем довольна, а он, напротив, беспокойный человек,
которого постоянно надо чем-то заинтересовывать и развлекать.
- Вы говорите, что нашли дневник в этом доме, когда приехали сюда? И
не знаете, откуда он взялся? - спросил Стефан.
- Понятия не имею. Дом принадлежал моему дяде. Насколько мне извест-
но, у него не было родственников в Германии. В доме оказался ряд немец-
ких вещей - картины и еще кое-что.
Стефан бегло пробежал первую страницу, и его взгляд остановился на
одном предложении: "Нет извинения неудаче, никакого даже частичного оп-
равдания, никакого оправдания в раскаянии". Он почувствовал симпатию к
человеку, написавшему это. Дневник его заинтересовал.
- Вы хотите, чтобы я это перевел? - Он взглянул на Бриджет.
- Я подумала, было бы интересно узнать, о чем тут идет речь.
- Минутку.
Когда он первый раз заглянул в дневник, почерк показался ему очень
неразборчивым, но когда присмотрелся, то начал переводить без особого
труда.
УЖЕ В ТЕЧЕНИЕ НЕСКОЛЬКИХ ДНЕЙ СТОИТ ХОРОШАЯ ПОГОДА. КТО-ТО ЖАЛУЕТСЯ
НА ЖАРУ, НО МНЕ КАЖЕТСЯ, ЗДЕСЬ НЕ ЖАРЧЕ, ЧЕМ ВЕСНОЙ В МЮНХЕНЕ. ВЛАЖНОСТЬ
БОЛЬШАЯ. ИНОГДА НАЛЕТАЕТ ВЕТЕРОК, ТОГДА В ТЕНИ ДАЖЕ ХОЛОДНОВАТО. Я РАД
ТЕПЛУ. ПОМНЮ ОДИН ТАКОЙ ДЕНЬ, ДАВНЫМДАВНО, В МАЕ, КОГДА Я БЫЛ ЕЩЕ СОВСЕМ
МОЛОДЫМ. ТОГДА В. ВПЕРВЫЕ БЫЛА В ГЕРМАНИИ, И МЫ НАСЛАЖДАЛИСЬ ЛЮБОВЬЮ.
СТРАННО. ДО КАКОГО-ТО МОМЕНТА ЖИЗНЬ ОТКРЫВАЕТ ВСЕ НОВЫЕ ГОРИЗОНТЫ, ОДИН
ЗА ДРУГИМ, ВСЕ КАЖЕТСЯ БЕСКОНЕЧНЫМ. А ЗАТЕМ, БЕЗ ВСЯКОГО ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ
ГОРИЗОНТЫ СУЖАЮТСЯ, И ТЫ ОСТАЕШЬСЯ С ГОРЕЧЬЮ СВОИХ ОШИБОК И ПОРАЖЕНИЙ.
КОНЕЧНО, НАДО БОРОТЬСЯ. НЕТ ИЗВИНЕНИЯ НЕУДАЧЕ, НИКАКОГО ДАЖЕ ЧАСТИЧНОГО
ОПРАВДАНИЯ, НИКАКОГО ОПРАВДАНИЯ В РАСКАЯНИИ. НО САМОДИСЦИПЛИНА НЕ МОЖЕТ
ЗАМЕНИТЬ ЯСНЫЙ УМ МОЛОДОСТИ. ОНА ПОТЕРЯНА ВМЕСТЕ С БУРЛЯЩЕЙ КРОВЬЮ, НАП-
РЯЖЕННЫМИ И НАКАЧАННЫМИ МУСКУЛАМИ. СЛАВА БОГУ, ОСТАЕТСЯ РАБОТА, КОТОРАЯ
ДАЕТ ЦЕЛЬ И СМЫСЛ СУЩЕСТВОВАНИЮ. А БЕЗ НЕЕ ЧТО БЫ ЕЩЕ ОСТАВАЛОСЬ? СУДЬБА
Ш. - ПОСТОЯННЫЙ ПОИСК ЗАБЫТЬЯ В БУТЫЛКЕ, СМЕНА ПЬЯНЫХ НОЧЕЙ И УТРЕННИХ
ЧАСОВ С БОЛЬНОЙ ПОХМЕЛЬНОЙ ГОЛОВОЙ. Я ЕГО ПРЕЗИРАЮ, НО ПОНИМАЮ, ЧТО ОН
ВЫБРАЛ СВОЮ СУДЬБУ, А НЕ ОНА ЕГО.
