Он был одет в ковбойские сапоги, джинсы и голубую фланелевую рубашку, на голове – стэтсоновская шляпа. Хотя день был прохладный, на Тавелове не было пиджака, словно он впитал так много жары Мохава своей опаленной солнцем шкурой, что ему никогда уже не будет холодно.
Когда они направились к «Эксплореру», двигатель вертолета умолк, лопасти еще повращались некоторое время, потом замерли.
Рой сказал:
– Я слышал, что тут нет ни малейших признаков ни человека, ни собаки.
– Внутри ничего, кроме дохлой крысы.
– Неужто вода и в самом деле была так высоко, что подняла фургон между скалами?
– Да. Вчера после полудня, в разгар урагана.
– Тогда, может быть, его смыло водопадом?
– Нет, если он был пристегнут ремнями.
– Но может быть, он пытался выплыть по течению реки, а там выбраться на берег.
– Нужно быть идиотом, чтобы попытаться плыть в бурном потоке. Вода неслась со скоростью курьерского поезда. Этот человек идиот?
– Нет.
– Взгляните на эти следы, – сказал Тавелов, указывая на отпечатки в русле потока. – Это несмотря на то, что легкий ветер после урагана уже занес их немного. Но вы все же можете разглядеть, что кто-то проехал к южному берегу под «Эксплорером» и, возможно, поднялся на крышу своего автомобиля, чтобы забраться в этот.
– Но русло должно было для этого уже достаточно высохнуть.
– Когда дождь прекращается, уровень воды быстро падает. А почва здесь – глубокий песок, высыхает очень быстро. Скажем... в семь или восемь часов вчера вечером.
Стоя внизу, в проходе между скалами, глядя вверх на «Эксплорер», Рой сказал:
– Грант не мог выбраться сам и уйти отсюда, пока не прибыла другая машина.
– Это факт, вы можете разглядеть нечеткие отпечатки ног, которые не принадлежат первой группе моих идиотов-ассистентов, затоптавших все вокруг. Судя по ним, можно предположить, что сюда приезжала какая-то женщина и увезла его отсюда. Его и собаку. И его багаж.
Рой нахмурился:
– Женщина?
– Часть следов, судя по размерам, как вы понимаете, должна принадлежать мужчине. Даже у крупных женщин не часто бывают такие большие ноги, которые были бы пропорциональны другим размерам тела. Вторая группа следов – маленькие отпечатки – могла бы принадлежать мальчику, скажем, от десяти до тринадцати лет. Но я сомневаюсь, что какой-нибудь мальчик мог бы приехать сюда сам по себе. Кто-нибудь маленького роста мог иметь ноги такого размера, но таких немного. Поэтому скорее всего это была женщина.
Если женщина могла появиться, чтобы спасти Гранта, Рой был обязан поразмыслить, не та ли это женщина-беглянка. Заново всплыли вопросы, которые одолевали его с вечера среды: кем был Спенсер Грант, что, черт побери, связывает этого ублюдка с этой женщиной, какого рода он птица, намеревался ли он сорвать их операцию, и угрожает ли им теперь разоблачение?
Вчера, когда Рой стоял в бункере Евы, слушая запись на лазерном диске, он был скорее озадачен, нежели просвещен тем, что услышал. По вопросам и немногим комментариям, которые Грант порой вставлял в монолог Давидович, он немногое знал о Ханне Рейни, но по каким-то таинственным причинам он настойчиво узнавал о ней все, что только мог. До этого Рой был убежден, что Грант и эта женщина уже были в каких-то тесных отношениях, так что задача состояла в том, чтобы определить характер этих отношений и вычислить, большой ли информацией эта женщина поделилась с Грантом. Но если этот парень еще не знал ее, то почему он находился в ее бунгало в ту дождливую ночь и почему он поставил целью своего личного крестового похода найти ее?
Рой не хотел верить, что эта женщина объявилась здесь, в пустыне, потому что, допуская это, он испытывал еще большее замешательство.
– Значит, вы утверждаете, что он кого-то позвал мысленно и она явилась откуда-то, чтобы вытащить его?
Тавелов не был задет сарказмом Роя:
– Кроме крыс, в этой пустыне никто не живет, тут нет ни телефонов, ни электричества. Кое-где есть, конечно, но в радиусе двадцати миль мне о таком неизвестно. А может быть, кто-то путешествовал здесь, в стороне от дорог, для собственного развлечения.
– В бурю?
– Буря уже кончилась. В конце концов, в мире полно дураков.
– И этот кто-то просто наткнулся на «Эксплорер». Во всей этой огромной пустыне.
Тавелов пожал плечами:
– Мы нашли машину. А дальше – ваше дело.
Вернувшись обратно к каменным стенам шлюза, вглядываясь в далекое русло реки, Рой сказал:
– Кем бы она ни была, она въехала в русло с юга и выехала тоже с юга. Можем мы проследовать по этим неясным следам?
– Да, можете – на протяжении, должно быть, четырехсот ярдов они хорошо различимы, затем еще ярдов двести еле видны, потом исчезают. Ветер замел их. В других же местах почва слишком твердая, чтобы на ней оставались следы.
– Ладно, мы проедем дальше, поищем, может быть, след снова появится.
– Мы уже пытались, пока ждали вас.
Тавелов сделал акцент на слове «ждали».
Рой сказал:
– Мой чертов пейджер сломался, и я не знал этого.
– Пешком и на вертолете мы можем хорошо все рассмотреть во всех направлениях от южного берега старого русла. Три мили на восток, три на юг, три на запад.
– Хорошо, – сказал Рой, – расширим поиски. Пройдите шесть миль, посмотрите, может быть, вы снова наткнетесь на след.
– Это будет пустая трата времени.
Рой подумал о Еве, какой она была прошлой ночью, и это воспоминание придало ему силы сохранять спокойствие, улыбаться и разговаривать с характерной для него любезностью.
– Возможно, это будет потеря времени, возможно. Но, я полагаю, мы в любом случае должны попробовать.
– Поднимается ветер.
– Может быть.
– Определенно поднимается. Все заметет.
Совершенство на черном резиновом матрасе.
Рой сказал:
– Тогда попытаемся опередить его. Вовлечем в поиски больше людей, еще один вертолет и прочешем по десять миль в каждом направлении.
* * *
Спенсер не бодрствовал. Но и не спал. Он был как пьяный, балансирующий между двумя состояниями.
Он слышал, как бормочет что-то, но не мог осознать смысла своих слов, потому что еще пребывал во власти лихорадочной суетливости. Определенно в том, что он должен был сказать кому-то, заключалось нечто существенное – хотя что это была за жизненно важная информация и кому он должен был передать ее, от него ускользало.
Он открыл глаза. Расплывчатое видение. Он моргнул. Скосил взгляд. Он не мог разглядеть достаточно хорошо, чтобы быть уверенным, стоит день или свет идет от лампы Кольмана.
Как всегда, увидел Валери. Достаточно близко, чтобы даже в его состоянии узнать ее. Иногда она обтирала его лицо влажным платком, иногда меняла прохладный компресс на его лбу. Иногда она просто наблюдала за ним, и он ощущал ее беспокойство, хотя не мог отчетливо разглядеть выражение ее лица.
Однажды, когда он выплыл из своей темноты и пытался разглядеть что-то сквозь все искажающие озера, которые словно заполнили его глазницы, Валери сидела отвернувшись, поглощенная чем-то. За нею, скрытый камуфлированным тентом, стоял «Ровер» с выключенным мотором. Спенсер услышал знакомый звук: слабый, но безошибочный «тик-тик-тик», производимый опытными пальцами, летающими по клавиатуре компьютера. Странно.
Время от времени она разговаривала с ним. Это бывало в те моменты, когда он мог немного сосредоточить свое сознание и бормотать что-то, хоть наполовину понятное, хотя он по-прежнему часто впадал в забытье.
Однажды он очнулся и услышал, как спрашивает:
– ...Как вы нашли меня... где-то здесь... между ничто и нигде?