Стефан перевел так близко к тексту, как мог. Он помолчал и сказал:
- Вы понимаете, я не могу все это точно выразить по-английски. Здесь
кончается страница. Читать дальше?
- Не беспокойтесь. - Она протянула руку за дневником. - Все кажется
очень обыденным. Даже сентиментальным и мелодраматичным.
- Возможно, виноват переводчик. Меня заинтересовал этот дневник. Вы
ничего не знаете об авторе? Старый немец, который жил здесь, из моего
родного Мюнхена. И работал. Чем он занимался? Он был писателем?
- И наслаждался лучшей погодой, чем сейчас. - Она улыбнулась. - Хоти-
те оставить дневник у себя и почитать на досуге?
- Если позволите.
- Конечно. Когда-нибудь вы мне расскажете, в чем там дело.
Стефан не составил определенного мнения об американцах. Он только по-
думал, что девушка красива, но бледна и холодна, а мать слишком болтли-
ва. Она казалась менее вежливой, чем те американки, с которыми его стал-
кивала судьба, а он старался их избегать. Она не скрывала своего любо-
пытства и задавала ему вопросы, которые приводили его в смущение своей
откровенностью и намеками, что за ними могут последовать еще более отк-
ровенные. Стефан старался избегать бесед с ней и во время обеда говорил
в основном с Уорингом, который сидел напротив. Он узнал, что американец
преподает общественные науки в университете и прекрасно разбирается в
своем предмете. Стефану не нравились общественные науки, подразумеваю-
щие, что мужчин и женщин можно разделить по графам и схемам путем коли-
чественного анализа, но Уоринг, человек с ясным умом, приводил веские
аргументы, и Стефан находил их логичными. Он заметил, что жена американ-
ца, Хелен, забеспокоилась: вставила пару замечаний, которые Стефан пос-
читал глупыми, а Уоринг просто сделал вид, что не услышал. Стефан обра-
довался, когда что-то другое будто бы привлекло ее внимание. Но вскоре
понял, что обманулся. Стараясь обратить на себя внимание всех сидящих за
столом, Хелен проговорила ровным громким голосом:
- Никто из вас не поверит в то, что произошло с моим мужем прошлой
ночью!
Стефан заметил, как напряглись мускулы на лице американца и как сжа-
лись его челюсти. Он продолжал начатый разговор, игнорируя замечание же-
ны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
Уоринг с минуту понаблюдал за непонятным существом, а затем быстро
пошел к столику у кровати за очками. Любопытство пересилило очарование.
Мир опять принял резкие очертания. Вначале комната - маленькое пят-
нышко на ковре, потушенный окурок в пепельнице, грубые черты лица Хелен,
пусть даже чуть смягченные сном. А снаружи - черное и зловещее кипарисо-
вое дерево, блики, играющие на поверхности озера, голая пустошь болота.
Он посмотрел туда, где находилось существо, но ничего не увидел. Конеч-
но, оно давно скрылось. Уоринг взглядом поискал его под дубами, у озера.
Никого. Затем внезапно заметил что-то уголком глаза. Где-то, у самой
башни. Он увидел существо на какое-то мгновение, прежде чем оно скрылось
за гаражом. Пораженный, он не отрывал взгляда от этого места. Конечно,
это чушь, галлюцинации. В их краях на протяжении столетий галлюцинациями
страдали все.
Услышав шорох у себя за спиной, он понял, что вскрикнул. Хелен села и
откинула волосы со лба.
- Господи, ну что там еще с тобой случилось? - спросила она.
Глава 4
Дома Стефан обычно вставал ровно в шесть тридцать по звонку маленько-
го будильника Ханни, после чего принимал душ, брился, плотно завтракал и
направлялся на машине в Мюнхен, до которого было десять километров. Он
никогда не опаздывал к открытию магазина, ни разу не нарушил установлен-
ный им самим режим, хотя и ненавидел его всей душой. На отдыхе же он мог
быть самим собой, лентяем, владельцем часов без стрелок. Все это он
объяснил англичанке по приезду, и она его прекрасно поняла. Завтрак бу-
дет для него оставлен, а яичницу поджарят, когда он спустится, и подадут
со свежеприготовленным кофе. Но на самом деле ему не пришлось этим вос-
пользоваться: несмотря на то, что он вдоволь понежился в кровати, не то-
ропясь помылся в ванне и специально растягивал каждую процедуру, он по-
чувствовал голод и спустился в столовую как раз к тому времени, когда
открываются двери магазинов, принадлежащих Стефану Морвицу в Мюнхене,
Франкфурте и Бонне.
Но после завтрака все изменилось. Было так приятно провести день без
постоянно снующих вокруг людей, покупателей и продавцов, на чьих лицах,
как в зеркале, он каждый день замечал все более углубляющиеся от алчнос-
ти и беспокойства морщины. Конечно, в гостинице, кроме них, остановились
другие отдыхающие, и работала прислуга, но от них можно был" скрыться,
отправившись на прогулку по тихой, открытой местности. Что он и сделал,
наслаждаясь, несмотря на непрекращающийся дождь, этим диким краем болот
и холмов. Вначале он был разочарован тем, что от дома идет только одна
тропинка и первые и последние два километра придется преодолевать только
по ней. Но быстро привык.
Он брел по ухабистой дороге под потоками дождя. Вокруг простирался
унылый пейзаж - вроде бы все время один и тот же, но непрерывно меняю-
щийся: пустынное болото, холмики и впадины, лужи, пятна черной грязи,
пустошь, со скудной растительностью и редкими цветами. Его предупрежда-
ли: кое-где можно ходить по болоту, но все здесь обманчиво и опасно. С
портной уверенностью можно ступать только по дороге, извивавшейся тонкой
лентой через все болото. На ней валяйтесь много камней, а окружена она
была трясиной с лужами и островками. Все вокруг удивляло его. По
узенькой дорожке можно было добраться до отдаленных холмов и опять вер-
нуться к дому.
Дальше лежала дикая, необитаемая равнина, поросшая вереском: камни,
кустарники и трава, а над головой - мокрое, серое небо. Там, где камней
не было, почва мягко пружинила под ногами. Трава удивляла его своим не-
вероятно ярким изумрудным цветом. Ему очень нравилась эта местность,
больше, чем Норвегия, где они отдыхали в прошлом году, больше, чем Доло-
митовые Альпы, Пиренеи и Абруцци.
Он выбрал север только потому, что его соотечественники в основном
ездили на юг. Года два назад, в Каталонии, поднявшись на вершину холма в
полной уверенности, что побудет в одиночестве, он увидел семью, загораю-
щую на солнце: бесформенная мать, дочь-блондинка с косичками, отец и два
сына. Но теперь Стефан понимал, что дело не в людях. Он почувствовал это
в Норвегии: какой-то вопрос, ощущение, что он должен что-то найти. Оно
оказалось еще более сильным здесь. "Древняя и девственная страна", - по-
думал он.
Как всегда в начале отдыха, его тело, подвергнутое физическим испыта-
ниям после года безделья, возмущалось и наказывало болью в мышцах. Он
понимал, что нет необходимости жить так, как он. Да и неразумно. Нужно
поддерживать себя в форме. Недалеко от их дома находился хороший спор-
тивный зал, и он знал, что туда ходят люди его возраста. Он смог бы вык-
роить время, если бы захотел. С другой стороны, логично было не перенап-
рягаться, дать себе расслабиться как на отдыхе, так и дома. Не прилагать
усилий более, чем требуется, чтобы затащить в кровать служанку, когда
жена пошла по магазинам. Каждый путь по-своему правилен.
Он ускорил шаг, почувствовав под ногами упругий торф. Боль в мышцах
утихла - можно сказать, почти прошла. Дождь стучал по непромокаемому
плащу, охлаждая вспотевшее тело. Стефан вдохнул влажный воздух. С каждым
днем он все более привыкал к этой местности: торф, трава, вереск и запах
далекого моря.
Несколько часов он бродил по холмам, а затем снова спустился в долину
и направился к дому. Дождь несколько раз прекращался, но не более чем на
полчаса, и надежды, что он перестанет совсем, не внушал. Небо все больше
темнело. Сапоги сверху промокли, но ноги оставались сухими. Стефан
чувствовал радость и голод.
Позади он услышал звук приближающейся машины, но не обернулся. Она
остановилась рядом. Это была темно-синяя английская машина, не очень ши-
карная. Стекло опустилось, и из окошка выглянуло типично английское лицо
- худое, бледное, бесцветное. Ему соответствовал и голос.
- Вас подвезти?
- Нет, спасибо. - Стефан покачал головой.
- Вы уверены? Вы ведь направляетесь в Киллабег, не так ли?
- Да, но я предпочитаю ходить пешком, спасибо.
- Как хотите.
Голова исчезла, и машина тронулась. "Это, наверное, жених Бриджет Шо-
унси, который, должен приехать сегодня", - подумал Стефан. Девушка ему
понравилась, и он почувствовал легкое разочарование, увидев ее избранни-
ка. Правда, встреча была чересчур коротка, чтобы составить впечатление о
человеке.