– "Жучок" в вашем «Эксплорере».
– Таракан?
– Другой вид «жучка».
– Паук?
– Электронный.
– "Жучок" в моем фургоне?
– Правильно. Я поставила его там.
– ...Вы имеете в виду... передатчик? – спросил он озадаченно.
– Что-то вроде передатчика.
– Но почему?
– Потому что вы следовали за мной к моему дому.
– Когда?
– Во вторник вечером. Нет смысла отрицать это.
– Ах да. Вечер, когда мы встретились.
– У вас это звучит почти романтично.
– Для меня так и было.
Валери промолчала. Наконец произнесла:
– Вы шутите?
– Вы мне сразу понравились.
Она снова замолчала, потом сказала:
– Вы пришли в «Красную дверь», заболтали меня, выглядели приятным завсегдатаем, а потом последовали за мной до дома.
Значение ее откровения доходило постепенно, но затем Спенсера медленно стало охватывать изумление.
– Вы заметили?
– Вы действовали неплохо. Но, если бы я не умела распознавать «хвост», я была бы мертва давным-давно.
– А «жучок»... Как?
– Как я поставила его? Вышла через заднюю дверь, когда вы сидели в вашем фургоне на противоположной стороне улицы. А потом какой-то автомобиль появился на улице и остановился в квартале от вас, дождался, пока вы уехали, а потом последовал за вами.
– Последовал за мной?
– А вы и простачок...
– Последовал за мной? В Малибу?
– Последовал за вами в Малибу.
– А я и не видел. Я ничего не заметил.
– Вы не ожидали, что за вами будут следить.
– Господи...
– И там я открыла заднюю дверцу, дождалась, чтобы никакие огни не освещали вашу кабину...
– Господи!
– И укрепила передатчик, работающий от батареек, под багажником вашего фургона.
– У вас случайно нашелся передатчик?
– Вы бы изумились, если бы узнали, какие у меня есть случайные вещи.
– Теперь уже не изумился бы.
Хотя Спенсер не хотел покидать ее, Валери стала растворяться и исчезла в тени. А он снова погрузился в темноту внутри себя.
Позднее, когда он опять выплыл, Валери расхаживала перед ним. Он услышал, как его собственный голос произнес с изумлением:
– "Жучок" в моем фургоне!
– Я хотела знать, кто вы такой, почему следуете за мной. Я понимала, что вы не один из них.
Он слабо сказал:
– Из людей Таракана?
– Правильно.
– Но мог быть одним из них.
– Нет, потому что вы бы вышибли мои мозги сразу же, как только оказались бы рядом.
– Они недолюбливают вас, да?
– Не слишком любят. Поэтому я и размышляла, кто вы.
– Теперь вы знаете.
– Не совсем. Вы – тайна. Спенсер Грант.
– Это я-то тайна! – Он засмеялся. Когда он смеялся, боль пронизывала всю голову, но он все равно смеялся. – Во всяком случае, вы знаете мое имя.
– Конечно. Разумеется, раз вы мне его сказали.
– Оно настоящее.
– Конечно.
– Законное имя. Спенсер Грант. Гарантирую.
– Может быть. Но кем вы были до того, как стали полицейским, до того, как поступили в университет Лос-Анджелеса, и еще раньше, когда служили в армии?
– Вы все узнали обо мне.
– Не все. Только то, что вы оставляли в разных записях. Только то, что нашел бы всякий, кто хотел этого. Когда вы следовали за мной до моего дома, вы встревожили меня, поэтому я начала выяснять, кто вы такой.
– Из-за меня вы съехали из бунгало.
– Потому что не знала, кто вы, черт возьми. Но я поняла, что если вы смогли найти меня, то и они смогут. Снова.
– И они сделали это.
– Уже на следующий день.
– Так что, когда я напугал вас... я спас вас.
– Можете это так рассматривать.
– Если бы не я, вы бы там остались.
– Возможно.
– Тогда бы эта команда обрушилась на вас.
– Может быть.
– Похоже, что-то подобное должно было произойти.
– Но что вы делали там? – спросила она.
– Гм...
– В моем доме.
– Вы исчезли.
– Ну и что?
– Следовательно, это место уже не было вашим домом.
– А вы знали, что это уже не мое место, когда входили туда?
Полное значение ее откровений удержало его от отрицающего движения головой. Он яростно заморгал, безуспешно стараясь яснее разглядеть ее лицо.
– Господи, если вы посадили, «жучок» в мою машину...
– То что?
– То вы следовали за мной в среду вечером?
– Да. Наблюдала, что вы там делаете, – сказала она.
– От Малибу?..
– До «Красной двери».
– И потом обратно до Санта-Моники?
– Но я не была внутри, как вы.
– Но вы видели, как это происходило. Нападение.
– На расстоянии. Не уходите от темы.
– Какой темы? – спросил он в замешательстве.
– Вы собирались объяснить мне, почему вы вторглись в мой дом в среду вечером, – напомнила она. В ее голосе не было гнева. Он чувствовал бы себя лучше, если бы она откровенно злилась на него.
– Вы... вы никак не показывали, чем занимаетесь.
– И поэтому вы вторглись в мой дом?
– Я не вторгался.
– Или я забыла, что послала вам приглашение?
– Дверь не была заперта.
– А каждая незапертая дверь для вас приглашение?
– Я был... обеспокоен.
– Ах да, обеспокоен. Давайте-ка расскажите мне правду. Что вы искали в моем доме в ту ночь?
– Я был...
– Что «был»?
– Я нуждался...
– В чем? В чем вы нуждались в моем доме?
Спенсер не знал, от чего он умирает: от ранений или от смущения. Но какова бы ни была причина, он потерял сознание.
* * *
Вертолет доставил Роя Миро из высохшего русла в пустыне к посадочной площадке на крыше высотного здания Агентства в деловой части Лас-Вегаса. В то время как на земле и в воздухе Мохав велись поиски женщины и машины, на которой Спенсер Грант был увезен от своего изувеченного «Эксплорера», Рой после полудня в субботу находился на пятом этаже Центра спутникового слежения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93
Когда они направились к «Эксплореру», двигатель вертолета умолк, лопасти еще повращались некоторое время, потом замерли.
Рой сказал:
– Я слышал, что тут нет ни малейших признаков ни человека, ни собаки.
– Внутри ничего, кроме дохлой крысы.
– Неужто вода и в самом деле была так высоко, что подняла фургон между скалами?
– Да. Вчера после полудня, в разгар урагана.
– Тогда, может быть, его смыло водопадом?
– Нет, если он был пристегнут ремнями.
– Но может быть, он пытался выплыть по течению реки, а там выбраться на берег.
– Нужно быть идиотом, чтобы попытаться плыть в бурном потоке. Вода неслась со скоростью курьерского поезда. Этот человек идиот?
– Нет.
– Взгляните на эти следы, – сказал Тавелов, указывая на отпечатки в русле потока. – Это несмотря на то, что легкий ветер после урагана уже занес их немного. Но вы все же можете разглядеть, что кто-то проехал к южному берегу под «Эксплорером» и, возможно, поднялся на крышу своего автомобиля, чтобы забраться в этот.
– Но русло должно было для этого уже достаточно высохнуть.
– Когда дождь прекращается, уровень воды быстро падает. А почва здесь – глубокий песок, высыхает очень быстро. Скажем... в семь или восемь часов вчера вечером.
Стоя внизу, в проходе между скалами, глядя вверх на «Эксплорер», Рой сказал:
– Грант не мог выбраться сам и уйти отсюда, пока не прибыла другая машина.
– Это факт, вы можете разглядеть нечеткие отпечатки ног, которые не принадлежат первой группе моих идиотов-ассистентов, затоптавших все вокруг. Судя по ним, можно предположить, что сюда приезжала какая-то женщина и увезла его отсюда. Его и собаку. И его багаж.
Рой нахмурился:
– Женщина?