Ему предстояло пройти еще более километра, а чувство голода все уси-
ливалось. Он ускорил шаг и вдруг стал напевать мелодию, которую выучил
еще в детстве, когда гулял с друзьями под ярким солнцем - в долгие бе-
зоблачные дни, заканчивающиеся сумерками у костра, усталостью, песнями и
мальчишескими заверениями в дружбе. Но то было в Германии, и мальчик,
который жил там, был очень юн.
Перед ужином Бриджет обязательно проводила час вместе с гостями. Это
вызывало у Стефана восхищение, так же как и то, что она старалась скрыть
свою усталость от работы, которую ей приходилось выполнять. Приезд Дэни-
ела не изменил привычного распорядка.
- Хорошо погуляли сегодня, герр Морвиц? - спросила она во время бесе-
ды за рюмкой шерри.
- Прекрасно, - кивнул он.
- Очень жаль, что так сыро. Хуже погоды для прогулки не придумаешь,
но у нас не всегда так.
- Для меня это не играет роли.
- Вы очень любезны. - Она улыбнулась. - Я хотела спросить вас об од-
ной вещи.
- С радостью отвечу, если смогу.
- Вот записная книжка. Я обнаружила ее, когда мы несколько месяцев
назад производили генеральную уборку. Потом я о ней забыла, а сегодня
она попалась мне на глаза. Я плохо знаю немецкий, да тут еще и почерк
неразборчивый.
Мягкий зеленый переплет, кожа. Страницы разлинованы голубым, а записи
сделаны черными чернилами мелким, острым изящным почерком. В верхней
части первой страницы стояла дата: "5 июля", но год не был указан.
- Это дневник, - сказал Стефан.
- Да, - кивнула Бриджет, но я не имею ни малейшего представления чей.
Думаю, его можно прочесть, если не знаешь, кем он написан. А вы как счи-
таете?
Он понял, что это был один из способов занять и заинтересовать гос-
тей. Она делала все, чтобы они не скучали. Она, конечно, могла показать
дневник Ханни, когда он гулял, но Бриджет должна была уже понять, что
Ханни почти всегда всем довольна, а он, напротив, беспокойный человек,
которого постоянно надо чем-то заинтересовывать и развлекать.
- Вы говорите, что нашли дневник в этом доме, когда приехали сюда? И
не знаете, откуда он взялся? - спросил Стефан.
- Понятия не имею. Дом принадлежал моему дяде. Насколько мне извест-
но, у него не было родственников в Германии. В доме оказался ряд немец-
ких вещей - картины и еще кое-что.
Стефан бегло пробежал первую страницу, и его взгляд остановился на
одном предложении: "Нет извинения неудаче, никакого даже частичного оп-
равдания, никакого оправдания в раскаянии". Он почувствовал симпатию к
человеку, написавшему это. Дневник его заинтересовал.
- Вы хотите, чтобы я это перевел? - Он взглянул на Бриджет.
- Я подумала, было бы интересно узнать, о чем тут идет речь.
- Минутку.
Когда он первый раз заглянул в дневник, почерк показался ему очень
неразборчивым, но когда присмотрелся, то начал переводить без особого
труда.
УЖЕ В ТЕЧЕНИЕ НЕСКОЛЬКИХ ДНЕЙ СТОИТ ХОРОШАЯ ПОГОДА. КТО-ТО ЖАЛУЕТСЯ
НА ЖАРУ, НО МНЕ КАЖЕТСЯ, ЗДЕСЬ НЕ ЖАРЧЕ, ЧЕМ ВЕСНОЙ В МЮНХЕНЕ. ВЛАЖНОСТЬ
БОЛЬШАЯ. ИНОГДА НАЛЕТАЕТ ВЕТЕРОК, ТОГДА В ТЕНИ ДАЖЕ ХОЛОДНОВАТО. Я РАД
ТЕПЛУ. ПОМНЮ ОДИН ТАКОЙ ДЕНЬ, ДАВНЫМДАВНО, В МАЕ, КОГДА Я БЫЛ ЕЩЕ СОВСЕМ
МОЛОДЫМ. ТОГДА В. ВПЕРВЫЕ БЫЛА В ГЕРМАНИИ, И МЫ НАСЛАЖДАЛИСЬ ЛЮБОВЬЮ.