– Часть следов, судя по размерам, как вы понимаете, должна принадлежать мужчине. Даже у крупных женщин не часто бывают такие большие ноги, которые были бы пропорциональны другим размерам тела. Вторая группа следов – маленькие отпечатки – могла бы принадлежать мальчику, скажем, от десяти до тринадцати лет. Но я сомневаюсь, что какой-нибудь мальчик мог бы приехать сюда сам по себе. Кто-нибудь маленького роста мог иметь ноги такого размера, но таких немного. Поэтому скорее всего это была женщина.
Если женщина могла появиться, чтобы спасти Гранта, Рой был обязан поразмыслить, не та ли это женщина-беглянка. Заново всплыли вопросы, которые одолевали его с вечера среды: кем был Спенсер Грант, что, черт побери, связывает этого ублюдка с этой женщиной, какого рода он птица, намеревался ли он сорвать их операцию, и угрожает ли им теперь разоблачение?
Вчера, когда Рой стоял в бункере Евы, слушая запись на лазерном диске, он был скорее озадачен, нежели просвещен тем, что услышал. По вопросам и немногим комментариям, которые Грант порой вставлял в монолог Давидович, он немногое знал о Ханне Рейни, но по каким-то таинственным причинам он настойчиво узнавал о ней все, что только мог. До этого Рой был убежден, что Грант и эта женщина уже были в каких-то тесных отношениях, так что задача состояла в том, чтобы определить характер этих отношений и вычислить, большой ли информацией эта женщина поделилась с Грантом. Но если этот парень еще не знал ее, то почему он находился в ее бунгало в ту дождливую ночь и почему он поставил целью своего личного крестового похода найти ее?
Рой не хотел верить, что эта женщина объявилась здесь, в пустыне, потому что, допуская это, он испытывал еще большее замешательство.
– Значит, вы утверждаете, что он кого-то позвал мысленно и она явилась откуда-то, чтобы вытащить его?
Тавелов не был задет сарказмом Роя:
– Кроме крыс, в этой пустыне никто не живет, тут нет ни телефонов, ни электричества. Кое-где есть, конечно, но в радиусе двадцати миль мне о таком неизвестно. А может быть, кто-то путешествовал здесь, в стороне от дорог, для собственного развлечения.
– В бурю?
– Буря уже кончилась. В конце концов, в мире полно дураков.
– И этот кто-то просто наткнулся на «Эксплорер». Во всей этой огромной пустыне.
Тавелов пожал плечами:
– Мы нашли машину. А дальше – ваше дело.
Вернувшись обратно к каменным стенам шлюза, вглядываясь в далекое русло реки, Рой сказал:
– Кем бы она ни была, она въехала в русло с юга и выехала тоже с юга. Можем мы проследовать по этим неясным следам?
– Да, можете – на протяжении, должно быть, четырехсот ярдов они хорошо различимы, затем еще ярдов двести еле видны, потом исчезают. Ветер замел их. В других же местах почва слишком твердая, чтобы на ней оставались следы.
– Ладно, мы проедем дальше, поищем, может быть, след снова появится.
– Мы уже пытались, пока ждали вас.
Тавелов сделал акцент на слове «ждали».
Рой сказал:
– Мой чертов пейджер сломался, и я не знал этого.
– Пешком и на вертолете мы можем хорошо все рассмотреть во всех направлениях от южного берега старого русла. Три мили на восток, три на юг, три на запад.
– Хорошо, – сказал Рой, – расширим поиски. Пройдите шесть миль, посмотрите, может быть, вы снова наткнетесь на след.
– Это будет пустая трата времени.
Рой подумал о Еве, какой она была прошлой ночью, и это воспоминание придало ему силы сохранять спокойствие, улыбаться и разговаривать с характерной для него любезностью.
– Возможно, это будет потеря времени, возможно. Но, я полагаю, мы в любом случае должны попробовать.
– Поднимается ветер.
– Может быть.
– Определенно поднимается. Все заметет.
Совершенство на черном резиновом матрасе.