СТРАННО. ДО КАКОГО-ТО МОМЕНТА ЖИЗНЬ ОТКРЫВАЕТ ВСЕ НОВЫЕ ГОРИЗОНТЫ, ОДИН
ЗА ДРУГИМ, ВСЕ КАЖЕТСЯ БЕСКОНЕЧНЫМ. А ЗАТЕМ, БЕЗ ВСЯКОГО ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ
ГОРИЗОНТЫ СУЖАЮТСЯ, И ТЫ ОСТАЕШЬСЯ С ГОРЕЧЬЮ СВОИХ ОШИБОК И ПОРАЖЕНИЙ.
КОНЕЧНО, НАДО БОРОТЬСЯ. НЕТ ИЗВИНЕНИЯ НЕУДАЧЕ, НИКАКОГО ДАЖЕ ЧАСТИЧНОГО
ОПРАВДАНИЯ, НИКАКОГО ОПРАВДАНИЯ В РАСКАЯНИИ. НО САМОДИСЦИПЛИНА НЕ МОЖЕТ
ЗАМЕНИТЬ ЯСНЫЙ УМ МОЛОДОСТИ. ОНА ПОТЕРЯНА ВМЕСТЕ С БУРЛЯЩЕЙ КРОВЬЮ, НАП-
РЯЖЕННЫМИ И НАКАЧАННЫМИ МУСКУЛАМИ. СЛАВА БОГУ, ОСТАЕТСЯ РАБОТА, КОТОРАЯ
ДАЕТ ЦЕЛЬ И СМЫСЛ СУЩЕСТВОВАНИЮ. А БЕЗ НЕЕ ЧТО БЫ ЕЩЕ ОСТАВАЛОСЬ? СУДЬБА
Ш. - ПОСТОЯННЫЙ ПОИСК ЗАБЫТЬЯ В БУТЫЛКЕ, СМЕНА ПЬЯНЫХ НОЧЕЙ И УТРЕННИХ
ЧАСОВ С БОЛЬНОЙ ПОХМЕЛЬНОЙ ГОЛОВОЙ. Я ЕГО ПРЕЗИРАЮ, НО ПОНИМАЮ, ЧТО ОН
ВЫБРАЛ СВОЮ СУДЬБУ, А НЕ ОНА ЕГО.
Стефан перевел так близко к тексту, как мог. Он помолчал и сказал:
- Вы понимаете, я не могу все это точно выразить по-английски. Здесь
кончается страница. Читать дальше?
- Не беспокойтесь. - Она протянула руку за дневником. - Все кажется
очень обыденным. Даже сентиментальным и мелодраматичным.
- Возможно, виноват переводчик. Меня заинтересовал этот дневник. Вы
ничего не знаете об авторе? Старый немец, который жил здесь, из моего
родного Мюнхена. И работал. Чем он занимался? Он был писателем?
- И наслаждался лучшей погодой, чем сейчас. - Она улыбнулась. - Хоти-
те оставить дневник у себя и почитать на досуге?
- Если позволите.
- Конечно. Когда-нибудь вы мне расскажете, в чем там дело.
Стефан не составил определенного мнения об американцах. Он только по-
думал, что девушка красива, но бледна и холодна, а мать слишком болтли-
ва. Она казалась менее вежливой, чем те американки, с которыми его стал-
кивала судьба, а он старался их избегать. Она не скрывала своего любо-
пытства и задавала ему вопросы, которые приводили его в смущение своей
откровенностью и намеками, что за ними могут последовать еще более отк-
ровенные. Стефан старался избегать бесед с ней и во время обеда говорил
в основном с Уорингом, который сидел напротив. Он узнал, что американец
преподает общественные науки в университете и прекрасно разбирается в
своем предмете. Стефану не нравились общественные науки, подразумеваю-
щие, что мужчин и женщин можно разделить по графам и схемам путем коли-
чественного анализа, но Уоринг, человек с ясным умом, приводил веские
аргументы, и Стефан находил их логичными. Он заметил, что жена американ-
ца, Хелен, забеспокоилась: вставила пару замечаний, которые Стефан пос-
читал глупыми, а Уоринг просто сделал вид, что не услышал. Стефан обра-
довался, когда что-то другое будто бы привлекло ее внимание. Но вскоре
понял, что обманулся. Стараясь обратить на себя внимание всех сидящих за
столом, Хелен проговорила ровным громким голосом:
- Никто из вас не поверит в то, что произошло с моим мужем прошлой
ночью!
Стефан заметил, как напряглись мускулы на лице американца и как сжа-
лись его челюсти. Он продолжал начатый разговор, игнорируя замечание же-
ны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31