Рой сказал:
– Тогда попытаемся опередить его. Вовлечем в поиски больше людей, еще один вертолет и прочешем по десять миль в каждом направлении.
* * *
Спенсер не бодрствовал. Но и не спал. Он был как пьяный, балансирующий между двумя состояниями.
Он слышал, как бормочет что-то, но не мог осознать смысла своих слов, потому что еще пребывал во власти лихорадочной суетливости. Определенно в том, что он должен был сказать кому-то, заключалось нечто существенное – хотя что это была за жизненно важная информация и кому он должен был передать ее, от него ускользало.
Он открыл глаза. Расплывчатое видение. Он моргнул. Скосил взгляд. Он не мог разглядеть достаточно хорошо, чтобы быть уверенным, стоит день или свет идет от лампы Кольмана.
Как всегда, увидел Валери. Достаточно близко, чтобы даже в его состоянии узнать ее. Иногда она обтирала его лицо влажным платком, иногда меняла прохладный компресс на его лбу. Иногда она просто наблюдала за ним, и он ощущал ее беспокойство, хотя не мог отчетливо разглядеть выражение ее лица.
Однажды, когда он выплыл из своей темноты и пытался разглядеть что-то сквозь все искажающие озера, которые словно заполнили его глазницы, Валери сидела отвернувшись, поглощенная чем-то. За нею, скрытый камуфлированным тентом, стоял «Ровер» с выключенным мотором. Спенсер услышал знакомый звук: слабый, но безошибочный «тик-тик-тик», производимый опытными пальцами, летающими по клавиатуре компьютера. Странно.
Время от времени она разговаривала с ним. Это бывало в те моменты, когда он мог немного сосредоточить свое сознание и бормотать что-то, хоть наполовину понятное, хотя он по-прежнему часто впадал в забытье.
Однажды он очнулся и услышал, как спрашивает:
– ...Как вы нашли меня... где-то здесь... между ничто и нигде?
– "Жучок" в вашем «Эксплорере».
– Таракан?
– Другой вид «жучка».
– Паук?
– Электронный.
– "Жучок" в моем фургоне?
– Правильно. Я поставила его там.
– ...Вы имеете в виду... передатчик? – спросил он озадаченно.
– Что-то вроде передатчика.
– Но почему?
– Потому что вы следовали за мной к моему дому.
– Когда?
– Во вторник вечером. Нет смысла отрицать это.
– Ах да. Вечер, когда мы встретились.
– У вас это звучит почти романтично.
– Для меня так и было.
Валери промолчала. Наконец произнесла:
– Вы шутите?
– Вы мне сразу понравились.
Она снова замолчала, потом сказала:
– Вы пришли в «Красную дверь», заболтали меня, выглядели приятным завсегдатаем, а потом последовали за мной до дома.
Значение ее откровения доходило постепенно, но затем Спенсера медленно стало охватывать изумление.
– Вы заметили?
– Вы действовали неплохо. Но, если бы я не умела распознавать «хвост», я была бы мертва давным-давно.
– А «жучок»... Как?
– Как я поставила его? Вышла через заднюю дверь, когда вы сидели в вашем фургоне на противоположной стороне улицы. А потом какой-то автомобиль появился на улице и остановился в квартале от вас, дождался, пока вы уехали, а потом последовал за вами.
– Последовал за мной?
– А вы и простачок...
– Последовал за мной? В Малибу?
– Последовал за вами в Малибу.
– А я и не видел. Я ничего не заметил.
– Вы не ожидали, что за вами будут следить.
– Господи...
– И там я открыла заднюю дверцу, дождалась, чтобы никакие огни не освещали вашу кабину...
– Господи!
– И укрепила передатчик, работающий от батареек, под багажником вашего фургона.
– У вас случайно нашелся передатчик?
– Вы бы изумились, если бы узнали, какие у меня есть случайные вещи.
– Теперь уже не изумился бы.
Хотя Спенсер не хотел покидать ее, Валери стала растворяться и исчезла в тени. А он снова погрузился в темноту внутри себя.
Позднее, когда он опять выплыл, Валери расхаживала перед ним. Он услышал, как его собственный голос произнес с изумлением:
– "Жучок" в моем фургоне!
– Я хотела знать, кто вы такой, почему следуете за мной. Я понимала, что вы не один из них.
Он слабо сказал:
– Из людей Таракана?
– Правильно.
– Но мог быть одним из них.
– Нет, потому что вы бы вышибли мои мозги сразу же, как только оказались бы рядом.
– Они недолюбливают вас, да?
– Не слишком любят. Поэтому я и размышляла, кто вы.
– Теперь вы знаете.
– Не совсем. Вы – тайна. Спенсер Грант.
– Это я-то тайна! – Он засмеялся. Когда он смеялся, боль пронизывала всю голову, но он все равно смеялся. – Во всяком случае, вы знаете мое имя.
– Конечно. Разумеется, раз вы мне его сказали.
– Оно настоящее.
– Конечно.
– Законное имя. Спенсер Грант. Гарантирую.
– Может быть. Но кем вы были до того, как стали полицейским, до того, как поступили в университет Лос-Анджелеса, и еще раньше, когда служили в армии?
– Вы все узнали обо мне.
– Не все. Только то, что вы оставляли в разных записях. Только то, что нашел бы всякий, кто хотел этого. Когда вы следовали за мной до моего дома, вы встревожили меня, поэтому я начала выяснять, кто вы такой.
– Из-за меня вы съехали из бунгало.
– Потому что не знала, кто вы, черт возьми. Но я поняла, что если вы смогли найти меня, то и они смогут. Снова.
– И они сделали это.
– Уже на следующий день.
– Так что, когда я напугал вас... я спас вас.
– Можете это так рассматривать.
– Если бы не я, вы бы там остались.
– Возможно.
– Тогда бы эта команда обрушилась на вас.
– Может быть.
– Похоже, что-то подобное должно было произойти.
– Но что вы делали там? – спросила она.
– Гм...
– В моем доме.
– Вы исчезли.
– Ну и что?
– Следовательно, это место уже не было вашим домом.
– А вы знали, что это уже не мое место, когда входили туда?
Полное значение ее откровений удержало его от отрицающего движения головой. Он яростно заморгал, безуспешно стараясь яснее разглядеть ее лицо.
– Господи, если вы посадили, «жучок» в мою машину...
– То что?
– То вы следовали за мной в среду вечером?
– Да. Наблюдала, что вы там делаете, – сказала она.
– От Малибу?..
– До «Красной двери».
– И потом обратно до Санта-Моники?
– Но я не была внутри, как вы.
– Но вы видели, как это происходило. Нападение.
– На расстоянии. Не уходите от темы.
– Какой темы? – спросил он в замешательстве.
– Вы собирались объяснить мне, почему вы вторглись в мой дом в среду вечером, – напомнила она. В ее голосе не было гнева. Он чувствовал бы себя лучше, если бы она откровенно злилась на него.
– Вы... вы никак не показывали, чем занимаетесь.
– И поэтому вы вторглись в мой дом?
– Я не вторгался.
– Или я забыла, что послала вам приглашение?
– Дверь не была заперта.
– А каждая незапертая дверь для вас приглашение?
– Я был... обеспокоен.
– Ах да, обеспокоен. Давайте-ка расскажите мне правду. Что вы искали в моем доме в ту ночь?
– Я был...
– Что «был»?
– Я нуждался...
– В чем? В чем вы нуждались в моем доме?
Спенсер не знал, от чего он умирает: от ранений или от смущения. Но какова бы ни была причина, он потерял сознание.
* * *
Вертолет доставил Роя Миро из высохшего русла в пустыне к посадочной площадке на крыше высотного здания Агентства в деловой части Лас-Вегаса. В то время как на земле и в воздухе Мохав велись поиски женщины и машины, на которой Спенсер Грант был увезен от своего изувеченного «Эксплорера», Рой после полудня в субботу находился на пятом этаже Центра спутникового слежения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93